…
Стоит ли мне говорить о том, что нормально поработать в тот вечер так и не удалось? Мысли о прошлом совершенно не покидали меня. Даже после таблеток успокоительного дрожь не прошла, а лишь разболелась голова. Как только я захлопнула дверь в свою квартиру, тут же обессилено сползла вниз по стене. Мне пришлось уйти гораздо раньше из офиса, просто потому что больше не осталось сил там находиться. Стены давили на голову, а из-за монитора компьютера рябило в глазах. Кое как я поднялась с пола и сбросила с себя одежду на тумбочку. В ванне холодной водой умылась, не обращая внимания на то, что весь макияж потек черными каплями по щекам. Зайдя на кухню, я заварила кофе и достала из холодильника сухой пончик, который там лежал второй день. Взяла ноутбук и, неожиданно для самой себя, вбила адрес сгоревшего дома. « Дом построен в 1973 году, но годом позже произошла страшная трагедия. Рональд Дефо, глава семьи, застрелил своих двух детей и жену. После происшествия дом купила чета Луцов. Супруги сбежали из нового жилья через месяц, даже не начав выплачивать ипотеку. По их словам, по ночам слышались мольбы о пощаде, по дому постоянно ходили призраки убитых. Каждый, кто покупал этот дом либо бежали оттуда, прожив считанные недели, либо погибали от несчастного случая.» К статье было приложено несколько фотографий семьи и дома. Во взгляде горе-отца семейства был ощущаемый холод и жестокость. Интересно, кто именно не позволяет поселиться в доме: отец или жертвы? На всякий случай надо будет сжечь кости всех, если тела, конечно, не кремированы, и призрак не привязан к вещи, что маловероятно. Я поймала себя на мысли, что снова рассуждаю как охотник. Продумываю план и строю гипотезы. Нехотя пришлось признаться самой себе, что мне это нравиться. Охота и ФБР кардинально различаются. Несомненно, они похожи, но сами ощущения совсем другие. На работе стараешься думать логически, думать как человек, совершаешь много ненужных действий в виде заполнения каких то бумаг, но самое главное, что закон ограничивает в действиях. В охоте же полагаешься только на себя. Никто не поможет, случись что то серьезное. Ты сам себе хозяин, и действуешь так, как считаешь нужным. Я взглянула на часы, которые показывали половину девятого. До десяти осталось полтора часа, а я до сих пор не определилась: идти мне или нет. Меня неимоверно тянуло к Винчестерам, но разум подсказывал, что вновь расстаться будет вдвойне сложнее. Но соблазн был слишком велик. Я спрыгнула с кровати и направилась к шкафу, в котором почти не осталось «охотничьей» одежды в классическом ее понимании. Но мне все же удалось отыскать простенькие джинсы и белую майку, поверх которой я накинула зеленую ветровку. Стоя у зеркала, я заплела волосы в хвост, но потом передумала и вновь распустила их. Глаза я слегка подвела, а ресницы подкрасила тушью. Не слишком ли я стараюсь для охоты? Не из-за Винчестеров ли? Усталость окончательно прошла, а на ее место прилил адреналин. Остался целый час, а я уже была готова и не знала, куда себя деть. Надо ли мне что то взять? Далеко в кладовке у меня осталась некоторая охотничья приблуда. Кладовой я пользовалась редко, в основном складывала туда ненужные вещи. Она представляла собой нечто похожее на гардеробную, но полностью забитую предметами быта и коробками. Перерывая вещи я наша ее. Потрепанную зеленую сумку. Судя по ее весу, набита она прилично. Я села на колени, вздохнула и расстегнула молнию. Как долго я ее не трогала? Первое, что я увидела, был пистолет. Мы с Сэмом купили его в самом начале моего проживания в бункере. На рукояти было выцарапаны мои инициалы C.S. Корнелия Сингер. Дальше моя рука вытянула нож. Нож Дина. Он подарил мне его после очередной охоты. Пальцы наткнулись на что то бумажное. Вытянув это, я закусила губу, не давая волю эмоциям. Совместные фотокарточки с Винчестерами. Здесь мы такие юные и пьяные. Такие, на вид, счастливые. На первой фотографии мы улыбаемся во все 32 зуба, а на следующей корчим рожицы в камеру. Я откинула карточки к пистолету. Не смотря в сумку, я вытянула футболку Дина. Ту самую, большую и черную. Я сжала ее в кулачки и уткнулась в ткань носом, надеясь почувствовать отголоски того запаха. Естественно, она не пахла им, а только старостью и пылью. Нет, больше не могу. Я встала и ногой задвинула сумку, выключила свет и вышла прочь из комнаты. Больше не желая оставаться одна в четырех стенах, я схватила ключи от машины и почти бегом выскочила на улицу. Нога вдавила педаль газа, и машина со свистом выехала из-за поворота. Я включила радио, чтобы хоть как-то заполнить пустоту внутри салона и внутри меня. Заиграл какой то дешевый подкаст с второсортными шутками, тем не менее, я специально пыталась вникнуть, лишь бы не думать о них. Подъезжая к месту назначения, я увидела свет красных фар Импалы, значит они уже там, хотя на часах еще только без двадцати десять. Какая пунктуальность. Я припарковала автомобиль на обочине, выключила фары и достала ключ зажигания, делая все максимально медленно. Наконец, вышла и направилась к двум высоким темным фигурам. − Селин Мэнсфилд? — Дин усмехнулся и, глядя на меня сверкающими глазами, облокотился на капот. − Откуда ты знаешь про имя? − Навел справки. Я закатила глаза и улыбнулась. − С чего начнем, мальчики? — Я засунула руки в карманы, нервно теребя пальцами монетку внутри. − Ты узнала, что тут случилось? — Спросил Сэм. Только сейчас я заметила, как изменился его голос. Стал более уверенным и наполненным. − Да, читала. Ужасная история. — Я перевела взгляд на дом, который в темноте выглядел еще более жутко. − Тела жены и детей кремировали, что сделали с отцом — неизвестно. Он убил себя в тюрьме. — Младший брат доставал из багажника ружье с солью. − Это плохо. По сути, должны были тоже кремировать. Тут неподалеку есть кладбище, стоит его проверить. — Рассуждала я. − Сначала — дом. Вероятность привязки выше. — Ответил Дин. — За мной. — Он решительно перешагнул полицейские ленты и направился ко входу. В округе не было других домов, поэтому нас навряд ли кто то мог увидеть. Почему то раньше меня это меньше беспокоило, сейчас же не хотелось потерять репутацию из-за какого то недоразумения. Мы с Сэмом направились следом. Честно говоря, я не рассчитывала на такое быстрое развитие событий. Мне безумно хотелось поговорить с ними, слушать их голос. Возместить родными голосами все эти шесть лет молчания и тишины внутри меня. О сгоревшем доме, о погибших я сейчас не думала, в голове крутились яркие воспоминания, наверное, лучшего периода моей жизни. Как сложно было смотреть на их темные высокие силуэты, понимая, что, возможно, нити, связывающие нас все то время, разорвались под действием гнетущего расстояния и годов, проведенных порознь. Я перешагивала почерневшее обломки и глазами следила за лучами фонариков Винчестеров. − Что вы хотите здесь найти? Может лучше сразу на кладбище? — Я старалась сделать голос более расслабленным и непринужденным, но нервные ноты все равно отчетливо звучали в словах. − Предмет, к которому привязан отец. — Бесстрастно ответил Сэм, взглянув на меня через плечо. − Это бессмысленно. Предметом может быть все, что угодно. — С губ сорвался смешок. — У вас нелогичная тактика. Дин, шедший передо мной резко остановился, и я неуклюже врезалась в его спину. Парень медленно развернулся. На его лице была игривая улыбка. − Должно быть, ФБР работают по- другому? — Его взгляд устремился на мои губы. − Да, мы не тратим времени зря. — Я пихнула его плечом, проходя вперед, с гордо поднятой головой. − Хм, а бесконечные бумаги и отчеты — это рациональная трата времени? — Дин направил луч синего фонарика на меня, и я уставилась на свою худую черную тень на обгоревшем полу. − Это формальности. — Мое лицо развернулось к парню, и я, щуря глаза, впервые за долгое время искренне улыбалась. − Дом подлежит восстановлению. Большая часть уцелела, поэтому работы начнутся уже на следующей неделе. Надо исключить все варианты. — Отозвался Сэм. Он что то с интересом рассматривал на стене. − Неужели кто то финансирует восстановление? Кому это может быть нужно? — Спросила я, задавая вопрос даже не братьям, а скорее самой себе, черным стенам вокруг. − Хороший вопрос. — Дин огляделся и поморщился. — Надо поискать в подвале, здесь навряд ли мы что то найдем. − Странно, на плане дома, который я смотрела, не было подвала. − В таких домах он всегда есть. — Старший брат подошел к лестнице, ведущей вниз и начал внимательно ее оглядывать. Где то она была совсем нетронута огнем, а где то прогорела до дыр. Аккуратными шажками я начала спускаться вслед за старшим братом. Пожар был явно не естественного происхождения, это было видно и невооруженным глазом. Как только я сразу не заметила. Должно быть, роль сыграло рациональное мышление ФБРщика внутри меня. Но теперь, находясь в эпицентре рядом с парнями, все, казалось, теряло всякую логику, теряло свой прежний облик. Я терялась рядом с ними. Не знала, как сейчас себя вести, что говорить и что чувствовать. Внутри словно проснулось что то давно забытое, окаменелое за эти годы, заставляя меня чувствовать себя моложе, живее. На мгновение я подумала о том, какого сейчас Винчестерам. Чувствуют ли они тоже самое? Стала ли я для них чем то большим, чем давняя подруга…? Подвал, на удивление, был нетронут огнем. Здесь пахло старостью и унылым напряжением. Этот запах можно сравнить с тем чувством, когда заходишь в дом к старому, больному человеку. Невесомая дымка неизбежности и смерти рассеялась по всему подвалу. Не знаю, можно ли назвать это чутьем, но я физически почувствовала, что это, то самое место. Возможно, со временем, живя в постоянных поисках чего то неизвестного, выработалось это «шестое чувство». − Ничего себе. Сколько здесь хлама. — Сказал Сэм, оглядывая разбросанные кругом предметы. На грязном полу чего только не было: старые стулья, у некоторых были сломаны ножки или спинка, картины, ажурные рамки от них, битые зеркала, тумбочки, у стены даже стоял огромный туалетный столик, который сразу зацепил мой взгляд своими размерами и оформлением. − Может, хотели продать? — Дин пнул что то мелкое, и оно со звоном покатилось по полу. − Возможно. — Я с интересом рассматривала туалетный столик, обводя его лучом фонаря. — Это настоящий антиквариат. − Хм — Младший Винчестер встрепенулся. — Какова вероятность того, что это все осталось с тех злопамятных времен? − Ты думаешь…это то, что мы искали? — Дин с недоверием оглядел мебель, а затем повернулся к Сэму. − Смотрите. — Пыхтя, я вытащила громоздкую картину из завала. Затем, не побрезгав, протерла ладонью пыль на засохшей краске. На холсте была изображена вся семья: светловолосый мальчик лет семи широко улыбался, в его голубых глазах виделся веселый детский задор, желание жить, познать и успеть все. Рядом с ним стояла девочка немного постарше и повыше, ее каштановые волосы были заплетены в аккуратные косички, она улыбалась чуть более застенчиво, скромно сложа руки. Сверху стояли родители: красивая белокурая женщина и, уже знакомы нам Рональд. Я оторвала глаза от картины и посмотрела на парней. — Почему он это сделал? — Спросила я. − Кто то пишет об одержимости, кто то о шизофрении. Есть версия, что он состоял в секте. — Дин нахмурился. − Или все вместе. — Тихонько добавил младший охотник. Я поднялась и стряхнула пыль с ног, не отводя взгляда от картины. − Сходишь за керосином, Дин? — Я поймала на себе взгляд Сэма, и тот сразу отвернулся к Винчестеру. − Схожу. — Не оборачиваясь, Дин зашагал к выходу. − Мы сожжем здесь все? — Я вздохнула и подошла к Сэму, заглядывая ему в глаза и одновременно отмечая его большой рост, от которого я успела давно отвыкнуть. − Да, Кора, все. — Он в темноте казался совершенно невозмутимым, но глаза быстро бегали по моему лицу, как будто вспоминая все черты. Я отвернулась и засунула руки в карманы, внезапно вся эта ситуация мне показалась очень интимной. Я вспомнила, как когда то мы с ним также стояли в темном подвале особняка, как волнительно он спрашивал, что у меня с Дином, а я лишь отнекивалась и пожимала плечами. Сейчас мне казалось, что это была не я. Слишком юная, наивная и глупая. − Я скучал по тебе, Сингер. — Нарушил тишину охотник. Он громко шаркнул ботинком и выдохнул, усмехнувшись. — Черт, это так глупо. Я повернула голову, чтобы посмотреть на его силуэт. Во рту появилась неприятная горечь. Я представила, как могла бы сложится моя жизнь, если бы я была чуточку сильнее, не бежала от проблем и от самой себя, от своих истинных чувств и желаний. Ногтями я медленно впивалась в ладонь, подавляя накатывающие чувство вины. − Я тоже скучала, Сэмми. — Прошептали мои губы. Я подошла к нему вплотную, заглядывая в глаза. Сейчас зеленого в них не было видно. — Правда скучала. − Ты уже не та. — Он бережно, по-свойски провел рукой по моим волосам. Его губы растянулись в грустной улыбке. — Такая взрослая. Такая другая. — Он вздохнул. − Сэм… − Не говори ничего. Сейчас я не могу притворяться. — Охотник взял мою ладонь в обе руки. — Так долго прокручивал в голове, что тебе сказать. А теперь… — Он замолчал, поглаживая костяшки моих пальцев. — Я хочу, чтобы ты знала. Я не держу обиды ни на тебя, ни на Дина. Я все понимаю. Всегда знал, Кора. В горле встал ком, а дыхание перехватило. Я замотала головой, не понимая, почему меня так взяло за живое то, что было шесть лет назад. − Ты не правильно понимаешь… Я сама себя не понимаю. Столько времени прошло. Столько было пережито. — Я отвернулась, не в силах смотреть на него. − Тебе не обязательно объяснять мне что то. Когда нибудь я смогу отпустить тебя. Когда нибудь найду в себе силы. — Сэм отпустил мою руку и отошел от меня. — Прости, не должен был взваливать все на тебя. − Все нормально. — Я сглотнула и посмотрела на лестницу, по которой спускался Дин с канистрой в руках. Тяжесть нашего разговора повисла в воздухе. Я поежилась и отошла к стене, не мешая охотнику расплескивать керосин. Звук жидкости казался слишком громким, раздаваясь по всему подвалу и отсчитывая последние минуты существования этого дома. Дин жестом приказал нам выйти, и мы побрели к выходу, вдыхая запах горючего керосина. В сердце повисла непонятная печаль то ли от всей этой истории, то ли от понимания, что это одни из последних часов, проведенных с Винчестерами. Я задавалась вопросом, смогу ли снова вернутся в прежний ритм жизни. Снова закрыть глаза на тот отрезок моей жизни. Казалось, что все постепенно возвращается на свои круги, как прошлое в который раз догнало меня. Но смогу ли я победить в этот раз? И есть ли смысл бороться? Противостоять самой себе? Мы вышли из дома, Дин молча достал коробок с шуршащими спичками и зажег одну, забрасывая внутрь. Дорожка мгновенно загорелась, с каждой секундой поглощая все больше и больше. Уже горевшие доски всполохнули с новой силой, огонь пробрался все дальше, расползаясь красными щупальцами по периметру. Комнаты заполнялись густым черным дымом, который вылетал из окон, уходя высоко в темное небо.…
Я стояла, оперившись на бампер Импалы, точно так же как много лет назад. Вдали уже слышалась сирена пожарной машины, а мы лишь стояли далеко в стороне, наблюдая, как дом превратился в огромную, оранжевую массу, с торчащими языками пламени. Запах гари распространился по всей улице. Глубоко дыша, я пыталась поймать хоть малую крупицу свежего воздуха. Парни так же молча стояли рядом, думая о чем то своем. В кармане моя рука нащупала пачку сигарет Marlboro. Недолго думая, я достала одну и взяла в рот, зажигая потрепанной зажигалкой. Я, не скрывая наслаждения, затянулась, впуская в легкие пар. Напряжение постепенно отступало с каждым новым затягом. Дин вопросительно посмотрел на меня, отгоняя руками от себя дым. − Что? — Я выдохнула и повернула на него голову. − Что это? С каких это пор ты начала курить? Я пожала плечами и обратила свой взгляд на подъезжающую пожарную машину. Мы стояли далеко в перелеске, поэтому они не должны были нас заметить. − Я не часто, честно. Все собиралась бросить, но сейчас… — Я опустила взгляд и снова затянулась. — Мне нужно. Сэм усмехнулся и покачал головой. Я выбросила горящий окурок и притоптала его ногой, подавив желание взять вторую сигарету. В который раз пообещав, что это моя последняя пачка. − Мне пора. — Я отошла от машины и повернулась к парням. — Вы уезжаете завтра? — С некоторой горечью спросила я. − Да, может сегодня еще съездим на кладбище. Надо убедиться, что мы доделали все до конца. — Ответил Сэм, глядя себе под ноги. − Что ж, надеюсь, завтра мы еще сможем увидеться. — Я выдавила улыбку. — До встречи, парни. — Не оборачиваясь, я развернулась и побрела к своей одиноко стоящей машине. Села в пустой салон и вцепилась руками в громоздкий руль. Надо уезжать. Как можно скорее. Но рука все не поворачивала ключ зажигания. В машине было холодно, и тело медленно покрывалось мурашками. Я прикрыла глаза, заставляя себя прекратить представлять, что будет если я хоть раз послушаю свое сердце, хоть раз прекращу сопротивляться. Мне не хотелось думать о том, что в моей одинокой большой квартире меня ждет лишь пачка бумаг и отчетов, что завтра я снова пойду в офис, снова буду вести себя, как раньше. Не хотелось снова возвращаться в ритм жизни, который я, казалось, приняла и присвоила себе. Мысли, которые я всеми силами подавляла все это время, в одно мгновение обрушились на меня, обнажая душу, снимая с меня маску смирения. Нет, только не сейчас. Я разомкнула глаза, повернула ключ и надавила на газ, мчась по темному асфальту как можно дальше отсюда. Стоя в одной домашней рубашке, я наблюдала, как кофемашина наливала мне американо в белую кружку. Обычно я предпочитала капучино или латте, но сейчас мне был необходим эффект бодрости, несмотря на двенадцатый час ночи. Как только напиток почти дошел до краев, палец нажал на кнопку. По кухне разошелся запах свежего кофе, от которого почему то неприятно стянуло желудок. Я аккуратно бросила в кружку два кубика сахара, рассматривая, как тот тает. Босыми ногами побрела в комнату, стараясь не расплескать кофе. Хоть в глубине души я и понимала, что ничего у меня сегодня не выйдет. Что я буду безразлично пялится в монитор, перебирая бумаги, терять смысл предложений, и в итоге усну, положив голову на стол. Я села и сделала глоток, обжигающий язык. Подавила приступ тошноты и включила ноутбук. «Ты знаешь, что это все неправильно»: без конца твердил голос в голове. Имеет ли все, что окружает меня смысл? Квартира в центре, хорошее место на работе, дорогие часы на запястье, роскошный ремонт? Не дало же это истинного счастья. Не дало освобождение души. Не дало покоя. Все это время я принимала это как должное, все само шло мне в руки, у меня было и есть все, о чем только можно мечтать. Но каким то образом я все равно остаюсь ни с чем. Что бы я ни делала, чувство одиночества разрывало меня на части каждый вечер. Не помогали ни случайные связи, ни поглощение работой, ни пустой трепет со знакомыми. Именно такой жизни я всегда боялась. Этой пустоты и закостеневшей тоски. Смогла бы я найти в себе силы изменить это? Пойти поперек своих же принципов. Хоть раз сделать правильный выбор. Несомненно, было легче свыкнуться, что я практически сделала, принять себя и найти в чем то смысл. Я все также помогаю людям, хоть и другими методами, но кажется, того удовлетворения это не приносило. Будто не оправдываю своих же ожиданий. Не соответствую образу, который когда то в прошлом построила для себя. Вдруг, откуда не возьмись, послышался громкий и настойчивый стук в дверь. Я встрепенулась и вздрогнула. Вскочила со стула и торопливо зашагала к двери. Хоть бы там был он. Я взглянула в глазок, увидев пару оливковых глаз, и чуть не расплакалась от одолевших меня чувств. Дрожащие руки отперли засов. Прежде чем повернуть ручку, я зажмурилась, прогоняя поступающие слезы. − Кора. — Дин растерянно глядел на меня, засунув руки в карманы куртки. − Дин. — Голос предательски дрогнул, но я всеми силами старалась не выдавать себя. — Проходи. Я даже не стала задавать глупых вопросов о том, как он нашел меня и что он хочет. Лишь наблюдала, как он медленно проходит в квартиру, оставляя темные следы на белоснежном полу. Будь это кто нибудь другой — это вывело бы меня из себя. Мы молча прошли в гостиную. Я жестом пригласила его сесть на диван пред большим панорамным окном, а сама направилась к шкафу. Оттуда достала два узорчатых стакана-рокса и виски, которое все это время не открывала, ожидая повода. Сама села напротив парня, открыла бутылку и налила алкоголь, который с шумом растекался в стакане. Я чувствовала на себе его горящий взгляд и впервые за сегодня ответила на него. На его лице появились новые морщинки, но они его вовсе не портили. Возраст ему очень шел. Из пылкого охотника он превратился во взрослого мужчину. Я взяла свой стакан и развалилась на диване, поджав под себя ноги и сохраняя дистанцию между мной и им. Глаза поедали образ Дина, наслаждаясь знакомым, родным человеком. Я сделала глоток, но, казалось, жидкость просто протекает сквозь меня. Тоже самое сделал и Винчестер, но прежде понюхав содержимое, а потом опустошил стакан залпом, даже не поморщившись. − Ты неплохо устроилась. — Он оглядел большую гостиную, задержав взгляд на окне. Комнату освещал лишь тошер, стоящий в углу. — Причем за такой короткий срок. − Я много работаю. Это далось мне не просто. — Я вздохнула, отпила еще виски и устремила взгляд на сияющий город за окном. − Ты ни разу не связалась с нами. — В его голосе прозвучал упрек. Задумчивые слова, тихим эхом блуждающие по квартире, больно резали меня. − Не было повода. — Я замолчала, а потом тихонько добавила — И смысла. Охотник повернул на меня голову, словно желая что то прочесть в моих глазах. Разоблачить ту ложь, в которой я погрязла. − Ты, правда, так думаешь? Думаешь, что мы так просто тебя забыли и отпустили? Я лишь молчала и крутила стакан в руке, наблюдая, как переливаются виски. − Я не знал, что ты такая эгоистичная. — Он шумно выдохнул и усмехнулся. − Дин, я не она. Я больше не та испуганная девчонка, в мгновение лишившаяся всего. Больше не так юна и неопытна. Я больше не та, которую ты… которую ты любил. — Немного помолчав, я продолжила. — Ты думаешь, я не думала о своем решении? Думаешь, не жалела?! — Мой голос срывался на тихий, беззвучный крик. — Думаешь, мне было легко?! − Тогда зачем ты… Но я не дала охотнику договорить. − Я считала, что так будет лучше. Для всех нас. Или хотя бы для вас с братом. Я думала, что буду отягощать вас.– Рассудок постепенно туманился, но я отчаянно старалась держать чувства в узде. Мне до безумия хотелось поделиться с ним всем тем, что накопилось у меня в душе. Рассказать о том, как мне одиноко, о том, что я чувствую себя загнанной в угол. Дин подвинулся ближе ко мне, заглядывая прямо в глаза. Прямо в душу. − Ты отягощала своим отсутствием, Корнелия. — Его глаза блестели все также, как шесть лет назад. Все такой же любовью. Безграничной и всепоглощающей. Он провел рукой по моей щеке, нежно поглаживая. Слеза, которую я держала, наконец, скатилась. Пришло понимание, как много я потеряла. Насколько роковой была моя ошибка, слабость. Ведь именно сейчас, рядом с ним я чувствовала себя снова живой. Словно я снова обрела ту часть себя, которая, казалось, была давно утеряна. Обрела то, что я на самом деле хотела и жаждала. − Ты была единственной, кого я так смог полюбить. Отпустив тебя, я совершил огромную ошибку, которую я себе не прощу. Да, эмоции, обычно, через какое то время проходят. Но то, что они сделали — остается. — Он медленно подобрался еще ближе и прижал к себе, поглаживая мою спину и волосы. — Так неужели мы прошли этот путь лишь для того, чтобы в конце, в самый ответственный момент, отказаться друг от друга? Я не знала, что ему ответить, лишь прижималась к нему всем телом, вдыхая любимый аромат, и дрожала. В кулаках сжимала его потрепанную куртку, не в силах еще раз отпустить. Глаза затмила пелена из слез. Впервые я почувствовала себя такой уязвимой и беззащитной, полностью отдавая себя парню, которого я, оказывается, любила всю сознательную жизнь. Будто я все это время принадлежала лишь ему, и только сейчас осознала это. Но не было ли это слишком поздно? Да, я нашла в нем все, что искала. Но понятия не имею, за что его полюбила. Наверное, если знаешь причину любви, то это уже не любовь. Одно могу сказать: моя душа нашла в нем такое же самое безумство. И мне этого было достаточно. В ту ночь я рассказала ему обо всем, что со мной произошло. О том, как в первое время в одиночестве занималась охотой, коротая ночи в грязных мотелях, о том, как благодаря счастливой случайности устроилась в ФБР, о том, как встала на ноги, об неудачной помолвке пару лет назад. О том, как не проходило ни дня, чтобы я не думала о них. Как пыталась принять свою новую жизнь, отличающеюся от поистине желанной реальности. В ту ночь наши руки не расцеплялись, а глаза не могли наглядеться. Он вытирал мои слезы с мокрых щек, а я не сама до конца не представляла, кукую из жизней оплакиваю. Мои ладони жадно гуляли по его волосам, а нос вдыхал запах мужского шампуня с яблочной ноткой. Выпитый алкоголь только придавал большого наслаждения жарким касаниям к коже, истосковавшейся по ласке. В ту ночь у меня впервые за долгое время появилась надежда на будущее. Будущее чуть светлее, чем оно есть сейчас. Давно дохлые бабочки в животе вновь зашелестели тонкими крыльями, разжигая внутри тот самый огонь, которым когда то горела я, и который в итоге меня и спалил. Мы лежали на огромной кровати, на которой обычно спала я одна, и смотрели на город через окно. Казалось, будто он тут должен был спать все это время. Моя голова лежала на его обнаженной груди, а пальцы вырисовывали невидимые узоры на его мягкой, теплой коже. Дин поймал мой взгляд и поцеловал в губы, проникая языком мне в рот. Я оторвалась от его губ, чтобы еще раз посмотреть на его лицо, провести рукой по бритому, но жесткому подбородку. − Ты знаешь, — Начал Дин — все это время я знал, где ты. Знал, что с тобой. Но не нашел в себе силы объявится. Я вопросительно повела бровью, заставляя его продолжить. − Наводил справки. Каждый месяц. Через знакомых. Через программы. — Он вздохнул и откинул голову на подушку, разрывая зрительный контакт. — Удивительно, что в итоге нас свела случайность. Хоть мы и знали, что ты в Остине, я не тешил себя надеждами увидеть тебя вновь. Может где то и в глубине понимал, что это не конец. Я улыбнулась и тоже легла на свое место, вновь переплетая наши пальцы. − Значит, нам повезло. — Прошептали мои губы. Его влажные поцелуи спускались все ниже. Мозолистые, но в тоже время аккуратные и мягкие руки расстегивали пуговицы на моей рубашке, поглаживая и сжимая грудь через тонкую ткань. Губы охотника дошли до затвердевших от возбуждения сосков, сначала он тихонько сжимал их во рту, а затем покусывал и засасывал. Ладони Дина гладили мою талию, заканчивая бедрами. Я чувствовала себя в полной его власти, мне не нужно было ничего предпринимать, его чувственные руки сами знали, что делать, а я лишь получала удовольствие от каждого движения, тихонько вздыхая. Я хотела всегда быть его. Всегда принадлежать только ему. В моменте я наконец ощутила то самое чувство безопасности и защищенности. Я могу довериться ему. Целиком и полностью. Язык Винчестера был уже возле трусиков. Его пальцы пробирались с боков под ткань, с новой силой и желанием сжимая бедра. Одну мою ногу он резко закинул себе на плечо. Каждое его касание было пронизано любовью и наслаждением от процесса. Целовал и оставлял прохладные засосы на внутренней стороне бедра, с каждым моим вздохом спускаясь все ниже. Наконец пальцами Дин медленно начал стимулировать клитор через ткань, заставляя меня выгибаться. Он дразнил меня, иногда прекращая двигаться, а затем продолжал в более быстром темпе, разгорячая меня все сильнее и сильнее. Пробуждая во мне ту забытую страсть, перемешенную с сумасшедшими чувствами, от которых кружилась голова. Я приподнялась, чтобы он мог стянуть с меня белье, чувствуя на коже его дыхание. Потом Дин медленно примкнул ртом ко мне. С губ сорвался тихий стон. Я была накалена до предела и каждое его мягкое движение языком раздавалось горячей волной по всему телу. Сначала охотник настойчиво ласкал меня языком, а потом подключил к процессу и пальцы, аккуратно вводя их внутрь, позволяя уплывать мне все дальше и дальше. Чувствуя, что оргазм уже совсем близко я сильно закусила губу, и выгнулась, ощущая огромную теплую волну удовольствия, плавно текшую нежными импульсами. Впервые за долгое время спала я без внутреннего напряжения и постоянных пробуждений от малейшего шума. После вчерашнего вырубилась, даже не поставив будильник на телефон. А проснулась, когда на часах уже было одиннадцать часов утра. Вместе с приятными воспоминаниями о Дине накатили тяжелые мысли о необходимости принятия выбора. Открыв сонные глаза, я обнаружила перед собой пустую кровать с мятой белой простыней на месте Дина. Рука потянулась к телефону, лежащем на тумбочке. На экране высветилось куча сообщений от моей секретарши, от начальника, но ни одного от парней. Я поднялась, игнорируя головокружение, накинула на голое тело рубашку и огляделась, словно проснулась не в собственном доме. − Дин? Побрела на кухню, стараясь не думать о том, что Винчестер ушел, не предупредив. Бросив, как школьницу в первый раз. В кружку налила холодной воды и жадными глотками выпила все до капли. Он все еще здесь: убеждала я себя. На рабочем столе я заметила аккуратно сложенный лист с крупными размашистыми буквами на нем. Пальцы медленно развернули бумагу, а глаза быстро начали бегать по строчкам. Я не хочу подталкивать тебя к какому либо выбору (хотя мои желания ты, несомненно, знаешь). Я хочу лишь, чтобы в этот раз ты не жалела ни о чем. Ни я, ни кто либо другой не в праве тебя склонять к чему то определенному, мы примем любое твое решение, даже если оно будет не в нашу пользу. Дай себе шанс пересмотреть все то, через что ты прошла, взвесить все за и против, в конце концов стать честной самой с собой. Сегодня в полдень мы будем ждать тебя с вещами у дома или точнее у того, что осталось от него. Я буду ждать ровно час, и если вдруг ты не придешь, я могу пообещать, что все пойму и не в коем случае не буду держать зла на тебя. Тогда я дам гарантию и тебе и самому себе, что жизнь больше не сведет нас вместе. Дин Несколько мгновений я, осмысливая прочитанное, пялилась в одну точку. Необъяснимый страх неизвестности медленно одолевал меня. Но боюсь, я уже все решила. Решила еще тогда, когда увидела Винчестеров. Внутри я снова боялась сделать все неправильно, обрести что то снова, но при этом потерять нечто большее. Но я все понимала. По крайней мере сейчас. Понимала свой настоящий путь. Путь на который мне снов дают шанс свернуть. И в этот раз я его не потеряю. Я пошла в кладовку и достала грязно-зеленую сумку, отметив ее знакомый, приятный вес. Перенесла ее в холл, даже не раскрывая, и принялась одеваться. Самые нужные из вещей я быстро закидала в чемодан, а именно: некоторую одежду, ноутбук, что то из личных вещей. Если что еще понадобиться, я всегда смогу приехать и забрать. Сборы заняли совсем мало времени, и уже сейчас я готовая стояла у двери, в последний раз оглядывая свою квартиру. Она все еще не переставала радовать мой глаз. Здесь я все делала полностью сама. Сама выбирала дизайн, сама обустраивала, сама вложила в нее кучу денег. Но теперь все это не имело для меня никакого смысла, ведь я по собственному желанию переезжала в запыленный бункер с большой историей, которая для меня только начиналась. Прежде, чем выйти, я вынула из кармана ту самую пачку сигарет и выкинула ее в мусорку у двери.