Во имя добра

      Круглый зелёный будильник со спиральным узором пронзительно задребезжал. Он подпрыгивал на тумбе, как причудливое живое существо. Полусонная девушка попыталась выключить его рукой, не вылезая из постели, но, вопреки всем стараниям, дотянуться не получилось. Тогда она недовольно отвернулась и накрыла голову подушкой в надежде, что таким образом противный звук будет не слышен. Будильник всё равно не собирался стихать, поэтому его хозяйке не осталось ничего, кроме как подняться. Она села на край кровати с чрезвычайно сердитым лицом и мгновенно хлопнула ладонью по кнопке. Раздражающий звон наконец-то прекратился. Варулэндка, так и не проснувшаяся полностью, сидела в тишине. Начинать новый день отчаянно не хотелось. Она сама не поняла, сколько времени прошло, но в какой-то момент её взгляд упал на настенные часы. В голове щёлкнуло осознание, что заставило жительницу вскочить. — Застенный монстр побери! Я опаздываю!       Девушка торопливо подогрела в блестящем зелёном тостере кусок зелёного хлеба, намазала таким же зелёным яблочным джемом и съела за несколько небрежных укусов, запив соком такого же зелёного винограда. Всё вокруг было окрашено этим цветом: и пол, и потолок, даже вид из окна. Казалось, иначе быть не могло. Варулэндку никогда не волновало, существуют ли в мире другие цвета. Даже если существуют, зачем ей все эти оттеночки? У неё имелись свои мечты, гораздо важнее подобных вопросов. А чтобы эти мечты получили возможность исполниться, требовалось доказать королю, что она достойна. То есть быть решительной, храброй и в то же время законопослушной. «Нельзя опоздать на парад!» — мысленно твердила сама себе подданная Вару. Девушка сняла с вешалки пальто и надела поверх салатовой рубашки — быстро, слегка неуклюже. Она застегнула его лишь на одну спиральную пуговицу. Набросила на голову шляпу, после чего выбежала из дома, не забыв закрыть за собой дверь. Свежий прохладный ветерок дул в лицо. Под ногами была шахматная разметка. За спиной осталась спальня, маленькая уютная кухня, кактус на подоконнике и небольшие грядки с огурцами. Жительница спешно поправила рукав на бегу. «Наверное, я всё-таки могу успеть», — немного успокоилась она, однако шаг не сбавляла.       Через несколько жилых секторов она приблизилась к толпе, которую контролировали двое полицейских с острыми пиками. Люди называли стражам своё имя и сектор проживания, а те пропускали их вперёд. Народ смешался в единую шумную тучу, где не разберёшь ни ног, ни рук, ни лиц. Выделялись лишь головные уборы всех фасонов и размеров, от покатых котелков до высоких цилиндров. Чуть дальше виднелись воздушные шарики, шумно разрывались хлопушки с конфетти. Оттуда слышался громкий смех, неразборчивые разговоры, суматошное гудение множества голосов. «Вот и парадный строй», — догадалась варулэндка. — «Вижу, всё ещё пускают. Отлично!» — Раву. Из сектора F8, — представилась она, когда подошёл черёд. Полицейские раздвинули копья, позволяя ей присоединиться к остальным. Один из них официальным тоном произнёс: — Проходите! Ведите себя как подобает, соблюдайте правила. Желаю вам хорошо провести время на параде!       Девушка почувствовала облегчение — она пришла вовремя, значит, можно больше никуда не спешить. Одновременно с этим её целиком охватило радостное ожидание. Совсем скоро она снова увидит кумира! Всю жизнь зелёной, с самого детства, Вару был её героем и примером для подражания: сильный, отважный, справедливый, заботливый к своим подданным. Пожалуй, невозможно представить лучшего правителя. Больше всего она стремилась стать такой же. Защищать королевство, бесстрашно сражаться с опаснейшими врагами. Это казалось сложным, иногда почти недостижимым, но мечты придавали энергии, как ничто другое. Мечты делали её живой.       Толпа не стояла на месте: как полагалось, все двигались в сторону дворца. Это здание, имевшее символичную форму шахматной фигуры короля, по праву считалось настоящим сердцем Варулэнда. Для многих подданных парад был единственным шансом увидеть жилище короля во всём великолепии — с безупречно гладкими каменными стенами, изящным балконом, высящейся до самых облаков башней. Когда праздник выпадал на хорошую погоду, как в этот раз, дворец делался особенно прекрасен при ярком солнце. Неудивительно, что каждый из присутствовавших хотел добраться до него как можно скорее. Люди бежали, толкались, с кого-то даже упала шляпа и тут же была беспощадно затоптана. Раву не желала повторить её участь, поэтому старалась держаться подальше от самых нетерпеливых сограждан. К счастью, зоркие стражники не допускали давки. Если кто-то слишком настойчиво пробивался к шахматному королю, они вежливо, но строго напоминали наглецу оставаться в строю. Конечно, некоторым варулэндцам не повезёт узреть вождя, зато шанс подойти поближе к центральному зданию королевства будет у всех, как только народ начнёт расходиться. И вот, когда одни прорвались едва ли не к воротам дворца, другие остались позади, а Раву устроилась где-то посередине, король вышел на балкон. Он помахал своим подданным, которые ответили восторженным рокотом слившихся голосов, и гордо раскинул руки. Раздался гимн, который любой варулэндец знал наизусть. — Хей, Варулэнд! Вас приветствует вождь!       Жительница чуть поднялась на носочки. Кто-то сзади раздражённо выкрикнул: — Эй, ты! Мне за тобой не видно! — Это не мои проблемы, — небрежно бросила девушка. Можно подумать, Раву виновата, что она от природы высокого роста, а какой-то незнакомец — тоже по не зависящим от него причинам — ниже её! Так уж вышло, ничего не поделаешь. Варулэндка слегка подвинулась, но пренебрегать своим комфортом ради чьей-то прихоти не стала. В конце концов, раз ему так важен хороший обзор, надо было приходить раньше, чтобы оказаться впереди. — И в солнце, и в снег, даже в дождь Не покинет мой взор вас!       Раву задрала голову так, что шляпа слетела бы, не держись она на тонкой резинке. От вида короля у девушки захватило дух. Блеск спирального солнца отражался в его зелёных линзах так ярко, словно вождь сам являлся вторым светилом. Чуть тусклее отблёскивали очки всех варулэндцев. Если описывать правителя одним словом, это слово — ослепительный. Не носи жители очки, его лучезарность жгла бы им глаза. Вару сиял. Яркий, величественный и прекрасный, он затмевал собой всё вокруг. Корона, венчавшая его голову, светилась в буквальном смысле, а он сам излучал ауру власти. Он был для зелёного народца больше, чем просто лидером. Создателем, защитником. Можно сказать, идолом. Почти божеством. Он был для них всем. — И мир прекрасен, пока главный — Вару! Дадим вместе жару! По врагам!       По коже побежали эйфорические мурашки. Раву ликовала. Хотелось полностью отдаться эмоциям, не думать больше ни о чём. Она во весь голос прокричала, присоединяясь к стройному хору сограждан: — Слава вождю! Королю!       Варулэндка сняла шляпу и размахивала ей, а затем подбросила в воздух. Рядом люди радостно подпрыгивали, кто-то из незнакомцев даже посадил друга себе на плечи. Моменты встречи с правителем — короткие, но такие яркие, счастливые и важные — всегда запоминались надолго. Без подобных праздников жизнь была бы совсем не та! Однако, как ни жаль, торжество не могло продолжаться вечно. Через некоторое время стражники объявили, что парад окончен. Все начали расходиться, но в воздухе ещё держалась праздничная атмосфера. Девушка покинула парадный строй, ведь теперь не было смысла в нём оставаться. Напротив, стоило побыстрее уйти, дабы никому не мешать. Она побрела в сторону дома, обратно к своей обычной рутине. Вокруг о чём-то болтали жители зелёного государства. Несколько полицейских отдыхали после работы около стен дворца. Раву шла молча, не особо обращала внимание на окружающих, пока её взгляд внезапно не выхватил среди всевозможных нарядов знакомый тёмно-зелёный шарф. — О, привет, Ваку!       Парень довольно худого телосложения, с кудрявыми волосами, который до этого был глубоко погружён в свои мысли, повернулся на голос. Он сразу узнал варулэндку, так что слегка помахал рукой. Тем не менее, молодой человек не выражал энтузиазма, да и в целом вёл себя, как будто что-то его сильно расстроило. — Да-да, привет.       Девушка обратила внимание на невесёлый тон приятеля. Это её обескуражило: грустить в день всеобщего праздника, мягко говоря, странно! Тем более когда мероприятие едва закончилось. Она всерьёз заволновалась. — Всё в порядке? Ты какой-то унылый. И на прошлом параде не был. По крайней мере, я тебя не видела. — Конечно не был! — фыркнул Ваку в ответ. — Я болел в день парада. Меня пришли навестить друг и брат, и угадай что? Нас всех посадили за якобы прогул! Всего на двое суток, правда. Но посадили! — Ох… Обидно. Ну ничего, парадов будет ещё много, они же каждую неделю проходят.       Варулэндец задумался: высказывать свои мысли было бы небезопасно. Собеседнице он доверял, несмотря на её безмерную преданность королю и восхищение им. Юноша знал: Раву не выдаст, хоть сама вряд ли согласится с его размышлениями. Другой вопрос, не услышит ли кто-то посторонний, кому не следует. Вроде все были заняты своими разговорами, но мало ли… Лучше перестраховаться, чем потом расплачиваться. На всякий случай Ваку отошёл в сторону вместе с подругой. — Честно, не очень-то и люблю я все эти парады, — шепнул он ей на ухо, беспокойно оглядываясь в сторону стражников, как бы те не услышали. — Тщеславие Вару не знает границ.       Как и ожидалось, девушке не особо понравилось такое утверждение. Более того, её неприятно удивило, что друг внезапно оказался плохого мнения о вожде. Всего лишь посидел за решёткой пару дней из-за ошибки правоохранителей, а уже о тщеславии вовсю рассуждает, как будто знаком с королём лично! Она сразу же воспротивилась, не заботясь об осторожности: — Да ладно тебе!       Это было слишком громко. Парень зашипел, прижал палец ко рту и вновь покосился на полицейских. Те стояли относительно далеко, но, похоже, не теряли бдительности. Громко спорить на улице, тем более настолько оживлённой, в любом случае не стоило. Раву сбавила тон. — Так, Ваку, ты точно просто заболел и отсидел, или тебя подменили твари из огненной пустыни?       Кудрявый, немного сгорбившись, глубоко вздохнул: — Я просто открыл глаза. Что это за страна такая, где могут посадить человека в тюрьму… Больного, прошу заметить, человека! И его близких… Только за то, что они не смогли прийти на какой-то дурацкий парад, которые и так всегда одинаковы? Мне что, надо было с температурой стоять в строю и шарик в небо отпускать?       Ситуация вышла не из приятных, недовольство вполне можно было понять. Однако из-за какого-то одного события разочаровываться в родной стране, а тем более правителе, совсем не хотелось. В голову не шли достойные аргументы, пришлось проговорить самые очевидные вещи. — Закон есть закон. Зато Вару нас защищает! Если бы не он, к нам бы уже давно пробрались чудовища. — А ты хоть раз их видела? — логично возразил юноша. — Ну так я не была за стеной, — развела руками девушка. — Вот и я не был, поэтому очень сомневаюсь, что всё это не обман, — продолжил собеседник так же прямолинейно. — Сама посуди: просто за то, что сидишь на троне, не так легко добиться уважения. А придумал легенду, якобы защищаешь подданных от какой-то жуткой угрозы, и ты сразу величайший герой. — Пока что не была! — уточнила Раву в продолжение своих же слов, никак не реагируя на предположения друга. — Ты же помнишь, какая моя главная мечта? — Как же не помнить, ты мне всё детство об этой мечте твердила, а когда мы выросли, начала уже план придумывать, — хохотнул варулэндец, поправив цилиндр. — Стать истребительницей чудовищ…       Не успел он договорить, как подруга погрузилась в мечтания. Она видела себя — отважную, в красивой и удобной боевой форме, с острейшим мечом из лучшей зелёной стали. В её ловких руках этот меч одно за другим разрезал премерзких существ, оставляя от них лишь тёмный пепел под ногами. На ней, как и на Вару, лежала жизнь всего королевства. Гроза монстров, героическая воительница, вновь и вновь рискующая во имя безопасности Варулэнда. Такой Раву представляла себя в будущем. И не важно, насколько далёком. Она действительно планировала этого добиться. — Да! Знаю, за пределы страны выходить нельзя, но я докажу, что достойна! — даже сквозь очки было видно, как у девушки загорелись глаза. — Я уже начала немного тренироваться, и буду продолжать. Когда я научусь сражаться достаточно хорошо, вступлю в королевскую стражу, — она взмахнула кулаком. — Буду преданно служить Вару. Я не знаю, сколько времени это займёт, но если я действительно хорошо покажу себя в роли стражницы, думаю, он позволит мне помогать ему в битвах!       Ваку сомневался, воплотимы ли эти идеи в реальности, пусть даже звучало более-менее продуманно. Нужны ли Вару помощники? Даже если король по-настоящему с кем-то борется, оберегает подданных от опасности, он вполне может справиться один. Если же худшие догадки верны, и весь Варулэнд — обман, правителю тем более будет не выгодно кого-то выпускать за стену, иначе правда раскроется. Следовательно, шанс у Раву хоть и был, но неизвестно, насколько большой. Однако делать подруге больно парень не желал. Он знал, как для неё важны её мечты. — Ну, целеустремлённость — это здорово. Удачи тебе, — только и смог пожелать он. Варулэндец пребывал в фрустрации из-за того, что знакомая не развеяла его тревоги, но и сама не взглянула на зелёное королевство с иной стороны, а просто перевела тему. Надеялся: она либо задумается, как он, либо убедит его, что со страной всё нормально. Оказалось, зря. — Я, наверное, домой… Было приятно снова встретиться. — Уже? — поразилась девушка. — Постой, а ты не против, если я с тобой немного боевые приёмы отработаю? — она заметила, как приятель весь сжался от такого предложения. — Да не боись, больно не будет… Вроде. Я обычно тренируюсь с соседкой, она согласилась быть моим спарринг-партнёром за бесплатные овощи, но мы с ней не то чтобы дружим, и мне кажется, ей уже надоело, ха-ха, — зелёная неловко засмеялась. — Ну ты как, согласен?       Ваку собирался что-то ответить, как вдруг со стороны жилых домов раздался истошный вопль. В нём звучал первобытный страх, глубинный ужас, неведомый варулэндцам ранее. Люди, спокойно проводившие очередной день в королевстве после парада — кто гулял, кто разговаривал с знакомыми — устремили всё своё внимание в ту сторону. Раву не сразу разобрала повторяющиеся слова в этом крике, зато когда она их расслышала, не поверила своим ушам. Стало странно и жутко. Происходящее было слишком внезапным, напоминало резкое превращение обычного сна в кошмар. — Застенные! Застенные пришли!       Всё это на первый взгляд выглядело как неудачная, очень жёсткая шутка. Тем более, в Варулэнде розыгрыши, даже самые издевательские, считались нормой. Но человек, которому принадлежал голос, был слишком напуганным для притворщика. Слишком неподдельно паниковал. Он всё больше дрожал с каждым шагом, и даже когда обессиленно сел на землю в окружении сограждан, его всё ещё трясло. Варулэндец, судя по потрёпанной одежде, оказался бедняком. Самым ярким предметом его гардероба была плетёная шляпа с лентой. На лице виднелась щетина. А что шокировало очевидцев, пожалуй, сильнее всего — глаза не были скрыты спиральными очками. — Застенные, — ещё раз повторил мужчина, только уже тише, с хрипотцой. — Они пробрались к нам и сняли с меня очки. Теперь я плохо вижу, перед глазами всё плывёт… Я только вернулся домой с парада, а там такое. И я не знаю, где сейчас моя жена, потому что на параде мы с ней разминулись… Мне страшно за неё! Они скоро будут здесь, я уверен…       Жители не могли поверить. Растерянные вопросы летели один за другим. — Что? — Как?! — Это невозможно! — заметил кто-то. — Стена нас надёжно защищает. — Они перелезли через стену вместе! — вскричал пострадавший. — Они работали слаженно, помогали друг другу. Стайные хищники. Вот что я вам всем скажу, бегите! Прячьтесь!       На шум прибежали полицейские, те, что несколькими минутами раньше следили за порядком на параде. Они ничего не поняли, но сразу заметили человека без очков. А это было против правил. Люди взволнованно пропустили стражников к нему, и те без всяких промедлений схватили его. Тот же самый, кто утром весьма приветливо пропустил Раву на парад, теперь сухо выговорил: — Гражданин, вы нарушаете закон. Очки снимать запрещено!       Несчастный варулэндец отчаянно завывал: — Я не снимал! Это застенные!       Всё было напрасно. Стражи посчитали его слова лживым оправданием. Они схватили мужчину, закрутив его руки за спину, и собрались унести прочь. Тот даже не сопротивлялся, лишь сдавленно умолял сквозь тяжёлые выдохи: — Пожалуйста, кто-нибудь, позаботьтесь о моей жене и о Лару… Не дайте им погибнуть…       На уголках оголённых глаз арестованного блестели слёзы. Раву в жизни не могла представить, что у неё когда-нибудь возникнут претензии к полицейским, но при виде такой несправедливости не выдержала. Кипучее возмущение само вырвалось из неё: — За что вы его арестовали? Его лишили очков, он сам их не снимал! — Вот и с нами так было, без суда и следствия, — шёпотом заверил Ваку.       Не обращая ни малейшего внимания на недовольства простой гражданки, нарушителя потащили в сторону тюрьмы. Странности на этом не прекратились, наоборот, только начались. Через некоторое время после того, как стражи удалились, с той же стороны, откуда пришёл мужчина без очков, побежали другие варулэндцы. Человек около десяти. Они спасались бегством, явно от чего-то смертоносного. И было без лишних объяснений понятно, от чего. Как выяснилось, первый свидетель нашествия сказал правду, хоть поначалу и создалось впечатление, что он не совсем в своём уме. Улица наполнилась пронзительными криками, на этот раз многоголосыми. — Монстры! — Чудовища! — Застенные!       Вскоре где-то вдалеке, за домами, показались виновники переполоха. Существа разных форм и размеров, будто вылезшие из самых жутких снов. С рогами, копытами, клыками, когтями, перьями, черепами вместо голов, длинными хвостами — они отличались друг от друга, но все состояли из некой материи, похожей одновременно на тень и на пламя. Сами обитатели огненной пустыни были чёрными, а злобные глаза и голодные пасти выделялись оранжевыми пятнами. В них отсутствовал зелёный цвет, что выглядело до безумия противоестественно. Точно такими же чудищ изображали в газетах, в детских книжках, на агитационных плакатах. Вот только одно дело — увидеть нечто на картинке, и совсем другое — столкнуться вживую. Паника охватила варулэндцев за считанные секунды. Большинство жителей зелёной страны бросились врассыпную. — Они нас сожрут! — кричал невысокий пухлый юноша в цилиндре. — Я не хочу умирать!       Другой парень отрезвляюще тряс его за плечи: — Никто не хочет. Но ором ты себя не спасёшь! Соберись, Бару, надо думать, что делать! — Мне страшно, Варф! — захныкал Бару. Он прижался к Варфу, который был заметно выше, а тот заботливо приобнял его. Какой-то мужчина в тёмном котелке возопил: — Где же Вару? Почему он нас не спасает?       Раву была растеряна, напряжена, откровенно напугана. Она хотела воскликнуть: «Вару придёт! Он не бросит своих подданных!», но страх так некстати пережал горло. В воображении битвы с чудищами казались чем-то захватывающим, но в реальности девушка застыла, как парализованная. Не получалось сделать буквально ничего, ни издать звук, ни пошевелиться. Даже устоять на ногах стало трудно. Выходит, тренировалась недостаточно. Либо тренировать следовало не только боевые приёмы, но и характер. Это ведь гораздо важнее, чем можно подумать. Легко быть смелой на словах… «А если Вару не успеет? Или даже не справится? — вспыхнули в голове ужасающие опасения. — Их слишком много!» Сквозь подобные мысли варулэндка услышала вопли друга. Застенная тварь загнала Ваку в угол около ближайшего дома. Парень готовился к смерти, судорожно загораживался руками. Нельзя было это так оставить! Раву резко прыгнула на монстра, с размаху ударив ногой. Чудовище рухнуло на землю. От сильного удара с его головы слетел кусок пламени, но оно всё ещё выглядело живым. Девушка прорычала: — Не трожь его! — Ох… Спасибо, — Ваку посмотрел на подругу с гордостью, удивлением и глубочайшей благодарностью. Она сжала кулаки до лёгкой боли. Руки тряслись, как тонкие ветви в ураган. За приливом адреналина последовал ещё больший шок. Застенный приподнялся, похоже, готовый атаковать с новой силой. На полусогнутых дрожащих ногах варулэндка попятилась. — В-Ваку… Прости! Я…       Ей стало жутко стыдно за свою беспомощность. Только смогла использовать приём, как снова струсила! Но а что делать, когда эта тварь почти неубиваемая? Без оружия не справиться. Вот у Вару, например, меч. У полицейских копья. Надо найти что-то тяжёлое или острое… Внезапно девушка вспомнила: неподалёку отсюда есть столовая. Где столовая, там и кухня. А на кухне должны быть ножи! Появился план. Она обнадёживающе крикнула приятелю: — Держись! У меня идея! — Раву, т-ты куда? — растерянно спросил парень. Та его уже не слышала: во всю прыть мчалась в нужном направлении.       Здание столовой напоминало шахматную ладью. Место, где небогатые варулэндцы обычно собирались целыми компаниями, чтобы поесть, теперь пустовало. Очевидно, с приходом опасных гостей все попрятались. Причём люди были здесь совсем недавно: на длинных столах находились тарелки с недоеденными булками, стулья никто не задвинул. Кто бы мог подумать, что такая катастрофа случится вскоре после парада! В помещении стоял густой запах хлеба и пшённой каши. Но Раву прекрасно помнила, зачем пришла сюда. Она быстро направилась к кухне. Поваров, как и посетителей, на месте не было. Это и к лучшему. Девушка довольно быстро нашла выдвижной ящик с ножами. Выбрала самый острый. Как можно крепче сжала в руке. Это спасение для неё, для Ваку и, вполне возможно, для всего Варулэнда! Холодный металлический блеск наточенного лезвия успокаивал. Вселял надежду, уверенность.       Главное — вовремя явиться на помощь приятелю, пока того не разорвали огненные хищники. Давно Раву не бегала так много, как в этот день. Ну, тоже своего рода тренировка! К большой неожиданности, в дверном проёме её встретил один из монстров. «Ну блеск! — раздражённо подумала варулэндка. — Уже досюда добрались. А для них всё наше королевство, считай, столовая!» Прежде чем она додумалась применить свежераздобытое оружие, существо моргнуло, взмахнуло не то лохматой лапой, не то драным крылом, и дружелюбным человеческим голосом поздоровалось: — Привет!       Поначалу зелёная замешкалась. Кровожадный монстр разговаривает и ведёт себя так безобидно? Как-то не очень похоже на того, кого действительно стоит бояться. Хотя что мешало застенному притвориться мирным, чтобы добыча потеряла бдительность? Наверняка всё это было лишь приманкой. Чудовища способны притворяться кем и чем угодно, лишь бы сбить с толку. Очки позволяли видеть истинную сущность врагов, а вот слух мог обманывать. Именно поэтому все жители никогда их не снимали. Существо присело и выставило вперёд лапы, как бы пытаясь успокоить варулэндку. — Не бойся меня! Всё хорошо, я тебя не трону. Я просто сниму твои очки.       Раву было страшно до дрожи в коленях, но она крепко сжала пальцами рукоять ножа. Нельзя упустить такой шанс! Может, нападение чудовищ — не бедствие, а подарок судьбы, который надо правильно принять? Варулэндка сосредоточилась. Она убьёт этого монстра, как настоящая героиня, и станет на шаг ближе к мечте. Король будет гордиться ей! Место в страже обеспечено, а, возможно, Вару даже без лишних испытаний будет брать её с собой на битвы, раз она способна постоять за себя. Главное не трусить. Девушка целилась в голову. В самую важную часть тела, без которой никто не сможет жить, а если и сможет, то крайне недолго. Удар! — Ай! Ты чего? Больно же! — заверещал монстр всё тем же человеческим голосом.       Раву хотела воспользоваться замешательством врага, чтобы добить его. Она замахнулась посильнее и уже почти нанесла противнику новое ранение, как тот внезапно коснулся её очков. Одним ловким движением застенный смахнул важнейший аксессуар вверх. Зелёные очки оказались на лбу. Они больше не закрывали глаза девушки. Всё вокруг так резко изменилось, что варулэндка от неожиданности выронила нож.       Мир буквально сломался. Вместо красивой ладьи здание столовой превратилось в нечто полуразрушенное, полное глубоких трещин. При взгляде внутрь было видно, как запачканные столы едва держались на наспех сколоченных ножках. Половина крыши и значительная часть стены просто исчезла! То же самое произошло с остальными постройками. Девушка ощущала, что её голова вот-вот так же треснет. Всё вокруг сделалось тусклым, унылым, каким-то разбитым. Даже чистое небо было больше не ярко-салатовым, а хмуро-оливковым, почти серым. Тяжёлое, давящее, оно нависло, готовое упасть в любой момент. Родная страна стала неправильным, совершенно чужим местом. Мрачные руины, подобные теням, зловеще возвышались со всех сторон. От прекрасного королевства остался лишь жалкий отголосок, на который больно смотреть. Раву взглянула на свои руки. Они сменили цвет с приятного зеленоватого на странный бледно-бежевый. Только одежда сохранила привычные оттенки. — Что… Что это?       Жительница ничего не понимала. Переменилось не только королевство: на месте монстра теперь стоял парень с желтоватыми волосами, в оранжевом жилете поверх белой рубашки и серых штанах до щиколоток. Он был ниже ростом, чем сама варулэндка. Виновник золотистыми глазами смотрел на неё, будто бы сочувствующе — если, конечно, у существ, к которым он принадлежал, вообще было такое понятие, как сочувствие. — Что ты сделал?! — крикнула она на него. — Пожалуйста, успокойся, — мягко попросил незнакомец, выставив вперёд ладони. — Ты просто увидела, какое всё на самом деле. Понимаю, тебе сейчас тяжело, но постарайся не кричать и не злиться! Ты и так меня уже ранила.       Юноша приложил руку к левой щеке, где виднелась глубокая царапина от ножа. Похоже, ему было больно. Зелёная не знала, можно ли верить этому выглядящему как человек созданию. Она больше всего хотела проснуться в своей мягкой кровати, чтобы не было никакого пришествия застенных, никаких снятых очков, никакого разбитого мира. Ничего этого! Но, видимо, весь этот хаос творился наяву. Увы. Следовало выяснить, где обман, а где истина, ведь открывшаяся глазам картина невероятно запутывала. — Для начала. Кто или что ты такое? — Раву приказным тоном допросила незваного гостя. — И не смей врать! А то раню ещё сильнее.       Парень робко подался назад, явно воспринявший угрозу всерьёз, и простодушно ответил: — Фелициец. — Фели-что? — Фелициец, — повторил он медленнее, чуть ли не по слогам. — Подданный короля Феликса, житель Фелиции. Страна такая.       «Но ведь в газетах писали, что за пределами Варулэнда нет никаких стран! Лишь огненная пустыня!» — вспомнила девушка. — «Значит, врёт, выдумал тут какого-то Феликса. Либо… Либо Ваку был прав, и вся наша жизнь — ложь?» Верить в последнее так не хотелось. Было до невозможного больно даже предполагать это. Такое невозможно! Нет! Всего лишь обман зрения, устроенный коварными чудищами. Нельзя доверять врагу. — Кажется, я проголодался, — заметил незнакомец.       Поскольку Раву всё ещё думала, что перед ней жуткий монстр из огненной пустыни, эти безобидные слова прозвучали для неё как смертный приговор. Она верила — незнакомец на самом деле такой, каким выглядел через очки, и он собирается её съесть. Девушка задрожала. По спине пробежал холодок. — Д-даже не думай! Я невкусная! — Эм… Чего? — искренне не понял фелициец.       Девушка злобно процедила: — Не строй из себя дурачка. Не терпится полакомиться беззащитной варулэндкой, да?       Теперь уже сам иностранец испугался кровожадности, которую ему приписывала собеседница. — Что?! Какой ужас! С чего ты вообще это взяла? Ты не репка, чтобы тебя есть. Мы из Фелиции пришли вам помочь.       Больше не слушая её, парень достал из рюкзака прозрачный пакет с пирожками, развязал и взял две штуки. Перед тем, как откусить свой, он дружелюбно предложил: — Возьми пирожок! — а затем уточнил: — Только один. Они очень вкусные, но их не очень много, а мне же потом ещё в Фелицию возвращаться.       Девушка внимательно посмотрела на выпечку. Пирожки выглядели аппетитными, а пахли просто восхитительно. Раву потянула руку, однако чувство сродни инстинкту самосохранения остановило её. Мало ли чего можно было ожидать от обитателя не то так называемой Фелиции, не то ужасающей пламенной пустоши! Лучше оставаться начеку. Тот, по всей видимости, заметил её осторожность, поэтому поспешил заверить: — Они не отравлены, не бойся.       Зелёная недоверчиво сощурилась. Юноша продолжал убеждать её в своей безопасности, пока она молча слушала. — Я не чудище, а такой же человек, как ты. Ну посмотри. Кожа есть, волосы, кровь… Вон до сих пор идёт. Сильно ты меня царапнула, — фелициец снова коснулся пореза на щеке, из которого, как он отметил, всё ещё вытекали красные капли. — А это больно, между прочим. — Не верь своим глазам, когда ты не в очках, — варулэндка отчеканила аксиому, знакомую с детства. — Только через них видно правду, — она надвинула очки обратно на глаза. Мир стал прежним. Приятным. Родным. С уютной зелёной пеленой на глазах дышалось намного легче. — Вот, теперь всё снова правильно.       Парень, который вновь выглядел как чудовище, помотал головой. Он запричитал: — Нет-нет, сними эту гадость! Всё наоборот, очки тебя обманывают, а без них ты видишь правду.       Фелициец поднял её очки, на этот раз аккуратнее. Неестественный искривлённый мир снова давил со всех сторон. У Раву не было сил сопротивляться, так что она просто зажмурилась, только бы не видеть зелёную страну настолько неправильной. — Если бы я хотел тебя съесть, зачем мне тогда с тобой разговаривать, что-то доказывать? И пирожки зачем?       Варулэндка приоткрыла один глаз. — Звучит убедительно, но всё же… — Можешь потрогать, если не веришь.       Раву с осторожностью ощупала незнакомца: ладонь, пальцы, плечи, голову, лицо. Он действительно ощущался человеком. Никакого чёрного пламени. Ни когтей, ни клыков, ни рогов, ни шипов. Только шелковистые волосы чуть ниже плеч и мягкая кожа. — Хм-м, и правда… Рука совсем как у варулэндца. Даже пальца четыре, — сосчитала она. — А что ты ждала? Пять только у Феликса, короля нашей страны.       Варулэндка с умным видом возразила: — Не только! Ещё у великого вождя Ва… — девушка осеклась. — Неужели всё, что говорит Вару — ложь? Этого не может быть! Так не должно быть! — Понимаю, тебе в это тяжело поверить, и ещё тяжелее принять, но да. Он вас обманывал с помощью очков.       Несправедливые аресты, сомнения Ваку, превращение красивой страны в жалкие руины, безобидное поведение застенного — пазл сложился воедино. Такая правда резала сердце раскалённым лезвием, но больше нельзя было её отрицать. Королевство зелёного цвета оказалось насквозь фальшивым. За ярким фасадом скрывалась разруха, что в зданиях, что в душах людей. Абсолютно всё здесь держалось на обмане: чуть приоткроешь завесу, и твоя реальность разойдётся трещинами, подобно полуразрушенным домам. Раву не плакала, но внутри что-то безвозвратно надломилось. Все её мечты, всё, чем она жила, во что верила — сплошная ложь! Более того, её желание защищать сограждан оказалось вовсе не благородным, а кровожадным! Истреблять «монстров», которые на самом деле люди, обычные невинные люди, живущие в других странах. От одной мысли бросало в дрожь! И вот об этом она с детства мечтала! — Ну так пирожок будешь? — напомнил фелициец, чем немного вырвал собеседницу из ступора.       Девушка кивнула. Она боялась сорваться на крик или слёзы, если попытается хоть что-то сказать. Как только новый знакомый протянул угощение, она начала быстро и неаккуратно есть в попытке заглушить боль разочарования. Сам юноша тоже принялся за пирожок. Еда уже остыла, но всё ещё была довольно вкусная. Начинка из сладковатого овоща или фрукта, какой жительнице Варулэнда раньше не доводилось пробовать, хорошо сочеталась с тонким тестом. Когда оба закончили с перекусом, жёлтый спохватился: — Ой, а я ведь даже не сказал, как меня зовут. Филипп! Зелёная глухо выдавила: — Раву. — Интересное имя, — улыбнулся Филипп.       Варулэндке не хотелось ни о чём говорить и ничего делать. Вот бы просто закрыть глаза. Спрятаться от неприглядной реальности. Убежать, отстраниться… Но реальность сама не отпускала её. Со стороны ближайшего жилого сектора раздался строгий окрик, холодный и твёрдый, как камень: — Гражданка! Почему без очков?       К Раву стремительно двигался полицейский. Это был не кто-то из тех, кого она видела сегодня, а другой. Но, как и они, вооружённый. Даже если поднять нож, всё ещё валявшийся рядом, шансов против копья ровно ноль. Тем более, когда оно в руках у профессионального защитника порядка. Мужчина задал ещё один вопрос, поскольку заметил рядом с нарушительницей чужака: — Вы разговаривали с монстром?       Филипп дружелюбно шагнул в направлении стража: — Я не монстр. Позвольте мне… — Сматываемся! — перебила его новая знакомая. Не церемонясь, она схватила его за руку и побежала прочь, за столовую и дальше. Там тоже были дома. Неплохой вариант, чтобы скрыться от преследования. Заходить внутрь Раву не собиралась, но затеряться среди жилых зданий представлялось вполне рабочей тактикой. Филипп расстроился: — Я хотел снять с него очки! Ну вот, он так и будет жить во лжи… — Мало ли чего ты там хотел, — рыкнула девушка. — Пусть живёт в чём хочет. Меня он арестует, и мне тогда хорошо влетит, а тебя убьёт на месте! Нравится такая перспектива, а?       Фелициец потупился. Его спутница настороженно оглядывалась. В глубине души она завидовала тому полицейскому. И всем остальным варулэндцам, с которых путешественники из Фелиции ещё не сняли зелёные очки. Счастливые! Хорошо не знать, в каком болоте живёшь. Восхвалять Вару, совсем как Раву ещё этим утром. А узнав страшную правду, она уже не могла просто притвориться, будто всё в порядке. Она не могла терпеть такую грязную ложь. Внезапно Филипп подал голос: — Мне кажется, или это…       Мимо пробегал кто-то рыжеволосый. Ему навстречу с той стороны, откуда новые знакомые убежади, вышел полицейский. Не успел фелициец договорить, как варулэндка схватила его за руку и затянула туда же, где спряталась сама — за ближайший дом. Состояние пешковидной постройки близилось к аварийному, но круглая стена отгородила карточных жителей от зоркого полицейского, а этого было достаточно. Девушка прижалась к зданию спиной, дрожа всем телом. Она так тяжело дышала, что отчётливо слышала каждый свой вдох и выдох. Раву была готова молиться, только бы это глупое светловолосое создание не выдало их по неосторожности. Тот, на беду для обоих, о безопасности вовсе не задумывался. Все мысли блондина были устремлены к жителю жёлтой страны. Пальцы новой знакомой на всякий случай сжимали его ладонь. Филипп чувствовал это, но волнение за соратника не отпускало его. Он не рискнул посмотреть, зато внимательно слушал. — Монстр! Монстр! — со смесью испуга и ярости кричал, по всей видимости, страж. — Нет-нет! Я не… Я пришёл тебе помочь! Я… Пожалуйста, не бойся! — с искренней доброжелательностью, растерянно и сбивчиво ответил другой голос, который житель Фелиции сразу узнал. — Не бойся, я просто сниму очки. Я… Я-а-а-а-ай-ай-ай-ай-ай!       Рыжий парень упал из-за стены дома совсем рядом с прячущимися. Фонтан крови хлестал из глубокой колотой раны в горле, расплёскивая багровые брызги на болезненно застывшее лицо, на чистый воротник белой футболки, на холодный шахматный камень. Поток, поначалу мощный, становился слабее, хотя продолжал красными ручьями медленно стекать вниз. Филипп замер, охваченный ужасом. Он не сразу понял, что произошло, но быстро ощутил невыносимое жжение в глазах и грудной клетке. Из горла вырвался надрывный крик, переполненный отчаяния: — Феррис!       Юноша хотел броситься к приятелю, поднять его, попытаться сделать хоть что-то. Его даже не заботило, что враждебный варулэндец может заметить. К сожалению или к счастью, спутница мгновенно остановила его. Едва Филипп подался в сторону раненого, она резко усилила хватку и одёрнула парня. Раву ужаснулась произошедшему не меньше: ей было печально и мерзко видеть смерть человека, который не сделал ничего плохого — тем более по вине стражника, одного из тех, которые раньше были для девушки примером — но она всё же смогла сохранить холодный рассудок. — Он умер. Сдох. Отправился на тот свет. Откинулся. Как мне сказать, чтобы ты понял? — У… У-мер? — Ему уже не помочь. Хочешь повторить его судьбу? — девушка схватила фелицийца за плечи и серьёзно посмотрела в его шокированные золотистые глаза, дрожащие от непреодолимо надвигающихся слёз. — Ладно, — она отпустила его, — если ты действительно хочешь, твоё право. Но не втягивай меня в это дерьмо! Либо мы спасаемся вместе, либо я тебя бросаю и спасаюсь одна. Понял, дурила? — Феррис… Нет… Нет!       Ноги Филиппа подкосились, поэтому он упал на колени. Подобно крови друга, слёзы хлынули с необузданной силой. Фелициец просто не мог остановить их. Не мог собраться и подняться. Этим воспользовался полицейский. Он подбежал к чужаку, готовый атаковать. — Ещё один! Да сколько же вас, тварей?       Жёлтый последовал бы за другом, но в решающий момент спутница с разворота ударила стража локтём по спине. Оглушённый стражник упал на бок, как подкошенный. Варулэндка гордо продекламировала: — Хук слева, хук справа, вас обезвредила Раву! Ух, а приёмы-то действительно пригодились.       Прямоугольные очки благодаря хорошему креплению остались на его лице, даже не сдвинулись, но девушку это не волновало. Она тут же подобрала пику, которую полицейский выронил. Наконечник оружия был остро наточен, само оно было по середину рукояти испачкано кровью. Раву не хотела думать, скольких чужестранцев уже успел убить этот страж — только того одного у них на глазах, или же значительно больше. Тем более, времени на размышления не было: если защитник Варулэнда придёт в себя до того, как невольная преступница и её товарищ по несчастью убегут, им обоим точно не поздоровится. Девушка покрепче сжала копьё: — Всегда мечтала взять это в руки! Правда, не при таких обстоятельствах…       Филипп ничего не говорил. Не благодарил, не радовался спасению. Он шёл вместе со спутницей на автомате, а перед глазами всё стояло мёртвое тело друга, который совсем недавно делился с ним историями. Искажённое болью лицо. Стеклянные глаза. Кровь, кровь, кровь. Так много остывающей крови на самом погибшем и рядом с ним. Жёлтый с трудом шагал. Он не мог поверить, что всё кончено. Почему Феррис? Почему?! Как так вышло, что самому Филиппу повезло выжить, а его товарищу нет? Несправедливо! Ужасно несправедливо! Юноша потряс головой, пытаясь отогнать застывший в голове образ. Не тут-то было: везде, куда простирался взгляд, лежали мёртвые фелицийцы. Избитые, раненые, окровавленные. Изуродованные смертью. Казалось, даже их солнечные волосы потускнели. Филипп почувствовал ком в горле. Он не мог на это смотреть. Не мог! Неужели всё это сделали варулэндцы? Как милые зелёные люди в шляпах могли совершить такое? А больше некому. Вот до чего их довела слепая вера во всё, что говорил Вару и показывали очки. Зрелище было слишком отвратительное. Чересчур жестокое. Было просто мучительно. Они все мертвы. Мертвы! Блондин сгорбился и прикрыл глаза руками. — Эй, Филипп? — одёрнула его новая знакомая. — Ты в порядке? Мы уже около стены, надо через неё перебраться. — Д-да, всё хорошо, — заикнулся парень, отрешённо смотря словно бы в пустоту. — Стена, говоришь? — беглецы и впрямь оказались у самой границы королевства. — Мы подсаживали друг друга, но нас было много… А теперь нас только двое. Вряд ли что-то получится.       Пока девушка раздумывала над планом, её неожиданно окликнул знакомый голос. — Раву?       Неподалёку от них, тоже возле стены, стоял Ваку. В руках юноша сжимал кирпич, чем-то испачканный. Очков на приятеле не было. Даже на лбу, как у самой девушки. Он лихорадочно дрожал. Друг беспомощно вопрошал: — Раву! Что происходит? Почему всё рушится? Я… я… неужели я…       Варулэндке стало безумно стыдно за её легкомысленную реакцию на догадки Ваку после парада. Он-то, как оказалось, был прав… А с каким воодушевлением она ему говорила про свою жестокую мечту! Раву просто не могла смотреть приятелю в глаза. Не теперь. Особенно учитывая, что их больше не закрывали зелёные линзы со спиралями. Сделав вид, будто ничего не знает, она побежала подальше от кудрявого вдоль стены. Филипп, естественно, поинтересовался: — Кто это? — Не важно.       Девушка осмотрела стену на предмет брешей, и после некоторых поисков действительно нашла дыру. Небольшую, но вполне достаточную, чтобы пролезть через неё. Так она и поступила. Фелициец, поколебавшись, последовал за ней. По ту сторону не было никакой огненной пустыни, которой пугала пропаганда. Только белая пустота, одновременно безмятежная и необъяснимо напрягающая. В любом случае, это лучше, чем руины. Раву отдышалась. Спутник ненавязчиво поинтересовался: — Но… Ты совсем не хочешь помочь остальным? Освободить их? — Это не наше дело, — мрачно бросила девушка, отвернувшись от зелёной стены. — Нам лучше уйти. Так будет разумнее и безопаснее.       Филипп сразу смирился с её позицией, даже не стал спорить или переубеждать. Ему и так было плохо вплоть до слабой головной боли и дискомфорта во всём теле, не хватало ещё ссор. — И куда мы пойдём? — В твою Фелицию, — предложила беглянка. — Там Вару точно нас не найдёт. А здесь, рядом с Варулэндом, может быть небезопасно. Мало ли на что способен этот лжец!       Великий герой, кумир всей жизни враз обернулся самым мерзким человеком в целом мире. Обманщик! Подданные его так любили, а он их подло использовал! Из-за него они жили в полуразрушенной стране, даже не зная об этом. Из-за него безобидных фелицийцев посчитали опасными врагами, а потому безжалостно поубивали. Мир треснул даже сильнее, чем казалось сначала. Зелёный цвет был уничтожен. Он остался там, за плотной каменной стеной. Теперь мир для Раву окрасился в совершенно иной цвет. Цвет жизни и смерти. Цвет обманутых убийц и непохороненных жертв. Цвет жестоких сражений. Цвет суровой реальности и сломанных надежд.       Красный.

***

      Вару стоял на балконе королевской башни, оперевшись плечами о перила, и смотрел на свои владения. Он держал в руках бокал, из которого через закрученную трубочку потягивал зелёный коктейль. Сверху Варулэнд был виден как на ладони, а жители казались крошечными, точно муравьишки. Король зелёной страны любил наблюдать за своими подданными и в подзорную трубу, и просто издалека. Они были такими смешными, такими преданными, такими покорными! Очаровательные живые игрушки, которые он создал специально на радость себе. Пиковому валету становилось тепло на сердце каждый раз, когда толпа почти одинаковых жителей восторженно кричала его имя с почтительным «великий вождь-король». Они давали ему то, в чём он остро нуждался, пусть никогда не просил вслух — признание, внимание, любовь. В этом и состояло предназначение варулэндцев. Они жили, чтобы обожать своего правителя, а ему, в свою очередь, было нужно от них только обожание и больше ничего. Нерушимая идиллия!       Однако в тот день, вскоре после завершения парада, что-то было неладно. Жители Варулэнда кричали не от восторга, а от сильного испуга. На зелёных шахматных полях, неприятно выбиваясь из общей цветовой гаммы, мелькали жёлтые и оранжевые пятна. Их чужеродная яркость резала глаза даже сквозь стёкла очков. Клон чуть не поперхнулся напитком. «Он действительно отправил сюда своих жителей?! Мда… Я, конечно, знал, что он поехавший, но не думал, что настолько!» Вару понял, как сильно недооценил Феликса. Когда червовый валет на Съезде пообещал освободить чужих подданных от лжи, пиковому казалось — тот просто угрожает из пустой злобы, как всегда. Но, как выяснилось, на этот раз жёлтый не блефовал. Фелицийцы на самом деле ворвались в зелёное королевство, и их было немало. «Да как они умудрились через стену пролезть?!» — мысленно поразился пятый клон. — «Ладно… Всё равно у них ничего не выйдет! Только опозорятся. Варулэндцы не позволят каким-то стрёмным существам снять с себя очки. Я выстроил идеальную систему!»       Гордясь своей гениальностью, непревзойдённым талантом политика и манипулятора, король сделал очередной глоток. Затем он обнаружил, что сладкая жидкость кончилась. На дне осталась какая-то жалкая пара капель, которую даже трубочкой не подцепишь. Он протяжно крикнул: — Стра-ажа-а!       Двое статных защитников правителя незамедлительно явились на зов. Судя по выражениям лиц, они прекрасно знали о творящемся в королевстве хаосе. — К вашим услугам, великий вождь-король! — Вы позвали нас из-за вторжения чудовищ?       Вару усмехнулся, снял с пустого бокала круглую дольку лайма и тут же съел. — Налейте ещё коктейля, — он протянул стражникам бокал вместе с трубочкой, — и принесите попкорн. И поживее.       «Я не должен пропустить такое уморительное зрелище!» — подумал кудрявый, чуть не сказав это вслух. Слуги короля не понимали, почему тот настолько беспечен. Один из справедливо поинтересовался: — Но как же Варулэнд? — Вот именно! — вторил другой. — Плотоядные чудовища, жаждущие нашей крови, прорвались через стену! — Не бойтесь, я не дам в обиду своих подданных, — заверил правитель с настолько решительной интонацией, насколько у него получалось. — Я знаю, что делать! Для меня с этими тварями разобраться раз плюнуть. Предоставьте это мне и не поддавайтесь панике! Поняли? Не паниковать!       Стражники удалились, а Вару продолжил наблюдать за страной. Он обратил внимание на фелицийца, который бежал за худым юношей в шарфе и цилиндре. Желтоволосый тянул руку к его лицу в попытке снять очки, а тот убегал на почти негнущихся дрожащих ногах. Тот чужестранец, в отличие от остальных, был без шлема на голове. Через подзорную трубу было хорошо видно, как несчастного варулэндца трясло от ужаса. Тем не менее, преследователь с добродушной улыбкой продолжал попытки его нагнать. Местный житель толкнул жёлтого со всей силы, из-за чего тот упал на землю. Но даже после этого незваный гость не остановился. Он тут же поднялся, торопясь исполнить миссию. Оба продолжали бег, пока не оказались на самом краю королевства — около стены. — Вот настырный, ха-хах! — вслух прокомментировал валет, хрюкнув от смеха. — Ну отстань ты от него, не видишь, боится тебя? — добавил он с ехидным полуосуждением, будто чужак не был слишком далеко, чтобы услышать эти слова.       Вдруг произошло то, чего пятый не ожидал. Загнанный в угол варулэндец схватил с земли первое, что попалось под руку — отпавший от стены кирпич — и с размаху ударил противника прямо в лоб. Брызнула густая кровь. Иностранец в последний момент успел толкнуть атаковавшего в грудь, не слишком сильно, но достаточно, чтобы очки слетели на землю. Тут же он сам упал рядом. Жизнь стремительно покидала фелицийца. Какая нелепая кончина! Лишённый очков варулэндец, в свою очередь, выглядел растерянно. Он оглядывался по сторонам, съёжился от ужаса. Вождь слегка сморщился от увиденного. — Оу! Это, должно быть, очень больно! Кирпичом по башке получить…       То было лишь каплей посреди океана. В каждом секторе, во всех уголках Варулэнда подданные пикового валета сражались с чужаками. Они ударяли их всем, что попадалось под руку: камнями, трубами, арматурой, кухонными ножами. Совсем безоружные варулэндцы били незваных гостей ногами, причём очень сильно, очень долго, остервенело. Фелицийцы падали замертво снова и снова. Подданные валета не останавливались. Они стали обезумевшими. Казалось, кровопролитие продлится вечно. На зелёной шахматной клетке появлялось всё больше тёмно-красных пятен.       Вару ещё раз взглянул сверху на переполох, творящийся в его собственном королевстве, и удалился в комнату. Ему хотелось веселья, а кровавые разборки были, мягко говоря, не самым забавным зрелищем. Не то чтобы он жалел фелицийцев, ведь упёртый Феликс сам виноват в смертях своих драгоценных подданных, но смотреть на убийства не хотелось. Король надеялся, что стражи успокоят население, помня о его приказе не паниковать. Осталось придумать, как «справиться» с «монстрами», раз он пообещал. Если ничего не сделать, хотя бы для виду, его авторитет может значительно подорваться. А этого правитель боялся больше всего.       «Вот не жилось ему спокойно, надо было обязательно влезть! — злобно думал пиковый валет. — Ух, Феликс, подожди у меня Съезда. Я в красках расскажу про все последствия, что с твоими подданными стало! Может, хоть тогда эти болваны, с которыми мне стыдно быть из одной колоды, увидят, что главный смутьян среди клонов вовсе не я. А ты наконец поймёшь, что твоя так называемая доброта не меньшая ложь, чем всё моё королевство!»