Переменная

      Эллисон отправилась искать Ваню, когда было ещё темно. Нашла она её, когда вновь стемнело. Весь этот день превратился в какую-то сумасшедшую историю, но наконец Эллисон доехала до дома бабушки Дженкинса, куда ей следовало поехать сразу же, а не вести эту детективную историю.       Деревянный дом у озера. В наступившей темноте ночи лишь тёплый свет из окон озарял деревянную веранду и лестницу. Стоило Эллисон вылезти из машины, как она услышала скрипку. Да, Ваня здесь.       Девушка быстро поднялась по скрипящим деревянным ступенькам. На веранде стояло кресло-качалка, которое раскачивалось само. Под потолком висел красивый ловец ветра, и его части ударялись друг о друга, извлекая на свет характерные звонкие звуки. Лампы на веранде тоже ходили ходуном. Все деревья, абсолютно всё, даже гладь воды озера были в движении. Откуда такой сильный ветер? Ещё на подъезде к дому его не было. Странно всё это. — Ваня?       Эллисон открыла входную дверь. К её удивлению ветер был и в доме: люстра раскачивалась из стороны в сторону, шторы поднимались, словно паруса, открытые книги шуршали страницами. И посреди всего этого, спиной к Эллисон стояла Ваня. Она самозабвенно играла на скрипке, даже не слыша, как открылась дверь. — Ваня, ты здесь!       Музыка резко оборвалась. Как и ветер. Ваня, опустив инструмент, в искреннем изумлении повернулась к сестре. — Что ты тут делаешь? — Я приехала за тобой. Ты цела? — Да, — немного погодя ответила Ваня, не понимая, к чему был вопрос сестры. — Творится что-то странное, — намекая на ветер, Элиссон посмотрела в окно. — Чем это вызвано?       Растерянное лицо Вани к удивлению Эллисон расплылось в лёгкой улыбке. Её подбородок взлетел вверх. — Мной.       В её голосе прозвучали нотки гордости. О да, ей было, чем гордится. За эти несколько дней её жизнь круто изменилась. — Что это значит, "мной"? — Эллисон, в непонимании нахмурившись, сделала несколько шагов к сестре. — Это значит, что всё это сделала я, — Ваня чуть развела руками, всё ещё держа скрипку и смычок. — Моя сила.       Эллисон замерла, в упор смотря на сестру. Сила? О чём она говорит? У неё никогда не было силы. — Оказывается, она у меня была всегда, — словно слыша её мысли, продолжила Ваня. — Странно, да?       В её лице, в её голосе можно было услышать одну важную интонацию: победительница. Она чувствовала, что вышла победительницей из сражения длинной в жизнь. Она сражалась за своё место в этой семье, в этом мире, но проигрывала, потому что у неё не было того, что было у её братьев и сестры. А теперь она обрела это. Её больше нельзя назвать слабой, нельзя игнорировать. Она одержала верх, она заслужила место под солнцем. Спустя столько лет она стала особенной.       Эллисон, нервно усмехнувшись, начала оглядываться. Они одни дома, иначе Дженкинс бы уже вышел к ним. Это хорошо, а теперь нужно убираться. С силой Вани можно и потом разобраться. — Это великолепно… — Но? — Ваня поняла, что её сестра нервничает. — Давай поговорим в машине. — Почему?       Эллисон поджала губы. И как ей сказать? — Ты разозлишься.       Она уже говорила Ване, что Ленард кажется ей странным и ненадёжным. Более того, она полезла искать этого Ленарда Пибоди в различных источниках. И Ваню это разозлило. Она любила Ленарда, и ей не понравилось, что Эллисон словно так и ищет повод, чтобы разочаровать Ваню в её парне. А теперь нужно ей сказать… такое. — Раньше тебя это не останавливало, — подняла брови Ваня.       Намёк был ясен как день. Что, сестрёнка, теперь не так легко разбрасываться обидными словами, когда видишь, что тебе могут противостоять? Слабых-то обижать куда как проще.       Эллисон собралась с силами, сделала глубокий вдох и решилась. Это для её же блага. Нельзя оставлять сестру с психом.       Сидеть между Лютером и Диего на заднем сидении ужасно неудобно. Вот такой вывод сделала Икс, пока они в сумерках ехали к дому Харольда Дженкинса. За рулём был Пятый, рядом сидел Клаус. Уже час они ехали в напряжённом, нервном молчании. В какой-то момент Лютер подорвался и нагнулся к Пятому, придавив Икс к Диего. Но она молча терпела временные неудобства. — Хей! — а вот Диего молчать не собирался. — Пятый, а нельзя побыстрее? — проигнорировал недовольство брата Лютер. — Спросишь ещё раз и получишь в глаз прикуривателем, — сосредоточенно ответил тот, не отрывая взгляда от дороги.       Если бы он мог, то ехал бы быстрей, но в машине он не один, большую скорость не разовьёшь. Не хватало им разбиться за день до конца света. Лютер сел на место, освободив Икс и Диего.       Уже совсем стемнело, когда они наконец-то доехали до нужного дома. Внутри горел свет. — Это машина Эллисон.       Лютер выскочил из машины самым первым. Всей кавалькадой они бросились за ним к молчаливому дому. Лютер распахнул дверь… и замер в молчаливом ужасе. — Эллисон…       Она лежала на полу, в луже тёмной крови. Её крови, вытекавшей из перерезанного горла. Распахнутые глаза, полные ужаса, уставились в пустоту. — Нет!       Он бросился к ней, упал на колени, осторожно приподнял её над полом. Она не слышала его.       В дом уже влетели все остальные. И у каждого на лице отразился ужас, страх… скорбь. Они не успели. Икс, которой правил рефлекс, на дрожащих ногах вышла вперёд и села рядом с Лютером. Диего встал за её спиной, Клаус пытался успокоить Лютера, не сумевшего сдержать слёз. А Пятый… отвернулся.       Он не мог смотреть на это. Сорок пять лет он шёл к тому, чтобы спасти их всех от конца света. Но в итоге не смог спасти сестру от рук маньяка. Он уже провалился, и никогда себе этого не простит.       О том же думала и Икс. Защитница. Ты — оскорбление этого слова. Теперь ты не достойна называть себя так даже в мыслях. Не достойна смотреть им всем в глаза. Ты не достойна даже жизни, раз не смогла защитить дорогого человека. — Моя Эллисон…       Лютер рыдал. Икс не смела поднять на него глаз, не смела утешать его. На ворс ковра упала слеза, и Икс тут же поспешила стереть остальные скопившиеся слёзы. Нет, плакать сейчас ты тоже не смеешь. Ты должна быть сильной, сейчас не тебе лить слёзы. Ты обещала помогать, обещала быть рядом, но…       Если бы сейчас кто-нибудь смотрел на её лицо, то смог бы увидеть, как слёзы испаряются за доли секунды. Как с невероятной скоростью выражение скорби и ненависти к себе сменяется на шок, а потом надежду. Ресницы Эллисон дрогнули. — Подожди.       Несколько бесцеремонно она убрала руку Лютера с лица Эллисон и положила ладонь ей на шею. Пульс! Она жива!       Вспышка. — Посмотри мне в глаза и скажи, что не чувствуешь угрозы.       Словно из старого радио до Икс донёсся голос Вани. Напряжённый, холодный как сталь. Они с Эллисон стояли друг напротив друга.       Лампы раскачивались и мигали, превращая всё вокруг в страх эпилептика. И в наступающей на секунду кромешной тьме был различим только один свет — бледный голубой огонь, неумолимо разгорающийся в глубине Ваниных глаз. Глаз, наполненных слезами. Глаз, прожигающих Эллисон, впивающихся ей в самое сердце. И хоть она не хотела признавать, но пугающих её. Когда-то тихая, забитая сестрёнка сейчас пугала Эллисон. И Икс, к сожалению, тоже. — Я не хочу ссориться…       Эллисон отвела взгляд. — Так уходи, — еле сдерживаясь, чтобы не закричать, процедила Ваня.       В доме разразился настоящий ураган, и теперь его было не остановить. Икс услышала, как где-то на улице лопнула лампа, и Эллисон вздрогнула. Ваня сильней сжала смычок. — Я просто пытаюсь помочь. — Мне не нужна помощь!       Ваня сорвалась на истерический крик, который рвал до боли глотку. — Я люблю тебя, Ваня! — со слезами на глазах взмолилась Эллисон.       Икс, не имея возможности контролировать происходящее, лишь одними мыслями повторяла эти слова. Пожалуйста, пусть это прекратится.       Но это не остановить. Последствия она уже видела. — Хватит это повторять! — надрывая связки вопила Ваня, не видя ничего из-за пелены слёз и ярости. — Я СКАЗАЛА ВОН!       Прямо над головой Эллисон лопнуло несколько лампочек в раскачивающейся люстре. Она вскрикнула и закрыла голову от полетевших на неё осколков и искр. — Я прошу, не вынуждай меня.       Лицо Вани просто неописуемо. Она была не похожа на себя. Никогда в жизни Икс не видела лица, настолько искажённого яростью и отчаянием. Все эмоции, погашенные когда-то таблетками отца, наконец рвались наружу. Этот ураган рвал, сжигал её изнутри. Ваня была наполнена этими чувствами, они питали её силу, которая рвалась наружу бесконтрольным потоком. И Икс с ужасом поняла: плотину прорвало.       Карие глаза Вани сверкнули. Кожа неестественно побледнела. Икс бы хотела отойти назад, но это были лишь воспоминания. Она не могла управлять телом Эллисон. — До меня дошёл слух…       Но Ваня не позволила ей закончить. Взмах руки, в которой зажат смычок. Перед лицом промелькнула ослепительная, словно молния, вспышка. К горлу резко подкатила жгучая боль. Икс почувствовала во рту вкус крови, а потом начала захлёбываться ей. — Эллисон… Эллисон!       Ваня, выронив смычок, бросилась к ней. Икс, точней Эллисон, схватилась за горло, безуспешно пытаясь остановить хлынувшую кровь. Она пыталась сказать хоть слово, но выходили только беспомощное бульканье и хрипы. — Нет! Нет, я не хотела! Прости меня!       Ноги не держали. Безумная боль и страх отняли всякую возможность сопротивляться. Горячая, липкая кровь не желала останавливаться. Она была на одежде, на руках, на ковре, на руках Вани. Икс почувствовала, как Эллисон упала спиной на ковёр. Икс чувствовала её страх и боль. Она умирала. — Эллисон! — истошно кричала Ваня, давясь слезами, не в силах помочь сестре, не в силах исправить содеянного. — Нет, пожалуйста!       Вспышка.       Икс испуганно убрала руку с шеи Эллисон и отшатнулась назад, врезавшись в ноги Диего. — В чём дело?       Он сел на корточки рядом с ней и поддержал за плечи. Икс уставилась на свою руку, испачканную в крови. Затем чистой рукой коснулась горла. Дрожь пробежала по телу, когда под пальцами она ощутила марлю. Ей не в первый раз видеть смерть чужими глазами, и тем более потом ассоциировать себя с умирающим. Самые неприятные ощущения в её жизни. — Она жива, — наконец выдавила Икс из себя неожиданно хриплым голосом. — Что? — просипел Лютер, с надеждой смотря ей в глаза.       Все взгляды обратились к ней. Пятый, повернувшись лишь когда Икс испуганно вздохнула и отшатнулась от Эллисон, сделал несколько шагов к ним. — У неё есть пульс. И я не могу применять способность на мёртвых людях. — О Господи, — Лютер вскочил на ноги и поднял Эллисон, как пушинку, — Господи, скорей в больницу! — Посреди ночи в больницах одни медсёстры, — засуетился Клаус, хватаясь за голову. — А они укол не все делать хорошо умеют. — Так, — Диего быстро выудил из куртки Эллисон ключи от машины. — Я, Икс и Эллисон в одну машину, вы в другую. Справишься?       Последнее было адресовано Икс. Она кивнула, уверенная лишь в том, что сделает всё или даже больше, чтобы Эллисон смогла продержаться до дома. А в Грейс ей уже не приходилось сомневаться. На Икс первая помощь, на ней — первоклассная операция. — Едем домой, мама ей поможет, — Диего рванул к двери. — Я поеду с ней, — запротестовал Лютер, не желая отпускать Эллисон, но Пятый его перебил. — Не тупи, ей нужна экстренная помощь! Никто из нас не окажет эту помощь лучше, чем Икс.       Лютер взглянул ей в глаза с надеждой испуганного ребёнка. Ребёнка, которому нужна помощь. Которому нужен защитник. — Она выживет Лютер. Я обещаю.

***

      Кристиан, пытаясь хоть немного уложить непослушные чёрные космы, зашёл в тесное помещение, заполненное экранами, проводами и пультами. Сегодня его смена на коммутаторе времени, а он ещё от прошлой не отошёл. Третья чашка кофе за день, а энергии ноль. Он вроде и офисный работник, а порой кажется, что киллеры выглядят лучше, чем он.       Но, очевидно, это только его проблемы. Увидев свою напарницу по рабочему месту Барби, он тяжело вздохнул. Она полностью оправдывала своё имя: прекрасно уложенные золотистые локоны, падающие на плечи, аккуратные розовые ногти и неизменный кукольный взгляд. Даже дурацкая офисная форма на ней сидела лучше, чем на любой женщине в Комиссии. Многие завидовали Кристиану из-за такой напарницы, но он мог назвать их лишь беспросветными идиотами, которые понятия не имели, каково это, работать с Барби в одном помещении.       Красотка была невыносимо тупа и болтлива. Увидев помятого Кристиана, она сначала растерянно хлопнула длинными ресницами, а потом улыбнулась во все свои сверкающие белизной зубы и защебетала сладким, но уже надоевшим Кристиану голосом: — Доброе утро! — Ага, доброе.       Он мрачно пододвинул к себе стул и тупо уставился в мониторы, отвечающие за первую мировую войну. То есть с противоположной стороны от Барби. Поправив ободок в своих золотых волосах, она достала из кармана зеркальце и принялась поправлять помаду. Несколько минут они сидели в тишине, а потом Барби, щёлкнув зеркальцем, развернулась к Кристиану. — Как дела? — игриво начала она.       Мужчина тяжело вздохнул. Он не боялся обидеть Барби своим показным неприязненным отношением, она всё равно наивна и не обидчива как оленёнок. Не отворачиваясь от экранов, сухо ответил: — Нормально. Смотрю, как Римма Иванова нанимается на фронт. — Ой, как здорово! — восхитилась Барби, и подошла, цокая каблуками, сзади. — А кто это? — Герой первой мировой, — опять вздохнул он, ощутив нежный аромат её духов. — Тебе заняться нечем? — У меня всё скучно, — надула свои губки девушка, наклонившись к его лицу. — Проверила все точки из запросов. Всё идёт так же, как описано в документах. — Так и должно быть, — закатил он глаза.       Барби распрямилась и начала медленно ходить от монитора к монитору. На секунду она задержалась у одного. Её большие глаза стали ещё больше, рот приоткрылся в удивлении. — Что-то не так? — услышав резкую остановку в её цокающей ходьбе, не поворачиваясь осведомился Кристиан.       Девушка метнула на него взгляд, затем осторожно нажала на кнопку фиксации изображения. Запись на мониторе остановилась. — Не-а, — скучающе ответила она. — Свадьба Розалин и Джимми Картеров.       Закусив губу, она посмотрела на Кристиана. Затем на монитор. — У неё красивое платье.       Кристиан вздрогнул. Нет, только не это, она начала говорить о шмотках. Он вздохнул так тяжело, как только мог, но дурочка не поняла намёка, уже оседлав любимую тему. Она схватила стул и поставила его рядом со стулом Кристиана. И затрещала. — Я видела похожее у Сабрины, когда была у неё в гостях. Ты же знаешь, она вышла на пенсию и выбрала для проживания восьмидесятые в Америке. Так вот, фасон был такой же, разумеется другой цвет. А ещё рукава были короче, но это совсем не смотрелось. Да и не для неё такие платья, честно говоря. У неё же такие длинные руки. Вот если бы рукава сделать длинней…       Когда она остановилась на секунду, чтобы сделать вдох, Кристиан вскочил со стула. — Я на перекур.       И вылетел прочь из коммутатора. Подождав, пока его шаги стихнут, Барби поставила стул на место и посмотрела на блестящие часы на своём запястье. Затем схватила телефон, висящий на стене и набрала знакомый номер. В трубке её встретила тишина. — Прошу прощения, — щебетнула она, — На коммутаторе проблемы со светом. Мой напарник вышел, вы бы не могли помочь?       Тишина. А потом послышались долгие гудки. Барби повесила трубку и нервно постучал холёными ногтями по стене. — Он надолго ушёл?       Она вздрогнула и обернулась. В коммутаторе стояла высокая женщина в чёрном костюме с красным галстуком. В руке она держала чёрный кожаный портфель. Вид у неё был необычайно серьёзным. — Я надавила на самое больное, так что минут пятнадцать минимум его можно не ждать, — поджала пухлые губки красавица. — Привет, Карина.       Голос перестал быть слащавым, красивые глаза наполнились задумчивостью и серьёзностью. Нет, Барби не была глупой. Но когда ты красивая очень удобно притворяться. Идиотом здесь был только Кристиан, который не мог понять, что девушка специально выводит его из себя, чтобы он ушёл из коммутатора. — Привет, Барби, — женщина бегло улыбнулась. — Показывай, что у тебя.       Девушка быстро подошла к монитору и ловко начала переключать провода. Она здесь не за красивые ножки работает. Профи лучше её в Комиссии ещё поискать нужно, за это её и ценит Карина. Выведя нужное изображение на экран побольше, она повернула регулятор, чтобы отмотать запись. — Птичка мне напела, что с некоторых пор этот субъект тебя интересует. Не моё дело, зачем, но…       Она нажала кнопку запуска записи. Карина поставила портфель на пол, и оперевшись руками на пульт, вгляделась в видео. А потом закатила глаза. — Чёрт… — Да, некрасиво получается, — кивнула Барби. — Одно мгновение и человек превращается в кровавую кашу.       Оперевшись на пульт управления, девушка выжидающе посмотрела на Карину. — Получается, твоя подсказка с таймингом не пригодится. — Мне не нравится, с какой скоростью в наших кругах расходится информация, — мрачно заметила женщина. — Со мной любят ею делиться, ты же знаешь, — Барби посмотрела на часы. — Он скоро вернётся. Что думаешь делать? — Попрошу Герба разобраться в причинах произошедшего. — И полезешь исправлять? — взлетели вверх брови красавицы. — Если хочешь сделать что-то хорошо, то никому не рассказывай, что собираешься делать.       С этими словами Карина оторвала взгляд от мониторов и выпрямилась. Затем поправила шёлковый галстук и подняла с пола потрфель. — Спасибо за помощь, Барби. — Обращайся, — она лениво села на стул и взяла с пульта пилочку для ногтей, но тут повернулась к уходящей Карине. — А ты слышала, что случилось с Куратором?       Карина замерла и обернулась. — Номер Пять её подорвал гранатой.       Лицо женщины дрогнуло в усмешке. Но в бездонных чёрных глазах радости не было. — Было бы славно, будь оно так, — в голосе считалась досада. — Да ты что?! — у Барби челюсть чуть на пол не упала. — Это же она… Уууу. Ну, красотой она теперь вряд ли отличается. — В сравнении с тобой Мерлин Монро ведьма. — Ой, скажешь тоже, — застенчиво махнула рукой Барби. — Несчастная была женщина. — Звони, если что-то изменится по субъекту. — А что насчёт совета директоров? — Пока что Карлайл нас поддерживает. К остальным подступиться будет сложней. — Я могу поговорить с кем-нибудь из них, — кокетливо улыбнулась Барби. — Если ты понимаешь, о чём я. — Ты нужна мне здесь. — Как знаешь. Кстати, если бы можно было переманить Кристиана, то мне не пришлось бы вытравливать его каждый раз, как лису из норы. — Он бесполезный, ленивый, трус и идиот. А мне такие не нужны. — Справедливо. Тогда удачи.       И Карина, подняв с пола чёрный портфель, растворилась в голубой вспышке. Барби расслабилась на стуле, начав подпиливать ногти. Вскоре послышались неторопливые шаги. Кристиан возвращался на рабочее место. Подняв глаза, Барби чуть не выронила пилочку. — Чёрт.       Она забыла вывести с большого экрана запись. Суматошно подскочив со стула, она начала быстро переключать провода. Не успеет, этот придурок увидит запись. Нет, она не может подставиться, подставить Карину. — Ты чего? — выгнул бровь Кристиан, зайдя в коммутатор.       Он застал Барби за тем, как она выключает большой экран. После его вопроса она секунду стояла к нему спиной не двигаясь, а затем круглыми растерянными глазами посмотрела на него из-за плеча. — Извини, хотела пересмотреть съёмки Титаника… — виновато пролепетала она сладким голосом.       А потом спокойно переключила последние два провода и запустила экран. На нём проигрывалась какая-то политическая встреча. Кристиан закатил глаза. Эта дура не может даже вывести на экран нужную запись. Почему она здесь работает? — Не используй оборудование в личных целях. Это запрещено. — Ладно…       Они сели спинами друг к другу, и Барби про себя облегчённо вздохнула. Как же удобно порой притворяться идиоткой.

***

      Обе машины, чуть не столкнувшись, со скрипом тормозов припарковались у ворот Академии. Лютер выпрыгнул чуть ли не на ходу и открыл заднюю дверь второй машины. Икс остановила его: — Осторожней! — Поверь, он будет предельно аккуратен, — Диего заглушил мотор и помог достать Эллисон.       Пятый материализовался сразу у дверей и открыл их, пропуская Лютера и Диего с Эллисон на руках. — Пого! — начал звать Клаус, только влетев в дом. — Мама! — Несите Эллисон в операционную, — Икс заперла двери. — Клаус, Грейс у себя. Я найду Пого. Пятый, зажми рану в области артерий и держи, пока не придёт Грейс. — Понял!       Пого и Икс вошли в операционную самыми последними. Грейс в белом фартуке и перчатках уже закончила осмотр. Лицо у неё было невероятно серьёзным. — У неё глубокая рана гортани. Один из вас должен сдать кровь. — Я готов! — одновременно отозвались Клаус, Пятый и Диего. — Я готова, — вторила им Икс. — Я это сделаю, — уже закатывал рукав Лютер, но Пого его остановил. — Боюсь, это невозможно, дорогой мой. Ваша кровь больше совместима с моей.       Лютеру ничего не оставалось, кроме как согласиться и отступить. — Эй, не парьтесь, — Клаус подставил маме руку. — Ща всё будет, мужик. Давай, обожаю иголочки. — Мистер Клаус, не стоит, — теперь Пого обратился к нему. — Ваша кровь, скажем так… Загрязнена. — У нас мало времени, — Икс закатала рукава. — Номер Икс, дорогая, твоя помощь мне понадобится, — возразила Грейс. — А твой организм сильно ослабнет при такой кровопотере. Мне нужен ассистент. — А как же Пого? — Я уже не способен делать такую мелкую хирургическую работу в силу возраста, — он виновато пожал плечами. — Я способен лишь подавать инструменты. А проделать такую операцию Грейс без помощи не сможет.       В памяти ещё не остыли воспоминания о Юдоре. Сможет ли Икс взять в руки инструменты? — Да Господи!       Она уже не выдерживала. Время уходит, почему никто не подходит? Диего, взяв Икс за плечи, отодвинул её в сторону и закатал рукав. — Давай, я сдам.       Возражений наконец не последовало. Грейс, подготовившись к переливанию, достала шприц. Но тут случилось то, чего никто не ожидал. При виде иглы, Диего побледнел, а потом, закатив глаза, грохнулся мёртвым грузом на пол. Икс на секунду даже забыла, что ужасно нервничает, настолько была удивлена. Да, геройское поведение, ничего не скажешь. Они с Грейс и Пого переглянулись. — Коли его, — дал добро Пого. — Так, покиньте помещение, — приказала Икс, натягивая перчатки.       Она взглянула на свои руки. И усилием воли заставила себя унять дрожь. Она справится.       Сняв перчатки и выкинув их в мусорное ведро, Икс переглянулись с Грейс. Она ободряюще улыбнулась. — Всё будет хорошо.       Икс молча кивнула, выдавив из себя улыбку. Взгляд упал на аккуратный шов, который они сделали с Грейс. Пого стоял рядом, готовя инструменты к дезинфекции. — Сила Вани вырвалась наружу.       Пого удивлённо посмотрел на Икс, а потом, поняв, что именно она имеет в виду, печально покачал головой. — Уверен, она не желала такого исхода. — Я видела воспоминания Эллисон. Ваня просто не смогла контролировать это, — она зажмурилась и провела рукой по лбу. — Её нужно найти и помочь. Но у меня даже нет записей Реджинальда о её силе. Это бы сильно упростило задачу в контроле и освоении. Когда она была ребёнком, всё было проще.       Говорить об этом при Грейс они не стеснялись. Она всё равно не нарушит программу и не станет говорить о силе Вани. — Папка с данными, которую вы заполняли с Мистером Харгривзом, была уничтожена, — после недолгого молчания покачал головой Пого. — Что? — у Икс чуть глаза из орбит не вылезли. — Это же стратегически важные данные! — Я не могу сказать, чем было вызвано это решение. Но этих записей вы не найдёте.       Икс тяжело вздохнула. Реджинальд, как обычно, намудрил: бесполезные данные об Икс он сохранил, а то, что могло бы пригодиться в экстренной ситуации, подобной этой, уничтожил. Придётся идти более сложным путём. Но Пого ещё не закончил. — Однако, есть кое-что, что может помочь вам.       Икс выжидающе посмотрела на него. — Помните ли вы дневник, в который Мистер Харгривз вносил данные с ваших тренировок? — Да, конечно. Такой красный, с его инициалами. Он делал в него записи ещё в день нашего знакомства. — Этот дневник — концентрация самых важных знаний о всех способностях. В том числе и о силе Номера Семь. — Где этот дневник? — тут же оживилась Икс. — Он был в шкатулке, которую украл Мистер Клаус.       Икс тяжело вздохнула. Надежда появилась, а потом так же быстро исчезла. И где теперь искать дневник Реджинальда? Куда Клаус его дел? Придётся поговорить с ним.       Двери операционной открылись, и на пороге появился Лютер. Он не в первый раз беспокойно заглядывал внутрь, но каждый раз Пого просил его не мешать операции. В это раз же Икс, видя его обеспокоенное лицо, благосклонно кивнула, разрешая войти. Он тут же бросился к Эллисон и сел на стул рядом с кушеткой. — Подонок, чуть не убивший нашу сестру, всё ещё где-то там, — Диего ходил туда-сюда по гостиной. — И у него Ваня. Его надо найти. — Ваня не имеет значения, — Пятый, прихрамывая из-за дающей о себе знать раны, встал с дивана и тоже начал прохаживаться по комнате. — Эй, вообще-то она твоя сестра, — нахмурился Диего. — Довольно жестоко даже для тебя. — Я не говорю, что мне всё равно, что с ней, — отрезал Пятый. — Но если апокалипсис наступит, то она умрёт вместе с другими семью миллиардами. Харольд Дженкинс наш приоритет.       Диего задумался. Что ж, благородство в сторону, придётся расставить приоритеты. Да и какая разница — найдут Харольда, найдут и Ваню. — Согласен. Идём. — Вы, ребята, идите без меня.       Клаус всё это время сидел с ногами на диване, нервно грызя накрашенные ногти и о чём-то раздумывая. После его заявления Диего и Пятый в изумлении и даже возмущение остановились. — То есть, ну там, без обид, ладно? — начал активно жестикулировать Клаус, которому нужно было остаться дома хоть каким-нибудь способом. — Просто слишком много всего сразу для нового, трезвого меня. — Ты идёшь, — безапелляционно заявил Диего. — Не-не-не-не-не. Короче, думаю, все согласятся, что моя сила ну, как бы бесполезна, — выкинул Клаус аргумент, который в детстве использовали против него же. — Я буду только мешаться под ногами. Возьмите с собой Икс, в конце концов! Она даже без силы мне нос утрёт. — Икс сейчас, если ты забыл, спасает жизнь Эллисон, — процедил Диего. — Так что поднимай свой зад.       За их спинами раздалось лёгкое покашливание. Диего и Пятый, развернувшись, увидели Икс. Выглядела она уставшей, под глазами синели круги. Но спину она держала всё так же прямо, стойко перенося усталость и груз падающих на неё нескончаемым потоком проблем. — Как Эллисон? — сходу начал Диего. — Всё хорошо, — она слегка улыбнулась, потирая ладони, словно на них всё ещё была кровь. — Лютер от неё ни на шаг не отходит. — Плохо выглядишь, — заметил Клаус. — Спасибо, что сказал, — в шутку обиделась Икс. — Я в порядке. Какой у нас план? — Вот, Клаус. Это вот разговор, — одобрительно кивнул Диего. — Бери пример со старших. — Всё ещё нужно найти Харольда Дженкинса, — Пятый без раздумий включил Икс в их вылазку. — Тогда вперёд. — Клаус, подъём. — Вы меня не заставите, — скривился он, скрестив руки на груди.       Ловкое, почти невидимое движение, и нож Диего со свистом вонзился в подушки дивана прямо между ног Клауса. Икс даже среагировать не успела, а просто пару раз удивлённо моргнула.       Клаус, поняв, что дальше будут только более радикальные методы, посмотрел на Икс с надеждой. Но у неё были свои причины взять Клауса с собой. — Даже не пытайся, — предостерёг Диего. — Клаус, стыдно давить на жалость в твоём-то возрасте. — Ладно, — протянул он и встал с дивана. — Лёгкий моцион не повредит.

***

      Квартира Ленарда. Ваня сидит на кухне, невидящим взглядом уставившись внутрь себя.

— Ваня, я люблю тебя! — Прекрати это повторять!

      Она не хотела. Она просто потеряла контроль. Она… она убила её. Убила свою сестру. Что подумают остальные? Ленард уверен, что они придут за ней, что они хотят ей навредить. Что они боятся её.       Нет. Не правда. Она ведь не специально. Она может всё объяснить им. Пого, Икс, Пятый, они точно её выслушают. Поддержат, не бросят, не отвернутся от неё.

— До меня дошёл слух… — Нет! ЭЛЛИСОН, НЕТ!

      Воспоминания всплывают навязчивыми картинками и образами. Уже смытая кровь всё ещё ощущается на руках. Голова раскалывается.       Ваня встала со стула, подошла к раковине и умылась ледяной водой. Затем взяла с кухонного стола полотенце, но локтем неловко задела сумку Ленарда. Та полетела на пол, и вещи разлетелись по паркету. — Чёрт.       Дрожащими руками она начала собирать всё обратно. Ленард нашёл её в доме над телом Эллисон, схватил в охапку и увёз сюда. Долго успокаивал, отмыл от крови. А сейчас собирал вещи, чтобы они могли уехать и спрятаться.       На секунду Ваня замерла. Среди вещей Ленарда она увидела книгу. Она показалась ей знакомой, и девушка распрямилась, держа её в руках. На тёмно-красной обложке золотом были вытеснены инициалы "RH".       Что? Наверное совпадение. Она открыла книгу. На титульном листе красовался знак Академии Амбрелла. Это оказалась не книга, а дневник. Дневник отца, судя по почерку. Ничего не понимая, Ваня быстро пролистала страницы, пока взгляд не упал на заголовок, сделанный отцовским почерком.

"Номер Семь"

— Ваня! Пора идти!       Послышался из коридора голос Ленарда. Нет, не Ленарда. Харольда Дженкинса. Он обманул её.