Холмс? Нет, Мориарти

— Вендетта? Тихий скрежет половиц заставил девушку поежиться. Теперь от каждого звука становилось не по себе, а уж поворот ключа в замке и вовсе вызывал резкий приступ паники. Все тело жутко болело, то ли от недостатка сна, то ли от еще не заживших ран, которыми было покрыто все её тело. — Чего тебе, Моран? Она даже не повернула головы в его сторону. У нее не было сил не то что разговаривать, сил еле хватало на то, чтобы заставлять себя дышать. После дня свадьбы она и подумать не могла, что какой-то день может сравниться с ним по уровню отвратительности. Но после последнего побега девушка была полностью уверена, что эти несколько дней входят в её личный топ. Моран аккуратно зашел в комнату, закрыв за собой дверь и перевел взгляд голубых глаз на Вендетту, которая поджав под себя ноги, лежала на кровати. Вид девушки приводил его в ужас. За годы работы с Мориарти он видел многое. Видел совершенно различные состояния человеческого тела. Но это для него было впервые. Мориарти явно сошел с ума. Окончательно и бесповоротно. То, что он сделал с Вендеттой после её побега заставляло Себастьяна нервно поджимать губы, анализируя поведение криминального гения. После появления в его жизни Вендетты он поменялся. Изменился настолько, что Моран не всегда его узнавал. И если раньше Себ был уверен в том, что это такая странная любовь, с которой Джим столкнулся впервые, то после последних событий, он даже не знал, что думать. В голове было несколько вариантов объяснения, но все будто разбивались о реальность, когда Джим выкидывал очередную неожиданную вещь. Но единственное, в чем Моран был уверен, так это в том, что он должен помочь девушке. Смотря на эти раны у него болело сердце. Он никогда не испытывал чего-то подобного. Никогда по-настоящему не заботился о другом человеке, никогда не обращал внимания на чувства и эмоции других. Это было просто не в его натуре. Но сейчас что-то внутри наемника изменилось. Может появление Вендетты в жизни Джима поспособствовало изменению и его привычной реальности? — Джим сказал, что медсестра уже ни к чему. Она сегодня не придет. В ответ девушка грустно усмехнулась, прекрасно представляя, что делает Мориарти. Прошел всего день после того, как он выпорол её, не оставив на теле ни единого живого места и он прекрасно понимает, как раны болят и какой именно дискомфорт приносят девушке. Он специально и довольно наглядно показывает ей, что с ней будет, если она еще хоть раз выкинет что-то подобное. — Это ожидаемо. У него самого не хватило смелости прийти и поглумиться и он тебя отправил? После этой фразы девушка медленно повернулась на Себа, хмуря брови от боли. Все-таки двигаться было еще очень тяжело. При малейшем движении раны начинали жутко болеть. Себастьян все еще стоял около двери и только сейчас девушка увидела, что он сжимал в руках. Это были бинты, бутылочка с перекисью и мазь, которая еще вчера была в чемоданчике у медсестры. Нахмурившись, Вендетта подняла глаза на лицо Себа, задавая немой вопрос. — Он сказал, что ты и сама прекрасно справишься. Сказал принести тебе все и уйти. Принес бы сам, но он уехал. Моран выпрямился и прошел вглубь комнаты. Разложив все на прикроватной тумбочке, он, не поднимая глаз начал идти к двери. Он должен был держать себя в руках. Нельзя показывать того, что он на самом деле чувствует, иначе Джим заберет и это. Нельзя подвергать Ванду еще большей опасности. Уже почти коснувшись дверной ручки и собравшись уйти, Моран услышал всхлипывания. Почему-то только сейчас девушка почувствовала себя по-настоящему брошенной. Ни когда Мориарти бил её, ни когда она босиком бежала по холодному снегу и даже ни когда она уезжала от братьев на той злополучной машине. Именно сейчас. У нее не осталось никого. Последняя надежда была на Себа, он изначально показался ей другим. В отличии от Джима в его глазах было что-то вселяющее уверенность. Что-то человечное. Но и он не поможет ей. Как она могла вообще допустить мысль о том, что прислужник Мориарти может ей помочь? Боль пронзила все тело, когда она собрав последние силы взяла с тумбочки мазь и кинула ею в Морана. — Ублюдки! Я ненавижу вас! Вендетта вскрикнула от боли и прижала руку к плечу, на что Себ обернулся. Слезы текли по лицу девушки, заставляя её щеки на бледном, почти фарфоровом лице, становиться красными. Себастьян не мог больше обманывать себя. Эта девушка нравилась ему и он просто не мог спокойно смотреть на её слезы. Каждый день он борется с собой, пытаясь убедить самого себя в том, что он не способен на такие чувства, но сердце сейчас колотиться так сильно, словно оно готово разорваться. Подняв крем с пола, Моран закрыл дверь на ключ изнутри и направился к девушке. — Не подходи ко мне! Не смей меня трогать! Девушкой овладел животный страх. Истерика заполонила сознание и вместо мыслей там остались лишь эмоции. Сейчас она боялась повторения того страшного вечера. Боялась того, что Моран тоже изобьет её, но на этот раз это будет конец. Она просто не переживет этого. Увидев проступившую на светлой футболке кровь, Моран выдохнул и попытался снять её. От этого действия Вендетта окончательно потеряла самообладание и начала из последних сил кричать и бить Морана, пытаясь остановить его. Но мужчина будто не слышал её и не чувствовал ударов. — Отпусти! Не надо! Понимая, что Вендеттой овладела истерия, Моран выдохнул и пытаясь привести девушку в чувство, взял её руки в свои и аккуратно, стараясь принести как можно меньше боли, завел их над ее головой. Не переставая плакать, девушка смотрела на Себастьяна. Впервые они были так близко. Наемник тяжело дышал, рассматривая раскрасневшееся лицо девушки. Даже сейчас, в таком истеричном состоянии она была прекрасна. И именно сейчас Моран понял, что до конца своей жизни, не смотря ни на что, будет защищать эту девушку. Он должен помочь ей. Она молча рассматривала его лицо. За все время, в течении которого она жила с этим человеком под одной крышей ей впервые предоставилась возможность рассмотреть его так близко. Она не ошиблась, когда подумала, что он другой. В Моране было что-то, о чем он и сам мог не подозревать. Но единственную вещь, которую девушка знала точно, так это то, что у него добрый взгляд. Добрый, но при этом бесконечно грустный. Спустя несколько минут молчания, когда девушка уже спокойно дышала, Моран провел языком по своим обветренным губам. — Я помогу, ладно? Джим не узнает Он разглядывал её лицо, пытаясь найти ответ, на что девушка лишь прикрыла глаза и кивнула, не в силах больше говорить. Усталость взяла верх и Вендетта обмякла в руках наемника. Себастьян аккуратно снял футболку и его взору открылось её тело. Оно было именно таким, каким он его представлял. Идеальным во всем. У девушки была невероятно тонкая шея, которая переходила в четко выраженные ключицы. Кожа была мягкой и буквально источала какое-то почти божественное свечение изнутри. Опустив взгляд на грудь девушки он осознал, что она идеально симметричная и безумно аккуратная. Теперь он понимал, о чем говорил Мориарти. Вспомнив о Джиме, Себ почувствовал стыд за то, что он так нагло рассматривает тело девушки и наемник отвернулся, смочив сложенный в несколько раз бинт в перекиси. Раны сильно кровоточили от того, что девушка так яростно вырывалась. Кровь запачкала ту часть простыни, на которой лежала девушка и в некоторых местах окрасила ее белую футболку в алый, почти бордовый цвет. Приведя себя в чувство, Себ нахмурился, аккуратно приложив бинт к одной из самых больших ран на ключице девушки. Когда ткань коснулась раны, девушка тихо поежилась, издав нечленораздельный звук, но все еще не открывая глаз. — Извини. Я буду аккуратнее. Обработав раны на животе, Себастьян перешел к ранам на ногах и закончил раной на плече правой руки. Когда мужчина наносил мазь на последнюю необработанную рану, Вендетта открыла глаза, устремив взгляд на наемника. Его лицо источало спокойствие и девушке на секунду показалось, что его спокойствие способно распространяться на других людей. Голова немного кружилась и девушка улыбнулась. — А ты симпатичный. Себастьян, до этого внимательно рассматривавший рану, устремил взгляд на девушку. Поняв, что её состояние можно объяснить переизбытком адреналина и недостатком сна, он улыбнулся. — А ты потеряла много крови. Девушка усмехнулась. Себ, еще несколько секунд улыбаясь смотрел на нее, а затем вернулся к ране. Когда с раной было покончено, он сложил использованный бинт на тумбочку и размял руки. Все это время Вендетта внимательно наблюдала за действиями мужчины, что заставило его усмехнуться. — Тебе лучше? Выдохнув, девушка кивнула головой, на что Моран улыбнулся и встал. Меньше всего ему хотелось сейчас уходить и оставлять её одну, но скоро должен был вернуться Джим, так что нужно было уходить. — Отдыхай. Вечером принесу тебе чего-нибудь сладкого чтобы восстановить силы. Подмигнув обессиленной девушке, он кинул прощальный взгляд на нее и отперев дверь, начал уходить, но девушка заставила его остановиться. — Спасибо, Себ. Я не забуду этого. И прости за снотворное. Вспомнив то, как долго у него болела голова после той явно выверенной в спешке дозы снотворного от Вендетты пару дней назад, мужчина усмехнулся и кивнул головой. Покинул комнату он только после того, как заметил на лице Ванды улыбку. // Яркий свет, появившийся из ниоткуда, заставил девушку зажмуриться, а затем спешно открыть глаза. Первое, что она осознала — она не дома. Стены были враждебно-серыми, а тем источником света, будто вернувшим ее к жизни, оказался фонарик, которым мужчина в белом халате и с черной бородой светил ей в лицо. Второй вещью, которую она осознала было то, что Себастьян мёртв и это был лишь сон. Сегодня во сне она видела его в последний раз. После этого осознания сердце девушки пропустило удар и она поджала губы, стараясь привести себя в чувство. Находиться в таком состоянии она ненавидела больше всего. Из-за шума в ушах по началу Ванда слышала лишь обрывки фраз, но даже по этим обрывкам она поняла, что в больничной палате находится не только она и врач. — В целом все уже в порядке. Это просто симптомы сильнейшего стресса, что абсолютно нормально для той ситуации, о которой вы рассказали, мистер Холмс. Сейчас советую избежать любых стрессов. Повторюсь — любых. Иначе нервная система Вендетты просто не выдержит. Врач сделал акцент на последнем слове, пытаясь донести до всех присутствующих его важность. Когда к девушке окончательно вернулось зрение, она увидела перед собой братьев и Кэролайн. Майкрофт кивнул в ответ на слова доктора и поблагодарив его за оказанную помощь, вышел с ним за дверь палаты. Повернувшись к кровати, Оделл заметила, что Ванда уже несколько минут осознанно, но все еще слегка прищурившись, осматривает их с Шерлоком и тут же подошла ближе, взяв холодную руку девушки в свою. — Милая, как ты? Вместо ответа у Вендетты получилось прошипеть что-то невнятное, на что Кэр тут же протянула ей стакан воды, предусмотрительно стоявший на прикроватной тумбочке. С помощью девушки, Ванда отпила немного теплой жидкости из стакана и с облегчением выдохнула. Горло уже не так сильно щипало и прокашлявшись, девушка даже смогла изобразить что-то наподобие улыбки на своем лице, чтобы хоть немного снять волнение присутствующих. — Где Джим? Она сама не ожидала, что это действительно будет первым вопросом, который она будет в состоянии задать. Это удивление передалось и остальным людям в палате. Шерлок подошел к сестре и вгляделся в её лицо. Ему было по-настоящему страшно. Диагноз доктора звучал неутешительно, и кроме тревоги и озабоченности не вызвал никаких эмоций. В глубине души Шерлок понимал, что именно из-за Джима Ванда уже который год висит на волоске от смерти и совет доктора никак не сможет быть исполнен, пока Джим хоть и косвенно, но продолжает находиться в жизни его сестры. — Мы не знаем. Он скрылся с радаров. Филберт и его агенты потеряли след. Девушка поджала губы, прокручивая в голове их последний разговор. Сейчас в душе Ванды не было ничего кроме обеспокоенности насчет их будущего. Ей было безумно страшно за девочек и вспомнив о дочках, она тут же резко привстала на локтях, о чем сразу же пожалела. Голова закружилась, а перед глазами появились черные мушки, почти полностью закрывая силуэт старшего брата. Быстрым движением, мужчина подхватил голову девушки и аккуратно подложил под нее маленькую подушку. Когда зрение вновь вернулось, Вендетта выдохнула и осмотрела Кэролайн, все еще сидящую рядом и разглядывающую ее с ног до головы. — Нужно спрятать девочек, Кэр. Срочно. Он опасен. Оделл закивала, всем своим видом стараясь успокоить подругу. — Уже. Вуд отвез их к миссис Хадсон и Карлу. Они сейчас за городом, так что там помимо полной безопасности есть еще и свежий воздух. Мы сказали, что у тебя грипп и ты несколько дней проведешь в больнице. Мишель конечно долго не верила и сопротивлялась, но Майкрофт умеет убеждать. Кэролайн улыбнулась, все еще поглаживая Ванду по руке, на что та лишь нахмурилась. Помимо физической боли её душа разрывалась от боли за девочек. Она ужасно злилась на Джима за то, что он отнимает у них самое дорогое — детство. И сейчас, своими действиями, он отнимает у них и мать. Ванда просто не может позволить себе оставить их одних. Им нужно было быть вместе. Ручка двери повернулась и в палату зашел Холмс старший, прерывая бесконечный поток мыслей. — Ванда, как ты? Он обошёл кровать и сел на край по левую руку девушки. Вендетта повернула голову и заглянула в глаза старшего брата. — Мне нужно к девочкам. Майкрофт в свойственной ему манере сжал руки на своей трости и покачал головой. — Сейчас нельзя. Врач сказал, что тебе нужно находиться под наблюдением еще хотя бы пару дней. Не в силах больше сдерживаться, Вендетта опустила голову и дала волю горячим слезам, которые непроизвольно появлялись от накопившегося за эти дни стресса. Старшие братья нахмурившись оглядывали Ванду и казалось, что еще немного и они тоже расплачутся то ли от безысходности, то ли от боли, давно поселившейся у обоих где-то глубоко внутри. Одна лишь Кэролайн сидела ровно, все еще медленно поглаживая девушку по руке. Слова поддержки были ни к чему. Все присутствующие понимали, что находятся в ужасной ситуации, которая уже многим из них кажется безвыходной. Отдышавшись, Вендетта вытерла слезы с щек тыльной стороной ладони и устремила взгляд на подругу. Она боялась произносить то, что собирается сказать, но другого выхода не было. Она имела право знать. — Кэр… Заинтересованный взгляд серых глаз тут же коснулся лица девушки и Ванда, проведя языком по сухим губам, выдохнула. — Себастьяна больше нет. Джим убил его. Говорить это было страшно и пока Ванда не произнесла это вслух, ей казалось, что это все лишь дурной сон. Что Себ на самом деле никуда не делся, что он лишь пережидает бурю и сейчас зайдет в палату и вновь посмотрит на нее своими спокойными глазами. Спокойными и бесконечно грустными голубыми глазами, от которых на душе пропадала тревога и страх. Которые всегда могли её успокоить. Но реакция Кэролайн вернула её в реальность. Девушка несколько секунд будто в ступоре разглядывала лицо подруги, ожидая, что она сейчас скажет, что это какая-то неудачная шутка и не услышав этого, она резко встала. — Нет, Ванда. Такого не может быть. Мориарти соврал тебе. Он же всегда врет, правда? Получив в ответ лишь отрицательное покачивание головы, Одэлл перевела взгляд на мужчин, стоявших по другую сторону кровати, у окна, надеясь увидеть поддержку в их глазах. Но её не последовало — они лишь молча переводили тяжелые взгляды с сестры на Кэролайн и обратно. Для них эта новость тоже была шоком. Внутри у Кэролайн все рухнуло. Себастьян был единственным, кого она могла по-настоящему назвать своим другом. За все годы дружбы они ни разу не ругались и всегда поддерживали друг друга, как бы далеко не находились. Но в этот раз Моран оказался слишком далеко. Серые глаза медленно стали походить на стеклянные и именно сейчас Кэролайн была больше всего похожа на фарфоровую куклу. Её ангельская внешность теперь приобрела трагический оттенок, который заметили все присутствующие. — Мориарти всегда врет! Он соврал! Мы же не нашли тело, я была там! Она перешла на крик и тонкий голос вдруг стал немного хрипеть от накопившихся где-то в горле слез. Не останавливаясь она твердила эти фразы, словно стараясь убедить в них не только себя, но и остальных. Не в силах больше держаться, она пулей выскочила из палаты и стук каблуков с каждым шагом становился тише. Вендетта обессилено перевела взгляд на Шерлока. Сейчас ей показалось, что только он сможет найти слова для того, чтобы успокоить девушку. — Пожалуйста, сходи за ней. Успокой. Шерлок несколько секунд смотрел на сестру, а затем кивнув направился за недавно убежавшей девушкой. Как только Шерлок скрылся за дверью, Ванда выдохнула и слегка нахмурилась от нарастающей головной боли. Заметив это, Майкрофт взял её руку в свою и провел по тыльной стороне ладони большим пальцем. — Удивительно, как один человек может влиять на судьбы всех людей, находящихся с ним рядом. Он буквально как яд для всех нас. Черствое яблоко в корзине, которое постепенно заражает все остальные здоровые яблоки. Пока девушка говорила, она все время смотрела в одну точку, осмысляя каждое слово. Сил больше ни на что не хватало. Мориарти победил и от осознания этого становилось тошно. Он заразил их всех. Искалечил судьбы каждого, кто хоть немного пытался противостоять его тирании. Но как бы все ни пытались победить, он все равно был на шаг впереди. Всегда. И сейчас, глядя на то, какой ущерб он нанес ей и её близким ей хотелось кричать от этой несправедливости. Хотелось докричаться до него, чтобы он понял, какое он зло. Какой он ужасный и мерзкий человек. Но она не могла даже пошевелиться. Было слишком больно. — Мы найдем его, Ванда. С тобой и девочками все будет хорошо, я обещаю тебе. Я буду рядом. А потом навсегда уедем из Лондона, хочешь? Поедем жить куда-то, где нас никто не знает. Начнём с чистого листа. Вендетта перевела взгляд на старшего брата и улыбнулась. Глубоко внутри ей возможно и хотелось этого и ей нравилось то, что даже в таком серьезном и педантичном характере её старшего брата все еще оставалось место на какие-то светлые мечты и желания вроде этого. Но, к сожалению, Мориарти проник в её сердце слишком глубоко и как бы ей ни хотелось оставить все в прошлом и начать с чистого листа, Вендетта понимала, что она никогда не сможет оставить Джима в прошлом. Он навсегда поселился в её душе, с каждым днём все больше отправляя её организм изнутри. Но она не стала расстраивать старшего брата. Хотелось дать ему надежду на лучшее, ведь он тоже заслужил нормальную жизнь. Спокойную и размеренную. И заглушив все тревожные мысли, девушка улыбнулась и кивнула, крепче сжав руку Майкрофта. — Это было бы замечательно. Заметив на лице младшей сестры улыбку, Майкрофт усмехнулся. Он во что бы то ни стало найдет Мориарти и если понадобится, собственными руками убьет его. Только для того, чтобы чаще видеть улыбку и такие родные ямочки на щеках Ванды. Ощутив, что последние силы начинают её покидать, а веки становиться тяжелее, девушка окинула взглядом палату в поисках часов и не обнаружив их, обратилась к брату. — Сколько я спала? Майкрофт сверился с наручными часами и поднял голову на сестру. — Почти 17 часов. Врач сказал, что организм просто не справился с таким количеством гормона стресса и отключился. Ты помнишь хоть что-то? Девушка потупила взгляд, прокручивая в голове события прошлого вечера и не вспомнив ничего из того, что произошло после разговора с Джимом, перевела взгляд на Майкрофта. — Нет. Было что-то важное? Холмс усмехнулся и поцеловав тыльную сторону руки девушки, встал. — Я попрошу медсестру принести тебе что-нибудь поесть, а потом ложись спать. Тебе нужно восстанавливаться. В ответ на слова брата, девушка кивнула и улыбнулась. Попрощавшись и пообещав прийти с утра, Майкрофт Холмс покинул палату, закрыв за собой дверь. Не дождавшись обещанной еды, девушка решила, что желание спать перевешивает желание поесть и поэтому заснула, перед этим погасив настольную лампу. // — Вендетта! Такой до боли знакомый голос разбудил девушку и она резким движением включила лампу, чтобы удостовериться в том, что кто-то пришел, но в палате никого не оказалось. Сон был беспокойный, девушка беспрерывно ворочалась, пытаясь найти удобное положение для сна, но по итогу смогла проспать лишь пару часов. Немного отойдя от потрясения и вытерев со лба несколько капель пота, она устремила взгляд в окно. Окно в палате было панорамным и вид открывался на прекрасный ночной Лондон. Больница находилась почти в самом центре города, что позволяло девушке разглядеть еще несколько знакомых соседних зданий. По тротуарам медленно плелись несколько сонных пешеходов, а на дорогах, так же сонно, проезжали несколько машин. Фонари ярко освещали серые улицы, окрашивая их в теплый, темно-оранжевый цвет. Вся картина навевала какое-то едва ощутимое спокойствие и Вендетта так и просидела бы, наблюдая за этим пейзажем, если бы не звук, который издал её мобильный телефон, лежащий на тумбочке, оповещая её о поступившем сообщении. Удивившись тому, что кто-то в такой поздний час отправляет ей сообщения, Ванда решила проверить кто это и заодно посмотреть, сколько было времени. Взяв телефон в руки, девушка включила экран и слегка прищурилась из-за яркости. На часах было 3:45. Когда глаза смогли наконец сфокусироваться на экране, девушка увидела сообщение от неизвестного абонента. Не узнав номер, она нажала на сообщение. Оно гласило: «Доброй ночи, любовь моя. Это мое последнее сообщение, больше я не буду отравлять твою жизнь. Я многое понял. Понял, какую боль принес тебе и девочкам и никогда не смогу простить себя за это. Я раскаиваюсь перед тобой и пишу это сообщение, стоя на коленях. Ты для меня все, Вендетта. Я делал ужасные вещи, но никогда не переставал любить тебя. Я не знал, как справится с теми чувствами, что ты вызвала во мне и сделал именно то, что не нужно было делать. Но я не знал, как себя вести. До встречи с тобой я не осознавал, что такое любовь и что она способна сделать со мной. И только сейчас я понял, что любовь ужасна. Пугающая. Она заставляет тебя усомниться в себе. Осуждать себя. Она делает тебя эгоистичным, делает тебя пугающим. Но эта любовь заставляла меня жить. Благодаря тебе я понял, что означает жить по-настоящему, как нормальный обычный человек. Ты лучшее — что случилось со мной за всю мою темную и несчастную жизнь и мне безумно больно от того, что я сделал и твою до этого светлую жизнь такой, как моя. Страшной и черной. Я не вижу смысла оставаться в этом мире без тебя, поэтому я закончу все там, где зародилась эта больная любовь. Это будет символично. Уверен, что ты сможешь исправить мои ошибки и сделать жизнь наших девочек лучше. Я не надеюсь на прощение. Моя любовь к тебе навечно, моя миссис Мориарти. Прощай. Твой Джим.» — О господи. Резкий приступ адреналина ударил в голову и вдруг все отошло на второй план. И головокружение, и боль в груди и даже те предательские мушки перед глазами вдруг перестали иметь значение. Игнорируя пульсацию в висках от резкого подъема, Вендетта оглядела палату на предмет хоть какой-то одежды, ведь на ней была лишь больничная сорочка, которая никак не смогла бы защитить её от промозглого ночного холода за окном. Девушка спешно подбежала к шкафу, стоящему около двери и заметила там лишь свои ботинки и дополнительный плед, который медсестры выдавали в случае сильных морозов. — Хоть что-то. Вендетта поставила ботинки около кровати и положила плед на полку, размышляя о том, как бы отвлечь охрану у входа, для того, чтобы беспрепятственно выбежать из больницы. Поняв, что придется применить все свои актерские навыки, она состроила гримасу ужаса и выбежала из палаты, направляясь к посту охраны. Почти весь свет в коридорах был выключен, что свидетельствовало о том, что большинство пациентов и сотрудников уже спокойно спали. Это было девушке на руку. Заметив одинокий пост охраны и спящего за ним мужчину лет 50, она подбежала и растормошила беднягу, на что тот в недоумении выпучил на нее пару испуганных и еще немного сонных голубых глаз. Вспомнив, что в больнице недавно проводился ремонт, Вендетта тут же осознала, что именно нужно сказать охраннику. — Пожалуйста помогите! На четвертом этаже кажется обвалился недоделанный потолок! Там зовут на помощь, пойдемте быстрее. Мужчина резко встал, а Ванда, не унимаясь говорила о страшной катастрофе и о том, как людям нужна его помощь, тем самым не давая охраннику прийти в себя и начать задавать вопросы. Когда они дошли до лестницы, девушка остановилась и указала вперед. — Вы поднимайтесь быстрее, я пока позвоню пожарным. Там наверняка могло что-то загореться. На лице мужчины уже не было и тени сомнения. Казалось, что он полностью уверен в словах девушки и ни на секунду не задумывался о том, что она могла его обмануть. Судорожно закивав, охранник побежал наверх, а Ванда, так же быстро вернулась в свою палату, спешно натянула на ноги ботинки и обмотавшись пледом, побежала прочь из больницы, пока все еще ничего не подозревающий охранник с присущей мужчинам в теле одышкой поднимался на последний этаж больницы. Когда двери больницы распахнулись, Ванда осознала, что синоптики все-таки не врали о том, что ночи в апреле будут холодными. Она не знала, сколько точно было градусов на улице, но холодный ветер тут же пронесся по её голым ногам и рукам, заставив Ванду поежиться. Но ей было все равно. Крепко сжимая телефон в руке, она огляделась по сторонам, мысленно продумывая самый быстрый маршрут до заклятого места. По сообщению Джима она сразу же поняла, где он и сейчас была полностью уверена в своей правоте. Она слишком хорошо его знала. Его и их непростую историю. Когда в голове уже был готовый маршрут, Вендетта собрала все оставшиеся силы в кулак и побежала по направлению к нужному месту, попутно умоляя всех святых о том, чтобы она успела. Пробежав несколько домов, в голову девушки закралась мысль, от которой она нахмурилась и даже на долю секунды затормозила. Все, что сейчас происходит напоминало ей ту страшную ночь, когда она в одной лишь рубашке бежала по холодным заснеженным дорогам, не обращая внимания на то, что с каждым шагом ноги болели и леденели все сильнее, ведь она бежала как можно дальше от Мориарти. Но сейчас все было по-другому. Она бежала к нему. Бежала так быстро, чтобы не дай бог не опоздать. Глубоко внутри она не понимала, зачем вообще так сломя голову бежит к тому, кто морально и физически уничтожил её. Ведь если бы Джим сделал то, о чем написал, то все её проблемы бы решились. Но ноги все равно несли её к нему. Сейчас девушкой управлял точно не мозг и точно не здравый смысл. Это было что-то иное. Что-то сложное и необъяснимое. Когда очередной порыв холодного ветра коснулся её лица, пелена слез застелила глаза девушки, размывая образ еле освещенных тротуаров. Она остановилась чтобы отдышаться и оглядеться. Судя по окружающим её домам, она была совсем близко. Вендетту даже не удивило то, насколько хорошо она помнит дорогу до этого места. Видимо какие-то воспоминания не способны покинуть её голову, навсегда занимая себе место в её израненном сознании. Пробежав еще несколько домов, её взору наконец открылась крыша злополучного здания. Это был тот самый бассейн, в котором они познакомились. Ванда никогда не забудет тот вечер. Именно сюда они с Шерлоком и Джоном пришли по наводке Джима. Но тогда друзья еще не знали, навстречу чему они идут и что им придется пережить из-за этого человека. Девушка лишь на секунду остановилась, будто осмысляя все то, что она делает, но когда в голову начали лезть мысли об истинной причине её действий, Ванда резко сорвалась с места и побежала ко входу в бассейн, заглушая все внутренние противоречия. Когда девушка дёрнула ручку входной двери, она, как и было ожидаемо, не поддалась. Была ночь и бассейн был закрыт. От холодного ветра руки девушки покраснели и стали жутко болеть, и каждая новая попытка открыть дверь приносила все большую боль. — Дьявол! Громко выругавшись, девушка ударила ни в чем не виновную входную дверь ногой и быстрыми шагами направилась к запасному входу, находящемуся за зданием. Тогда, они с Шерлоком и Джоном зашли через нее. Найдя подсвеченную надпись «Запасной Вход», которая ярко выделялась на фоне темного здания, Ванда выдохнула и подбежала к двери. Она оказалась открытой и после победного восклицания, девушка забежала внутрь. Внутри было холодно, видимо на ночь отопление отключали во имя экономии электроэнергии или бассейн и вовсе уже был заброшен, она точно не знала. Ванда прошла несколько метров и осознав, что в кромешной темноте ориентироваться довольно сложно, она вспомнила про фонарик на телефоне, который все еще крепко сжимала в правой руке. Включив фонарик, Вендетта все таким же быстрым шагом и все так же игнорируя боль в обмороженных ногах, направилась к главному бассейну. — Джим! Крик разнесся по тихому помещению, заполняя собой все пространство. Только после того, как она вскрикнула, Вендетта осознала, насколько тихо там было. Шум в ушах от беспрерывного бега по морозу все еще сильно мешал ориентироваться в пространстве, но девушку это будто не волновало. — Джим, пожалуйста! Она сама не заметила, как начала плакать. С каждым лестничным пролетом, с каждым поворотом и пустым коридором она становилась все ближе к тому, что боялась увидеть больше всего. Нет, он не мог. Он точно не успел. Перед последней дверью, разделяющей её и пустое помещение бассейна, сердце девушки пропустило удар, на что та лишь поджав губы, резко распахнула их. Он сидел там около бассейна. Живой. Рядом с ним лежал нож и несколько листков бумаги. Увидев её, его до этого безучастное и отрешенное лицо на секунду окрасилось эмоцией испуга. Он будто не верил в то, что Вендетта здесь. По-настоящему здесь. — Ванда? Услышав его слегка дрогнувший голос, девушка выдохнула, полностью убедившись в том, что она успела. Но после облегчения, последовала злость. Не поддающаяся никакому измерению злость, которая встала на место тревоги и волнения, заполняя сознание уставшей и замерзшей до самых костей девушки. Резко подбежав к мужчине, Ванда все еще до ужаса холодными руками ударила его по лицу, приводя его в чувство. Джим, совершенно не ожидавший удара, не уклонился и звонкий звук пощечины разлетелся по всему помещению, эхом отзываясь в каждом углу. — Зачем ты так? Я же чуть не умерла, Джим! Почему? Она не переставала кричать. В истерике Вендетта продолжала заледеневшими руками без разбора бить по плечам, шее и рукам мужчины. Ей хотелось, чтобы он наконец понял, как ей больно. Чтобы наконец услышал её голос, не пытаясь его заглушить. И чтобы прочувствовал, какой ущерб нанес ей. И он понимал. Всей своей темной и такой же заледеневшей душой понимал, что она чувствует. Поэтому не уклонялся от ударов, широко распахнутыми глазами рассматривая жену. Даже сейчас она была самым прекрасным созданием на земле. Для Джима не было никого, кроме нее. Была только Ванда. И то, что она сейчас здесь, хоть и бьет его, крича о том, как его ненавидит, говорило ему о том, что где то глубоко внутри сердца девушки было место для него. И он навсегда останется там. — Ты пришла… Джим подал голос, тем самым заставив девушку остановиться и вглядеться в его лицо. Её напугал вид мужа. Темные круги под глазами, щетина и сероватый оттенок лица не свидетельствовал ни о чем хорошем. В сердце больно кольнуло осознание того, что она переживает за него. Что то, что она сейчас видит не приносит ей никакого удовольствия, как должно было бы быть, а приносит лишь тревогу. Когда силы девушки были на исходе, Вендетта упала на колени и закрыла лицо руками. Только сейчас она поняла, что Мориарти — единственный человек на всем белом свете, кому она позволила видеть себя в таком состоянии и не чувствовать за это вины. Эта мысль пугала и успокаивала одновременно. В этом и был весь Джим Мориарти. Он был двумя крайностями, которые держат ее в равновесии. Сколько бы боли он не принес ей, она все равно будет возвращаться к нему. И он будет делать точно так же. Без друг друга их существование уже не представлялось возможным. Взяв руки девушки в свои, Джим только сейчас осознал, насколько холодными они были. Оглядевшись, он заметил широкие душевые, которые находились по всему периметру одной из стен бассейна и подхватив обессиленную девушку на руки, направился туда. — Куда мы идем? Сил пререкаться и вырываться не было. Обманывать себя больше не хотелось и девушка впервые за последние несколько дней почувствовала себя комфортно и расслабилась. Все-таки стресс сказался и сил на то, чтобы наигрывать ненависть и пытаться противостоять внутреннему желанию совершенно не осталось. Она размякла в теплых руках Джима и устремила свой взгляд на него. Сознание посетила мысль о том, что она безумно скучала по его рукам. — Под душ. Спасать тебя от обморожения. Дойдя до душевых, мужчина включил воду и когда она достаточно нагрелась, он посадил жену на кафельный пол, перед этим подстелив туда свой пиджак. — Ай горячо, Джим! Выключи. Девушка начала вставать, на что Джим сел рядом, заключив её в объятия и тем самым перекрыв пути к отступлению. — Нет. Пока ты не станешь хотя бы на несколько градусов теплее снежной королевы я тебя отсюда не выпущу. Они просидели так несколько минут, оглядывая пустое помещение бассейна, будто специально стараясь избегать момента, когда их взгляды пересекутся. Обоим было страшно смотреть на то, насколько сильно на них повлияла их любовь. Они сами не могли объяснить того, что чувствуют друг к другу. Это было что-то за рамками их понимания. И даже такие умные люди как криминальный гений и детектив так и не смогли разобраться в том, что между ними. В один день они готовы были убить друг друга, настолько их сознания заполонял гнев и ненависть, а уже на другой день не могли представить жизни друг без друга. Это было что-то невероятно трудное, но при этом это было именно тем, из-за чего оба до сих пор оставались живыми. Когда девушка почувствовала, что руки наконец-то хоть немного отогрелись, она медленно повернулась на Джима. Прозрачные капли стекали вниз по уставшему, но от этого не менее родному и до боли знакомому лицу мужа. Мориарти устремил взгляд на Ванду и кивнул головой, задавая немой вопрос, на что девушка, медленно, словно боясь нарушить спокойствие и тишину этого момента, поднесла руки к щекам мужчины и медленно стала проводить очертания четко выраженных скул. — Я устала, Джим. Кончиками длинных пальцев она «рисовала» портрет Джима, на что мужчина лишь молча наблюдал за действиями возлюбленной, ловя каждое ее слово. Ванда проводила очертания густых, черных бровей, затем переходя к ярко выраженным и болезненно-синим мешкам под карими глазами, которые в голубом свете бассейной лампы приобретали фиолетовый оттенок. — Устала каждый день бороться с собой. Устала от мысли, что тогда, перед нашей свадьбой семь лет назад, ты оказался прав. Мы похожи. И за то время, что мы провели вместе, я осознала это. Ты понял это раньше меня, увидел во мне то, что я увидела только сейчас. Мне страшно и больно, но при этом безмерно спокойно от того, что ты рядом. Но также мне стыдно произносить вслух то, что я чувствую на самом деле. Когда большой палец девушки коснулся мягких губ мужчины, Вендетта поджала губы. Все-таки те чувства, которые она испытывала к Джиму оказались сильнее её, как бы старательно она не пыталась спрятать их глубоко внутри. Конечно, она чувствовала невероятную вину перед всеми её близкими за то, что чувствует к их заклятому врагу. Но она очень изменилась за эти 7 лет и как бы это было не страшно и не стыдно, только рядом с Джимом она действительно чувствовала себя собой. Он стал частью её. Джим, будто осознав то, что хочет сказать девушка, слегка улыбнулся, протянул руку и провел ею по ее влажным от капающей сверху воды, волосам жены. — Я должна ненавидеть тебя, Мориарти. Должна во что бы то ни стало исключить тебя из своей жизни, но я не могу. Потому что… Она замолчала, прикусив нижнюю губу, будто наказывая себя за то, что хочет сказать. Изумрудные глаза бегали по лицу мужа, ловя каждую появляющуюся на нем эмоцию. Она до последнего сомневалась, пытаясь заставить себя замолчать, спрятаться от него. Спрятаться от своих чувств. Но она больше не могла вести эту войну. — Я люблю тебя, Джим Мориарти. Мужчина, до этого спокойно изучавший лицо девушки, выдохнул. Лишь сейчас он понял, что никогда до этого не слышал от девушки этих слов. Конечно, он слышал их от Ванды Мориарти, но сейчас перед ним находилась совершенно другая девушка. Девушка, в которую он влюбился и девушка, которую он чуть не потерял. Еще несколько минут назад он думал, что его жизнь кончена. Что Ванда больше никогда не посмотрит на него так, как умела смотреть только она. Что он больше никогда не услышит из её уст эти заветные слова, способные вернуть к жизни. И только сейчас, сидя на кафельном полу в пустом помещении бассейна, под теплыми каплями, капающими из уже слегка заржавевшего душа, он понял, что по-настоящему счастливым он может быть только рядом с ней. С его Вандой. Проведя большим пальцем по алым и слегка потрескавшимся губам девушки, Джим приблизился к ней и поцеловал. Когда губы мужчины коснулись её, Ванда выдохнула и подалась вперед, запуская пальцы во влажные волосы Джима. Сейчас все остальное было неважно. — Я изменюсь, слышишь? Изменюсь ради тебя. Я не смогу снова потерять тебя, Ванда. Он судорожно целовал её губы, щеки, лоб и шею, не останавливаясь, на что Ванда тяжело дышала, подставляя свое лицо под теплые капли душа. — Больше никогда не уходи. Не оставляй меня. Только не оставляй меня. Мориарти продолжал оставлять на теле девушки горячие поцелуи, словно не в состоянии насытиться ею. Именно сейчас Джим понял, что больше никогда не оставит Ванду. Впервые в жизни он был готов поменяться ради кого-то. Ради Ванды он был готов на все. — Я без тебя никто. Я так сильно люблю тебя. Он хотел сказать все то, что давно теснилось в его сознании и все то, что он никак не смог сказать ей. И сейчас, когда у него появилась эта возможность, он наконец обрел способность говорить. Девушка улыбалась, полностью растворяясь в руках мужа. Все будто ушло на второй план. После того, как она призналась ему ей стало легче дышать. Существование больше не приносило той боли, которую она терпела на протяжении уже достаточно долгого времени. — Я тоже. Тоже люблю тебя. Конечно, у них еще оставалось множество трудностей и вопросов, которые нужно было преодолевать и решать. Но теперь они будут делать это вместе. Криминальный гений и детектив наконец-то объединятся.