ПЕРЕМЕННАЯ
Дневник третий. Сезон охоты
Солнечный свет пробрался под веки, и Икс медленно открыла глаза, тут же уставившись в белый потолок. Ничего не болело, только одолевало какое-то смутное ощущение нереальности всего вокруг. Девушка осторожно села в кровати, но стоило понять, что это за место, как её пробрало до самых костей. Белоснежная больничная палата. Белая пижама. Через окно проходит нежный солнечный свет, и любой бы почувствовал себя спокойней в такой ситуации, но никак не Икс. Пусть и смутно, но она помнит эту палату. Нет, не может быть. Так не должно быть. Девушка вскочила с кровати и бросилась к окну. Решётка. Решётка? Но окно можно открыть. Икс распахнула его настежь, отбрасывая в стороны прозрачный тюль. Она боялась увидеть когда-то знакомые черты города, но… что за чёрт? Влажный холодный ветер поднимал тюль за её спиной, пробирался под больничную пижаму. Но мурашки побежали не от холода. Видов солнечного Варберга Икс не увидела. Были только могилы. Бесконечные ряды тонущих в тумане крестов, могильных камней, статуй, памятников, уходящие далеко настолько, что этому кладбищенскому океану не было видно края. Могилы и только они были абсолютно везде. Без дат. Без имён. В мёртвой тишине за спиной громко, протяжно заскрипела дверь палаты. Икс развернулась, встретилась глазами с вошедшей медсестрой и вновь обмерла от страха. — Лори? — не своим, сиплым, еле выходящим из рта голосом, прошептала Икс. — Я принесла лекарство. Она улыбнулась и продемонстрировала поднос, на котором стояла чашка с дымящимся чёрным чаем. Икс с ужасом смотрела на неё, вжимаясь спиной в подоконник. Внезапно, словно в ускоренной съёмке, Лори оказалась прямо перед ней. — Пей, милая, — прорычала она. Икс рефлекторно выбила поднос из рук медсестры, оттолкнула её в сторону и бросилась к открытой двери палаты. В след нёсся безумный смех Лори. Выбежав в коридор, Икс захлопнула дверь, оказавшись в темноте. Моргнув, она поняла, что перед ней больше не дверь палаты. Витражное стекло в двери Академии едва не разлетелось на части от такого удара. — Что…? Она хотела открыть дверь и понять, за ней будет улица или же всё ещё палата, но ручка не поддалась. Вокруг полутьма, света нет. Босые ноги мёрзнут на каменном полу. Оставив попытки выйти, Икс сделала небольшой шаг от двери и чуть не полетела спиной назад, споткнувшись о что-то мягкое. Увидев это "что-то" она еле сдержалась, чтобы не закричать. Раскинув руки в стороны, бессмысленным мутным взглядом уставившись в потолок, под ногами лежал Пого. Лужа запёкшейся крови перекрывала узор мозаики пола вокруг него. Икс не успела отойти от шока, когда подняла глаза на какой-то шорох впереди. Лучше бы она этого не делала. К горлу подступила тошнота, сердце забилось с такой скоростью, что рёбра начали болеть. Огромная чугунная люстра, разбив вдребезги каменные узоры пола, похоронила под собой тело. В мелькающем свете оставшихся лампочек Икс разглядела проломленную грудную клетку, изуродованное лицо и массивную руку в безпальцевой перчатке. Пальцы мелко дёрнулись в последних предсмертных конвульсиях и замерли. В проходе в кухню к колонне привалился тёмный силуэт. Икс не решилась подходить ближе, когда смогла разглядеть воткнутые в грудь по самую рукоять ножи. Проходя мимо стола в середине прихожей, она видела лежащую под ним Эллисон. Из перерезанного горла по всему полу разлилось огромное кровавое пятно. На столе лежал Клаус с неестественно изогнутой шеей, налитыми кровью глазами. С противным звуком со второго этажа свалилось ещё одно тело. Икс не стала смотреть, кто это был. Но из темноты ей под ноги медленно выкатился стеклянный глаз, застрял в запёкшейся крови и уставился на Икс чёрным зрачком. Кровь была вообще повсюду, на каждой поверхности. Превратившись в этой полутьме в чёрную, тошнотворно пахнущую железом жидкость, она заливала каменный пол, колонны, стены, деревянный стол. У подножия лестницы пола уже не было видно. Только кровь. Сама лестница уходила куда-то во тьму. На первой ступеньке, равнодушно смотря на тёмную лужу у себя под ногами, сидела Номер Семь. — Ваня? Девочка медленно посмотрела на Икс из-под чёлки. — Почему ты ушла? Детский голосок Номер Семь заставил Икс содрогнуться, но ни шагу сделать она была больше не в состоянии. Ваня медленно поднялась, не разрывая с Икс зрительного контакта и даже не моргая. Её тихий голос возвращался эхом из тёмных углов. — Ты боишься меня? — Я… — Икс хрипела, не в состоянии выдавить из себя хоть одно слово, словно ей перекрыли воздух, — Ваня, я… Что-то сухо щёлкнуло, и Икс, дрожа, взглянула в темноту за спиной Вани. Взглядом встретилась с чёрным дулом ружья. Вспышка, оглушающий грохот выстрела прямо над головой стремительно пригнувшейся Икс. Она упала на колени, руками погрузилась в вязкую, тошнотворно горячую кровь… Но это была уже не кровь. Между пальцами Икс ощутила ворс красного ковра. Зал театра сотрясался, откуда-то приближался грохот, с каждой секундой становящийся всё громче. — Икс! На сцене, держась за руки, стояли её подопечные. Дети жались друг к другу, беспомощно смотря на неё. — Помоги нам! Грохот приближался. Икс сорвалась с места, ещё даже до конца не поднявшись на ноги. Воздух вязкий, словно бежишь через толщу воды, но усилием воли Икс вырвалась из этой западни. — Икс, пожалуйста! Ряды кресел мелькают мимо. Вот до сцены пара шагов… Чёрный силуэт вырос прямо перед ней. Высокий, худощавый, с чем-то вроде сверкающего глаза на лице, он навис над ней, перекрывая путь. — Икс! — молили дети. — Спаси нас! Взрыв. Вспышка ослепила, закрыв от взгляда Икс и зал, и сцену. Только силуэт, словно обтянутый чёрной тканью, остался недвижим, прожигая светящимся глазом. Рёв пламени поглотил все звуки, заглушил плач и мольбы, предсмертные крики и крик самой Икс… Она просыпается, задыхаясь от ужаса. Всё тело бьёт мелкая дрожь. Ничего не видно, вокруг темно. Она пытается сесть, но тело не слушается. Конечности ватные, голова кружится, в ушах шумит. Так, нужно успокоиться. Это был только сон. С трудом удалось восстановить дыхание. Глаза закрывать было страшно, вдруг сознание опять покинет её и кошмар повторится, так что со временем темнота начала рассеиваться. Икс попыталась снова пошевелиться, подняться в кровати, на которой лежала. Выходило из рук вон плохо. Ужасная слабость. Где она? Что вообще происходит? — Не трать силы. Их и так почти нет. В полной тишине голос из ниоткуда произвёл на сознание Икс действие, подобное разряду тока. В онемевшем теле откуда-то нашлись силы подняться на локте. — Полагаю, ты из принципа не хочешь слушаться? — с раздражением вздохнул голос. Левой рукой не пошевелить. Создав для себя, пусть и неудобное, но устойчивое положение на правом локте, Икс вгляделась в темноту перед собой. Из окна падал тусклый свет. В тёмном углу, в нескольких шагах от кровати, девушка заметила шевеление и сфокусировалась на нём. Первым делом она подумала о том, что беззащитна, как никогда. Где бы она ни находилась, здесь должны быть люди. Стоит ли позвать кого-нибудь? Но всё же девушка молча упорно вглядывалась во тьму, не выпуская силуэт из вида. Любопытство оказалось сильней страха. Комнату разделяло чёткой линией на тьму и нежный голубоватый свет с улицы. Тень сделала бесшумный шаг к этой границе. Сердце Икс забилось сильней, предвкушая разгадку маленькой, жутковатой тайны. В глазах плыло и двоилось, приходилось сильно напрягать зрение. Тёмный силуэт, худой, высокий, не имеющий чётких границ, поднял голову. Что-то круглое сверкнуло, отражая свет из окна, и на лице тени словно зажёгся один единственный глаз. Нечто, похожее на человека, но при этом совершенно точно им не являющееся, двинулось вперёд и пересекло черту. Сердце, только что бившееся, как сумасшедшее, провалилось куда-то вниз, где всё мгновенно скрутило до боли от непонятных, смешанных чувств. Тень, шагнув за линию света, в одно мгновение приобрела чёткие формы, даже и близко не похожие на те, что чудились Икс в темноте. Она ждала кого угодно, но не его. — К-как это? — еле слышно прошептала она, не веря, а может и не желая верить своим глазам. — Вы же… Реджинальд, сцепивший руки за спиной, молча смотрел на неё, чего-то ожидая. Не зная, куда деваться от этого пристального взгляда, Икс начала метаться глазами по помещению, где находилась. И это вновь была больничная палата. Да, вовсе не такая, как в Варберге, но без сомнений Икс была в больнице. И в этот раз это принесло ей облегчение. — Ааа… Ясно, — выдохнула она, но не решаясь вновь посмотреть на Реджинальда. — Это всё ещё сон. — Нет, — сухо заметил он, не спеша отходя от окна вглубь палаты. — Ты действительно в больнице. Сон не желал обрываться, и Икс решила применить самый верный способ — ущипнуть себя. Но пальцы не смогли нащупать кожу левого плеча. Зато нащупали что-то твёрдое, шершавое и сухое. Вся левая рука была в гипсе. Икс откинула одеяло и попыталась слезть с кровати, но голова закружилась и пришлось подождать, пока можно будет подняться. Не такая острая, как раньше, однако глухая и ноющая боль мелкими волнами прошлась по телу. Хотя теперь её можно было терпеть. Бывало и хуже. Как только получилось встать, Икс поплелась к окну. Всё, как во сне: убрала в сторону тюль, распахнула окно, на это раз без решёток. Ледяная свежесть согнала пелену с глаз, дала силы дальше держаться на ногах. Ночь. Лёгкий снег медленно пролетает мимо, подгоняемый ледяным зимним ветром, залетающим в палату. В домах, которые можно разглядеть недалеко за территорией больницы, темно, только в паре окошек горит тусклый свет. На вывесках магазинчиков внизу переливаются и мигают огоньки. Вид, чем-то похожий на тот, что Икс наблюдала из окна Академии ночами перед Рождеством. Но не тот. Чужой. Тёмный, холодный, молчаливый город. Даже воздух пахнет чем-то незнакомым, неизвестным, посторонним. Морозный влажный ветер растрепал рыжие локоны, пробрался под больничную футболку и прогнал последние остатки сомнений. Не сон. Реальность. Но где она? Что за место? Икс почувствовала, как внутри вспыхивают искры паники и закрыла окно, встретившись глазами со своим прозрачным отражением. — Ты помнишь, что произошло? Что произошло? С чего бы начать. Она родилась в городе Варберг, Швеция. Смерть родившей её женщины, изолятор, Сэр Реджинальд Харгривз, пять лет в Академии Амбрелла. Потом покушение, перемещение во времени, вся жизнь с ног на голову. Апокалипсис. Да, она всё помнит. Так, допустим. Это — реальность. Но если всё происходящее не сон, то тогда кто это? Что это? — Вот мы и подобрались к сути. Икс медленно повернулась к тому, что выглядело, как Реджинальд. Он был точно таким же, каким она его запомнила, даже в мелочах: домашний костюм, седые волосы, неизменный монокль, поблёскивающий в голубом свете ночного города за окном. И привычно холодный взгляд, который мало кто мог выдержать. Пока Икс, приближаясь нерешительными шагами, рассматривала мужчину, он со спокойным интересом наблюдал за её реакцией. Вот она подошла вплотную, боясь даже дышать и, преодолев непонятный страх и трепет, протянула руку. Реджинальд даже не пошевелился, всё ещё неотрывно смотря сверху вниз. Там, где ладонь Икс должна была ощутить ткань темно-синего жилета, оказался только воздух. Ни тела, ни сердцебиения, ни дыхания. Пустота. Из груди Икс вырвался напряжённый нервный смешок. — Прекрасно, — девушка обессиленно села на кровать, кивая своим неутешительным мыслям. — Я сошла с ума. Да, в целом, она догадывалась, что это произойдёт, если происходящее вокруг ещё пару раз ударит ей по психике. И в итоге случившегося конца света хватило, чтобы добить, подтолкнуть к безумию. О, а ещё, как со слов Вани говорил сам Реджинальд, путешествия во времени могут повредить рассудок. Их у Икс было уже три, так что если слова Мистера Харгривза верны, то её помешательство вполне естественно. Кровь шумела в висках, и Икс почувствовала лёгкую головную боль. — И опять ошибка, — он брезгливо отряхнул жилет в том месте, где только что прошла рука Икс. — А как это ещё объяснить? — указала она на образ перед ней. — Что ты знаешь о защитных механизмах психики, Номер Икс? — неспешно начал обходить кровать Реджинальд. Сейчас не самое лучшее время для лекций. Но Икс промолчала и всё же задумалась над вопросом. Удивительно, но "Реджинальд" буквально вторил её мыслям. — Это бессознательные, а иногда не только, психологические реакции, направленные на защиту сознания и рассудка человека. — Они были впервые описаны Зигмундом Фрейдом, — Икс подобрала ноги на кровать и обхватила себя за колени, не поворачиваясь к собеседнику. — Верно. Как вовремя абсолютно бесполезная когда-то информация всплывает в памяти. Реджинальд остановился у окна и задумчиво посмотрел вниз на зимний город. Икс всё же мельком глянула на него: точно так же он стоял когда-то в своём кабинете, смотря из своего окна. От этой аналогии стало даже чуть спокойней. — Его дочь развила теорию отца и описала самые известные на данный момент механизмы защиты психики, такие как замещение, отрицание, сублимация, проекция, рационализация… — сделав паузу, он повернул голову к Икс, всё ещё разглядывающей его. — Подавление. Его же называют вытеснением. Ты знаешь, в чём его суть? Свет отразился от монокля, сверкнув на секунду горящим глазом на тёмном силуэте. Икс содрогнулась, но не отвела глаза. Тогда мужчина вновь вернулся к созерцанию снегопада, хотя было очевидно, что ни одна снежинка на самом деле не вызывала у него никакого интереса. — Оставим этот вопрос на потом. Описано множество защитных механизмов. Но мозг человека — загадка. Сколько бы учёные не бились над познанием тайн космоса, океанов, недр земли, им не получить всех ответов, пока они не разгадали головоломку собственного разума. Икс подумала о том, чтобы лечь спать, пока эта галлюцинация будет философствовать. Но боль, медленно сдавливающая железным ободом голову, спать не даст, так что лучше слушать очередную нотацию. Да, порой и Реджинальд этим занимался, тогда она слушала без малейших возражений. Но здесь явно не он, хоть пока ни одного видимого отличия, кроме полной бестелесности, Икс не заметила. Словно слыша её мысли, Реджинальд повернулся всем телом, всё ещё держа руки в замке за спиной. — Психика сама решает, как ей защищаться. Каждый человек уникален, и порой в ход могут пойти способы, малоизвестные науке. Или же неизвестные вовсе. Твои выводы? Соображала Икс пока ещё с трудом, но после этой нотации было не так сложно догадаться, к чему клонил Не Мистер Харгривз. — Ты уже знаешь ответ, но не произносишь вслух, — он сделал шаг к кровати, сверля Икс взглядом. — Я помню то же, что и ты. Знаю то же, что и ты. Он сделал ещё шаг. — Ты не сошла с ума, Номер Икс. Пока нет. Я не галлюцинация. Я — твой защитный механизм. Да, это правда были мысли Икс. Не так хорошо сформированные, даже больше похожие на смутные догадки, а не на выводы. — И что скажут на это врачи? — больше для себя задалась вопросом Икс. Тупая головная боль нарастала, но пока её ещё можно было игнорировать. Реджинальд в непонимании прищурился. — Собираешься рассказать обо мне? — Согласитесь, — она вновь окинула его красноречивым взглядом с ног до головы. — Это — не нормально. — Ты достаточно умна, чтобы не сделать этого, — резко заметил Реджинальд. — Кто будет разбираться, сошла ли ты с ума или отчаянно пытаешься сопротивляться безумию? Вернув свой привычный холодный вид, он рассеянно обвёл палату взглядом: — Если люди узнают о том, что ты видишь меня, тебя никогда не выпустят из больницы. Стены палаты внезапно показались Икс ловушкой, надвигающейся со всех сторон. На окне нет решёток, но это ведь только пока. Ледяной пол, жёсткая кровать, темнота, надзиратель за дверью, кладбище за окном — все дни, недели, месяцы, проведённые в больничном изоляторе Варберга пронеслись в голове за доли секунды. Нет, она так больше не хочет. Она и в обычной палате не чувствует себя в безопасности, но что с ней станет, если она… Нет, Реджинальд прав. Никому нельзя ничего рассказывать. Ничего. — И что же тогда мне делать? — упавшим голосом спросила Икс, смотря перед собой. Это был общий, самый первый вопрос. И он тут же начал дробиться на другие, гораздо более точные и волнующие. Что сказать врачам, когда настанет утро? Как объяснить, кто она и откуда? У неё нет никаких документов, о ней ничего нигде нельзя найти. — Для начала, стоит держать себя в руках, — строго заметил Реджинальд. Хорошо, для больницы отсутствие документов, допустим, не проблема. Но что потом, когда она выйдет отсюда? Куда ей идти? Где ей банально жить? У неё ведь денег нет даже на ночь в таком же зашарканном мотеле, в каком она была с Юдорой. Как ей в принципе выживать, когда у неё нет буквально ничего? Голова раскалывалась. Боль нарастала с каждой секундой, но пугающих мыслей не останавливала. Сердце бьётся так сильно, что его удары отдаются гулом в голове, усиливая боль. Где она вообще находится? Куда, в какое время и место закинул её Номер Пять? Смогли ли они сами переместиться, и если да, то где они? Как их найти? Что с ними? Икс запустила пальцы в волосы и сжала у корней, тихо застонав от боли. Как же болит голова, до выступивших слёз. Это невыносимо. — Вот поэтому я и здесь, — голос Реджинальда доносится как из-за пелены, с помехами. — Прекрати паниковать! — Я не паникую, — от нового приступа, похожего на удар молотком по затылку, Икс согнулась пополам, — Арх… Что это? — Пока не знаю, — в голосе рядом проскользнуло беспокойство. — Возможно, последствия сотрясения. — Сотрясения? — Был взрыв. Потом ты ударилась об асфальт головой. У тебя точно есть повреждения головного мозга, пусть даже и минимальные. Изувеченная, неизвестно где, без плана, средств к существованию. Больше не появится кто-то, кто решит её проблемы, как по мановению волшебной палочки. И никому не расскажешь, что с тобой случилось, не попросишь о помощи, даже если захочешь. Родные люди неизвестно где и неизвестно, живы ли вообще. Не связаться с ними, ни помочь. А где её вещи? От боли по щеке скатилась слеза. Кровь шумит в разрывающихся на части висках, ничего не слышно, кроме этого дурацкого, раздражающего и рвущего душу на части голоса. — Если ты не успокоишься, то станет только хуже. — Издеваешься? — не выдержав, сорвалась на него Икс. — Успокоиться?! Как ты это себе представляешь? Ты видишь, что вокруг происходит? — Именно, что вижу. Если ты не возьмёшь себя в руки, то пострадают люди! Наконец Икс подняла голову и обомлела: по стенам палаты прошлись трещины, на простынь и пол осыпалась побелка с потолка. В темноте палаты потрескивала и слабо мигала лампочка под потолком. По окну расползлась паутина трещин. — Перепады электричества, — Реджинальд сурово оценил ситуацию вокруг. — Наверняка такое сейчас во всех ближайших палатах на этаже. — Это из-за меня? — прошептала Икс. Ещё и сила Вани. А что ей делать с ней? — Зачем я тратил своё время, уча тебя контролировать эмоции? — отчитывал её Реджинальд. — За тем же, зачем скармливали Номер Семь таблетки. Икс сверкнула на него озлобленными, влажными глазами. Напряжение между противостоящими взглядами практически искрилось в воздухе. Внезапно дверь открылась и в палату просунула голову низенькая, пожилая женщина с пучком на голове. — Простите… Икс дёрнулась всем телом, чуть не свалившись с кровати. Лампочка с коротким, звонким хлопком разлетелась. Женщина громко охнула и схватилась за сердце. — Боже милостивый, напряжение скакнуло, — тихо затараторила она. — Опять этот бездарь со своими проводами намудрил. Щурясь, она начала вглядываться в темноту. — Вам что-нибудь нужно? Я слышала, как вы кричали. — Я… я… Икс совсем растерялась. В палате неестественный беспорядок, и она не была готова к вопросам. Реджинальд молчал, но Икс видела его краем глаза. — Н-нет. Просто кошмар приснился. — Ах, понимаю. Водички? На самом деле Икс очень хотела пить. Но согласиться на приветливое предложение неизвестной медсестры не рискнула. А ещё хотелось попросить что-нибудь от головы, но о приёме какой-то непонятной таблетки речи так же не шло. — Спасибо, не нужно. — Ну хорошо. И женщина закрыла за собой дверь. Как она не увидела тот беспорядок, что Икс натворила силой? В любом случае нужно его минимизировать. Неловко, одной рукой Икс сняла с подушки наволочку и быстрыми движениями смела с углов осыпавшуюся штукатурку и побелку, спрятав их под кровать. Затем задёрнула тюль, чтобы трещины на окне были не так заметны, и вернулась под одеяло. Испачканную наволочку наспех сунула в прикроватную тумбочку. Осколки от лампочки оставила на месте. — Ты тратишь силы не на то, что следует, — раздражённо заметил Реджинальд, всё это время молча наблюдавший за её действиями. — Так, — она решительно повернулась к нему. — Зачем вы здесь? Он раздражённо вздохнул. — Мы только что разобрались с этим. — Нет. Я поняла, что вы такое, но не зачем вы мне. Она сама удивлялась своей дерзости, своему резкому, вызывающему тону. С одной стороны перед ней не Реджинальд, но ведь глаза твердят мозгу совсем противоположное, и потому она пугает саму себя столь неслыханным поведением. Но вот сам Реджинальд на её тон никак пока не реагировал, пропуская мимо ушей все звенящие раздражением ноты. — Впереди неизвестность, Номер Икс. Люди боятся неизвестности, а страх равен потере контроля. От этой больницы уже не осталось бы следа, если бы я не остановил тебя. Он прошёлся по середине мрачной, тёмной палаты, где сверкали осколки лампочки, но хруста стекла Икс не услышала. — Вокруг тебя ничего знакомого. Нет ни ориентиров, ни помощников, ни наставников. Единственная, кому ты можешь верить и на кого можешь полагаться — ты сама. Но в одиночку пока ты не сможешь справиться даже с собой. Икс, закусив губу от всё ещё непрекращающейся боли в голове, перебирала пальцами здоровой руки край одеяла. Смотрела она куда-то перед собой, не убирая упавшие на лицо рыжие локоны. Реджинальд, бросив взгляд на дверь, сел на край кровати полубоком к Икс, опёрся локтями на колени и сцепил руки в замок. — Я не просто галлюцинация, раз уж тебе так хочется меня ею считать, — резко сменив гнев на милость, мужчина начал говорить вкрадчиво и спокойно. — Твоя психика создала меня, чтобы помочь справится с тем, что тебя может ожидать за стенами этой больницы. И не только для этого. Всё, как в прошлый раз, не так ли? Повисла звенящая тишина, только ветер тихо подвывал за треснувшим окном. Но тишина эта не была неловкой. И правда, история повторяется, мелькнуло в голове Икс. Боль пульсировала, вызывая тошноту, и не собиралась утихать, как и снегопад за окном. — Почему именно вы? — еле слышно отозвалась она, не находя сил задать этот вопрос в лицо. — Это жестоко со стороны моей психики. — Продолжаешь играть в разбитое сердце? — Реджинальд повернулся к ней всем корпусом. — И кого же ты хотела бы видеть на моём месте? Икс ненадолго задумалась. — Адель. — Чтобы утонуть в жалости к себе? — Да с чего бы? — раздражённо мотнула головой девушка. Реджинальд выдохнул, на секунду поджал губы, а потом заговорил. Не своим голосом. — Ох, Ma Chère! Моя бедная девочка, ты так устала. Тебе нужен отдых. Интонации Адель были переданы идеально. От неожиданности Икс даже о боли забыла и шарахнулась назад, впечатавшись спиной в стену. Как же сильно пугало это несовпадение лица и голоса. — Впереди слишком много работы, чтобы позволять себе поблажки, — Реджинальд вновь вернулся. — Если будешь жалеть себя вместо того, чтобы контролировать течение, то утонешь. — Не делайте так больше, — дрогнул голос Икс. — Я умер для тебя всего несколько дней назад, а ты уже растеряла весь прогресс. Вновь поддаёшься своим страхам? Она не нашлась, что сказать на это и опустила глаза. Да уж, подсознание создало хорошего и очень правдоподобного Реджинальда. Она даже начинает забывать, что это не он. — Тогда Пого, — предложила Икс через время. — В такой ситуации он тебе не помощник. — Почему? Она боялась, что сейчас он повторит фокус с изменением голоса, но Реджинальд продолжил в своём стиле: — Много тебе потакает. В ситуации, которую мы только что наблюдали, он не сумеет тебя вразумить. Номер Семь не смог. Что ни фраза, то как хлыстом по сердцу. И бьёт явно зная, что делает. Он всегда был таким. Но эта манера общения никогда не давала Икс опустить руки и сдаться, если только он сам того не хотел. — Номер Пять? — нерешительно, сама не уверенная в этой мысли, сказала она через несколько секунд раздумий. — Он для тебя не авторитет, а всё ещё подопечный. И порой менее эмоционально устойчив, чем ты. Так что вопрос, кого из вас придётся контролировать. Больше идей не было, ни единой. Пришлось смириться. Он же когда-нибудь исчезнет, верно? Или этот выкидон её психики с ней навсегда? Ох, как не хотелось бы. А он хоть будет испаряться из поля зрения? Видеть его на постоянной основе будет невыносимо. — С тебя достаточно вопросов. Всему своё время, — он встал с края кровати. — Раз ты пришла в себя, то значит с утра начнётся работа. — Работа? — Ты же не собираешься лежать здесь вечно? Что ты будешь делать, когда выйдешь? Что она будет делать? Голова и так болит, что сил нет, а он нагружает её очередным вопросами об очень тревожном будущем. — Я не о бытовых вопросах, — добавил Реджинальд. — У кого есть "Зачем", тот выдержит почти любое "Как". — Ницше. — Снова верно, но прояви свою сообразительность в более полезном ключе и ответь на мой вопрос. Какая у неё цель? У Номер Икс всегда была лишь одна цель — действовать на благо Академии Амбрелла и на благо её подопечных. Она сама однажды сказала, что без них её не существует. И раз она выжила, значит и они где-то там живы. — Я должна найти их.***
ЗАБАСТОВКА В H&R
Работники знаменитого и любимого в нашем городе семейного кафе "Harry & Roxy" каждое утро были готовы принять своих посетителей, предлагая им чудесную домашнюю выпечку, горячий глинтвейн или ягодный чай. Но утром 24-го декабря двери не открылись. Что же случилось? Мы, так же как и многие частые посетители этого кафе, были в замешательстве, пока хозяин заведения Гарри Милфред не дал свои комментарии. Оказалось, что все работники, от пекарей до уборщиков, отказались выходить на работу в праздничные дни. Их можно понять, Рождество и Новый Год хочется провести со своей семьёй, однако в обществе это простое желание восторга не вызвало, особенно у тех, кто с нетерпением ждал заказную фирменную выпечку. Гарри и его жена Роксана лишь беспомощно разводят руками и приносят свои глубочайшие извинения за то, что Рождество и новое десятилетие Далласу придётся встречать без них. В качестве компенсации за недоставленные заказы для своих постоянных клиентов супруги уже разослали подарочные календари на наступающий 1960-й год и обещают, что средства будут возвращены заказчикам не позже, чем стрелки часов в новогоднюю ночь достигнут полуночи. Корреспондент "Dallas Day" Мерлин Кэтч 27 декабря 1959 Икс положила газету на одеяло, устремившись взглядом в пустоту перед собой. Не зря решилась попросить у медсестры, пришедшей утром, газету — сразу получила главную информацию. Даллас, буквально на пороге начала шестидесятых годов. Она не так много знает из истории этого времени: Кеннеди, Юрий Гагарин, Апполон-11, хиппи, Битлз, пик студенческих протестов в 68-м году… Но это не так важно. Главное, что теперь ей не придётся как умалишённой выспрашивать у людей где она и какой сейчас год. Хотя про умалишённую ещё вопрос. Несмотря на адскую боль в голове, Икс всё же смогла уснуть, если это можно назвать сном. Скорей вздремнуть, ненадолго провалиться в бессознательность. И на утро, к её облегчению, Реджинальд исчез. Но облегчение оказалось не долгим. Когда в палату вошёл лысый человек в больших очках и белом халате, Икс растерялась. Ассоциации с врачами у неё далеко не самые радужные. — Доброе утро, мисс… Доктор замялся, и девушка поняла, что он не знает, как к ней обратиться. Что ж, она этого тоже не знает. Уж точно не "Номер Икс", это прямая дорога к психиатру. — Вы мой врач? — резко перевела она тему. — Да, — привычным движением мужчина поправил массивные очки. — Доктор Грибс. Медсёстры сообщили мне, что вы наконец очнулась после операции. Какой операции? Что они сделали, пока она была без сознания? Так, нет, никакой паники, а то опять появится Реджинальд и это будет даже не худшее из зол. — Меня оперировали? Голос был отточено спокойный. А сердце привычно билось в истерике. — Да, конечно. Доктор сунул руку в карман, не заметив, как Икс дёрнулась от этого внезапного действия, и достал фонарик. — Позвольте, — он начал проверять реакцию зрачка на свет, продолжая сосредоточенно бубнить под нос. — Ушибы внутренних органов, множественные гематомы, сотрясение головного мозга и… Выключив фонарик и разогнувшись, мужчина сочувственно вздохнул. — И очень сложный перелом руки. Её вам и оперировали. Икс посмотрела на руку, закованную в гипс, и попыталась пошевелить пальцами. Ничего не вышло. Рука её не слушалась. — Это же пройдёт? Мистер Грибс поджал губы и отвёл глаза. Икс поняла его и без слов. — Нам нужно время, чтобы делать какие-то выводы, — осторожно начал доктор, поправил очки уже чуть более нервно. — Но из того, что я видел на снимках… Мисс, не питайте больших надежд. Не всё в человеческом организме может работать после травмы так же, как до неё. Уж кто-кто, а Икс это знает. Но одно дело потерять репродуктивную систему, о потере которой она и не вспомнила за всё это время, и совсем другое — руку. Инструмент, которым каждый человек пользуется ежедневно. Она теперь что… инвалид? — О вашем сотрясении, — решил нарушить тягостную паузу доктор Грибс, — Хотел предупредить, чтобы вы готовились к последствиям. — Каким? — упавшим голосом отозвалась Икс. — Головокружение, звон в ушах, проблемы со сном, тошнота, головные боли. На свет вы реагируете спокойно, на звуки тоже. Нистагма нет, зрение в порядке… — Боли уже были. Похоже, Реджинальд был прав и эти боли — последствия сотрясения. Значит со временем они пройдут, что хорошо. Но вспоминая минувшую ночь… — Ужасные, — всё же решилась она рассказать врачу. — Несколько часов. Я не могла уснуть из-за них. Доктор задумчиво кивнул. — Несколько часов это серьёзно. Но они должны со временем пройти, — подтвердил он её мысли. — В крайнем случае я выпишу вам обезболивающее. От мысли что нужно будет взять из чужих рук лекарства Икс передёрнуло. Но доктор Грибс, не заметив этой короткой перемены в ней, вспомнил что-то. — И да, к вам посетитель. Икс подняла глаза, в которых загорелось удивление и вместе с тем любопытство. К ней? Посетитель? Она никого здесь не знает, кто к ней мог прийти? Непреодолимое чувство дежавю на секунду поселились внутри. А вместе с ним самое ценное, пусть и самое опасное чувство — надежда. Надежда, что сейчас всё вновь изменится хоть немного в лучшую сторону. Восприняв её молчание и взгляд за согласие, доктор встал и, открыв дверь, крикнул: — Уокер! Заходи. В воздухе повисла интрига, которую ощущала только Икс. Шаги, тяжёлые и неспешные, приблизились к палате. Доктор сделал шаг назад, пропуская посетителя. Чуть пригнувшись, чтобы не задеть головой дверной косяк, в палату вошёл мужчина. Первым делом в глаза бросился его рост — он был просто огромен, Икс даже вспомнила Лютера. Однако в сравнение с Номером Один, посетитель не был непропорционально массивен, а наоборот, очень хорошо сложен для своего роста. Дальше внимание к себе привлекали его волосы, точней спутанные каштановые патлы, наспех зачёсанные назад и немытые уже пару дней, если не больше. Одежда обычная, без изысков или даже акцентов: застиранные синие джинсы, чёрные кроссовки, уже даже не чёрный, а тёмно-серый кожаный бомбер, скрывающий под собой красную клетчатую фланелевую рубашку и футболку с сильно потёртым принтом. Поверх всего этого, конечно, больничный халат, накинутый на плечи просто для приличия. На лице недельная небритость, грозящая стать со временем пышной бородой. Лицо не особо приятное, отёчное, под карими глазами синяки. Кожа бледная, от света лампочки кажется даже желтоватой. На относительно худом лице сильно выделялся длинный острый нос. Глаза, темнеющие из-под густых бровей, смотрели устало, тяжело, внимательно. Из всего этого нехитрого быстрого наблюдения Икс сделала пару выводов о неизвестном: далеко не богат, либо же из принципа до последнего не хочет расставаться со старыми вещами, которые пусть и потеряли презентабельный вид, но зато практичные. Смелое предположение, основанное только на теоретических знаниях Икс, но вполне может быть, что мужчина алкоголик или пребывает в запое. До Клауса она не видела сильно пьющих людей в реальной жизни, но о внешних симптомах читала. Алкоголю в её жизни вообще места не было. Да, дома хранились бутылки с различным дорогим алкоголем, был бар, но Икс ни разу не видела, чтобы Реджинальд пользовался им. И из-за этого состояния внешнего вида посетителя сложно сказать точно о возрасте. Может ему уже пятьдесят, а может, если убрать признаки алкоголизма и неухоженности, чуть за тридцать. Что ещё? Мужчина не из робких. Держится прямо, с ноги на ногу не переминается, взглядом нервно по палате не мечется, смотрит Икс в глаза. И главное как смотрит. Лицо расслабленное, глаза усталые… но пытливые. Встретившись взглядом с гигантом, Икс поняла — он тоже её изучает. Чувство оказалось не из приятных, но к чему жаловаться, раз она сама только что занималась таким же открытым наблюдением чуть дольше, чем следовало. Вся эта сцена длилась всего несколько молчаливых секунд, пока наконец посетитель не представился низким, грудным голосом: — Здравствуйте, Мисс, — проскальзывала хрипотца, свойственна голосу, когда человек долгое время молчал. — Меня зовут Сэмюэль Уокер. Повисла тишина. Доктор Грибс и Сэмюэль выжидательно посмотрели на девушку. И тут её осенило — они ждут, когда она представится. В первый раз ещё можно было выкрутиться, но во второй уже сложней. Тем более рано или поздно представиться всё же придётся. Ей нужно имя. И срочно. Что, как в дурацком клише взять рандомное, а фамилию максимально глупо сочинить на ходу, смотря на окружающие тебя предметы? Мэри Виндоусноу или Герда Басробдор какая-нибудь. — Кто вы? — решила ещё немного потянуть время Икс. Мужчина озадаченно уставился на неё, потом посмотрел на доктора и снова на неё. — Сэмюэль Уокер… — повторил он нерешительно. — Нет, нет, — улыбнулась девушка, покачав головой. — Я, конечно, головой ударилась, но не настолько. — А, понял. Надо же, Икс сумела загнать его в неловкость. Теперь хоть на человека похож, а не на равнодушную скалу. Мужчина прокашлялся в кулак. — Ну, я нашёл вас на улице два дня назад и принёс сюда. — Ого… Да, она смутно помнит что-то. Тёмный силуэт за пеленой снегопада. Это был он? — Спасибо большое, Сэмюэль, — искренне поблагодарила девушка, кивнув. — Просто Сэм, — по его измождённому лицу пробежала неловкая усмешка. — А вас мне как называть? Ловко он. Не дал ускользнуть. Что ж, время подумать было. Воспользовалась ли им Икс? Не очень. Ну, значит будем брать то, что имеем. Точней имели когда-то. — Меня зовут Астрид. Астрид… Дубэл Миллиган.