Дорогая Нарцисса, я выполнил твою просьбу, однако, не могу гарантировать того, что Темный Лорд останется доволен таким исходом. Возможно, Драко придется потерпеть небольшую пытку круциатусом, я не могу давать обещаний о его полной безнаказанности, но определено уверен в том, что его жизнь будет сохранена. Даю тебе слово.
Извини, если этим все же разочарую тебя. Я сделал все, что было в моих силах.
Северус.
Его рука дрогнула, когда захотелось добавить перед именем «твой», но мужчина с горечью зажмурился и сжал ладонь в кулак. Взмахнув пальцами, он отправил письмо обратно в конверт и запечатал его. — Не помешаю? — раздался хриплый голос Дамблдора в тот момент, когда Снейп выпустил сову из небольшого окна. — Я бы дотерпел до вечера, но, боюсь, тогда пришлось бы отрезать себе руку. Снейп изучающим взором окинул почерневшую кисть профессора Дамблдора, сочувственно поджав губы. — Обезболивающее зелье теряет свою силу, если принимать его в таком количестве, — сурово процедил Северус, стараясь избегать проницательного взгляда Альбуса. — Я так полагаю, нужна новая порция? — И желательно с привкусом лимона, — устало улыбнулся Дамблдор. — Уже нашел способ, как лишить меня жизни и помочь мальчишке? — взглянув на мужчину исподлобья, поинтересовался директор Хогвартса. Северус с нескрываемым недовольством цокнул языком и поднялся с места, направляясь к своему запасу зелий. Он с грохотом переставлял флаконы, пытаясь найти необходимую бутылочку. — Меня поражает то, с каким спокойствием вы об этом говорите, — выдохнул он, не скрывая напряжения в голосе. — У меня не оставалось другого выбора… — Я не виню тебя, Северус, ты сделал то, что требовалось, — пожал плечами Дамблдор, — как я уже говорил, для Драко будет лучше стараться держаться света. — Вот только даже если все пройдет как нужно, я сомневаюсь, что душа Малфоя является чистой и светлой, он совершал ужасные вещи, использовал заклинания не менее опасные и темные. — И все же, он не совершал настоящего убийства, — хмыкнул профессор. — Если кто и положит конец всему этому, то это будет сын Люциуса, у него на то будет множество причин. — Почему бы тогда не завербовать его в Орден? — возмутился Северус. — Раз вы так уверены, что Драко способен на это, — выплюнул раздраженно мужчина, — и зачем мы тогда носимся с Поттером? Мы все видели предсказание, я очень сомневаюсь что в нем речь шла о Драко. — Гарри выполнит свою часть работы, так должно быть, потому что именно Гарри был помечен Темным Лордом в детстве, — нахмурился старик, — но мы оба знаем, что именно Люциус Малфой приготовил для лорда Волдеморта что-то, что подарило ему огромную власть и силу, и только сын Люциуса знает, как все исправить. — Я просто подслушал обрывок разговора Реддла с этим Грандом, — поморщился Северус, — никаких доказательств, что они провели ритуал, у меня нет. Это практически нулевой шанс, невозможно найти ингредиент, дарящий вечную жизнь. — И все же, предполагаю, Темному Лорду удалось заполучить себе нечто, что вселило в него уверенность своей полной непобедимости, — с грустью выдавил Дамблдор. — Если бы я не повелся на эту уловку с темным артефактом, то в моих силах было бы остановить его, но увы… Мое время на исходе, и дальше вам придется лишь ждать того, когда свет пересилит тьму, и тучи разойдутся на небе. — А можно без этих ваших загадочных метафор? — протянув флакон с желтой жидкостью профессору Дамблдору, зельевар уселся в кресло. — В этой метафоре все слишком просто, мой дорогой друг, — улыбнулся старик. — Пожалуйста, не сомневайся в моих словах. — Откуда такая уверенность? — помотал головой мужчина. — А если это все бред? Что нам делать? Мы слишком многим рискуем, чтобы надеяться на то, что ваши слова правдивы. — В конце концов, все случится именно так, как должно, — Дамблдор подмигнул профессору Снейпу и дрожащей рукой поднес флакон к губам. Он жадными глотками выпил все зелье. На мгновенье, его лицо исказилось в мучительной гримасе, после чего он расслабил плечи и блаженно улыбнулся: боль отступила. Северус подпер рукой острый подбородок и зажмурился. Лучше бы Дамблдору быть правым в своих догадках. Ставки были слишком высокими, а платить жизнями хотелось меньше всего.***
Гермиона еще раз обняла Гарри, ощущая, с какой тяжестью билось в груди ее сердце. Она была уверена, что его переполнял страх, но друг старался не подавать вида, хотя в его глазах можно было заметить неподдельный ужас. Она сжала пальцами воротник его футболки, ковыряя торчавшую нить ногтем. Прикусив губу, волшебница вздохнула, стараясь выровнять свое дыхание. Она мягко погладила своими ладонями его плечи и натянуто улыбнулась, ощущая на себе взгляд Рона. Друг выжидающе смотрел на них, позволяя ей спокойно попрощаться с Гарри. Если Грейнджер сегодня не умолкала, то Рон, в свою очередь, был непривычно молчалив. Он прокашлялся, переминаясь с ноги на ногу. — Запомни, если ты почувствуешь себя неважно, или захочешь выйти, то мы сразу же поможем и все прекратится, — вздохнула Гермиона. — Я положила тебе в карман сигнальный факел, на случай, если что-то случится с твоей палочкой. Он зачарован и может высветить любое послание в небе, перед тем, как поджечь просто… — Я помню, Гермиона, — оборвал ее Гарри, нахмурив темные брови. — Кто-нибудь видел Дамблдора? — Он стоял вместе с Каркаровым и Мадам Максим возле трибун, — выдавил угрюмо Рон. — Гарри, ты должен победить, слышишь? — голос Уизли немного дрогнул, но он выпрямился, будто собрав все силы. Гермиона улыбнулась. — Конечно, это ведь так просто, — саркастично отозвался Поттер. — Пожалуй… Мне пора? — он нервно почесал затылок и уставился на двух своих самых лучших и близких друзей. В груди волшебника был какой-то ураган из эмоций: он волновался, испытывал одновременно страх и эйфорию от того, что финал наконец-то настал. — Если вдруг со мной что-то случится… — Гарри… — голос Гермионы сорвался на шепот. — Знайте, что я вас люблю, и мне чертовски повезло иметь таких друзей, — он нервно улыбнулся, стараясь скрыть дрожь в голосе. Рон свел губы в полоску и крепко обнял друга. Гермиона прижалась к ним, чувствуя, как холодные мурашки прошлись вдоль ее позвоночника. — Все будет отлично, — прошептала она. — Иди, Седрик и Виктор уже внизу, Флер тоже, — подтолкнув друга к выходу из палатки, ободряюще улыбнулась Грейнджер. — Мы будем ждать тебя на трибунах, я даже заставил Невилла нацепить дурацкий колпак с твоим именем, — усмехнулся Рон. — Он верит в тебя, Гарри. Мы верим. Поттер похлопал по плечу Рона и молча вышел из палатки. Гермиона нервно теребила пальцами край своей куртки. Она вздрогнула, когда Рон успокаивающе погладил ее по спине. — Ты ведь помнишь, как надо посылать сообщение патронусом? — тихо спросила Гермиона. — Если заметишь что-то неладное, тут же сообщи Грюму. — Под «неладным» ты имеешь ввиду что-то конкретное, или?… — Рональд Уизли, — выдохнула с раздражением Гермиона, — просто будь начеку. — Я всегда начеку, — буркнул друг. — Идем, не хочу пропустить начало финального задания. Уизли потащил Гермиону вдоль ограждения, к трибунам, на которых сидели студенты Хогвартса. Грейнджер нахмурилась — из дурмстранговцев она никого не увидела, обычно они всегда поддерживали Виктора большой кучкой, но сейчас среди зрителей были только шармбатонские ведьмы и знакомые лица однокурсников. Гермиона прикусила губу — Люциуса Малфоя тоже не было видно. Она надеялась, что мужчина успел приготовить зелье и передаст его через Драко, как они договорились. Гермиона огляделась и увидела Крама, который переговаривался о чем-то с Каркаровым. Ей показалось, что Игорь выглядел слишком нервным, он постоянно оглядывался и потирал руки. Будто ощутив на себе пристальный взгляд волшебницы, они оба обернулись. Гермиона выпрямилась, растерянно помахав Виктору. Он ухмыльнулся ей и подмигнул, из-за чего волшебница слегка покраснела. Джинни закатила глаза, но ничего не сказала об этом. Гермиона вздохнула, морщась от резких порывов ветра. Тучи сгущались над ними, небо становилось свинцово-серым, словно предвещая нечто ужасное… Грейнджер поправила волосы и плотнее закуталась в куртку. — Я могу использовать согревающие чары, погодка просто отвратительная, — предложила Джинни, на что Гермиона коротко кивнула и заметно расслабилась, когда ощутила тепло, распространяющееся по всему телу. — Чувство, будто я сижу на иголках, — фыркнула Уизли. — Меня тоже не покидает такое ощущение, — пробормотала Гермиона. — Но Гарри со всем справится. Джинни сглотнула, сжав пальцами ладонь подруги. Не смотря на согревающие чары, ее кожа была ледяной. — Очень на это надеюсь, — тихо прошептала Уизли. Дамблдор поприветствовал всех своей ободряющей речью, затем он передал слово Людо Бэгмену, который объяснил условия последнего задания: нужно было отыскать в огромном лабиринте кубок. Дотронувшийся до него волшебник станет победителем Турнира. Все звучало слишком просто, но учитывая сложность прошлых испытаний, Гермиона была уверена, что лабиринт был полон опасностей. Она бы отдала все, чтобы оказаться внутри вместе с Гарри и помочь ему, но вместо этого ей приходилось сидеть с остальными и лишь нервно отбивать ритм ногой по деревянной панели. Гермиона вздрогнула, когда раздался пушечный выстрел, а оркестр заиграл радостную мелодию. Она окинула Гарри напряженным взглядом и прошептала ему «факел», напомнив, что необязательно было проходить это испытание полностью, он мог выбыть и спасти себя от непредвиденных обстоятельств. Гарри, коротко кивнув, медленным шагом приблизился к шелестящей зеленой изгороди. Он вошел внутрь, переступив порог лабиринта, и зеленые кусты затрепетали, поглощая его в неизвестность. Гермиона даже не заметила, как затаила дыхание. Она с напряжением наблюдала за тем, как все чемпионы вошли в лабиринт. Шепот студентов вынудил ее прийти в себя. Она крепче сжала в руках ладонь Джинни и ободряюще улыбнулась, глядя на нее с теплотой. Ей казалось глупым просто сидеть и ждать, но встать и уйти сейчас было бы странным. Она старалась рассмотреть поблизости платиновую шевелюру: Малфой должен был передать ей зелья для Тонкс. Поняв, что его здесь не было, Гермиона прикусила губу, чувствуя нарастающую панику и раздражение. Неужели Люциус Малфой обманул ее? Грейнджер вытянула шею, когда сбоку от нее кто-то с резким плюхом приземлился на трибуну. Вытаращив глаза, она уставилась на ухмылявшегося ей Теодора Нотта. Кудрявый слизеринец был облачен в черную одежду, из-за чего его взгляд был еще более глубоким и коварным. Гермионе не понравилась эта противная, самоуверенная улыбка на его лице, которая больше походила на звериный оскал. Грейнджер молча приняла от Джинни небольшой стакан с горячим чаем, поморщившись, она нахмурила брови: запах напитка был странным. — Полумна заварила его, сказала, что поможет снять напряжение и согреться, — пояснила Джинни. Гермиона скептично поджала губы, но сделав первый глоток заметно расслабилась. Смесь из самых разных трав была слегка горьковатой, но подействовала мгновенно: тело Гермионы налилось теплотой и румянец выступил на бледных щеках. Она могла только догадываться, что Луна добавила в этот чай. Гермиона боковым зрением оглядела Теодора, который даже не обращал внимания на студентов или учителей. Он был погружен в свои мысли, и лишь иногда скучающе вздыхал. Ощущать его так близко к себе было странно и неприятно, кожа Грейнджер покрылась мурашками. Слизеринец мог сесть куда угодно, но намеренно приземлился возле нее. — Флер Делакур выбывает из соревнования! — раздался громкий голос Дамблдора спустя двадцать минут. Студенты от неожиданности прекратили свои разговоры и, затаив дыхание, ожидали появления шармбатонской красавицы. Гермиона подскочила на месте, выронив из руки чашку с чаем. Они с Джинни переглянулись, когда лабиринт будто выплюнул тело Флер, и она повалилась на землю, трясясь и дрожа то ли от холода, то ли от страха. Ее одежда была в грязи, а на лице можно было разглядеть следы от царапин. Кровь стекала по ее шее, волосы испачкались в какой-то слизи. Студенты оживились и стали перекрикивать друг друга, предполагая, кто же из оставшихся троих чемпионов доберется до кубка первым. Каркаров смерил шармбатонскую девчонку напряженным взглядом, вытащив из нагрудного кармана своего плаща часы. Гермионе показалось странным его поведение, мужчина будто был уверен, что в скором времени из лабиринта выйдет Крам. Грейнджер спиной ощущала ледяной холод: ее интуиция словно кричала о нависшей в воздухе опасности. Гермиона отпустила ладонь Джинни и сцепила руки на груди. Она поглядывала на Теодора, задаваясь вопросом, почему же он сел именно возле нее. Волшебница выискивала какие-то знаки, но ей мешал сосредоточиться гул остальных учеников. Она уставилась на Дамблдора и свела брови на переносице: они с Каркаровым выпивали какой-то напиток, явно не похожий на тыквенный сок или пунш. Глаза директора Хогвартса сияли. Грейнджер вздохнула и села обратно на место. Возможно, она просто слишком сильно нервничала. — Знаешь, это ведь поистине великий день, — вдруг подал голос Теодор, закинув руку на плечо Гермионы. Грейнджер поперхнулась воздухом, толкнув парня в бок. — Да ладно, не такой уж я ужасный, Гермиона, — подмигнул он ей. — Чего тебе, Нотт? — А, понимаю, ты предпочитаешь компанию кого-то более ужасного. Я все задумываюсь, что же такого особенного в Малфое? Почему все вокруг так и падают в обморок от его шарма, даже не смотря на то, какой он отвратительный человек? — наигранно надув губы, выдохнул Теодор. Гермиона обернулась, убедившись, что их никто не слушал. — Ты хочешь поговорить со мной о Малфое? Если ты только за этим подсел, то у меня нет времени на эту идиотскую болтовню, слушать о твоей зависти мне не очень хочется, — ее глаза сверкнули яростью, но она обратила внимание лишь на то, как задела своими словами Теодора: улыбка сползла с его лица. Ах, так он действительно завидовал Малфою? — Для такой умной ведьмы ты поразительно глупа, Грейнджер, ведь ты забыла, что он тебе не друг, — прищурился Тео, — и пока ты думала, что в нем есть «свет», он знал, что войдя в лабиринт твой друг сегодня умрет, — ядовитая ухмылка накрыла его губы. Гермиона застыла, не поверив в услышанное. — Ч-что? — ее легкие словно накрыли железной сеткой, дышать становилось труднее с каждой секундой. Нотт протянул ноги и уставился вперед. Он одной рукой выудил из кармана штанов часы на цепочке и проверил время. Это показалось Гермионе слишком подозрительным. Она уже видела, как проверял время Каркаров… Они оба чего-то ждали. Гермиона сглотнула: она напряглась, осматривая трибуны, словно пытаясь там отыскать кого-то, кто сумел бы помочь в случае опасности. Им следовало убедить Дамблдора впустить членов Ордена Феникса, чтобы обеспечить дополнительную безопасность. — Понимаешь, сейчас Дамблдор объявит о том, что Виктор Крам выбыл из соревнования, потому что поранился, — будто по щелчку пальцев раздался громкий голос директора Хогвартса, который слово в слово повторил все за Ноттом. Это не могло быть правдой, но все происходило словно в замедленной съемке фильма, и Теодору был известен весь сценарий. Для него сегодняшний день был будто спектаклем, к которому он успел подготовиться, ожидая кульминационной части. Гермиона огляделась: из лабиринта показалась голова Виктора, а затем он сам упал на колени, схватившись за окровавленное ребро. Она поднесла дрожащую ладонь к губам и шумно выдохнула: болгарин выглядел неважно. Непонятно, кто или что могло нанести ему такой вред. К нему тут же подбежали Людо Бэгмен и директор Дурмстранга. — Каркаров должен будет оказать помощь своему ученику, и он отведет его на судно, потому что сам лучше справится с этим, нежели наши медсестры, — усмехнулся Теодор. — Седрик вылетит, мне даже нет дела, как именно, а вот наш дорогой Поттер будет отправлен в место, где его ждет с нетерпением Темный Лорд. — Ты пересказываешь мне свой сон или окончательно свихнулся? Больной идиот, — развернувшись лицом к слизеринцу, процедила сквозь зубы со злостью Гермиона. Она коснулась рукой своей палочки, но тут же была перехвачена, когда Нотт с болью сдавил ее кисть в своих пальцах и хмуро уставился на нее. Его глаза сверкнули предупреждающим огнем, отражая свет от мерцающих факелов. Бросив быстрый взгляд за спину Грейнджер, Теодор сжал челюсти и криво улыбнулся. — К тебе поклонник, — прошептал он, кивнув ей через плечо: Грейнджер, нахмурившись, обернулась, встречаясь с грустным взглядом Виктора. Тот шаркал к трибунам, прихрамывая и держась за рану. Гермиона ощутила сухость в горле, когда болгарин уверенно остановился пред ней и недовольно поглядел на Теодора, чья рука все так же держала ее кисть. Виктор изогнул бровь, словно уточняя, если Гермионе нужна была помощь, но волшебница натянуто улыбнулась и дернула плечом, отмахиваясь от Теодора. Она почувствовала вопросительные и заинтересованные взоры студентов, но проигнорировала их, стараясь подавить волнение в груди. Некоторые ученики перешептывались, а Каркаров угрюмо и нетерпеливо стоял позади Крама. Виктор слабо улыбнулся ей, придерживая место, из которого сочилась кровь. Он был бледным, уставшим, пот стекал с его лба. Его одежда была влажной, он словно убегал от чего-то, что ранило его в лабиринте. — Гермиони, мне будет очень приятно получить от тебя письмо, — он протянул ей небольшой клочок бумажки. — Жаль, что я не смог выиграть. — Главное это участие, — сухо пробормотала Гермиона, неуклюже обняв Виктора за плечи и приняв из его рук записку. — Я смогу навестить тебя чуть позже? — осторожно поинтересовалась она. — Конечно, мисс Грейнджер, как только я окажу помощь Виктору, вы сможете навестить его, — опередив ученика, выдавил хмуро Каркаров. Он кивнул ей, а затем бросил быстрый взгляд на Теодора. Гермиона сглотнула: что-то было не так , и ее сердце забилось в ужасе быстрее. Она глядела вслед удалявшимся в сторону пристани Краму и Каркарову. Игорь мог оказать помощь здесь, но он решил отвести своего студента на судно… — Что с Гарри? — обернувшись к Нотту, не сдерживая ярости выпалила Гермиона, схватив того за край плаща. — Кубок это портал, его заколдовал Люциус Малфой. Гарри Поттер будет убит, как и директор Хогвартса, — подмигнул ей Нотт. — Ты спятил? Кто в здравом уме пойдет против Дамблдора? — прошипела Грейнджер, будто змея, готовая нанести свой смертельный удар. Тео ухмыльнулся. — Вообще, это должен был быть Малфой, но я подумал: почему бы мне не сделать это за него? Тем более, он слишком растянул срок жизни старика, и, я уверен, причиной этому стала ты. Он не мог решиться на это из-за своих чувств к тебе, но я положу всему конец. — Причем тут Малфой? Прекрати играть со мной, Нотт, иначе ты пожалеешь, что вообще затеял все это, — пригрозила ему Гермиона. — Мне надоело, что все крутилось вокруг Драко, что все послушно должны выполнять его приказы, — рыкнул с отвращением Тео, сжимая пальцы в кулак, — меня сделали посмешищем, тыкали пальцем, называя бездарной тенью моего отца, потому что Драко даже не давал мне возможности проявить свои способности, и я подумал… Не сам, конечно, мне помогли… — Ты, сукин сын, говори что наделал! — потребовала Грейнджер. Она дернулась, чтобы вытащить палочку, как вдруг в ужасе распахнула веки: палочка пропала. — Верни, — с убийственным спокойствием прошептала Гермиона. — Или я сейчас закричу и твой план полетит к чертям, — добавила она, теряя терпение. Нотт рассмеялся, с ловкостью выудив ее палочку из своего воротника. — Ты должна быть внимательнее, грязнокровка, — процедил он злостно, — мой план уже сработал, — он вытянул подбородок и кивнул ей за спину, выжидающе следя за тем, что происходило позади нее. Какой-то огонек безумия засиял в его взгляде, тем самым испугав Грейнджер. Гермиона огляделась: кто-то слишком громко задыхался от кашля. Карие глаза волшебницы застыли в ледяном ужасе, когда она осознала, что это был Дамблдор. Директор покрутил в руках свой бокал и свел седые брови на переносице. Он что-то прошептал, когда из его рта пролилась тонкая струйка крови и мужчина схватился за горло. Мадам Максим закричала, притянув Дамблдора за плечи, она потрясла его, пытаясь удержать, когда другие учителя кинулись в их сторону. Профессор Дамблдор задыхался и хрипел, словно кто-то залил ему в легкие яд. Он опустился на колени и протянул руку, пытаясь зацепиться за свою жизнь в надежде на спасение. Раздались крики, страх и напряжение охватили профессоров, а затем вздохи и аханья волной прошлись по трибунам, когда студенты стали замечать неладное. Шум становился все более гудящим и громким, как только до учеников стало доходить, что случилось. Гермиона пыталась глазами отыскать в толпе Рона или Джинни, но из-за того, что все собрались плотными кучками, это было трудно. — Ты отравил его… — прошептала тихо Гермиона. — Мерлин, скорее, на помощь! — закричала она, заставив сидевших в передней части трибун членов министерства и авроров обратить внимание на происходящее. Раздались вопли, галдеж. Фадж хмурил свои седые брови и, казалось, не до конца понимал, что случилось. Из-за того, что Мадам Максим держала тело Дамблдора, его лица не было видно, но по крикам и тому, как она оглядывалась, было ясно: ничего хорошего ждать не следовало. Паника захлестнула трибуны и все начали шумно перебивать друг друга. Студенты вскочили со своих мест, бросаясь кто-куда. Из-за поднявшегося крика было невозможно что-либо расслышать. — Было сложно подмешать яд прямо в бутылку, поэтому, я пошел другим путем и пропитал его бокал отравой, вступив в реакцию с алкоголем яд начал действовать быстрее, — Теодор поднялся с места, наблюдая за хаосом, — скоро тут станет очень жарко и опасно. Пожиратели смерти смогут переместиться сюда сразу же, как спадет защита, поставленная Дамблдором. Его смерть ослабит чары. — И зачем ты предупреждаешь меня? — Гермиона толкнула его в грудь. — Может быть не хочу, чтобы ты умерла сегодня, грязнокровка, — усмехнулся Теодор. — Однако, не я злодей в этой истории, а тот, кто знал, что все это случится, и не рассказал тебе, — подмигнул ей слизеринец. — Ты недооцениваешь своих врагов, Нотт, — прошипела Гермиона, с силой вырвав из его руки свою палочку. Прежде, чем Теодор успел опомниться, она громко вскрикнула: — Петрификус Тоталус! — серебристое сияние вырвалось из кончика палочки и тело Теодора слетело с трибуны, ударяясь об землю. — Скорее, нужно убираться отсюда! Нужно спасаться! — закричала она что было силы. — Джинни? Рон? Кто-нибудь, соберите учеников и отведите в Хогвартс! Снаружи слишком опасно! Гермиона пыталась отыскать Рона или Джинни, но их нигде не было видно. Она спустилась с трибун, расталкивая студентов, которые в страхе плакали и кричали. Профессор Слизнорт пытался утихомирить учеников: он собирал их в группы и давал указания. — Гермиона! — раздалось откуда-то сбоку, и в ту же секунду кто-то схватил ее за локоть. Гермиона с облегчением выдохнула, когда встретилась взглядом с голубыми глазами Рона. — Что, черт подери, происходит? Я отправил патронуса Ремусу и Грюму. — Отлично, — проведя языком по пересохшим губам, выдохнула Гермиона. — Гарри сейчас нет в лабиринте, — выдавила она. — То есть как это нет? О чем ты? — нахмурился Рон, проталкиваясь к месту, где шокированные учителя столпились вокруг тела Дамблдора. Гермиона в ужасе застыла, когда увидела измученный взгляд, застывший на побледневшем лице директора. Его губы, потемневшие от действия яда, были измазаны собственной кровью, которая вместо привычного бордового оттенка была совсем черной. Гермиона могла только догадываться, какой яд использовал Теодор, но в одном она была уверена: смерть Дамблдора была не просто болезненной. Яд буквально разъел его внутренности, о чем говорили кровавые дыры на его мантии. Он умер в агонии, даже не сумев издать крика, потому что почерневшее горло, из которого сочилась кровавая пена, было словно вывернуто наружу. Одного касания губ к отравленному бокалу было достаточно, а Дамблдор отпил из своего фужера несколько раз. От осознания, какие страдания пережил профессор Дамблдор в последние мгновенья своей жизни, Гермионе захотелось своими руками прибить Нотта, и она пожалела, что не сделала этого. Раздался сокрушительный треск, словно над ними разбился стеклянный купол: небо озарилось вспышками серебряного света, это разрушались защитные чары Хогвартса. Гермиона в ужасе застыла, видя, как полоски, похожие на вены, спутанными дорогами распространялись по небу, а затем, кто-то запустил зеленую вспышку и заклятье нарисовало в густом облаке образ отвратительной черной метки. Из черепа выползла фигура змеи, вызвав по коже Грейнджер табун мурашек. Скорее всего, действие петрификуса прошло, и Теодор Нотт призвал метку, либо кто-то из других молодых Пожирателей Смерти сделал это. — Кубок зачарован, это портал, и Гарри сейчас, если верить словам Теодора Нотта, вместе с Волдемортом! — воскликнула Гермиона, трясясь от страха. — Теодор Нотт сказал тебе это? Какого дьявола… Черт! Где Макгонагалл? — Рона пробило дрожью, он покрылся мурашками от одной только мысли, что его друг мог умереть. Гермиона протиснулась сквозь толпу, оборачиваясь как раз в тот момент, когда Слизнорт, использовав сонорус, призвал всех замолчать. — Где Снейп? Кто-нибудь видел профессора Снейпа? — раздался голос Минервы. — О, Альбус… Как это случилось? Что все это значит? — пораженная Макгонагалл была белее снега. — Нам нужно позаботиться об учениках… — Профессор, скоро здесь будут Пожиратели Смерти! Темный Лорд возможно в эту самую минуту уже убил Гарри, — голос Гермионы сорвался на шепот. Казалось, будто произнеся это вслух, она заставила каждого студента умолкнуть. Мадам Максим вылупила свои большие глаза на нее, пытаясь подобрать подходящие слова, как вдруг раздался тонкий, возмущенный писк Фаджа: — Прошу прощения, но какую глупость вы несете?! Темный Лорд? Ахах, ученица явно ударилась головой! Это просто несчастный случай, Дамблдор… — Прекратите делать вид, что ничего не происходит! — яростно закричала Гермиона, топая ногой. — Разве вы не видите метку в небе?! Это его знак! Вы были в курсе того, что Лорд Волдеморт набирает силу! Вы в курсе того, что происходил заговор в маггловском министерстве! Вас предупреждал Орден, но вы не слушали! — каждая клеточка тела Гермионы была наполнена ядовитой злостью, ее голос сорвался от того, с какой болью и силой она выкрикивала каждое слово. — Я не потерплю этого вранья! Вы всего лишь никчемная студентка, которая считает, что раз она лучшая подруга Гарри Поттера, то ей все сойдет с рук! За оскорбление министерства вас могут вызвать в Визенгамот! — Фадж помахал своим пальцем перед ее носом. — Вас оскорбляют каждый день чистокровные семьи, они смеются над вами и вашей трусостью, но вы стерпите любую грязь в ваш адрес, потому что у них есть средства, которые набьют ваш кошелек! А мне, как гряновкровке, Вы будете затыкать рот, лишь бы никто не услышал правду! — вспыхнув, подобно факелу, выпалила Грейнджер. Вокруг воцарилась тишина. — Дамблдор был убит! Возможно, Гарри сейчас тоже мертв, и у нас нет времени отрицать происходящее — Волдеморт вернулся, он возьмет власть в свои руки! Скоро здесь будут Пожиратели Смерти! — Кто-нибудь, усмирите эту нервную девчонку… — Не смейте затыкать меня! — Рон схватил Гермиону под локоть, попытавшись успокоить. Он накрыл ладонью ее рот, стараясь удержать на месте, но Гермиона вырывалась из его хватки будто одичавший зверь. — Гермиона, подожди… — Нет! Пусти меня!.. У нас мало времени… Они уходят, разве не видите? Каркарова предупредили, среди дурмстранговцев здесь никого! Он был в курсе! — Минерва, уймите вашу ученицу, иначе ее заберут авроры, я не потерплю этой наглости! — пригрозив, выдавил Фадж. — Вытащите Поттера из лабиринта. — Его там нет! — рявкнула с отчаянием Гермиона. — Вы что, не слышите меня? Кубок это портал, Гарри не в лабиринте, он… — Гермиона не успела договорить, когда посреди лужайки раздался треск, а белое мерцание окружило пространство. Все зажмурились, не понимая, что происходило: из воздуха начала образовываться белоснежная воронка, которая подняла вокруг себя ветер. Сияние становилось все ярче, концентрация магии достигла высшей точки, когда из верхушки воронки появились искры, подобные маленьким вспышкам молний. В воздухе раздался крик, а затем тело Гарри появилось из ниоткуда. Его словно вихрем закружило в пространстве, пока он с болью не плюхнулся на траву. Все словно застыли, увидев возникшего как по щелчку волшебника. Он плакал, прижимая к себе кубок, который уже не сверкал, а был потемневшим и заляпанным кровью. Гарри, обессиленный и раненный, лежал на земле, подогнув под себя колени. Фадж поражено уставился на парнишку, когда кто-то в толпе задал вопрос: — Где же Седрик? — тихий голос мистера Диггори будто заставил всех прийти в себя. — Профессор Макгонагалл… Министр… Где мой сын? — ступая по сухой траве, дрожащий от ужаса Амос Диггори присел на колени возле Гарри. — Он убил его… — шепот был слишком громким, и голос Гарри, пронизанный ужасом и болью, донесся до каждого. Гермиона поджала дрожащие губы. — Это должен был быть я… Седрик встал предо мной… Я не смог! Я должен был взять его тело, но не смог! — голос Гарри сорвался, его плечи сотряслись от рыданий. — Он убил его… Убил Седрика! Темный Лорд убил его! Пораженные студенты растерянно переглядывались. Несколько авроров окружили Фаджа, держа палочки наготове. Воцарившаяся тишина была настолько ужасающей и леденящей, что можно было услышать шелест травы. Молчание нарушил мучительный стон взрослого мужчины, который осознал, что потерял своего сына навсегда. — О, мой сын… О, мой дорогой мальчик… Седрик… Не может быть, нет! — голос Амоса Диггори разрезал воздух подобно острой бритве. Казалось, каждый его крик боли пробивал грудную клетку любого, кто был рядом. Гермиона почувствовала, как ее тело пошатнулось. Она прикрыла веки, ощущая горькие слезы, что обжигали ей щеки. Грейнджер опустилась перед другом, ее сердце пропустило удар, когда очередной всхлип сорвался с губ Гарри, и он громко взвыл от той душераздирающей боли, которая пронзала его сердце. Гермиона обняла друга, подавляя внутренний крик, который так и хотел вырваться из глотки. — Министр, нам надо что-то делать… — пробормотала Минерва. — Ученики в опасности. Нам всем нужно убираться отсюда, — окинув тело Дамблдора застывшим взглядом, выдавила профессор Макгонагалл. Фадж поджал губы. Небо над ними озарила вспышка молнии, и в следующее мгновение раздался раскат грома. Тучи сгущались, а ветер становился острее и холоднее. Гермиона крепко обнимала Гарри, боясь отпустить его. Ей казалось, что если бы она разжала руки, то Гарри был просто испарился или рассыпался перед ней на маленькие частички. Она сжимала холодными пальцами влажную от пота майку Поттера, а ее губы дрожали от страха и одновременно от облегчения: она не могла представить, что бы с ней было, если бы Гарри не вернулся. От мысли, что они могли потерять его навсегда, было трудно дышать. Из ее груди вырвался надрывной всхлип, легкие стянуло тугой проволокой, каждый нерв словно был пробит током, ее затрясло. Гермиона отодвинулась, поправляя растрепанные волосы, которые лезли в лицо от ветра. Гарри был совершенно опустошен и подавлен, он не мог смотреть ей в глаза. Казалось, он все еще видел перед собой смерть Седрика. Его кадык дернулся, когда он зажмурился и, стиснув зубы, застонал. Его пальцы зарылись в сырую землю, а дыхание сбилось. Сокрушительный звук рыдания эхом разнес порыв ветра. — Я не смог… Спасти… Его тело осталось там… — шептал Гарри, будто обезумевший. Гермиона сглотнула, ощущая, как ком в горле разрастался в ней шипами терновника, будто этот треклятый куст прорастал от ее сердца вверх, разрывая внутренности до крови. Боль пульсировала по ее венам, разливаясь отравленным напитком. Наконец, в воздухе возникли сверкающие белые вспышки: авроры и члены Ордена Феникса окружили территорию, кто-то стоял на трибунах, кто-то возле тела Дамблдора. Гермиона столкнулась с пораженным взором Кингсли. Мужчина будто оцепенел, когда увидел мертвое тело директора Хогвартса. Кингсли перекинулся парой фраз с министром магии, словно убеждая того в принятии необходимых мер. Если кто-то и мог повлиять на Фаджа, то это был Бруствер. — Гарри? — голос Тонкс раздался позади них. Волшебница кинулась к ним, плюхаясь на колени возле Поттера. — Что с ним? Мы получили патронус Рона, Грюм отдал приказ эвакуировать как можно больше людей, в маггловском министерстве переворот. — Что? — Гермиона резко повернула голову на подругу, ее губы сжались в тонкую линию. Тонкс кивнула ей, прикрыв веки. — Пожиратели помогли армии Арнеуса Гранда ворваться в министерство. На улицах были взрывы, есть жертвы… Это начало массовой войны. Мне жаль, Гермиона… — Я даже не предупредила родителей, — Гермиона отодвинулась, наблюдая за тем, как авроры раздавали приказы и старались унять хаос. — Мы должны забрать Гарри отсюда, — голос Нимфадоры заставил Грейнджер прийти в себя. — Мы не можем рисковать… — Я никуда не уйду, — прорычал Поттер, — я должен был дать ему отпор или умереть, но опять кто-то пожертвовал своей жизнью ради меня! Я не хочу этих жертв, позвольте мне остаться и сражаться со всеми! — Нельзя, Гарри, я должна отправить тебя с Ремусом в безопасное место, не нужно геройствовать, — холодно отчеканила Тонкс. — Как только ты будешь в безопасности, мы разберемся со всем остальным, — она сжала его плечи, но Гарри тут же дернулся, отмахиваясь и вырываясь. — Я не уйду! Я буду бороться со всеми! — крикнул он, задыхаясь, когда Тонкс сцепила свои руки на нем, удерживая всем своим телом. — Пусти! Отпусти меня! — Гарри, ты серьезно думаешь, что я позволю тебе остаться здесь и рискнуть своей жизнью? Мы чуть не потеряли тебя! Ты положишь этому конец когда придет время, но не сегодня, когда ты собрался на суицидальную миссию! Прекрати бороться! — рявкнула на него Нимфадора. — Не заставляй меня вырубить тебя! — Пусти! Гермиона, помоги мне, — взмолился Поттер. Грейнджер хотела поддаться вперед, но суровый взгляд Тонкс заставил ее замереть на месте. — Не вмешивайся, иначе я не побоюсь рискнуть и нарушу клятву, — прошипела Тонкс. Гермиона сжала челюсти. — Ладно, — выдавила она, подняв руки вверх. В этот раз она проиграла. Гарри непонимающе уставился на нее. В следующее мгновение Тонкс взмахнула палочкой, и руки Поттера связали тяжелые веревки. Раздался очередной треск магических чар, наложенных на школу. Откуда-то раздался крик, и над головами толпившихся студентов пролетел огненный шар, который угодил в одну из башен Хогвартса. — Живо! Пора уносить ноги! — приказала Тонкс, потянув на себя Поттера. — Гермиона, найди Рона и Джинни, антиаппарационный барьер заканчивается за воющей хижиной и у края Черного Озера, доберитесь туда и отправляйтесь на площадь Гриммо, оттуда вас заберут. — Но это слишком большое расстояние, — перебила ее Гермиона. — В два прыжка, передохните пару минут в какой-то смежной точке, — Тонкс крепче схватила Гарри. — Не брыкайся, Ремус отправит тебя в убежище, — ее голос был пропитан уверенностью. Она действовала совершенно хладнокровно и смело, в каждом движении Тонкс ощущалась готовность сражаться насмерть и использовать любые силы, лишь бы вытащить Поттера отсюда живым и невредимым. Им действительно повезло, что Волдеморт не сумел отнять его жизнь. Гермиона смотрела вслед Тонкс. Вокруг царил беспорядок. Студентов направляли к школе, где можно было укрыться и обезопасить себя. Раздался грохот, и сквозь купол защитного щита прорвалась черная дымка, затем еще одна, и еще. Над ними раскалывался барьер, сквозь который на территорию проникали Пожиратели Смерти. Грейнджер пригнулась к земле, когда сбоку от нее пролетала красная вспышка взрывного заклятья. Тело одного из профессоров отлетело в сторону, крики студентов звенели в ушах. Она должна убираться отсюда, но где же Рон? Или Джинни? Она не видела их. Поднявшись на ноги, Гермиона бросилась бежать в сторону Черного Озера, к пристани. Она должна была отыскать Люциуса Малфоя и забрать зелья для Тонкс, таков был уговор. Ее дыхание сбилось, легкие горели от того, с каким отчаянием она неслась вперед. Позади раздавались звуки от треска заклятий. Гермиона прижалась к старому дубу, чтобы перевести дыхание. Она приблизилась к краю озера, чертыхаясь от того, что намочила обувь. Черная грязь испачкала ее по щиколотку, но она лишь фыркнула. Сейчас ее меньше всего волновала собственная чистота. Она криво усмехнулась. Стараясь отдышаться, она присела на корточки и зажмурилась. Ей нельзя было поддаваться панике, и то, как сильно и быстро билось сердце в груди, говорило о том, что Гермиона была до чертиков испугана. Она сжала пальцы в кулак и медленно посчитала до десяти, делая паузу при каждом выдохе. Теодор Нотт убил директора Хогвартса, эта мысль не давала ей покоя. Он сказал, что это должен был быть Малфой… Гермиона задумалась: сумел бы Драко пойти на такой шаг? Она нахмурила темные брови, прикусив губу Грейнджер сглотнула — если Малфой был готов на убийство, то, похоже, она все это время была единственным, что удерживало его от того, чтобы отнять жизнь у Дамблдора. Гермиона с сомнением цокнула языком и ощутила прилив злости: Малфой знал о том, что должно было произойти с Гарри. Он знал и ничего не сказал. Если он и испытывал к ней чувства, о которых с такой уверенностью заявили Люциус и Тео, то этих чувств явно не было достаточно, чтобы он был полностью честен с ней. Либо было что-то, что стояло выше нее, что-то, из-за чего Драко был готов забрать жизнь человека, подвергнуть опасности ее друга, и его даже не мучила бы совесть по этому поводу. Гермиона поднялась, ощущая, как тело пробило ледяными мурашками. Она огляделась, но вокруг никого не было. Сделав неуверенный шаг вперёд, Грейнджер вскрикнула от боли, которая пронзила ее плечо. Ее тело отлетело в воду, и она закричала, когда поняла, что была ранена каким-то усовершенствованным видом жалящего заклятья. Кто-то из пожирателей атаковал ее. Гермиона хаотично двигала руками и ногами в воде, стараясь выплыть на поверхность озера. Она закричала, вырвавшись наверх, ее легкие сжались, с жадностью поглощая глотки кислорода. Она плохо плавала, но увидела, как напавший на нее пожиратель смерти теперь лежал на земле. Небо озарила яркая вспышка огненного света, в следующее мгновение некоторые деревья в лесу вспыхнули красным цветом: верхушки елей загорелись от пламени. Гермиона попыталась подплыть к берегу, когда что-то ухватилось за ее ногу. Она закричала, в панике дергаясь и расплескивая вокруг себя воду. Ее руки не слушались, ногами она дрыгалась и старалась отмахнуться от прицепившейся к ее щиколотке твари. Грейнджер вскрикнула, когда ее бедро пронзила острая боль. Она бросила испуганный взгляд вниз и заметила маленькое болотное существо, что плотно вцепилось острыми когтями в ее ногу. Гриндилоу. Гермиона попыталась выудить палочку, чтобы использовать отталкивающее этих тварей ее заклятье, когда в ее кисть вцепилась еще одна тварь. Волшебница закричала, ощущая, как ее пытались утянуть на дно. Она отмахивалась от противных существ, которых становилось только больше. Ее ноги было обкусаны их острыми зубами. Гермиона захлебнулась, она зажмурилась, отдавая последние силы, чтобы отцепить от себя водных гадов, но этого было недостаточно. Осознав, что это было ее концом, Гермиона прикрыла веки и открыла рот, позволяя воде заполнить ее легкие. Лучше умереть так, чем ощущать, как тебя растерзают гриндилоу. В ее мыслях возникло лицо Гарри, она ощутила тяжесть в теле. Перед глазами расплылся образ Рона… Пузырьки стали кружить возле ее лица. Боль пронзила ребра… Гермиона представила лицо того, о ком не следовало думать… Серые кристаллики, смотрящие на нее с желанием и страстью, возникли в сознании в самом конце, когда она окончательно сдалась и перестала бороться. Платиновые волосы… Тонкие, холодные пальцы… Она запомнила его так хорошо, каждую деталь на его бледном лице. Это показалось ей таким нелепым — думать о Драко перед смертью. Ее сердце с болью пропустило удар. Гермиона ощущала, как в голове постепенно темнело. Драко… Его имя в последний раз пронеслось в ее мыслях… …Свет. Серебристое сияние. Что-то с силой стянуло ее талию, и слабо прищурившись, Гермиона заметила, как чернота вокруг нее будто отступала, а гриндилоу рассыпались в стороны, отплавая вниз, подальше от яркого сияния. Ее тело адски ныло от оставленных ран. Серебристые сгустки магии сжались вокруг нее, словно плотные связки канатов, и затянувшись вокруг ее талии плотнее, они стали вытягивать ее наружу. Гермиона откашлялась, когда ее голова показалась над озером. Волшебница не была способна даже сопротивляться или толком рассмотреть, что происходило. Она лишь обессилено повисла на этих серебряных магических веревках, которые сжимали ее, как если бы кто-то схватил ее в кулак и тащил к берегу. Грейнджер вскоре ощутила под собой сырую землю и выплюнула скопившуюся воду, а ее тело трясло от холода. Она прижалась щекой к грязному песку и, едва ли выровняв дыхание, распахнула глаза, пытаясь осознать происходящее. Волшебница закашлялась, пальцами сжимая песок. Как ей вообще удалось выбраться наружу? Она прищурилась, стараясь сфокусировать свой взгляд. Ее вытолкнула какая-то невидимая сила… Грейнджер снова закашляла, а на ее щеках отражались узоры от языков танцующего пламени — лес горел. Легкие пронзил острый воздух, пропитанный гарью. Казалось, словно кто-то выпустил адское пламя, и теперь он разрушало все на своем пути. Все пропитывалось жаром, вокруг озера сгущался смог, и дышать становилось все труднее. Издалека до ушей волшебницы доносились перепуганные, полные ужаса крики студентов и взрывы, воздух трещал от заклинаний, которые вылетали из волшебных палочек. Грейнджер перекатилась на бок и подползла к телу, что камнем лежало на берегу: пожиратель смерти, который заклинанием откинул ее в воду, теперь был мертв. Его маска была треснута посредине, и девушка в ужасе застыла, увидев, что лицо парня было разрезано пополам, будто острой бритвой. Она подавила рвотный рефлекс, прижав грязную ладонь ко рту. Гермиона замерла: серебристые сгустки снова сжались вокруг ее тела, а затем, будто убедившись в ее безопасности, они стали отползать куда-то вглубь леса. Казалось, девушка прекратила дышать совсем, когда увидела темную фигуру. Ее тело пробило мелкой дрожью от страха. Она не различала лица, но могла с уверенностью сказать, что оно было скрыто за маской пожирателя смерти. Высокая фигура с вытянутой к верху рукой приближалась, и к ладони неизвестного тянулись эти самые сгустки магии. Он вбирал их в себя обратно. Гермиона никогда прежде такого не видела. Невероятная сила требовалась для того, чтобы настолько владеть невербальной магией и использовать волшебство без палочки. Гермиона пригнулась, словно стараясь зарыться во влажную землю, и от ощущения грязи и влаги на своей коже хотелось стиснуть зубы. Треск сухих ветвей раздавался с каждым шагом, что делал в ее сторону неизвестный. Грейнджер приготовила палочку, наставив кончик на пожирателя смерти. Сердце в груди колотилось с такой скоростью, что казалось, будто оно вот-вот разорвется от страха и мерзкого ожидания боли, которую ей могли причинить. Она заставила себя приподняться, наблюдая за тем, как смог расстилался перед волшебником, что уверенной походкой надвигался на нее. Гермиона приоткрыла губы, на которых застыло заклинание — она так и не произнесла его, потому что облаченный в черную мантию и такого же цвета мундир волшебник опустил свой капюшон. Платиновые волосы вызвали у нее истеричную усмешку, а ком, застрявший в горле, вырвался из нее на выдохе полу-всхлипом. К ней приближался Драко Малфой. На его груди крестом свисали металлические цепи, к которым были прикреплены тонкие чехлы. Из них можно было увидеть сияющие рукоятки маленьких острых кинжалов. К его правой ноге была прицеплена кожаная портупея с длинным чехлом для более широкого ножа. На поясе висела кобура с палочкой. Малфой вбирал в себя магию, и все вокруг него трепетало от яркого серебристого света. Гермиона, пораженная этим, сглотнула, когда увидела, как концентрация силы, наконец, приобрела очертания, и возле Драко появилась фигура крупного зверя, что переливался ярким серебристо-белым оттенком. Он использовал магию своего патронуса, чтобы вытащить ее из озера. Черт побери, он трансформировал патронус в канаты, которые вытащили ее со дна озера, и теперь эта магия приобрела форму огромного снежного барса. Сделав круг возле своего «хозяина», дикая кошка вспыхнула яркой вспышкой и так же быстро исчезла. Это все было каким-то сном. Гермиона лежала на земле, едва ли дыша, когда властная фигура Малфоя замерла перед ней. Он взмахнул ладонью и его маска исчезла, рассеявшись черной дымкой. Гермиона взглянула в его глаза, ощущая в них невероятную силу. Он будто ураганная туча, которая на своем пути могла уничтожить абсолютно все. От Драко исходила тяжелая аура, он использовал какую-то невероятную энергию, чтобы провернуть этот трюк и вытащить ее со дна озера. Драко стянул с рук перчатки и опустился перед Гермионой на колени. — Это был ты… — выдавила она, прикрыв веки. Смесь облегчения и ужаса накрыла ее плечи подобно тяжелой волне. Она снова всхлипнула. — Почему ты не аппарировала? Я видел, как многие ученики уже выбрались, члены Ордена Феникса и авроры сражаются, с обеих сторон есть потери. Почему. Ты. Еще. Здесь? — жестко процедил Драко. — Я должна была забрать зелья для Тонкс, твой отец обещал… — И он бы выполнил обещание, какого черта ты так рискуешь? — прорычал Малфой. — Неужели в твоей удивительно-умной голове не было мысли, что тебя попросту могли прикончить? Твои друзья под защитой учителей в Хогвартсе, какого хера ты примчалась сюда одна?! — Я… — Гермиона поджала губы. — Я обещала Тонкс. — Что ж, видимо, зелья ей уже не понадобятся, — пробормотал Драко. Гермиона непонимающе нахмурила брови, совершенно наплевав на то, как тряслось ее тело от холода. — Как только она перенаправила Поттера отсюда, ее схватили. — Что? — Гермиона поднялась на колени, схватив Малфоя за лацканы мундира. — Где она? Что они с ней сделали? — повысив голос спросила она, чувствуя, как сердце сжалось от боли. — Ее узнали, посчитали, что Волдеморт будет рад такой пленнице, — пожал плечами Драко. — Граница аппарации за тем берегом озера, — он кивнул ей куда-то за спину, — я провожу тебя, и ты уберешься отсюда, ясно? — дурмстранговец схватил ее за плечо, но Гермиона тут же дернулась. — Я не уйду без нее, — отмахнулась Грейнджер, но снова была перехвачена крепкими руками Малфоя. — Пусти меня! — Грейнджер… — Я никуда не уйду без Тонкс! — рявкнула Гермиона, зашипев от боли. — Успокойся… — Пусти! Малфой, я клянусь… Отпусти меня! Я ненавижу тебя, чертов ублюдок, убери свои руки от меня! — ее голос сорвался на крик, и она попыталась вырваться из его хватки. — Здесь скоро появятся и другие опытные Пожиратели Смерти, здесь будут люди из армии Гранда, у них эти штуки… Оружие, Грейнджер, не простое маггловское оружие, они работали над объединением магии и маггловских технологий, любой пленный будет страдать от пыток, — Драко потряс ее. — Убирайся отсюда, — стиснув зубы, процедил он, пытаясь увидеть в ее глазах понимание того, что происходило. Гермиона всхлипнула, зажмурившись, она громко заплакав. Ее губы затряслись от страха. — Ты знал… Ты, черт побери, все знал… Ты был готов подвергнуть всех опасности, столько пострадавших будет потому, что ты знал, и тебе было все равно… — Мне плевать на них всех, — прошипел Малфой. — Плевать на каждого, кто там борется за свою жизнь, и уж тем более плевать было на Поттера, но я бы сделал все, чтобы убрать тебя отсюда, Грейнджер, ясно? — Но… Почему? Я не верю тебе, — она помотала головой, — я знаю правду, Теодор Нотт сказал мне… Ты должен был убить Дамлбдора… — она задыхалась, стараясь говорить четко между всхлипами. — И я бы убил его. Не так, как этот херов придурок. Быстро и безболезненно. Гермиона зажмурилась. — Ты чудовище… — Да, — сглотнул Драко, — но даже у чудовища есть слабые места. Гермиона вгляделась в серые глаза и с отчаянием замотала головой. Она прикусила губу, стараясь удержать рвущийся из груди протест. Она не верила ему. Драко осторожно коснулся ее нижней губы своим большим пальцем и очертил его контур. В горле пересохло. — Ты должна бежать. — Я не уйду без Тонкс, она беременна, я обещала ей… — выпалила Гермиона. — Она связана со мной клятвой, она знает о нас, о том, что мы провели ритуал с астральной магией, — ужас пронзил тело Грейнджер. — Если это узнают, то тебя могут убить. Драко стиснул зубы, его пальцы автоматически сжались на ее плече. Гермиона шикнула от боли. — Я позабочусь обо всем, а ты… — Нет, я пойду с тобой, — Гермиона схватила его и сжала пальцами плотную ткань мантии. — Я должна помочь ей. Драко издал низкое рычание и свел челюсти. Он прикрыл лицо ладонью, стараясь все тщательно обдумать. Молодые пожиратели сейчас были заняты отловом учеников, они просто устраивали взрывы и делали все, чтобы разрушить Хогвартс. Им было бы не под силу удержать волшебницу вроде Тонкс, ее взяли в плен более опытные… Но Малфой не был уверен в именах. Если там Кэрроу или отец Нотта… — Это очень опасно, Грейнджер, — прошептал Малфой. — Вставай, у нас мало времени. Повезло, что Волдеморт сам не заявится в Хогвартс, он слишком многим рискнет. То, что Поттеру удалось спастись, не входило в его планы. Драко поднялся с колен и тут же запнулся. Он вытянул из кармана своего мундира небольшой мешочек, в котором брякнулись друг об друга стеклянные флаконы. Гермиона широко распахнула веки: это были зелья для Тонкс. — Твой отец все же выполнил свое обещание? — И попросил передать тебе, что бы ты сдержала свою часть сделки. Что бы это не значило… — Драко нахмурился. — Что ты пообещала взамен на эти зелья? — Ничего, — поспешно выдавила Гермиона, приняв из рук дурмстранговца зелья. Малфой свел губы в жесткую линию. — Что тебе сказал Теодор? — Нотт выдал весь план, — выдохнула Гермиона, двигаясь вслед за Малфоем и иногда покашливая от запаха дыма. — Он поквитался со мной за то, что я узнала о его метке. Я бросила в него ступефаем, но было поздно: Дамблдор уже выпил из своего бокала, его тело пронзила агония, а Нотт, наверное, скрылся. А сейчас происходит настоящий хаос… — Чертов ублюдок… — рыкнул Драко. — Решил подняться в глазах Волдеморта. — А ты бы сделал это? Ответь честно, у тебя хватило бы смелости отнять жизнь? — Гермиона притормозила, взяв Малфоя за руку. Она ощутила, как медленно забилось сердце в груди. Она боялась услышать ответ. — Я ясно выразился, — сурово процедил Малфой, — я бы убил Дамблдора, простым убивающим заклятьем, — он пожал плечами, смотря куда-то вдаль, — но перед этим бы убедился, что ты будешь в безопасности, — Драко обернулся через плечо и окинул ее тягучим, холодным взором. Совершенно ровный тон поразил Гермиону. Он говорил об убийстве так, словно планировал поход в магазин. — Но Теодор решил, что если он сам выполнит это задание, да еще и заставит старика помучиться, то Темный Лорд оценит это и повысит его. Возможно, так и будет. Мне здорово влетит за то, что мое задание исполнил другой. — И тебе даже не стыдно признаваться в этом? Ты был готов на убийство? — с ужасом спросила Гермиона. — У меня не было другого выбора, — выдавил Драко. Они продолжили свой путь, пробираясь сквозь густые заросли деревьев. Дорога вела их к избе Хагрида, и с каждым шагом сердце Грейнджер сжималось от страха. А если Тонкс уже мертва? Или ее там не было? Если пожиратели переправили ее куда-то в другое место? Где-то над головой пронесся свист и затем раздался шум от выстрелов. Грейнджер шокировано огляделась. Она застыла в ужасе, когда увидела следы от пуль в стволе дуба. Нахмурившись, она разглядела, как те проедали кору, словно были смазаны каким-то зельем или на них было запечатано заклятье. — Какого черта это было? — прошипела Гермиона. Драко обеспокоено всматривался вдаль. — Это разработка Гранда? — Да. — Он просто психопат, — возмутилась Гермиона. — Ты кого-то видишь? — присев на корточки, прошептала тихо Грейнджер. Драко помотал головой и вздохнул. Он обернулся, хмуро поглядев на Гермиону. Его руки коснулись ее локтей, вынуждая ее встретиться с напряженным взором серых глаз. — Я войду туда один, вытащу Тонкс, не знаю, каким образом, но я сделаю все, что в моих силах. Если что-то пойдет не по плану, ты взорвешь это место, поняла меня? — Что? Но Нимфадора… — Я же сказал что вытащу ее, — оборвал ее Малфой, уверенно глядя в карие глаза. Осознание сказанного пробило голову Гермионы, словно кто-то влепил ей пощечину. Или вмазал дубиной. — Нет, я не стану, — она помотала головой, прикрыв веки. — Ты должен выбраться. — Я не могу этого обещать, поэтому, если что-то случится, ты сделаешь все, чтобы уничтожить это место. Даже если я внутри. Сожги. Все. Дотла. Поняла, Грейнджер? — Почему ты с таким упорством продолжаешь подвергать себя смертельный опасности? Не нужно доводить все до такой крайности, — громко возмутилась Гермиона, а в ее глазах читалась немая мольба: только не умирай, только не умирай. — Потому что я готов на такой исход, если это даст мне гарантию, что ты будешь в безопасности, — зловещий, уверенный шепот заставил ее сердце выполнить кульбит. Драко смотрел ей прямо в душу, пробираясь в ее глубины, его взгляд — пронзительный, такой убийственно-напористый, что в ней зарождалась жажда, словно от него зависела ее жизнь. — Грейнджер, мне нужно твое согласие. Ты поняла, что нужно делать? Гермиона нехотя кивнула. Она надеялась, что ей не придется взрывать хижину Хагрида, с находившимся внутри Малфоем. Меньше всего она хотела вливаться в эту войну сейчас, на ее начале, и оставлять после себя жертвы. Ей казалось, что если она будет просто сражаться, то это не отразится на ней так сильно, но мысль о том, что она могла лишить кого-то жизни, сталкивала ее с той отвратительной реальностью, которую не хотелось принимать. Они вступали в войну, долгую и грязную. Люциус Малфой был прав: испачкается каждый, не важно с чьей стороны. Драко осторожно поднялся и его мантия зашелестела от движения. Гермиона наблюдала за тем, как он с осторожностью пантеры ловко передвигался в темноте, и лишь иногда языки пламени горящего леса откидывали на его спину тени, что танцевали причудливый танец. Малфой натянул капюшон и взмахнул рукой: маска Пожирателя Смерти скрыла его лицо. Гермиона нервно колупала кожу на своих ногтях, пригнувшись к земле и выжидающе глядя перед собой, иногда она вздрагивала, когда раздавались крики, а затем до ушей доносился треск от используемого пожирателями оружия. Арнеус Гранд внедрил свои идеи и создал что-то, что под воздействием магии забирало жизни людей не просто быстро, но еще и слишком болезненно. Грейнджер обернулась, чтобы найти то дерево, в которое врезались пули: она сразу заметила его, потому что кора была разъедена какой-то кислотой. Ее передернуло. От мысли, сколько пострадавших доставили в Святой Мунго, ей хотелось содрать с себя шкуру. И как нужно было залечивать следы от таких ран? Она вздохнула. Возможно, она могла найти ответ в книге Люциуса? Ее глаза загорелись от этой мысли. Что, если там действительно можно было отыскать зелья, рецепты, которые могли помочь ей в этой войне? Может, именно поэтому он отдал ей эту книгу… Может, мужчина хотел, чтобы у них была надежда на победу… Раздался грохот, и в следующее мгновение дверь хижины Хагрида отлетела в сторону, искры затрепетали в проходе и черный дым повалил с порога. Гермиона протянула руку, держа палочку наготове. Капли пота покрыли ее лоб, дыхание было медленным, сдавленным. Она ожидала чего угодно… Знакомая маска появилась перед глазами, Малфой пригнулся и отлевитировал тело Тонкс в сторону кустов, где пряталась Гермиона. Нимфадора была без сознания. Драко быстрым шагом переместился к Грейнджер и пригнулся. — Взрывай. — Что? — в горле пересохло от страха. — Взрывай это место быстрее, — приказал Драко, стараясь усмирить горячее дыхание. — Там была приставлена охрана, трое молодых пожирателей. Я вырубил их, стирать память было слишком рискованно, Волдеморт пробьет защиту, если попытаться влезть им в головы. Гермиона кивнула. Она направила палочку на хижину Хагрида и сглотнула. Это место было связано с ее самыми сильными и теплыми воспоминаниями. Они всегда могли прийти к Хагриду с Роном и Гарри, болтать с ним о волшебных животных, обсуждать школьные новости, или просто спокойно сидеть на пороге, любуясь закатом, накрывавшим башни Хогвартса подобно золотистому одеялу. Выведя в воздухе букву «Z», она запустила в хижину огромный желтый луч, и та с шумом взорвалась. Огонь поглотил соломенную крышу, а камни разлетелись в сторону, разбившись на мелкие части. Гермиона наложила серию усиленных бомбард, и Драко лишь зажмурился, чтобы не слышать ужасного грохота. Грейнджер смахнула с щеки слезу. Она обернулась, разглядывая тело Тонкс. — Что они с ней сделали? Она в порядке? — не дождавшись ответа, Гермиона применила диагностические чары и с облегчением выдохнула: беременность все еще показывалась в ее сияющей магической голограмме. Плод не был поврежден. — Скорее всего, замораживающие чары, у меня не было времени вникнуть в детали, очнется через несколько часов, я уже применил фините, — выдохнул Драко. Его кадык дернулся. — Ближайшая граница аппарации в нескольких метрах, я видел, как несколько учеников без проблем убрались отсюда. — Спасибо тебе, — прошептала Гермиона. Драко плотно сжал губы в линию и лишь кивнул. — Я перенаправлю ее в больницу Святого Мунго. — Хорошее решение, многих сейчас эвакуируют из Хогвартса туда, — согласился Малфой. — Но мне нужно будет вернуться… — Ни за что, Грейнджер, — злостно рыкнул блондин. — Ты что, совсем больная? Херова героиня, — выплюнул остервенело Малфой. — Тебя здесь могут подстрелить какой-то дрянью или взять в плен! Я не знаю, что хуже! — Но здесь нужна моя помощь, — горячо возразила Гермиона. — Ты не понимаешь… — Я чертовски хорошо понимаю, там люди, за которых ты готова умереть, но кто среди них готов отдать свою жизнь за тебя? Дурмстранговское судно отплыло, эти курицы из Шармбатона даже не стали задерживаться, ваш директор мертв, никто не в силах толком защитить вас. Учеников эвакуируют из Хогвартса через камины! Основная цель пожирателей: нанести как можно больше ущерба школе и оставить после себя десятки жертв. — И я не могу стоять в стороне! — рявкнула громко Гермиона. — Я должна сражаться… — Ты сейчас же уберешься отсюда, и если я замечу тебя среди кучки борцов из Ордена Феникса, я лично брошу в тебя круциатус. — Ты не заставишь меня, Драко, — процедила она его имя, ощущая горечь на языке. В последний раз, когда она назвала его по имени, они были вдвоем, укрытые тенью подземелий, и его язык оставлял на ней жаркие поцелуи. Казалось, они оба вспомнили об этом. — Заставлю, не сомневайся, я могу использовать империо, но лучше ты просто будешь послушной девочкой, и сделаешь так, как я тебе говорю, — его горячий шепот опалил кожу ее губ, их разделяли миллиметры. Дыхание Гермионы стало тягучим, неровным. Горло перекрыло, легкие будто налились огненным жаром. Он смотрел на нее с такой острой необходимостью, с такой жаждой, что ее внутренности скручивало тугим узлом. Низ живота начал пульсировать, она будто ощущала Драко каждой клеткой своего тела. Ее затягивал зыбучий песок, закручивало в воронку урагана. Она вздрогнула, когда раздался раскат грома. В следующую секунду с неба начали сыпаться капли холодного дождя. — Пойдем со мной, — прошептала она тихо, сглатывая. Она не имела права говорить об этом, она дала обещание Люциусу, что не станет просить перейти на их сторону. Он подозревал, что Драко мог согласиться. Но тогда они оба потеряли бы что-то, что было слишком дорого их сердцу. Гермиона не знала об этом, а Драко, услышав ее просьбу, застыл. Каждый нерв в его теле напрягся: он мог выбрать, мог встать на светлую часть пути, но тогда бы он навсегда потерял свою мать, которая меньше всего была причастна ко всему происходящему. Тогда он собственноручно отдал бы ее на растерзание Волдеморту, а способы, которыми тот любил изводить своих жертв, были самые ужасные. — Я не могу, — выдавил он. — Не проси меня, Грейнджер. — Пожалуйста, Драко, ты еще можешь все изменить… — взмолилась она, глядя на него своими большими карими глазами. Драко не выдержал этого взора, он ощущал, как трепетало его сердце. Ну же… Вот она, если ты согласишься, она станет твоей, ведь это даст ей понять, что ты способен на нечто хорошее… Малфой сжал пальцы в кулак. Его челюсти клацнули, когда он дернул головой. Драко втянул воздух через плотно сжатые зубы, он шагнул к ней вперед и поместил свою ладонь ей на затылок, зарывая пальцы в шоколадного цвета кудрях. Малфой склонил голову к ней, сцепив ладонь, чем вызвал у нее негромкое шипение. Драко глядел на нее, стараясь запомнить каждую деталь, он приблизил свое лицо к ней, кончик его носа задел ее щеку, когда он прикрыл веки, втягивая через ноздри ее запах: такой же сладкий, дурманящий… Его горячие губы коснулись кожи чуть выше скулы. Он ощущал, как она дрожала в его руках. Он слышал биение ее сердца и тихие всхлипы. Сместившись в сторону, он губами подхватил небольшую слезинку, чувствуя привкус соли. Драко зажмурился. Он боролся с собой, со своими желаниями. То, что он хотел сделать, никак не было связано с тем, что он мог и должен был сделать. Драко хотел Гермиону, до бурлящей в венах крови, он хотел забрать ее и спрятаться с ней где-то, где никто не сумел бы найти их. Он хотел стать для нее героем, тем самым принцем на белом коне, но не мог. Тогда он должен был отказаться от своей матери, приняв факт, что станет ее палачом. Драко не мог так поступить. — Пожалуйста, — тихая мольба сорвалась с ее губ, и Драко сжал зубы, изо всех сил стараясь преодолеть эту боль в сердце, что разрывалось от выбора. Его губы оставили тяжелый, отчаянный поцелуй на ее щеке. — Стань моей, — тихо выдавил он, будто на последнем вздохе. — Идем со мной, Грейнджер, и я укрою тебя в безопасном месте, — Драко не верил, что действительно говорил об этом. — Ты же знаешь, что я не смогу, — ее губы задрожали, — я на другой стороне… — На светлой, я знаю, — выдохнул он, все еще держа свою ладонь у нее на затылке, его пальцы спутались в ее кудрях. — Но я готов умолять тебя, — обреченно выдавил он. — Не заставляй меня умолять тебя… — Малфой… — Выбери меня, — сурово потребовал он, губами прикасаясь к уголку ее рта, — я упрячу тебя в самом надежном месте, я выиграю эту войну ради тебя, я сожгу весь этот мир к чертям, только выбери меня… — он бредил, оставляя жаркие поцелуи на ее лице. — Драко, мы не можем… — она задыхалась, ее руки вжались в его тело, она тряслась. Весь мир рушился, но здесь время остановилось, значение имели только его поцелуи, что отравляли ее разум, и его ладонь на ее затылке, которую он иногда сжимал, вынуждая ее негромко ахать. Гермиона не могла так поступить, у нее было слишком много людей, которыми она дорожила, некоторых она ставила даже выше самой себя. — Умоляю… Гермиона… — ее имя на его губах запечаталось ядовитой татуировкой, влилось в его легкие ядом. Гермиона распахнула веки и вгляделась в серые кристаллы, видя в них страсть и желание. — Мне жаль… — выдавила она. — Нам нужно… Я должна увести отсюда Тонкс. Драко кивнул, с трудом заставив себя оторваться от Гермионы. Дурмстранговец бросил на нее тяжелый взгляд. Он свел челюсти, стиснув зубы до скрежета, когда оторвал свою руку от ее головы, и пальцы загудели, будто требуя снова ощутить мягкость ее волос. Драко зажмурился, сглотнул. — И не вздумай возвращаться, — приказал Малфой. Гермиона молча согласилась, ощущая покалывание на кончиках пальцев. Они промокли до нитки, пока добрались до границы барьера. Малфой не мог смотреть ей в глаза. Его сердце выбивало бешеный ритм. Он наблюдал за тем, как Гермиона перекинула через плечо небольшую бисерную сумочку. Она выудила из кармана куртки флаконы с зельями и переместила их вглубь аксессуара. Драко ухмыльнулся: заклятие незримого расширения. — Спасибо еще раз, — пробормотала она, прижав к себе тело Тонкс. — Не за что, Грейнджер, а теперь прочь, — холодно выдавил Драко. Гермиона поджала губы, зажмурилась. Раздался небольшой хлопок и Малфой остался один на один со своими мыслями. Под взрыв и грохот заклинаний, он поднял глаза к небу и с его губ сорвался душераздирающий крик. Он проклинал себя, проклинал весь этот мир. Его тело горело от агонии, он ненавидел каждой клеткой своего организма Волдеморта за эту войну. Его легкие жгло, а горло словно оцарапали когтями. Боль парализовала его тело, а сердце сжалось. Она ушла. Она сделала выбор. А он сделал свой.