Ричард замер недалеко от входа, неверяще смотря в дурные глаза вошедшего Гэвина. Хотелось спросить, что он здесь делает и где взял ключ, но язык прилип к нёбу, а разум поплыл в океане, состоящем из запаха феромонов Рида. Ричард несмело сделал шаг навстречу, а потом ещё и ещё, пока не уткнулся носом в шею любимого, вдыхая такой желанный аромат. Внутри всё сжалось от возбуждения и предвкушения, а потом Гэвин слегка оттолкнул его, тут же вжимая в стену своим телом.
Крышу сорвало почти сразу, как только Найнс подошёл вплотную и начал жадно обнюхивать чувствительную шею. Он едва держался на ногах, даже жалкая пара метров с трудом далась ослабленному течкой организму. Одурманивающий запах кофейных зёрен мгновенно свёл с ума, и единственно правильным решением являлось зажать Ричарда между стеной и собственным телом. Его любовник не кофе, он в миллионы раз лучше, его хочется пить и пить, не прерываясь, не отвлекаясь ни на что, и Гэвин пил, в дурмане припадая к податливым губам, по которым скучал всё это время. Руками он забрался под мятую футболку — ту самую, которую забрал у него Ричард в их последнюю ночь. Ладонями он скользнул по нежной коже, слегка царапая погрызанными ногтями, надавливая и сжимая, усиливая неконтролируемую дрожь в теле любимого. Не сдержавшись, Рид зарычал — глухо, почти по-животному — и снова укусил открытую шею, обновляя заживший след.
— Хочу тебя, хочу, Гэвин, пожалуйста… — почти беззвучно шептали губы.
Ричи неконтролируемо и слишком громко простонал, подставляясь под грубые, властные поцелуи. Острые клыки скользили по коже, едва уловимо надавливая, но не оставляя даже намёка на царапины. Только обновлённая метка и больше никаких заметных следов.
Рид путался в собственных мыслях, сдерживался из последних сил, понимая, что сходит с ума от протяжных стонов партнёра, от его запаха, открытости, податливости. Хотелось вечно целовать эти губы, ласкать отзывчивое тело, ловить языком стоны и вдавливать в стену, кровать, стол или любую другую поверхность. Гэвин уже слабо понимал, где заканчивается его желание и начинается Ричарда. Ни один омега не действовал так одурманивающие на обычно холодный разум, ни с одним истинная сущность альфы так не рвалась на свободу, разрывая цепи самоконтроля на бессвязные звенья. Только Ричард мог довести до этой точки кипения, когда инстинкты целиком брали верх, только с Ричардом хотелось поддаться гону, не боясь навредить, зная, что он примет всё и даст взамен ещё больше. Только Ричарда хотелось каждый день видеть, слышать, целовать. Любить…
— Мой. Мой омега. — Гэвин плохо осознавал, что шепчут собственные губы. Слова сами шли изнутри, и интуитивно он чувствовал, что скажет всё правильно. — Не отпущу никогда, слышишь, Ричи, ты только мой! А я только твой.
— Да. — Шёпот в ответ был едва различим, потому что почти сразу потонул в новом стоне. — Люблю. Люблю тебя. — Слова сорвались с языка ещё до того, как Ричард понял, что открылся полностью.
Гэвин ошарашенно простонал от этих слов, подхватил любимого и с усилием закинул на плечо. Последние крупицы самоконтроля ушли на то, чтобы донести ценную ношу до кровати и скинуть остатки одежды. А после Гэвин сорвался, выпуская на свободу того зверя, которого долгие годы прятал ото всех своих партнёров, нутром чувствуя, что сейчас вжимает в матрас того единственного, кто примет любую его сторону.
Ричард задохнулся, когда Гэвин одним движением вошёл до упора, сразу с узлом, почти кричал от того, насколько это приятно. Любовник входил глубоко, часто, каждый раз выскальзывая почти полностью и через мгновение вдалбливаясь с новой силой. Это так приятно, почти больно от нестерпимого удовольствия, а когда сильные пальцы властно надавили на горло, Ричард кончил, даже не касаясь себя. До такого состояния мог довести только этот человек и никто другой, и Гэвин прекрасно знал это, слышал в исходящем от любимого запахе. Он потянул его, прижал к своей груди бледную спину, начал толкаться быстро, рвано, грубо, а потом вышел, вгрызаясь Хейзу в загривок, от чего тот снова кончил.
Мало, мало, слишком мало. Гэвин перевернул любовника, укладывая на спину. Как же Ричи красив, когда такой покрасневший и растрёпанный лежал и послушно ждал. Прекрасен, идеален своей белой кожей и россыпью родинок на плечах и животе. Кажется, Гэвин произнёс это вслух. Хотелось подчинить, поглотить, слиться воедино, чтобы эти влажные серебристые глаза не видели перед собой никого другого. Гэвин жадный, очень жадный в своей страсти и в своей любви, и он показывал это Ричарду каждым своим движением.
Ричард не мог лишний раз двинуться, так крепко держал его Гэвин. Давил, почти прижимая колени к ушам, смотрел позеленевшими от страсти глазами, в которых животная похоть гармонично соседствовала с искренней нежностью. Он облизнулся, упиваясь своей властью, а потом поцеловал, одновременно толкаясь внутрь. Гэвина было чрезмерно много. Он слышался в воздухе запахом грозы, он чувствовался во рту привкусом ливня, он растягивал изнутри, входя так остервенело, что Хейз был не в состоянии подстроиться под заданный ритм. Так много чувств, ощущений, вкусов, движений, что Ричард сжался, упираясь ногами в мускулистую спину, и кончил так ярко и сильно, что почти сразу потерял сознание.
Гэвин над ним тяжело дышал, переживая, кажется, самый мощный оргазм за всю жизнь. Разум постепенно начал осознавать происходящее, и Рид, глубоко и часто дыша, сфокусировал взгляд на любимом. Лицо расслабленное, умиротворённое и настолько довольное, что хотелось улыбаться. Дышал спокойно и ровно, только частое биение вены на шее указывало, насколько быстро разогналась кровь в организме. На шее виднелось несколько новых меток, которые слабо блестели алым в тусклом свете ночника. Гэвин стёр с лица капли пота, наклонился и провёл языком по свежим ранкам, слизывая кровавые следы, на что Ричард недовольно поморщился, но не проснулся. Усталость в теле постепенно брала верх, и Гэвин аккуратно перебросил через себя ногу любимого и лёг рядом, прижимая его к себе. Ситуация повторилась: они снова без защиты, снова сцеплены между собой, но сейчас это не пугало, а успокаивало. Рид ласково поцеловал висок, едва касаясь губами, и почти сразу заснул.
Выходные прошли стремительно и очень активно. Они два дня почти безвылазно провели в спальне, и Гэвин с удовольствием познавал новые грани любовника. Он с лёгкостью запомнил, под каким углом лучше всего входить в Ричарда, чтобы тот скулил от удовольствия. С удивлением обнаружил, насколько чувствительными становились соски Хейза в течку, что однажды довёл его до оргазма, просто играясь с ними. Стремясь удовлетворить собственное любопытство, Рид нырнул между расставленных ног любимого и тщательно вылизал его зад — те мольбы, что слетали с губ Ричарда, можно было слушать вечно. В итоге среди ночи любовник снова отключился, трясясь в сухом оргазме, и Гэвин был доволен как кот, обожравшийся свежей сметаны, и удовлетворённо уснул рядом.
Утро встретило яркими лучами солнца, попадающими в открытое окно. У Ричарда не было жалюзи, и свет бил прямо в глаза, дополнительно отражаясь от белых стен спальни. Если в первое утро после сумасшедшего секса это неудобство было не слишком заметно, то сейчас Гэвин недовольно морщился, прикрыв глаза рукой. Судя по ровному дыханию Найнса, его солнце ни капли не напрягало. Гэвин глубоко вдохнул, поднимаясь с кровати. Сон ушёл окончательно, зато пустой желудок довольно громко напомнил о себе. Рид побрёл на кухню и, проинспектировав холодильник, выудил из него бекон, яйца и зелень. Готовил Гэвин не очень хорошо, но с яичницей вполне мог справиться. Внезапным препятствием к приготовлению завтрака стала индукционная плита Ричарда. Рид долго тупил, не зная, как её включить, а включив, сначала обжёг палец и потом чуть не спалил глазунью. Успел спасти вовремя, но местами она всё же пригорела. Уныло выдохнув, он достал несколько свежих тостов, один из которых сразу зажал между зубами, и понёс своё творение кулинарного искусства в спальню. Ричард, растянувшийся на кровати в позе звезды, уже проснулся и теперь провожал внимательным взглядом тарелку.
— Повар из меня не очень и твою адскую машину для жарки я не покорил, так что немного пригорело, — Гэвин виновато улыбнулся, не выпуская тост из зубов.
— Сойдёт. Я сейчас такой голодный, что и угля бы сожрал, — ответил Ричард. Отломив кусочек яичницы, он с явным наслаждением закинул его в рот. Пожевал немного, обдумывая вкус, проглотил и озвучил вердикт.
— Да уж, Гэвин, твой талант к жарке ушёл в другое место. — Рид непонимающе вскинул брови. — Ой, да брось, неужели тебе никогда не говорили, что ты трахаешься как животное? Я до сих пор ног не чувствую.
— Меньше бы выёбывался, узнал бы об этом раньше, — обыденно хмыкнул Гэвин, подцепляя с тарелки кусок бекона. — Почему ты скрывал, что ты омега?
— Коннор сказал, что ты ненавидишь омег. Если бы я раскрылся сразу, ты бы даже говорить со мной не стал, а уж на что-то большее рассчитывать смысла бы не было, — ответил Хейз.
— Ричи, за твоим запахом я бы на край света пошёл, и твой тип волновал бы меня в последнюю очередь, — честно признался Гэвин, видя, как нахмурился любовник.
— И зад бы свой подставил? — Найнс скептически изогнул бровь, слушая в ответ лишь молчание. — Вот то-то же. В конце концов, брать я люблю не меньше, чем отдавать.
— Ага, если не больше, — посмеялся Рид, отводя задумчивый взгляд в сторону.
— Гэвин, расскажи, почему ты ненавидишь таких, как я? — Ричард не мог не спросить.
— Не везло мне с омегами, — размыто ответил Рид и тяжело вздохнул. — Ещё со школы все омеги, которых я любил, изменяли, а последние отношения меня добили окончательно. — Сделал паузу, собираясь с мыслями. Вспоминать было неприятно. — Несколько лет назад я жил с человеком, который был омегой. Всё было серьёзно, мы были вместе больше пяти лет. Он спокойно выносил меня, мой дерьмовый характер, непредсказуемую работу, ненормированный график и постоянные вызовы в любое время суток. Я любил его и однажды понял, что готов сделать следующий шаг, перейти на новый уровень отношений. Сделал вид, что ушёл на работу, хотя у меня был выходной, купил цветы, кольцо, заказал столик в ресторане и вернулся домой, а там он на нашей кровати трахался с каким-то уродом, не замечая ничего вокруг.*
Ричард молчал, переваривая услышанное. Такое предательство много объясняло.
— Почему ты не пометил его сразу, как понял, что готов к созданию семьи?
— Хотел всё сделать по-старинке, сначала узаконить отношения, а потом это вот всё. — Рид неопределённо помахал в районе шеи.
— Кто бы мог подумать, что ублюдок Гэвин Рид окажется таким романтиком. — Ричард попытался пошутить, чтобы развеять неловкую атмосферу.
— У тебя ещё будет время убедиться в этом лично, — хмыкнул Гэвин и повернулся к любимому. — Хочу поцеловать тебя, можно?
Ричард затрясся в беззвучном смехе.
— Боже, Гэвин, ты почти двое суток драл меня в мыслимых и немыслимых позах, а теперь спрашиваешь, можно ли меня поцеловать. — Рид не сдвинулся с места, всё ещё ожидая ответа. — Можно. Тебе всегда можно, — негромко ответил Ричард.
Гэвин наклонился и скользнул языком между покорно приоткрытых губ — долго, вдумчиво, нежно, вкладывая в этот поцелуй всё то, что ещё не успел озвучить. А потом оторвался, прижимаясь своим лбом ко лбу Ричарда, и заговорил, смотря прямо в серую бездну:
— Прости меня. Я должен был сразу всё объяснить, сказать прямо, но я боялся, что ты начнешь меня ненавидеть, — Гэвин быстро шептал в приоткрытые губы. — Но я больше никогда тебя не покину. Ты веришь мне, Ричи?
— Верю, — также тихо ответил Хейз и снова впился в губы.
Поцелуй был недолгим. Ричард оторвался от требовательных губ и перекатился по кровати, нащупывая на полу футболку Гэвина. Нацепив её на себя, он сладко потянулся и сказал:
— Мне нужно размяться. Из-за того марафона, что ты устроил, всё тело ноет, но если останусь лежать, то завтра вовсе не встану. — Ричард посмотрел на Гэвина и хитро улыбнулся. — Узнаю этот взгляд. Ну, говори уже, о чём думаешь?
— О том, что ты очень сексуально выглядишь в моих вещах. — Рид неосознанно облизнулся.
— Это просто футболка, Гэвин, у меня подобных десяток в шкафу лежит, — отмахнулся Хейз, кивнув в сторону обозначенного шкафа.
— Да, но то твои футболки, а эта — нет. Хочу взять тебя, пока ты будешь в ней, — обозначил свои намерения Рид, а голос стал на тон ниже.
— Э, нет уж, ты за эти дни и так неплохо оторвался на моей заднице. Моя очередь. — Ричард испытывающим взглядом посмотрел на партнёра, ожидая ответа. Ведь сейчас Рид знал, что будет стонать не под альфой.
— Ладно, — почти без раздумий ответил Гэвин и первым склонился для поцелуя, — но только вечером, сейчас мне пора на работу.
Хейз кивнул и снова заговорил:
— И прошу, не пей больше.
— Не буду, — кивнул Гэвин. — С тобой наши ночи будут куда интереснее, чем с бутылкой.
— Ты маньяк, Гэвин! — посмеялся Ричард и продолжил, — оставь запасной ключ у себя, сможешь приходить в любое время.
— Нет, — коротко отозвался Рид, натянув штаны. Ричард напрягся от неожиданного отказа. — Сегодня отдыхай, а завтра вечером я помогу тебе собрать вещи, переедешь ко мне, — сказал Гэвин голосом, не терпящим возражений.
— Эй, а как же обсудить такое важное решение со своим партнёром? — Ричард недовольно мотнул головой. — И вообще, моя квартира более светлая и до работы ближе. Дай мне хоть один весомый аргумент, почему я должен переехать в твою нору.
— К моей кровати удобнее пристёгивать наручники. — Гэвин довольно подмигнул удивлённому любовнику. — А если будешь хорошо себя вести, может, даже позволю снова завязать мне глаза. И, помнится, ты как-то про кляп заикался.
Ричард похабно оскалился в ответ, а потом громко рассмеялся.
— Всегда знал, что ты ещё тот извращенец.
— Только с тобой, — откликнулся Гэвин, вызывая такси. Нужно было успеть заехать домой, а потом пулей мчаться в участок. — На будущее, больше не пытайся помешать мне, когда я захочу залезть тебе в трусы. Это бесит.
— Я так делал только для того, чтобы ты не спалил отсутствие узла, это же очевидно, — пожал плечами Ричард. — Не разочаровывай меня, Гэвин, а то после таких глупостей мне начинает казаться, что сержанта тебе дали ошибочно.
— Иди-ка ты на хуй, Найнс, — беззлобно бросил в ответ.
— Лучше ты, — вернул посыл Хейз. — И не зови меня Найнс, это тупо.
— Раньше тебя всё устраивало. — Рид навис над любовником и щекотно повёл носом по шее.
— Раньше мы не были парой, — ответил Ричард, втянув носом едва уловимый запах феромонов Гэвина. — И если ты продолжишь в том же духе, то я не буду ждать вечера и поимею тебя прямо сейчас.
— Принял, понял, — отозвался Гэвин и отстранился. — Ты лучше пока придумай, как сказать Фаулеру о наших отношениях. Он мне башку к херам открутит, когда узнает, что мы вместе.
— Можем просто ничего не говорить. — Ричард не понимал необходимости посвящать капитана в их неуставные отношения.
— О, нет, лучше не скрывать. Рано или поздно он обо всём догадается, тогда будет только хуже. — Гэвин вздрогнул, вспоминая прошлый концерт кэпа. — Он так орал, когда спалил Андерсона с твоим братом, что уши закладывало, а мат такой гнул, о каком я даже не слышал. Тогда не только сладкой парочке, но и всему отделу знатных пиздюлей прилетело.
— Ладно, придумаю что-нибудь. Иди уже, беспилотник ждёт.
Гэвин ушёл, напоследок поцеловав смешно наморщившегося Ричарда в нос. Уже дома переодевшись в свежие шмотки, он запрыгнул в машину, полетев на работу. И при выезде со стоянки из вредности всё же задел «ауди» соседа.
***
— Вы, блять, совсем охуели что ли?! — За весь оставшийся отпуск Ричард не придумал ничего более гениального, чем прямым текстом прямо с порога заявить капитану, что они трахаются. — Мне одной парочки на отдел за глаза, вас-то куда понесло?! Устав для вас какая-то шутка?! Я вас обоих раскидаю по отделам, чтобы никогда больше не пересекались!
— Не получится. — Ричард самодовольно отогнул высокий ворот чёрной рубашки, показывая след от укуса.
— Рид!!! Ты совсем ебанулся?! — Фаулер заорал так громко, что от натуги на его лбу выступили капли пота.
Гэвин в этот момент даже не стал пытаться открыть рот. Он давно запомнил, что лучший способ пережить шторм — это стоять молча. Капитан проорётся, успокоится, и можно будет построить адекватный диалог.
— Как мне дорог ваш тандем близнецов, — на выдохе произнёс Джеффри, садясь обратно в кресло. — Сначала братец твой мне сотрудника на эту скользкую дорожку поставил, теперь ты. Гэвин, ты же до недавнего времени вообще омег ненавидел, так что случилось?
Рид пожал плечами.
— Случился Ричард Хейз.
— Исчерпывающий ответ, ничего не скажешь, — саркастично хмыкнул Фаулер. — Ладно, все мы знаем, что по закону я не имею права разделять пару без их согласия, а переводить вас обоих с глаз долой и просрать двух отличных копов я точно не могу себе позволить. Но даже не думайте, что останетесь без наказания, — продолжил капитан, заметив, как расслабились напарники. — Хейз, месяц живёшь в архиве, никаких тебе выездов. А ты, Рид, два месяца.
— Что?! За что?! — У Гэвина дёрнулся глаз. Два сраных месяца в архиве. Два, блядь, месяца!
— За то, что не умеешь клыки держать в пределах своего рта. Хейз, заступаешь в архив завтра, а ты через месяц после него. А теперь пошли вон, оба! — прикрикнул напоследок капитан и отвернулся к терминалу.
— Ну, вроде, неплохо прошло, — хмыкнул Ричард, выйдя из кабинета.
— Неплохо? Два месяца улики учитывать — это, блять, неплохо?! Да я со скуки сдохну в первую же неделю! — Рид был так зол, что орал почти на весь участок, привлекая лишнее внимание.
— Тише, Гэвин, успокойся, — негромко произнёс Хейз. — Я буду заглядывать в перерывах, чтобы скрасить твой унылый досуг. — Партнёр пошло облизнулся и подмигнул сержанту.
— Никакого секса в участке, забыл? — Рид откинулся в кресле, сложив руки на груди.
— Ну, Гэвин… — Ричард состроил грустное лицо, посмотрев на партнёра из-под сведённых домиком бровей.
— Даже не пытайся. И гримасы тут строить не нужно, я тебе не тюфяк Андерсон, со мной такие фокусы не пройдут, — строго отрезал сержант, открывая на терминале информацию по новому делу.
— Да и хрен с тобой, — махнул в его сторону Ричард, — но парковку ты мне в любом случае должен.
Гэвин не ответил и лишь скосил глаза на календарь. Они сегодня были в ночную, а значит, идею с парковкой можно было осуществить. Рид посмотрел на Ричарда и согласно кивнул, получая в ответ довольную улыбку. В этот момент Гэвин даже капельку меньше стал ненавидеть лейтенанта за то, что тот снова объединил дневную смену с ночным дежурством. Но только совсем капельку.
Остановив машину, Гэвин бегло осмотрелся по сторонам. Подземный паркинг пустовал, чего и следовало ожидать от четырёх часов утра, значит, можно было осуществить фантазию Ричарда. Тот уже собирался выходить, как Гэвин затащил его обратно в машину и, нагнувшись к пассажирскому сиденью, поцеловал. Хейз, не ожидая такой прыти и напора, сначала растерялся, но довольно быстро включился в игру, смекая, к чему всё идёт. Рид не останавливался: целовал, сжимал, гладил, распаляя и доводя до хриплых стонов. Зажав рычаг на пассажирском кресле, он откинул его спинку, прижимая Ричарда своим весом. Было неудобно, постоянно что-то мешало, места катастрофически не хватало, но раз любимый так хотел заняться сексом на парковке, то Гэвин был готов потерпеть.
— Ты стал такой чувствительный, — сипло прошептал Рид, задевая губами гладкую щёку и чувствуя, как дрожит под ним Ричард.
— Это всё из-за твоей метки, — шёпотом ответил он. — Из-за неё я сильнее реагирую на твой запах. Блядь, он меня и раньше с ума сводил, а сейчас это просто какой-то пиздец!
— Охренеть, какие ты знаешь словечки. Похоже, я слишком плохо влияю на моего воспитанного мальчика. — Рид слегка прикусил шею на месте не до конца зажившего укуса, выбивая из Хейза громкий стон.
— Ага, научил меня дрянным выражениям, теперь нужно наказать тебя за это, — посмеялся партнёр, стаскивая к щиколоткам штаны и бельё.
— Как и тебя, чтобы не перенимал плохое.
Рид скопировал движение любовника и, перехватив его под коленями, быстро вошёл в мокрую глубину. Не давая Ричарду и шанса отклониться и сменить положение, Гэвин начал двигаться, сильно сжимая крепкие ягодицы партнёра. Окна в машине запотели почти сразу, тяжёлое дыхание и хриплые стоны наполняли салон, доводя до безумия. Движения размашистые, быстрые, до пошлых, громких шлепков кожи о кожу, до хриплых стонов и бессвязных просьб. Кончая, Рид едва сдержался, чтобы не протолкнуть внутрь узел, но последняя нитка благоразумия напомнила о том, что они всё ещё на работе.
— Чёрт, — прошипел Ричард, пытаясь восстановить дыхание. — Надо запастись резинками, таблетки обходятся дороже.
— Только в служебной машине их не оставляй, иначе Фаулер сам нас выебет за такие приколясы, — улыбнулся Гэвин и поцеловал влажные губы. — Зато мы исполнили твою сексуальную фантазию.
— Знаешь, Гэвин, мне кажется, что это немного нечестно. Когда я говорил, что хочу трахнуться на парковке департамента, то имел в виду, что хочу войти в твой зад, а не стонать на твоём члене. — Хейз показательно надул губы.
— Ты не уточнял условий, Ричи, так что поздно возмущаться. И, кстати, ты мне теперь кое-что задолжал, так что готовься, на выходных претворим в жизнь мою фантазию. — Рид хищно оскалился, смотря на любовника взглядом победителя.
— Мудак ты, сержант Рид, хитрожопый мудак. Готовься сам, на выходных я не только твою фантазию осуществлю, но и выдеру так, что ходить больно будет.
— Какая угроза, я в ужасе, — притворно испугался Гэвин, но через секунду посерьёзнел. — Ричи, я думаю, нам нужно поговорить. Мы так нормально и не обсудили произошедшее.
— Поговорим, Гэвин, но уже дома. Поверь, твой член во мне не очень располагает к серьёзным разговорам, — с улыбкой ответил Ричард и посмотрел вниз, указывая на то, что Рид так и не вышел.
— Блядь, теперь химчистку оплачивать, — недовольно заметил Гэвин, когда несколько капель спермы упали на сиденье.
— Вот гондонами научишься пользоваться, тогда и не будешь сам себе проблемы создавать, — флегматично ответил Ричард, пытаясь вытащить из пачки застрявшую салфетку.
— Заткнись. Давай уже сдадим смену и поедем домой, иначе я усну прямо здесь. — Рид лишь вяло отмахнулся и поспешил вылезти из машины. Полуголый Ричард выглядел привлекательно, и Гэвин был почти готов забить на усталость и пойти на второй круг. А потом, возможно, и на третий. И приползли бы они обратно в офис очень довольные, но заёбанные в край.
Стоило сдать смену и поехать домой, как усталость отступила под грузом ответственности. Им нужно было поговорить, обсудить произошедшее, на которое они оба некоторое время закрывали глаза и самозабвенно занимались сексом, словно ничего не произошло. Зайдя на кухню и плеснув себе воды, Гэвин понял, что совершенно не представляет, как начать неприятный разговор. Ричард, видя, что любовник мнётся, решил заговорить первым.
— Давай так, я не буду уточнять, откуда ты взял ключ, не спрошу, почему ты решил вернуться, ведь я и так уже всё понял. Просто объясни мне, Гэвин, где я ошибся с трактовкой твоих эмоций? Я же видел, как ты был напуган этой меткой и насколько сильно жалел, что поставил её, ты же явно не хотел быть со мной. — Ричарду было больно вспоминать, но неизвестность пугала гораздо больше.
— Дурак. Я жалел не потому, что не хотел быть с тобой, наоборот, потому что хотел. Я поставил метку, не убедившись, что ты согласишься принадлежать мне, что готов стать парой. — Гэвин нервно потёр шрам на носу. — Блядь, я испугался не того, что связал нас, а потому что думал, что ты начнёшь меня ненавидеть. Как я мог предположить, что у тебя ко мне какие-то чувства, ведь до этого мы просто спали?
— Знаешь, Гэвин, ты тоже не особо распылялся о том, что чувствуешь ко мне. — Партнёр недовольно сморщился в ответ на претензию.
— О, ну конечно, я же позволил взять себя по приколу, а не потому что запал на тебя, как ёбаный семиклассник!
— Так, может, стоило это раньше озвучить, а не сейчас сарказмом плеваться?! — раздражённо откликнулся Ричард.
— Блядь, — Гэвин простонал в сложенные на столе руки. — Заниматься сексом у нас получается лучше, чем разговаривать.
Хейз в ответ негромко рассмеялся.
— Хоть в чём-то мы сошлись во мнениях.
— Так, стоп, хватит! Если так продолжится, мы снова поругаемся, а мне это дерьмо на хрен не нужно, как и тебе. — Гэвин встал, подходя ближе к любимому. — Давай просто договоримся, что в будущем будем меньше выдумывать всякой хуйни и больше говорить начистоту.
— В таком случае начнём с тебя, ведь я до сих пор не услышал внятного признания. — Ричард позволил обнять себя, но так и не убрал рук с груди.
— Да ты издеваешься?! Я же несколько раз тебе уже сказал!
— Фразы «запал на тебя» и даже «я только твой» не в счёт, — ухмыльнулся Хейз, упрямо смотря на любимого. — Давай, Гэвин, просто скажи «я люблю тебя, Ричард», это ведь не сложно.
— Я люблю тебя, Ричард, — повторил на выдохе Рид и сразу накрыл чужие губы своими, чтобы его любимый не успел увидеть предательский румянец на щеках. «Вот уж действительно как тупой семиклассник», — подумал Гэвин, не прекращая прижимать партнёра к себе. — А теперь, когда мы всё выяснили, давай ещё один заход, — прошептал, оторвавшись от мягких губ.
— Нет уж, у меня и так уже зад болит. — Ричард попытался выкрутиться из настойчивых объятий, но ему не позволили.
— Воспользуешься моим, — коротко бросил Рид и потянул любимого в спальню.
***
— Нет, Гэвин, мы не можем обвенчаться, не сказав об этом Коннору! Он мой брат! — громко возмутился Ричард, пока Рид лениво жевал сэндвич.
— Вот именно по этой причине мы ему ни хрена не скажем. Мне его недовольной рожи в участке хватает, на своей свадьбе я её видеть не хочу! — проглотив последний кусок, взбрыкнул Рид.
— Естественно, он недоволен, он уже сейчас похож на пингвина, а рожать через три месяца! Кстати, ты знал, что у них будет мальчик? — Ричард понял, что одними уговорами ситуацию не изменит.
— Нет, мне насрать, — коротко отрезал Гэвин, делая глоток слегка остывшего кофе.
— А зря! Коннор даже имя выбрал. — Хейз таинственно улыбнулся, ожидая реакции партнёра.
Рид сделал ещё глоток.
— Блядь, говори уже, тебя аж распирает, — махнул рукой и подавился от услышанного.
— Майлз Гэвин Андерсон.
С трудом откашлявшись, мужчина замолчал, задумчиво смотря на любимого.
— Боюсь даже представить, как он аргументировал свой выбор перед Хэнком, — неверяще пробубнил Рид. — Ладно, пусть приходит, ты же всё равно не отстанешь, — согласился, наблюдая за довольной улыбкой Ричарда. — Но взамен ты наденешь платье.
— Гэвин, — Ричард угрожающе навис над будущим мужем и продолжил, — я надену платье только в том случае, если потом возьму тебя в первую брачную ночь, не снимая этого платья. — Хейз выдохнул прямо в губы, зная, что Рид в жизни на это не согласится.
— Говнюк, — прошептал Гэвин.
— Сам такой, — вернул ему Ричард. — Но именно таким я тебя и люблю.
— Я знаю, Ричи, и я тебя.
