Ночные гости

Максин разлила чай по чашкам, нарочно плеснув охотнику немного больше кипятка, чтобы нельзя было поднять чашку ко рту, не пролив. Коннор не заметил этого, увлечённый разглядыванием кафельных плиток. По этому его преувеличенному интересу, Макс поняла, что в личной беседе один на один мужчина ведёт себя куда более скованно, чем в драке или уличной проповеди. - Ты что-то мне сказать хотел? – помогла девушка, всё ещё надеясь получить от Коннора полезную информацию о вампирах. - Да нет, просто хотел… эээ… внести ясность. Твоя тётя – очень хороший человек, но то, что она водится с одним из них, не значит, что и ты обязана. - Мирта сказала, что Малахия не ест людей. Охотник бросил на неё удивлённый взгляд и хмыкнул. - Когда ты в последний раз ела котлеты, Максин? - Эээ… ну… на неделе, вроде, - неуверенно ответила девушка. Вопрос был странный. - А ты испытывала перед ней муки совести?.. Не отвечай. Разумеется, нет. Вот и вампиру не понять, почему нельзя питаться людьми – ведь это их природа. Если они должны пить кровь, то значит, так задумано, и это нормально. - Ты охотник на вампиров или их защитник? – хмыкнула Макси и пожала плечами, - рассуждения на подобную тему – просто демагогия. Способ занять время, не более того. - Вот как? – улыбнулся Коннор и отхлебнул из чашки, не отрывая её от стола. Видимо, всё-таки, уловил махинации девушки. - Ага. - Мой дед построил этот город и заманил сюда самых кровожадных вампиров, о которых только слышал, - начал охотник, - худших из худших. Он сделал так, что люди могут уехать отсюда, а вампиры – нет. Дед думал, что жители тут же съедут, услышав о вампирах. Но уехали единицы. Остальные считали моего деда полным психом… Тогда как раз разразился кризис, и многим просто некуда было уже уезжать. В стране было ужасное положение, поэтому Ноксвилль, как ни странно, оказался ещё не самым плохим местом. Вот народ и остался. А потом родилось второе поколение, которое уже не знало о дискотеках и клубах и вообще не представляло, как можно выходить из дома по ночам. Макс слушала, словно погружаясь в мрачноватую атмосферу тех времён. Коннор был наделён удивительным даром убеждения – недаром он был проповедником. Многие вопросы, которые Макс хотела задать, теперь отпали сами собой. Девушка уже не жалела, что пригласила охотника домой. Но у неё тут же возникла куча новых, дополнительных вопросов, и Максин начала: - А откуда твой дед узнал, кто из вампиров самый кровожадный? - Ну, мой дед у вампиров был кто-то вроде Ван Хельсинга, - не без гордости ответил Коннор, и Макс улыбнулась. - А… - начала она снова, но тут снаружи раздался сдавленный вскрик. Мужчина вскочил со стула и бросился из кухни, на ходу вытаскивая из кобуры пистолет. То, что у Коннора, было оружие, Макс даже не заметила; она тоже торопилась ко входной двери. На улице было тихо. Даже как-то тоскливо тихо, как в склепе. Но внимание девушки с необычайной тишины быстро переключилось на двоих охотников, лежавших на асфальте. Коннор переступил порог осторожно, держа пистолет наготове. Он внимательно осмотрелся и присел перед одним из своих спутников. Сколько их было всего, Макс не помнила: тогда её ослепил свет фонариков, и девушка не смогла рассмотреть никого, кроме Коннора. - Мертвы, - пробормотал, тем временем, охотник, проверив пульс и у второго мужчины. *** Малахия оторвался от горла охотника; висящий у того на шее маленький крестик ему нисколько не мешал. Малик взял его в руку и сорвал цепочку. - Ты разве не знаешь, что крест – это символ веры? – вкрадчиво спросил он. Парень был ещё жив, но вряд ли настроен на беседу. Вряд ли он даже в Бога верил; вот и крест не помог. Малахия встречал однажды колдуна Вуду, который сумел защититься от вампиров чьей-то мерзкой засушенной головой, потому что свято верил в её помощь. Когда Коннор Нокс увёл Макс в дом и закрыл дверь, Малик разозлился. И всю свою злость он выплеснул на тех четверых, что остались снаружи. Они, должно быть, думали, что ослепили его светом фонарей, или что он испугается их крестиков. Двоих Малахия убил практически мгновенно – ситуация не позволяла долго возиться. А ещё двоим позволил побегать за собой несколько кварталов. Этот пацан был последним. Вампир позволил телу тяжело соскользнуть на землю и запомнил место, где его оставил. Слизнув кровь с губ, Малик отправился домой. Когда Малахия вошёл в комнату, там никого ещё не было, кроме Зары; девочка сидела на кровати, держа в руках запястье Мирты, и пила кровь маленькими глотками. Увидев Малика, Зара отбросила руку Мирт, и она безвольно упала на покрывало. - Рановато ты, - слизнув кровь с нижней губы, заметила девочка, - даже Иванна ещё не вернулась. - Иди спать, - приказал Малик. Едва увидев его сдвинутые брови, Зара быстро кивнула и спрыгнула на пол. Мужчина посмотрел на Мирт. Она была почти без сознания, лежала с полуприкрытыми глазами и чуть заметно шевелилась. Платье женщины было порвано, на бёдрах виднелись следы засохшей крови. - Зара, кто ещё её пробовал? Девочка, абсолютно не стесняясь, стянула платье и, надев длинную футболку, забралась в свою постель. - Хирам. Но кровь он не пил, - хмыкнула Зара и отвернулась к стене. Часы пробили два раза. Малик сел на кровать рядом с Миртой. От открытых ранок на запястье и чуть в стороне от горла исходил сильный запах крови. Мужчина наклонился и лизнул её шею, растравливая незажившие ранки. Женщина болезненно застонала. Малахия сбросил куртку и одним движением стянул с себя свитер. - Теперь моя очередь, - мужчина вытащил кляп у неё изо рта и жадно поцеловал. Он никогда не испытывал к Мирт особенной привязанности, но вот вожделение было, и даже через столько лет ничуть не стало меньше. Малик слышал её тихие вскрики и всхлипывания, и ему нравилось, что он причиняет этой женщине боль. Мужчина отлично помнил тот день, когда она его бросила. По человеческим меркам это было довольно давно, но по его собственным – куда ближе, чем вчера. У вампиров не существовало времени в человеческом смысле этого слова – их время было от заката до рассвета, остальное – абсолютно неважно. В дверь вошла Иванна в сопровождении Хирама. Девушка равнодушно прошла мимо, к своей кровати, а Рэм одобрительно хмыкнул, глядя на рассечённую губу Мирты. Малахия особенно любил такие поцелуи – смешанные с кровью. - Ты же не возражаешь, что я до тебя с ней немножко поиграл? – спросил Хирам. Малик неопределённо повёл головой в сторону. - Там пара охотников, я бросил трупы на улице. - Бросил трупы? – Зара тут же вскочила на ноги, - что сразу не сказал?! Малахия ухмыльнулся. - Всё равно я не пустил бы тебя одну… Идите по главной улице, свернёте в тупик налево, между магазином одежды и прачечной. Хирам и Зара хлопнули друг друга по рукам и вышли. Девочка даже не стала переодеваться, хотя её футболка едва прикрывала бёдра. Иванна задержалась на пороге и посмотрела на Малахию. - Ну как? Она поверила? – тягуче-медленно спросила девушка. Малик улыбнулся и бросил взгляд на Мирту. - Ещё как. К тому же момент был самый подходящий. Я уже сказал Макс, что помогу найти её тётю, и тут звонок. Ты заслужила Оскар, Анна. - Мне и пары глотков хватит, - усмехнулась Иванна. Малахия склонился над шеей Мирт; лицо женщины исказилось от боли, но Малик с перепачканными в крови губами уже выпрямился. Не дожидаясь приглашения, Анна наклонилась к нему и с наслаждением прижалась к окровавленным губам.