Перекрёсток

— Гостиница тут, конечно хорошая, это я точно знаю. Но оно нам нужно, чтобы постоянно кто-то мимо по коридору топтался, да под дверью уши грел? – рассуждала Трикси. Грэй молча тянул фургон по дороге. Надо сказать, жеребец был слегка удивлён его весом и с большим уважением поглядывал на свою подругу. — А домик снять на пару месяцев – лучше всего будет, — продолжала единорожка. – Особенно если где-нибудь на окраине, а за два месяца ещё и скидка будет хорошая. — Ага, — коротко ответил Грэй. Конечно, баржа с дровами или углём весила намного больше фургона фокусницы, но и тащить её приходилось по воде, а не по довольно ухабистой дороге. — В отдельном домике нам никто мешать не будет! – мечтательно сказала Трикси. – Ух, покувыркаемся всласть! — Ага! — Тебя что, Макинтош покусал? – Трикси подозрительно покосилась на Грэя. — Н-нет! — Скучно с тобой, — надулась Трикси. – Сказать больше нечего? Грей немного помолчал. Через пару минут он негромко затянул песню: I have a mule and her name is Sal Fifteen miles on the Erie Canal She's a good old worker and a good old pal Fifteen miles on the Erie Canal We've hauled some barges in our day Filled with lumber, coal, and hay And every inch of the way we know From Albany to Buffalo Трикси присоединилась: Low bridge – everypony down! Low bridge – and we comin’ to the town! You always know your neighbor and you always know your pal If you’ve ever navigated on the Erie Canal! Дальше пони продолжали уже хором: We'd better look 'round for a job old gal Fifteen miles on the Erie Canal 'Cause you bet your life I'd never part with Sal Fifteen miles on the Erie Canal Get up mule, here comes a lock We'll make Rome 'bout six o'clock One more trip and back we'll go Right back home to Buffalo Low bridge – everypony down! Low bridge – and we comin’ to the town! You always know your neighbor and you always know your pal If you’ve ever navigated on the Erie Canal! — Эй, вы чего тут разорались? – послышался чей-то голос. — Пташки певчие! Светло-жёлтая земная пони, одетая в зелёную рубашку, стояла около ограды, поднявшись на задние ноги и опершись на забор передними. — Ты, что ли, Великая и Могущественная? – спросила она. – Не ждала тебя здесь ещё раз, после того как ты в Понивилле порезвилась. А кто это с тобой? — А, Задира! – обрадовалась Трикси. – Да вот, навестить тебя решила! А то, думаю, как вы тут без меня? — А так же как с тобой, только без тебя. Жёлтая пони опустилась на четыре ноги и подошла к фургону. — Ну, давай копыто! – сказала она. Трикси и жёлтая сделали брохуф. — А ты кто такой? Откуда взялся? – прищурившись, посмотрела на Грэя жёлтая пони. — Из Сноу Сити, мэм, — Грэй вежливо приподнял шляпу. — А, тоже северянин! Меня Фиддли звать. Фиддли Твэнг. А ты кто будешь? — Грэй, мэм. — Грэй? – удивилась Фиддли. – Рогатая, это же про него ты рассказывала? — Ты на моего жеребчика не нацеливайся, а то уши откушу, — пообещала Трикси. — Это ты-то мне? – фыркнула Фиддли. – Это мы посмотрим, кто кому чего откусит! Рада тебя видеть, подружка! Единорожка и земная пони крепко обнялись. — Слушай, у вас тут никто домик не сдаёт? – поинтересовалась Трикси. – Поприличнее, но без особого шика. И лучше где-нибудь на отшибе. — Спокойно трахаться хотите, чтобы не мешал никто, — усмехнулась Фиддли. – Есть кое-что подходящее, почти у реки. Можно и сходить, посмотреть. Фургон тут бросьте, никто не украдёт. Братишка мой присмотрит. Эй, Казуи, хорош дрыхнуть, полдень уже! – крикнула она в сторону дома. Из окна показалась заспанная морда молодого земнопони. — Ты чего орёшь? – недовольно спросил он. – Ой, Трикси, привет! Представление будешь устраивать? — Никаких представлений! – отрезала Трикси. — Иди сюда, бездельник! – велела Фиддли. – Видишь фургон? Сиди и сторожи, пока не вернёмся. — Да я отсюда постерегу!- попытался протестовать Казуи. — Я сказала — иди сюда! – повысила голос Фиддли. – Ну что за бестолочь – всю ночь где-то шляется, а потом его не добудишься. После того, как Грэй подкатил фургон и выпутался из упряжи, трое пони отправились на осмотр дома. — Притомился? – ехидно заметила Трикси. – Ты ж вроде баржи по каналу таскал. — Так баржа по воде идёт, а не по этим колдобинам, — невозмутимо ответил жеребец. – И упряжь там другая, под себя сделанная. — Ну да, тебе в моём хомуте неудобно, — согласилась единорожка. – А кто тебя заставлял? Сам же в упряжь полез. Грэй искоса взглянул на неё, но промолчал. — Вас слушать – одно удовольствие, — с сарказмом заметила Фиддли. – Как будто сорок лет женаты. Пока пони шли по центральной улице городка, все встречные здоровались с Фиддли, а многие – и с Трикси, к её удивлению. — Слушай, а меня тут помнят, что ли? – спросила она. — Ага, — подтвердила жёлтая земнопони. – Ты зачем вообще в этот драный Понивилль сунулась? Тебе же говорили, там публика неблагодарная. Осталась бы у нас, дала бы ещё одно представление, а то и два. И тебе почёт и деньги, и нам развлечение. — Знать бы тогда… — вздохнула единорожка. – Ну, так вот получилось. — У нас тут пони простые, всё работяги да фермеры, а там публика чистая, — продолжала Фиддли. – Ты про этот Понивилль вообще знаешь что? — Да откуда мне… Слышала только, что Эпплы его основали. — Ну да, основали, — фыркнула Фиддли. – Они когда сюда приехали, тут уже куча пони жила, фермеры в основном. Эпплы просто подсуетились удачно перед Селестией, вот тогда и название появилось, и городок отстраиваться начал. А селились тут за триста лет до них. Ну, как Селестия городок посетила, сюда из Кантерлота народ потянулся. Да ладно бы знать потянулась, а то так – лакеи да чистильщики нужников. Кому Лас-Пегасус или Серебряные Берега не по чину, а капусту в деревне растить зазорно. Кто на отдых, кто в отставку сюда перебирался. Ну, сами понимаете, с простыми пони рядом им жить неприятно было, да и цены на всё задрали. Народ в Хуфф стал перебираться, тогда тут деревенька малая была. Потом Троттингем стал модным, туда вся знать и свинтила, а тут всё осталось по-прежнему: работяги – в Хуффе, а чистая публика – в Понивилле. Грэй хихикнул. — А ты чего веселишься? – уставилась на него Фиддли. — Да так… Мне Бабуля Смит про основание города другое рассказывала. — А ты-то к ним каким боком? – подозрительно прищурилась пони. — Я к ним на работу нанялся, а сегодня меня уволили. — Уволили? – удивилась Фиддли. – Чего ж ты такого натворил? Эпплджек, что ли, невинности лишил? Да нет, тебя бы тогда под венец силком притащили, с этой рогатой не гулял бы сейчас. Не, ты, наверно отказался её осчастливить, и за это тебя выгнали! Грэй споткнулся. — Так она что, ни разу ещё? – изумлённо спросил он. – Во, дела! Трикси рассмеялась, подвизгивая от восторга. — Вот это да! – стукнула она копытами по дороге. – А я-то думала, чего она так чудит! Ты представляешь, она меня в чём упрекнула – что мы с ним как встретились, так сразу же и того… — Да ты что? – захохотала Фиддли. – Прямо так и упрекнула? — Ага! Я сказала, что с ним на зиму домой вернёмся, так она возмутилась, мол, чего это я за него решаю? Сказала, что если мы ночью покувыркались, то ничего это не значит! — Я что-то пропустил? – заинтересовался Грэй. Трикси, повизгивая от смеха, в подробностях начала рассказывать о событиях этого дня. — Так она дверь выбила? – рыдал от смеха Грэй. – И Маки её чинил? — Ага, — Трикси с гордостью задрала нос. – Ты бы глаза его видел! — Ой, подруга, ты в ударе сегодня! – Фиддли валялась на земле, размахивая копытами. – Я даже забоялась – не трахнешь, так сожрёшь! — Ты думаешь, я на чём-то одном успокоюсь? – хохотала в голос единорожка. – Сначала трахну, потом сожру! Вокруг уже собрались неравнодушные зрители, которые на последние слова Трикси ответили дружным ржанием и топотом копыт. — Вы чего тут собрались? – прикрикнула на них Фиддли. – Вам тут что, представление? — Да это лучше любого представления! – вытирая слёзы копытом, сказал жеребец изумрудного цвета в жёлтом шейном платке и шляпе. – В жизни такого не слышал! — Так что же это, парень, может, она тебя наняла, как раз, чтоб ты её объездил? – выкрикнул другой жеребец. – Чего ж ты растерялся? Хуффингтонцы опять дружно засмеялись. — Слышь, Трикси, когда представление будешь устраивать, ты фокусы не показывай, ты ещё раз это всё расскажи, — посоветовал кто-то из толпы. — С представлениями кончено, — твёрдо сказала Трикси. На мгновение воцарилась тишина. — Да ты что, из-за понивильских дураков что ли бросить всё решила? – спросил тот же жеребец. – Да наплюй ты на них! Тут тебе всегда рады! — Точно! – подтвердила сиреневая пегаска. – Если они там не знают, как представление делается, да как фокуснику битсы достаются, так и нечего туда ходить! А мы тут завсегда с радостью посмотрим. Дочка моя всё время спрашивает, когда ты вернёшься, я, как услышала, сразу сюда прилетела. — Я же сказала – больше никаких представлений! – повторила Трикси. – Всё, хватит с меня. Надоело. — Эх, а мы-то надеялись, — вздохнул кто-то. Толпа постепенно стала расходиться. — Так ты тут проездом, выходит? — спросил изумрудный жеребец. – У Фиддли остановилась? — Нет, хотим дом снять на пару месяцев. Вот, Фиддли как раз ведёт смотреть. — Это какой же дом? Не тот, что старик Гринхувз сдаёт? — Он, — подтвердила Фиддли. – Мне вчера Санрей мимоходом сказал. Не сдал ещё? — Да кому он тут сдаст? Приезжих нету, не Понивилль же. А кто на работу наниматься приходят – им не по карману. Ну, пойдём, провожу вас маленько. Я как раз на картофельное поле шёл, Флэт Флэнк просила подсобить с уборкой. — А чего он вообще сдать его решил? — А ты подумай. Работать ему уже трудно, в Понивилль каждый день не находишься. Это нам туда-сюда не расстояние, а в его-то годы… Лили его к себе зовёт, а он всё отнекивается. Говорит, стыдно ему будет сено есть за просто так. — Чего же она ему работу не предложит? Она же с подругами цветы выращивает на продажу, а Гринхувз всю жизнь садовником. Нешто не справится? — Предлагала, да чего-то он никак не решится. Вроде как дом ему жалко бросать. Хочет сдать, чтобы и под присмотром был, и монета какая-никакая капала. А ты, вижу, в этот раз не одна явилась. — Ага. Жеребчика своего случайно тут встретила. Десять лет, как расстались, а тут вдруг столкнулись посреди дороги. — Эх, а я-то надеялся к тебе яйца подкатить! – шутливо посетовал жеребец. – Ну, давай знакомиться, что ли. Блюграсс Медоу меня зовут. Сам местный, но чаще где-нибудь на заработках обретаюсь. А ты кто будешь? — Грэй, — серый жеребец поднял копыто для брохуфа. – Просто Грэй. Сам с севера, сюда случайно попал. Как к Эпплам нанялся, ты слышал, как вылетел – тоже слышал. — Поладим, — сказал Блюграсс. – Вечером приходи в «Серую гриву», сидра выпьем, музыку послушаем. Компания там хорошая, всё парни толковые, не понивилльские. — Был там, — кивнул Грэй. – Три дня назад с Макинтошем. — А, так это ты был! Я вчера вечером только вернулся, так мне рассказали, что Маки с каким-то чужаком приходил. — Ага. Со мной и приходил. Мы ещё сидр его привезли, две телеги. — Да, сидр у него хорош, — согласился Блюграсс. – Крепкий, а голова наутро не болит, только пить охота. И весело с него становится, а не дуреешь. — Точно. Я наутро полбочки воды выхлебал, пока не полегчало. — О, вот и пришли. Сейчас я хозяина поищу, если в Понивилль не ушёл, то здесь где-то. Блюграсс резво ускакал, а Трикси и Грэй с интересом рассматривали дом, стоя у ограды ухоженного сада. — Хороший дом, — наконец сказал Грэй. – На совесть построен, и место отличное. Сколько же тут пони жило? — Ну, — задумалась Фиддли. – Сам Гринхувз, жена его, сын с женой, дочь с мужем, внучки. Девять пони всего. Потом все разъехались. Дочь его с семьёй в Мэйнхеттен подалась, сын – в Ванхуфер. А как жена его померла от чумы, так остался он с Лили Вайли вдвоём. Она-то в Понивилль переселилась, дело там у неё своё, а старик тут остался. Лили уж и так его уговаривала, и эдак – ни в какую. Говорит, не хочу от своих могил удаляться, самому срок подходит. Теперь, вроде, согласился, да не хочет с пустыми копытами, желает хоть какую монету в общую копилку положить. — Хорошо поступает, правильно, — кивнула Трикси. – А сколько он за месяц запросит? — А это уж как сговоритесь. В Понивилле такой за полторы тысячи без торга можно сдать, и то продешевишь. А здесь-то кому он нужен. Старик и продать бы рад, да денег больших тут ни у кого не водится. Энвил, кузнец наш, приценивался, у него третий сын родился как раз. Вроде как сговорились, потом передумал, чего там не срослось – не скажу. Фиддли сорвала травинку и прикусила её зубами. — Чего смотришь? – спросила она у Грэя. – Нравлюсь? — Травинку в зубах держишь, как Маки. — Родня всё же, — равнодушно ответила кобыла. – Хотя такую родню… Ладно, Маки – единственный нормальный, а остальные… — А маленькая что, чем перед тобой виновата? – спросил Грэй. — Ничем. Я её и не знаю. А с Эпплджек и с Бабулей ничего общего иметь не хочу. Не Эпплы мы, а Твэнг. — С Эпплджек чего не поделили? Она-то вас не грабила. Трикси навострила уши и придвинулась поближе. — Не грабила. А язык её до беды доведёт. — А чего такого она сказала? – вмешалась Трикси. – Она ж вроде как Элемент Честности, врать не будет, сплетничать тоже. — Честности, — фыркнула Фиддли. – Честно по-разному сказать можно. А иной раз и соврать лучше будет. А она как выскажет в лоб, так хоть стой, хоть падай. И сама собой довольна — мол, всю правду рассказала. Тьфу! – Фиддли выплюнула травинку. – Грасси куда-то запропастился, либо в Понивилль за стариком побежал. С него станется. Хороший парень, всем помогает, и характер у него хороший, лёгкий. — Не иначе как глаз на него положила? – с интересом спросила Трикси. — Я-то, может, и положила, да он на меня не положил. Сама знаешь, нрав у меня дурной, и обругаю, и такого скажу, что самой потом совестно. А он спокойствие своё ценит, ему всё это даром не сдалось. — А как-то притереться друг к другу нельзя? – сказала Трикси. — Может и можно, время на это нужно, — вздохнула жёлтая кобылка.- Да и обидела я его, было дело. Кабы не вы, он и не подошёл бы ко мне. Вон он, лёгок на помине. Из-за дома показался Блюграсс в сопровождении пожилого коричневого пони с седой гривой и бородой. — Заходите, заходите, — обрадовано закричал издалека старик. – А я вот к речке спустился да задремал там на солнышке. Спасибо, Грасси нашёл меня. Давно ждёте? Гринхувз подошёл к калитке и открыл её, а затем отошёл в сторону, пропуская пришедших. — Я так понимаю, дом снять хотите? – говорил старик на ходу. – Хорошее дело, не пожалеете! Дом на славу, сам строил, своими копытами. Вам для медового месяца самое то, что нужно! Я вас как увидел, так сразу и понял, что только поженились, по вам сразу видно-то! Трикси смущённо отвернулась в сторону, тогда как Грэй невозмутимо смотрел перед собой. Фиддли, следуя позади, тихонько пофыркивала, сдерживая смех. — Я вам всё покажу, а потом и о цене столкуемся! – продолжал Гринхувз. – А вы сами откуда будете? Вот вы, юноша, точно из Балтимейра, порода тамошняя сразу видна. У меня зять оттуда, тоже как вы. — Я на самом деле из Мэйнхеттена, но уехал оттуда давно, — поправил его Грэй. — Ну, видать, родители ваши из Балтимейра, — сказал Гринхувз. – Породу-то не скроешь. — А как понять, что из Балтимейра? – заинтересовалась Трикси. — А вот вы на этих двух жеребчиков посмотрите, — усмехнулся старик. – Ведь сразу видно, кто откуда. — Правда? А на что смотреть надо? — Ну как же! Вот, Блюграсс наш, местный. Глядите, как сложен – настоящий земной пони, плотный, крепкий. А муж ваш – другое дело, хоть и рослый, а на единорога больше смахивает, только что без рога. Такие на востоке живут, в Балтимейре, да вокруг всего Подковного залива. Ну, давайте дом смотреть. Спустя полчаса вся компания расселась на лавках в увитой глицинией и клематисами беседке. — Ну, вот что скажу вам, — проговорил Гринхувз. – Прошу я шестьсот битсов в месяц, но так и быть пятьдесят скину. По копытам? Трикси вопросительно взглянула на Грэя, который сосредоточенно смотрел в стену. — За два месяца, получается, тысяча сто, — задумчиво сказал тот. — Плата сразу? — Хорошо бы сразу, — обрадовано закивал Гринхувз. – Въезжать-то когда будете? — Сейчас. Дадим еще четыреста сверху, чтобы два месяца нас никто здесь не беспокоил. Идёт? — Парень, да мне собираться-то не надо, сумку накинул, да пошёл, — засуетился старик. — Внучка-то меня уж заждалась, а теперь-то я не с пустыми копытами пойду! Что ж я, не понимаю что ли, вам сейчас вдвоём побыть охота. Кровать только не сломайте, – хитро подмигнул он. – А если и сломаете – не беда, дело молодое. — Тогда так решим, — сказал Грэй. – Мы сейчас фургон свой притащим и расплатимся. А потом я вас до Понивилля провожу. — Да ты что, малый! – удивился старик. – Да сам я, что ли не дойду? Я ж туда, считай, каждый день на работу мотаюсь! Меня ж тут все знают! — А я всё же провожу, — повторил Грэй. – Дело одно там у меня, вот вместе и дойдём. — Ну, коли так, я не против, — согласился Гринхувз. – Вдвоём и дорога веселей будет. — Тогда я за фургоном пойду. Трикси, тут подождёшь? — И я тогда пойду, меня уж заждались, — сказал Блюграсс. – Рад был помочь. Фиддли проводила взглядом ушедших жеребцов. — Ну что, новобрачная, — ехидно сказала она. – Совет вам да любовь! И чтобы первая брачная ночь прошла как надо! Покажите класс на простыне! — Не смешно, — буркнула Трикси. — Да ладно тебе! – веселилась Фиддли. – Я ж от чистого сердца! Вы простыню наутро вывесите? Ну, чтобы все убедились в целомудренности невесты. — Я тебя сейчас убью!- рассвирепела Трикси. – Рогом проткну, и скажу, что так и было! — Да ладно тебе! – земная пони на всякий случай отступила на пару шагов. – Вы бы себя со стороны видели! Идёте рядом, друг на друга всё время коситесь, а посмотреть стесняетесь. Умора! У вас же на мордах всё написано, вон, даже Гринхувз всё сразу понял! — Шутить будешь – Трикси тебя прибьёт! – проворчала Трикси, постепенно успокаиваясь. – Хоть что-то хорошее случилось, тьфу, чтоб не сглазить. — Так чего тебе ещё надо? Женитесь, жеребят заводите, дом стройте, да хоть этот выкупите. Без пропитания не останетесь. Он, сразу видно, работящий, да ты со своими представлениями без пучка сена сидеть не будешь. — Как у тебя просто всё, — вздохнула фокусница. – Допустим, дом есть. Далеко отсюда, но свой. И деньги водятся, слава Богине. А карьера-то накрылась, и с нуля всё начинать уже неохота. Подруги присели на скамейку. — Так всё серьёзно? – с сочувствием спросила Фиддли. — Куда серьёзнее! – с грустью ответила Трикси. – Знаешь, сколько конкурентов? И каждый себе рекламу делает. – Трикси перешла на откровенно издевательский тон. – Спешите видеть наше суперпредставление! Настоящее магия, никакого обмана, как у Трикси, которая обделалась на всю Эквестрию! — Что, в самом деле, так говорят? – удивилась Фиддли. – Ты же рассказывала, что такое у вас под запретом. Ну, типа себя хвалить можно, а про других чего плохого сказать – ни-ни. — Ага, говорила, — мрачно сказала фокусница. – Только тем, кто помоложе, наплевать. Я с одним таким закусилась. Уж очень он насчёт меня изощрялся. Ну, я его выследила, дождалась, когда он язык распустит, вылезла на сцену и предложила всё тоже повторить, но в глаза мне. — Повторил? — Шутишь? – фыркнула единорожка. – Да он как меня увидел, чуть лужу не напрудил прямо на сцене. Ну, ладно, предложила ему мастерством помериться, что ты думаешь – я с таким уже лет восемь стесняюсь выходить, так, детские трюки. А гонору-то! — Ну и что же? Показала бы опять всем, чего стоишь на самом деле. — Да ну, — Трикси махнула копытом. – Ты знаешь, я за последний год ни разу не выступала. Иной раз достану реквизит, разложу, а не хочется. Засуну всё обратно в ящик, с глаз долой и на месяц опять забуду. Понимаешь, я же, как без выступлений осталась, поняла, как мне это всё надоело. Пока выступала – вроде всё нормально было, призванием своим считала, всё что-то новое придумывала. А потом раз – и нету больше Беатрикс Луламун, а вместо неё Великая и Могущественная Трикси. Мне учитель мой всегда говорил – со сцены сходишь, образ снимаешь. А я его как напялила, так и таскала. Как себя со стороны услышу – так противно становится. Трикси то, Трикси сё. Как ещё пони терпели… — Ого, видать серьёзно тебя приложило, — сказала Фиддли. — Серьёзно, — согласилась Трикси. – Знаешь, я ведь за десять лет только сейчас немного отдохнула. Где захочу – остановлюсь, пока не захочу – не уеду. Да хоть поесть нормально – и то дело. Не на ходу, а за столом. Фургон этот надоел. Щели – копыто просунуть можно, зимой от холода трясёшься. И таскать его уже ноги болят. Я же единорожка, а ты на меня глянь – ну чисто земная кобыла стала. — Можно подумать, это плохо, — в шутку обиделась Фиддли. — Кому как, — философски ответила Трикси. – Битсы только добывать сложно стало. За карты опять не от хорошей жизни взялась. Денег, конечно, прибавилось, да только риск большой. — Да уж, тех понивилльских снобов ты тогда хорошо ободрала, — прыснула жёлтая кобылка. – Уж как они хорохорились поначалу! — Да, весело получилось! – хихикнула Трикси. – Пойдём, посмотрим, чего ещё в доме интересного есть.