То, что я хочу слышать, это все то, что ты хочешь сказать

      Когда Хуа Чэн оказался в поле его зрения, Му Цин уже не мог отвести взгляда. И даже не пытался это скрыть. Они уже виделись сегодня в начале учебного дня. Но теперь это была последняя пара, и у них были свои планы на вечер пятницы.       Кроме Се Ляня пока никто не знал о том, что они теперь вместе. - Идем? – негромко спросил Хуа Чэн.       Му Цин, кивнув, последовал за ним к выходу из аудитории. Они надеялись, что никто не обратит внимания на это. Однако их тут же окликнули: - Эй, куда вы двое собрались? – Фэн Синь смерил их подозрительным взглядом. - У нас свидание, - легко бросил Хуа Чэн.       Глаза Фэн Синя расширились от удивления.       Му Цин не смог сдержать своего смеха, видя то, как Фэн Синь переводил взгляд с него на Хуа Чэна и обратно и, буквально, уронил челюсть, пока его успокаивающе похлопывал по плечу улыбающийся Се Лянь.       Продолжая смеяться, Му Цин взял Хуа Чэна за руку и повел его в сторону выхода. Объяснять он Фэн Синю, конечно, ничего не собирался, малодушно надеясь, что того в чувства приведет Се Лянь.       Хуа Чэн послушно следовал за ним, переплетая пальцы их соединенных рук, и усмехаясь. - Все теперь узнают, - без всякого сожаления произнес он. - Твоими стараниями, - беззлобно ответил Му Цин, и наконец-то замедлил шаг, когда они оказались на университетской парковке. Руку Хуа Чэна он так и не отпустил. - Хочешь есть? – спросил Хуа Чэн, доставая из кармана пальто ключи. - Давай сначала погуляем, - немного подумав, ответил Му Цин. На улице было прохладно, но безветренно. Занятия сегодня закончились раньше, чем обычно заканчивается рабочий день у офисных служащих, потому улицы были полупустыми. Идеально, чтобы немного пройтись.       Хуа Чэн убрал ключи обратно, и они пошли в сторону соседнего парка.       Гуляя среди деревьев по почти пустому парку, они теплее кутались в свои шарфы и задевали ладони друг друга. Какое-то время они шли молча, наслаждаясь минутами покоя и отдыха. - Ты решил, что будешь делать на зимних каникулах? – спросил Хуа Чэн, повернувшись к Му Цину. - Мм, работать? – усмехнулся Му Цин. Как будто бы у него последние пять лет был другой вариант. Нет, пару раз они с Фэн Синем ездили на неделю на каникулах в гости к Се Ляню. Но в целом свободное время Му Цин проводил за работой или учебой. Кто-то мог бы сказать, что Му Цин не умеет отдыхать, но он умел. В компании книг или матери. Проводить время вместе с Хуа Чэном оказалось тоже очень приятным занятием. Му Цин был удивлен. Он всегда представлял отношения чем-то, что тратит неоправданно много времени и сил.       Когда все волнения и недопонимания между ними улеглись, Му Цин ощущал себя почти счастливо. - Не хочешь взять отпуск? – прервал его размышления Хуа Чэн. – Могли бы побыть вместе.       Му Цин нахмурился. И как он сразу не понял? Для пар это нормально, проводить каникулы и отпуска вместе. Не стоит удивляться тому, что Хуа Чэн предложил нечто подобное. Му Цин с самого начал их отношений стал подозревать, что Хуа Чэн, и правда, романтик. - У тебя есть какая-то идея? Если это что-то существеннее, чем лежать на диване и смотреть фильмы, то я подумаю, - ухмыльнулся Му Цин и тут же захлопнул рот. В голове сразу же возникли смущающие мысли. Провести так много времени с Хуа Чэном. Насколько это быстро? Или же это медленно? Если подумать, они уже пару недель встречаются. Они иногда держатся за руки, изредка обнимаются и еще ни разу не целовались. Му Цина этот темп развития отношений более чем устраивает. Но можно ли сказать то же самое о Хуа Чэне? Возможно, он думает, что Му Цин тормознутый, что они слишком мало проводят времени вдвоем, что им нужно быть ближе… - Зимние каникулы я обычно провожу с ифу. Ты хотел бы поехать со мной? – Хуа Чэн вновь вырвал Му Цина из раздумий.       Цин осмыслил сказанное парнем и попытался придать лицу как можно менее смущенное выражение. Он, пожалуй, готов был решиться на поцелуй через три недели, да и через неделю, он бы уже был более раскованным рядом с Хуа Чэном и со всеми этими чувствами, которые одновременно делали счастливым, и в то же время дико смущали. Но знакомство с родителями!...       Му Цин какое-то время молчал, а затем неуверенно, но прямо ответил: - Ты торопишься. - Ты с ними уже и так знаком, - хмыкнул Хуа Чэн. - Это другое, - немного раздраженно ответил Му Цин, злясь, что Хуа Чэн словно специально делает вид, что не понимает его.       Хуа Чэн взглянул на него удивленно, а затем произнес: - Только не говори, что ты стесняешься. - Я не… хмпф! - Да стой, не убегай! – рассмеялся Хуа Чэн, ускоряя шаг, чтобы догнать Му Цина, который успел уйти недалеко вперед. – Это не то, что ты мог себе надумать. У Цзюнь У есть своя база отдыха в Харбине. Обычно январь он и шишу Мэй проводят там. А я приезжаю к ним во время каникул. Мы просто будем отдыхать и иногда пересекаться с ними. - Чем это отличается от возможности остаться один на один с твоими ифу, которым, скорее всего, я еще в первую встречу не понравился? – упрямо спросил Му Цин. Он действительно переживал, ведь, как он заметил, Хуа Чэн любил своих ифу. Становиться камнем преткновения не хотелось. - Но ты им понравился, - ответил Хуа Чэн. - Правда? – ядовито поинтересовался Му Цин, вспоминая на себе строгий взгляд Мэй Няньцина. - Ну, - улыбнулся Хуа Чэн. – Цзюнь У ты сразу понравился. А на Мэй Няньцина не обращай внимания. Я ему тоже сначала не нравился, и он говорил, что ифу совершил ошибку, приняв меня в семью… - Он правда такое говорил? – ужаснулся Му Цин.       Хуа Чэн пожал плечами. - Он не со зла. Мэй Няньцин… он слишком сильно любит Цзюнь У… и он старше Цзюнь У. - Старше? – удивился Му Цин, вспоминая красивого миниатюрного мужчину.       Хуа Чэн кивнул, а затем добавил: - В общем. Он сейчас мой любимый ифу, как и Цзюнь У, а я его любимый ребенок. А ты говорил, что любишь меня, так что ни у тебя, ни у шишу Мэй нет никакой возможности не полюбить друг друга.       Хуа Чэн думал, что Му Цин продолжит спорить с ним, но тот лишь неожиданно сказал: - Расскажи мне больше о себе.       Му Цин вдруг осознал, как мало он знает о Хуа Чэне. Сам Хуа Чэн и его чувства уже не были такой загадкой для Му Цина, но вот его жизнь… Почему у него приемные отцы? Му Цин догадывался, что история Хуа Чэна не так уж и проста и беззаботна. Достаточно было только вспомнить то, каким он видел Хуа Чэна буквально полгода назад. Высокомерный, малообщительный, и… иногда мрачный и жестокий. У Хуа Чэна должны были быть причины, чтобы вести себя так при посторонних.       Хуа Чэн молчал, явно не собираясь ничего рассказывать.       В сердце словно бы кольнуло, и Му Цин отвернулся, сомневаясь, что может придать лицу равнодушное выражение. - Ладно, идем, - наконец произнес он. - Стой, - схватил его за рукав Хуа Чэн. – С тобой так сложно, постоянно хочешь сбежать, словно дикий кот. - Ну раз сложно, можешь не утруждать себя, - огрызнулся Му Цин, больше раздражаясь на самого себя, что так по-детски разозлился.       Хуа Чэн, однако, в который раз понял его без разговоров.       Он выдохнул и развернул Му Цина к себе за плечи. - Му Цин, я доверяю тебе. Просто это та часть моей жизни, которую, я всегда думал, что буду скрывать от тех, кого полюблю. - Что это за любовь такая, если человек не готов с тобой разделить то, что ты и так ото всех прячешь? – Му Цин понимал его. Он и сам раньше думал, что никто и никогда не узнает о тайне всей его жизни. Но руки Се Ляня вытирали его слезы, прижимали к чужой груди. Так по-родному, по-матерински. И Му Цин впервые захотел отпустить себя. Поделиться с кем-то, кто его не возненавидит, тем, что его гложет. Фэн Синь был вторым человеком, которому Му Цин рассказал все.       А потом случился Хуа Чэн. Ворвался в его жизнь, разузнал все сам и почему-то не оставил. Все еще держит его за руки, и говорит, что доверяет. И Му Цин не может не верить ему. Не хочет.       Хуа Чэн все еще молчал, не давая ответа на его вопрос. - Я всегда хотел спросить, почему ты так хорошо понимал меня? – продолжил Му Цин. – Мне казалось, что у тебя есть тоже что-то, что гложет тебя и не дает покоя. Но я не могу понять, что это. Из-за этого думаю, что я слишком невнимателен к тебе. Если ты не хочешь говорить об этом, то забудем. Но мне больно, что ты не доверяешь мне так, как я доверился тебе.       Он сказал все, что хотел. Гораздо больше он хотел, чтобы выговорился сам Хуа Чэн.       Наконец, Хуа Чэн заговорил.       Он говорил долго, иногда его голос срывался на дрожь. В такие моменты Му Цин брал его ладонь в свою руку, поглаживая ее большим пальцем.       Хуа Чэн рассказывает о себе. О его детстве в семье, где его все ненавидели, о бродяжничестве, детском доме и усыновлении. Как Цзюнь У и Мэй Няньцин помогали ему стать человеком, ведь до этого он был диким зверьком, ненавидящим весь мир и себя самого.       Му Цин его слушал и ощущал смятение. Как кто-то, настолько несчастный как Хуа Чэн смог стать кем-то настолько сильным, уверенным в себе и умеющим заботиться о других, как Хуа Чэн. Это вызывало восхищение и… боль. Сколько же всего тебе пришлось пережить. И ты справился. - Все благодаря моим ифу, - произнес Хуа Чэн, и Му Цин понял, что последние мысли он произнес вслух.       А затем Хуа Чэн спросил: - Тебе не противно?       И у Му Цина защипало глаза. Буквально этот же вопрос мучил его самого долгое время. Но когда его задавал Хуа Чэн, Му Цин не испытывал никаких терзаний и сомнений. Нет, ему не было противно. Он, наоборот, влюблялся лишь сильнее. С каждой новой встречей, узнавая все больше о Хуа Чэне, узнавая его самого, Цин мог лишь откровенно ответить: я люблю тебя. - В тебе нет ничего противного. Скажи ты мне это раньше, ничего бы не изменилось между нами, - ответил Му Цин. – Что ты хотел услышать? Мне нечего сказать тебе, кроме того, что я люблю тебя. - Могу я тебя обнять?       Му Цин мысленно улыбнулся, и первым обнял Хуа Чэна, позволяя тому уткнуться лицом в его шею. Шарф сместился. На секунду обнаженной кожи коснулся холодный воздух, который тут же сменился горячим дыханием.       Му Цин положил ладони на спину Хуа Чэна, совершенно не заботясь о том, видит ли их кто-нибудь. Сейчас это было неважно. Важен был Хуа Чэн в его руках.       После того, как Хуа Чэн отвез Му Цина домой, он еще несколько минут сидел в автомобиле, припаркованном у его дома, не торопясь уезжать.       Это оказалось совсем не так, как он себе представлял. Се Ляню он никогда бы не смог сказать ничего подобного, что могло бы его расстроить,… запятнать.       Но Му Цин воспринял прошлое Хуа Чэна спокойно. Словно действительно, как он и сказал, принял Хуа Чэна таким каким он был, со всеми его болью, тайнами и недостатками.       Без причитаний, без жалости, лишь с болью за любимого. То, что сам чувствовал Хуа Чэн, узнавая больше о Му Цине. Все что было, то прошло. О прошлом сложно перестать думать. Невозможно. Но ведь всегда можно начать думать о нем меньше, чем раньше. Если не хочешь, чтобы оно вернулось, не возвращай в свои мысли и сердце то, что чувствовал в прошлом. Хуа Чэн знал, что это работает. Он хотел, чтобы Му Цин тоже знал.       Внезапно раздался телефонный звонок.       Хуа Чэн, не глядя, принял вызов. - Если ты так и собираешься мерзнуть на парковке, то поднимайся. Мама приглашает тебя на ужин, - Хуа Чэн мастерски угадал фальшь недовольства в голосе Му Цина.       Он рассмеялся. - Эй, - позвал его в трубку Му Цин. - Да, я иду, - ответил Хуа Чэн, поднимая взгляд на окна верхних этажей дома, из которых лился мягкий теплый свет.