Король без короны

Прибыв в поместье, окружённое позолоченными воротами, за которыми раскинулись широкие и пышные леса, Ноа помог Блум сойти с кареты, которой они воспользовались, чтобы добраться до этого места. Когда они только столкнулись с такой необходимостью, Блум пошутила, что это очень похоже на детскую сказку. Ноа лишь улыбнулся, мрачно подумав: «Это элементы Средневековья». Сегодня они оба оделись в формальные костюмы – модное тёмно-синее бальное платье на девушке и нежно-голубой фрак на юноше. Принцесса обхватывала рукой локоть своего сопровождающего — не только потому, что этого требовал этикет, но и потому, что она боялась упасть, споткнувшись о подол платья или неудачно наступив на высокий каблук своих босоножек. На пороге поместья их приветствовал дворецкий, сопроводив внутрь и представив хозяевам дома. Познакомившись с второстепенными королём и королевой Эраклиона, ребята дождались появления той, ради кого и затевалась эта поездка. К ним спустилась по длинной и высокой лестнице Диаспро. Ноа мог издали видеть синяки под глазами девушки, которые та пыталась скрыть за тонким слоем косметики — либо у неё это получилось не особо успешно, в чём он сомневался, либо… она не сильно беспокоилась о том, что о ней подумает какая-то там Блум. У принцессы Диаспро было скверное настроение. Сославшись на проблемы со здоровьем — после того рокового представления в Красном Фонтане и отказа Ская во время капитуляции Красного Фонтана вернуться с ней на Эраклион, — она уехала на Айсис в одно из поместий своей семьи, чтобы отдохнуть и прийти в чувства. Хотя она была унижена и оскорблена в тот день перед не одной тысячью пар глаз, среди которых в том числе были важные люди Магикса, её родители настаивали на том, что это всего лишь небольшая размолвка между влюблёнными. Что она обязана прийти в себя и в скорости вернуться на Эраклион, чтобы снова работать, проходить уроки будущей королевы и снова общаться со Скаем. И она знала… что у неё это получится. Несколько месяцев похандрит, выплакает весь гнев, а затем вернётся к своим обязанностям. Она не может бросить Ская, какие бы невероятно глупые вещи под влиянием некомпетентных людей он ни совершал. Диаспро надеялась, что это временное. Что этот ребёнок вырастет и образумится, как и вторил ей король Эрендор. Ей нужно быть терпеливее и снисходительнее. Сделать шаг назад, чтобы в будущем преодолеть десять. — Что вам от меня нужно? — резко спросила аристократка, когда они втроём остались одни в комнате для приёма гостей. Она не стала предлагать им сесть за столик, сама молча сев на стул и схватившись за чашку с чаем, словно та была её оберегом. Даже в этих её поспешных движениях были грация и вышколенность, заметные даже неопытному взгляду Блум. — Ничего такого, мы всего лишь… Ноа мысленно вздохнул, подходя к Диаспро и повторяя ту же устойчивую речевую конструкцию, что и перед Стеллой. Блум, опомнившись, постаралась неумело повторить жест своей подруги, вновь представившись перед Диаспро. Это удивило принцессу, словно она смотрела на них впервые (хотя в случае Ноа это так и было). «Так Скай влюбился не в простую селянку, а в принцессу?!» — в её сердце воткнулась игла, ударив по свежей и не успевшей зажить ране. Диаспро не была дурой, она знала, что такое «Домино». Эта планета, находящаяся аккурат напротив Эраклиона. Пускай она заморожена и покрыта льдами, это всё-таки место обитания Великого Дракона! Даже если эти двое – принц и принцесса без царства, к ним необходимо проявлять уважение. К тому же… хранитель Огня Дракона жив, а значит – Домино однажды возродится. Её лицо исказилось болью: «В таком случае зачем Эрендору и Самаре вообще нужна я? К ним в ноги упала идеальная пешка для укрепления своих позиций при дворе… Дипломатические отношения с богатейшей планетой — Домино — позволили бы династии Эрендора закрепиться на многие столетия, связав себя узами брака с принцессой из теократической монархии…» — Диаспро ди Эраклион приветствует почётных гостей и признательна за то, что вы проявили беспокойство о моём здоровье, — столь же формально и с уважением ответила хозяйка поместья. Она сделала жест рукой, ставший сигналом для слуг, чтобы те поскорее принесли свежий чай и угощения. Ноа догадывался, о чём переживает принцесса. К сожалению, её здравомыслием не обладали родители Ская. Насколько Ноа помнил, те продолжили относиться к Блум с открытым пренебрежением, смея поправлять её манеры, словно она подданная их королевства. «Но ничего, — пригубив немного чай, размышлял Ноа. — В этот раз такого не будет. Потому что Блум незачем добиваться расположения родителей какого-то там Ская». Когда время подошло для продолжения беседы, Ноа и Диаспро одновременно взглянули на Блум, которая неловко перебирала пальцами края своей чашки, не зная, как правильно начать. Она хотела извиниться, но совершенно не знала, как это выразить, чтобы не обидеть Диаспро сильнее. — Просто скажи как есть, — прошептал Ноа, но принцесса, сидевшая напротив, в тишине комнаты всё прекрасно слышала. Один из них с прекрасными манерами и знанием этикета, другая – явно новичок, который только подражает своему «учителю». — Мне… мне очень жаль, что так произошло в Красном Фонтане, — неуверенно начала Блум. — Я хотела принести извинения за то, что напала на тебя и называла ведьмой. Я… я обозналась и… ревновала. Диаспро снова удивлённо округлила глаза, забыв, как моргать. — Мы посчитали важным сообщить вам о том, что моя сестра не была осведомлена, с кем на протяжении года имела «дружеские» отношения, — решил разложить всё по полочкам Ноа, сообразив, что этот разговор может длиться ещё часы. — Его высочество Скай ввёл её в заблуждение, будто его зовут Брендон и он является собственным сквайром. Как можно понять, она узнала обо всём именно тогда, когда вы ей об этом сообщили уже после вашей дуэли. Пока Ноа делал новый глоток, Диаспро вспоминала обстоятельства того дня. Действительно… эта рыжеволосая постоянно твердила о каком-то Брендоне, называла её ведьмой из «Трикс», а затем, похоже, была очень шокирована, когда Скай своими действиями подтвердил слова Диаспро о том, кто он такой на самом деле. — Я вас услышала. И я принимаю твои извинения, Блум. Диаспро озадаченно держала чашку обеими руками, размышляя над услышанным. В произошедшем нет вины девушки, сидевшей сейчас перед ней, если то, что сказал этот человек – правда. — Можно спросить вас… — желая подлить немного масла в огонь, с беспокойством на лице произнёс Ноа. — Я как старший брат очень беспокоюсь о своих сестрах. Она ещё невинное дитя, для которой принц Скай стал первой влюблённостью. Но что будет с вами? Насколько я осведомлён, Эраклион заключил помолвку с вами исключительно ради улучшения своей финансовой ситуации. Что будет теперь, когда принц Скай выразил очевидное нежелание выполнять обязательства перед невестой? Именно это беспокоило Диаспро. Если Блум – не соблазнительница, а Скай сам решил, что не хочет переводить помолвку в брак, то это звучало очень скверно и серьёзно. Она любила Ская, поэтому была готова простить его даже в таком случае, однако… проблема была не в ней, а в желаниях её жениха. Как только помолвка будет разорвана, поток финансирования Эраклиона прекратится. Её родители не обязаны расплачиваться за долги короля Эрендора перед его народом и другими государствами. То, что её семья сумела заработать путём выгодных вложений и хорошего управления, принадлежало только им и ей. — Всё сложно, — честно ответила Диаспро. — Моя мать настаивает на этом браке, даже зная о всей ситуации. Это не первый раз, когда Скай публично противится помолвке. Но первый раз, когда это вышло за пределы королевства. Раньше он сдерживался и следовал этикету, даже если на его лице было написано неприятие и презрение ко всему, что происходит. При дворе все были осведомлены о позиции молодого наследника короны. Но стоило ему отправиться учиться в этот Красный Фонтан… как юноша совсем потерял разум, даже решив защищать какой-то там космос вместо того, чтобы разобраться с проблемами на своей родной планете, раздираемой гражданскими войнами. — Я… я в самом деле растеряна и не знаю, что с этим делать, — тяжело вздохнула принцесса. Блум не сдержалась и взяла её за руку, желая успокоить и приободрить. Диаспро отреагировала на этот жест резко, выдернув руку. — Ничего страшного. Блум, принцесса Диаспро не привыкла к такой близости с малознакомыми людьми. — Да, простите, — снова извинилась Блум. Наблюдая за их трепетными отношениями, Диаспро испытала зависть. Если бы у неё был брат или сестра её возраста, возможно, ей было бы, на кого опереться в случае невзгод и у кого просить совета. Её родители абсолютно не слушали собственную дочь. Если бы Скай не был красив и добр, она и сама ни за что не влюбилась в него, будучи против этой помолвки. Но… на то он и «прекрасный принц». Она начинала привыкать к девушке Блум и к тому, как та постоянно извиняется по мелочам, чувствуя себя не в своей тарелке в атмосфере аристократов. Настолько, что в какой-то момент начала улыбаться. Давно она не видела такую семейную тёплую атмосферу. Возможно с того времени, когда в детстве её няня привела с собой мальчика Доради, и они втроём похожим образом пили чай. — Так всё-таки, что ты будешь делать со… Скаем? — спросила с беспокойством Блум. Диаспро тронуло то, что эта девушка так о ней беспокоится, хотя ещё недавно они сражались друг против друга и неприятно разошлись. — Я… я не знаю. Здравый рассудок и сухой расчёт твердили пойти к отцу, поскольку эту помолвку пора аннулировать, наконец придя к юристу и сообщив обо всех нарушениях со стороны королевской семьи Эрендора. Сердце, в котором вязли тёплые липкие чувства сомневающейся и тревожной любви, металось, предлагая обсудить всё с матерью, которая наверняка будет промывать ей мозги тем, что Скай на самом деле любит её, просто он дурачок, которого запутали плохие люди… Но этому «дурачку» уже семнадцать лет. Он выше неё на голову и абсолютно не уважает не только её чувства, но и её как человека, у которого есть достоинство. Как прирождённая аристократка, она была в ярости.