***
Пару минут Арсений пытался осмыслить произошедшее. Но раз за разом приходил к одной и той же мысли. «Почему сознание Антона настолько сильное!?» Ни разу. Ни разу за множество проходов он не очутился в нужном месте, максимум на какой-то окраине Питера. Воля же Антона затащила их прямо в его родной город! — О чём конкретно ты подумал? — задал он созревший вопрос. Антон, видимо, был в шоке побольше него, и ответил не сразу. — "Хочу домой". Я испугался, и подумал так. — Ну, желание исполнилось. — Арсений поднялся и принялся отряхивать с себя и рюкзака снег. — Прости... — Я не злюсь. — оборвал мужчина, — Это просто неожиданно. — он протянул руку и, подняв парня на ноги, помог и ему обтрусить снег, — Раз уж мы здесь, есть те, кого ты хочешь навестить? Или там, сделать что-то? — он помнил ту скупую информацию, которую Антон выдал о семье. Антон двигался заторможено, а его глаза нервно бегали. Он дышал часто-часто, такой его реакции Арс ещё не видел. Даже когда парень волновался, его дыхание сохраняло привычный для вампиров ровный ритм. Затем он и вовсе схватился за волосы и растерянно замотал головой из стороны в сторону. — Я не знаю. Арс? — он нашёл взглядом океаны чужих глаз напротив, — Можешь дать мне пару минут? Просто реши что-то. Ничего не спрашивай. Пожалуйста. — его голос был потерянным и надломленным. — Я... — Арсений растерялся, он ни разу не видел Антона таким, — Хорошо, пошли. — он взял его за руку и потянул за собой к выходу с крыши. Они спустились на лифте и вышли на улицу, Арсений так и не отпустил чужую ладонь. Парень бездумно плёлся за ним. — Извините! — он обратился к первому встречному прохожему, грубоватому на вид мужчине за тридцать, — Не подскажете, где здесь ближайшая гостиница? — солнце клонилось к закату, и они не могли остаться на ночь на улице. Мужик обвёл их надменным взглядом и, сплюнув на землю, презрительно бросил: — Пидерасты нынче совсем охренели... — и свалил, бурча себе под нос. Арсений от такого заявления замер как вкопанный. — Это вам не Питер. — подал уже не такой убитый голос Антон, даже усмехнулся, — Повезло, что морду не набил. — Люди такие странные... — только произнёс в ответ Арсений и направился к молодой девушке, оценив риск остаться с побитой ей мордой близким к нулю, — Извините! Антон запомнил ту его фразу.***
Наконец оказавшись в номере, Арсений усадил всё ещё молчаливого Антона в кресло и направился умываться, оставив парня наедине со своими мыслями. Ему чертовски хотелось узнать, что творилось у него в голове, но он не давил. Закончив, он застал парня в том же положении. — Антон, ты как? — он взял стул и сел напротив него. — Арс, я же не рассказывал, как стал... Этим? — его голос пропитала какая-то неизвестная, надломленная эмоция. — Нет. — И я очень не хочу. Но теперь, кажется, должен. — Антон, ничего ты не должен. Не заставляй себя. — Арсений давно понял, что обращение стало для парня травматичным опытом. — Нет, должен. Здесь моя семья. И если я, если мы, пойдём к ним — ты должен знать. — Хорошо. — Арс придвинулся ближе и заглянул ему в глаза. Какое-то время Антон молчал, и первым, что он произнёс стало: — Вся моя семья считает, что я мёртв. Арсений не сказать, что сильно удивился. Для вампиров разорвать контакты с человеческими родственниками не являлось чем-то сверхъестественным. Другой вопрос, почему Антон это сделал? Всё то немногое, что он рассказал о семье, сквозило безграничной любовью и теплом. — Почему? — Я, чёрт. — парень тяжко вздохнул и провёл рукой по лицу, — Я должен был умереть. Он на секунду замер, задержав взгляд на потрясённый глазах напротив и, пересилив себя, продолжил: — Два с половиной года назад мне поставили диагноз: билатеральная нефробластома. До сих пор помню это ужасное название... Рак почек. — он нервно усмехнулся, — Из ниоткуда! Так нелепо, как идиотское клише! Никто в роду не болел, а мне не повезло. В то время папу уволили, и я, идиот малолетний, посчитал свою тошноту и боль в животе недостаточно важными, чтобы просить на это деньги, а у самого не было. Та я блин питался дошираком! Разве удивительно, что тошнило? Когда стало хуже — было уже поздно. — он говорил быстро, но по мере рассказа его глаза стекленели. — Антон... — казалось, что он сейчас заплачет. — Нет, подожди! — парень хотел закончить, — Мне нужна была химия и пересадка. Прикинь, повезло, обе почки поражены! Дабл комбо, блять. Но пофиг, сука, ебаная система! Лечение выжало из моей семьи всё, только чтобы врачи сообщили, что в очереди на пересадку я в самой жопе! Ха. Тогда они сказали, мне осталась пара месяцев. — в его интонации всё чаще проскальзывали истерические нотки, он погружался в воспоминания, будто проживая свой самый страшный кошмар заново, — Тогда они проверили мою семью на совместимость. — его голос стал ледяным, — Единственным подходящим донором была... Моя мама. — на этой фразе по его щеке скатилась слеза, которую он быстро утёр. Арсений не двигался. Он уважал желание Антона договорить. — Я не смог бы, даже будь она здорова. Но у неё сердечная недостаточность... Противопоказание. Она бы не пережила операцию. И я почти смирился. Без особой надежды искал в интернете программы, экспериментальное лечение, и пытался как можно больше времени проводить с сестрой. Вика... Она была такой растерянной. Ей было пять. Она ничего не понимала, но чувствовала. Я занимался с психологом. Я был готов умереть. — страшные слова, произнесённые столь осознанно, — Но мама не была готова меня отпустить. — его голос сорвался на всхлип, и Арсений, не выдержав, прижал его к себе в объятия, аккуратно поглаживая по голове. — Ты очень сильный. — нежно произнёс он, — Не давись. Хочешь плакать — плачь. Я здесь. Всё хорошо. Сейчас всё хорошо. Какое-то время они сидели так, пока Антон немного не успокоился, но другого человека не оттолкнул. — Спасибо... — наконец подал голос он, — Я подслушал разговор. Ночью, у спальни родителей. Мама пыталась подкупить врачей. Пыталась договориться о взятке, взять для этого кредит, лишь бы операцию провели. Врачи ей отказали. Тогда она собралась убить себя, чтобы её почку отдали мне. А папа пытался её отговорить. Его, его голос. Он мне снится. — Антон снова всхлипнул, — Сломленный, будто мёртвый. Он любил, любит! Нас обоих. И он знал, я бы не принял, не понял её жертву! Но моя мама, знаешь, она очень добрая, — в его голосе засквозила надломленная улыбка, — и упрямая. Она осталась непреклонна. В ту же ночь я исчез. И всё, что осталось — короткая записка. Прости меня, мам. — его снова накрыли эмоции и он надолго замолчал. — Я уехал на окраину, поселился в дешёвом мотеле. Из вещей — телефон, кошелёк и несколько бесполезных таблеток. Я всё ещё искал пути, но с каждым днём верил всё меньше, мне становилось хуже. И, когда я почти решился закончить это всё, глубоко в даркнете наткнулся на объявление. Я уже не помню текст, но суть была в том, что некий доктор Дмитрий предлагал тяжелобольным шанс спастись в обмен на десятилетнюю преданность... Конечно, я посчитал это обычным шарлатанством. В интернете слишком много инфоциган пытаются развести тех, кто потерял надежду. Но что-то необъяснимое, как седьмое чувство, заставило поверить. "Один раз в жизни, последний раз, я хочу поверить в чудо." — процитировал он собственный мысли, — В конце-концов, какая разница, где я умру? Так я попал в Питер. — Доктор Дмитрий... — Арсений знал, обращение способно излечить многое, но не рак. Но если от органа остался хотя бы маленький кусочек: он восстановится. Значит, Антона обратили в процессе операции... Ужас. — Да, Дима. — Антон отстранился и заглянул Арсению в глаза, натянуто улыбнувшись, — И вот я жив. Но для них я мёртв. И я не уверен, что нужно это менять. — Стоп, что ты такое говоришь!? — Арсений встряхнул его за плечи, — Антон! Они тебя любят! — мужчина сам чуть не прослезился от безграничности этой любви, — Они будут рады! — А если они уже это приняли!? Если без меня им лучше!? И я ворвусь в их новый мир? Воскресший сын спустя два года! Вернусь, чтобы снова уйти! Как мы это объясним!? — он неопределённо взмахнул руками, — Наша жизнь похожа на бред! И я точно не хочу втягивать в это мою семью! — Мы что-нибудь придумаем! Хей, тише. — Арсений с силой притянул Антона к себе, и тот затих в его руках, — Что-нибудь придумаем...