То, что я хочу слышать, это все то, что ты хочешь сказать

- Давай подвезу.       Му Цин уже тридцать минут стоял, пытаясь разглядеть за плотной холодной завесой дождя, где там едет опаздывающий автобус, который отвезет его домой, к кровати. И вот, даже это спокойно сделать не дают. Нужно было самому душному мудаку номер два остановиться рядом с навесом остановки, едва не окатив Му Цина дождевой водой, плеснувшей мутным фонтаном из-под колес его бентли. - Давай ты подвезешь себя подальше отсюда, - скривился Му Цин и перевел взгляд вдаль, пытаясь разглядеть, подъезжает ли хоть какой-нибудь автобус. - Как знаешь, - хмыкнул Хуа Чэн, и, подняв окно, резко вырулил с остановки.       Му Цин едва успел отскочить от потока брызг, полетевших из колес автомобиля. Он придирчиво смотрел свои чуть заляпанные дождевой водой кроссовки, а затем показал средний палец в сторону, в которой исчез ярко-красный бентли.       Через час Му Цин наконец-таки добрался до своего дома. Хотелось поцеловать мать в щеку и рухнуть в постель, но парень переборол свою вселенскую усталость и безумно сильное желание поспать чуть больше, чем семь часов.       Му Цин поздоровался с матерью, закинул сумку в свою комнату, помыл кроссовки, поставил чайник кипятиться, а сам направился в душ. Нужно было привести растрепавшиеся и распушившиеся от дождя и ветра длинные пепельного оттенка волосы в порядок, иначе после сна на голове образуется гнездо, избавиться от которого будет проблематично.       Посетовав на свою педантичность, которую его друг Се Лянь, хихикая, величал перфекционизмом, Му Цин наконец закончил со всеми делами, выпил горячий кофе с молоком и медом и распластался на постели, забываясь в чудесном сне, в котором все его труды и старания наконец-то принесли ему деньги, он подарил матери дом на побережье Черного моря, разбил самодовольное лицо Фэн Синю и разбил шикарную тачку Хуа Чэна. Идеально.       Му Цин проснулся по звонку. - Чееерт, - простонал парень, нашаривая рукой на тумбочке телефон.       А он-то был уверен, что отключил на этот день будильник, ведь его освободили от смены в кофейне, плюс это был выходной, и занятий в университете не было. Кто те придурки, обещавшие Му Цину и его одногруппникам на первом курсе, что четвертый курс универа будет самым лайтовым, сиди дома да пиши диплом. Ага, как же. Принципиальных преподавателей и важных предметов никто на четвертом курсе не отменял.       Но взглянув на экран Му Цин ощутил гордость, он не забыл выключить телефон, просто какой-то придурок с незнакомого номера пытался дозвониться до него в воскресенье в восемь утра. Теперь парень ощущал себя готовым убивать.       Он бы положил трубку, но желание излиться ядом на потревожившего его сон пересилило. - Алло, - хриплым спросонья голосом буркнул в трубку Му Цин. - Привет, - голос, который хотелось меньше всего слышать когда-либо. Мудак номер два. Надо не забыть сохранить его в контактах, чтобы добавить в черный список. - Какого хрена надо звонить в такую рань? – ядовито прошептал Му Цин, да так, что у самого свело зубы. – Так не терпится услышать гадости? - Как ты трезво оцениваешь свои манеры, - усмехнулись в трубку. – Но по утрам я люблю слышать другое. - Тогда ты ошибся номером. Говори, чего тебе надо, я кладу трубку, - на самом деле надо было сделать это еще раньше. На сонную голову шли лишь одни маты, а Хуа Чэну они, что вода с гуся. С этим человеком надо быть изощреннее. - Хэ Сюань заболел, так что проект по криминалистике я буду готовить с тобой. - У меня уже есть напарник, - ответил Му Цин, возмущенный до глубины души. Из-за такой ерунды надо было будить человека в восемь утра в выходной?! Этот мажор совсем охренел! - Нет у тебя никого.       А вот сейчас Му Цин начал злиться не на шутку. Только он раскрыл рот, чтобы высказать все, что он думает о Хуа Чэне и его поведении, как одногруппник снова подал голос. - Но теперь у тебя есть напарник. - Нахуй иди, - процедил Му Цин. – Я убью тебя во имя криминалистики, и получу пятерку.       Стоило ему услышать тихий смех Хуа Чэна, как Му Цин тут же сбросил звонок, и накрыл голову подушкой.       Приоритеты резко поменялись. На первое место встало желание разбить лицо и машину Хуа Чэну.       «Прости, мама, - подумал Му Цин. – Придется тебе подождать, прежде, чем я разберусь с одним мудаком, а потом Черное море. Живи и радуйся, Фэн Синь, даю тебе отсрочку».       Настроение на первую половину дня было безнадежно испорчено, и Му Цин точно знал, что он за это еще отомстит.