Генри

Как жаль смывать с себя приятный аромат соленой воды, но после очередного урока по серфингу колени в ссадинах нестерпимо жжет, а волосы высыхают, стоя дыбом, как у огородного пугала. Длительное пребывание рядом с морем явно идет мне на пользу. Вертясь перед зеркалом в ванной, я отметила для себя некоторые изменения, которые невозможно игнорировать спустя месяц. Кожа подтянулась и стала цвета топленого молока. Если не акцентировать внимание на то, что ноги, покрылись ровным слоем ссадин и синяков, то можно заметить, насколько я похудела. У меня всегда в первую очередь худеют бедра и икры. Волосы выгорели от долгого пребывания на солнце и в морской воде, став из темно-русых светло-русыми, а веснушки выступили на скулах так ярко, что кажется, их кто-то намеренно рисовал. Я улыбнулась своему отражению и отправилась за аптечкой, чтобы обработать свои новые раны на коленках. - Ш-ш-ай! – я обеззаразила ссадины и, шипя от жгучей боли, нанесла заживляющую мазь. Поврежденные участки кожи пульсировали тысячью мелких иголок, но через минуту боль прошла, и я прикрыла их повязками, частично став похожа на мумию, которую перебинтовали неопытные жрецы. Надела свободное платье-балахон из полупрозрачной ткани с принтом различных тропических цветов и вышла на террасу для того, чтобы посмотреть на очередной прекрасный Балийский закат. Месяц назад я решила уехать в отпуск и уехала, не сказав никому ни слова о своих дальнейших планах. Разве что приостановила практику, предупредив клиентов, что уезжаю в долгосрочный круиз. Генри. Генри был очень недоволен, что я не приглашаю его вместе с собой, но ни словом, ни действием не показал своих истинных чувств. Единственное, что его выдавало с потрохами – этот долгий вопросительный взгляд, который он все надеялся скрыть от меня, но так уж случилось, что встречается он с практикующим психологом. Я попросила его отвезти меня в аэропорт, чтобы хоть как-то смягчить долгую разлуку. - Счет за парковку будет баснословным, если я соглашусь, – даже по тону голоса было понятно, что он улыбается. Мы созвонились за пару дней до моего вылета и шансов, что у Супермена будет хоть десять минут свободного времени, не оставалось почти никаких. Так что я улетела в гордом одиночестве, не заплатив за паркинг ни цента. *** Говорят, на Бали самые красивые закаты. За весь месяц я не удосужилась позвонить Генри, да и он, видимо, понимал, что мне нужен отдых, а может, полностью увлечен процессом съемок, подготовкой к съемкам, тренировками... Сегодняшний закат я провела, мечась из угла в угол, словно загнанное животное. Ради собственно спокойствия я никогда не была подписана ни на один аккаунт Генри ни в одной из социальных сетей, но теперь меня прямо-таки жгло изнутри желание хоть одним глазком подглядеть, что у него происходит в жизни. Моя рациональная половина гордо стояла с одиночным пикетом: «Лучше позвони и спроси» в то время, как тысячи спонтанных мыслей провокационно напоминали о том, что Супермен слишком много о себе думает, раз позволяет себе такое молчаливое поведение. «И вообще! Девушки первыми не звонят! Почему он не рвет на себе волосы и не пишет письма, мокрые от слез тоски?!» Я выдохнула и села на кровати, обхватив голову руками. Определенно, не для такого результата задумывался мой отпуск. Ночью пошел дождь. Ливень продолжил идти и утром, поэтому занятия серфингом пришлось отложить на неопределенный срок. За завтраком я ответила нескольким своим клиентам, особенно ожидающим моего возвращения и, отправив последнее письмо, решилась набрать знакомый номер. Конечно же, мне никто не ответил. Я оставила еще один не отвеченный звонок, гордо проигнорировав ласковый голос женщины-автоответчика и ушла завтракать. Через пару часов Генри позвонил сам. Как будто специально выбирал момент, когда бокал вина оказался наполовину пуст. - ну, здравствуй, дорогая. - Привет, Генри. Как поживаешь? – я откинулась на спинку лежака и сделала еще глоток. За панорамными окнами открывается чудесный вид на пасмурное небо. - Спасибо, прекрасно, разве что абсолютно целомудренно. - О, сочувствую нам обоим. Он перебил меня, даже не сделав вид, что мой сарказм пришелся ему по вкусу. - Я смогу приехать через неделю. - Не сможешь, - удрученно вздохнула я, вложив в эти слова всю безнадежную тоску, выпущенную на волю алкоголем. - Мерри, ты все время забываешь, что я позволил себе такую сумасшедшую вещь, как частный самолет, - в голосе Генри послышалась улыбка. Голова стала такой тяжелой. Поставив пустой бокал на столик, я расслабилась и закрыла глаза. - И до сих пор не могу поверить, что он у тебя есть. - Совершенно, верно. - Сколько он стоил? - Для тебя это важно? - Нет, но мне всегда было это интересно. Хочу почувствовать себя любовницей миллиардера, что в этом такого? - Мерри, ты, кажется, пьяна. - А ты, кажется, осуждаешь. Секундная пауза означала, что я выиграла и Генри, скрипя зубами, произнес: - Около пятнадцати миллионов долларов. - Вау, - вырвалось у меня, - ой, извини. Я даже представить себе не могу как выглядит такая сумма...ну, понимаешь, наличными. - Эй, девушка, перестаньте хулиганить и верните мне мою дорогую Мередит, - Генри рассмеялся, - правда, Мерри, тебе, кажется, хватит. Ложись спать. - Ладно. Спокойной ночи, приснись мне. - Обещаю. Спокойной ночи. *** Ну и, конечно же, я оказалась права. Ни через неделю, ни через две, Генри не смог приехать. Я вернулась на остров Джерси чернее тучи, ведь никто не обещал меня встретить в аэропорту, да и, скорее всего, не смог бы этого сделать. Я получила свой багаж и отправилась в выходу, где меня уже ждало чудовищно дорогое такси. Водитель помог уложить чемодан в багажник и придержал дверь. Редкие навыки в современном мире, впрочем, я быстро привыкла к галантным манерам мистер Кавилла и теперь воспринимала подобные знаки внимания как должное. Поблагодарив водителя, я села на заднее сиденье, приготовившись к непродолжительной, но дорогой поездке. Особого выбора, куда возвращаться, у меня нет, так как ключи от дома Генри я ему отдала накануне поездки. Меня ждала моя пустующая однокомнатная квартира в пригороде. Когда я планировала покупку собственной жилплощади, то мечтала об уютных вечерах на маленьком угловом балконе и полной изоляции от общения с людьми – все же работа в социальной сфере выматывает эмоционально. В результате я получила то, чего хотела, только без балкона. Небольшая студия на третьем этаже, обставленная в скандинавском стиле с минимумом мебели и максимумом открытого пространства. Функциональная и светлая квартира с видом на тихую улицу. Сегодня моя личная недвижимость встретила меня толстым слоем осевшей пыли и пустым холодильником, но данная проблема легко была исправлена с помощью быстрой уборки и доставки пиццы. К обеду я удовлетворенно легла на кровать, застеленную чистым бельем, и мгновенно заснула, стоило голове опуститься на подушку. Меня разбудил таймер. Перед тем, как лечь поспать, я поставила примерное время, когда стиральная машина закончит цикл для того, чтобы развесить привезенные с острова вещи. Голова нещадно гудела, но я нашла в себе силы встать и выполнить запланированное, пусть и в полудреме, затем снова легла, завернулась в одеяло с головой и снова заснула. Когда я проснулась и попыталась узнать время, телефон уныло продемонстрировал мне черный экран. Я села на кровати, оглядываясь в поисках зарядки. Поблизости ее не оказалось, да и в остатках неразобранных вещей тоже. - Итак, настало время проверить свои навыки выживания и определять время по солнцу, - я хихикнула и отправилась в душ. Все равно мне предстояла прогулка по магазинам, можно заодно и новую зарядку купить. Волосы я не досушила, поэтому надела толстовку, джинсы, натянула капюшон, и отправилась на поиски пропитания, ибо голодный желудок уже настойчиво требовал меня поторопиться. Взглянув на первые попавшиеся часы в супермаркете, я удивленно отметила, что проспала чуть больше десяти часов. Обычно, после долгих перелетов я много сплю, не менее двенадцати-четырнадцати часов, а в этот раз неплохо себя чувствую всего после десяти часов сна? Тихо ликуя, что даже в таком маленьком доме имеется лифт, я загрузила тяжелые пакеты в кабину. Как только двери распахнулись, перед моими глазами предстал Генри Кавилл, довольно настойчиво нажимающий на кнопку дверного звонка.