Походный котелок и хрустальная ваза

      Отношения с бароном в итоге у Баки сложились, а Брок ему стал как близкий родственник… А вот команда из них получилась не сразу. Из всех троих только Баки готов был быть на вторых ролях, Рамлоу и Земо привыкли командовать. Их споры напоминали бой королевской кобры с неповоротливым носорогом. Брок всегда наступал, давя на барона, тот же в ответ делал только короткое замечание, будто выпад и укус, и отступал, ожидая, пока тело жертвы отравит яд, а в случае с Броком — пока мысли противника не захватит идея барона, и он не начнет думать, будто сам пришел к ней. Так что в целом они действовали всегда по плану Земо.       На этот раз им удалось уничтожить базу изнутри, пустив газ по вентиляции. Они вошли, и Баки пошëл обходить помещения на предмет оставшихся в живых в одну сторону, а Брок с Земо — в другую. Брок с Земо вошли в большой зал, где газ уже сделал свое дело и люди валялись на полу в разных позах. Брок стал делать контрольные выстрелы остро чувствуя, что сегодня он мог оказаться в числе лежащих на этом полу. Две пули на входе от выжившего охранника должны были прилететь Рамлоу в голову, предрекая такое же будущее, и только рука Баки, вовремя заслонившая его, спасла от такой участи. Рамлоу аж потряхивало от концентрации адреналина в крови. Он взглянул на Земо, тот, лавируя среди тел, стрелял каждому в голову. Делал он это быстро и чëтко, с размеренностью автомата, а двигался при этом с грацией снежного барса на охоте. У Брока по телу пробежала стайка мурашек и устремилась к паху, а с языка невольно сорвалось: — Блять, принцесса, такой красотке как ты и отсосать не грех!       Земо полоснул острым недоверчивым взглядом по его лицу, потом взгляд скользнул по крепкой шее, по рельефным бицепсам и наконец опустился вниз, где топорщилась ширинка. Глаза барона пьяно заблестели, и он пошло улыбнулся, будто это его пробрало. — Не откажусь.       Оба были на адреналине от только что прошедшей операции, так что здравые мысли и совесть пока мирно спали.       Рамлоу наклонился и стëр с рук чужую кровь о белый халат мëртвого техника. — Иди сюда, принцесса! — Иду, мамочка, — усмехнулся Земо.       Брок сбросил амуницию на пол и грубо придавил его к стене. Земо смотрел жадно и похотливо прямо в глаза. — Делай, что обещал, а то я уже заждался, — промурлыкал он.       Рамлоу показалось, что собственный член сейчас прорвëт ширинку от этих интонаций в голосе барона. Он опустился вниз, расстегнул брюки Земо, приспустил белье и огладил ягодицы, царапая тонкую кожу мозолистыми пальцами. — Бля, да ты здесь такая нежная девочка! — удивился он.       Рядом щёлкнул затвор предохранителя, и холодное дуло уперлось ему в висок. — Ещë раз назовешь меня девочкой, и я снесу тебе башку, — ласково сказал Земо, вжимая пистолет сильнее Рамлоу в голову. — Как мы умеем, оказывается, говорить, — подколол его ехидно Брок и продолжил. — Понял, принцесса, не дурак.       Член перед ним был длинный, но не толстый. Рамлоу охарактеризовал бы его как изящный. Такой приятно ложился в руку и идеально скользил в горло. Им хотелось любоваться, разглядывать, но времени не было, и он взял в рот произведение искусства, услышав, как шумно выдохнул барон.       Делать минет Брок умел, да и такой безупречный член хотелось обласкать языком со всех сторон. Рамлоу потянулся было рукой к своей ширинке, но тут же услышал шепот, отдающий командирскими нотками. — Только расстегни, чтобы я мог его видеть. Себя не касайся!       Пистолет проскользил по щеке Рамлоу и уперся куда-то в шею. Земо ясно дал понять, кто сейчас всем руководит. Не отрываясь от чужого члена, Брок выпустил свой наружу, физически ощущая, как взгляд барона тут же коснулся его. Рамлоу старался: пропускал в горло, менял темп, посасывал. Пистолет только добавлял адреналина в кровь, дотронуться до себя хотелось нещадно, но он держался. Барон сдавленно стонал и скрëб ногтями по бетонной стене, но к Броку даже не притронулся, хотя обычно партнеры не сдерживали себя, жестко направляя его голову, когда страсть захватывала тело. Земо излился ему в рот не предупреждая.       «Царским особам не положено заботиться о холопах», — только и успела промелькнуть мысль, и Брока тут же рванули вверх и впечатали в стену. Земо оказался перед его лицом всего на секунду и просто рухнул вниз к его члену. Он обхватил головку припухшими, яркими, искусанными губами, и Брок растворился в бетоне за спиной. Язык Земо творил что-то невероятное, плюс осознание, что минет ему делает сама принцесса, заставляли Брока сходить с ума. Тело бесилось, то вздрагивая под волнами удовольствия, то расслабляясь за ними. — Ты такая сладкая и страстная де… — на автомате начал он, и тут же в яйца уперлось снова холодное дуло. Тело от этого прошило оргазмом, как автоматной очередью.       Земо поднялся. Вытер губы и посмотрел на него с ожиданием. — Да понял я, понял, — сказал Брок, застегивая штаны. — Случайно вырвалось.       Баки не мог понять, что произошло между этими двумя. Больше не было подколок, они избегали смотреть друг на друга, да в целом старались не встречаться. Рамлоу будто ещë стал и Баки сторониться. Попытки выведать окольными путями ни к чему не привели, оба молчали, как партизаны на допросе.       Они разрабатывали втроëм новую операцию у барона дома, и Баки сказал, указывая на план базы: — Я пойду по этому коридору, а вы по этому. — Нет! — хором сказали Брок и Гельмут. Рамлоу ещë и замотал головой для усиления эффекта. — Я пойду один, а Гельмут с тобой. — Гельмут? С каких пор он больше не принцесса? — зацепился за слова Баки. — Выкладывайте. Я устал смотреть на ваше странное поведение.       Брок метнул взгляд на Земо и сказал: — Я больше не могу! — Заткнись, — шикнул барон.       Но Брок не планировал это делать. — Прости, котëночек, не знаю, что на меня нашло, уж больно сладкая у тебя принцесса… — Вы переспали! — довольно агрессивно перебил его Баки. Вывод напрашивался сам собой. — Это ты слишком завернул. Так…. Я ему отсосал и ничего больше. Я во всем виноват, котëночек, — оправдывался, выгораживая барона, Брок. Он понимал, что Баки будет больно, если он осознает, что его предал любимый человек. — Он не хотел.       Барон молчал, в лëгком недоумении глядя на Рамлоу. Было заметно, что искренне не понимал, зачем тот устроил драму из незначительного события. Ни просить прощения, ни оправдываться Земо не собирался.       Рамлоу встал. — Мне лучше уйти. — Сядь! — твëрдо сказал Баки. Брок подчинился: сел на место, взял бокал с пивом и сделал большой глоток, стремясь заглушить эмоции.       Глядя на Брока, который имел виноватый и какой-то обречëнный вид, вся злость Баки на него испарилась, и он со всей ясностью осознал, что не может его отпустить. Барнс по-своему любил его, а любимых людей у него было не так много, чтобы ими разбрасываться. Да и Брок всегда старался заботиться о нëм, и это по-человечески грело. Тех, кто искренне хорошо относился к бывшему Зимнему солдату, можно было по пальцам сосчитать. А то, что Брок выгораживал Земо, шло ему в плюс, Баки знал, что без согласия барона с бароном сделать ничего нельзя. Да и в их команде Брок был незаменимым человеком. — Проехали. Останься. — Не могу, — покачал головой Брок. — Я не могу гарантировать тебе, что это не повторится. Уж очень хороша принцесса в бою.       Баки мог понять Рамлоу, когда Земо бесшумно скользил по коридорам врага чëрной пантерой, у Баки самого вставал. — Я могу гарантировать, что если это и повторится, то только когда мы будем на операции. И больше ты об этом не узнаешь, — разложил всë по полочкам барон.       Гельмут, видимо, тоже не был уверен, что сможет удержаться. Во время боя Брок был настолько брутальным мужиком, что от него тестостерон разлетался на метры вокруг. С одной стороны, Баки были понятны мотивы, но с другой — у Баки с бароном всë так же началось, а потом переросло во что-то большее…       Барнс посмотрел по очереди сначала на Брока, одетого в чëрную майку и потëртые застиранные джинсы, потом на Земо в белоснежной рубашке и классических черных брюках, на которых были настолько идеально отглаженные стрелки, что о них можно было порезаться.       Брок будто состоял из металлических тросов: сильный, жилистый. Его лицо с огрубевшей загорелой кожей было покрыто тонкой паутиной белых шрамов, будто царапинами на старом закопченном походном котелке. Сухие мозолистые пальцы плотно и уверенно обхватывали бокал с пивом, как рукоятку пистолета. С Рамлоу можно было хоть сейчас идти в бой.       Земо стоял на фоне окна и выглядел так, словно был изображен на картине в старинной раме. Солнечные лучи били сквозь стекло, обрамляя его тëмный силуэт. При этом и поза была вполне картинной: бедро чуть отведено в сторону, голова слегка наклонена на бок. Кожа на лице была по-прежнему аристократически белой и бархатистой. И это после всех походов! Даже солнце не готово было испортить подобное совершенство. В руках у барона была чашка из тонкого фарфора. Он держал еë кончиками пальцев за изящную ручку и дополнительно поддерживал ладонью снизу аккуратно и нежно. Ухоженные пальцы обхватывали белые бока почти трепетно. Если бы Баки был художником, то уже пошел бы за красками и холстом, чтобы написать с него картину и повесить в гостиной.       Баки осознал, что в какой-то момент хрустальная ваза и походный котелок могут всë же оказаться на одном столе, но никогда не будут гармонично смотреться вместе.       Им это нужно было только в тот миг, терять обоих из-за их мимолетной слабости он не хотел. Даже если сейчас он встанет и уйдет, эти двое не будут вместе, минутная похоть их не удержит, а позволить им сбросить накопившийся адреналин Баки, думал, что в состоянии. — Чëрт с вами, — махнул рукой Баки. — Поверь, котëночек, я постараюсь держать себя в руках. Принцесса только твоя.       Он погладил его по руке, и Баки постарался улыбнуться и не отдёрнуть руку.       Этой ночью Барнс занимался сексом с бароном как-то отчаянно и жëстко. Баки хотелось причинить тому боль, отомстить, но после слов барона, произнесëнных холодным тоном: «Ты уже принял решение или всë ещë намерен продолжать делать из этого трагедию? Если последнее, то, может, будет проще, если наши отношения перейдут в плоскость деловых? Я хочу быть только с тобой, Джеймс, но не вижу смысла это как-то доказывать, раз ты сам этого не видишь» Баки понял, что может потерять его навсегда, если не найдет способ обрести душевное равновесие.       Сложная операция, в которой они чуть не погибли, была окончена, и очередная база была разгромлена. Баки обернулся, но позади него никого не было. Он понял, куда они исчезли. Рядом была только одна дверь. Можно было уйти и подождать на улице — не сыпать соль на рану, но рука невольно сама легла на холодную ручку и открыла дверь.       Брок яростно отсасывал барону, а тот, вцепившись в стену, стонал и подавался в жаркий рот. Изящный, белый, с тонкой нежной кожей член барона, казалось, погружался в глубины чëрного ада. Лицо Рамлоу заросло чëрной жесткой щетиной и загорело до состояния угля. Барон резко повернул голову, и тут же пистолет в его руке посмотрел на Баки чëрным дулом. Узнав его, Земо опустил оружие и поманил к себе. Брок же даже не оторвался от своего занятия, показывая полное доверие к военным талантам барона.       Баки подошел, не отрывая взгляда от члена барона, который стремительно то появлялся, то исчезал из чужого рта. Правая рука Земо по-прежнему сжимала рукоятку пистолета, поэтому левой он притянул Баки для поцелуя, потом быстро расстегнул его ширинку и обхватил член, подстраиваясь под темп. Теперь стало хорошо всем троим. Барон кончил и поменялся с Броком местами. На члене Баки сменилась рука: теперь его обхватывала не нежная, едва сжимающая, а уверенная и шершавая, даря новые ощущения… Баки упëрся лбом в прохладную стену. Брока он целовать был не готов, да и, насколько он понял, Земо с ним тоже не целовался. Быстрый сброс напряжения не подразумевал ничего личного.       Баки кончил, и Брок вслед за ним. Барон поднялся и застыл перед Баки с вопросом в глазах. Вместо ответа Барнс притянул его к себе и поцеловал, чувствуя терпкий вкус чужой спермы на его губах.       Брок тут же растворился за его спиной, оставляя их одних. — Так что ты думаешь? — спросил барон, разрывая поцелуй. — Что вы должны приглашать и меня в вашу тëплую компанию, а не прятаться по углам, — улыбнулся Баки.