Их цветущая юность

Адрес, по которому жил Гильгамеш, Бедивер узнал быстро, и вскоре машина Артурии, следуя указаниям навигатора, неслась в направлении, противоположном её дому. Оказалось, что девушка и Властитель Лицея жили в разных частях города: она – на западе, он – на востоке. Артурия не волновалась, застанет ли она парня дома или нет: если его не окажется на месте, она просто оставит ему на столе сломанный диск и записку с просьбой прислать ей копию. Девушка была уверена, что Гильгамеш не откажет ей: разве сможет Властитель Лицея сказать «нет» своей любимой, как он сам выражается, Королеве? Значит, она собирается в наглую воспользоваться его чувствами к ней? Безусловно. При этой мысли Артурия получила ощутимый укол совести: по идее, то, что она делает, нехорошо. Да и где-то там в глубине заворчала задетая гордость, что, дескать, нашла, у кого искать покровительства. Но, в конце концов, это первый раз, когда она обращается к Гильгамешу за помощью, а раньше она справлялась со всем сама. Да и старается она не для себя, а ради подруги – какая же тут корысть? К тому же, если вспомнить, как, нисколько не краснея, Гильгамеш порой пользуется её слабостями, у Артурии есть полное право раз в жизни потребовать от парня выполнения какой-нибудь её прихоти. В компенсацию, так сказать. Резкий толчок, от которого девушка повисла на ремне (она всегда пристёгивалась, даже на заднем сидении, считая, что раз правило существует – его надо выполнять), выдернул Артурию из раздумий: это водитель притормозил, чтобы не задеть подрезающую их машину. Вновь устроившись на сидении, девушка посмотрела в окно: они ехали по широкой автомагистрали, которая, словно копьё, пронзала собой весь город. Справа и слева по многочисленным полосам проносились на дикой скорости автомобили, а за их покатыми боками виднелась тоненькая ниточка проспекта и возвышающиеся над ней офисные здания. Мелькали университеты и неоновые вывески, спруты-супермаркеты и громадные рекламные плакаты размером с полдома. Скользящее вниз по небосводу солнце вспыхивало в окнах домов, чуть слепя глаза. Картина была обыденна и однообразна, и вскоре Артурия вновь впала в задумчивость. Но теперь ей на память пришёл их недавний разговор с Айрисфиль. Ведь как изменилось за полгода её отношение к Гильгамешу! Раньше она и подумать не могла о том, чтобы поехать к нему в гости. Однако, так как её мнение о парне изменилось, необходимо было пересмотреть и своё отношение к касающимся парня вещам. Например, как теперь Артурия должна смотреть на его любовь к ней? Раньше, ненавидя Властителя Лицея, Артурия отвергала и его признание. Она даже не могла воспринимать его чувства всерьёз. Помнится, в первый раз, когда Гильгамеш сделал ей своё предложение руки и сердца, она, два раза не думая, отхлестала парня его же букетом. Артурия мысленно усмехнулась: ну и сцену они тогда устроили. Неудивительно, что директор был шоке. Но жалеет ли она о том, что сделала? Пожалуй, что нет. Гильгамеш это вполне заслужил. И, тем не менее, всё это в прошлом. Сейчас Артурия уважает его, а если быть совсем уж честной – а себе самой девушка никогда не лгала – она даже чувствовала что-то вроде зарождающейся к Гильгамешу симпатии. И в этих новых условиях должна ли она по-прежнему с возмущением реагировать на знаки внимания парня? С сочувствием или снисхождением отнестись к его безответной любви? Ведь, несмотря на перемены, Артурия по-прежнему не собиралась отвечать Гильгамешу взаимностью. Однако тут-то и вырисовывалась главная для девушки загадка: для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо было вначале определить, что такое вообще любовь Гильгамеша. Если бы парень требовал выйти за него замуж и родить пятеро детей, Артурия бы тут же ему объяснила, что это не её стезя жизни. И на этом разговор был бы закончен, решительно и навсегда. Но Гильгамеш ни разу подобного не упоминал. В каком же свете он её, Артурию, видит? Чего он хочет от неё? Что он чувствует по отношению к ней? Автомобиль перестроился в ближнюю к улице полосу, чтобы свернуть с автомагистрали, и перед глазами девушки проносились идущие по своим делам пешеходы. Сначала промелькнула самозабвенно целующаяся парочка, а затем неспешно гуляющие, держащиеся за руки, парень и девушка; парень нёс большой пакет из супермаркета. Артурия машинально попыталась представить на месте этих людей себя с Гильгамешем. И тут же мысленно поморщилась. Нет-нет, это невозможно. Просто смешно воображать себя с ним в этих ролях. Даже если бы она вдруг решила встречаться с Гильгамешем, они бы так себя не вели друг с другом. Интересно, а как же тогда? Артурия устало вздохнула, потирая лоб. Чем дальше, тем размышления становились всё запутаннее, и не было никакой надежды размотать этот клубок догадок и предположений. Наверное, в каком-то роде даже хорошо, что она решила поехать к Гильгамешу. Возможно, сегодняшняя встреча поможет ей получше разобраться в том, что происходит между ними? Ведь она увидит образ жизни парня, и будет с ним разговаривать наедине, без присутствия посторонних, которые порой стесняют личную беседу – это не то же самое, что пара словесных поединков на переменке. Неужели она не сможет ответить для себя хотя бы один из не дающих покоя ей вопросов? Теперь девушка была даже рада, что скоро увидит Гильгамеша. Городской пейзаж за окном сменился редким леском, за которым порой проглядывали коттеджи. Голые стволы деревьев, резко выделяющиеся на фоне белых сугробов, чернели вдоль обочины дороги ровными рядами. Наверху, в обрамлении их тонких, причудливо переплетающихся веток, лиловел пастельный небосвод. Ранний зимний вечер вступал в свои права быстро и уверенно. Автомобилей на шоссе теперь стало меньше, но что ни марка – всё хорошего, недешёвого порядка. И претендующая на относительно чистую экологию местность, и воцарившееся вокруг относительное безлюдье указывали на то, что Гильгамеш, скорее всего, жил в так называемом посёлке современного типа, в котором жилая застройка сочетается с обширными озеленёнными площадями и при этом находится недалеко от города, образуя своего рода зелёный “карман” под боком у шумного и загазованного мегаполиса. Это дорогое удовольствие, так как восемьдесят процентов зданий в таких районах составляют частные дома, а остальные двадцать – супермаркеты, автомойки, парикмахерские, канцелярские магазинчики, газетные ларьки, отделение банка, почта и прочие учреждения, обеспечивающие инфраструктуру посёлка. Получается благоустроенный, уединённый, дышащий природой оазис, являющийся мечтой и непозволительной роскошью современных горожан. Он как бы отделён от суеты и грохота вечно живущего города, и в то же время из такого района рукой подать до средоточия индустрии, ради которой люди и теснятся всю жизнь в многоэтажках – джунглях двадцать первого века. Но вход в этот маленький рай был лишь для таких людей, как Артурия и Гильгамеш – для тех, у кого были деньги. Особняк девушки ведь тоже располагался в аналогичном районе. Лесок исчез быстро, и вдоль потянулись коттеджи. Дождавшись первого ответвления шоссе, водитель свернул, и автомобиль покатился вглубь поселения, параллельно темневшим невдалеке деревьям. Некоторое время Артурия наблюдала одни только двух-трёхэтажные дома, окружённые небольшим участком земли и обнесённые оградой, в окнах многих из них уже горел свет; пешеходов попадалось совсем мало, и по их прогулочному шагу и презентабельной одежде сразу было видно – это всё местные. Подобные посёлки ведь именно потому и называются “карманами”, так как через них не проходят никакие крупные автомагистрали, и, следовательно, в края эти заезжает не так уж много посторонних. Когда центральная дорога, которую покинул водитель, превратилась в маленькую точку, цепочка домов оборвалась, и перед Артурией раскинулась широкая каменная стена. С одного конца она сходилась с лесом, а с другого было какое-то, сейчас засыпанное снегом поле. Чуть помедлив, водитель направил автомобиль к видневшимся поодаль стальным воротам, рядом с которыми также стояла будка охранника. - Прибыли, госпожа, - оповестил он Артурию. Стена была высокая, облицованная рельефным камнем, и в довершение всего через каждые два метра её вершину украшали головы какого-то мифического зверя, напоминающего гибрид собаки с драконом. Вкупе с насыпанными сверху сугробами снега выглядела эта грозная архитектура весьма живописно. Оставалось только гадать, какой дом мог скрываться же за такой помпезной оградой. Но когда водитель подъехал совсем близко, витые ворота остались неподвижны, а из будки вышел навстречу машине охранник. Это был немолодой, но крепко сложенный мужчина с непроницаемым выражением лица. Когда он подошёл, Артурия опустила окно, впуская в салон автомобиля морозный воздух: - Здравствуйте. Мне нужно видеть Гильгамеша. Он дома? - Извините, а у вас назначена встреча? - Нет, я приехала по собственной инициативе. - К сожалению, вы выбрали неудачное время, - покачал головой мужчина. – Велено никого не принимать. - А если у меня очень срочное дело? - Мне было сказано не делать никаких исключений, - объяснил охранник. Вот так новость. Неужели она зря сюда ехала? Хотя… можно попробовать испытать свой главный козырь. - Вы можете хотя бы сообщить Гильгамешу, что у его ворот ждёт Артурия Пендрагон? Он меня знает, мы в одном Лицее учимся. - Это тоже нежелательно, - нахмурился мужчина. – Нашему господину очень не нравится, если его беспокоят по пустякам. Приехали бы лучше завтра. - А вы абсолютно уверены, что я – обыкновенный пустяк? – гордо спросила Артурия. - Если бы вы им не были, меня бы заранее об этом предупредили, - фыркнул охранник. - А я знать не знаю ни о каких Артуриях. - А может быть, Гильгамеш просто не предполагал, что я к нему приеду, - да конечно, он, поди, и не мечтал о том, чтобы независимый Король-рыцарь заявился к нему самолично. А она, дура, ведь действительно взяла и притащилась… И куда её несёт? - Барышня, вы не понимаете, насколько у нас всё строго, - нетерпеливо тряхнул головой охранник. – Окажись, что я оторвал господина от дел зря, мне до половины зарплаты могут сократить. Вы, как ни в чём не бывало, спокойно уедете к себе домой – а я чем семью кормить буду? Нет исключений – значит, нет исключений. Уезжайте, пожалуйста. Сегодня приёма нет. - Как бы вы в таком случае не остались совсем без зарплаты. Вдруг Гильгамеш окажется очень недоволен, когда узнает, что я так безрезультатно искала с ним встречи? – не сдавала позиции девушка, всё так же царственно и невозмутимо выдерживая колючий взгляд охранника. – Вот я сейчас возьму и позвоню ему, и ваш господин узнает, что вы заставляете меня ждать на морозе. Не боитесь его гнева? – Артурия отчаянно блефовала, так как у неё не было даже телефона парня, не говоря уже о том, что Гильгамеш мог просто не взять трубку. Тем не менее, её величественная манера, похоже, всё-таки произвела впечатление на охранника, так как, поколебавшись, он попросил немного подождать и скрылся в своей будке. А через пару минут чугунные ворота дрогнули и медленно отворились, приглашая гостей внутрь. «Надо же, - удивилась про себя Артурия, - подействовало». Что бы там у Властителя Лицея не происходило, а он и вправду сделал для неё исключение. За каменной оградой девушке и её водителю открылся парк, настолько обширный, что крыша стоящего в глубине его особняка едва угадывалась за кронами деревьев. Главная дорожка, по обе стороны которой был высажен шиповник (его выдавали ещё оставшиеся кое-где нарядные рдяные плоды), слегка петляла, словно не желая показывать таинственный дом хозяина раньше времени. Артурии пришла на ум ассоциация со сказкой про заколдованный замок, который тоже прятался в сердце дремучей чащи. Однако разительное отличие от волшебной истории состояло в том, что сад Гильгамеша отнюдь не был мрачным. В нём чувствовалась ухоженность, и, пусть всё вокруг и было голо и покрыто инеем, девушка не могла не заметить, что в парке Властителя Лицея росла не одна порода деревьев. Вот мелькнула пушистая сизая ель, чуть поодаль полыхнула багрянцем роща рябин, и вдалеке маячили колючая пихта и стройный березняк, а за ними виднелась сосна, и как будто бы Артурии показались где-то в вышине серые «самолётики» клёна… А ведь это были только деревья, которые легко распознать даже зимой. Сколько же видов растений на самом деле было у Гильгамеша в саду? Складывалось впечатление, словно Артурия попала во владения страстного ботаника-коллекционера, решившего собрать у себя как можно больше разнообразных деревьев и кустарников. Девушка даже пожалела, что сейчас было не лето, когда можно было бы увидеть парк во всей его красе. Особняк выплыл из-за стволов неожиданно, словно тот самый сказочный замок, заключенный в дебри заколдованного леса. Построенный в форме буквы «Г», он не был симметричен, причём парадный вход располагался в более кротком крыле здания. Вдоль длинного тянулось как будто бы хаотичное нагромождение валунов, в которых Артурия признала выключенный летний фонтан. Вся площадь вокруг дома была, как и аллея, по которой приехал автомобиль, залита ярким светом уже включенных в преддверии сумерек фонарей. Благодаря им было видно, что архитектор здания придерживался весьма строгого стиля, и, хотя крышу и подоконники и украшала лепнина, она не была чрезмерна, как в стиле ампир, а лишь придавала особняку пикантности. Поднявшись по массивным, выложенным мрамором ступеням, Артурия прошла в предупредительно отворённую швейцаром дверь и очутилась просторном холле. Там её уже поджидал пожилой дворецкий и двое стоящих за его спиной простых слуг. - Добро пожаловать, госпожа Пендрагон. Позвольте ваше пальто? - с легким поклоном приветствовал её дворецкий. - Я увижу Гильгамеша? – спросила девушка, снимая верхнюю одежду и отдавая её подоспевшей прислуге. - Господин ждет вас, - кивнул мужчина и, знаком пригласив девушку следовать за собой, направился вверх по парадной лестнице. Артурия последовала за ним, краем глаза оглядывая помещение. Оно было не то, чтобы заставлено декоративными вещами, но роскошно-темный, до блеска начищенный паркет, висящие на одной из стен часы, щедро и искусно инкрустированные золотом, и пара пейзажей, в которых девушка признала работы выдающихся мастеров прошлого века, определённо притягивали взгляд. Но особое впечатление производили две вазы, возвышающиеся по обе стороны от входа на лестницу на небольших, расписанных тонкими нитями золота пьедесталах. Метр в высоту, вазы были полностью покрыты ракушками, кораллами и высохшими водорослями, сплетающимися в причудливые узоры. Кружево морских останков было настолько плотным, что было невозможно определить, из какого материала сосуды были сделаны. Удивлённая таким фантастическим украшением, Артурия остановилась, не в силах пройти мимо. - Эти вазы датируются одиннадцатым веком и когда-то принадлежали одному императору, - сказал дворецкий, заметив любопытство девушки. – Изначально их было шесть, и они были отправлены ему в подарок, но случилась буря, и корабли с подарками затонули, и вазы опустились на морское дно. Только две из них уцелели, а несколько лет назад их нашли и подняли наверх. За те десять веков, что они провели под водой, их краски потускнели и вымылись водой, но, как видите, взамен этого море расписало вазы своим собственным орнаментом. - Поразительно. А вы хорошо знаете их историю, - похвалила его Артурия, возобновляя шаг. - Наш господин не любит тривиальностей, и многие дивятся его особняку, - пояснил слуга. - Потому я обязан знать историю каждой вещи, чтобы, если гости пожелают, рассказать им её. - И как много из того, что я сейчас вижу, является редкостью? – поинтересовалась, оглядываясь, девушка. - О, практический всё, - повёл рукой дворецкий. – Например, те картины в холле являются подлинниками: господин купил их год назад. До этого они тоже были в частных коллекциях. Ковровая дорожка, по которой Вы сейчас ступаете, была соткана вручную, и это чистейший шелк, а пол на всех этажах уложен эбеном*. Вы, наверное, обратили внимание на экстравагантный вид настенных часов в холле? Так это шестнадцатый век. Механизм в них поставлен современный, но инкрустация, циферблат – всё из минувшей эпохи. Когда-то они висели в гостиной одного знатного герцога. А здесь и комментариев не надо, - поднявшись на последнюю ступень лестницы, дворецкий указал на украшающий второй этаж бонсай. Миниатюрная сосна словно бы дымкой поднималась из расщелины серого валуна**, и было достаточно мимолётного взгляда на композицию, чтобы оценить мастерство её создателя. – Как видите, сокровищ у господина столько, что о них можно рассказывать целый день. От осознания, насколько диковинно и необыкновенно было простое на первый взгляд убранство дома, по спине Артурии прошёлся лёгкий холодок. Она сама, конечно, тоже была не нищая, и её собственный особняк тоже мог похвастаться историей и престижем, но несмотря на это, между тем, как жила она, и тем, как жил Гильгамеш, чувствовалась огромная разница. Если в интерьерах семьи Пендрагон всегда чувствовались ценность и добротность, то владения Властителя Лицея были пропитаны духом уникальности и неповторимости***. Создавалось ощущение, что особняк вместе с садом был словно одной единой коллекцией, вобравшей в себя все редкости мира. Проведя Артурию парой коридоров, дворецкий остановился перед тёмной, без всяких украшений дверью и, предварительно постучав, раскрыл её перед гостьей: - Прошу вас. Девушка вошла, ещё издалека слыша громкие голоса парней. Судя по интонациям, те что-то горячо обсуждали. Переступив порог, Артурия увидела слева от себя продолговатый стол со стоящими на нём двумя компьютерами и стопкой бумаг – словом, ничего необычного. Гильгамеш сидел ближе ко входу и в чём-то настойчиво убеждал подъехавшего к нему на кресле друга, который, нахмурившись, смотрел на лежащий перед ним документ. Не желая отвлекать друзей, Артурия тихонько присела на стоящий напротив диван. Безусловно, вряд ли кто будет рад, если его будут беспокоить во время таких напряжённых обсуждений. Но парни уже заметили её, и потому перестали спорить. - Хорошо-хорошо, делай, как считаешь нужным, - махнув рукой, Энкиду вернулся к своему компьютеру. – Может, ты и прав. Привет, Артурия. - Привет, - смущённо отозвалась девушка, чувствуя себя неловко из-за того, нарушила деловую обстановку. – Извините за внезапное вторжение. - Забудь, - беспечно улыбнулся юноша, заставив Артурию удивлённо распахнуть глаза: уже давно Принц Лицея не разговаривал с ней таким миролюбивым тоном. Как будто не он пару недель назад тяготился её присутствием. Что же это? Умелое притворство? Внутренний голос говорил Артурии, что даже Энкиду не мог бы настолько правдоподобно подделать эмоции. Но откуда тогда эта разительная перемена в отношении? Она ведь ничего не делала, чтобы завоевать расположение юноши. Тем временем, ещё раз просмотрев бумагу и отложив её в сторону, Гильгамеш повернулся к девушке. - Сколько лет, сколько зим, Артурия, - улыбнулся он в своей обычной, слегка властной манере. - Вот уж никак не ожидал, что ты так скоро навестишь меня. - Мне нужна твоя помощь, - решительно посмотрела ему в глаза Артурия. - Если, конечно, ты хочешь помочь мне. - Для тебя – всё, что хочешь, моя Королева, - развёл руками Гильгамеш. - Всё, на что способна человеческая цивилизация. - Вот, - подойдя к столу, Артурия положила перед ним коробку. – Мне нужен точно такой же. Парень присвистнул. - Да ты знаешь, что попросить у меня, - сказал он, доставая треснувший диск и показывая его обернувшемуся из любопытства Энкиду. – Ей нужен этот эксклюзивный диск. - Недёшево, - согласился зелёноволосый юноша. У Артурии возникло дежавю: казалось, недавно, в сентябре она точно так же стояла перед парнями, выполняя обязанности организатора Дня открытых дверей. - Присядь, моя Королева, мы всё обсудим, - указал Гильгамеш девушке на диван. – Чаю хочешь? - Да, спасибо, - после морозной улицы было бы очень приятно выпить чего-нибудь горячего. Подняв трубку рядом стоящего телефона и нажав определенную кнопку, Гильгамеш сказал: - Один зелёный. Эти слова очень обрадовали Артурию: она предпочитала зелёный чай черному, но почему-то в гостях и кафе посетителей обычно угощали последним. Даже Утер не очень-то благоволил зелёному чаю, запасы которого в доме пополнялись исключительно по просьбам девушки. Поэтому Артурия была искренне рада, когда Гильгамеш попросил секретаршу приготовить именно зелёный чай. - Подожди немного, - сказал тем временем парень, набирая что-то в компьютере. – Мне нужно кое-что посмотреть. В это время зазвонил телефон. Энкиду, взяв на своей стороне трубку, внимательно выслушал говорящего, параллельно открывая что-то в своём компьютере, и начал отвечать на иностранном языке. Уровень обучения в Лицее позволял ученикам, при соответствующем усердии с их стороны, говорить вполне сносно на другом языке по окончанию всех двенадцати классов. Однако, парни работают как консультанты? Значит, есть доля правды в слухах, что Гильгамеш уже работает в компании своего отца. Пришла секретарша с большой чашкой лимонно-жёлтого напитка. И цвет, и запах напоминали тот, что девушка любила заказывать в кафе. С удовольствием вдыхая знакомый аромат, Артурия осторожно поднесла горячую чашку к губам. “Мой любимый,” – с наслаждением подумала она про себя, чувствуя, как приятное тепло разливается по её выхоложенному морозом телу. Интересно, а как говорит по-иностранному Гильгамеш? Артурия никогда не слышала его – они ведь занимаются в разных группах. Хотя это странно, что она ничего не знает о его успехах: в классе ведь такие вещи быстро становятся распространяются. К своему потрясению Артурия вдруг поняла, что она вообще ничего не знает о Гильгамеше: ни о том, как он проводит время, ни о его вкусах, ни о привычках. И дело было не в том, что всё это было покрыто мраком тайны – лицеисты чуть ли не каждый день судачили о Властителях Лицея. Просто Артурия никогда не интересовалась парнем. А даже если и слышала какие-то подробности о жизни Гильгамеша, то совершенно не запоминала их – ей же было всё равно. И сегодня, пожалуй, был первый раз, когда она задалась вопросом о нём, как об обычном человеке. А Гильгамешу было, похоже, многое о ней известно – не может быть, чтобы за раз было столько совпадений: зелёный чай, её любимый сорт, да ещё и без сахара, но с лимоном. Всё, как она любит. Артурия взглянула на уткнувшегося в компьютер парня. Сколько он на самом деле о ней знает? И как мало знает о нём она. На мгновение девушке почудилось, что перед ней сидит совершенно незнакомый человек. Наконец, Гильгамеш оторвался от экрана. - Нравится? – спросил он, указывая на чай. - Да, спасибо. Вы работаете? – поспешно спросила Артурия, пока разговор не перешёл в другое русло. Теперь, когда в ней проснулось любопытство, ей хотелось узнать о парне хоть что-нибудь. - Этот месяц – консультантами. Постепенно изучаем работу компании. - Но руководит-то всем Гил, а ему просто помогаю, - добавил Энкиду, кладя трубку. - Вернёмся к делу, моя Королева, - заметил Гильгамеш. – Я достану тебе второй такой же диск, но не просто так. – парень выдержал паузу и коварно улыбнулся. – Цена - одно моё желание, которое ты должна будешь выполнить после того, как получишь то, о чём просишь. - Но это слишком огромная цена! – возмутилась Артурия. Лукавое выражение лица блондина полностью разрушило лирический настрой девушки, и теперь перед ней вновь сидел опасный и своевольный Гильгамеш. – Вещь и желание понятие несопоставимые. - Здесь я устанавливаю расценки, - усмехнулся Гильгамеш. – Тебе ведь очень нужен этот диск, верно? Верно-то верно, здесь Артурия ничего возразить не могла. Но кто знает, что парень потребует от неё взамен? Что, если он, например, скажет ей остаться на ночь? С него станется. Представив себе неизбежные последствия такого желания, Артурия почувствовала, как холодеет нутром. Нет-нет, риск слишком велик. Она не может недооценивать Гильгамеша. Лучше отказаться. Айрисфиль её поймёт, если всё объяснить, да сама же ещё и отругает Артурию за такую авантюру, как поездка к Властителю Лицея. - Никакого интима, - прозвучал в хаосе мыслей голос Гильгамеша. - А? – очнулась Артурия. - Я говорю, не бойся: ничего интимного предлагать не буду, - усмехаясь, повторил парень. Как будто прочитал её опасения. - Обещаешь? – сурово спросила девушка. - Обещаю, - алые глаза были подёрнуты дымкой веселья. - Поклянись. - Клянусь честью своего имени, - торжественно проложил руку на грудь Гильгамеш. - Ладно, договорились, - нехотя согласилась Артурия. Уж насколько Гильгамеш был нахальным, настолько же он производил впечатление человека, который держит своё слово. И хотя что-то подсказывало девушке, что парню только того и надо было, чтобы она согласилась, она нигде не могла найти подвоха в их договоре. - Что ж, тогда мне пора, - встала Артурия. - Я дам тебе знать, когда диск будет готов, - тоже поднялся со своего места Гильгамеш, желая, видимо, проводить её. Однако сделать этого он не успел, так как дверь отворилась и на пороге показался пожилой мужчина, но это был не дворецкий. Одежда его, хоть и добротного пошива, выглядела несколько неопрятно. Седые волосы, уже начавшие редеть, были прилизаны к черепу, а водянистые глаза, глубоко сидевшие в изборожденном морщинами лице, смотрели мягко и уступчиво. Во всей походке этого человека читалась какая-то покорность судьбе и даже робость. Осторожно, очевидно, не желая помешать работе молодых людей, старичок вошёл в кабинет. Увидев Гильгамеша, он ласково улыбнулся и протянул тому небольшую, но пухлую папку: - Сынок, вот документы, которые ты хотел увидеть. - В доме есть слуги. Ты мог бы попросить принести мне эти бумаги их, - забирая папку, холодно заметил Гильгамеш. – Тебе вовсе необязательно самому ходить ко мне. - Пустяки, надо же и мне иногда кости свои размять, - вновь, словно извиняясь, улыбнулся мужчина. Его маленькая фигурка рядом с внушительным Гильгамешем казалась абсолютно невзрачной. - Здравствуйте. Как Вы поживаете? – весело поприветствовал его Энкиду. - Ничего-ничего, спасибо. А ты всё Гильгамешу помогаешь? Не тяжело? – добродушно закивал юноше мужчина. Артурия стояла, молча наблюдая за развернувшейся перед ней картиной. “Сынок”? То есть, этот невзрачный, нерешительный мужчина – отец Гильгамеша? Какой поразительный контраст. Артурия никогда бы не подумала, что столь различные как по поведению, так и по внешности люди могут быть родственниками. И вновь у девушки возникло ощущение, что она совсем ничего не знает о Гильгамеше. Почему сын так отстранён с отцом? Где и кто мать Гильгамеша? Кто на самом деле управляет компанией? Неужели этот старичок? Артурия прекрасно понимала, что для обширного международного бизнеса нужна хватка бульдога и железная воля, но отец Гильгамеша совершенно не производил впечатления человека, обладающего этими качествами. Какое же место он тогда занимает в делах фирмы? Заметив озадаченный взгляд Артурии, Гильгамеш едва заметно вздохнул и указал на мужчину: - Мой отец, - в его голосе не было надменности или презрения, но и тепла тоже не было. Затем парень обратился к отцу, указывая на девушку: - Артурия. - Очень приятно, - улыбнулся мужчина. – Сынок мне рассказывал о вас. Так, значит, это вы его будущая жена? - Чего?! – не удержалась от восклицания Артурия, но тут же спохватилась, заметив лукавый огонёк в глазах блондина. - Простите, но я не собираюсь ни за кого замуж, - произнесла она, сверля Гильгамеша мрачным взглядом. Тот определённо забавлялся её реакцией. - Да не надо стесняться, я совершенно не против ваших отношений, - замахал руками старичок, в то время как девушка боролась с диким желанием расцарапать самодовольное лицо парня. Сколько же он своему отцу наплёл о ней? – Можете смело говорить, когда свадьба. - Это уже на усмотрение невесты, - вновь вернувшись в свой снисходительный тон, отозвался Гильгамеш. - Значит, никогда, - отчеканила окончательно разъярённая Артурия. Это ж надо так уметь – вывести её из себя за полсекунды. – Извините, мне пора. - Увидимся в Лицее, Артурия, - бросил ей вслед парень, намекая, что каникулы уже подходили к концу и через пару дней начиналась учебная неделя. - Пока, - помахал рукой Энкиду. Ответом обоим парням была с грохотом захлопнутая дверь. В коридоре Артурию по-прежнему ждал дворецкий Гильгамеша. - Проводите меня к выходу, - чувствуя, как в душе всё клокочет от ярости, сухо велела девушка. Никогда с этим блондином невозможно нормально поговорить. Достал уже. Ну какая жена?! - В эту сторону, госпожа, - с лёгким поклоном направился вдоль по коридору мужчина. Быстрое зимнее солнце уже окончательно зашло за горизонт, и, когда Артурия вышла на крыльцо особняка, над её головой раскинулось поразительное звёздное небо. По мере того, как серебристая чернота за окном автомобиля сменялось яркими огнями автострады, эмоции остывали, и к Артурии вновь возвращалось прежнее рассудительное состояние духа. Девушка вспомнила, с каким настроем ехала в особняк Гильгамеша, и к своей досаде поняла, что так ничего и не узнала. Прежние вопросы вновь вставали перед ней большими вопросительными знаками, а к ним прибавлялись ещё и новые. Они только перекинулись с парнем парой предложений, договорились о формальностях и в заключение как всегда повздорили, если только так можно назвать их повседневный стиль общения. Такими темпами ей никак не разобраться в том, что происходит между ней и Гильгамешем. Артурия чувствовала себя в полном смятении. Утешало одно: она помогла Айрисфиль.