Влюбленный юноша

Артур стал настойчиво провожать его до дома, когда была такая возможность. Уговоры Виктора – тратить время на что-то более полезное, он игнорировал. Словно таким образом приучал к своему неизменному присутствию. Надо отметить, что у Двинова это получалось - слишком ощутимым становилось его отсутствие. - Артур, почему все-таки я? – спросил Виктор, когда они в очередной раз, по пути домой, зашли выпить кофе. Только на этот раз в уютное кафе с удобными мягкими креслами, но расположились по привычке у самого окна. Артуру, похоже, нравилось сидеть на открытом пространстве, а не где-то в темном уголке. - Что - вы? – спросил тот, делая вид, что не понимает. - Объект твоей одержимости, - усмехнулся Виктор. - Я вами не одержим. Я вас… - Хватит уже, наслушался. - Двинов сразу весь сник, и Виктору стало немного совестно. – Я знаю, что любишь. Но почему меня?.. Тем более, ты даже о сексе не думал. - Я думал, - тихо признался Артур. – Но не рассчитывал... Пока вы… - А теперь рассчитываешь? – Виктор откинулся на спинку кресла и внимательно на него посмотрел. - Да, - сделал еще одно признание Артур, и спрятался за чашкой кофе, сдувая с нее горячий пар. – Не то, чтобы очень… Но вы скажите, если я вам надоел, а то вы молчите… Даже в кафе со мной ходите. Я вас еще не утомил? Виктор посмотрел в окно – шел дождь, или это был мокрый снег. Асфальт становился грязным, прохожие ступали на него не так уверенно, как летом, водители старались не разгоняться, чтобы не приходилось мыть машину каждый день… Темп жизни в городе к зиме замедлялся, как будто движения замерзали. На улице уже было холодно, а здесь, на отгороженном стеклом небольшом кусочке уюта, созданном, в первую очередь, ради привлечения посетителей, было очень тепло. Как в другом мире… Они сидели как будто отдельно ото всех, чуть поодаль от шумного зала, словно только вдвоем… - Хочешь стихотворение? – спросил вдруг Виктор. - Ваше? – с надеждой поинтересовался Артур. - Не надейся! Я их уже и не помню… Так, что? - Хочу! Виктор глубоко вздохнул, еще несколько секунд помолчал, глядя в окно и вспоминая строчки: - Твоя любовь - тот круг магический, Который нас от жизни отделил. Живу не прежней механической Привычкой жить, избытком юных сил. – Он замолчал, услышав, как глухо звякнуло блюдце - Артур промахнулся, ставя чашку. - Извините… - Это Сологуб, не нравится? - Продолжайте, - прошептал Артур. - Осталось мне безмерно малое, Но каждый атом здесь объят огнем. Неистощимо неусталое Пыланье дивное - мы вместе в нем. – На этот раз Виктор задумчиво замолчал, но скоро продолжил, глядя куда-то в пустоту: - Пойми предел, и устремление, И мощь вихреобразного огня, И ты поймешь, как утомление Безмерно сильным делает меня. - Спасибо, - прошептал Двинов. - Да не за что! Стихотворений много, на любой случай подобрать можно. Вот ты сказал про утомление, и вспомнилось… Не я же сочинил, за что благодарить? - Просто… - Как у тебя все просто. Мы сегодня домой идем? – Кожевников посмотрел на время. – Мне к завтрашней лекции кое-какой материал подготовить надо. Ты, кстати, с зачетами справляешься? - Да. - Похвально… У тебя еще кофе остался? Может, тебе булочку купить? - Не надо. - Ну, смотри… - Не нукайте. Виктор выгнул бровь, посмотрев на него с усмешкой. - Однако…