I’m your truth, telling lies I’m your reasoned alibis I’m inside open your eyes I’m you. Sad but true. Metallica
Едва солнце скрылось за горизонтом, я стоял у дверей розовой комнаты. Мне не хотелось привлекать внимание и потому приходилось держать трость под мышкой. Особенно если учесть слух моих соседей и любовь некоторых разносить сплетни. Иногда они мне напоминают деревенских старушек. Тот же Этан вчера хоть ничего и не сказал, но его взгляд был достаточно красноречив. Впрочем, надеюсь, что пока все ещё спят. Я поймал себя на том, что уже минуту или больше стою перед дверью, не решаясь постучаться. Вчера мне было по-настоящему страшно. Когда она сорвалась с крыши. А хуже всего было от осознания причин, приведших к этому. Я слишком поддался гневу и жажде крови, и в итоге всё чуть было не закончилось фатально для нас обоих. В конце концов, откуда она могла знать о портрете матери? Наверное, и в самом деле просто выронила по неосторожности. За столько лет я и подумать не мог, что библиотекой захочет воспользоваться кто-то кроме меня и Рафаэля. И не знал, как вести себя с этой странной девушкой. Да как она вообще будет на меня смотреть после произошедшего? Невольно я коснулся щеки, которая снова стала гореть. Перед выходом я долго сидел у зеркала, пытаясь решить, можно ли появиться в таком виде. К счастью, усиленная регенерация практически не оставила следа от ожогов, но на всякий случай стоит держаться в тени. Да что со мной и в самом деле такое? Сколько можно стоять перед закрытой дверью? Она всего лишь моя чаша. Соберись. Я глубоко вздохнул и, наконец, постучался. — Розали, это Владимир. Откройте, пожалуйста, нам нужно срочно поговорить! Тишина. Предсказуемо. Я бы тоже не ответил. Может, она вообще ещё спит? Однако, чем больше я стою, тем больше шансов стать всеобщим посмешищем. Похоже, иного выбора нет. — Да, я понимаю, что вчера мы… расстались не лучшим образом и искренне об этом сожалею. И готов принести извинения. Позвольте мне войти. Случайно я надавил на дверную ручку, и она неожиданно повернулась. Хм, а вот это уже очень странно. Не удержавшись от соблазна, я осторожно заглянул в образовавшуюся щель. А затем и вовсе распахнул створку. Комната была пуста. Но почему тогда Розали оставила дверь открытой? Не нашла ключи? Да, вот он по-прежнему лежит в выдвижном ящике. Надо бы отдать. Я прислонился к столу, пытаясь отыскать какие-либо зацепки. Боже мой, что за беспорядок! Неужели так сложно следить за собственными вещами? Пусть хотя бы висят на стуле. Ведь самой же придётся лишний раз их гладить. Впрочем, сомневаюсь, что Розали знает о существовании такой вещи, как утюг. Думаю, что и сумки кое-кто просто запихнул под стол, не удосужившись их разобрать. Спасибо, что хоть кровать заправлена. Но она была совсем холодной, здесь явно не ночевали последние двое суток. Неужели девчонка всё-таки сбежала? Как же не вовремя, нельзя было её отпускать! Но это невозможно, с ней же были Этан и Велиат! Хотя они не самые надёжные охранники. А как же оставленные вещи? Не похоже на спланированный побег. Опять же книги на тумбочке. Так, а это что? Кажется, в прошлый раз здесь этой фотографии не было. Подойдя ближе, я взял рамку в руки. Две девушки стояли, обнявшись, и задорно улыбались. Блондинка была мне незнакома, а вот рыжеволосая… Это же… но почему она так на себя непохожа? Боже мой, видела бы матушка, чем я занимаюсь! Я немедленно вернул фотографию на место и в смущении покинул комнату. Внутри поселилось неприятное чувство, словно я увидел нечто, для меня не предназначавшееся. Однако я так и не получил ответа, где искать чашу. Если Розали попыталась уехать и упала замертво, то идти нужно в сторону ближайшей больницы. Впрочем, если бы сработала связь, я бы почувствовал. Ах, ну, конечно же! Теперь ей можно попробовать воспользоваться. Я закрыл глаза и расслабился, представляя нить, связывающую меня и Розали. И потянулся, пытаясь достигнуть конца. Проклятье! Чаша была далеко. Нить терялась за горизонтом, но меня сразу потянуло в сторону города. Оставалось только надеяться, что Розали там и осталась. А один напыщенный павлин теперь должен ответить за свою халатность. — Велиат! Немедленно открывай, бездельник! Сначала была тишина, потом за дверью грязно выругались, что-то упало, а затем выглянул хмурый и всклокоченный хозяин, на ходу пытаясь попасть в рукава халата. — Чего? — Господи, ты бы хоть прикрылся! — А вот не надо орать под дверью в такую рань! Владимир, ты вконец рехнулся? Я вернулся только утром и, вообще-то, ещё спал. — Попробуй приходить пораньше, а не бежать сломя голову от первых лучей солнца! Где Розали, негодник? — У себя в комнате, нет? Секунду мы молча сверлили друг друга взглядом. Велиат нарушил тишину первым, спросив уже на полтона ниже: — Она вчера так и не пришла? — Это я у тебя должен спрашивать! Бездельники и недоумки, вам мешок с экскрементами доверить нельзя! Неужели так сложно было присмотреть за одной девушкой? Зачем вам вообще понадобилось тащить её в этот вертеп разврата? — Ты хоть видел, в каком состоянии она была? Да если бы я не взял Блэки, — опять эта дурацкая кличка, — в Moondance, у неё к утру был бы нервный срыв! А так она хотя бы отвлеклась и развеялась. И тебе не приходит в голову, дорогой мой Владимир, почему она была в таком состоянии? Повторяю: ты вконец рехнулся? Блэки всё-таки твоя чаша, нельзя же так! И он ещё меня называл извращенцем! Я бы мог понять, если бы Иван такое выкинул, но ты… — Велиат, а тебе не кажется, что ты суёшь нос, куда не просят? — я резко оборвал его, скрестив руки на груди. — Я сам разберусь со своей чашей. И потом, вы так трясётесь над вашей драгоценной Розали, но почему-то никто не подумал, что чувствовал я. — Потому что ты сам в этом виноват, — безапелляционно заявил инкуб. Я только досадливо поморщился. В его словах было зерно истины, но Велиат был последним, от кого мне хотелось бы выслушивать нотации. За своим курятником лучше бы следил. — Даже без гипноза можно было создать настроение. Разошлись бы оба довольные, и сейчас тебе не пришлось бы меня стыдить и внушать чувство вины. Ведь на самом деле ты ждёшь, что я проникнусь и кинусь на поиски, поскольку понятия не имеешь, где сейчас твоя чаша! Мда, иногда жизнь с сородичами, которые в несколько раз тебя старше, просто невыносима! Но я не собирался сдаваться, слегка отступил и продолжил самым холодным тоном, на который только был способен: — Тебе было сказано присмотреть за ней и вернуть обратно. Ты этого не сделал. Я более чем имею право негодовать и требовать загладить этот проступок. Особенно если учесть последние события. — О, Боже мой! — закатил глаза Велиат. Я слегка усмехнулся. В его устах эта фраза звучала особенно забавно. — Я же ещё позавчера отчитался. И прошлой ночью мы с Этаном дополнительно проверили всё в городе. Кроме нас, в округе никого нет. Это действительно был неофит-одиночка, по ошибке зашедший на чужую территорию. Да, неприятно, что он наследил, придётся какое-то время быть осторожнее, но через пару месяцев всё утихнет. Когда сорвался Иван, и то проблем было больше. — Да только мне всё равно совершенно не нравится мысль, что в округе бегает неадекватный вампир. В то время как такая же неуправляемая чаша ходит неизвестно где. — Девушка просто захотела погулять, не вижу причин для беспокойства. Расслабься Владимир, у тебя разыгралась паранойя. — Зато вы никогда не напрягаетесь! Если бы не моя паранойя, вас давно уже разглядывали под лупой учёные в какой-нибудь секретной лаборатории! — Да-да-да, и как все без тебя жили? Ну, не обижайся, ты нас содержишь и обеспечиваешь, как будто мы не в состоянии это сделать… — Не понимаю твоего сарказма, — нахмурился я. — Гипноз хорош, только когда долго на одном месте не задерживаешься. Та же систематическая недосдача в вашем клубе рано или поздно озадачит руководство, и они установят камеры, а вот их обмануть… — Так, папочка, завязывай с лекцией, — Велиат страдальчески закатил глаза, — иначе мы так и протопчемся тут до рассвета. Ладно, я так понимаю, ты не знаешь, где искать свою чашу? Я лишь вздохнул и отвернулся. Велиат странно на меня покосился. — А как же связь? Разве она не помогает? — Я только примерно чувствую направление, в котором нужно искать Розали. Она должна быть где-то в городе. По крайней мере, я очень на это надеюсь. — А, и нужно, чтобы тебя кто-нибудь провёл. — Мне не слишком хочется стирать память каждому встречному. — Надень что-нибудь из одежды, которую я тебе постоянно приношу, и это не понадобится. Ну уж нет. От воспоминаний об ужасных голубовато-линялых штанах из отвратительной толстой и грубой ткани меня передёрнуло. Велиат невесело улыбнулся. — Ладно, но только в первый и последний раз. И мне нужно полчаса на сборы. Уже собираясь уходить, я не выдержал и поинтересовался: — С лицом всё в порядке? — Ты не хочешь ей рассказать? — Нет. — Что же, твоё право. Не переживай, ожог практически незаметен. На выходе из особняка я ещё раз внимательно оглядел небо. Прогноз пока мне благоприятствовал, хоть и смертные, вероятно, жаловались на холодную и дождливую весну. Что же, взять с собой зонт не станет непосильной задачей. Как я и предполагал, Велиат не смог долго выносить тишину. — Слушай, так что между вами произошло? Блэки буквально по стенке сползала, да и вообще, не помню, чтобы я её видел позавчера. Я устало прикрыл глаза. Мне до сих пор было неловко за свой срыв, но, по крайней мере, Розали не путалась под ногами, когда мы искали вампира-убийцу. Жаль, что дальнейшие события я не смог предвидеть. Однако, девчонка, скорее всего, рассказала собственную версию произошедшего, а это весьма нехорошо. Так, спокойно. Главное, не показывать виду. — А что она рассказала? — спросил я скучающим тоном. — Что «случайно» упала с крыши, а ты её спас. Надо сказать, врать твоя чаша умеет убедительно, кто-то другой может и повёлся бы. Но я слишком хорошо тебя знаю. — А как ты думаешь, насколько убедительно умею врать я? И вообще, тебе не кажется, что это не твоё дело? Велиат грустно покачал головой. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не угробишься по собственной глупости. Хотя, думаю, вы ещё поладите. У вас гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд. Я только скептически хмыкнул, припоминая все раздражающие черты одной особы и проблемы, которые пришлось решать по её вине, но инкуб не стал настаивать.***
Здание, перед которым мы остановились, имело не самый презентабельный вид. Велиат тут же состроил брезгливую гримасу. — Ты точно знаешь, что она здесь? Я кивнул, на всякий случай ещё раз проверив связь. — Ну и дыра! Я бы никогда не привёл сюда девушку! — Ах, конечно, ты ни о чём, кроме своих пассий, думать не в состоянии! Хотя я тоже не пойму, почему она предпочла уютную комнату этому, с позволения сказать, заведению. Велиат взглянул на меня, словно я был причудливым зверьком. — Слушай, может, ты подождёшь здесь, а я пойду внутрь, разведаю обстановку? — Зачем? — Ну, там будет администратор. И охранник. Да и кто-нибудь из горничных может задержаться. А вдруг Блэки вообще не захочет с тобой идти? — О да, теперь я у собственной чаши должен спрашивать, желает ли она меня видеть! А с обслугой я и сам смогу справиться. Тут же нет каких-нибудь камер? — получив положительный ответ и заметив, что Велиат нерешительно переминается с ноги на ногу, я закончил. — Благодарствую, можешь возвращаться к своим ненаглядным куртизанкам. Больше твоя помощь мне не нужна. — Смотри сам, — медленно протянул инкуб и пошёл прочь, несколько раз выразительно оглянувшись. Я только раздражённо покачал головой. То его по полчаса приходится уговаривать, то прицепится, как клещ. Не иначе как подумал, что может стать свидетелем каких-либо пикантных подробностей. Совершенно невыносимый тип! Собравшись с силами, я зашагал к входу. Нужно постараться быть с Розали помягче. Интересно, как она?***
Здравствуйте, милая барышня. Нет-нет, с моей одеждой всё в порядке, не так ли? Отлично, тогда продолжим. Видите ли, у вас должна была остановиться одна особа, Розали Бридж… Ах, конечно, я понимаю, что служебная этика запрещает вам разглашать сведения о постояльцах, но дело, которое привело меня сюда, имеет чрезвычайную важность и деликатный характер. Понимаете, моя…эмм, жена тяжело больна. Да, именно поэтому она не спустилась ко времени отъезда, и вашей горничной не удалось до неё достучаться. Потому что у неё такой характер. Нет-нет, сейчас не нужно вызывать врача, я сам справлюсь, спасибо. У вас ведь найдётся запасной ключ? Ах, вы уже хотели позвать охранника и подниматься вместе с ним… Что же, я подоспел вовремя. Да, конечно, я компенсирую все расходы, простите за беспокойство. Вы ведь дадите мне запасной ключ? Документы… Конечно, они у меня есть. Вот, взгляните, пожалуйста. Да, это именно паспорт. Посмотрите мне в глаза. Вы просто переутомились, ужасно тяжёлый день с такими-то постояльцами. А сейчас взгляните сюда. Теперь всё в порядке? Отлично. Нет, мне не хочется создавать вам ещё большие неудобства. Благодарю за ключ. Хорошей ночи, с вами было приятно иметь дело.***
Что за?.. Кто-то трясёт меня за плечо. Отстаньте. Спать хочу. Я недовольно мычу и переворачиваюсь на другой бок. Так устала. Нет, ну что за назойливость? Рано ещё! — Зай, у меня ещё три часа до саундчека, — мурлыкнула я, не открывая глаз. — Ещё десять минуточек, ладно? Ай! Твою мать, больно! Неведомая сила стащила меня с кровати и поставила на ноги. В голове словно взорвалась сверхновая, в горле пересохло и дико хотелось пить. — Какого чёрта ты творишь? — с трудом прошипела я. Очертания комнаты расплывались, но я всё же выцепила взглядом человеческий силуэт и кинулась на него с кулаками. Но в тот же момент меня перехватили за руки, выкрутили их за спиной и закружили вокруг своей оси, проталкивая вперёд. Эй, меня так точно стошнит! Но теперь ясно, что это не кто-то из моих дружков. Неужели я так накуролесила, что за мной выехал наряд полиции? — Вы не имеете права! — Я ваш вампир, и я имею право! Стоило мне на секунду выпустить вас из виду, и вы уже оказались на самом дне! Только взгляните на себя! Посмотрите! Да что ты знаешь о дне, рафинированный чистоплюй! Мутноватое зеркало в крошечном и не очень чистом санузле. Владимир. Он вздёрнул меня за волосы, заставив взглянуть на отражение. Хм, а мифы, значит, врали. Мы оба тяжело дышали, но тут на его лице мелькнуло изумление, он выпустил меня и шарахнулся вглубь комнаты. Ну и с чего было так заводиться, никогда, что ли, девушку с похмелья не видел? Тоже мне, фиалка! Я пошатнулась и упёрлась руками в края раковины, спасибо, что хоть до воды доставили. Открыв кран, я принялась жадно пить, а затем, недолго думая, сунула под него голову целиком. Уф, стало чуток полегче. Эх, жаль, тут нет одноразовой зубной щётки и пасты, ну хоть рот прополоскаю. Я взглянула на комнату позади себя через зеркало. Владимир сидел на краешке кровати, совершенно поникнув. Словно последняя вспышка гнева вытянула из него все силы. Перехватив мой взгляд, он встрепенулся. — Вот, возьмите, — на плечи опустилось мягкое махровое полотенце. Я только недоверчиво фыркнула. — На самом деле, я вовсе не хотел продолжать с вами ссориться. Прекратив вытирать волосы, я на секунду приподняла голову и насмешливо изогнула бровь. Владимир внимательно следил за моим отражением. — Да ладно! Как-то непохоже. — Понимаю, как сейчас это выглядит с вашей стороны, и прошу прощения за нынешнюю вспышку, — он отвёл глаза. — Мне…было неприятно найти вас в такой обстановке. И за то, что случилось пару дней назад, простите меня тоже. Я сожалею, что так вышло. Видите ли, в той книге была дорогая для меня вещь. И я подумал, что вы таким образом хотите отомстить, выбросив её. — Да откуда я вообще могла знать? — Поразмыслив, я пришёл к такому же выводу. В любом случае моё поведение было недопустимо и больше не повторится. Как бы то ни было, мы должны научиться уживаться друг с другом. И…я осознаю, что ваше текущее состояние вызвано моими поступками. — А не много ли вы на себя берёте? — не выдержала я. Владимир только вздохнул. Мне стало слегка стыдно. Сейчас, когда в голове прояснилось, идея не возвращаться в особняк и остаться жить в городе выглядела глупой и смехотворной. Ну как, долго смогла скрываться? — Ладно, я тоже вела себя не лучшим образом. И не слишком-то хочу устраивать войну. Нам действительно надо как-то сосуществовать. По крайней мере, пока я не найду способ избавиться от этой связи. — Я уже говорил вам, что это невозможно. — Если он нам неизвестен, не значит, что его не существует. Нам просто потребуется больше времени… Стоп. Время. Я повесила полотенце и вернулась в комнату. На часах было начало одиннадцатого. Сколько же я проспала? — Так, а сейчас уже ночь или ещё ночь? — Не уверен, что правильно понял вопрос, — слегка опешил Владимир, — но вас не было почти сутки. Твою мать! Я метнулась мимо него, подхватив футляр с Бьянкой, и кинулась к окну. Так, второй этаж, отлично! Распахнув створку, я сняла москитную сетку и села на подоконник. — Вам что, нравится выходить на улицу альтернативным способом? — ироничный голос слегка охладил мой пыл. — Чем же вам так дверь не угодила? — Нет, я вовремя не съехала с номера и теперь торчу неустойку. А платить её нечем. И я не слишком-то хочу оказаться в обезьяннике! — Успокойтесь, я уже обо всём позаботился. Можете собираться и ни о чём не беспокоиться. Мы покинем гостиницу через главный вход. Уже покидая номер, я быстро достала из-под кровати бутылку и залпом допила остатки на донышке. Как бы я ни кутила, всегда припрячу чуть-чуть назавтра. Владимир крайне неодобрительно на меня покосился, но промолчал. Ну а что? По крайней мере, я не сдохну по дороге назад. Честно говоря, несмотря на все уверения Владимира, я жутко нервничала, отдавая ключи на ресепшен. И на секунду администратор нахмурилась и хотела уже сказать что-то возмущённое. Но тут же её взгляд стал рассеянным, и она просто кивнула. Я обернулась к вампиру, но тот только пожал плечами. Мне показалось, или на секунду в его глазах мелькнул алый отсвет? Какое-то время мы оба шли молча. Владимир не выдержал первым. — Вы не устаёте меня удивлять. Как же вам всё-таки удалось сбежать? Я слегка смутилась. — На самом деле я не планировала никакого побега. Просто хотела отвлечься и повеселиться. А потом решила не возвращаться домой. — Что ж, импульсивность здесь сыграла вам на руку. Значит, вы всего лишь не просчитывали свои дальнейшие действия? Да, связь сработала занятным образом, — я не вполне разобралась, что он имеет ввиду, но Владимир тут же пояснил. — Не поймите превратно моё любопытство. Я никогда раньше не сталкивался с чашами. И во многом открываю особенности этого состояния вместе с вами. Получается, чаши встречаются редко? Разве не проще держать под боком халявный источник еды, чем охотиться на людей, рискуя быть пойманным? Странно. Что же, мы сейчас идём и спокойно разговариваем. И если я хочу избавиться от проклятой связи, грех не воспользоваться такой возможностью. Тем более что он первый начал. — Владимир, раз уж вы об этом заговорили, я бы хотела больше узнать о связи с чашей. Например, вы раньше говорили, что разорвать эти узы невозможно. Почему? Даже если вы не знаете такого способа, неужели не хотите его найти? — На самом деле он мне известен, — вампир помрачнел. — И что же это? — машинально спросила я, какой-то частью уже предчувствуя ответ. — Смерть. Если я погибну — вы получите свободу. Для меня же узы падут, только после вашей естественной смерти от старости. При любом ином варианте я последую за вами. Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. До сих пор мне казалось, что история с чашей затянется от силы на несколько месяцев. И то, если я буду не слишком расторопной. — Что?! Такого не может быть! Вы обманываете меня, верно? Владимир тяжело вздохнул. — Розали, зачем мне это делать? — Затем, чтобы я не попыталась избавиться от уз чаши и не побежала сдавать вас в полицию. Ведь это же всё временно, не так ли? Пока я не успокоюсь настолько, чтобы можно было меня спокойно отпустить. Впервые за всё время Владимир сочувственно на меня посмотрел. — Я сожалею. — Нет, может быть, мы просто не всё знаем! — я чувствовала, что вампир не врёт. — И если порыться потщательнее… — А как вы думаете, кто за последние несколько дней перевернул библиотеку вверх дном? Если вам кажется, что я наслаждаюсь сложившейся ситуацией, то глубоко ошибаетесь. Даже Аарону неизвестен какой-либо способ разорвать узы чаши. Мы связаны до самой смерти. Смысл его слов доходил с трудом. Я привыкла не загадывать на будущее, зная, как круто порой меняется жизнь. И фраза «связаны до самой смерти» казалась пустым звуком. — Но это не имеет никакого смысла! Зачем тогда нужно было меня спасать? Связывать жизнь с человеком, о котором ты ничего не знаешь. А вдруг бы я наркоманкой оказалась или преступницей? Или кем похуже. И ради чего? Неужели вампирам так тяжело найти себе жильё? Владимир немного помолчал, склонив голову. — Потому что когда-то я предложил кров пяти вампирам и теперь несу за них ответственность. И что бы вы ни думали, таким, как мы, невероятно трудно найти пристанище и приспособиться к современному миру. И с каждым годом это становится всё сложнее. Технические достижения человечества загоняют нас во всё большую глушь. Это место в каком-то смысле уникально: здесь мы можем жить и питаться, не рискуя быть замеченными. Возможно, когда-нибудь придётся покинуть и ваш особняк, — Владимир умолк, переводя дух, и закончил. — Но пока в моих силах избежать этого, я сделаю всё, что бы ни потребовалось. Я притихла задумавшись. Что ни говори, а такая позиция вызывала уважение. Сперва извинения, а теперь готовность взять ответственность за судьбы других. А мне, в свою очередь, слишком хорошо известно, что такое не иметь понятия, где ты заснёшь сегодня. В конце концов, да что я вообще знаю о Владимире?.. В других обстоятельствах я бы решила, что он пытается произвести на меня впечатление. Но Владимир точно в этом не заинтересован. И, похоже, он не сталкивался с Беном? Дорогой братец приезжал днём, когда все вампиры спали? Всё же я отказываюсь верить, что весь остаток жизни придётся крутиться вокруг Владимира, как собачка на привязи. И буду продолжать искать способ избавиться от уз чаши. Но сколько это займёт времени — неизвестно. А значит, я тоже должна сделать шаг навстречу. Как бы то ни было, Владимир явно не горел желанием обращать меня в чашу. И сейчас делал над собой усилие, пытаясь примириться. Как умел. И это заслуживало поощрения. Тем более что выбора у меня особо не было. — Вы молчите. Что-то не так? — Знаете, я прекрасно понимаю, что одним своим существованием действую вам на нервы. И это нормально, я не стодолларовая купюра, чтобы всем нравится. И раз уж мы вынуждены жить вместе, то не обязательно изображать пылкую любовь. Но и устраивать друг другу и окружающим ад не стоит. Я не намерена сидеть в особняке 24 на 7. Мы можем встречаться только для, — меня резко замутило, — вашего питания. И остальные не будут страдать от наших ссор. Как вам такой вариант? Владимир изумлённо на меня посмотрел. — Но что же вы собираетесь делать в остальное время? — Местному клубу требуется живая музыка. Уверена, найдутся и другие. Особняк очень большой, при желании мы за всю ночь можем ни разу не пересечься. Ну что, согласны? Он несколько секунд в задумчивости потирал подбородок и затем кивнул. — Мне не слишком нравится идея, что вы будете ходить непонятно где. И потому я настоятельно требую, чтобы вас сопровождал Велиат или Аарон, если уж захочется отлучиться. Эти места не так уж безопасны. Но в целом так действительно будет лучше для всех. Однако учтите, если вы попытаетесь бежать… — Окей, урок я усвоила хорошо, не нужно повторять. И да, я всё равно не верю, что, кроме смерти, нет другого способа разорвать связь с чашей. И буду его искать. Владимир равнодушно пожал плечами. — Что ж, дерзайте. — Кстати, — продолжила я, заметив знакомую вывеску, — а вампиры пьют только кровь или способны глотнуть чего-нибудь ещё. Похоже, я окончательно разрушу картину мира у отдельно взятого аристократа. — Да, иногда мы, отдавая дань прошлому, можем выпить чай или иной напиток. Не то чтобы в этом был смысл, но… Но я, уже не слушая, рванула к «Старбаксу», работавшему круглосуточно, и взяла два стаканчика латте. Глоток кофе мне сейчас был жизненно необходим. Вернувшись к Владимиру, я вручила ему напиток. Похоже, в глазах вампира я лишилась последних проблесков рассудка. — Что это значит? — Примирение надо отпраздновать. Ну же, не стесняйтесь. Всё за мой счёт. Владимир недоверчиво взял стаканчик, снял крышечку и осторожно отхлебнул. — Ну и как? — Боже, как вы вообще это пьёте? Я хихикнула, следом за мной несмело улыбнулся и Владимир. — Только в крайнем случае. — Всё же я бы не стал задерживаться. Погода может испортиться в любой момент. И правда. Небо было затянуто тучами, а у меня, как обычно, не было зонта. По закону подлости дождь всё-таки начался. Мы успели допить кофе и уже подходили к окраине города, когда первые капли стукнули меня по макушке, усиливаясь с каждой минутой. Я поёжилась и приподняла воротник плаща, пытаясь хоть как-то защититься от сырости и влаги. Владимир же раскрыл небольшой винтажный портфель, с которым и пришёл, и достал из него зонт. Ну конечно, какие мы предусмотрительные, и только я буду топать и мокнуть. Аж бесит! —Розали, идите сюда, — он слегка отодвинул руку с зонтом, чтобы места хватило на двоих, — не стоит ходить под дождём. — Мне и так нормально. — Перестаньте упрямиться. Не хватало, чтобы вы подцепили грипп или простуду. Мы, как вампиры, ничем не болеем, но с вами это вполне может произойти, и тогда придётся туго. Я фыркнула, но всё же не стала отрицать его правоту. Больное горло и севший голос — крайне неприятная вещь для вокалиста. Поэтому я молча нырнула под зонт, взявши Владимира под локоть. Удивительно, но его близость не вызывала у меня отторжения и беспокойства. Пожалуй, впервые за всё время я чувствовала себя спокойно в обществе вампира. Оставшуюся часть пути мы шли в тишине. Украдкой я наблюдала за Владимиром. Он явно наслаждался прогулкой: часто оглядывался по сторонам, вдыхал воздух полной грудью и изредка прижмуривал глаза. Уже у дверей особняка, не выдержав, я спросила: — Вы нечасто выходите на улицу? Владимир неожиданно смутился. — Я… Заботы отнимают у меня слишком много времени. Всё же я руковожу нашей небольшой общиной. К тому же мне не слишком по душе современный мир. Возможно, вы и сами уже заметили. Ещё бы! Он даже в город пришёл в викторианском костюме. Интересно, это из-за пресловутой нелюбви к современному миру или у него просто нет другой одежды? Хорошо, что мы по дороге никого не встретили, иначе бы собрали толпу. Хотя кто бы говорил. Меж тем мы дошли до дверей моей комнаты. — Но как же тогда…вы питались? — С трудом, — он горько усмехнулся. — И коли вы об этом заговорили, — Владимир выразительно посмотрел на мою шею. — Что? Нет! — я шарахнулась в сторону, судорожно хватая воздух. — Я не хочу опять! Вы наверняка не сразу меня нашли, почему нельзя было никого сожрать по дороге? — Розали, успокойтесь и следите за речью. Я не могу больше пить чью-либо кровь, кроме вашей, и это не прихоть, а необходимость. — А вы не задумывались, что тогда будет со мной? Долго ли я протяну, если каждый день выкачивать из меня литры крови? — Вы не собирались тогда прыгать, верно? Застигнутая врасплох, я застыла с открытым ртом. Попыталась судорожно придумать ответ, но Владимир не дал мне ничего сказать. — Можете не отвечать. Вы не похожи на человека, желающего расстаться с жизнью. И не спешите оправдываться. В вашей ситуации я, вероятно, поступил бы точно так же. Я в изумлении вскинула голову. Это неожиданное понимание там, где я меньше всего рассчитывала найти, обезоруживало. Словно некий договор, заключённый между нами. Опомнившись, я открыла дверь и впустила Владимира в комнату. Не стоит торчать в коридоре и выяснить отношения в доме, где живут вампиры с чувствительным слухом. — Я…прошу прощения и обещаю больше так не поступать. Тем более что я тогда и в самом деле чуть не сорвалась с крыши. Спасибо, что спасли меня. Владимир кивнул. — Что же до вашего последнего вопроса, то не стоит беспокоиться. Вы…как бы объяснить это, чтобы не испугать вас. Ваше тело теперь более выносливо, чем человеческое. И регулярные небольшие потери крови вам не страшны. А я, — он помрачнел, — привык обуздывать жажду и довольствоваться малым. Поймите, я не собираюсь уморить вас. Напротив, моя основная задача — чтобы этого не произошло. Его приятный бархатный баритон удивительным образом обволакивал и успокаивал. Я ощущала себя в безопасности, а желание сопротивляться постепенно сходило на нет. Голова словно отяжелела, и слегка клонило в сон. Внимание и забота со стороны Владимира были приятны, и всё же… — Но я просто не хочу, чтобы мне было больно. Я просто не вынесу. Может, какую капельницу наладим и пакет для крови прицепим. У нас же врач вроде есть. Почти неуловимым движением вампир переместился ближе. Я видела сопереживание в его чёрных глазах и поневоле не могла отвести от него взгляд. — Розали, вам не стоит бояться моих укусов до такой степени. Да, я понимаю, что первый раз был для вас…грубым, но это не обязательно должно быть так. Вам было больно, потому что вы сопротивлялись. Однако укус не создан, как нечто жестокое. Напротив, мы стараемся сделать его приятным для наших жертв. Позвольте, я покажу вам. Я вздохнула и стянула плащ, бросив его на кровать. Владимир был прав, хоть и не совсем так, как считал сам. Если я начну брыкаться, ничто не помешает ему парализовать меня вновь и в конечном счёте получить желаемое. И я только потеряю время и силы. А мне, наоборот, нужно усыпить его бдительность, быть паинькой и копить энергию, если я хочу избавиться от уз чаши. Да и сам вампир старался наладить отношения, я не могла этого не заметить. Что же до укусов… Окей, Блэки, относись к ним, как к медицинским процедурам. Неприятно, но необходимо. Глупо было ожидать, что меня оставят в живых для одной-единственной кормёжки. Помня о том, как в прошлый раз подкосились ноги, я опустилась на кровать. Владимир плавно пододвинул стул и сел напротив. Медленно, как в слоумо, я подняла руку на уровень груди. Проклятая дрожь! Никак не могу с ней сладить. Владимир придвинулся и невесомо погладил меня по плечу. От него исходил лёгкий запах цветов, цитрусовых и чего-то древесного. Какой приятный аромат! Странно, что я раньше его не замечала. — Постарайтесь расслабиться и не дёргайтесь. Я не хочу причинить боль, но если вы начнёте вырываться во время укуса, это случится помимо моей воли. В ответ я только фыркнула. Да уж, разодрать себе руку в особняке, полном вампиров, один из которых звереет от вида крови, было бы верхом идиотизма. Меж тем Владимир удивительно нежно обхватил моё запястье, увешанное браслетами и фенечками. Сняв перчатки и коснувшись застёжки одного из них, он замер, почувствовав, как я напряглась и едва не выдернула руку. Какие у него холодные пальцы! — Можно? — Нет! — вышло резче, чем мне бы хотелось. И добавила на полтона ниже. — Там выше достаточно места. Он удивился, но ничего не сказал. Лишь ближе притянул мою руку, и его длинные светлые волосы упали, легко скользнув по коже запястья. Я же отвернулась, прикусив колечко в губе, ожидая боли. И она последовала, когда клыки Владимира вонзились в моё предплечье, заставив вздрогнуть. Но сейчас…всё было иначе. Боль была ненамного сильнее обычного укола и в подмётки не годилась той, которую я испытывала в прошлый раз. А потом и вовсе сменилась иными чувствами. Приятным и почти возбуждающим ощущением губ Владимира на моей коже. Тем, как чудесным, хоть и вполне понятным для этого мира образом резко согрелись державшие меня руки. Странным теплом, которое разливалось вверх по предплечью, захлестнуло грудь и спустилось к животу, а затем… Что, серьёзно? В какой момент у меня появились мазохистские наклонности? Лёгкое опьянение кружило голову. Я потянулась ближе, и вторая рука безвольно упала, скользнув по колену Владимира и сжав край его сюртука. И в тот момент, когда мне показалось, что дальше так продолжаться не может, вампир отстранился. Он встал, сдержанно поклонился, вытер капельку крови с губ платком. А затем достал второй и перевязал мне руку, после покинув комнату. Я же только смогла обессиленно рухнуть на подушки. И что это сейчас было?