Перекрёсток

— Эй-Джей, объясни, что это было? – обратилась Рэрити к Эпплджек, рысившей по центральной аллее Яблочных Акров. — Ты о чём? – нехотя откликнулась фермерша. — Зачем ты устроила свару с Трикси? Ведь вроде всё нормально было, чего ты вдруг на неё набросилась? Эпплджек демонстративно отвернулась. — Нет, ты мне объясни! – не отставала Рэрити. – Ты что, так завелась из-за того, что она прибрала к копытам жеребца? Ты что же, на него глаз положила? — Послушай, подруга, не лезь не в своё дело! – огрызнулась Эпплджек. — Очень даже моё дело! – возразила модельерша. – Мне не хочется, чтобы Трикси в очередной раз натворила чего-нибудь здесь. А ты её чуть не спровоцировала! — Да ладно тебе! – фыркнула Эпплджек, немного сбавив ход. – Чего бы она сделала, когда там и Твай, и Старлайт были. Рэрити обречённо вздохнула. — Слушай, Эй-Джей, — начала она. – Я тебя не понимаю. Когда ты наняла этого своего работника, ты от любого намёка, что можно с ним что-то такое устроить, как от огня шарахалась. Эпплджек мрачно покосилась на Рэрити. — А теперь неделя прошла, и ты от одного напоминания о нём завелась, как будто он тебя бросил в подвенечном платье и сбежал к Трикси. Эй-Джей, в чём дело? Эпплджек затормозила так резко, что Рэрити едва не врезалась в неё. — Ну, чего ты на мозги мне капаешь? – рассерженно сказала она. – Ну да, подумала и решила, что раз такой хороший жеребец сам в копыта попался, так хватать надо. А тут эта… комедиантка явилась и утащила прямо из-под носа. Думаешь, если я такая из себя деревенщина, так я и не кобыла вовсе? Я ж тоже семью хочу. Да и это самое тоже. Что, до старости клопать, что ли? Думаешь, мне не хочется? Иной раз как накатит, так под первого встречного запрыгнуть готова. Я-то уж придумывать стала, как половчее под Грэя залезть, а тут… — Эпплджек горестно вздохнула. — Ох, Эй-Джей… — Рэрити была поражена тем, что услышала от Эпплджек. – Неужели всё так серьёзно? Эпплджек печально кивнула. — Может быть, тебе стоит поискать жеребца на пару встреч? – предложила единорожка. – Ну, хоть охоту снять. Тем более, что у тебя ещё жеребца не было. — Боязно как-то, — понизив голос, сказала фермерша. – Мало ли кто попадётся. Я когда в Мэйнхеттене жила, столько слышала всякого. — Да ладно тебе, тут же не Мэйнхеттен! – прервала её Рэрити. – А то и впрямь до старости одна останешься. — Вот ты бы помогла, — обратилась к подруге Эй-Джей. – Ты-то опытная. — Да ладно тебе, — рассмеялась Рэрити. – Не такая опытная. Больше разговоров. Слушай, а познакомь меня с этим твоим Грэем. А то прямо интересно, из-за кого такое волнение в Понивилле. — Какое ещё волнение?- подозрительно спросила Эй-Джей. — Ну, подруга, да ты на своей ферме совсем отстала от жизни! – засмеялась модельерша. – Сама знаешь, у нас городок такой, что кобыл больше, чем жеребцов. А тут такой жеребец объявился! Бон-Бон его мельком видела, когда он Пинки прямо в стену её магазинчика впечатал, потом весь день вздыхала, пока Лира ей хвост выдернуть не пообещала. Разговоров было! Особенно когда ты его сходу к себе утащила. Ты себе не представляешь, какие сплетни про вас ходят! — Ну, каждый рот не заткнёшь, — смутилась Эпплджек. – А показать могу, они с Маки как раз должны к сбору урожая завтрашнему готовиться. Не торопясь подруги добрались до усадьбы. — А, явилась! – окликнула с крыльца Бабуля. – Ну и куда тебя унесло с утра пораньше? — К Твайлайт ходила, — ответила Эпплджек. – Сегодня Старлайт вернулась, думала послушать, как у неё дела. — И как, послушала? — Да нет пока, вечером схожу. — А тут ваша Рэйнбоу Дэш с утра носилась как угорелая. Чего с ней приключилось? — Долго рассказывать, — попыталась уйти от разговора Эй-Джей. — А ты расскажи, куда нам торопиться, — медовым голосом проговорила старая пони. – Присядем. Чаю выпьем с пирогами. Парни-то уже работать ушли, никто нам не помешает. Грэй-то с утра явился усталый, видать ночка нелёгкая выдалась. Эх, внучка, упустила жениха! — старушка коротко хохотнула. Эпплджек покраснела. — Ладно, давай пироги, — нехотя сказала она. Уже сидя за столом, Эй-Джей рассказала бабуле о том, что подслушала ночью, и о том, что разъяснила им Старлайт. — Да, дорогие мои, наворотили вы дел! – потешалась старушка. – Ну Дэш эта ваша – дурочка, что ж с пегаски-то взять, но вы-то чего за ней следом глупости творить стали? Это же надо – на фокусницу осерчать, что она себя расхваливает! — Да поняли мы всё, Старлайт нам всё разъяснила! – с досадой пробурчала Эпплджек. — И кому вы хорошо сделали? – посерьёзнев, сказала Бабуля. – Себя дурами выставили, артистке этой нагадили, да ещё она потом тут почудила на славу. Ты-то чего на сцену полезла? Не на родео же, в самом деле. Это ещё пощадила она тебя. Вот дед твой, помню, как-то тоже с фокусником бродячим сцепился, так потом полгода в город носа не казал. А чего поделать, если этот фигляр его прямо на сцене в платье обрядил, да ещё и накрасил, как продажную кобылу. И ведь как ухитрился – всего-то копытами в воздухе помахал!- Бабуля покачала головой. Эпплджек поперхнулась чаем, представив дедушку в таком виде. — Да, сильно он злился, — погрузилась в воспоминания Бабуля. – А что тут поделать – сам нарвался. И ладно бы в первый раз, ведь к каждому циркачу докапывался, всё на чистую воду вывести грозился. Вишь ты, обмана не терпел. – Бабуля собралась с мыслями. – Так что, говоришь, мстить она не будет? — Сказала, что нет, — ответила Эпплджек, отхлёбывая чай и закусывая куском пирога. – Да не верю я ей. Мало ли что ей в голову взбредёт. А где Маки и Грэй? — Корзины они потащили на завтрашнюю делянку. — Зачем? – удивилась Эпплджек. – Яблоки-то только завтра собирать начнём, сразу бы и отвезли. — Да женишок твой несостоявшийся опять что-то придумал, — поддела её Бабуля. – Уж не знаю чего, но Макинтош визжал от восторга. — Чего он там мог придумать? – удивилась Эпплджек. — Уж не знаю, но Маки клялся, что завтра за день делянку уберём. — За день? – поражённо протянула фермерша. – Как можно? Да у нас на неё меньше трёх дней никогда не уходило! — Ну, не знаю, — отмахнулась старушка. – С трубами-то у него получилось, глядишь, и тут что выйдет. А ты чего с утра пораньше пожаловала? – спросила она у Рэрити. — Твайлайт сказала, что нам нужно поговорить с Трикси и извиниться за ту историю. — Умно, — похвалила Бабуля. – Поговорили? — Нет, — ответила Рэрити. – Сначала Дэш на Трикси наехала, в результате умчалась быстрее своего визга, – модельерша поморщилась. – Потом Эй-Джей с чего-то вдруг завелась, потом Старлайт чуть дуэль не устроила. — Вот так помирились! – удивилась Бабуля. – Это как же теперь, она тут нам ничего не устроит? — Она обещала, что на ферму ни ногой, — нехотя ответила Эпплджек. — И чего ты-то опять на рожон полезла? Эпплджек замялась, не желая во второй раз делиться сокровенным. — О, кажется, Макинтош и Грэй идут! – с облегчением воскликнула она, услышав приближающиеся голоса. Low bridge – everypony down! Low bridge – and we comin’ to the town! You always know your neighbor and you always know your pal If you’ve ever navigated on the Erie Canal! — слаженно тянули песню Маки и Грэй. — Спелись, жеребчики, — хмыкнула Бабуля. — Грэй, а зачем наклоняться под мостом? – послышался голос Эпплблум. — Чтобы головой не приложиться, — ответил Грэй. – Оно, конечно, пассажиров брать не поощряется, но если битсов заработать можно, то кто ж удержится. Вот и сажают попутчиков, сколько места найдут. По пути кто сойдёт, кто сядет. С каждого по пять битсов соберёшь, треть хозяину баржи, на двоих битсов по тридцать за ходку получится. Если за день ходок пять туда-обратно – неплохо выйдет. — Это что же, — быстро сосчитал Макинтош. – За день триста битсов? — Ага. Плюс хозяин платит. — Выгодное дело! – удивлённо сказал Маки. – А ты тут за пять сотен в месяц нанялся! — А там бы разбогател! – голос Грэя послышался прямо из-под окна. – Одна упряжь тысячи в три влетит, а их не меньше двух за лето износишь, а то и трёх. Накопытники хорошие – по сотне за один. А покупать всё за свои. Да потом ещё налог сдерут, если по-честному нанимался, а по-другому никак сейчас. Опять же, не каждый день тягать будешь, а то надорвёшься и сдохнешь. Вот и остаётся за месяц тысяча, ну полторы, если жилы все порвёшь. Много, что ли? Ты что, думаешь, если у вас тут всё дёшево, то и везде так? — Грэй, а в песне было про Баффало, — заговорила опять Эпплблум. — Там на самом деле живут бизоны? Мне сестра рассказывала про них, когда в Эпллузу съездила. Они на самом деле быстро бегают и на поезда нападают? — Бизоны есть, конечно, они западнее живут, на север от Хуфера. Только не слышал я, чтобы они нападали на кого-нибудь. Если только не разозлить, но кто ж на такое осмелится. — Хуфера? — Ванхуфера, мы так называем, чтобы покороче было. Мак, ты чего делаешь? — Это… Бочку хочу в амбар свой отвезти. — Зачем? Вчера же натаскали два десятка. — Пусть будет. — Ну, ладно. Сам тащи. — Ну и оттащу. На некоторое время установилась тишина, прерываемая лишь трелями птиц. — Ну, чего делать будем? – спросил Макинтош. — А чего нужно? Вроде что Бабуля сказала — переделали. Свинарник я почистил, дрова притащили, воду в бак набрали, огороды только вечером поливать. Чего ещё? — Завтра яблоки собирать начнём. — Начнём, — согласился Грэй. — Грэй, а как мы будем по-новому собирать? – снова влезла в неторопливый разговор Эпплблум. Эпплджек насторожилась. — Ну, вы как обычно собираете? – спросил Грэй. — Ну, это, — смешалась маленькая кобылка. – Привозим корзины, ставим под дерево. Потом лягаем дерево. Яблоки прямо в корзины ссыпаются. Мы корзины на телегу грузим и везём сюда. Тут Бабуля яблоки перебирает – что в погреб, что на сидр, на джем, что-то сразу продаём, а совсем плохие – свиньям на корм. — Ну и завтра так же будем делать. Только каждый свою часть работы делать будет. — Это как? Бабуля, улыбаясь, толкнула Рэрити копытом в бок и кивнула на Эпплджек. Та, замерев, ловила каждое слово. — Вот, смотри, давай я на песке начерчу, — начал объяснять Грэй. – Смотри, вот усадьба, вот делянка. Вот вы яблоки обтрясли, погрузили и повезли. Потом тут выгрузили, ждёте, пока корзины освободятся. Потом опять пустые корзины везёте. Выгружаете, яблоки обтрясаете так раз за разом. Так? — Так, — подтвердила кобылка. – Мы всегда так делаем. — А теперь смотри, что получается. Пока вы туда-сюда с телегами таскаетесь, яблоки не собираете? — Нет, конечно! — А если все одновременно яблоки сюда подвезёте, тут затор будет? — Бывает. — Вот мы и сделаем так, чтобы спокойно работать и без дела не стоять. — А это как? – по тону Эпплблум было ясно, что она очень заинтересовалась. — А вот смотри. Мы собрали все корзины, и их хватает, чтобы половину делянки обтрясти. Мы их все расставили под деревьями. Потом мы взяли четыре телеги. Мак, кстати, зачем вам столько? — Э-э.. — Ясно. Две мы отогнали на делянку, две оставили возле погреба и нагрузили пустыми корзинами. — Зачем? Выражение морды Эпплджек было неописуемо. Её рот широко открылся, а глаза, казалось, вылезут из орбит. Она в сердцах треснула себя копытом по лбу. — Утром молодая хозяйка первая пойдёт на делянку и начнёт лягать яблони. Мак сказал, что она лучше всех справляется. — М-да! – подтвердил Макинтош. — Следом я пойду с телегой. Корзины оставлю там, где их не поставили сегодня, телегу отгоню дальше и там оставлю. Потом пойду туда, где яблоки уже в корзинах и погружу корзины на телегу, которую поставили сегодня. Эту телегу повезу сюда. Понятно? — Пока не очень, — пожаловалась Эпплблум. — Ну вот, как я обратно двинусь, Мак со второй телегой пойдёт на делянку. Как раз пока я выгружу яблоки здесь и следующую ходку начну, он загрузится там и двинется сюда. — Я поняла! – в восторге закричала Эпплблум. – Это получается, что Эй-Джей непрерывно лягает деревья, вы непрерывно привозите яблоки, мы с бабулей непрерывно их перебираем, и никто времени не теряет! — М-да! — Вот, всё ведь просто. Если бы кто-нибудь ещё корзины с яблоками на телеги грузил, то мы бы с Маком только туда-сюда ходили. Эпплджек, закатив глаза, что-то шептала, периодически стуча себя по лбу копытом. — Ну, какого Дискорда мы сами не догадались? – трагическим шёпотом спросила она. – Я себя такой дурой чувствую! — А я же тебе сразу говорила, хватай его… сама знаешь, за что, да под венец тащи, — ехидно сказала Бабуля. — Грэй, а можно я спрошу о личном? – раздался голосок Эпплблум. — Ну, спроси, — усмехнулся жеребец. – Может, даже отвечу. — А правда, что у тебя особая пони – Великая и Могущественная Трикси? Три кобылы в доме затаили дыхание. — Правда, — подтвердил Грэй. – Только когда мы сошлись, она ещё Великой и Могущественной не была. — А давно ты её знаешь? — Давно. Я когда на север попал, мне двенадцать было, значит пятнадцать лет уже. — И ты не боишься её? Ты знаешь, что она тут натворила? — Слышал, рассказывала она. А чего мне её бояться? Чего в ней такого страшного? — Ну… — замялась кобылка. – А вдруг она опять колдовать начнёт? И всех тут заколдует. — Да ну, не надо глупости говорить, — ответил Грэй. – Зачем ей вас заколдовывать? — А вдруг ей что-то не понравится? — Чего ей тут может не понравиться? – удивился Грэй. – Какое ей до вас дело? Она сюда случайно зашла, с дороги в темноте сбилась. А так – прошла бы мимо до Хуффингтона. — Ты теперь к ней уйдёшь жить? – после паузы спросила Эпплблум. — Зачем? Ходить к ней, конечно, буду, а ночевать буду в амбаре. Что ж мне, на работу через все ваши сады бегать? — А ты на ней жениться будешь? — Эпплблум! – укоризненно воскликнул Макинтош. — По нашим обычаям мы и так вместе, — ответил Грэй. — Я же ей снежный цветок принёс. — А что это такое? – заинтересовалась Эпплблум. – Расскажи! — Обычай такой старый есть. В горах цветок растёт, белый, серебром отливает, а сердцевина – золотом. За ним надо на самую вершину лезть, где снег даже летом лежит. Раньше принято было, если жеребец кобылу полюбит, он ей два цветка приносил. Если она его тоже любила, она один цветок себе в гриву вплетала, а второй – ему. Тогда они считались вроде как мужем и женой, и никакой жеребец уже к ней не подкатывал. Правда, как старики говорят, за последние лет триста кроме меня никто в горы не лазил. — А ты чего полез? – раздался голос Макинтоша. — Да как сказать… Мы уже вместе жили, а старшие жеребчики стали к ней яйца подкатывать. Ещё бы, единственная единорожка в Лэнс Бэй, да такая красивая. Я сколько с ними дрался, да всё без толку. И она их отшивать замучалась. Ну, кто-то из стариков в шутку и сказал, мол, снежный цветок ей добудь, тогда все и отстанут. Я ж не знал, что это шутка была, собрался и в горы попёрся. Веришь ли, целый день вверх лез, чуть не завалило по пути. Залез на вершину, ветер там такой, что чуть шкуру не сдирает. Нашёл я эти цветы, их там совсем мало, оказывается. Два цветка сорвал, в коробку сунул, в сумку убрал. Смотрю — а как спускаться буду? Ну, думаю, тут и останусь насовсем. Потом по склону потихоньку пошёл, а он подо мной поехал. Ну, я до самого низа на крупе и ехал. Вверх день тащился, вниз за пять минут домчался. Хорошо хоть не засыпало. А внизу как в валун впечатался, чуть дух не вышибло. — А что дальше было? – голос Эпплблум дрожал от нетерпения. — Дальше? Дальше в себя немного пришёл, отряхнулся и домой двинул. Беатрикс меня уже на улице поджидала. Ты где, говорит, скотина такая, шлялся? Да как двинет копытом в морду, так что я на круп сел! — Она – тебе? – изумился Макинтош. — Ага! – подтвердил Грэй. – У меня аж искры из глаз посыпались. Ну, башкой тряхнул, чтобы кружиться перестала, цветы достал и ей вручил. Она стоит, молчит, на меня смотрит. А потом спрашивает, это, мол, то, о чём я подумала? Я говорю – то самое. Она меня поцеловала, потом цветы нам в гривы вплела, и пошли мы вместе по улице. Так что получается, что мы муж и жена, хоть и бумаги у нас нету об этом. — Это так… Так романтично! – взволновано выпалила Эпплблум. — Ага, как она меня лягнула, столько романтики было, — рассмеялся Грэй. – Ну, хоть после этого всерьёз к нам относиться стали. А то, как из школы нас выгнали, нам только каторгу и пророчили. Рэрити взглянула на подругу. Эпплджек выглядела как жеребёнок, которому показали издалека конфету, а потом демонстративно убрали. — Что, внучка, мимо тебя жеребчик-то проскочил, — подколола Бабуля. — Бабуля! – не сдержавшись, завопила Эпплджек. Макинтош просунул голову в окно. — Ты чего орёшь? – с подозрением в голосе спросил он. — Ничего! — Доброе утро, мэм, — сказал Грэй, заглядывая в окно и приподнимая шляпу. – Мэм! – повторил он, глядя на Рэрити. — Доброе утро! – сказала Рэрити. – А вы и есть Грэй? — Есть такое, мэм, — согласился серый жеребец. – А вы кто? — Это Рэрити, моя подруга, – представила её Эпплджек. – Вы чего там на улице стоите, заходите. Макинтош и Грэй исчезли из окна и спустя мгновения вошли в кухню. — Мэм, мы всё, что нужно на сегодня, сделали, — отчитался Грэй. – Может, чего ещё надо? — А ты что за двоих отвечаешь? – грубо оборвала его Эпплджек. – Небось, к своей Великой и Могучей хочешь смотаться? — Может и хочу, — пожал плечами Грэй. — Ну, так иди! Держать не буду! Можешь совсем проваливать отсюда! Справлялись без помощника, и теперь справимся! Пару мгновений Грэй молчал. — Я правильно понимаю, что вы меня уволили? — Да, уволила! – яростно выкрикнула Эпплджек. – Проваливай! Грэй молча развернулся и вышел из дома. — Оплату за тот срок, что я отработал, оставьте себе, — обернулся он на пороге. – Между нами долгов нет. — Эй, ты чего? – оторопело выдавил Макинтош. – Ты куда? Когда Грэй вышел из дома, в кухне повисла гнетущая тишина. Эпплблум в недоумении переводила взгляд с неё на Бабулю и Макинтоша и обратно. Морда Макинтоша выражала огромную обиду. — Это что такое было? – нарочито спокойным тоном осведомилась Бабуля. – Ты что творишь? — А что такого? – с Эпплджек слетела вся злость, и она с какой-то детской обидой уставилась на Бабулю. – Если он работать не хочет, то пусть убирается на все четыре стороны. Чего его держать-то? — Ты что творишь? – неожиданно жёстко сказала Бабуля. – Заело, что умнее тебя нашёлся? Или что не в твою дырку суёт, а тебе с твоей Дэш опять тайком в амбаре лизаться? Ты что же нас так позоришь? Сколько раз из-за твоей дурости в нас копытами тыкали! Ну-ка, быстро догоняй и прощения проси! Рэрити тихонько выскользнула из дома и помчалась прочь. — Элемент честности! – издевательски протянул Макинтош.- Элемент дурости ты, а не честности! Эпплджек, как будто очнувшись от наваждения, растерянно смотрела на брата и бабушку. — Ты что? – тихо спросила она. – Зачем вы так? Она молча вышла из кухни и поднялась в свою комнату. Рухнув на кровать и зарывшись мордой в подушку, она разрыдалась.