Оплачено сполна

Вэй Чанцзэ присутствовал на тренировках солдат, но так как царская армия имела внушительное количество, включая новобранцев, да и каждый был занят своим делом, даже он не мог знать каждого в лицо и по имени. Однако Чанцзэ был осведомлен об успехах самых талантливых воинов, и о достижениях Усяня тоже был наслышан. Каждый раз, когда он пытался встретиться с ним, чтобы познакомиться лично, Усянь делал всё возможное, лишь бы отец не разглядел его лицо: представал перед ним в тренировочном шлеме, прикрывался рукавом ханьфу, ссылаясь на кашель, прятался за спинами товарищей в конце шеренги. Вэй Чанцзэ никак не мог взять в толк, почему из всех воинов именно с Усянем происходят какие-то непредвиденные обстоятельства, однако у него не было столько времени, чтобы думать только об одном солдате, поэтому Усяню до сих пор удавалось избегать прямого контакта. Всё потому, что ему не хватало духу посмотреть отцу в лицо, не говоря уже о том, чтобы признаться. Поначалу из-за того, что Усянь не добился высот и не вернул колокольчик, а потом, когда достиг обеих целей, просто не знал, как выбрать подходящий момент, хотя всегда исподтишка наблюдал за отцом. Однако звездам, должно быть, надоело наблюдать сверху за метаниями юноши, и они сами решили выбрать благоприятный день, когда тайну Усяня следовало раскрыть. Ведь невозможно вечно таскать кота за хвост, и если два человека бок о бок служат на одной территории, то встреча лицом к лицу была бы неизбежна. Настало время распределения обязанностей новобранцев при царском дворе: кого-то оставили в военном ведомстве, кого-то отправили в дворцовую стражу, а Усяня распределили в личную охрану Лань Ванцзи под руководством Сун Ланя. Ему должны были выдать новую форму и меч. Усянь думал, что это сделает Сун Лань с присущей ему сдержанностью и отправит юношу восвояси, однако он оказался застигнут врасплох, когда зашел в один из кабинетов военного ведомства и увидел внутри Вэй Чанцзэ. - Стало быть, тот самый неуловимый призрак Усянь, как тебя прозвали среди солдат? – первым заговорил генерал, добродушно усмехнувшись. – Наконец-то нам удалось встретиться лично как подобает. До меня еще давно доходили вести, что ты даже участвовал в поединке с молодым господином Лань Ванцзи, с тех самых пор всё хотел познакомиться с тобой. Усянь на мгновение обомлел и растерялся, сердце пропустило удар. Он был явно не готов к этой внезапной встрече, к которой у него даже не было времени подготовиться. Юноша резко поклонился в пояс и затараторил: - Что вы, господин генерал Вэй, этот незначительный воин не стоит вашего внимания, слухи обо мне преувеличены, вам не стоило тратить свое время, чтобы увидеть меня лично… - И манеры твои весьма скромны, – скрестив руки на груди, покивал головой Чанцзэ. – Тебя распределили в личную охрану Его Высочества, теперь ты находишься под его прямым руководством. Подними голову, тебе не стоит так низко кланяться мне, прибереги это для молодого господина Ланя. Усянь слегка прикусил губу, послушно выпрямляясь, но всё еще низко опускал голову, чтобы чёлка падала ему на лицо. Между тем Вэй Чанцзэ потянулся к столу, на котором лежали сложенная военная форма и меч в ножнах. Он взял их в руки и подошел ближе к юноше, чтобы передать. - Держи. Носи их с достоинством и честью, посвящая всего себя защите Его Высочества. Жаль, что ты не остаешься под моим подчинением, и у нас не выдалось времени поработать вместе, но, я надеюсь, в будущем еще представится такая возможность. Усянь воспользовался этим моментом, чтобы снова слегка нагнуться в почтительном поклоне, принимая столь драгоценные вещи. - Благодарю, господин генерал Вэй, – облизнув пересохшие губы, промямлил Усянь. - Что еще за господин? – пожурил его Чанцзэ. – Я же сказал, оставь эти почести для Его Высочества. - Так точно, генерал Вэй! – вернув голосу более уверенную интонацию, отчитался Усянь, всё еще склонившись в поклоне. - Вольно, – отмахнулся Чанцзэ. – Можешь идти. Сун Лань встретит тебя по дороге из военного ведомства и проводит на территорию крыла молодого господина Ланя. Усянь кивнул, подумав, что в этот раз пронесло, и вздохнул с облегчением – он слишком разволновался, чтобы сказать что-то внятное или как-то подвести разговор к другой теме, сославшись про себя на то, что момент снова не совсем подходящий для откровений. Однако стоило резко развернуться, чтобы поскорее покинуть кабинет, как Усяня выдал предатель-колокольчик, звонко брякнув. Его чистый серебряный звон, непохожий на звуки обычных колокольчиков, мгновенно перевел внимание Вэй Чанцзэ на себя. - Постой. Усянь замер у двери, стоя к генералу спиной, и вытянулся по струнке. Сердце бешено заколотилось в груди. - Твое имя Усянь, верно? – спросил Чанцзэ. – А фамилия? - У меня… – Юноша почувствовал, будто он проглотил язык, во рту пересохло. Слова давались тяжело, к горлу начал подступать ком. – Я рос без фамилии. Усянь не видел лица генерала, боясь к нему развернуться, между тем Вэй Чанцзэ слегка нахмурился, а в груди нарастало волнение. К нему закрались подозрения, которые потянули за собой слабые ниточки необъяснимой надежды, и он продолжил задавать вопросы: - Откуда ты родом? - Я… я вырос на улице. - Откуда у тебя этот колокольчик? И почему ты не поворачиваешься ко мне? Дай мне взглянуть на тебя. Хоть Вэй Чанцзэ не мог помнить каждого воина в лицо, но как отец, едва взглянув на своего сына, не признал бы его? Усяню уже минул шестнадцатый год, пусть он заметно вырос, но в нем четко прослеживались черты своих родителей: глаза матери, подбородок отца. Колокольчик лишь подтвердил догадки, после чего у Чанцзэ не осталось сомнений. Он развернул юношу к себе, держа за плечи, и наконец-то смог рассмотреть его лицо. В глазах мужчины скользнуло ошеломление, и он не верящим голосом произнес: - Вэй Ин?.. Кадык Усяня дрогнул. Вся его бравада рухнула, и он чуть дрогнувшей интонацией вымолвил: - Отец… Одежда и меч выпали из его рук к ногам, когда Вэй Чанцзэ, будучи немного выше и крупнее сына-подростка, крепко обнял его и прижал к своей груди. Усянь непроизвольно потянул руки в ответ, сжимая пальцы на его одежде. Потом Чанцзэ немного отстранил от себя Усяня и спросил мучащий его вопрос: - А твоя мама?.. Что с твоей мамой? Что с вами случилось?! - Прости, отец… Я не смог ее защитить. Больше Усянь не смог сдержать слез, и они хлынули из глаз, прорвав плотину, которая всё это время усмиряла чувства юноши. Тема о маме была самая болезненная для него, он так долго копил в себе эти сожаления, что позволил выпустить их на волю только при отце. Вэй Чанцзэ снова обнял его и начал гладить по голове – как в детстве, чтобы успокоить. - Ты не виноват, – приговаривал он. – Ты сделал всё, что мог. Всё, что было в твоих силах на тот момент. Ты молодец, Вэй Ин. Спасибо тебе за то, что ты выжил. Усянь услышал то, что не надеялся услышать, и это согрело шрамы на его сердце. Чтобы кто-то – не просто кто-то, а именно родной человек – обнял его и сказал, что он не виноват… В глубине души Усянь боялся, что отец его не поймет, осудит, отнесется прохладно или с пренебрежением, возложит часть вины… Но Вэй Чанцзэ как никто другой понимал чувства своего ребенка. Это была часть их болезненного прошлого, которое оставалось только принять, ведь его было не изменить. Когда оба взяли себя в руки, Чанцзэ снова отстранил от себя Усяня на длину вытянутых рук. - Дай мне посмотреть на тебя, ты так вырос… Теперь я понимаю, что имел в виду Сун Лань, когда упоминал о твоем смешанном стиле боя. Кажется, ты до сих пор помнишь, чему я учил тебя в детстве? - Очень смутно, но мое тело помнит. - Хотел бы я сказать, что теперь, когда небеса подарили нам встречу вновь, я тебя обязательно защищу, вот только ты вырос и можешь защищать себя и других сам. Я действительно очень горжусь тобой, – искренне поведал о своих чувствах Чанцзэ. – Почему же ты не признался мне раньше? - На самом деле, гордиться здесь особо нечем… – смущенно возразил Усянь, опустив взгляд и почесав себе нос. – Ты ведь не знаешь, чем мне пришлось заниматься, чтобы выжить. Мне… очень стыдно в этом признаваться. Я боялся, что ты разочаруешься во мне… - Не говори глупостей. Неважно, чем ты занимался раньше, главное, что ты осознал для себя сейчас и чем решил заниматься в будущем. Выжить маленькому ребенку, который потерял родителей… Это я должен просить прощения, это мне стыдно, что я не нашел тебя раньше, не спас, не уберег… Всё, что я могу – это благодарить тебя и небеса за то, что ты выжил и вырос здоровым. Я никогда в тебе не разочаруюсь. Ты – моя величайшая гордость. - Отец… Усянь почувствовал, как всё сжалось в груди, как слова отца тронули струны его души, от которых снова захотелось плакать, но на этот раз он сдержался. Потом Чанцзэ снова заговорил: - Ну всё, на этом хватит сантиментов. Вэй Ин. Вэй Усянь. Подними свои вещи и переоденься, я должен официально тебя представить.

* * *

Усяню было неловко: он находился в узком кругу царской семьи – Цинхэн-цзюнь ван, его сын Лань Ванцзи, его родной брат Лань Цижэнь и его племянник Лань Сичэнь. К сожалению, обе матери – и Ванцзи, и Сичэня – рано умерли, из женщин остались только дальние родственницы. На мгновение в голове Усяня проскочила забавная мысль: у вана было более мягкое и добродушное лицо, такое же, как у племянника, а вот Ванцзи своей суровостью больше походил на строгого дядю. Какая интересная семейка! Затем Усянь слегка прикусил губу – лишь бы не выдать улыбку, которая возникла при этих мыслях. Перед этими особами царской крови ему было велено поведать свою историю, после которой Цинхэн-цзюнь заговорил: - Нам отрадно слышать, что отец с сыном воссоединились спустя шесть лет разлуки. Не иначе, что на то была воля богов. Вэй Ин… Или тебя теперь следует называть Вэй Усянь? Надеемся, что теперь Гусу станет для тебя новым домом. Мы очень ценим Вэй Чанцзэ, и по твоим успехам видим, что ты унаследовал самое лучшее от своих родителей. Дом Ланей теперь рассчитывает на тебя, ведь теперь ты входишь в личную охрану наследного принца. - Поздравляю, генерал Вэй, с твоей главной победой в этой жизни, – присоединился к поздравлению Лань Цижэнь. – Ведь нет ничего важнее кровных уз. - Те, чьим дорогам уготовано пересечься – непременно встретятся, – изрек философскую мысль Лань Сичэнь и посмотрел на брата. – Ванцзи, хоть тебе не удалось сберечь маленького господина Вэя, зато ваши пути снова сошлись вместе! Разве это неудивительно? Отрадно видеть тебя в таком приподнятом расположении духа в последнее время, теперь я понимаю, почему, и очень счастлив и за тебя, и за генерала Вэя, и за молодого господина Вэя. Лань Ванцзи предпочел промолчать, лишь сдержанно кивнув. - Спасибо за ваши теплые слова, Ваше Величество и Ваши Высочества, – поблагодарил Вэй Чанцзэ. Он и Вэй Усянь поклонились. Усянь принимал на себя честь защищать царскую семью, благодаря которой он и его отец смогли выжить. Если бы только мама была рядом с ними… Чуть махнув головой, чтобы выкинуть из мыслей всякую сентиментальность, которая была не к месту, Усянь случайно пересекся глазами с Лань Ванцзи. Его сдержанный взгляд потеплел, как будто… он испытывал гордость? За Усяня? Юноша слегка смутился. Ему всё еще было трудно забыть свой прежний образ жизни, когда он был никем, и то, что сейчас он обзавелся людьми, которые так хорошо к нему относятся и высоко оценивают, вызывало непривычные чувства. Они были приятными и грели душу, однако Усянь боялся, что если позволит себе слишком сильно ими насладиться, то они исчезнут, как будто их и не было. Весть о том, что безродный Усянь, прослывший в народе Шакалом, оказался потерянным сыном самого генерала Вэя, быстро разлетелась по царскому двору. Большинство сослуживцев расценило это благоприятно, ведь если сами боги подарили им шанс воссоединиться, то стоило только порадоваться. Тем более, что Вэй Усянь заработал себе неплохую репутацию – к его обучению нельзя было придраться, он добился своих результатов сам, да и умел расположить к себе людей открытым характером. Другие не придали этой новости особого внимания, а некоторые… расценили не особо благоприятно. Когда до Су Шэ дошли вести про Вэй Усяня, то его лицо скривилось так, будто он съел что-то кислое. Этот парнишка не понравился ему еще с того момента, когда заявил, что хочет соревноваться с самим господином Лань Ванцзи, а теперь оказалось, что Усянь являлся причиной всех бед Су Шэ. Ведь именно из-за него его подвергли жестокому наказанию, а потом понизили до самого низкого звания, превратив в мальчика на побегушках и изгоя, над которым подтрунивали все, кому не лень. Как-то раз Су Шэ не повезло проходить мимо Вэй Усяня, и его лицо выдало его раньше, чем он успел об этом подумать и вовремя отвернуться, кинув небрежный приветственный поклон. Он собирался пройти как ни в чем не бывало, но Усянь остановил его вопросом: - Почему ты прожигаешь меня взглядом, будто я должен тебе денег? - Что вы, вам показалось. Время многое меняет: когда-то Су Шэ был перспективным дворцовым стражем, имеющим власть прогонять всяких бродяжек перед воротами дворца. Кто же мог знать, что из-за одной такой бродяжки вся его жизнь перевернется с ног на голову? И что эта самая бродяжка будет иметь звание выше, чем у него самого, и Су Шэ придется соблюдать субординацию. Вот уж воистину насмешка судьбы! - Да нет же, словно у тебя зуб на меня! – не отставал Вэй Усянь. – Не припомню, чтобы мы с тобой раньше пересекались… Усянь сощурился, разглядывая Су Шэ получше. Мог ли он где-то его видеть до этого? У юноши была неплохая память на лица, и рожа этого недоохранника смутно показалась знакомой, но пока Усянь не мог его припомнить. Та мимолетная встреча в детстве оставила неприятный отпечаток, когда Су Шэ выгнал его, не пустив за ворота дворца, а вот его лицо уже размылось в памяти. - Этот скромный слуга просит его простить, если чем-то навлек на молодого господина Вэя плохое настроение, – пробормотал Су Шэ, быстро поклонился и постарался поскорее удрать, прежде чем Вэй Усянь вспомнит его и чего доброго захочет отомстить. И всё же, какая вопиющая несправедливость! Су Шэ в неказистой одежде слуги и Вэй Усянь, щеголяющий в дорогой форме личного охранника Его Высочества. Весь из себя полный энергией и пышущий молодостью юный господин – в отличии от Су Шэ, которому уже перевалило за двадцать и у которого из-за тяжелой работы постоянно ныла спина. Тьфу, аж свербит! Он добавил выскочку Вэя в список раздражающих типов под номером два после Сун Ланя.

* * *

Лань Ванцзи снова пришел на встречу с отцом на крепостную стену. Только если в прошлый раз вид открывался на цветущие поля горечавки, то с наступлением осени деревья потихоньку меняли свои зеленые наряды в огненно-красные, что выглядело не менее живописно – приближался праздник Хризантем. Именно к этому событию Цинхэн-цзюнь решил объявить о нечто важном. На мгновение Ванцзи застыл, смотря на спину своего отца. Когда он был маленьким, отец часто катал его на ней, тогда он казался ему таким большим и несокрушимым, а сейчас годы начали брать свое. Цинхэн-цзюнь, когда-то обладая безупречной осанкой, в силу своего здоровья начал сутулиться и выглядел уже не таким несокрушимым, как когда-то. Лань Ванцзи успел подумать, что ему стоит попросить лекарей сделать для отца целебный отвар, прежде чем до него донесся голос Цинхэн-цзюня: - Ванцзи, ты пришел, – улыбнулся он, повернувшись к сыну. – Сичэнь был прав, ты действительно пребываешь в хорошем расположении духа, и это не может не радовать. Воссоединение генерала Вэя с сыном стало причиной твоего приподнятого настроения? Молодой человек слегка смутился. - Можешь не отвечать, – с пониманием продолжил ван. – Я знаю, что ты винил себя всё это время. Однако небеса оказались милосердны. Ты можешь больше не держать этот груз на своих плечах. - Отец… – заговорил было Ванцзи, но Цинхэн-цзюнь прервал его внезапным заявлением: - Настало время тебе занять мое место. - Отец! - Ну что отец да отец? – пожурил ван своего наследника. – Посмотри на меня. Да что в принципе смотреть, все и так всё видят и понимают. Состояние моего здоровья ухудшается, а ты за последний год много помогал мне с государственными делами, отобрал способных новобранцев, увеличив численность нашей армии, так что у меня не осталось сомнений, что ты хорошо справишься с ролью нового государя. - Отец, пожалуйста, передумай, – твердо попросил Ванцзи. – Я не думаю, что мне хватит знаний… - Твой дядя поможет тебе, как во многом он всегда помогал мне. Еще у тебя есть Сичэнь, так что тебе не о чем волноваться. Ты готов. - Но это всё кажется слишком поспешным… В голосе молодого человека сквозило легкое замешательство и тень неуверенности, однако Цинхэн-цзюнь пресек это мягкой интонацией, в которой можно было уловить категоричность: - Ничуть. Я уже оповестил одну из благородных семей, что мы хотели бы посвататься к их старшей дочери. Оставь все приготовления на наших родственников и прислугу, а сам продолжай заниматься своими обязанностями. Лань Ванцзи не сразу нашел, что ответить. Это было тем, на что он никак не мог повлиять, что было предрешено ему как наследнику престола, и что он должен был принять как должное. Он не знал иного пути. Всё, что ему требовалось – это склониться в учтивом поклоне, принимая наказ вана: - Да, отец. По Гусу уже прошлись слухи о скорой свадьбе наследного принца и его коронации. Народу нравился Цинхэн-цзюнь, но люди понимали, что сложение его полномочий связано с состоянием здоровья, поэтому готовы были принять Лань Ванцзи, который всегда славился безупречной репутацией. В вечер праздника Хризантем, когда в городе проходили гуляния, пили чай и вино из ароматных цветов, катались на лошадях и запускали воздушных змеев, только во дворце Облачных Глубин стояло привычное чопорное спокойствие. Лань Ванцзи, пребывая в меланхоличном настроении, предпочел уединение во внутреннем саду, играя на гуцине, пока его покой не побеспокоил Вэй Усянь, не в силах больше наблюдать за одиноким принцем. - Эй, Лань Чжань! Мелодия гуциня резко оборвалась, стоило Ванцзи заслышать свое личное имя, произнесенное так небрежно. Он смерил Усяня хмурым взглядом. - Почему ты так смотришь на меня? – спросил юноша, лукаво улыбаясь. – Ты же сам отослал охрану, а если мы одни, то разрешил называть тебя по личному имени. Или Его Высочество хочет взять свои слова обратно? - Если я отослал охрану, то почему ты здесь? – спросил своего новоиспеченного телохранителя Ванцзи. - В городе гуляния, а ты сидишь здесь один и уныло брянькаешь на гуцине, – констатировал Усянь. – Я подумал, может, ты захочешь под моим чутким руководством прогуляться в город, поразвлечься немного на празднике? Лань Ванцзи тихо хмыкнул, опустив взгляд на гуцинь, поглаживая струны. - Если хочешь принять участие в празднестве, иди, я не держу тебя. Я поэтому и отослал охрану, чтобы они могли ненадолго распорядиться своим временем, как того захотят. - Нет, ну так не пойдет, что мне там делать без Вашего Высочества? Неужели не хочешь хотя бы одним глазком взглянуть, а? Ну сколько ж можно пылиться в этом дворце! Раньше ты часто выходил, пока я был Шакалом – мне что же, снова нужно начать наводить страх на местный рынок, чтобы тебя растормошить? Лань Ванцзи вновь поднял глаза на Вэй Усяня – задорного, как и всегда, а в последнее время вдобавок лучащегося неподдельной радостью после воссоединения с отцом. В груди Лань Ванцзи защемила тоска. Усянь, в отличии от него, был свободен в своих действиях, на его плечах не лежало ответственности за целое государство, он просто делал то, что ему нравилось и был волен в своем выборе. Может, именно из-за того, что Лань Ванцзи пытался скрывать, что лежало у него на сердце, а Вэй Усянь был слишком проницательным, чтобы не заметить, как что-то его гложет, он и пытался в своем стиле поднять принцу настроение. - Ну что ж, если ненадолго… чтобы взглянуть, как проводит время мой народ… - Отлично, решено, пошли! Едва они покинули стены дворца, как Усянь счел, что можно на какое-то время перестать следовать царскому протоколу и позволил себе вопиющую наглость прикоснуться к одежде наследного принца, потащив его за рукав в самую гущу празднества. Уже опустились сумерки, везде были развешаны и горели разноцветные фонарики, на улицах проводили всякие конкурсы и состязания, воздух был пропитан ароматом сладостей и хризантем, а также разговорами и смехом людей. Стоило Вэй Усяню утянуть за собой Лань Ванцзи, как принц на какое-то мгновение опешил, раздумывая, стоило ли ему вырвать свою руку, чтобы гордо шествовать самостоятельно, или же уступить своевольному охраннику. Он так и не определился, тем не менее, позволил вести себя Усяню, пока тот не заговорил по пути: - Отвлекись на пару часов от забот о государстве, побудь совсем немного Лань Чжанем, а потом, когда вернемся во дворец, снова станешь суровым молодым господином Лань Ванцзи, наследным принцем Гусу. Можешь даже наказать меня, если сочтешь, что этот скромный телохранитель ведет себя не подобающе – обещаю, рыпаться не стану, ха-ха. Ванцзи ничего не ответил, просто решил довериться и следовать за Усянем, постаравшись отбросить все снедающие его мысли прочь. Пока они шли, рассматривая по дороге всякие представления и пробуя разные лакомства, до их ушей доносились обрывки разговоров: - Я надеюсь, Его Высочество молодой господин Лань Ванцзи станет прекрасным новым государем. - Он унаследовал лучшие черты от своих родителей, такой же красивый и умный, при нем Гусу обязано процветать! - Говорят, ему уже присмотрели невесту, то ли из семьи Цзинь, то ли из семьи Лю. Такому завидному жениху и невеста должна быть под стать, хо-хо-хо. - Эх, а нам в этой жизни и не снилось жениться на девушке из подобной благородной семьи, он счастливчик! - В царских семьях выгодная партия всегда важнее собственных чувств, что, если вдруг невеста окажется не такой уж красавицей? - Ничего, всегда можно набрать красивых наложниц, и проблем точно не будет, ха-ха-ха. Лань Ванцзи, действительно успев на какое-то время отвлечься, снова помрачнел. Почувствовав перемену в его настроении, Вэй Усянь потянул его к ближайшей лавке со всякими побрякушками. - Лань Чжань, смотри! На прилавке были выставлены разные украшения и гребни. Усянь беглым взглядом осмотрел их и наобум выбрал деревянный гребень, который показался ему наиболее симпатичным – с узором из вырезанных цветов. - Я знаю, что твоя семья подготовит куда более изысканные подарки к свадьбе, но считай это скромным подарком от твоего скромного слуги, – от чистого сердца заговорил Вэй Усянь. – Любая девушка захочет получить от своего жениха гребень, который он приобрел на празднике Хризантем – это принесет удачу, счастье и долголетие в семье. Я уверен, твоя невеста будет красавицей и вмиг отдаст тебе свое сердце, когда ты ей его подаришь! Волноваться перед столь значительным событием в своей жизни – это нормально, я, как твой охранник, да и все остальные, обязательно тебя во всем поддержим! Вэй Усянь искренне улыбнулся, стараясь подбодрить и избавить Лань Ванцзи от любых печалей и беспокойств, однако принцу от этого становилось только тяжелее на сердце. Он равнодушно посмотрел на гребень и прошествовал мимо лавки. - Лань Чжань? – озадаченно позвал Усянь, смотря ему вслед. – Эй, Лань Чжань! Я сделал что-то не так? Ты обиделся, что я продолжаю называть тебя так? Тебе не понравился гребень? Ну куда же ты?! Постой, подожди меня!

* * *

Назначение нового вана было значительным событием в Поднебесной, особенно, если учесть, что из трех царств в ней фактически правили лишь два. Такое мероприятие не могло остаться без внимания Цишаня, поэтому, едва их оповестили об этой важной новости, ответ с их стороны не заставил себя ждать. В связи с чем было созвано срочное совещание между царской семьей, генералом Вэем и личной охраной. - Итак, на повестке дня приезд Цишань Вэнь в Гусу, – объявил Лань Цижэнь. – Они собираются отправить делегацию на коронацию Лань Ванцзи с подарками, чтобы выразить этим свое уважение. Вот только есть одна деталь, которая меня смущает. - На первый взгляд звучит как стандартная традиция при коронации нового вана соседнего государства, – высказал свою мысль Вэй Чанцзэ. – Что за деталь вас смущает, господин Лань? - Как известно, у Вэнь Жоханя двое сыновей, однако к нам они хотят направить… – голос Цижэня слегка напрягся. – Наследника Юньмэн Цзян, его племянника. - Зачем его отправляют? – приподняв одну бровь, спросил Сун Лань. – Он же даже не наследник Цишаня! Больше похоже на жест оскорбления, чем уважения. - Может ли клан Вэнь использовать его для каких-то своих целей? – сделал предположение Сяо Синчэнь. - В таком случае, – заговорил Лань Сичэнь, – раз мы не знаем, с какими намерениями клан Вэнь решил это сделать, нам нужно выделить для него охрану, чтобы устранить любую попытку непредвиденных обстоятельств. Нам следует обезопасить и себя, и его. В голове Вэй Усяня сразу же вспомнились слова Сюэ Яна и, быстро что-то обдумав, он поднял руку. - Можно я! Лань Ванцзи посмотрел на него, слегка нахмурившись. - Ты хочешь сопровождать наследника Юньмэна? - Это хорошая идея, молодой господин, – сказал Сун Лань. – Вэй Усянь способный воин и сможет обеспечить защиту наследнику клана Цзян, а также докладывать вам о любых его передвижениях и действиях. Ванцзи помедлил с подтверждением. Вэй Усянь числился в подразделении его собственной охраны, и отдавать его, пусть даже временно, для защиты чужого принца, немного задевало гордость. Однако в ответственность Лань Ванцзи входил контроль, чтобы во время пребывания наследника Юньмэна не произошло никаких неожиданных нападений и неприятностей, а для этого нужно было выделить лучших воинов. Приоритеты государства должны были стоять выше собственных чувств. - Ну что ж… – нехотя принял решение Ванцзи. – Тогда поставим Вэй Усяня во главе охраны отпрыска клана Цзян, выделите ему в помощь еще нескольких самых лучших воинов. Процессию из Цишаня предлагаю встретить при въезде в город и сопроводить до дворца. - Я займусь отбором солдат, – кивнул Вэй Чанцзэ. - У меня есть одно предложение, – добавил Усянь.

* * *

С момента отъезда из Цишаня вплоть до пересечения границы с землями Гусу наследника Юньмэн Цзян не покидало дурное предчувствие, смешанное с первородным страхом. К горлу всё чаще подступала тошнота. Он с детства не покидал дворец в Безночном городе, поэтому утомительное путешествие в паланкине, да еще и смена климата изрядно вымотали его физически и душевно. А потом события начали происходить резкими рваными вспышками. Лагерь, в котором расположилась процессия Цишаня на ночь, вспыхнул как днем – из-за огня и нападения недругов. Принц Юньмэна спрятался, думая, что этот день станет днем его смерти, он больше не увидит матушку и белого света, но, возможно, где-то там его ждет встреча с отцом… Пока вдруг перед его глазами не предстал человек в военной форме Гусу. На мгновение принц испугался, но потом встретился со взглядом воина. Он сам до конца не осознавал почему, но почувствовал, что тот не причинит ему вреда, потому что в этих глазах принц ощутил защиту. Тогда наследник клана Цзян еще не знал, что этот воин станет одновременно его спасением и погибелью.