Тепло наших тел

Будни у зомби довольно однообразные. Ты прогуливаешься от Зары до Спортмастера, потом наворачиваешь парочку кружков по фудкорту и, конечно же, можно хорошо провести время в кинотеатре, тупым взглядом уставившись в темный экран. Все это, если верить съеденным воспоминаниям, чертовски напоминает ленивые выходные живых. Та же пустота и бесцельность. Совсем другое дело, когда они всей стаей идут в город на охоту. Найти пищу в их тяжелое время, на самом деле, не так уж и трудно. Пусть хитрые выжившие и прячутся в своих убежищах, многие все еще продолжают стекаться в города за припасами. И, если отбиться от одного зомби им несложно, уйти от стаи почти невозможно. Ему не очень нравится охота. Все-таки жрать живых, когда ты и сам был одним из них довольно неловко. Однако голод сильнее рассудка и, когда другие зомби с аппетитом начинают обгладывать какого-то парня, скромно постоять в сторонке не удается. Остается лишь не смотреть жертве в глаза, игнорировать мольбы о помощи и тихий голосок совести внутри себя. Неприятно, но что поделать? Так нынче устроен мир. Либо ешь ты, либо едят тебя. Порой, когда тоска от пребывания в зомби-состоянии становится едва выносимой, Па ведет его кататься на эскалаторе. Резервный генератор все ещё питает некоторые службы торгового центра, поэтому из чудом работающего механизма получается настоящий аттракцион для зомби. Они теряются в подсчете дней, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз, то вновь поднимаясь... В такие моменты, он даже отчасти рад, что на самом деле мертв. Наверняка, живым такие развлечения недоступны. Они вообще вынуждены сидеть за высокими стенами, трясясь от страха и не имея возможности идти куда хочешь, делать, что хочешь. То ли дело зомби. Единственное, о чем мертвецам забывать не стоит, так это о том, что от подземной парковки лучше держаться подальше. Разве что если ты живой труп с суицидальными наклонностями. В таком случае живущие там Скелеты точно обрадуются твоей компании. Хотя кто их знает. Эти ссохшиеся злые чуваки только и умеют, что жутко клацать челюстями и жрать все, что умеет шевелиться и недостаточно быстро бегает. А ведь они и сами когда-то были обычными зомби. Точно так же, как и все бесцельно шатались по моллу, невнятно хрипели и принюхивались, стоило только человеку оказаться где-то поблизости. Пока однажды, по непонятной причине, не начали с ненавистью сдирать с себя плоть, оголяя угольно-черные кости. Но черт с ними. Важнее другое. В один из дней, когда эскалатор в очередной раз привозит их на первый этаж, Па вдруг озаряет идея. Его пустые глаза воодушевленно загораются, поникшие плечи распрямляются и он дергает друга за рукав некогда яркой толстовки, меняя курс на крыло супермаркета. Ему ничего не остается, кроме как растерянно следовать за другом, осматривая сменившееся окружение. Продуктовые ряды воняют просто невыносимо, даже по меркам зомби. Помимо горы испортившейся еды, тут еще и много мертвяков. С проломленными черепами, разодранными брюхами и даже со съеденными лицами. Их много и пахнут они гораздо хуже, чем зомби. Он с иронией отмечает, что съеденным мертвякам, самое место в продуктовом, ведь они, как пусть и гнилая человеческая пища, не так уж сильно отличаются друг от друга. Па долго слоняется среди стеллажей, прежде чем наконец находит то, что ищет. Среди сотен приправ и пестрых баночек со специями, он указывает на самую яркую. Оранжевый кирпичик с большими черными буквами на белом фоне. Даже мертвый он смутно узнает вечную упаковку. — Ссссс-ооода, - неуверенно читает он, с удовольствием протягивая звук «сссс». Сода. Ему простительно, что он не сразу понимает, о чем говорит Па. Будь он обычным тупоголовым зомби, ему бы даже в голову подобное не пришло. Но по меркам посмертия, он чертов гений, да собственное отражение в хромированных стеллажах дает подсказку. Очень скоро его озаряет и он смотрит на Па широко распахнутыми глазами. В подтверждение догадки, друг прижимает руку к груди, называя свое имя, а затем указывает на него и довольно рычит: — Со-да. — Сссо-да, — повторяет он, с удивлением отмечая, что ему нравится. Просто и со вкусом. Па придумал ему имя и оно даже длиннее, чем у самого Па. Сердце в груди благодарно дергается, а мертвые губы с трудом расходятся в кривой улыбке. Вот черт. А ведь зомби вроде как не улыбаются. Па замирает в удивлении. Не отрывая глаз от чужого рта, он касается пальцами своих собственных губ, но задать вопрос не успевает - его прерывают громкие щелчки и грохот костей вдали. Звук мерзкий, даже хуже, чем скрежет вилки по стеклу. Хочется зажать уши руками и забиться в укромный уголок, ожидая, когда твари замолчат. Зомби синхронно вздрагивают. — Фу, — выражает свое отношение к Костям Па, но ни один их них не спешит убегать. Все зомби в молле знают, что сейчас будет. Если слух обычного зомби раза в три острее, чем у человека, то со Скелетами и вовсе нет смысла сравнивать. Даже со своей уютной парковки они слышат его - живое сердцебиение. Стрекот раздается снова и кости лязгают о кости, спеша к обеденному столу. Живые бедняги, забредшие в ловушку, даже не подозревают, что их ждет, а ведь это не самое приятное зрелище даже для зомби. Тем не менее пропустить эту кровавую вечеринку не хочет ни один из них. Ведь самое прекрасное в Скелетах то, что они, в отличие от гурманов зомби, не едят мозги. Им гораздо интереснее жрать свежее мясо, высасывать горячую кровь и с аппетитом перегрызать сухожилия. Так что если выгадать правильный момент, то можно получить возможность доесть самую прекрасную часть организма. Главное не полезть раньше, иначе Скелеты могут и тебя ненароком сожрать. Этого не хочется никому. Но сейчас все иначе. Костлявые еще внизу, а запах живых очень близко. Если успеть раньше тварей, можно будет не довольствоваться ошметками, а насладиться полноценной охотой. Па и Сода ведут носами, подобно животным, и чувствуют: Дорожная пыль, оружейная смазка, острый запах бензина и сладковатый человеческий пот. Голод в желудке болезненно тянет и крутит. Он настолько сильный, что сводит челюсти. Па мгновенно теряет крохи разума, из его глотки рвутся жадные рыки, по бороде стекает слюна, а зрачки сужаются до размера рисинки. Наверняка Сода и сам выглядит не лучше. Маленькая вечно-голодная черная дыра у него внутри закручивается сильнее и спящие мышцы снова наливаются силой. Тяжелые шаркающие шаги сменяет едва слышная поступь, а взгляд становится острее, выискивая кратчайший путь к источнику прекрасных запахов. Он бросается вперед, зная, что друг последует за ним. В конце концов, голод не ждет.