***
Они кричат, дерут горло. Тело кажется одним большим ожогом, будто живьём кинули в огонь. Они скребут короткими ногтями по лицу, со всей силой, что у них есть. Кто-то из них чувствует как что-то желеобразное скользит по пальцам и это подпитывает паническое состояние. Они чувствуют, как ногти скользят по лицу и то-ли у них галлюцинации от боли, то ли ещё что, но пальцев будто не десять, а двадцать. Они — одно тело, одна душа, мозг и мысли. Связь их — не порвать, разорвать, прижечь. Они не одинаковы, не похожи, ведь разные грани личности стали отдельны. Ад быстро заканчивается, когда они падают в холодное забытье.***
Разаэль была обычной девочкой. Короткие черные волосы, голубые глаза и несуразная, угловатая, ещё совсем подростковая фигура. Как в три года, так и в пятнадцать лет она была нелюдимой, с замашками социопата и сильно развитой мизантропией. Пела и рисовала, как дышала и бегала вместе с ветром. Брала задрипанный мотоцикл и ехала в ближайший город на подработку, не совсем легальную, вместо учёбы. Её не могли удержать ни учителя, в затхлой, сельской школе, ни родители, пытавшиеся устроить ей лучшее будущее, ни друзья, знакомые, незнакомцы. Она жила свободой, даже если её фамилия, Джеан, и переводилась с какого-то языка как «Заточение». Только вот, пусть это и не было большим секретом, иногда она не была собой, а её место занимал, как она нежно называла, Велиал или коротко, Вел. Эта вторая личность, более безумная и безбашенная, чем она когда либо была, со своими тараканами и взрывоопасным характером помноженным на гениальность. Она, гениальность, была и у неё, но не суть важно. Когда Разаэль отпускала контроль над телом, который потом ловко подхватывала вторая личность всем окружающим становилось не смешно. Вел был слишком, просто слишком для других. С его приколами, которые доводят до трясучки то ли раздражения, то ли ужаса и нестерпимым желанием познавать всё новое. Возможно, когда-то давно, они были одним целым, но сейчас их двое и одна душа на двоих. Они общаются, смеются и дружат друг с другом. Никто им больше не нужен.***
Когда Разаэль приходит в себя, в мыслях полный штиль, что вызывает самую настоящую панику, ведь Велли, Вел, который есть только у неё в голове, которому не нужен сон, болтливый и как только он понимает, что она не спит сразу начинает говорить с ней. Но в мыслях штиль. Она с силой проводит тупыми, к чертикам обстриженными ногтями, какие у неё обычно, но почему-то не цепляется за старый шрам, почти сошедший от времени. На скуле, близко к глазу. Соседским мальчишкам не нравилось какой «высокомерной» она была и идея забросать её камнями не казалась плохой. Она сдёргивает ночную повязку на глаза, которую иногда одевала перед сном (до этого снять её не приходило в голову.) и распахивает глаза. Сверху висит фиолетовая ткань, почти черная. Это не её обшарпанный, серый потолок. Раза вскакивает, слитным движением скидывает ноги с кровати и встаёт. …Это не её комната, будто лакшери отель. Она обставлена в стиле рококо (адское художественное образование). Чертова позолоченная хренотень едва не лишает зрения своим блеском. Они жмурят глаза на которых выступают слезы. Боже, куда они попали? «Вел?» «…» «Велли, ты слышишь меня? Где мы?» Раза почти оседает, но одной силой воли удерживает себя в вертикальном положении. Краем глаза она замечает зеркало. На дрожащих ногах она бредёт к нему и застывает в немом шоке. В отражении девочка, маленькая девочка, не она, почти шестнадцатилетняя дылда, а девочка лет четырёх. Золотистые волосы, вьющиеся на концах ниспадают до талии, челка длинная, до носа, закрывает глаза, но и через неё всё прекрасно видно. Она медленно отодвигает её… …глаза переливаются цветом, который в реальной жизни можно встретить только у белых людей, альбиносов. Они фиолетовые, со светлыми, красноватыми прожилками и постоянно расширяющимся и сужающимся от стресса зрачками. Раза дёргается от отражения, как от прокаженного, с нарастающим ужасом. Это-же не она в зеркале, верно? Это не может быть ей. Девочка в отражении повторяет всё, от микро движений подрагивающих рук, до полноценного обхвата себя тонкостными руками. О, Божебожебоже… Она застряла в неизвестном месте, в, видимо, чужом теле и без Вела. На глазах с удвоенной скоростью проявляются слёзы, но взгляд не отрывается от отражения. Дети обычно плачут противно, навзрыд, с покрасневшим лицом и глазами, соплями и слезами размазанными по всему лицу. Это и её не обходило раньше. Она знает по собственному опыту. Но в отражении девочка плачет по киношному красиво. «Рази? Ты меня слышишь? Где мы?» Паника начинает ускользать сквозь пальцы, медленно растворяясь в родном, знакомом голосе, пусть и с нотками ужаса. «Бес-по-ня-ти-я. Мы в невъебической жопе.»***
Они встречаются ровно через сорок восемь минут и двадцать две секунды, когда успели немного поговорить и к ним, как по расписанию, одновременно зашли две горничные. В голове опять штиль и ни единой мысли, когда её называют «Юной госпожой Расиэль», её выряжают в платье из восемнадцатого века, делают высокую прическу из мелких косичек. Её почти выворачивает от взгляда в зеркало. Они, возможно, в каком-то средневековье, со всеми этими правилами и принижением девушек. (Чёлка всё ещё на глазах.) Разу сопровождают в коридор и она сразу же натыкается на паренька её возраста, с такими-же золотистыми волосами, бледной кожей и по-легушачьи широким ртом. Он видит её, улыбается ещё шире и чуть склоняет голову к плечу. «Раззи!» Её глаза чуть расширяются и она посылает скупую улыбку. «Поговорим позже. Без свидетелей. Только скажи как тебя называют сейчас.» «Бельфегор.» «Милая тенденция, согласись?» Он фыркает и они идут в сопровождении теней-горничных. Коридоры совершенно незнакомы, но они со знанием дела сворачивают в, видимо неверном направлении. — Молодые господа, ваши госпожа с господином ждут вас в столовой. Вел… Бельфегор хмыкет и наклоняет тело ближе к ним. — А если мы не хотим идти туда. Женщины дёргаются, будто от удара и с сомнением переглядываются. — Нам разрешено привести вас насильно. … Таким образом они всё-же попадают в столовую. Огромная дверь, выше их раз в семь с лёгкостью открывается, давая обзор на большой стол в не менее огромном помещении. Женщина и мужчина сидят по обе стороны стола напротив друг друга и будто каждый во главе. Они быстро проходят к накрытым местам буквально в середине стола друг напротив друга и начинают есть. Слава богу, что Разаэль интересовалась этикетом, потому что любила детальные исторические картины. Они жуют и рассматривают хозяев замка. Женщина молодая, пусть пара морщинок на лбу начали проявляться. У неё противно-желтые волосы и одета она в более «современную» модель платья. Мужчина тоже молод, с серебристо-белыми волосами, блестящими на солнце и глазами отдающими рыжевизной. — Бельфегор, Расиэль. — Голос у мужчины глубокий, басистый. Он поднимает глаза и осматривает каждого из них. — С завтрашнего дня начнётся ваше обучение как наследников. — Да, отец. — Тела произносят слова будто на автомате. Это странная, странная семья.***
Встречаются они после завтрака в комнате Вела. Он быстро подходит к кровати и падает на неё навзничь. Она фыркает, это поведение — ребячливое и совершенно противоречит нынешней ситуации. — Раза, ты понимаешь, у меня теперь своё! Своё тело! Она внимательно смотрит на, теперь белобрысый, затылок и медленно расслабляет мышцы, что до этого постоянно были в напряжении. — Вел, ты-же понимаешь, что нам нужно учится отзываться теперь на «Расиэль» и «Бельфегор»? Мальчишечье лицо морщится, будто он съел лимон. — Нам нужно думать как не попасться и что их дети больше не их. Иначе мозги вскроют. И даже не смей ржать. Я говорю вполне серьёзно. Вовремя вчерашней паники я случайно проткнул себе глаз, но сегодня он практически зажил. Понимаешь? Здесь есть магия, способная полностью восстановить зрение и глаза. Кстати, ты нашла дневник? Он, видимо, обязателен для ведения. Она кивает, вспоминая про это. Да, она нашла книжку с замочком и принтом закатного неба с множеством облаков. — Если так подумать, то при первом прочтении сказывается впечатление, что эта девочка мой двойник. — Я тоже так подумал, только у него была странная привычка обращаться к себе по типу «Принц хочет печенья!» в третьем лице и по титулу. — Расиэль тоже так делала, только с титулом «Королева». Они не на долго представляют себе это и сдавленно, немного истерически хихикают. Милая перспектива. — Лучше пока не думать об этом, а о том, почему мы понимаем этот странный язык, но у нас нет других воспоминаний. — Лучше пока изучать дневник и репетировать поведение, что бы не засекли, а уже завтра со рвением заняться тем, что нам дадут учить. Она кивает. Завтра будет насыщенным.***
Первым делом что они делают, это читают расписание на неделю. Политика, экономика, социология, психология людей, обучение оружию, пиромилети (?), общая боевая подготовка, родной язык, русский, итальянский, китайский и ещё пара предметов. У них кружится голова от такого количества. Они быстро распределяют, кто какие предметы возьмёт на себя, потому что одному учить это станет нереально, а их ментальная связь поможет. Но потом учитель говорит, что у них будут и индивидуальные уроки, под конкретного близнеца. У Бельфегора, по причине более ярко выраженных эмоций сдержать лицо не удалось.***
Они пока дети и это хорошо, ведь будь они старше, то не отделались пятью общими (которые они распределили) и четырьмя индивидуальными предметами. Каждый из них два раза в неделю и по мере взросления добавится ещё пара и часы прибавятся, а сейчас всего лишь тридцать четыре часа на шесть дней, пять целых шесть десятых часа в день, если не считать воскресенья. Днём они занимаются, едят и познают этот новый, новый мир, а в тени ночи они говорятговорятговорят о прошедшем. О задрипанном байке, ветре в голове и волосах, немного незаконной подработке и родителях, по которым бывшая Разаэль скучает. Они никогда не лезли в подноготную чувств и мыслей. Поэтому, когда Велиал рассказывает, что ему не хватает граффити, адреналина от бега от полиции, пакостей и шуток, не хватает интернета и обучению всему на свете в нём, она немного удивлена, не ожидая взаимности. Им обоим не хватает ощущения присутствия в своей голове и постоянного жужжания отголосков мыслей. Своих, чужих, не важно, ведь без другого, там, в черепушке, полный штиль. Они говорят как странно видеть другого напротив, обмениваться фразами в слух, а не у себя в голове и понимать, что теперь вторая часть души находиться намного дальше, чем обычно.***
Так проходит год, два, три, они учатся, учатся, развиваются и тринадцать общих предметов с пятью дополнительными оказываются не так плохи, как думалось в самом начале. Яхве, король этой маленькой, островной страны, кивает одобрительно, смотря на их табеля, их успехи с Пламенем и глядя на выбранное оружие. Бельфегор с радостью орудует метательными ножами с леской, когда она в восторге от мечей, отдавая предпочтение скьявоне и классическому Глоку 26. Касикандриэра истерила, ругалась, угрожала, но всё же перестала возражать обучению Расиэль «неподходящему для девочек предмету», когда она начала угрожать уже ей. Эта женщина смешна в своих побуждениях сделать из неё леди, когда единственное о чем она думает, это байк, новое оружие и артефакт в виде диадемы, подаренный отцом. Им даже жаль её, ведь для того что бы забыться и перестать думать, что её семья не ставит её ни во что, она покупает роскошные платья, украшения, строит новые поместья и срывается на горничных. Каси тратит космические суммы, которые могли бы пойти на развитие народа, но её заботит только её удовлетворение. Расиэль немного зла на неё, ведь эта страна, Каллинерия, её территория, дом, место. Она могла стать лучше, больше, развитей, если бы не она. Поэтому, даже младший брат, которому все равно на «мать», помогает ей с подлянками. Эта женщина закатывает истерики, из-за того, что муж, король, проводит с ней мало времени. Она практически бьётся в конвульсиях и не хочет принимать реальность. Так что… Нет ничего необычного, что с такой королевой страна находится в упадке и народ затевает революцию.***
Камердинер Бельфегора и фрейлина Расиэль бегут чуть впереди, указывая дорогу к ближайшему тайному ходу. Мальчик, как обычно канючил, если ему не давали что-то, например сегодня поучаствовать в бойне, поэтому сейчас Бела на руках нёс его личный слуга. Рас фыркает про себя, а потом на секунду останавливается. Она шипит себе под нос и резко сворачивает с намеченного маршрута. — Госпожа…! — Анна, за мной, Руслан, выведи Бельфегора из страны и передай ему мою корону, я её обязательно заберу! Она быстро снимает артефакт, диадема из красного золота, инкрустированная камнями всех цветов радуги, знак наследника, и кидает в цепкие руки Руслана. Он — бывший военный, так что за сохранность брата и побрякушки можно не волноваться. — Анна, быстрее, нужно в кабинет отца. Потом пройдём от туда по тайному ходу. — Что там…? — Документ. Документ о престолонаследии. Я без боя свою территорию не отдам. Через тайный ход мы выйдем к скрытой пристани, где нас будет дожидаться так называемый «последний шанс» версия вторая. Она быстро раскрывает двери и осматривает пустой кабинет, цепляясь глазами за картину пейзажа. Она быстро открывает сейф за картиной, уменьшает документы пламенем, пихает их в маленький пакет и суёт за щёку. Расиэль быстро срезает волосы подчистую, лежащими на столе отца ножницами и напяливает парик, который когда-то клала сюда по-приколу. Анна почти с ужасом смотрит на неё. — Быстрее, помоги мне запихать это в сейф! Сейф закрыт, хорошо. Она дергает за настенную лампу и наблюдает как сдвигается маленькая часть стены у пола. Всё происходит быстро. В один момент они с Анной бегут по тёмным коридорам, как в другой, уже на маленьком катере, объятом пламенем тумана и одну из её простреливают пулей. Девушка медленно соскальзывает и начинает повторять будто заведённая. «Королевская… кровь не должна… пролиться» Расиэль смотрит в то направление откуда прилетела пуля. Они отъехали ещё не далеко, так что разглядеть того, кто это сделал — легко. Волосы отливающие бирюзой, такие-же глаза и правильные черты лица. Когда она ловит его взгляд на своём лице, то шепчет лишь одними губами. «Я найду тебя». Тот разражается смехом и Раза берёт штурвал в свои руки, ускоряется на максимально возможную скорость и подгоняя себя пламенем. Осталось встретиться с Белом…***
Бельфегор приходит в себя когда Руслан садит его на землю близ пещеры где-то у границ острова. Он всё ещё в полу-сне, когда мужчина выгоняет из пещеры то-ли катер, то-ли лодку, окруженную дымкой тумана. — Где Расиэль? — Она просила вам передать, что бы вы не беспокоились о ней и просила передать это… — Вот они! Руслан быстро кидает мальчику диадему и тихо, едва слышим говорит. — Принц, прошу, бегите с острова. Ваша сестра его покинула и уже движется в сторону Маями. Она обещала забрать её обратно. Мальчик кивает. Упоминание сестры всегда делает его спокойней и послушнее. Он быстро запрыгивает на транспорт и вспоминает всю теорию, что ему вдалбливали в голову. Провернуть ключ, двинуть рычажок и вдарить по кнопке. Бел не может ускориться так-же, как Расиэль, так что он вполне себе слышал, как Руслан кидается в бой с криком «За короля!» и что-то со смыслом, что «Королевская кровь более не прольётся!» Эта фраза зацикливается в мозгу. Раз не прольётся, то не прольётся.