Кажется, моя романтическая драма превратилась в боевик

      — Я, конечно, рада за вас, — недовольно произнесла Шизука. — Но зачем вы ко мне припёрлись?       — К вам было ближе всего, — ответил Хачиман. — К тому же нужно поговорить.       Они сидели за столом и поглощали рамен быстрого приготовления. Хикигая поначалу залип, глядя на столовые приборы и пытаясь понять, где вилка, после чего хлопнул себя по лбу и взялся за палочки, которые в последний раз держал в руках, казалось, полвечности назад. Но руки, к счастью, всё помнили.       Хирацука была недовольна ночным вторжением, но, к удивлению Хачимана, не слишком сердилась, а ворчала скорее для порядка. Хикигая чувствовал, что она скорее рада появлению своих любимых учеников.       Краткий пересказ всего, что произошло с момента, когда на Юи началась охота, она выслушала с интересом и не перебивая. Хачиман, впрочем, был уверен, что часть событий она и так знает, но это было неудивительно: при последней встрече он дал пару советов по ориентированию в даркнете, и не сомневался, что его бывшая учительница им последует.       — Эх, какие же вы бедовые, — вздохнула Шизука, поднимаясь из-за стола. — Наверное, по-другому вы просто не можете. Но хоть кое-какие уроки усвоили. Ладно, поищу футоны — не выгонять же вас среди ночи…       — Погодите, я хотел поговорить с глазу на глаз, — Хачиман встал следом за ней.       — Ладно, всё равно думала устроить перекур.              Они вышли на улицу. Хирацука достала сигарету и щёлкнула зажигалкой. В ночи сверкнули искры, но огня не было. Ещё пара щелчков — тот же результат.       — Не думал, что вы ещё курите, Хирацука-сан, — удивился Хачиман.       — Не думала, что ты не начал, — ответила Шизука.       Хикигая фыркнул.       — Не хочется становиться приманкой для снайпера, — сказал он.       Шизука улыбнулась в ответ. Диалог понемногу клеился.       — Что будешь делать? — спросила Хирацука, тщетно щёлкая зажигалкой.       — Лежать на диване, лечить руку и страдать от акклиматизации, — Хикигая прислонился спиной к стене. Действие обезболивающего начало проходить, и рана напоминала о себе почти при каждом движении. — В меня столько раз стреляли в Креодосии и на «Карансебеше», а попали в Японии…       Ответом ему был тяжёлый вздох. Шизука прислонилась к стене рядом с ним.       — Ты знаешь, что я не об этом.       — Я всё ещё думаю, — Хачиман опустил взгляд. — Я поиздержался, но если постараться, то даже на том, что осталось, смогу пожить в роли домохозяина. Но… не хочу. Можете собой гордиться — я могу исполнить давнюю мечту, но она мне уже не нужна.       — Да-да, вали всё на старую и одинокую женщину, — Хирацука демонстративно скрестила руки на груди.       — Неправда, вы всё ещё молоды и красивы. Просто не каждый сможет вас оценить, — улыбнулся Хачиман. — Наверное, мне стоит помочь вам с поисками. Как благодарность за всё, что вы для нас сделали.       — Я ничего такого не сделала. Просто выполнила свой долг как учителя, — пожала плечами Шизука.       — Вы знаете, о чём я, — взгляд Хачимана вдруг стал очень серьёзным. На какую-то долю секунды.       Никаких доказательств. Только догадки. Но всё же…       — Лучше скажи, что ты надумал, — поспешно перевела тему Шизука. — Я даже не представляю, чем ты мог бы заняться.       — Я пока тоже, — охотно подыграл ей Хикигая. — В крайнем случае запишусь в Силы Самообороны. Я слышал, у них опять кадровый голод.       Хирацука расхохоталась.       — Ну ты даёшь, — проговорила она сквозь смех. — Чтобы ты маршировал по плацу под вопли какого-нибудь мудака-сержанта? Да ни за что не поверю!       — Думаете, я не смогу перетерпеть и подняться выше по званию?       Хохот постепенно сошёл на нет и уступил место задумчивости.       — Я даже не знаю, что страшнее — если ты не выдержишь и уйдёшь или если дорастёшь до офицера, — сказала Шизука. — Думаю, это было бы как в тех плохих боевиках, где есть солдат, которого не любят за нарушение устава, но держат, потому что только он может решить проблемы армейских дубов.       — Моя романтическая драма и так превратилась в боевик, — усмехнулся Хачиман, а потом отошёл на пару шагов и поклонился. — В любом случае, спасибо за всё, Хирацука-сенсей. И знаете… плевать мне, созависимость или нет. Юи и Юкино я никому не отдам.       Откланявшись, он ушёл в дом, а Шизука снова начала щёлкать зажигалкой. Наконец загорелся дрожащий огонёк. Но не успела сигарета коснуться этого огонька, как в кармане завибрировал телефон.       — Кому ещё не спится в час ночи? — проворчала Хирацука, снимая блокировку.       "Как они?" — гласило сообщение от номера, который она никогда и нигде не записывала, доверяя лишь своей памяти.       "В порядке. Спать не дают."       "А наш швейцарский друг?"       Шизука усмехнулась невидимому и неслышимому собеседнику.       "Нашёл себе новую работу и отстал, — отпечатала она. — Спасибо, что присмотрел за ними."       "Не за что."       Выделив все сообщения, Хирацука потянулась к кнопке удаления, но палец застыл на полпути, а потом вновь застучал по виртуальной клавиатуре.       "Приезжай. Сто лет не виделись."       "Я подумаю."       Улыбаясь, Шизука очистила историю переписки, убрала телефон в карман и посмотрела на зажигалку, размышляя, есть ли смысл опять пытаться добыть из неё огонь.       — Приманка для снайпера, значит…       Незажжённая сигарета была смята и затолкана в пепельницу, а Хирацука вернулась домой. В гостевой комнате она застала интересную картину. Хачиман и Юкино сидели на диване и дремали, прижавшись друг к другу. Юи же лежала, устроив голову у них на коленях.       — Отлично, не придётся возиться с футонами, — заключила Шизука и выключила свет.       

***

      Хачиман сидел на водительском сидении и скучал. Обычно он умел терпеть, но сейчас не было особенно желания и настроения. Хотелось быстро всё закончить и забыть. И так за последние недели пришлось пролить много крови (преимущественно чужой) и пота (по большей части своего), чтобы ещё и ждать одного человека, который знать не знал, что у него назначена встреча.       Но, к счастью, терпение вознаградилось. К машине подошёл мужчина в костюме, который по стоимости мог сравниться с «Лэнд Уорриором», а по полезности — с таким же костюмом, но без красивого логотипа, добавляющего пару ноликов к цене. Осмотревшись, он открыл дверь на пассажирское сидение.       — Едем в… — бесплатное приложение к дорогому костюму осеклось, увидев на месте водителя человека в балаклаве, который ещё и направил на него «Глок». — А где…       — Шофёр и охранник крепко спят, не беспокойтесь, — ответил Хачиман на английском. — А если вы задумали какую-нибудь глупость, то ваш сон будет вечным.       Дорого одетый мужчина мгновенно побледнел от ужаса.       — Чего вам надо? — спросил он.       — Я знаю, что вы и ваши друзья за чемодан йен лоббировали сворачивание деятельности «Японской гуманитарной службы» в Креодосии, — произнёс Хикигая. — Глава той гуманитарной миссии начала готовить отчёт, который выставит ваши действия в плохом свете, так что вы рискуете заслуженно покинуть своё кресло. И кто-то из вашего лобби придумал заплатить наёмникам, чтобы они добыли для вас этот отчёт.       — Вы… работаете на Юкиношиту-сан?       — Ваши действия подвергли мисс Юкиношиту опасности, — вопрос был проигнорирован. — А ещё навредили третьим лицам. Как вы понимаете, она очень недовольна. А раз недовольна мисс Юкиношита, то недоволен и я.       — Вы ничего не докажете! — немного осмелел собеседник. — И чего вам надо? Шантажировать будете?       Хачиман пожал плечами.       — Мне от вас ничего не нужно, — произнёс он. — Просто хочу, чтобы вы внимательно услышали и передали своим друзьям кое-что. То, что вы сделали, не должно повториться, — он нажал на спуск. Чиновник вскрикнул от неожиданности, но «Глок» лишь сухо щёлкнул. — Иначе в следующий раз пистолет будет заряжен. Мы друг друга поняли? Если да, то кивните и посмотрите в окно.       Торопливо закивав, мужчина в костюме отвернулся к окну. Один точный удар рукоятью — и он обмяк, уткнувшись лицом в стекло. Хикигая достал из кармана флакон растворителя и тщательно протёр всё, к чему успел прикоснуться, после чего снял балаклаву, убрал её в карман и покинул машину.       На ходу он достал телефон и набрал номер.       — Эй, Хихигая, доброе утро ещё раз!       — Вам того же, Харуно-сан, — ответил Хачиман. — Мы отлично побеседовали. Спасибо за помощь.       — Шизу-тян благодари, — голос Харуно из насмешливого стал серьёзным. — Нет, правда. И передай сестрёнке привет.       — Передам, — Хикигая машинально кивнул. — Что-то ещё?       — Ничего. Хотя знаешь… Я ошибалась в тебе. Позаботься о них, ладно?              Через полчаса он уже звонил в дверь Шизуки, держа в одной руке увесистый пакет, а в другой — банку «Макс-кофе».       — Ты где пропадал? — сразу же спросила Хирацука, глядя на пакет.       — Просто соскучился по «Макс-кофе». Заодно прогулялся и взял кое-чего в нагрузку, — Хачиман, не дожидаясь возражений, сунул покупки ей в руки. — Это вам за то, что побеспокоил среди ночи.       Заглянув внутрь, Шизука строго посмотрела на бывшего ученика.       — Ты думаешь, что моё прощение можно купить раменом и пивом?       — Нет, — ответил Хачиман с абсолютно спокойным лицом. — Вашим любимым раменом и пивом.       — Врезать бы тебе… — Хирацука вздохнула и посторонилась, пропуская его. — Тебя уже заждались. Превратили моё жильё в проходной двор…       В гостевой комнате его дожидались Юи, Юкино и Комачи.       — Братик-бестолковатик! — воскликнула сестра. — Ты где пропадал? Мне сказали, что через два дня моя птичка будет как новая. Ты свои дела порешаешь или подождать? Но не больше недели.       Хачиман замер, поняв, что на него молча смотрят все. Смотрят — и ждут ответа. Он знал, чего хочет Юкино, что нужно Юи, о чём молчат Комачи и Шизука. Знал, что никто не скажет ни слова вне зависимости от ответа. Но он ещё ночью всё решил. На самом деле даже до разговора, который нужен был скорее для самоуспокоения. А главное — Хикигая знал, чего хотел он сам.       — Не жди, — с улыбкой ответил он. — Я остаюсь.