Алекс Кингстон POV:
Мэтт галантно открывает мне переднюю дверь машины. Я улыбаюсь ему и сажусь. Он отвечает мне тем же и закрывает дверь. Смит, Смит, Смит, что ты делаешь? Твоя улыбка всегда поднимает мне настроение. Он обходит машину и садится за руль. Я включаю радио, крутят очередной хит. Я делаю погромче, так как боюсь заснуть в машине и начинаю подпевать. Машина медленно трогается. Я легонько хлопаю Мэтта по плечу, он вымученно улыбается. Я раздраженно отвожу глаза. Опять не спал всю ночь. Вижу, что он еле ведет машину, хотя и старается выглядеть бодрым, веселым и жизнерадостным. — Все в порядке, Мэтт? — я внимательно смотрю на него. Он хихикает, как пятилетняя девочка, и молча смотрит на дорогу. Я добавляю немного раздраженно: - Я серьезно. — В полном, мисс Кингстон, — отзывается он. Я невольно улыбаюсь, когда слышу это шутливое обращение. Он так мило это говорит. — Настолько, насколько это может быть нормальным у человека, которого будит в пять утра маньяк недоделанный. — Он снова убьет Рори, ты это слышал? – я смеюсь. Нависает молчание. Я уже хочу продолжить, как вдруг на радио ставят Fix You – Coldplay. Мы, не сговариваясь, начинаем подпевать. Здесь, в Объединенном Королевстве, не очень их жалуют. Не понимаю, почему. — Видела Теннанта в Never Mind The Buzzcocks? — спрашивает у меня Мэтт. Never Mind The Buzzcocks – развлекательное шоу, связанное с музыкой, достаточно популярное здесь, в Британии. Несмотря на то, что я живу в Лос-Анджелесе в свободное время, рождество я отмечаю здесь и во время съемок нахожусь тоже в Объединенном Королевстве. Всегда смотрю эту передачу, ищу в интернете, если пропускаю серии. Она заряжает меня оптимизмом. Я завишу от нее, как от наркотиков. Мэтт это прекрасно знает. — Что за вопрос, крошка Мэтти? Мы же вдвоем выпуск смотрели на Рождество, — я улыбаюсь. Мэтт смеется и кивает. Начинается опасный участок, поэтому он внимательно смотрит на дорогу. Мэтти, Мэтти, Мэтти, как можно было забыть? ***Мэтт Смит POV:
Она помнит. Эта мысль заставляет мое сердце стучаться в миллион раз сильнее, и я начинаю бояться, что она услышит это. Я отворачиваюсь и стараюсь унять этот безумный стук. Это была проверка. Для Алекс. Я никогда не смогу забыть этот вечер. Алекс приходит ко мне накануне Рождества весьма расстроенной. — Мэтт, можно к тебе? — шепчет она с порога. Она стоит в одном свитере и теплых штанах. Вид, очевидно, не для гуляний по холодной Британии. — Проходи, — я пропускаю её внутрь. Нет смысла и времени отчитывать Кингстон. Она сильнее расстроится, а я сойду с ума, если она будет грустить из-за меня. Если бы Алекс попросила меня ради неё прыгнуть с крыши или убить кого-то, я бы, ни на секунду не задумываясь, сделал это. Глупый влюбленный мальчишка. Хотя, это уже и не любовь. Обычно люди называют это помешательством, сумасшествием. Любовь – что-то равное, а это явно не она. Я приглашаю Алекс в гостиную и иду за вином. — Что случилось? — спрашиваю я у нее по возвращении. Я знаю, что сейчас Кингстон хочет больше всего. Я открываю бутылку и наливаю вина, после чего протягиваю ей наполненный бокал. – Канун Рождества, а ты грустишь. Не надо так. Я сопливая девчонка. Я смотрю на Алекс и боюсь заплакать. Я готов расплакаться, если она это сделает. Кингстон, зачем? Однажды любовь к тебе убьет меня. — Ничего, Смити, — тихо отвечает она. «Смити!» Она хочет моей смерти. Я обожаю, когда Алекс меня так называет. Это как “sweetie”, только «Смити». Я согласен на любое прозвище, сказанное этими идеальными губами. — Нет, мисс Кингстон, так дело не пойдет. Рассказывай, что произошло. Что вообще происходит? Не каждый день ты приходишь ко мне в таком виде с заплаканными глазами. — Буду делать это чаще, — бурчит она. — Даже не пытайся сейчас просто отшутиться и провести тему. Ты знаешь, что можешь поделиться со мной всем. Я, как тот гей, который есть у всех девчонок в друзьях, — я улыбаюсь. Последняя фраза дается мне достаточно тяжело. Мне больно. Она даже не представляет насколько. — Во-первых, прости меня, пожалуйста, я тебе тут порчу Рождество, ты, наверное, куда-то собирался, я лучше пойду, — она вскакивает и суетится. — Стоп! Нет. Даже не думай об этом, — я прерываю ее и раздельно произношу слова, как маленькой девочке, которая бьется в истерике. – Ты никогда мне ничего не портила и не испортишь. Я не позволю тебе провести Рождество в апатии и депрессии. Как она вообще могла подумать, что испортит мне Рождество? Я живу уже полгода где-то от встречи до встречи с ней. Это будет моим лучшим Рождеством, даже если мы просто уснем или загремим в полицию. — Спасибо, Мэтт, ты действительно замечательный, — говорит она мне. В другой раз я бы умер от этого, но сейчас я должен кое-что выяснить. Мне нужна причина. Причина, по которой самая лучшая женщина на Земле льет слезы. — Бла-бла-бла, давай закончим восхваление меня, и ты расскажешь мне, почему в таком виде разгуливаешь по Англии. — Хорошо, - всхлипывает она. — Мне позвонил Ральф. Файнс. Она замолкает и смотрит на меня. Меня как будто выкидывает. Ральф-Ральф-Ральф, что тебе от нее надо? Вы расстались очень давно, ты бросил самую прекрасную женщину во Вселенной. Ты разбил ей сердце. — Этот звонок был далеко не тем, что я хотела бы услышать на Рождество. Он был пьян, — ее голос дрожит. Я ее обнимаю, и она продолжает мне на ухо: — Он сказал, что рад был со мной расстаться, что я была его самой большой ошибкой за все эти годы. Я не особо жалею о разрыве, но это так неприятно, в конце концов, кому будет приятно такое услышать? Она начинает плакать, а у меня в голове созревает план по отмщению Ральфу. Но я тут же отбрасываю его подальше, понимая, что Алекс будет не в восторге. — Ну-ну, мисс Кингстон, поплачь. Тебе станет легче. Чтобы ни случилось, я всегда буду рядом, — говорю я и глажу ее по голове. — Спасибо тебе огромное, Мэтт. Ты лучший. Прости меня, пожалуйста, за испорченное Рождество и рубашку, которую я только что испачкала своей тушью. — Это все мелочи, — говорю я. — Нам определенно стоит выпить. Она кивает. Я наливаю ей второй бокал, к своему я так и не притронулся. — За светлое будущее, — говорю я тост. Мы выпиваем и тут я замечаю размазанную тушь на лице у Алекс. Я добавляю: — Кстати, Алекс, ты все-таки смой тушь с лица. — О, конечно, — говорит она, ставит бокал и выходит из гостиной. Я решаю поискать, что можно посмотреть по телевизору и натыкаюсь на выпуск NMTB. С Теннантом. Она возвращается и с удовольствием садится рядом со мной. Следующие сорок минут мы смотрим на Дэвида. Время пролетает незаметно, мы подпеваем, веселимся, смеемся, а потом вместе засыпаем на диване. А Fix You становится «нашей песней». Я поворачиваю голову и смотрю на Алекс. Она с интересом смотрит на дорогу, периодически переключая. Она великолепная.