***
Северус медленно продвигался по подземельям, вслушиваясь в тишину коридоров, вдыхая знакомый воздух, наполненный влагой, ощущая мягкие магические потоки, проходящие через все его тело, касающиеся рук, лица. Он шел, и эхо его шагов отражалось от потолка и разносилось по всему окружающему пространству. В правой руке мужчина держал волшебную палочку, из которой вперед тянулась тонкая еле заметная нить, показывающая дорогу, — она как бы вела за собой мужчину, словно поводырь, — а в левой руке была трость, которую наколдовал Дамблдор. Он медленно шел, прикрыв глаза и параллельно думая, куда же может запропаститься паршивец Поттеров. Куда бы он сам спрятался, если бы его что-то испугало? Хм. Трудно предположить. Наверное, у него самого просто не было таких ситуаций, которые бы вынуждали его искать какое-то укрытие, прятаться от кого-то или чего-то. «Скорее всего, мальчишка должен был скрыться в том месте, которое он считает для себя безопасным, но где оно, это место?» — мысленно спросил он себя и вдруг ощутил легкое прикосновение к своим ментальным щитам. Он остановился. Что происходит? Кто здесь? Зельевар резко распахнул глаза, но понимал, что в данный момент ничего не увидит. Тогда он стал очень внимательно вслушиваться в ощущение магии вокруг. Сейчас это было единственной возможностью для него не опростоволоситься и успеть защититься в случае непредвиденной ситуации. Он осторожно переложил палочку в левую руку, трость при этом он надел на запястье, благо, директор предусмотрел удобную эластичную резинку, которая хорошо держалась на руке, и трость не могла потеряться. Сжав палочку в левом кулаке, правой рукой он медленно провел по воздуху перед собой, как будто что-то разыскивая, но, кажется, никаких опасных магических потоков он не ощутил. Все оставалось таким же спокойным, как и было. Если бы кто-то видел сейчас мужчину, то заметил бы, как из его пальцев вырвалось несколько лучей разных цветов, которые, переплетаясь друг с другом, распространились вокруг волшебника, как бы охраняя его от любого посягательства на его жизнь. Лучи были видны лишь несколько секунд, а потом медленно растаяли в воздухе, но защита осталась неизменной. Слава Мерлину, все было спокойно, хотя легкий, настойчивый стук в его разуме продолжался. «Кто же это может быть: друг или враг?» — подумал мужчина и решил все же открыть свой разум, но только для беседы. Разумеется, бдительности он решил не терять. Снейп не должен был никому позволить увидеть свои самые важные воспоминания, те, которые он не показывал ни Дамблдору, ни темному лорду. — Здравствуй, мастер зелий, — раздался в его голове тихий, спокойный голос. Для Снейпа он не показался знакомым. Голос был мягким и каким-то безликим. По его звучанию нельзя было понять: мужской он или женский. Северус недоуменно вопросил, тоже мысленно: — Кто вы и что делаете в моей голове? Какое-то время его мысленный собеседник молчал, но потом произнес: — Ты уже знаком со мной, профессор Снейп, и вообще-то… — он хмыкнул. — Было бы неплохо, если бы ты вспомнил о вежливости и ответил на мое приветствие. — В голосе можно было услышать улыбку. Снейп холодно усмехнулся. Это он, странный незнакомец, которого маг даже не может увидеть, напоминает ему о вежливости, хотя сам даже не назвал своего имени? Смешно. — Вообще-то крайне не люблю здороваться с тем, кто не представился сам, — язвительно проговорил он, переложил палочку обратно в правую руку и снял трость с запястья, зажав ее в пальцах, собираясь продолжить путь.: ему некогда было болтать. Он должен отправляться на дальнейшие поиски одного из своих первокурсников. Ему было тревожно от того, что от Барона и от Альмы не было никаких вестей. Он сделал уже несколько шагов, когда услышал: — А ты не промах, — в голосе собеседника послышался смех. — Остановись и послушай. — Снейп нехотя замер, а голос продолжил: — Хорошо. Я скажу тебе, кто я, — небольшая пауза. — Я Хогвартс. Мужчина чуть не расхохотался в полный голос. «Это что, шутка какая-то? У меня совершенно нет времени на это», — пронеслось в его голове, и в ответ на его мысль раздался тихий смех. — Какой же ты недоверчивый, профессор Снейп. Я не шучу и не смеюсь над тобой. Я помню твою заботу о детях, которых тебе доверил директор Дамблдор. Помню, как ты просил меня о помощи, хотя и не верил в стопроцентный успех, — голос немного помолчал. — Ты мне понравился, мастер зелий, — со вздохом продолжил он. — Я готов помогать тебе. — С чего это вдруг? — насторожился мужчина. Он, конечно, помнил, как по совету Кровавого Барона обращался к Хогвартсу, глядя в пустоту и пытаясь мысленно достучаться до школы волшебства, какое-то время считая эту затею полным абсурдом. Школа, разумеется, не ответила ему, да он и не ждал этого. Каким же образом здание могло бы поговорить с ним? Он считал это невозможным и только надеялся на то, что Барон не подшутил над ним, хотя призрак, кажется, говорил на полном серьезе. Когда декан увидел изменения в гостиной и в спальнях своего факультета, он был благодарен помощи. Правда, кого надо было поблагодарить, Северус не понимал. Неужели его на самом деле услышал Хогвартс и решил выполнить его просьбу? Этого же не могло быть, но с фактами спорить очень сложно. Снейп от всей души мысленно поблагодарил школу, надеясь, что благодарность его принята. — Ты не должен быть на столько подозрителен к моим словам, — прозвучало в его голове. — Далеко не с каждым я начинаю беседу. В последний раз я разговаривал, кажется, — он на секунду задумался, — с мистером Фламилем, наверное, сотни две лет назад, а может и больше. Эх. Я уже не помню. Теперь я согласен помогать тебе. Северус вздохнул и пробормотал: — Ерунда какая-то. Может, я помешался на фоне произошедших событий? — Мужчина даже мысленно покрутил пальцем у виска, но голос никак не отреагировал на его действие. Он подождал какое-то время. Снейп даже забыл о его присутствии и снова хотел продолжить путь, ориентируясь на направление волшебной палочки. — Ну? — послышался вопросительный голос в голове зельевара, и он чуть не выронил палочку, но успел крепче сжать пальцы, а вот трость все же выпала из его ладони и с громким стуком ударилась об пол. Мужчина даже не обратил на это внимания. Он слушал. — Ты согласен принять от меня помощь или я просто сделаю так, чтобы ты забыл наш разговор и ты дальше будешь жить, даже не подозревая о том, что я, простое здание, — голос усмехнулся, — могу общаться с тем, с кем хочу? Северус пытался оценить ощущения, которые он испытывал при общении с этим странным бестелесным голосом. Кажется, опасности говоривший не представлял и был довольно дружелюбен, но стоило ли доверять ему, даже если это сам Хогвартс? Мужчина подумал еще минуту и тяжело вздохнул. Решение нужно было принять незамедлительно? Ну и пусть. Пусть будет так, как будет. Главное не терять головы и быть готовым ко всему. «Кажется, я становлюсь наивным гриффиндорцем», — мысленно усмехнулся зельевар, зная, что голос улавливает любую его мысль. Он на миг прикрыл глаза. — Хорошо, — неохотно согласился маг. — Но как ты можешь мне помочь и чем? — Например, — задумчиво произнес голос, — найти то, что ты потерял. Снейп вздрогнул. «Откуда он знает?» — пронеслось в голове мужчины, и собеседник усмехнулся. — Мой дорогой мастер зелий, я вижу все, что происходит в любом моем уголке. Я же Хогвартс и в своих стенах слежу за всем, — снисходительно прозвучало, и Северуса окутала теплая и могучая волна магии. Он даже задохнулся от неожиданности. — Я вижу, — вдруг продолжил голос, — у тебя проблемы. Зельевар ощутил все усиливающуюся волну магии и пошатнулся. Он стал падать, но позади него появилось кресло, в которое он и приземлился, поморщившись от небольшого дискомфорта в задней части своего тела. «Я не понимаю, не понимаю», — растерянно подумал он, ощущая какое-то странное покалывание в глазах под повязкой. Один магический поток разделился на несколько, и они стали похожи на ленты, обвивающие все его тело. Магу казалось даже, что он дышит этой волшебной силой и она курсирует по его венам вместе с кровью, или даже вместо крови. — Северус Снейп, — вдруг властно прозвучало в его голове, — сними повязку. Сними ее немедленно. «Нет. Зачем это?» — спросил себя мужчина, но руки его уже взлетели к лицу и ухватились за ленты, удерживающие повязку. Он пытался бороться с собой, но не мог. Пальцы уже развязывали узелки сами, без его участия. «Что происходит?» — попытался понять ситуацию зельевар. Мерлин, это ощущение походило на то, будто он под заклятьем Империус, но гораздо мощнее. Он крепко зажмурил глаза и ощутил, как повязка спала с его лица. — Глаза. — Снова властно. — Глаза открой. — И уже мягче. — Не бойся, мастер зелий. Ты не навредишь себе. Мужчина вздохнул, опустил руки на колени и медленно, неуверенно стал открывать глаза. Сначала он совсем ничего не видел, потом перед глазами появился свет, постепенно становящийся ярче, потом он увидел перед собой коридор подземелья, освещенный слабым светом факелов. Изображение становилось все более четким, глаза мужчины стали различать цвета. «Ничего не понимаю», — пораженно прошептал Снейп, а голос в его голове довольно рассмеялся. — Что, не ожидал? Я многое могу, но сейчас… — он снова стал властным. — Иди на восьмой этаж. Поспеши. Мальчику, которого ты ищешь, угрожает опасность, а твои помощники не в состоянии его отыскать. Им помешали. — Нотка беспокойства появилась в голосе. — Эльфийка не смогла проследить мальчика по магическому следу. Видимо, он скрыл его, а призрак… Он на чердаке. Он уже почти нашел ребенка, но кто-то помешал ему. Скорее всего, тот, кто угрожает ребенку. — Послышался вздох. Помолчав несколько секунд, Хогвартс посоветовал: — Береги свои глаза, мастер зелий. Не утомляй их сильно в первые дни и свари витаминный эликсир. Я знаю, тебе известен его рецепт. Снейп, одновременно слушая собеседника, порывисто поднялся с кресла и сделал пару шагов вперед, но остановился, ощутив небольшое головокружение. Он оперся о стену, собираясь с силами. Поттер, по словам Хогвартса, был в опасности. Что могло с ним случиться? Кто мог желать причинить ему вред? Надо спешить. Мужчина хотел поинтересоваться, почему сам замок не убережет ребенка и почему его, Северуса, никак нельзя перенести сразу в то место, где находится паршивец, но решил не терять времени. Он нетерпеливо глядел вперед, дожидаясь конца речи школы. Ему пока совсем не было дела до себя и своих глаз — потом разберется. Когда Хогвартс закончил, Северус быстро направился к лестнице, ведущей наверх, но голос язвительно спросил: — Палочку ты оставил мне в подарок? Зельевар резко развернулся, взметнув полами своей мантии, и увидел на полу у кресла, так кстати появившегося в пустынном коридоре, свою волшебную палочку. Он призвал ее беспалочковой магией, убрал в рукав мантии и поспешил на восьмой этаж, больше не останавливаясь. Перед мысленным взором мужчины промелькнуло уже несколько вариантов, в которых он опоздал и Поттер умер или серьезно пострадал. Нет-нет. Он должен успеть, иначе он не простит себе. — Спеши, мастер зелий, спеши, — прозвучало в голове Снейпа, и он ускорил шаг, даже не глядя по сторонам. Удивительно, что лестницы, обычно постоянно меняющие направление, оставались на месте, не мешая ему выбирать удобный и максимально быстрый маршрут на помощь к мальчишке.***
— Ха! Мы сделали это! — весело крикнул один из рыжих близнецов, забегая в шумную гостиную Гриффиндора и с размаху плюхаясь в первое попавшееся кресло. Лицо подростка раскраснелось от быстрого бега, глаза горели озорством. Через секунду появился и его брат и упал в соседнее кресло, согнав оттуда какого-то первокурсника. — Да. Круто мы повеселились, — засмеялся он. Взгляды некоторых Гриффиндорцев с интересом остановились на близнецах Уизли. Уж они-то знали, что если третьекурсники Уизли пришли веселыми, то можно ждать увлекательнейшую историю о их приключениях: эти двое умели позабавиться сами и позабавить других. — И что же вы натворили? Послышался вдруг с лестницы строгий голос, и в гостиную спустился Перси. Он, чеканя шаг, подошел к смеющимся братьям и упер руки в бока. — Я жду ответа. — Последняя фраза была произнесена требовательным тоном. Близнецы быстро переглянулись, как будто обмениваясь мыслями, а потом Фрэд невинными глазами посмотрел на старшего брата, сделав ну прям очень кроткое выражение лица, а Джордж хихикнул, заметив представление брата, и показал старосте язык, скорчив рожицу. Он явно хотел вывести Перси из себя и ему, кажется, это удалось. Пятикурсник гневно сверкнул глазами в сторону неугомонных младших братьев. В их невинность он точно не верил. Эти сорванцы постоянно позорили его. — Иди, куда шел, Перс, — посоветовал Фрэд, и невинное выражение сошло с его лица. Он нахмурился. — Мы ничего не сделали, по крайней мере, знать тебе о наших делах не следует, — последнюю часть фразы он проговорил еле слышно, а затем обернулся к ожидающей публике и усмехнулся: — И чего вы ждете? Концерта не будет. «Скажите спасибо Перси», — мысленно добавил рыжий третьекурсник и одарил брата неприязненным взглядом. Близнецы синхронно поднялись с кресел и ушли из гостиной, а гриффиндорцы, настроившиеся на интересную историю, со вздохами сожаления разбрелись по углам. Перси в раздражении топнул ногой и вернулся наверх, в свою спальню, что-то бормоча себе под нос. Он им еще покажет, этим безобразникам. Фрэд и Джордж остановились у большого окна и весело посмотрели друг на друга. Они не смогли сдержать громкого и веселого смеха, громким эхом отразившегося от стен. — Да. Филч был в ярости, — сквозь смех проговорил один из близнецов. — В такой ярости, что мог бы взглядом спалить полшколы, — с трудом ответил второй, держась за живот. — Ничего. Он заслужил, — чуть спокойней сказал первый и добавил: — Нечего было подглядывать да подслушивать. Если бы он не лез в наши дела и не ябедничал взрослым, мы бы не стали ему мстить. Братья пожали друг другу руки, пытаясь привести своё дыхание в порядок, однако веселые улыбки так и не сходили с их раскрасневшихся лиц. Казалось, что они смеются только одной мимикой. — Хорошо сработано, Джордж, — усмехнулся Фрэд и потряс руку брата. — Ты тоже не сплоховал, братишка. — Джордж похлопал близнеца по плечу. — Это же твоя идея — перепрятать инвентарь. Ему пришлось спускаться в подземелья и… — А ты тоже молодец. — Весело сверкнул глазами Фрэд. — Это же ты решил закрыть дверь кладовки, куда мы перепрятали швабры. — Слушай, — восторженно проговорил рыжий третьекурсник, — я боялся, что мы не успеем ее открыть. Как-то быстро Филч вернулся. — Ну успели же? Конечно, пришлось побегать. — Да. А ты видел лицо этого сквиба, когда дверь так легко открылась? Оба снова прыснули от смеха. — Ага. Он будто не понимал, что происходит. Жаль только, что Паркера и Даусона заставили отмывать наш неудавшийся эксперимент. — Фрэд перестал смеяться и вздохнул. — Может, им помочь? — Ничего. Им полезно поработать, а то взяли моду совать нос в дела, которые их не касаются, — усмехнулся Джордж. — Да ладно тебе. Джордж, они же просто хотели к нам присоединиться. А вдруг мы стали бы первооткрывателями факультатива по шалостям? Воспитали бы себе преемников или подельников… — Не смеши, — усмехнулся третьекурсник. — Нас сразу же рассекретят. Нет, мы должны действовать только вдвоем. Двое братьев пошли на улицу. Проходя мимо второго этажа, они услышали громкую ругань завхоза и победоносно посмотрели друг на друга. Шалость удалась.***
Поднявшись на восьмой этаж, Снейп сразу же ощутил какую-то тревогу в воздухе, будто здесь нависла какая-то зловещая тень. Метка мужчины дала о себе знать легким покалыванием. «Нет. Только не это», — одними губами прошептал зельевар и прислушался. В какую сторону нужно идти? Где паршивец? — Направо, — раздалось в его голове, и Снейп, быстро кивнув невидимому собеседнику, понесся в указанную сторону, мантия летела за ним следом, развеваясь, словно черный парус. Северус старался не делать слишком много шума. Он должен был появиться на месте происшествия как можно незаметнее, но, видимо, что-то выдало его. Почти добежав до нужного места, зельевар услышал чье-то ругательство и удаляющиеся быстрые шаги. Он решил, что ему показалось, не стал заострять на этом внимания, так как почти сразу заметил на полу мальчишку. Ребенок был очень бледен, губы его посинели. Склонившись ближе к подопечному, маг увидел ожоги на его руках и лице. — Поттер! — обеспокоенно позвал мужчина, касаясь холодной щеки лежащего. — Поттер, очнись. — Он осторожно похлопал ребенка по щекам, достал палочку и взмахнул ею, шепча диагностические чары. Над мальчиком появился красный шар, и лицо мужчины побелело. Поттер находился в смертельной опасности. Его уровень магии был почти на нуле. «Помоги мне», — мысленно прокричал он Хогвартсу и поднял удивительно легкое тело ребенка. Он должен был спешить, но как? Что? Паршивца нужно немедленно доставить в больничное крыло. Снейп прижал подопечного к себе чуть крепче, и в глазах его мелькнула паника. Он уже сделал несколько шагов к лестнице, но вдруг остановился, вспомнив. — Альма, — громко позвал он и сам испугался своего тревожного голоса. Легкий хлопок, и эльфийка оказалась рядом и поклонилась. — Что хотеть… — начала она и застыла, глядя на белого как мел Гарри. — Быстро перенеси меня в больничное крыло, — твердо приказал маг, и эльфийка, ухватившись за локоть хозяина, испарилась.***
Дафна прошла за ширму к улыбающейся волшебнице-врачу и сняла мантию. Медиковедьма попросила ее еще снять блузку, несколько раз коснулась волшебной палочкой ее тела, разрешила одеться и внимательным взглядом прошлась по девочке. — Хорошо выглядишь, — удовлетворенно произнесла она и еще раз взмахнула палочкой. В воздухе появился небольшой лист пергамента, который она быстро подхватила и прочла появившуюся на нем информацию о состоянии здоровья первокурсницы. — Да. Все очень хорошо. Можешь идти. Ты же последняя? Слизеринка кивнула и вышла к ждущим ее сверстникам. Мадам Помфри появилась вслед за ней. — Мисс Фарли так и не вернулась? — поинтересовалась она и, получив отрицательный ответ, вздохнула, пытаясь подавить тревогу. Она решила ничего не говорить детям, чтобы не обеспокоить их. — Идите, дорогие мои. Спасибо вам, что пришли. Надеюсь, вы не потеряетесь. Ребята уже повернулись, чтобы выйти в коридор, как вдруг с тихим хлопком в больничном крыле появился Снейп с неподвижным телом на руках и эльфийка. Северус сразу же скрылся за ширмой, резким тоном позвав врача, которая от шока на несколько секунд застыла на месте, а первокурсники удивленно и тревожно переглянулись. Дафна уже сделала шаг к ширме, но Поппи успела удержать ее. — Там Гарри, — прошептала девочка, и тихие слезы побежали по ее щекам. — Что с ним? Я должна увидеть его. Медиковедьма жестом указала всем на дверь и строго произнесла: — Все. Осмотр закончен. Мне нужно работать. Покиньте помещение. — Пожалуйста, — взмолилась Дафна, но Поппи только покачала головой и взмахом палочки распахнула дверь. — Все уходите, — сказала она, и дети быстро вышли. Дафна пыталась остаться, но Поппи вытолкнула ее из больничного крыла и заперла дверь заклинанием. — Тебя это тоже касается. — Махнула она рукой в сторону испуганно глядевшей на занавешенную кровать Альме, и та немедленно испарилась. Женщина сделала два глубоких вдоха, успокаиваясь, и зашла за ширму, где Снейп уже раздел ребенка и с ужасом смотрел на его украшенное шрамами и синяками худое тело. Мерлин, ребенок был таким худым, что у него можно было пересчитать все кости. — Северус, что произошло? — быстро спросила Поппи, одновременно творя диагностические чары. Выхватив из воздуха пергамент, она пробежала его глазами, и лицо ее стало почти таким же, как и у ее нежданного пациента. Снейп тем временем наколдовал легкую простыню и прикрыл тело ребенка. — Что там? — резким тоном спросил Снейп, краем глаза заметив ее реакцию на прочитанное и сам вырвал из ее рук пергамент с результатами диагностики, но, к своему удивлению, понять ничего не смог. Лист был испещрен какими-то странными иероглифами. — Что это? — недоуменно спросил он, не отводя глаз от пергамента. Поппи вздохнула. — Ах, да, — хрипло сказала она и прочистила горло. — Я забыла тебе сказать. Я этим летом научилась новым чарам диагностики. Они были изобретены Сметвиком для того, чтобы результаты были зашифрованы таким образом, чтобы никто, кроме знающих шифр медиков, не прочел написанное и не нарушил врачебную тайну. — Ну и как ты хочешь, чтобы я узнал его содержание, — нервно потряс листом пергамента Снейп перед глазами волшебницы. Она вздохнула, пытаясь взять себя в руки, и забрала уже немного помятый пергамент из рук профессора зелий. — Я прочту, — тихо сказала она и начала медленно проговаривать написанное. По мере того, как слова медиковедьмы достигали ушей Северуса, глаза его расширялись все больше, руки стали подрагивать, сердце бешено забилось. Вот что перевела Поппи: — Гарри Джеймс Поттер. При проведении диагностики было обнаружено: снижение уровня магии почти до минимума, нестабильное психологическое состояние, систематическое недоедание и отсутствие в организме самых необходимых минералов и витаминов, множественные синяки, неправильно сросшиеся переломы левого запястья и правой лодыжки, двойное сотрясение мозга, шрамы от металлической пряжки, ожоги на руках, лице и шее, вероятно, магического происхождения. На данный момент пациент в смертельной опасности. Женщина выронила пергамент и прикрыла глаза. Это было просто кошмарно — то, что она прочла уже дважды. Нет. Некогда раскисать. Надо собраться с мыслями и… И хоть что-то начать делать! Поппи сжала в руке волшебную палочку и положила левую руку на холодеющий лоб Гарри. Северус только смотрел и ждал хоть чего-то. Стояла такая тишина, что было слышно, как внизу, в школьном дворе, перекликаются дети. «Мерлин, почему она молчит? — пронеслось в голове мужчины. — И откуда у Поттера ожоги еще и на шее? Я, кажется, их не видел». Зельевар уже открыл рот, чтобы окликнуть врача, но та сама повернулась к нему, утирая лоб рукой. Взгляд её был испуганным и растерянным. — Нет, — дрожащим голосом проговорила Поппи. — Я не могу. Моих сил недостаточно. Надо звать директора. — Только не это, — чуть ли не прорычал Снейп. Если есть хоть малая вероятность справиться без участия старика, он сделает это. — Ты понимаешь, что счет уже идет даже не на часы. Магическое ядро ребенка опустошено почти полностью. Я вообще не понимаю, как так вышло, что никто из преподавателей не обратил на это внимания? А ты куда смотрел, Северус? Ты же декан Гарри, если я не ошибаюсь. — Поппи гневно сверкала глазами, из ее палочки вылетали разноцветные искры. — Я ему не нянька, — огрызнулся Снейп. — Не нанимался бегать за ним и каждую минуту проверять его состояние. Да. Он знал, что не должен так говорить, что эти слова вырываются у него из-за беспокойства за паршивца и за его жизнь. Нет. Надо взять себя в руки и подумать, как он может помочь ребенку. Нет времени на разговоры и выяснения обстоятельств, из-за которых Поттер попал сюда. Пока нет. — Ладно, — вздохнула Поппи. — Прости меня. Я не должна была срываться на тебе. Просто… — Она опустила голову. Волшебница прекрасно понимала, что нет сейчас времени для эмоциональных вспышек. Сейчас нужно спасать ребенка. Декан Слизерина быстро кивнул, принимая извинения. — Что ты пыталась делать? — деловым тоном спросил он, бросив на женщину холодный острый взгляд. — Я пыталась поделиться с Гарри своей силой, но кажется, его магия не принимает мою. Если я буду бороться, то все может закончиться также плохо, как если бы я ничего не делала. Снейп отстранил медиковедьму от Поттера и сам положил правую руку на лоб мальчишки. Палочку он держал в левой руке. Глаза зельевар закрыл, чтобы сосредоточиться на своей магии и что-то быстро зашептал. Он ощутил теплеющие кончики своих пальцев и через них очень медленно и неохотно его сила стала проникать в тело ребенка. Прошло несколько минут. Поппи, наблюдавшая за преподавателем, увидела, как он судорожно вздохнул, рука, сжимавшая палочку, на миг опустилась, зато лицо Гарри стало менее белым, на нем появились какие-то краски. Северус упал на колени и прошептал: — Восстанавливающее зелье, немедленно. Мадам Помфри призвала флакон с зельем и быстро отвинтила крышку. Снейп открыл глаза, посмотрел на Помфри, на зелье и нахмурился. Руки его были заняты, а силы на исходе. Как ему принять это зелье? Он поморщился и открыл рот. Поппи улыбнулась, прикрыв лицо рукой. Впервые на ее памяти Северус сам соглашался принимать из ее рук какие-то лекарства. Обычно он все тысячу раз проверял и перепроверял и уж точно не позволял ей самой давать ему зелья, а тут… Она быстрым движением вылила жидкость в рот мужчины, а тот одним глотком проглотил ее и кивнул женщине. — Лучше? — спросила волшебница, но зельевар уже снова погрузился в работу. Нужно было быть предельно осторожным и внимательным. С магией ни в коем случае нельзя было переборщить, иначе паршивец просто мог не выдержать переполненности ею и его ядро могло сгореть. Тогда ребенок остался бы сквибом.***
Гарри находился в непроглядной тьме. Она была такой густой, что ее даже можно было потрогать. Как же ему было страшно. Он попытался позвать кого-то, но как только он набрал в грудь воздуха и открыл рот, тьма заткнула его, будто кляпом, не давая сказать ни слова, ни звука издать. Мальчик заплакал, но слезы застывали на его щеках от лютого холода, который обволакивал ребенка все больше. Даже думать мальчик не мог, мозг просто отказывался работать — тоже замерз. Вдруг откуда-то спереди повеяло теплом и одинокий луч света пронзил густую тьму. Гарри вздрогнул и попытался сделать шаг к свету. «Мне надо идти. Здесь я умру», — с трудом подумал ребенок. Он напряг все свои силы и все же шагнул навстречу избавлению от смерти. Тьма зашевелилась, пытаясь опутать его своим ледяным покрывалом. Она шипела и забивалась ребенку в уши, в нос, в глаза. Еще чуть-чуть, и Гарри останется в ее плену навсегда, но ребенок собрался и сделал еще один шаг, потом еще и еще. Тепло коснулось его кожи, свет стал ярче и тьма, злобно что-то шипя, уползла в свое логово, в котором никогда не было ни света, ни тепла. Добыча ее медленно, но верно ускользала от нее, а бороться со своими вечными врагами и покорителями она не имела сил. — Гарри, сынок, — раздался громкий звонкий голос и впереди, будто сотканная из лучей света, появилась хрупкая рыжеволосая женщина, с мольбой протягивая руки к ребенку, — иди ко мне! В зеленых глазах Лили стояли слезы. Ребенок во все глаза смотрел на свою маму. Слезы уже беспрепятственно стекали по его щекам, согревая их, руки мальчика потянулись к женщине. Он сделал шаг, и еще, и еще, а потом побежал. У него не было, совсем не было сил, но он бежал. Лили распахнула объятия, и ребенок упал ей на грудь, задыхаясь от плача. — Мама, мамочка, — прорыдал он и крепко обнял женщину, которая тоже обняла его и стала поглаживать по волосам. — Мой Гарри, — ласково сказала она, — как же я рада видеть тебя. — Женщина осторожно отстранилась от своего сына и внимательным и любящим взглядом оглядела его. — Ты очень бледен. Я … — Она погрустнела. — Я знаю, как ты жил. Знаю, что пришлось тебе перетерпеть от семейки моей сестры. Прости. Я не смогла сделать то, что хотела, чтобы обеспечить тебе хорошее и счастливое детство. — Одна слезинка пробежала по щеке Лили. — Я не смогла сделать это тогда, но сейчас… — Она помолчала. Гарри снова прижался к своей маме и спрятал лицо на ее груди. — Я… — начал он. — Мне ничего не нужно. Я хочу остаться только с тобой. Можно? — Он поднял голову и умоляюще посмотрел в зеленые глаза женщины. — Нет, мой Гарри, — вздохнула Лили и снова крепко-крепко прижала к себе сына. — Мы сейчас находимся на границе двух миров: мира живых и умерших. Ты потерял почти всю свою магию и можешь умереть, но я не хотела бы этого. Твой декан сейчас борется за твою жизнь, рискуя своей собственной. — В глазах женщины было видно беспокойство и нотку страха за Гарри и за Северуса, очень дорогого ее сердцу. — Нет, — прошептал мальчик. Он еще крепче прижался к маме и пробормотал: — Я никому там не нужен. — Ребенок говорил сбивчиво, проглатывая слова, но Лили внимательно слушала сына, не останавливая его и рассеянно поглаживая по черным волосам. — Да, в школе мне лучше, чем у Дурслей, но… Меня, наверное, уже исключили и отправят обратно. Я знаю, что заслужил это, но больше не хочу жить там, у тети с дядей — лучше умереть. — Почему ты думаешь, что тебя исключили? Ты же не натворил ничего плохого, — удивленно спросила рыжеволосая женщина. — Я… я нарушил правило. — Всхлипнул ребенок. — Я опять был ненормальным. — Ох, Гарри, — вздохнула Лили, — я готова собственными руками придушить мою любезную сестрицу и ее муженька. Ты ничего не сделал плохого. Это так. — Голос женщины стал твердым. — Ты делаешь все правильно. У тебя очень большой магический потенциал и ты будешь великим волшебником. Поверь мне! — Мама, прошу тебя, забери меня с собой. Я не хочу ничего без тебя и папы. Нет, — чуть громче взмолился Гарри. Рыжеволосая женщина еще раз мягко погладила сына по голове, поцеловала его в макушку и отстранила от себя. — Нет, Гарри. Я не заберу тебя с собой. — Она оглянулась и лицо ее стало печальным. — Пора. Ты должен вернуться. Тебе нельзя долго здесь задерживаться. — Нет! — вскрикнул мальчик, пытаясь снова прижаться к матери, но она не позволила ему, хотя видно было, что ей нелегко это сделать. — Послушай меня, пожалуйста. Северус… — В глазах Лили появилась теплота. — Северус, твой декан, он будет о тебе заботиться. Ты не отталкивай его, доверься. Он сильный и благородный волшебник и сможет воспитать тебя, научить тебя всему, что знает сам, и позаботиться о всех твоих нуждах не только материальных, но и душевных. Он прекрасный человек. Конечно, характер у него не сахар, но он таким образом просто защищается от окружающих. — Она вздохнула. — Слишком много боли ему причинили те, кого он считал своими друзьями и близкими для себя людьми. Даже я… — Женщина прикрыла глаза и скрестила пальцы. — Я тоже очень сильно обидела его. — Лили снова оглянулась. — Пожалуйста, — чуть быстрее заговорила она, — не отказывайся от его помощи и поддержки. Я верю, что он сможет заменить тебе отца и ты будешь счастлив с ним. Гарри посмотрел на маму, и в глазах его появилось удивление и неуверенность. «Я урод. Кому я нужен? Да декан сразу же поймет, кто я, и не захочет даже видеть меня», — подумал он и хотел сказать об этом Лили, но вдруг тихий голос в его голове произнес: «Ты не прав: он купил тебе одежду, сводил тебя к офтальмологу, он разговаривал с тобой и наколдовал тебе хорошую комнату. Да и сейчас он борется за твою жизнь». Гарри вздохнул и вдруг услышал тихий зов: — Поттер, Поттер… — и менее уверенно, — Гарри. Это был голос декана. Он звал мальчика. В интонациях голоса мужчины ребенок слышал беспокойство и страх. Лили посмотрела на сына. — Пора, Гарри. — Она не удержалась, подбежала к сыну и нежно обняла его, а потом так же быстро отдалилась. — Знай, я смотрю на тебя всегда и очень переживаю, если с тобой что-то не так. Доверься Северусу, не бойся. Он не даст тебя в обиду, защитит и во всем поможет. Она отвернулась, всхлипнув, и быстро стала уходить, чтобы не дать себе возможности снова обнять сыночка, а мальчик только печально смотрел ей вслед и умоляюще протягивал руки. Он не хотел, чтобы она, его добрая и ласковая мама, исчезала, но ничего он сделать не мог. Ноги Гарри будто приросли к полу, и он не мог сделать и шагу. — Мама, мама… — грустно прошептал он, и все перед глазами его померкло. Он с головой погрузился в какой-то туман холодный и липкий, и никого, и ничего не было вокруг, только голос декана, зовущий его, но откуда? Куда ему надо было идти — ребенок не понимал. — Помогите, — выдохнул мальчик, и тут же неведомая сила подняла его и куда-то понесла. Он перестал даже слышать что-то и провалился в безмолвную пустоту.***
Снейп ощущал, что его магия медленно утекает из его тела к лежащему на больничной койке Поттеру. Он должен спасти его, даже если сам умрет, даже если не увидит уже того, как этот глупый мальчишка откроет глаза. Мужчина слышал обеспокоенный голос Поппи, что-то говоривший ему, но отвлекаться от работы не решился. Он очень осторожно проник в разум ребенка и услышал где-то вдалеке его голос и… голос Лили? Да, Лили. Уж ее голос он не спутал бы ни с каким-либо другим, но как она могла говорить с мальчишкой? Ведь она мертва. Ладно. Времени размышлять не было. Надо было позвать ребенка, чтобы тот услышал его и захотел вернуться в сознание. — Поттер, Поттер, — громко позвал декан. Ребенок не откликался, и тогда Северус уже менее уверенно позвал: — Гарри. Ответа не было. Мужчина все звал и звал, и вдруг: — Помогите… — раздался тихий шепот мальчишки совсем близко, и мужчину выбросило из сознания подопечного. Зельевар медленно убрал руку со лба ребенка, заметив, как веки его дрогнули, и лицо мужчины стало снова пустой, ничего не выражающей маской. — Поппи, хватит кудахтать. Наш герой соизволил очнуться. — Ледяным и равнодушным тоном произнес он. Медиковедьма от неожиданности даже подавилась воздухом. Опять Снейп был самим собой, будто и не видела она его тревожного, почти даже испуганного и панического взгляда, которым он смотрел на ребенка, не знала, что спасение Поттера — это полностью его заслуга. Женщина не обратила внимание на оскорбительные слова декана Слизерина и все внимание перенесла на медленно открывающего глаза первокурсника. Свет был приглушен быстрым взмахом ее палочки. Снейп с трудом поднялся, не собираясь присутствовать далее здесь, но доктор удержала его за плечо. — Я прошу тебя, Северус, не уходи. Гарри может испугаться, а ты… Тебя он знает. Зельевар стряхнул руку медиковедьмы со своего плеча и сделал быстрый шаг в сторону от кровати, но тут же ощутил головокружение и пошатнулся — потеря магических сил дала о себе знать. Он быстрым движением руки призвал еще один флакон с восстанавливающим зельем и залпом выпил его. Сразу же ему стало легче, и он, хмуро посмотрев на умоляющее лицо Поппи, резко кивнул ей, призвал одно из кресел и упал в него, не сводя равнодушного взгляда с наконец-то открывшего глаза ребенка. Мальчик попытался подняться, но застонав, снова упал на подушки. Поппи хотела коснуться его лба, но какая-то сила не пускала ее, а в глазах ребенка нарастала паника. Он вдруг отчетливо понял, где находится. У него болела голова, все расплывалось перед глазами, но эти запахи он не спутал бы никогда. Нет. Он должен бежать, но подняться нет сил. Что же делать… Он стал задыхаться и услышал женский требовательный громкий голос: — Что ты сидишь! Помоги же! Страшно, больно, плохо и вдруг… — Поттер, глаза на меня. Этот властный и нетерпящий возражений тон он узнал бы из тысячи. Здесь был его декан. Да. «Мама сказала, что он убережет меня от опасностей», — попытался успокоить себя ребенок, но шум в его ушах, который он поначалу не заметил, усиливался, ему катастрофически не хватало воздуха, да и сфокусировать взгляд на глазах декана он не смог бы даже будучи в нормальном состоянии, а сейчас… Снейп выругался так, что Поппи вытаращила глаза от ужаса и удивления, но ему было плевать. Эта женщина хотела, чтобы он помог, он сделает все возможное. Северус склонился очень близко к своему подопечному и встретился с его растерянным и испуганным, почти безумным взглядом. — Спокойно, — медленно проговорил мужчина. Голос его стал каким-то другим: глубоким, бархатным, даже гипнотическим. — Спокойнее, Поттер. — Во что бы то ни стало нужно было избавить сопляка от панической атаки, иначе могло произойти все что угодно, а уж если снова произойдет выброс магии, ребенок просто не сможет выжить. Эти мысли очень быстро пронеслись в голове зельевара. — Вам нужно сделать вдох. — Он сжал одну холодную руку мальчишки, и взгляд его стал очень мягким, обволакивающим разум мальчишки. Снейп как бы вливался в мозг насмерть перепуганного ребенка, и голос его, спокойный и тихий, уже звучал не здесь, а там, в голове Гарри. — Сделай вдох, очень медленно. Дыши через нос. — Северус сам стал медленно вдыхать и следил, чтобы ребенок повторял за ним. — Теперь выдох, тоже очень медленный, через рот. Хорошо. Ты чувствуешь мою руку? — Да. — Подумал Гарри. Ему стало немного легче, спокойнее от этих глаз, от твердого прикосновения руки взрослого, который не боялся трогать его, не отталкивал его, как никчемного урода, от тихого, глубокого голоса декана. Под руководством Снейпа Гарри сделал еще несколько вдохов и выдохов, и наконец-то шум в ушах затих, страх и паника спрятались в самый потаенный уголок его сознания, и он смог чуть-чуть расслабиться. — Прекрасно. — Прохладным тоном произнес декан и хотел отойти от постели паршивца, но тот вдруг вцепился в его руку, не желая отпускать. Зельевар уже хотел просто вырвать свою ладонь из захвата пальцев сопляка, но что-то заставило его не делать это. Он внимательно оглядел свою головную боль и вздохнул. — Поппи, я думаю, ты можешь подойти. — Сказал он. — Поттер не станет защищаться от тебя больше. Правда? — Последнее слово декан произнес очень твердым голосом, и на миг в глазах его зажегся предупреждающий огонек. Гарри вздрогнул и прошептал: — Да, сэр. Он не должен бояться. Нет, ведь декан с ним. Он защитит его, если что-то пойдет не так. «Но врачи причиняют только боль», — еле слышно прошептал голос в его голове, но мальчик решил не слушать его. Может быть, позже он и пожалеет об этом, но сейчас он доверится первому взрослому, который помог ему, и теперь не уходил, не бросал его. Поппи подошла и осторожно положила теплую руку на лоб ребенка. — Гарри, — услышал ребенок тихий ласковый голос, — я не причиню тебе вреда. Я только осмотрю тебя и постараюсь помочь всем, чем смогу. Ты позволишь? Мальчик неуверенно согласился, при этом крепче сжав руку декана и получив ответное ободряющее пожатие, и женщина достала свою палочку. Она провела повторную диагностику и улыбнулась. Теперь, слава Мерлину, все было не так плохо. — Ну вот, дорогой, уровень твоей магии стал уже более стабильным. Это хорошо. Она поможет мне вылечить тебя. Я сейчас принесу лекарства. — Женщина увидела мелькнувший в глазах ребенка страх и спокойно произнесла: — Больно тебе не будет. Ты просто уснешь и будешь спать, пока я и Северус будем лечить тебя. Снейп бросил на волшебницу злой взгляд, но та проигнорировала его, погладила Гарри по волосам и отошла, а зельевару ничего не оставалось, как мысленно ругаться и негодовать. Однако внешне он не показывал своего недовольства, а было ли оно, это недовольство, настоящим? «Нет», — неохотно признался Снейп самому себе. Мужчина больше не имел сил притворяться, скрывать истинные чувства к Гарри. Он хотел помогать паршивцу Поттеров. Да. Хотел. Этот ребенок, у которого не было счастливого детства, не было ни одной родной души во всем мире, не озлобился, не возненавидел всех вокруг, а оставался доверчивым и светлым мальчиком, и Северус Снейп, лорд Принц, пристально посмотрел в глаза Гарри и мысленно проговорил: «Ты добился своего, мальчишка. Я уже не могу относиться к тебе как к одному из своих студентов. Ты для меня стал дороже всех, и я уничтожу всякого, кто даже только подумает причинить тебе какой-либо вред». Он вздохнул. Как такое могло произойти? Ведь мужчина знает ребенка только два дня, всего лишь каких-то два дня, но ему кажется, что прошел уже не один год. Как будто что-то родное было в мальчике, частичка его самого, но этого же не могло быть? Гарри не мог бы быть родственником Снейпов — это просто невозможно. Они с Лили никогда не были близки, или… Мужчина вдруг спросил себя: а не об этом ли его заставил забыть Поттер-старший? Какая-то логика в этом есть. Узнав о том, что Лили изменила ему, Джеймс решил сделать так, чтобы тот, с кем она провела ночь, никогда не вспомнил ни о чем, и тогда правда навсегда останется скрытой, но жена Джеймса, видимо, не желала хранить истину о рождении Гарри в секрете и отправила Северусу письмо и подтверждающие воспоминания, чтобы у недоверчивого мужчины не осталось никаких сомнений и он признал бы свое отцовство и воспитал ребенка сам. Да. Но ведь Гарри совсем не унаследовал никаких черт от Снейпов. «Может, это опять работа Поттера?» — хмуро подумал маг и тяжело вздохнул. Он обязательно все выяснит, но только не сегодня. На сегодня, кажется, и для него, и для мальчишки впечатлений было вполне достаточно. Поппи подошла, гремя какими-то склянками, и быстро расставила их на прикроватной тумбочке, а потом протянула одну из них зельевару. Тот отпустил влажную ладошку ребенка, открыл зелье, принюхался и, удостоверившись, что оно хорошего качества, призвал стакан воды и влил туда всю жидкость. Поппи, разинув рот, наблюдала за действиями мужчины. Они как всегда были очень быстрыми и точными, но он никогда не разрешал разбавлять горечь зелья ничем и заставлял студентов пить их такими, какие они есть, а тут… «Что-то изменилось в нем», — подумала женщина, а Северус тем временем помог мальчику приподняться и медленно стал поить его разбавленным сонным зельем. — Пейте, Поттер, — спокойно произнес он и терпеливо подождал того момента, когда ребенок опустошит стакан полностью. — А теперь спать, — чуть тверже сказал он, но не было больше в его голосе холода и безразличия. Было что-то другое, но что, Мадам Помфри пока понять не могла. Она наблюдала, как зельевар отставил стакан на тумбочку и укрыл Гарри теплым одеялом, а мальчик робко, благодарно улыбнувшись своему декану, закрыл глаза, погружаясь в Царство Морфея.