* * *
— Неправильно держишь карандаш, фрейлина, — с раздражением говорит Сяо, нависая над девушкой. Люмин с досадой выдохнула. Они уже полчаса изучают инструменты, холсты, но так и не перешли к рисованию, её это утомило. — Теория, теория… — Это азы, фрейлина. — Сяо засматривается на желтую птицу, которая села на ветку тернового куста. — Хочу всё и сразу… — прошептала она. — Ну, уж простите, Ваше Высочество, — издевательски говорит он, — Сначала нужно изучить теорию. — Ладно, — Люмин закатывает глаза и следит за художником. Юноша подсел к ней рядом, взял в руки свой блокнот из телячьей кожи и улыбнувшись начал вырисовывать геометрические фигуры. — У нас что, математика? — Ох, тебя точно обучали чему-то, а? Или ты попала в фрейлины принцессы за красивые глаза? Девушка надула щеки и опустила голову. Урок рисования стал нравится ей всё меньше и меньше. — Умение рисовать геометрические фигуры поможет тебя в будущем, например: нарисовать тип лица треугольником, овалом или кругом, предметы, обстановку. Поняла? — Да. — Отлично, давай нарисуй мне круг. Она взяла в руки карандаш, и приложив силу нарисовала кривой кружок. — Зачем ты так давишь на карандаш? — спросил он с пренебрежением рассматривая получившуюся фигуру. — Да и руки у тебя слишком трясутся. — Ты всегда такой требовательный? — Я перфекционист. — гордо сказал Сяо, вздернув нос. Люмин усмехнулась. Где-то совсем рядом раздались женские голоса, потом хохот сменившийся нежным стоном. Люмин замерла всматриваясь в даль и увидела Фишль — лучницу, которая находилась в подчинении у капитана Джин, а в её объятиях нежилась… — Мона? — тихо прошептала девушка. — А? — Сяо повернул голову в туже сторону, куда и Люмин, и улыбнулся. — Знаешь их? — Да, это девушки из благородных семей, — принцесса чувствовала укол злости. Почему Мона ничего ей не рассказывала? Всё ли серьёзно у них с Фишль? И вообще, как они могут позволять себе такое в саду умершей госпожи? — Как они смеют… — Да ладно тебе, пусть развлекаются, — Сяо забирает свои принадлежности и берёт её за руку. — Пойдем, не будем же мы подглядывать? Люмин краснеет и соглашается, чувствуя тепло его рук…* * *
Вдох, выдох… Дилюк пытается успокоится, взять эмоции под контроль и сохранять спокойствие. Снова, вдох, выдох… Он стоит перед зеркалом и заканчивает свой образ. Сегодня к нему рано утром ворвалась довольная Лиза. Женщина разбудила его ткнув тростью в бок и произнесла: «Сегодня, его высочество хочет видеть тебя в своих покоях!» И всё. Сначала он не поверил. Потом его охватила паника и он какое-то время лежал в постели не зная, что делать. Венти наблюдая за этим, посмеялся, но ничего больше не сказал, отправился в главный зал и не возвращался до вечера. К обеду пришло несколько служанок. Силой подняли и потащили в баню. Вымыли, надушили руки, шею, даже между ног залезли, а потом закрутили влажные волосы в небольшой пучок. Затем пришло время для макияжа. Черным восковым мелком нарисовали длинные острые стрелки и поставили несколько точек под глазами, губы красить к счастью не стали, решили, что макияжа глаз будет предостаточно. — Специально для тебя я заказала новое хаори, — Произнесла Лиза, рассматривая полуголого омегу. — Эй, Ноэлль! Никакой рубашки, хаори надень на голое тело и брюки тоже не трогай, пусть будет так. — Не слишком ли? — Дилюк крутился перед зеркалом, — Я похож на распутную девку из борделя. — О, ты осведомлен? — она рассмеялась, — Что ж, значит если Кэйа не примет тебя, то работу я уже тебе приглядела. — У вас ужасные шутки. Женщина усмехается и отпивает из кубка, который только что принесла её личная служанка. Дилюк ещё раз посмотрел на себя в зеркале и вздохнул. Ладони потели, сердце нещадно билось, вот-вот и воздуха не хватит. — Когда зайдешь в его покои, поклонись, — начала она, — Не поднимай головы пока он не разрешит тебе, будь учтивым, не трусь, если я узнаю, что ты испугался раздвинуть перед ним ноги, я велю выпороть тебя, а потом отправлю в казарму наших солдат. Дилюк вздрогнул. — Главное, нужно забеременеть. — Я понял. — он задумался, а потом произнес: — А вы уверенны, что сможете управлять его высочеством принцем? Уверены, что он не отправит вас в старый дворец, сразу же, как добьётся власти? — С чего это ты? — вопрос застал её в врасплох, женщина даже перестала улыбаться. Отвела взгляд и задумалась. — Стало интересно, всегда стоит заранее обдумывать каждый исход событий, если уж я ввязываюсь в эту игру, то… — Запомни, малец, — прошипела Лиза, посмотрев ему в глаза. И, Господи, в этом взгляде Дилюк увидел истинное зло. — Я, только я, позволила тебе пойти к принцу, и если, ты, будучи фаворитом, зазнаешься или скажем, захочешь пойти против меня, я тебя уничтожу, вырву твой язык и отдам на растерзания собакам. Юноша попытался сдержать эмоции. Он твердо решил не показывать ей свои слабости, решил, что больше никогда не потеряет гордость. Лиза поднялась с места. Поправила юбку, лиф и дотронувшись до его плеча сказала, мягко: — Ну же, где твоя улыбка? Сегодня ты пойдешь в покои принца, любая омега только и мечтает о таком, видит в этом смысл жизни. — У меня есть мозги, — произнес Дилюк, убирая с глаз красную прядку волос. — Завтра я зайду к тебе, надеюсь на хорошие новости. — Да, госпожа…* * *
За сегодняшний день он слишком устал. Сначала был плотный завтрак, потом охота в присутствии дворян, где принцу посчастливилось застрелить взрослую лань, потом прогулка с сестрой по саду, работа в библиотеке и нудное чаепитие с теткой. Кэйа устал, хочется отдохнуть, принять ванну и расслабиться. Лиза пообещала прислать к нему сегодня новую омегу. Сказала, что он слишком молод и уж точно понравится наследнику. В этом Кэйа сомневался. Если быть честным, его интересовал только тот незнакомец с алыми как пламя волосами, хотя такое сравнение было слишком банальным и глупым. Кэйа лег в постель и попытался описать предмет своего воздыхание изящнее. Из мыслей его вырывает стук в дверь. Син Цю привел омегу. Кэйа поднимается с постели, подходит к столику с вином и отпивает немного. Дверь открывается и его тут же застает в врасплох запах винограда, листьев смородины и мяты? Кажется этой ноты в чудном аромате омеги не было. Принц поворачивается к двери и видит наложника. Того самого, что был в саду. Только теперь на нем нет лишней одежды, есть только хаори открывающие вид на крепкие мышцы и тонкие ноги. На секунду он теряет дара речи. Омега не пресмыкается перед ним, не падает на колени. Он стоит расправив плечи, приподняв подбородок, и смотрит на него своими огромными темными глазами. Кэйа видит как тяжело ему держаться. Видит, как по ноге стекает смазка. Омега так быстро откликнулся на альфу. Удивительно даже, первый раз он встречает такого наложника. И надо бы, что-то сказать, ведь молчание длится слишком долго. Но принц не подбирает слов. Их и не надо. Запах омеги усиливается, он уже с трудом стоит на ногах, хочет, слишком сильно хочет, да не решается двинутся. А потом стираются все законы приличия, пропадает стеснение и они бросаются друг на друга. Кэйа целует его, касается его лица, захлебывается в запахе, наслаждаясь, жадно вдыхая, словно у него вот-вот закончится воздух. Кусает пухлые губы, целует щеки, шею и снова губы. Омега неловко отвечает, но опыта у него не было совершенно. Слишком молод. Кэйа валит его на кровать, подминает под себя, стягивает хаори. Нагое тело, разгорячённое маслами, блестело в тусклом свете свечи. Мальчишка краснеет, но взгляду не отводит. Наблюдает с интересом и стонет, когда принц целует его грудь, растирает пальцами соски и спускается ниже к налившимся кровью члену. Кэйа умелый любовник, в его постели побывало много омег и он знает, как с ними обращаться. Юноша стонет, прикрыв лицо ладонью. Снизу раздался смешок, и рука принца напрягается, касается члена, а потом багровую от прилившей крови головку накрыло мокрым поцелуем, и язык скользнул, лаская уздечку, чтобы потом толкнуться в отверстие на вершине. Омега сглотнул, боясь раскрыть глаза и посмотреть вниз. Принц играл с ним, как с любимой игрушкой — то обводил головку по контуру, то прикусывал и тут же целовал, ловил языком вязкие капли чужого удовольствия. А потом растягивал их в прозрачные нити, тянущиеся от члена к покрасневшим губам. Еще немного и мальчишка кончит, но ведь это ещё не всё. Принц хватает его и разворачивает к себе, открыв вид на мокрую дырку, готовую принять его. Спустив свои брюки, он входит в податливое тело. Омега раскрывает глаза и болезненно стонет. Кэйа дает ему немного привыкнуть, и он теряет голову... Надо бы сказать завтра Лизе спасибо, она отправила к нему того самого…