То, что я хочу слышать, это все то, что ты хочешь сказать

      В субботу они гуляли по торговому центру, планируя после спуститься в супермаркет за продуктами. Му Цин вот уже неделю жил у Хуа Чэна. Неправильным было бы сказать, что они решили съехаться. - Ты словно кот, приходишь и уходишь, когда хочешь, - пошутил Хуа Чэн. - Ты хочешь, чтобы я ушел? – усмехнулся Му Цин. - Нет, чтобы остался, - поцеловал его в висок Хуа Чэн.       Му Цин опустил взгляд: - Я подумаю. Мне не хочется оставлять мать одну. Мы всегда были вместе. - Я просто хочу видеть тебя чаще, и обнимать тебя чаще, - спокойно сказал Хуа Чэн, давая понять, что он не давит на парня. - Посмотрим.       После этого разговора Му Цин периодически оставался у Хуа Чэна по два-три дня подряд, но в этот раз он гостил у него уже неделю. Пока они не думали что-либо менять. Му Цин не был готов менять свой привычный распорядок дня слишком сильно, и дома ему было куда комфортнее. Юйши Хуан также сказала, что он должен позаботиться в первую очередь о себе и своем самочувствии. Хуа Чэн все это понимал. И он ждал, когда Му Цин доверится ему больше. Он знал, что этот момент настанет. Он поймет это, потому что и сам доверился ему.       Когда они остановились у отдела с товарами для взрослых, то Хуа Чэн направился прямо туда. - На первом этаже есть аптека, - хмыкнул Му Цин, но последовал за ним. - Да, но мне интересно, вдруг присмотрим что-нибудь? – с улыбкой обернулся к нему Хуа Чэн.       Му Цин пожал плечами, но ничего не ответил.       В итоге Хуа Чэн, осмотревшись, не нашел ничего интересного, тем более, что Му Цин отвечал ему совершенно незаинтересованным взглядом. В итоге он взял несколько пачек презервативов и направился к кассе, как изначально и планировал.       Пока Хуа Чэн оплачивал презервативы, Му Цин встал как можно дальше от всех этих полок, у стены, где были всего лишь наборы эротического белья, но он и на них старался не смотреть. Ему не казалось это мерзким или странным, просто он не ощущал интереса к таким вещам. Ему хватало тех эмоций, которые дарили обыкновенные поцелуи и объятия с Хуа Чэном, не говоря уже о более интимных вещах.       В какой-то момент его взгляд упал на стенд с ошейниками и наручниками. Му Цин вряд ли бы возбудился, если бы его в такое нарядили. Скорее наоборот, это бы напомнило ему о клинике, об отце. Как вообще можно довериться кому-то настолько, чтобы лишить себя свободы, дать доступ к телу, позволить делать все, что заблагорассудится? Настолько отдать контроль.       Он уже хотел отвести взгляд, но за его спиной возник Хуа Чэн. - Хочешь попробовать…       Му Цин уже покачал головой, как его парень продолжил: - …связать меня?       А вот об этом Му Цин не думал. Не думал о том, насколько ему готов в таком аспекте довериться сам Хуа Чэн.       Хуа Чэн лежал перед ним на постели. Руки его были подняты вверх и заведены чуть назад, прикованные наручниками к изголовью их кровати. - Хочешь завязать мне глаза? – поиграл бровями Хуа Чэн.       Му Цин покачал головой. - Ты и так должен все чувствовать острее из-за связанных рук. Хочу видеть твои глаза. - Не дразнись, - последние слова Хуа Чэн выдохнул, ощутив горячие поцелуи на шее.       Спина Хуа Чэна выгнулась дугой. Му Цин рукой провел под изогнутой поясницей, а затем толкнулся, переместив руку на чужой живот.       Он чувствовал свои движения внутри него. - Ты любуешься мной? – сквозь сбитое дыхание у Хуа Чэна получилось ухмыльнуться.       Му Цин закинул ноги Хуа Чэна себе на плечи, навалился сверху, почти сгибая его пополам, и принялся вбиваться, хватая стоны любимого с его губ.       Несмотря на этот сумасшедший темп, Хуа Чэн стонал и этим говорил, что все в порядке.       Му Цин не понимал, кто из них изматывался больше. Хуа Чэн уже не контролировал выражение своего лица, на котором отображалось удовольствие и желание, но на глаза Му Цина градом лился жгучий пот.       Хуа Чэн потерял контроль. Он беспрестанно стонал, звал Му Цина и уже не дергал руками, в тщетных машинальных попытках прикоснуться, обнять за плечи. Хуа Чэн покорно принимал все, и Му Цин почувствовал, что его сердце забилось еще сильнее. Он опустил ноги Хуа Чэна на постель, сильнее раздвигая их, замедлил темп и принялся целовать бледную худую грудь. - Почему ты замедлился? - Я хочу снять с тебя наручники, - прошептал Му Цин, щекоча губами тонкую бледную кожу.       Хуа Чэн внимательно посмотрел на него. - Тебе не понравилось? – Му Цин все еще плавно двигался в нем, но Хуа Чэн забеспокоился, что сейчас он и вовсе прекратит движения. До этого Му Цину вроде как нравилось все. Выходит, Хуа Чэн сделал что-то не так. – Что не так?       Му Цин не выходя из него прекратил движения, и Хуа Чэн машинально обхватил его бедра ногами, не давая отстраниться, хотя Цин и не пытался. - Я хочу, чтобы ты меня обнимал, - прошептал Му Цин. – Чтобы касался. Мне не нравится, когда ты подо мной связан. Но если тебе это нравится… - Му Цин, - перебил его Хуа Чэн, опираясь руками об изголовье кровати, ощущая боль от этого движения в суставах и мышцах, пытаясь приблизиться к Му Цину. – Мне не важно. Мне нравится делать с тобой, что угодно. Обниматься, гулять, смотреть фильмы, заниматься любовью. И мне не важно, как. Я люблю тебя. Если тебе не комфортно, ты должен сказать мне это. - Я…, - Му Цин потянулся к наручникам Хуа Чэна, принимаясь медленно расстегивать их. – Не знаю. Мне важно, чтобы тебе было комфортно. Я не знаю, причиню ли тебе боль… - Ты можешь это сделать, - прошептал Хуа Чэн, смотря в глаза Му Цину. - Причиню ли ее случайно, Хуа Чэн. Не специально. Но даже случайно, я не хочу. Я не заставляю себя. Я действительно этого не хочу.       Почувствовав, что его руки свободны, Хуа Чэн тут же обнял Му Цина. - Тогда не останавливайся вот так. Ты меня действительно напугал.       Му Цин вновь поцеловал Хуа Чэна, притягивая его ближе. - Ты невероятный. Спасибо тебе.       Му Цин благодарил его за то, что Хуа Чэн давал ему понять, что его любовь никак не связана с контролем. Что его жажда обладать Хуа Чэном и принадлежать ему не связана с желанием контролировать и подчинять.       Связанные руки Хуа Чэна не меняли сути их связи. Он ощущал жар и бурю эмоций от любви, которую давал и получал. Получив больше контроля над телом любимого, он не ощутил никакой разницы, которую в тайне боялся почувствовать. Лишь только без рук Хуа Чэна на его теле это было в какой-то мере пусто и холодно. Он не хотел забирать себе все.       В его голове вместе со словами любви и именем Хуа Чэна отчетливо билась мысль: хочу, чтобы тебе было хорошо, хочу быть нежен и осторожен с тобой, хочу оправдать твое доверие. Хочу довериться тебе.