***
Тсуна посмотрел на экран блокировки и понял, что пошёл уже третий день после отъезда Реборна. После того, как киллер уехал, дни текли быстро, но все они были намного менее насыщенными. Однако сегодня у Савады есть дела, поэтому день должен пройти веселее, чем обычно. «Да и интуиция говорит, что сегодня будет что-то интересное, — он потянулся и, зевнув, вышел из комнаты, чтобы умыться. — Хотя и непонятно хорошо это или плохо». Пусть образование связи хорошо сказалось на состоянии его пламени, ему всё равно предстояло ещё работать и работать, чтобы полностью снять печать. Но начало было положено. По крайней мере Тсунаёши начал ощущать своё небо лучше и начал, пусть плохо, слышать рычание Натса, но до его вызова, понятное дело, было далеко. «С сегодняшнего дня можно добавлять более сложные тренировки, — он посмотрел в зеркало и, пригладив волосы, в который раз подумал, что неплохо бы иметь зеркало в полный рост в комнате. — Можно будет сходить вместе с мамой в магазин в следующий раз. А сегодня я займусь тренировками». Интуиция зазвенела в знак согласия, что немного насторожило Тсуну. Но он решил не зацикливаться на этом, ведь она не предупреждала ни о чём плохом. Он оделся и, спрятав под рубашку, которую он, между прочим, гладил сам, кольцо с Натсом, вышел из комнаты. Пожелав Реборну доброго утра, подросток убрал телефон в карман и осторожно спустился по лестнице. Завтрак прошёл как и все приёмы пищи с момента его пробуждения в прошлом: Нана хлопотала, а её сын пытался хоть чем-нибудь помочь ей. После того, как они оба поели, старшая Савада решила дать ему несколько наставлений и «очень важное» задание, как она выразилась. «Фраза очень важное задание, — подумал он с грустью. — Имеет для нас слишком разный смысл». — Сперва задание, — чуть задумчиво произнесла Нана. — После того, как закончишь в школе, зайди в магазин, — она серьёзно посмотрела на подростка. — Я дам тебе деньги и список того, что нужно купить. Справишься? — Да, — Тсунаёши кивнул. — Это не так уж и сложно, — он слегка шкодливо улыбнулся. — К тому же я взрослый. Женщина с гордостью и небольшой грустью посмотрела на своего сына. «Он так повзрослел, — подумала она. — Я рада, но, — она отвернулась, чтобы её ребёнок не увидел её погрустневшие глаза. — Как и всем мамам, мне бы хотелось, чтобы он всегда был маленьким мальчиком».*
На улице было хорошо. Было по-летнему тепло, но небольшой ветерок давал такую приятную прохладу. Шелест листвы, которая уже совсем скоро начнёт кружиться в осеннем жёлто-оранжевом танце, падая на мокрый асфальт, дарил ощущение спокойствия. А звуки детского смеха и разговоров взрослых придавали городу атмосферу сосредоточенности, но при том беззаботности. Тсунаёши никуда не спешил, а потому скорее не целенаправленно шёл куда-то, а прогуливался, зная, что всё равно придёт в определённое место. Конечной точкой была средняя школа Намимори. Его пригласили для сдачи какого-то теста, который «никчёмный» Тсуна с треском завалил. «Благодаря Реборну я знаю математику на все сто, — он поморщился от досады. — Но мне придётся написать максимум на тридцать пять баллов. Иначе, — он свернул с главной улицы, решив пройти дворами. — Иначе будет слишком подозрительно». Дома и улицы сменяли друг друга, совершенно не откладываясь в памяти. До назначенного времени оставалось ещё полчаса, а с того места, где сейчас был Савада идти было максимум минут десять, поэтому он не торопился. Вдруг он резко затормозил и, чуть не упав, остановился. Вокруг него стояли однотипные и ничем не отличающиеся от других одно- и двухэтажные дома. Однако гиперинтуиция буквально запела от опасного, но дружелюбного присутствия. — Здравствуй, Тсунаёши-кун, — мило улыбаясь, протянул шаман, выйдя из магазинчика, о существовании которого подросток просто-напросто забыл. — Ты сегодня занят? — он выжидающе посмотрел на собеседника. Было видно, что его очень интересует ответ. — Здравствуйте, Кавахира-сан, — Тсуна вежливо поклонился и продолжил, не желая заставлять древний туман ждать. — До десяти я буду в школе, а после мне надо зайти в магазин. Итого, полностью я освобожусь около одиннадцати, когда отнесу покупки домой, — он посмотрел на шамана и увидел мягкую улыбку, о которой точно нельзя было сказать, что она натянутая или лживая. — Когда освободишься, — протянул Шахматноголовый, поглаживая подбородок. — Зайди ко мне, — он многозначительно улыбнулся. Савада скомканно попрощался с неожиданно встреченным и чуть-чуть странным шаманом и теперь уже целенаправленно двинулся к школе, но шёл всё таким же небыстрым шагом.*
Когда Тсунаёши зашёл в кабинет математики, до назначенного времени пересдачи оставалось ещё около пятнадцати минут. Учитель, сидевший за столом, удивлённо посмотрел сначала на него, потом на часы. Повторив так несколько раз, Сакаи Иори — преподаватель математики наконец пригласил подростка зайти. Учитель, всё ещё находящийся в лёгком шоке, но уже предвкушающий смех над потугами никчёмного Тсуны в алгебре, взял со стола лист с заданиями и протянул его ученику. — Минимальное количество баллов для сдачи — тридцать, — он усмехнулся, надменно посмотрев на подростка и чуть прищурившись. — Вряд ли, конечно, ты наберёшь и половину от этого, — он встал и подошёл к доске. — Но так и быть, — Иори взял мел и, неприятно скрипя им, написал число тридцать. — Смотри на это, никчёмный Тсуна, и, может быть, ты сможешь набрать минимум, — он неприятно усмехнулся. — Если помолишься. Савада вздохнул и, достав из рюкзака пенал, сел на своё место. Задания были несложные, но он понимал, что не сможет объяснить набор ста и даже пятидесяти баллов. «Однако я могу сделать вычислительные ошибки при правильном решении, — он крутанул ручку и поставил её кончик на бумагу. — Таким образом, у меня будет не так уж много баллов, но, — подписав бланк, Тсунаёши украдкой посмотрел на задания и улыбнулся. — Но правильное решение покажет, что я не такой уж и идиот, и не даст Сакаи-сенсею сильно удивиться моим постепенно поднимающимся оценкам». Спустя около двадцати минут, когда Савада уже решил чуть меньше половины заданий, в кабинет вошли четверо подростков. — Извините за опоздание, — чуть посмеиваясь, протянул весёлым голосом Такеши. Увидев своего уже сидящего одноклассника, он удивлённо округлил глаза, но не успел ничего сказать. — Здравствуй, Ямамото-кун, — беззлобно усменувшись, проговорил учитель. — Вот задания. Минимальное количество баллов — тридцать, — он протянул бейсболисту лист и указал на доску. Такеши взял протянутую работу и уселся возле окна. Остальные трое молча и чуть смущаясь, взяли со стола Иори листы и расселись по своим местам. Следующие полчаса Тсуна ощущал на себе взгляды всех сидящих в кабинете, кроме одного из подростков. Но и он нет-нет да просматривал на Саваду. «Не думал, — подумал небо, прикрыв возникшую улыбку ладонью. — Что мне будет так просто удивить всех, — он откинул голову назад и прикрыл глаза. — Хотя в этом нет ничего странного. Я в этом возрасте никогда нормально не учился, всегда приходил даже позже Ямамото, — он тяжело вздохнул и поднялся с места. — Пора уходить. И так уже несколько минут ничего не делаю». Он взял свои вещи и положил лист на стол Сакаи. Не желая ничего слушать в свой адрес, он сразу же вышел из кабинета, оставляя за собой звенящую и неестественную тишину. «Обычно в фильмах в этот момент стрекочут сверчки, — подумал Тсунаёши, выходя из здания школы и поворачивая в сторону магазина. — Или мимо главных героев пролетает перекати-поле, — он усмехнулся, передёрнув плечами. — Как же хорошо, что я не в фильме». Когда Тсуна снова вышел на улицу, его настроение, упавшее в кабинете математики, вновь поднялось. На улице было хорошо. Стало чуть теплее, но лёгкий, пока ещё летний ветер слегка охлаждал землю и воздух. Он, словно играясь, растрёпывал волосы и тянул за одежду. Рубашка Савады вздувалась и ходила волнами. Его небо, когда-то связанное с системой равновесия и никогда больше с тех пор с ней не расстававшееся, предвкушало непогоду. Подросток чувствовал, что оно тянулось к кому-то, но он не понимал, к кому именно. Безжалостное к врагам солнце, ярко и мягко светило на его небосводе, не собираясь исчезать. На лицах проходящих мимо людей виднелись улыбки и лёгкие морщинки вокруг глаз. Они все казались счастливыми. Со всех сторон слышался детский и юношеский звонкий смех. Всё это так сильно разнилось с особняком Вонголы, в котором Тсунаёши прожил последние годы своей жизни, что становилось грустно. В мафии даже дети не смели открыто показывать свои эмоции, а тут взрослые улыбались. Подросток заметно погрустнел, но постарался взять себя в руки.*
Когда Савада подходил к магазинчику Шахматноголового, на часах было уже пять минут двенадцатого. Он всё делал быстро, но минут десять ему пришлось потратить, чтобы убедить маму отпустить его. Она никак не могла поверить, что её сын просто пошёл гулять. «Чисто формально, она права. Я не просто так пошёл гулять». — Здравствуй, Тсунаёши-кун, — улыбнулся ему шаман, который, видимо уже ждал его. — Проходи внутрь. — Здравствуйте, Кавахира-сан, — небо поклонился и прошёл внутрь небольшого дома. — Прошу прощения за задержку. Вы долго ждали? — Не особо, — туман мягко улыбнулся, как будто говорил со своим ребёнком или внуком. — Я хотел бы с тобой поговорить насчёт печати на твоём пламени. — Реборн просил Вас присмотреть за мной. Из-за этого, — Савада хотел спросить, но его прервали. — Не только из-за этого. Возможно, в это сложно поверить, — шаман легко дотронулся до плеча подростка и продолжил. — Особенно после всего. Но я действительно забочусь о тебе, Тсунаёши-кун. И как о небе, связанном с тринисетте, и как о человеке. — Что Вы хотели сказать? — решил Савада перевести тему. — Я могу помочь тебе с тренировками, но сначала нужно провести тест. Мне нужно понять насколько твоё пламя развито и насколько быстро прогрессирует, — он вопросительно взглянул на Тсуну. — Ты не против? — Что мне сделать?***
Он снова вздохнул. Его слуга стоял в углу комнаты, стараясь не дышать. После того, как он превратился в подростка, возле него ходили только на цыпочках. Все боялись, что он взорвётся и уничтожит всё, что будет вокруг него. «Я, конечно, ураган, но не настолько неуравновешенный, — он раздражённо вздохнул. — Бесит». Длинные тёмные волосы были мудрёно заколоты. Тёмные, почти чёрные глаза сосредоточенно смотрели в книгу и плавно двигались по строчкам. Кисти слегка дрожали от непривычно большого количества пламени. Ураган внутри него ревел, предвкушая такую желанную свободу в небе и такие желанные небесные цепи. Он желал одновременно и волю и неволю. Не обращая внимания ни на что, он продолжал читать, переворачивая страницы чуть трясущимися руками и изредка убирая выбившиеся из причёски пряди. За окном уже смеркалось, и скоро обещали усиление ветра. Звёзды уже виднелись и неярко сверкали. Созвездия было не разобрать: не все звёзды вышли из-за туч. Красный огонь в его груди не утихал, а даже ещё сильнее разгорался. Его пламя тянулось к кому-то, и подростку хотелось подарить призрачному небу, в существовании которого он даже не был уверен, всё и даже больше. Он захлопнул книгу, напугав слугу, и встал. Он распустил волосы и, встряхнув головой, посмотрел в окно.