Welcome to the jungle Watch it bring you to your Sha na na na na na na na knees, knees! Guns N' Roses
Аарон оказался отличным парнем. Любитель классического рока, пива и мотоциклов. Мы неплохо поболтали, перекурив в саду, и он посоветовал парочку пабов, где можно играть, хотя тоже удивился, зачем мне понадобилось работать. Ох уж эти бессмертные! «Если у тебя долги или другие проблемы просто обратись к Владимиру», — ага, щаз! Интересно, он меня сразу с лестницы спустит или только укажет, куда идти? Да и откуда у вампиров-бомжей деньги? Мы поговорили ещё немного, и Аарон извинился за Ивана, оказывается, тот был кем-то вроде его подопечного. — Мне жаль, что всё так вышло. Ну, с твоим обращением в чашу. Иван вовсе не злой и мухи не обидит. Просто в очередной раз объявил голодовку, и закончилась она плачевно. Он всего лишь 8 лет с нами и пока не может принять свою вампирскую сущность. Вот она и берёт над ним верх. Но теперь у него будет куда больше мотивации, — вампир хитро мне подмигнул. Я слегка оторопела и спросила: — А сколько вы уже здесь живёте? — Хм, дай-ка подумать, — почесал затылок рыжий. — Понимаешь, с нашим веком в какой-то момент перестаёшь следить за ходом времени. Но Владимир здесь живёт лет 18 или 20, может, чуть меньше. Я поселился ненамного позже, затем… Но дальше я не слушала. 18 лет назад? Но ровно столько времени прошло со смерти моих дяди и тёти! Может ли быть такое… Но стоп, это какой-то бред, они погибли в автокатастрофе. Да и зачем тогда спасать меня? Или…я внутренне похолодела — это только часть чудовищного плана. — Блэки, с тобой всё в порядке? Выглядишь так, как будто призрака увидела. — Да нет, просто не думала, что вы живёте здесь так долго, — нервно хихикнула я. — О, представляю, что с тобой будет, если я начну рассказывать, как гонял англичан во времена Карла VII. — Хорошо выглядишь для такого возраста. Это какой-то особый крем от морщин? Аарон рассмеялся, и я решила прощупать почву. — Значит, 18 лет назад? А как же предыдущие владельцы? — При чём здесь они? Владимир поселился в пустующем доме, да я и никогда не интересовался этим вопросом, — тут рыжий прищурился. — Но ты же наследница, разве не должна лучше знать, что произошло с прежними хозяевами? — А, я слишком дальняя родня. Видишь, сколько времени потребовалось, чтобы меня найти, — не моргнув, соврала я. — С ними вышла какая-то странная история, о которой ничего толком неизвестно. — Понятно, и ты хочешь знать, не прихлопнул ли их кто-то из нас, да? А после моих слов и вовсе подозреваешь Владимира? Особенно если учесть, что ваши отношения не слишком складываются. Я замерла, потеряв дар речи. А этот хитрый вампир вовсе не так прост, хоть и кажется добродушным увальнем. Неужели меня так просто раскусить? — Знаешь, — Аарон в мгновение ока стал серьёзным, — Владимир не самый приятный в общении человек, ханжа, высокомерный аристократ, кто угодно, но только не убийца. И я говорю это не просто так — когда-то давно он был моим учеником. Живи спокойно. К тому же Владимир первый настоял на твоём спасении, а это о чём-то да говорит. Я невольно хмыкнула и не удержалась: — Но вампир ведь может сделать с чашей всё что угодно. — Нет. Но обо всех аспектах вашей связи тебе стоит спросить самого Владимира. И не бойся, никто в особняке не сделает тебе ничего плохого. А Владимир всегда будет оберегать и защищать тебя. Да, у него случаются редкие вспышки гнева и дурного настроения, но обычно он спокоен и рассудителен. А сейчас просто слишком выбит из колеи твоим появлением. Со временем всё наладится и ваши отношения тоже. Вот увидишь. И мы не убийцы, Блэки. Да, кровь — это необходимость. Но все наши жертвы на следующее утро спокойно идут на работу. Мне не очень-то верилось в слова Аарона относительно Владимира, но я решила не спорить. — Насчёт же Ивана не беспокойся. Какое-то время ему придётся посидеть взаперти, но он обязательно к тебе привыкнет. — Да пусть ходит где хочет. Это жестоко, держать кого-то под арестом. Тем более, мы вполне нормально сегодня общались. Аарон тут же просиял, но потом виновато на меня покосился и сказал, что ему нужно бежать. Ах, он, наверное, ещё не успел поесть, а ночь почти на исходе. Надо к этому привыкать. На прощание он обернулся и сказал: — И да, не волнуйся, наш разговор останется между нами. Я облегчённо вздохнула. Хотя бы одной проблемой меньше. После ухода Аарона я резко почувствовала себя неуютно, словно кто-то мог наброситься на меня из кустов в любую минуту. Не выдержав, я кинулась бежать обратно к особняку и успокоилась только внутри, закрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной. К счастью, все уже разошлись. Чёрт, этого просто не может быть! Или… Так, надо успокоиться и собраться с мыслями. Аарон, похоже, ничего не знает, но в его словах, что Владимир не имеет никакого отношения к смерти моих дяди и тёти я не была так уверена. Но с другой стороны, никаких доказательств у меня не было. Возможно, то, что Владимир поселился в особняке практически одновременно с гибелью прежних хозяев всего лишь совпадение. К тому же зачем тогда оставлять меня в живых, делать какую-то чашу, если можно было избавиться точно так же? Но в случае моей смерти Владимиру пришлось бы столкнуться с Беном, а братец слишком заметная фигура, чтобы безнаказанно с ним разделаться. А потому было бы выгоднее оставить меня в качестве собственной марионетки. Впрочем, откуда Владимир вообще может знать о моём брате, если только они не встретились раньше и…договорились? Так, у меня уже начинается паранойя. Что за бред? От всех этих мыслей голова трещала по швам. Спрашивать других вампиров бессмысленно — они могут оказаться такими же проницательными, как Аарон, ничего не знать или вовсе настучать Владимиру. Но мне вполне по силам провести собственное расследование. И потом, если я докажу его причастность к смерти моих родственников… А что тогда? Я вспомнила отвратительное ощущение и чувство беспомощности, когда Владимир меня парализовал, и с ужасом подумала, что ещё способно сделать существо, хладнокровно убившее ради крыши над головой. Раз эти вампиры — такие гуманисты, может, помогут мне избавиться от проклятой связи, если я раскрою им глаза на личность Владимира? В случае же его невиновности… мне, хотя бы станет легче. Взбудораженная этими мыслями, я отнесла оборудование и Бьянку в свою комнату, а потом сбегала в библиотеку, прихватив оттуда парочку листов бумаги. У меня не было теперь телефона или ноутбука, а значит, записывать всё придётся по старинке. Невольно я улыбнулась. Забавно, что отсутствие телефона меня нисколько не напрягало, хотя хотелось бы на чём-то слушать музыку. Итак, что мне по силам? Попробовать поискать книги, записи, дневники, документы — всё, что могло бы пролить свет на последние дни жизни моих дяди и тёти. Надеюсь, эти бумаги не успели сжечь или выкинуть. Ещё постараться найти газеты тех времён здесь, в особняке или местной библиотеке — вряд ли там будет информация о вампирах, но могут оказаться интересные зацепки. И попытаться запросить материалы дела о гибели моих родственников — скорее всего, их уже передали в архив, но попробовать стоит. А ещё у меня есть несомненное преимущество: я могу бодрствовать днём и вести расследование втайне от остальных вампиров. Окрылённая этими мыслями, я решила немедленно приступить к поискам, предварительно спрятав записи в шкафу среди одежды. Библиотека, к счастью, пустовала. Для дела, которым я собираюсь заниматься, мне не нужны свидетели. Письменный стол оказался заперт — надо будет прикупить шпилек и попробовать соорудить из них отмычку. А на нём лежало некое подобие гроссбуха. Хм, «на одежду для Велиата», «на книги», «на бензин», «на табак для Аарона» — всё это интересно, но к делу не имеет никакого отношения. О, точно, как же я раньше не подумала! Я оставила в покое стол и принялась методично прочёсывать каждую книжную полку. Отобрала несколько справочников по медицине (вдруг в них будет что-то полезное), и тут моё внимание привлёк небольшой томик в кожаном ветхом переплёте без каких-либо опознавательных знаков. Неужели это то, о чём я думаю? Я порывисто открыла случайную страницу, но тут из книги вылетела цветная закладка. Попробовала я, было, поймать её, но только создала лишний ветер, который унёс бумажку в щель под шкафом. Опустившись на колени, я попыталась что-нибудь разглядеть в темноте, но так ничего и не увидела. Сунула туда руку, пошарив наобум… фу, неужели здесь вообще никто не протирает? Комья пыли и какого-то ворса высыпались на ковёр, а я чихнула. Развели тут свинарник, а мне страдать! Будем надеяться, в эту книгу не слишком часто заглядывают. Да и я не смогу найти, где лежала закладка. Кажется, на ней было что-то нарисовано, но я не успела рассмотреть. Но решив больше не искушать судьбу, подхватила свой улов и спешно убралась из библиотеки. Вернувшись к себе, тут же принялась за работу. Злосчастная книга оказалась обычным справочником садовых растений. Даже не лекарственных. Но неожиданно в нём обнаружилось множество закладок — простых ленточек, и на отмеченных ими страницах я с удивлением узнала большую часть цветов, растущих в саду. А заголовок статьи о цикламенах и вовсе был подчёркнут. Занятно, они символизируют долгие и сильные чувства. Наверное, книга принадлежит вампиру, занимающемуся садом, и надо бы её вернуть на место, но долгая ночь вытянула из меня все силы. В конце концов, уже светает, и днём этот справочник точно никому не понадобится. На следующий день ещё до заката я полезла на чердак. Грязь там была гораздо хуже, чем на кухне: пыль, старая мебель, завешанная покрывалами, кучи неопознанного хлама. Но поиски увенчались успехом — я нашла несколько коробок с пожелтевшими газетами и подшивки старых медицинских журналов. Подтащив их к люку, ведущему к жилой части особняка, я захотела немного оглядеться. Хм, а это слуховое окно, похоже, для выхода на крышу. Я подняла раму, но желания ступить на разогретую черепицу у меня не возникло. Да и вообще хотелось держаться подальше от солнечных лучей. К сожалению, никаких записей или дневников я так и не нашла, а выбранные коробки утащила к себе в комнату, предварительно протерев от пыли. Эх, это надо же быть такой дурёхой! Конечно же, все газеты были выпущены до смерти дяди и тёти, да и часть из них, похоже, уже пустили на растопку. А вампиров уж точно не интересовали местечковые новости и сплетни. Досадуя на очередной провал, я отобрала самые поздние издания, пробегая глазами заголовки и пытаясь найти что-нибудь подозрительное. Так, визит мэра на открытие фонтана, фотография самого большого хряка, победившего на сельскохозяйственной ярмарке, драка с поножовщиной в Moondance… Ого, а он уже существовал? Последнюю статью я прочитала полностью, но в ней тоже не было ничего выдающегося. Вздохнув, я собрала все газеты и сложила их в коробку. Открыв следующую, я достала из неё журнал, и из него выпало письмо. Нахмурившись, я тут же его вскрыла. Судя по всему, лист скомкали, но потом расправили и вернули в конверт. Я склонилась над письмом, заправив мешавшую чёлку за ухо:Уважаемые М и М-м Дюбуа!
Наша редакционная коллегия рассмотрела материалы Вашей статьи и вынуждена отказать в её публикации. Представленные в ней тезисы абсурдны, а методы Ваших исследований весьма сомнительны. И аналогии с мифическими существами при описании полученной Вами сыворотки более чем неуместны. Пожалуйста, впредь присылайте обоснованный научный труд, а не сборник Ваших фантазий о панацее с мифологическим уклоном.
С уважением, редакция Nature Medicine.
Какое странное письмо! У меня возникает всё больше вопросов, чем на самом деле занимались мои родственники. Интересно, нет ли здесь где-то оригинала самой статьи… Я хотела убрать письмо, но тут же услышала быстрые шаги по коридору. Чёрт, я настолько увлеклась, что совсем забыла о ходе времени! Судорожно запихнула коробки под кровать и едва успела завесить их покрывалом и сесть сверху, когда в комнату влетел раздражённый Владимир. Воздух словно наэлектризовался, и я кожей ощутила нарастающую опасность. Ах, я же насвинячила в библиотеке и всё так и бросила! Ну что же, впредь будут убираться там тщательнее. — Что? — невинно захлопала глазами я. Вампир молча обвёл взглядом комнату и безошибочно остановился на так легкомысленно оставленной мной на тумбочке книге. Он мгновенно схватил её и прижал к груди. Стоп, так значит, садом занимается Владимир и справочник принадлежит ему? Никогда бы не подумала, что он способен на создание такой красоты! — Значит, вы не только бродяжка, но ещё и воровка. — Думайте, что говорите! Эта книга была в библиотеке вместе с другими, в общем месте. Если не хотите, чтобы кто-то трогал ваши вещи — держите их в своей комнате! Не обращая внимания на мои слова, Владимир раскрыл книгу, выразительно на меня посмотрел, а затем вложил в неё что-то, лежавшее у него в кармане. Кажется, я влипла! — Я лишь одного не могу понять, как вы вообще додумались до этого? Кто-то проболтался? Да нет, они не могли знать. Или всему виной ваша природная зловредность? — Послушайте, я понятия не имею, о чём речь. Да, каюсь, случайно выронила вашу закладку, но это не повод разыгрывать драму… Его лицо окаменело, и он навис надо мной так, что захотелось съёжиться и спрятаться в самую маленькую щёлку. Но что я сказала не так? — Закладку? Закладку?! — проревел вампир. — Да. Или там было что-то другое? — Вас это не касается! Я достаточно долго мирился с вашими выходками, но сегодня моё терпение кончилось! Вы шныряете по дому, подобно крысе суёте нос, куда никто не просит, непотребно себя ведёте и уже приручили половину моих друзей. Должно быть, воображаете, что стали здесь царицей. Так вот, этого не будет! Кто-то должен поставить вас на место. Я успела подумать, не заподозрил ли что-нибудь Владимир, но меня уже понесло. Этот бессмысленный разговор дико действовал на нервы, к тому же мне очень хотелось выставить вампира за дверь и вернуться к расследованию. — Кто бы ещё говорил о выходках! С самого начала вы врываетесь в мою комнату без стука, бросаетесь невнятными обвинениями, хамите и оскорбляете. Знаете что? Вы свою книгу получили? Отлично! А теперь прошу на выход! Подскочив на месте, я хотела распахнуть дверь перед Владимиром… Как вдруг моё тело потеряло точку опоры прямо на середине шага, и я полетела носом в землю! Разъярённая, как раненная крысоматка, я хотела подняться…и не смогла этого сделать! Тело сковало уже знакомым чувством, а горло сдавило спазмом, лишая возможности говорить. Да что я этому заносчивому аристократу сделала? Владимир аккуратно переступил через мою распластанную тушку, обошёл кругом и остановился напротив головы. Со своей позиции я видела только его обувь. — Да, то, что нужно. Надеюсь, это научит вас манерам и отобьёт охоту лезть, куда не следует. Не забывайте, вы живы до сих пор только благодаря моей воле. А пока подумайте о своём поведении. Времени для этого у вас будет предостаточно. Что? Он просто так уйдёт и бросит меня на полу? Несколько гулких шагов и звук захлопнувшейся двери. Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда! Я с ужасом подумала, что могу так пролежать и час, и два, и вообще столько, сколько захочет Владимир. Но никто так и не пришёл, а я осталась на полу, глотая злые слёзы.***
Время тянулось невыносимо медленно. Дико болели затёкшие от лежания в одной позе мышцы, мучила жажда, и хотелось курить. На непродолжительное время всё же удалось забыться тяжёлым сном, но легче от этого не стало. Только по изменению освещённости я могла судить о том, сколько прошло времени. А ведь сюда никто не зайдёт, даже если остальные ребята вспомнят: «А куда же подевалась Блэки?» — то просто постучат, не дождутся ответа и уйдут. Долбанная книга! Долбанный паралич! Долбанная моя лень, чего ведь стоило смести пыль в библиотеке и вернуть бесполезный справочник на место? Но ничего, Sancti Patris ещё придёт, захочется же ему когда-нибудь жрать. Если меня действительно оставили для еды, хоть об этом и неприятно думать. И уж тогда-то… А что я сделаю? Ой, да что-нибудь соображу, пока со мной ничего смертельного не произошло. И раз уж чаши такие ценные, на этом можно попробовать сыграть. В любом случае прогибаться я не намерена. Но время шло, мой боевой дух падал, и я по десятому разу проклинала вампирскую магию, справочник и собственное разгильдяйство. Стемнело. Я, чутко вслушиваясь в каждый шорох, задолго услышала гулкий стук тростью. Ага, всё-таки пришёл, наверное, ждёт, что я запугана и сломалась. Ну-ну, как говорится, держись за воздух. Снова мужские туфли в поле зрения. Дорогие, начищенные до блеска. Плюнуть на них, что ли? Даже жаль, что я всё ещё парализована. — Вчерашняя ночь была прекрасна. Тишина, порядок и благопристойность. Думаю, так будет продолжаться и впредь, а вы приложите к этому все усилия. Не так ли? Невидимые цепи, сковывающие моё тело, наконец, исчезли. Немедленно попробовала подняться, но что-то хрустнуло в спине, и я со стоном рухнула обратно. Сволочь, кайфует, поди, наблюдая за моим унижением. Вчера, должно быть, пару раз передёрнул в своей комнате. — Что, нравится? — с трудом прохрипела я, прочистив горло. От жажды голос был глухим и практически не слушался. Владимир презрительно фыркнул. — Весьма жалкое зрелище. — Откуда вы там, из девятнадцатого века? Наверное, любили запарывать до полусмерти слуг за самую незначительную провинность. — Да как вы смеете! У вас нет ни малейшего понятия о моей прошлой жизни, чтобы судить! Но я только отмахнулась. Копившаяся сутки злость клокотала внутри и требовала выхода. Мне было плевать, что случится дальше. — Как это должно быть офигенно, самоутверждаться за счёт человека, которого в любой момент можно заткнуть, бросить валяться сломанной куклой, сделать с ним всё, что заблагорассудится! Чувствуете себя всесильным и крутым? А я скажу, что это всего лишь проявления комплекса неполноценности, и только слабые и ничтожные люди будут возвышаться, унижая других, — я выдохнула и всё же закончила. — Ну и что, теперь парализуете меня до конца жизни? Повисшая тишина заставила меня напрячься. Что-то было не так, намного хуже, чем в прошлый раз. Я поймала взгляд Владимира, и у меня мороз пробежался по коже. На меня словно смотрела сама тьма. — Нет. Есть и другие способы воздействия. Его холодный, абсолютно спокойный тон не предвещал ничего хорошего. Владимир начал медленно приближаться, неотвратимо, словно предрекая грядущую катастрофу. Да, они очень похожи на людей, но всё же ими не являются. Я позабыла об этом и сейчас поплачусь. — У вас был шанс подумать о своём поведении, всё осознать и попросить прощения. Никто не сможет мне сказать, что я был недостаточно снисходителен или терпелив. Но вы им не воспользовались. А раз так, позвольте напомнить определённые аспекты, которые благополучно вылетели из вашей головы. Наверное, стоило бежать или звать на помощь, но охваченная сверхъестественным ужасом я могла только пятиться назад, пока не уткнулась во что-то твёрдое. Вампир остановился в каких-то сантиметрах от меня, опёрся ладонями о стену с обеих сторон от моей головы и слегка наклонился. Его дыхание опалило закоченевшую кожу. А затем он выпрямился, глядя мне в глаза. И я не смогла, не нашла в себе сил отвернуться или как-либо защититься. — Я принял решение спасти вас. Хоть это и потребовало от меня определённых жертв. И не жду от вас благодарности, но и не намерен больше терпеть непочтительность или попытки лезть в мою жизнь. А вы — чаша. Чаша, чьё предназначение питать вампира. Его голос был тих, но пробирал до глубины души. О Господи, если бы я только поняла, с какими силами играю… Владимир вновь наклонился ко мне, и его волосы упали на мои плечи. Губами он провёл линию от скул до основания шеи. — Пора отдавать свой долг, — послышался шёпот где-то на уровне ключиц. От страха и неотвратимости происходящего у меня подкосились ноги, и я стала сползать вниз. В тот же миг вампир оторвал правую ладонь от стены, схватил моё запястье и вздёрнул вверх, прижав руку чуть выше головы. Почти неуловимое движение, подобное броску кобры, и предплечье пронзила острая, мучительная боль от укуса.***
Кажется, я кричала. Я думала, это будет не сильно хуже того, когда из вены берут кровь или ставят катетер перед операцией. Как же я ошибалась! Больно было так, словно мне ввинчивали иглу в оголённый нерв, и только осознание того, что если я сейчас вырвусь — рука превратится в кровавое месиво и долбанная вампирская магия, удерживали меня на месте. Магия…сверхъестественный ужас прошёл, и я поняла, что это чувство тоже было навязано мне извне. Я бы никогда не испугалась до полного отказа ног. Скорее, двинула бы коленом в пах, кусалась и выдиралась, а потом убежала туда, где меня не достать. А сейчас…я стремительно теряла контроль над своей жизнью. Ненавижу, ненавижу быть беспомощной! Передо мной вдруг с предельной ясностью нарисовалась картина будущего, в котором я каждый день вынуждена терпеть нападки склочного вампира, за каждый шаг в сторону меня дёргают за поводок и считают не более чем набитым едой холодильником. К чёрту такое существование! Я чувствовала, как вместе с кровью меня покидают сами жизненные соки, воля и желание бороться. Нет… Спустя вечность Владимир, наконец, от меня отстранился и быстро полез в карман за платком, но я успела заметить, что лицо вампира было искажено страданием. Приятно осознавать, что не только мне одной было плохо. — Значит, так поступают с чашами? Получив возможность двигаться, я тут же отскочила подальше и, не выдержав, покосилась на руку. Вопреки ожиданиям, на ней не было страшной, зияющей раны, а только две аккуратные дырочки, которые практически не кровоточили. Я сгорбилась и тяжело дышала, ожидая повторного нападения. — Вы сами спровоцировали это. Видит бог, я хотел обставить всё иначе. Но хотя бы теперь, наконец, осознаете собственное место. Ваша кровь, вы сами принадлежите мне целиком и полностью. И единственный смысл вашей жизни — питать мою. Я остолбенела от такой непоколебимой уверенности. Нет, я больше не могу это терпеть! — Думаете, что победили и сломили мою волю? Я не позволю относиться к себе, как к вещи или дойной корове! И буду бороться дальше! От ледяного, саркастического смеха меня передёрнуло, но я заставила себя с вызовом посмотреть на Владимира. — И что же вы намерены мне противопоставить? — Я знаю что. Не дожидаясь ответа, я пулей вылетела из комнаты и бросилась бежать по коридору. Владимир, было, кинулся за мной, но увидев, что я миновала лестницу, ведущую в холл, замедлил шаг и вальяжно пошёл следом, стуча тростью. Всё, как я и предполагала. — И куда же вы направляетесь? Выход в другой стороне. Беги, не обращай внимание. У меня не было ничего, кроме собственной жизни, и той я уже не вполне распоряжалась. Но даже это могло стать оружием. Я добежала до третьего этажа и полезла по лестнице, ведущей на чердак. Когда на площадке появился Владимир, я уже закрывала люк. — Хотите поплакать на чердаке, как маленькая девочка? — ехидно донеслось снизу. — О да, самый действенный метод борьбы. Впрочем, все эмансипированные женщины рано или поздно показывают истинное лицо. Собрав все силы, я передвинула ветхий диван на место люка. Ничего себе, не ожидала, что это у меня так легко получится! — И вы, в самом деле, намерены остановить меня этой ветхой преградой? Я был лучшего мнения о ваших умственных способностях. Нет, но хочу выиграть время. Последовал удар о крышку люка. Долго она не продержится. Подбежав к окну, я подняла раму и вскочила на подоконник. Ледяной ветер взъерошил мои волосы, заставив зябко поёжиться. Я не успела накинуть ни плащ, ни какую-либо кофту и вдобавок ко всему потерять голос было бы просто великолепно. К тому же ещё слишком свежи воспоминания о моём недавнем падении. А может, ну его? Вернусь в дом, притворюсь той самой обиженной девочкой, получу порцию насмешек от Владимира…и так и останусь бесправной марионеткой, повинующейся каждому движению хозяина. Или мы договариваемся оставить друг друга в покое здесь и сейчас, или…мне действительно останется только сигануть вниз. После особенно сильного удара диван нелепо подпрыгнул и начал заваливаться на спинку, а я, не раздумывая, выскочила наружу. — Вы с ума сошли! Немедленно вернитесь в дом! Нужно оказаться как можно дальше, иначе Sancti Patris запросто затащит меня обратно. С маленькой площадки перед окном я перемахнула на скат крыши. Ох, твою ж мать! Я чуть не сорвалась со скользкой черепицы, но схватилась за оградку, идущую вдоль конька, и подтянулась. Танцующей походкой прошлась по самому гребню крыши и остановилась. Теперь меня никто не достанет. Даже не ожидала, что смогу так легко это сделать. Владимир меж тем выбрался наружу. — Господи, вы же погубите нас обоих! — Не приближайтесь, иначе я прыгну! А здесь достаточно высоко, чтобы не помогли ни ваши вампирские штучки, ни самый квалифицированный врач! Но Sancti Patris и без того больше не двигался с места, продолжая оставаться в тени мезонина и переводя ошарашенный взгляд с меня на небо и обратно. А там-то что не так? Луна светила ярко, лишь на считаные секунды скрываясь за быстро бегущими облаками. Впрочем, было и куда более занятное зрелище. Маска уверенности и убеждённости в собственной правоте слетела с вампира, уступив место растерянности…и страху. Правда, он тут же попытался взять себя в руки, отгородившись привычной язвительностью. — Вы не станете этого делать. Заканчивайте балаган и возвращайтесь в дом. Я осторожно встала спиной к ограде, не забывая изо всех сил держаться за прутья. — Хотите проверить? — злобно оскалилась я. — Знаете, мне нечего терять. Всё, чего можно было достичь, я уже получила, семьи и детей у меня нет, с личной жизнью тоже как-то не сложилось. Люди, которые мне были дороги — мертвы. Друзья или остались слишком далеко, или давно обо мне позабыли. Я ехала сюда и думала: продам домик, уплачу долги и начну новую жизнь. Пройдусь по старым знакомым, вдруг кому нужна гитара или вокал. Да я даже на бэк согласна. Ну а потом с деньгами многие проблемы решаются проще: и оборудование для собственной студии покупается, и двери закрытых тусовок, где можно познакомиться с хорошим продюсером открываются. Одна проблема — репертуар, не хочу я насиловать старое. Но и с ним можно что-нибудь придумать. Должно же мне, было, хоть когда-нибудь повезти. — И новая жизнь у меня началась, о да! Ознаменовавшаяся полётом из окна. И мне даже предложили спастись, только никто не сказал, что за это я попаду в рабство. Забудь о своей прежней жизни и стремлениях, отныне ты просто запас жратвы и радуйся, что тебя не держат как скот в клетке. В любой момент тебя могут швырнуть на пол, парализовать, лишить воли, а то и чего похуже. Просто потому, что у твоего хозяина плохое настроение. И тебе нечего этому противопоставить. Ведь ты всего лишь человек без грёбаных вампирских сил. — В итоге такое же дерьмо, что и всегда, только ещё хуже. Потому что раньше я могла рассчитывать на себя. Что-нибудь придумать и выкрутится. И если что-то не получалось, то сама виновата. А теперь — нет! Да к дьяволу такую жизнь! Может, я и вовсе не хотела, чтобы меня спасали! Может, я хотела умереть!.. Я говорила всё громче и громче, выплёскивая то, что отчаянно гнала прочь эти два дня. Когда я умолкла, тяжело дыша и содрогаясь всем телом, тишина обрушилась на нас равнодушием промозглой ночи. Владимир молчал, на секунду я прочитала в его лице горечь…и понимание. А затем он опустил голову, поникнув, словно лишился последних сил. А ведь ему уже, наверное, около двухсот лет. Почему-то в полной мере я осознала это только сейчас. Он долго смотрел вдаль, а ветер трепал его волосы, синеватые в этом освещении. — Как бы ни хотелось, исполнить все ваши желания не в моей власти, — я с трудом могла разобрать слова, таким тусклым и бесцветным был голос вампира. — Освободить от связывающих уз и отпустить вас я не могу, это, к сожалению, невозможно. В остальном живите, как считаете нужным. Я обещаю больше не использовать против вас власть вампира над чашей или иные…силы. Единственное, отныне я вынужден питаться только вашей кровью. Это не моя прихоть, а необходимость. Но в следующий раз, когда возникнет…нужда, я предупрежу вас. Возможно, я действительно зашёл слишком далеко. И знаете, иногда худшие, на первый взгляд, перемены в нашей жизни в конечном счёте приносят благо. Что? Он вот так просто сдастся? Да, этого я и хотела, но ожидала более длительного противостояния. И всё же я одержала маленькую победу. У меня словно огромный камень свалился с плеч. — Пожалуйста, возвращайтесь в дом. Всё остальное можем обсудить позднее. Я помогу вам подняться к окну. Даже я ощущаю, как здесь холодно, а вы и вовсе заболеете, если будете стоять на таком ветру. — Это ещё не всё, — из чистой вредности добавила я. — Прекратите меня называть настоящим именем. Оно меня просто бесит! Владимир усмехнулся и укоризненно на меня посмотрел. Ну, правильно, уступать можно только до определённой степени. Фыркнув, я попыталась встать поудобнее, чтобы развернуться, но вдруг моя нога поехала вниз! Владимир дёрнулся по направлению ко мне, но тут же отпрянул, будто налетев на невидимую стену. К счастью, я удержалась за прутья, просто шлёпнувшись на попу. Я проследила за полётом сломавшегося под моим весом куска черепицы, взглянула вниз… И тут меня накрыло! Словно кончилось топливо, позволявшее мне до сих пор держаться. Как же здесь высоко, о чём я только думала, когда полезла на эту долбанную крышу! И как вообще смогла сюда забраться? Я сидела, до хруста в костяшках вцепившись в прутья решётки и крепко зажмурившись. — Ахх, я сколько раз говорил Аарону заняться этой проклятой крышей, но нет, надо было дождаться… Розали, с вами всё в порядке, — донёсся до меня обеспокоенный голос. Я с отчаянием взглянула на Владимира и замотала головой. — Нет, у меня не получится… Она буквально уходит из-под ног. Пожалуйста, не могли бы вы… Владимир нахмурился и закусил губу, вновь раздосадовано посмотрев на небо. — Крыша не выдержит нас обоих. Постарайтесь подойти как можно ближе ко мне. Ну же, вы запрыгнули сюда как белка. Неужели не сможете преодолеть жалкие несколько метров? Кивнув, я подтянула ноги и осторожно, стараясь не смотреть вниз, поползла на карачках. С трудом, но мне всё же удалось это сделать. Добравшись почти до конца, я остановилась и спросила: — И что дальше? Я не допрыгну до окна, здесь слишком высоко. — Давайте так. По моей команде вы отпускаете решётку и тянетесь изо всех сил ко мне. Я поймаю вас за руку, помогу забраться наверх, эта эпопея закончится и всё будет хорошо. Но только по моей команде. Это очень важно. Согласны? — А если я сорвусь, и вы меня не поймаете? Или хуже того, мы оба полетим вниз? — Этого не случится, я удержу вас. Но только если вы всё сделаете, как я скажу. Я понимаю, это трудно, но, пожалуйста, доверьтесь мне. Хотя бы на этот раз. — Хорошо, я попробую. Собрав всю волю в кулак, я встала и выпрямилась, продолжая цепляться за решётку и ожидая команды. Колени предательски дрожали. Владимир подтянул перчатки и тщательно одёрнул рукава. Вот же…педант! А затем уставился на небо. Чего же он ждёт? На луну наползало небольшое облачко. Но зачем ему это? — Сейчас! Мы потянулись друг к другу, но расстояние оказалось слишком велико. Нужно отпустить ограду, чтобы достать до руки Владимира. Я дёрнулась назад. Нет, не могу! — Быстрее, у нас мало времени. Ну же, сейчас или никогда. Потребовалась вся моя решимость и ещё несколько секунд, чтобы заставить себя отцепиться от решётки. Так, ещё чуть-чуть… Но вдруг Владимир с шипением отдёрнул руку, а как назло, в этот момент налетел особенно сильный порыв ветра. И я всё-таки сорвалась. Я кувырком покатилась по крыше, попыталась вцепиться в скользкую черепицу, но только ободрала руку. В этот миг меня охватила даже не паника, а горькое ощущение от предательства. Но это длилось недолго. На мгновение взгляд выцепил силуэт Владимира, и тут же сильные руки подхватили меня. Круто развернувшись и взметнув вокруг себя обломки черепицы, он совершил нечеловеческий прыжок, ещё раз дёрнулся и сгруппировался в воздухе, продолжая держать меня. Владимир влетел вместе со мной спиной вперёд на чердак, разбив окно, в окружении осколков стекла. Он выронил меня, и я больно ударилась головой об угол какой-то тумбочки. На удивление я была цела, не считая нескольких ссадин. И тут я услышала исполненный боли стон. С трудом я разглядела в темноте Владимира, который стоял, согнувшись, и прижимал ладони к лицу. Он же закрыл меня собой от осколков! Собственные болячки тут же показались мне незначительными. — Владимир, вы ранены! Позвольте, я помогу вам! Но он только шарахнулся от меня и стрелой вылетел с чердака. Я осталась одна, и тут же все пережитые потрясения обрушились на меня камнепадом, заставив буквально рухнуть на пыльный пол. Меня колотило, я сидела, прижав колени к груди, тяжело дышала и пыталась прийти в себя. Господи, у меня были все шансы, закончить начатое Иваном пару дней назад! Голова раскалывалась, но не от удара, а от противоречивых мыслей. Чёрт возьми, Владимир только что спас мне жизнь! Если бы он не успел меня поймать, я была бы уже мертва. Но до этого я сутки провалялась на полу по его же воле. И этот укус… Ничего не понимаю. Ах и какую же позорную истерику я устроила! И как я теперь буду смотреть ему в глаза? Чёрт, Владимир же ранен…из-за меня, нельзя рассиживаться на чердаке, надо позвать на помощь! Так, а как я собираюсь объяснить, что произошло? Ой, да без разницы! Что-нибудь совру. Как будто в первый раз кто-то подумает, что у меня с головой не всё в порядке! Кое-как, опираясь на мебель, я поднялась и, пошатываясь, побрела к люку. Самое сложное — одолеть лестницу, и это удалось, но свои силы я переоценила. Дико кружилась голова, меня подташнивало, а ноги подкашивались. В какой-то момент я просто сползла по стенке. Хотелось свернуться в клубочек и перестать существовать на ближайшие часов 12, чтобы ни о чём не думать. — Красавица, что с тобой случилось? Я слышал какой-то грохот и тут же поспешил на помощь. — Ага, только сперва надел свой лучший костюм и накрасился, — из комнаты высунулся Этан, похоже, я всё-таки добрела до второго этажа. — Неужели непонятно, кое-кого немножко надкусили, и ей это не понравилось. Ну что, с боевым крещением, можешь радоваться, теперь так будет постоянно! Он довольно заржал, и Велиат досадливо отмахнулся от него. — Владимир что, совсем из ума выжил? — в голосе Душки слышалось сочувствие, он протянул руку и помог мне подняться. — Ты ведь всё помнить будешь, да и вообще каким надо быть извращенцем! А они ещё обо мне что-то говорят. Слушай, может для тебя что-нибудь сделать? Я собралась с силами и ответила: — Да. В моей комнате, в шкафу на нижней полке за стопкой одежды стоит бутылка. Она бы сейчас не помешала. Малахольный присвистнул. — Этан, сходи и принеси чего-нибудь получше из своих запасов. — А на хрена оно мне нужно? Бухло я трачу только на тех тёлок, которые потом дают. — Прекрати выпендриваться и делай, что говорят! Я бы предложил воспользоваться своей коллекцией, но ей сейчас нужно что-нибудь покрепче. А это твоя прерогатива. И если так уж переживаешь — за мной будет должок. Малахольный отвернулся, бормоча явно что-то ругательное на неизвестном языке, и скрылся за дверью комнаты. Велиат же, подхватил меня под локоть и потянул за собой. — Пойдём, немного отдохнёшь. Хм, а у парня есть вкус! Хоть я и чувствовала себя, как выжатый лимон, не смогла не отметить, какой же стильной была его комната. Если захочу сделать ремонт — обязательно попрошу Душку придумать дизайн. Меня усадили на кожаный диван. Несколько минут я просто сидела, откинувшись на спинку, и ни о чём не думала. — Ну, красавица, не расскажешь, что у тебя произошло? Я страдальчески на него посмотрела, давая понять, что без допинга я разговаривать не в состоянии. — Хорошо, отдыхай. Спустя какое-то время вернулся Этан со стаканом чего-то похожего на коньяк. Я залпом осушила его. Огненный комок прокатился по горлу, возвращая силы и способность нормально мыслить. А объясняться всё-таки придётся, слишком уж выжидательно смотрят на меня эти двое. Остаётся только надеяться, что у Sancti Patris хватит ума умолчать о самых неприглядных подробностях. — Да, вы верно поняли, меня укусил Владимир, я психанула и убежала на крышу. Оттуда я сорвалась и случайно разбила окно, но меня успели поймать. И теперь там точно требуется ремонт, — закончила я, чувствуя себя последней дурой. Этан и Велиат многозначительно переглянулись. — Погоди, ты хочешь сказать, Владимир тоже был на крыше? — Ну, разумеется. — Hitto! Я пошёл к нему. Вся ночь теперь из-за бесполезного балласта Аарону под хвост. Стоп, я же не успела сказать, что Владимиру нужна помощь. Мне вспомнилось его странное поведение на крыше. Всё это очень подозрительно, они явно что-то знают! — Да, Владимир, кажется, поранился осколками, и ему нужен врач. Но как вы догадались? Душка вздохнул. — Дорогая моя, видишь ли, мы слишком хорошо знаем Владимира. Наш светлый лорд любит всех построить и раздать указания, но когда ему реально нужна помощь — забивается в самый дальний угол. Ну а поскольку на тебе ни единой царапины… — Ладно уж, поняла. На самом деле, звучало не слишком убедительно, но других объяснений у меня пока не было. — Мда, — продолжал Велиат, — ночка у тебя выдалась не самая лёгкая. Не хочешь немного развеяться и пойти с нами в Moondance? Этан теперь нескоро освободится, и у тебя будет достаточно времени, чтобы привести себя в порядок. К тому же я обещал познакомить тебя с директором. Ну, что скажешь? Первый коктейль за мой счёт! Я задумалась. А почему бы и нет? Возьму Бьянку, возможно, потребуется что-нибудь сыграть. Ну а после отдохну, выпью и подцеплю нормального парня без всех этих вампирских приколов. По крайней мере, хоть ненадолго забуду о событиях нынешней ночи и посплю без кошмаров. — Насчёт сушёной селёдки можешь не переживать: он не посмеет сейчас натягивать поводок и удерживать тебя в доме. — Давай, мне только нужно постоять под душем и переодеться. Уже у себя я аккуратно заклеила следы от укуса пластырем и передвинула на них браслеты. А теперь за дело: неважно как я себя чувствую, выглядеть должна на все сто! Через какое-то время мы все вместе вышли. Этан ворчал, что от меня будут одни проблемы, а Велиат беззлобно с ним перебранивался. Я же поминутно оглядывалась и дёргалась, каждый раз ожидая, что вновь не смогу сделать и шага. Но ничего не случилось. В последний раз я посмотрела на особняк, и на секунду мне почудился высокий силуэт в окне третьего этажа, но спустя мгновение там уже ничего не было.***
— Ты можешь побыстрее? Я начинаю замерзать! — Да блин, никак не вставляется! Наконец, он смог совладать с ключом, и мы, пьяно рассмеявшись, в обнимку ввалились в обшарпанную квартиру. Не зажигая света и толком не захлопнув двери, он прижал меня к стене и засосал, слишком сильно слюнявя языком губы. Мы познакомились несколькими часами ранее в Moondance у барной стойки, где я допивала, не знаю, какой по счёту шот. Его имени я не запомнила, да и это, в принципе, не требовалось. Он спросил, где я до сих пор пряталась и почему не встретилась ему раньше, а затем заказал выпивку. Я рассмеялась и подумала, почему бы и нет. Потом он заметил гитару, и разговор сам собой свернул на музыку. Ещё через некоторое время мы сидели в баре, где было гораздо тише, и я пыталась подстроить аккорды под его фальшивое пение. Неудивительно, что нас общими усилиями вышвырнули на улицу администраторы и музыканты, так как мы распугивали клиентов и мешали им работать. А сейчас… Он болезненно сжимал грудь, засунув руку под футболку, и уже скользнул в расстёгнутые джинсы, расправившись с застёжкой. Торопится. Слишком быстро для такого градуса. Я вспомнила то короткое ощущение, когда Владимир прижимал меня к себе на крыше, а затем вернулась в реальность. Внезапно стало до тошноты мерзко. Не хочу больше здесь находиться! — Слушай, — я слегка отодвинула его от себя, — похоже, ничего не получится. Давай встретимся, скажем, послезавтра? Запиши мой телефон… Схема была отработанной: я диктовала несуществующий номер, объект набирал его, а я доставала мобильник, притворно сетовала, что он разрядился, и просила позвонить завтра. Иногда даже брала визитку. А если вдруг объект не верил, руки у него всё равно были заняты, и я успевала убежать. Но не в этот раз. — Да какого чёрта! Я же за твою выпивку заплатил, ты первая стала клеиться! А ну, иди сюда, шлюха! Он попытался схватить и повалить меня, но я привычно двинула ногой по яйцам и выскочила в незакрытую дверь, прихватив гитару. — Ах ты, сука! Б…дь! А ну, вернись сюда! Я покажу тебе, что делают с ломающимися п…ами настоящие мужики! Прихрамывая, он бросился вдогонку, но запнулся на лестнице и кубарем полетел вниз, матерясь на весь подъезд. Ошалев, я выскочила на улицу и пробежала несколько домов, петляя и сбивая след. И только поняв, что погоня отстала, тяжело перевела дух и зашагала по ночному городу, чувствуя себя по уши измазанной в дерьме. Долбанный ублюдок! Что же мне так везёт на конченых придурков? Почему-то вспомнилось, как Владимир протягивал мне руку на крыше. Ах, я же вообще это всё затеяла, чтобы о нём не думать. Да и возвращаться в особняк абсолютно не хотелось. Интересно, здесь где-нибудь наливают в такое время?..