Моё безумие

Робби уныло взирал на цветущий пейзаж за окном, закутавшись в одеяло. Было утро субботы. В комнате было прохладно из-за открытого окна, слышались бойкие голоса птиц, но ничего из этого Робби не радовало. В эту субботу, как и в прошлую, да и позапрошлую тоже, Робби, как и всегда, будет таскаться хвостом за своим братом, Сандером и их девушками. Или же останется дома в одиночестве (родители сегодня должны были куда-то уехать) и будет слушать что-нибудь типа «Wish You Were Here» от «Pink Floyd». Хотя зачем откладывать? Он вполне может заняться этим и сейчас… How I wish, how I wish you were here We're just two lost souls… Робби прикрыл глаза, полностью отдаваясь музыке. Такая ли уж «потерянная душа» Сандер? В отличие от Робби, у него вполне налаженная и спокойная жизнь. Только вот… Все это было лишь оболочкой. Робби чувствовал, что Сандеру часто грустно, видел тревогу и беспокойство в его глазах – все эти признаки внутреннего поиска… Макс был не таким, совсем не таким. Все его беспокойство проистекало исключительно из внешних факторов, он был не из тех, кто будет страдать душевными терзаниями, казалось бы, просто так. Без какой-либо причины. Когда у тебя вроде бы все хорошо, только вот почему-то на стенку лезть хочется… What have we found? The same old fears Wish you were here Как же отчаянно Робби этого хотел… Как прежде, залезть с Сандером под один плед и смотреть документалку про «Вудсток», жалея, что им никогда не удастся на нем побывать… А потом Сандер будет рассказывать много интересных историй о хиппи и битниках, о сексуальной революции, о книге Кена Кизи, которую он не так давно прочитал… Сандер был ужасно умным и так много знал, Робби всегда чувствовал себя глупым и недалеким по сравнению с ним. Он отчаянно пытался его догнать, поглощая в огромных объемах информацию, но с безысходностью понимал, что слишком уж большая между ними разница. Пять лет. Пять лет, которые не позволяли Робби стать для Сандера таким же близким другом как Макс, стать наравне с ними. Он всегда будет позади. Около двух Макс начал зазывать Робби на прогулку. - Да я дома посижу, - отказался тот. Макс вздохнул, а затем присел рядом с Робби. Робби понял, что сейчас будет серьезный разговор, какие он не очень-то любил. Ему захотелось вернуться на пару секунд в прошлое и согласиться на эту дурацкую прогулку. - Тебе не нравится, что Сандер теперь гуляет с Оливией? - Макс решил сразу пойти с козырей. - Нравится, - соврал Робби, пребывая все в том же мрачном расположении духа. Макс улыбнулся. - Ну чего ты врешь, - упрекнул он брата. - А что ты хочешь? - спросил Робби. - Сказать, что я должен был понимать, что он не будет вечно со мной сидеть и что все взрослеют? Я понимаю. - Слушай, Робби… Ты бы не грустил так сильно, если бы у тебя был еще какой-то друг. Да, Сандер теперь не сможет проводить с тобой так много времени, как раньше, но он все же остается твоим другом, вы все так же сможете трепаться, о чем вы там обычно треплетесь… Просто надо найти кого-то, с кем ты еще можешь проводить время. В словах Макса, конечно, был резон. Опять все сводилось к тому, что Робби надо было найти друзей. Следовало еще в тот раз последовать совету Сандера и записаться на какую-нибудь секцию. Робби, конечно, попробовал, что-то поискать, но тогда его несколько напугали перспективы попасть в новый коллектив, где он никого не знает и будет чужим, хотя, казалось бы, ему ли не привыкать? В своем классе он всех знает, конечно, но все равно чужой. - Я попробую, - пообещал Робби. Макс просиял и взъерошил ему волосы. - Знаешь что? Давай сегодня пойдем куда-нибудь… Только мы вдвоем. Робби уже давно никуда не ходил вдвоем с Максом, так что обрадовался такой возможности. - А как же Сандер и девчонки? - спросил Робби. - Напишу, что у меня сегодня братский день, они поймут. Ну, куда хочешь пойти? - В кино, - мгновенно отозвался Робби. - Там мультик вышел… «Хранители снов». - Мультик так мультик, - кивнул Макс. Эта суббота, вопреки ожиданиям Робби, точно удалась на славу. Дурачиться с Максом, есть горячую пиццу с хрустящей корочкой, смотреть мультик и расплакаться ближе к концу, увидев, как погиб Джек Фрост, пытаясь спасти сестру, быть самым обычным восьмилетним мальчиком и, наконец, отпустить себя – это было то, в чем так нуждался Робби. Да, ему нравилось проводить время с Сандером, однако с ним он всегда старался вести себя взрослее и серьезнее, и только с Максом ему удалось забыться… Что-то переменилось в Робби после этого дня, словно лопнула струна, все это время напряженно натянутая внутри до предела, поэтому в следующую субботу он уже не пошел хвостом таскаться за братом, в следующую субботу мама отвела Робби в театральную студию. Сначала они зашли в небольшой кабинет, что несколько успокоило Робби: здесь точно не предполагалось большого скопления людей, а ведь он не был готов вот так сразу нырять в омут с головой. - Добрый день, - дружелюбно поздоровалась мама Робби с сидящей за столом женщиной с короткими черными волосами и пирсингом на крыле носа. - Я Вам звонила в четверг… - А-а, Мари? А это, должно быть, Робби? - женщина благожелательно взглянула на Робби. - Да, все верно, - ответила мама. - Отлично, ты очень кстати, Робби, нам очень не хватает мальчиков, - улыбнулась женщина. Вы оставите его мне? Я бы хотела провести ознакомительную беседу перед занятием. - Да, конечно, - мама повернулась Робби, чуть приподнимая брови, спрашивая без слов, точно ли он готов. Робби коротко кивнул, отпуская ее руку. Мама улыбнулась, сказала, что заберет его после в назначенное время и, попрощавшись, ушла. - Что ж, Робби, садись, - Робби покорно сел на стул. - Меня зовут Ирен Тален, и я ставлю театральные постановки с участием детей от шести до четырнадцати лет. Многие, кто ходил ко мне в студию, поступили потом в театральные школы, - женщина указала рукой на фотографии в рамках, висящие на стене: на них была изображена сама мефрау Тален с ее выпускниками. - Но не все приходящие сюда стремятся стать актерами. Многие занимаются в нашей студии, а потом выбирают совсем не связанную с актерством профессию, оглядываясь на пройденный опыт с улыбкой. Не все хотят быть актерами, но все хотят открыть что-то новое для себя, изучить какую-ту часть своей индивидуальности… Скажи, ты знаешь, зачем сюда пришел? - Нуу… - протянул Робби. - Я… - он почувствовал себя скованно под пристальным вниманием. - Если не знаешь, это нормально, - мягко ответила женщина. - Я знаю, - более твердо сказал Робби. - Я видел кусок одной постановки, и мне понравилось, что все были… Такими уверенными. Не стеснялись. Я хотел бы чувствовать себя свободнее, - женщина совсем немного приподняла брови и шире улыбнулась. - Это очень хорошее желание, - сказала она. - Здорово, что ты осознаешь свои потребности. Свобода – чувство, неподвластное многим, даже взрослым. Театр, конечно, тебе в этом поможет, только нужно будет постараться. На пути к сцене все сталкиваются с множеством страхов и, лишь преодолевая их, испытывают освобождение. Мы не будем тебя торопить, если вдруг почувствуешь какой-то дискомфорт – сразу об этом сообщай, не стесняйся. Уже то, что ты открыто сможешь заявить о причиненном тебе неудобстве, будет первым шагом на пути к освобождению. Касательно занятия – если тебе что-то не хочется делать, можешь просто постоять и посмотреть. Мы никого не заставляем, выбор всегда должен быть за тобой. Это нормально, если что-то тебе нравится, а что-то не нравится, - Робби понятливо кивнул. Его немного успокоила речь мефрау Тален. - Скажи, ты до этого ходил в какие-нибудь кружки или секции? - Папа водил раньше на карате, но как-то… Не получилось. - Понятно, - отозвалась женщина. - Ну здесь главное, что сюда ты пришел по своей воле. Ты вообще бывал когда-нибудь в театре? - Нет, - ответил Робби. - Ну тогда… - женщина открыла первый ящик стола и вытащила два прямоугольных листка бумаги. - Я приглашаю вас с мамой на следующей неделе к нам на постановку старшей группы. Напомни мне потом, билеты заберете, когда будете уходить. - Хорошо, - кивнул Робби. - Отлично, тогда пойдем покажу, как у нас тут все устроено. Поначалу мефрау Тален провела его в зал с креслами и сценой с занавесом, предназначенный для выступлений, а потом отвела в маленькую комнатушку, заваленную всякой всячиной, указав, что это гримерка. Наконец, она привела Робби в гораздо меньшую, чем зал, но все так же просторную комнату с парочкой зеркал на стенах, мягким ковролином, проектором на стене и несколькими креслами-грушами. - Здесь мы обычно и занимаемся, - пояснила мефрау Тален. - Если хочешь, можешь присесть, пока все соберутся, - женщина прошла к колонке в углу и включила энергичную, но при этом ненавязчивую музыку. - Обычно в начале занятия мы представляем новеньких и просим рассказать пару слов о себе. Но это необязательно, если ты стесняешься, могу просто сказать, как тебя зовут. - А что… Рассказывать? - Да что угодно. Чем тебе нравится заниматься, какой твой любимый фильм или мультик… Возможно, ты что-то коллекционируешь? У нас есть девочка, которая собирает открытки с кошками. - Я люблю рок, - ответил Робби. Мефрау Тален усмехнулась. - Что слушаешь?- поинтересовалась она. - «Nirvana», Боуи, «Pink Floyd», ну и еще там всякое… - Чудесно, тебе точно есть, о чем рассказать! Что-то мне подсказывает, ты у нас задержишься… - таинственно сказала женщина. Занятие пронеслось, словно одно мгновение. Робби был счастлив избавиться от привычных школьных условностей и общаться вот так запросто. Ему понравились все упражнения, которые они делали: и скороговорки, где его голос синхронно сливался с голосами других детей, и создание «стеклянной» стены с помощью рук (он так и не был точно уверен, точно ли мефрау Тален не подкладывала какое-то невидимое стекло, настолько натурально выглядели ее жесты), и групповые упражнения. Здесь, где никто ничего о нем не знал и смотрел как на обычного и ничем не примечательного ребенка, Робби почувствовал то самое освобождение, которого так жаждал. Ему было как-то удивительно просто разговаривать с остальными детьми, чувство внутренней гармонии, прежде неведомое ему, стало почти осязаемым. Робби даже решился на самое страшное для него финальное упражнение на доверие: когда один из детей становился на стул, поворачивался спиной к остальным и падал, а другие должны были поймать. Робби ужасно боялся, но все же решил рискнуть. И когда его благополучно поймали, он почувствовал такое чувство эйфории, какое раньше испытывал, лишь когда слушал вместе с Сандером музыку, валяясь на кровати. Забравшая его после занятий мама была несколько шокирована непривычно эмоциональным и разговорчивым Робби, который без умолку болтал всю дорогу домой, делясь своими впечатлениями от занятия. Мари и сама разулыбалась, рассказала сыну о том, как в школьные годы ходила в балетный класс, а потом они вдвоем зашли в кафе и съели по пирожному, чего с ними не случалось уже давно. - Я рада, что тебе там понравилось, - сказала Мари, когда они сидели за столиком. - Я очень переживаю за тебя, Робби. Ты умный и талантливый, вся жизнь перед тобой… Я и папа… Мы постараемся сделать так, чтобы у тебя были все возможности на достойное будущее. Уверена, у тебя все получится. Робби внутренне приободрился. Мама иногда хвалила его, но еще никогда это не было так искренне, от самого сердца… Они вернулись домой, оба в прекрасном настроении, которое довольно скоро передалось и отцу, Макс все еще не вернулся с прогулки. Как-то совершенно внезапно на кухне развилась бурная деятельность: отец занялся приготовлением гуляша по-фламандски, а мама, взяв Робби в помощники, решила испечь шоколадное печенье. Потом они все вместе поужинали и, прихватив печенье с лимонадом, переместились в гостиную, где вытащили из закромов гигантскую «Дженгу». Робби со смехом наблюдал, как родители оживленно спорили, какую деревяшку стоит вытянуть первой так, чтобы не обвалилась вся конструкция. Да, эта суббота определенно удалась.