The angel's jump.

      Элиотт, вздрогнув, просыпается и слегка паникует, потому что не понимает, где он находится. Он часто просыпался таким образом после употребления слишком большого количества наркотиков или алкоголя: свернувшись калачиком в незнакомом месте. Часто это происходило под мостом, на скамейке или в парке, но изредка и в кровати, подобной той, в которой он сейчас находится, потому что тогда он незаконно проник на лодку.       Слеза стекает по его щеке, когда он думает о Луке и обо всем, что они оба пережили. Он сидит на кровати, но ему не нужно прикасаться к другой стороне постели, чтобы знать, что он один. Он все равно осторожно смотрит, почти желая, чтобы Лука волшебным образом появился под боком, но место рядом с Демори остается пустым, поэтому Элиотт ложится и не двигается, уставившись в потолок, думая о своем ангеле-хранителе.       — О черт, ты уже проснулся?       Элиотт принимает сидячее положение и улыбается перед расстроенным лицом Луки. Он все еще не может поверить, что ему посчастливилось видеть милую улыбку Луки каждое утро или, как сегодня, его наполовину недовольное лицо из-за того, что все пошло не так, как он хотел.       — О нет. Я встал на тридцать секунд в туалет и пропускаю твое первое пробуждение в нашем новом доме? А ну-ка ложись, мы притворимся, что ты все еще спишь.       Элиотт потягивается, поворачиваясь на бок, и Лука, хихикая, проскальзывает к нему, обнимает за талию и нежно целует в плечо.       — Доброе утро, любовь моя, уже утро.       Элиотт с улыбкой оборачивается и заключает его в объятия.       — Утро? Уже? Я так крепко спал.       Лука смеется, садится на него верхом и целует.       — Я так сильно тебя люблю. Как спалось?       Элиотт кивает, целуя его.       — Действительно хорошо. Так странно больше не быть дома. Я имею в виду, да, это наш дом, но он другой.       Лука улыбается и обнимает его.       — Для меня это тоже было странно. И в ближайшие три недели станет еще хуже. Три недели, любовь моя, ты это осознаешь?       Элиотт кивает, но страх сразу же охватывает его, как и каждый раз, когда он думает об этом, и, конечно же, Лука сразу же это замечает.       — Мы готовы. Все будет хорошо.       Элиотт качает головой. Честно говоря, он думает, что никогда не будет готов к этому. Хуже всего то, что он был тем, кто захотел это сделать, но теперь, когда приближается день икс, он вообще не уверен в принятом решении. Он так боится все испортить, что ожидание становится пыткой.       — Мне так страшно. Что, если…       Лука прижимает указательный палец к его рту, чтобы помешать ему продолжить.       — Никаких «если» или «но». Минута за минутой, договорились? Все будет хорошо.       Элиотт кивает, потому что знает, что Лука прав и все будет хорошо. Лицо Луки сразу же загорается, когда он обнимает Элиотта.       — Помнишь, каким ты был до того, как мы поженились? А первые недели с Луи? И ты видишь, что все прошло хорошо, не так ли? Так что в эту самую минуту дай мне просто поздравить тебя с днем рождения!       Элиотт улыбается, обнимая своего невероятного мужа. Элиотту стукнуло тридцать четыре, и он не может в это поверить. Четырнадцать лет назад он был совершенно потерян и решил сдаться, но сейчас он по-настоящему счастлив. Конечно, он все еще боится все испортить. Он больше никогда не прикасался к наркотикам, но бывали времена, когда он пил слишком много, и Лука находил его абсолютно измученным, неспособным ходить и выблевывающим свои внутренности. Это случилось всего дважды, но это уже на два раза больше, чем нужно. Его эпизоды иногда бывают трудными, и каждый раз он с удивлением наблюдает, что Лука всегда рядом.       Лука буквально его ангел-хранитель. Всегда рядом с ним, делая его жизнь прекраснее с каждым днем, сопровождая и поддерживая его на всех важных этапах пути. Конечно, если кто-нибудь спросит Луку, он скажет, что именно Элиотт поддерживал его на каждом шагу его жизни. Но правда в том, что Элиотту просто очень повезло быть рядом с Лукой. И именно поэтому он попросил его выйти за него замуж чуть больше трех лет назад, чтобы пообещать Луке, что он всегда будет рядом с ним.       Потому что за своим самоуверенным видом Лука скрывает раны от того, что его бросил отец, и парень постоянно боится, что Элиотт устанет от него и найдет кого-нибудь другого. Что совершенно немыслимо, потому что с тех пор, как он увидел, как Лука прыгнул с моста, Элиотт видит только его.       — Элиотт! Я опоздаю! Шевели своей гребаной задницей.       Лука начинает смеяться, а Элиотт закатывает глаза.       — Луи! Не говори так! Сегодня воскресенье, никто не обязан вставать так рано в воскресенье!       Из коридора доносится ворчание, за которым следует стук в дверь их спальни.       — Все равно поторопись. Я не хочу опоздать! А когда тебе нужно поработать над съемками, то ты встаешь даже раньше.       Лука целует его в последний раз, прежде чем встать и открыть дверь. Заходит Луи, улыбается, а затем вздыхает, когда видит, что Элиотт все еще в постели.       — Ладно, Луи, он встает. Мне действительно грустно, что я не смогу на тебя посмотреть. Я уверен, что ты будешь идеален!       Луи кажется гораздо менее уверенным, чем Лука, и это заставляет Элиотта улыбнуться, потому что ясно, что Луи определенно готов к чемпионату, который состоится сегодня утром. Он тренировался для этого несколько месяцев, и он просто невероятный.       — Я выхожу через десять минут, — говорит подросток: — С тобой или без тебя.       Элиотт встает с кровати и качает головой.       — Тебе нужна подпись твоего любимого папочки.       Луи закатывает глаза, и Элиотт смеется. Ему нравится дразнить Луи по этому поводу, потому что каждый раз, когда он это делает, Луи вздыхает, закатывая глаза, но небольшая ухмылка появляется в уголке его губ. Честно говоря, когда он так улыбается, то выглядит как реальный сын Луки. Элиотт ерошит его светлые волосы, и у Луи снова проскальзывает встревоженный взгляд, его глаза кажутся еще темнее, чем обычно.       — Ты будешь великолепен, Луи. Сделай мне кофе, и я сейчас приду.       Луи улыбается и осторожно закрывает дверь, прежде чем резко открыть ее.       — Черт, я и забыл. С Днем Рождения, папочка.       Луи крепко обнимает его, удовлетворенно выдыхая, прежде чем отступить, на его губах появляется напряженная улыбка.       — Я уже приготовил тебе кофе. Поторопись, уже почти восемь.       Элиотт и Лука обмениваются счастливыми взглядами, прежде чем Лука идет в ванную. Когда Элиотт встретил Луи в ассоциации, где он работает волонтером, парнишке было 13 лет, он только что в шестой раз сбежал из приемной семьи и три недели жил на улице.       Когда Элиотт сказал ему, что у него нет другого выбора, кроме как обратиться в социальную службу, Луи плюнул ему в лицо и сказал, что Элиотт просто глупый волонтер, который никогда не поймет, каково это — иметь трудную жизнь. Поэтому Элиотт взял его за руку и шел с ним в течение двадцати пяти минут, пока они не добрались до моста, где Демори рассказал ему свою историю. Ему пришлось показать юноше статью того времени, чтобы доказать, что он не лжет. Они устроились в кафе за углом, и Луи поведал ему о своей жизни.       Он родился у матери, пристрастившейся к экстази, и сразу же после рождения был отправлен в приют. Его никогда не могли усыновить, потому что мать всегда выражала свое несогласие, поэтому он вырос, скитаясь по временным семьям и детдомам. Он покинул первую семью через три месяца после своего приезда, потому что слишком много плакал и с ним было слишком трудно жить при наличии трех других детей, находящихся на попечении пары; он покинул вторую семью, когда ему было пять лет, потому что они больше не могли справляться с его вспышками гнева, и его поместили в приют, пока ему не исполнилось десять лет. Потом его вернули в приемную семью, где он подвергся насилию со стороны одного из сыновей и сбежал. С тех пор он побывал еще в двух приемных семьях, но ему так и не удалось найти с ними контакт, он всегда чувствовал себя не в своей тарелке и никогда не находился в безопасности, и в конце концов он всегда убегал спать на улицу, прежде чем его насильно оттуда забирала полиция. В тот день Луи сказал Элиотту, что он меньше боится спать на улице, чем в доме, потому что на улице он может убежать, в то время как в доме он был взаперти, и у Элиотта просто сердце разрывалось слышать все это. Он чувствовал себя пойманным в ловушку и потерянным на улице, а перед ним сидел мальчик, полный гнева, с жестким лицом, который предпочитал спать на улице, чем позволить людям позаботиться о нем.       Поэтому Элиотт привел его домой. С Лукой они были помолвлены уже два месяца и восемь месяцев вдвоем жили в своей первой квартире. Лука уже вернулся домой с работы, и, когда Элиотт объяснил ситуацию, тот обнял Луи, прежде чем дать ему чистую одежду и отправить в душ. Следующие десять минут он потратил на то, чтобы объяснить Элиотту, что он не имеет права этого делать, что совершенно незаконно забирать несовершеннолетнего к себе домой, затем он взял свой телефон, не дожидаясь, пока Элиотт попытается убедить его, и провел вечер, обзванивая их друзей, пытаясь выяснить, как законно помочь Луи.       Благодаря лучшему другу матери Артура, социальному работнику, они смогли стать приемной семьей для Луи. Конечно, каждый день было непросто, и Луи дважды убегал в первый месяц, но они находили его и приводили домой. Иногда Элиотт думает, что, возможно, это все, что ему было нужно в конце концов: кто-то, кто гарантировал бы, что всегда будет рядом, что бы он ни делал. После этого Луи изменился, как будто понял, что они оба всегда будут на его стороне, и именно во время первого эпизода Элиотта мужчина понял, что это будет взаимно. С тех пор они втроем стали настоящей семьей.       — Перестань витать в облаках или я опоздаю!       Элиотт роется в картонной коробке в поисках своей одежды, в то время как Лука выходит из ванной уже одетым. И видеть его таким не вызывает у Элиотта ничего, кроме желания сорвать с мужа всю одежду.       — Поторопись, я не хочу, чтобы вы опоздали!       Элиотт улыбается и торопливо одевается. Он выпивает свой кофе одним глотком, надевает обувь, пока Луи изнывает от нетерпения у двери, затем мужчина целует Луку, который обещает быть дома в 6 вечера с тортом, прежде чем приедут их друзья.       Когда они добираются до бассейна, Луи тянет Элиотта к кабинке выдачи пропусков, но по итогу они даже не опоздали. Элиотт никогда не думал, что однажды он проведет утро своего дня рождения, наблюдая за чемпионатом, и что он будет счастлив из-за этого. Когда Луи пошел в свой новый колледж, он познакомился с Каримом, который был без ума от плавания, как и сам Луи. Уже год они вместе занимаются синхронными прыжками в воду. И, честно говоря, Элиотт никогда не думал, что парень будет так увлечен этим, но Луи, похоже, всегда не хватает тренировок. Лука говорит, что он будущий водолаз, и они много времени проводят вместе в бассейне, когда Лука не работает.       — С Днем Рождения, Элиотт! Итак, он готов?       Элиотт обнимает Артура и кивает головой.       — Да. Стрессует, но готов.       — С днем рождения, бро!       Базиль обнимает его, его щеки покраснели от бега, и он запыхался.       — Я ничего не пропустил?       Элиотт качает головой и кивает Идриссу, который тихо подходит, чтобы присоединиться к ним.       — С Днем Рождения, Эли. Итак, как дела у чемпиона?       Элиотт улыбается и хлопает его по плечу.       — Я в порядке, я всегда буду моложе тебя.       Идрисс начинает смеяться, показывая на бассейн.       — Я говорил о Луи. Ты тупица.       Элиотт начинает смеяться, а потом они садятся, потому что начинается соревнование. Несколько дуэтов юниоров подходят к краю платформы и совершают свои прыжки, которые выглядят идеально, но получают средние оценки.       — Судьи сегодня жестят, — отмечает Идрисс.       — Это региональные соревнования, это нормально, — отвечает Артур: — А вот и он.       — Им лучше бы постаивть моему племяннику хорошую оценку! — ворчит Идрисс.       Элиотт улыбается, глядя на своих друзей. Невероятно видеть, как легко они приняли Луи, и как сильно они привязаны к нему сейчас, и насколько это взаимно. Элиотт наблюдает, как Луи взбирается по ступенькам на платформу для прыжков в воду, и, как и каждый раз с тех пор, как Луи начал участвовать в соревнованиях, он чувствует, что тот идет словно по лестнице к Богу, так сильно улыбается Луи. Мальчик с жестким лицом полностью исчез, его сменил смеющийся подросток с ангельской улыбкой, когда дело доходит до плавания.       Луи машет рукой, когда достигает вершины платформы для прыжков в воду, и Элиотт знает, что первый подход для него, поэтому тот подмигивает ему.       Прыжок ангела.       Элиотт думает об этом каждый раз, когда Луи идеально его исполняет, прежде чем выполнить несколько мудренных поворотов одновременно с Каримом и плавно войти в воду, как будто его тело тает в ней.       Все аплодируют, Элиотт и его друзья, несомненно, производят больше всего шума, когда телефон Элиотта начинает вибрировать. Он берет трубку, но ничего не слышит из-за шума аплодисментов. Когда в бассейне снова становится тихо, единственное, что звучит, — это голос Элиотта.       — Ребенок на подходе?       Все окружающие поворачивается к нему, и Луи вылазит из воды, чтобы подойти к нему.       — Элиотт? Ребенок на подходе? Уже?       Элиотт кивает головой, убирая телефон, и как можно скорее подходит к Луи.       — Они не могут дозвониться до Луки. Ладно, мне надо ехать. Ребята позаботятся о тебе, хорошо?       Луи качает головой, быстро вытираясь.       — Нет, я с тобой. Я буду старшим братом!       Элиотт кивает и машет своим друзьям, которые присоединяются к ним.       — Пойдемте, роды начинаются. О боже, это происходит, — он смотрит на Луи, который улыбается так же широко, как и он. — Скоро у нас будет наш малыш. Иди одевайся и поедем, старший брат.       У них как раз достаточно времени, чтобы просмотреть оценки Луи, и Карим обещает проинформировать их о результатах, когда они выбегают на улицу. Элиотт пытается перезвонить Луке, но тот не отвечает, поэтому он звонит прямо мужчине на работу.       — Пожарная часть Ля-Моннэ, меня зовут Максим, чем могу Вам помочь?       Элиотт сразу же испытывает облегчение, потому что, если Максим ответил на звонок, значит они не на задании.       — Макс, это Элиотт. Я не могу дозвониться до Луки. Роды начинаются. Сейчас.       В трубке раздается громкий крик, за которым следует шум, как будто телефон падает на стол.       — Черт, он на тренировке, он только что нырнул. Поезжай, мы сразу же отправим его к тебе.       Элиотт и Луи бегут в больницу, за ними следуют все их друзья, и все они прибывают, запыхавшиеся, но смеющиеся, наполовину в истерике.       — Успокойтесь, — приказывает акушерка в палате. — Она в родильной палате, роды проходят быстро, но вы ничего не пропустили. Идите и оденьтесь. Остальные могут пройти в зал ожидания вот сюда.       Элиотт смотрит на Луи, на самом деле не желая оставлять его одного, но Луи улыбается.       — Иди, папочка. Я буду ждать тебя здесь. Иди к своему малышу.       Элиотт обнимает его, прежде чем последовать за акушеркой. Когда он приходит в родильное отделение, Оливия, их суррогатная мать, пытается улыбнуться ему, и он сразу же подходит, чтобы взять ее за руку, но ему действительно нужно, чтобы Лука пришел и взял его самого за руку.       — Я думаю, что этот малыш хотел присутствовать на твоем дне рождения. Тебе придется поделиться своим деньком.       Честно говоря, Элиотт больше даже не думал об этом, и он удивлен, что Оливия помнит.       — Я поделюсь без проблем. Этот день превратится из худшего в моей жизни в один из самых удивительных, и все это благодаря тебе. Спасибо. Спасибо тебе за все, что ты сделала.       Оливия начинает кричать, сжимая его руку, и Элиотт впадает в панику. Двери открываются, являя взору Луку, одетого в больничный халат, но все еще в униформе под ним. Элиотт убежден, что тот не нашел времени принять душ после тренировки и что он просто снял свое водолазное снаряжение и надел форму, потому что от него пахнет грязной водой, но это не имеет значения, все, что имеет значение, — это то, что он здесь.       — Я вижу голову. Как раз вовремя, папуля.       Лука проскальзывает у него за спиной и просовывает свою руку в руку Элиотта, одновременно поглаживая спину Оливии другой рукой.       — Ты идеальная. Ты такая идеальная. Спасибо.       Элиотт не может его видеть, потому что Лука стоит у него за спиной, но тот определенно плачет.       — Если вы хотите увидеть, как рождается ваш ребенок, сейчас самое время.       Лука смещается, но не отпускает его руку и начинает улыбаться. Он уже видел несколько родов во время своей базовой подготовки, а затем и когда работал в парижской пожарной службе, прежде чем стать спасателем-водолазом, и даже принял одни, так что Элиотт понимает, почему Лука рад наблюдать за процессом.       — Элиотт, подойди и посмотри, это волшебство.       Элиотт покачивается на пятках вперед и назад, даже не глядя.       — Нет, спасибо, фокусник не должен показывать свои трюки, верно? Я лучше представлю, мне этого достаточно.       Все начинают смеяться, прежде чем наступает очередная схватка, и Оливия становится пунцово-красной от потуг. Акушерка смотрит на Луку и нежно улыбается, и Элиотт удивляется, как они все остаются такими спокойными, когда он чувствует, что вот-вот взорвется изнутри.       — Вы хотите вытащить его?       Лука отпускает руку Элиотта, и в следующую секунду Элиотт смотрит на самую прекрасную вещь, которую он когда-либо видел: Лука помогает их ребенку появиться на свет. Ребенку, у которого уже имеется красивый пучок каштановых волос и который издает мощный крик.       — Элиотт, ты хочешь перерезать пуповину?       Оливия отпускает его руку, почти подталкивая его к Луке и ребенку. Он перерезает пуповину, его руки дрожат, затем смотрит на крошечного ребенка на руках своего мужа. Его взгляд перемещается с кричащего лица на тельце, прежде чем посмотреть на смехотворно маленькие пальцы ног, и вот тогда он выходит из транса.       — Это девочка?       Лука смотрит, очевидно, забыв про это, и широко улыбается.       — Это девочка!       Они знакомят ее с Оливией, а затем идут с малышкой, чтобы ее вымыли и взвесили, и, не помня толком, как он туда попал, он устраивается в маленькой комнате, в кресле, их дочь просто одета в подгузник, лежа на его голой груди. Это похоже на то, как если бы он просто жил во сне наяву, просто позволяя водовороту увлечь себя.       Лука выходит из палаты, — медсестры предлагают ему принять душ в раздевалке, — и возвращается примерно через десять минут, чистый и в сопровождении Луи. Элиотт точно фиксирует момент, когда Луи смотрит на маленькую девочку и открывает глаза немного шире.       — Он такой маленький. Это нормально?       Элиотт улыбается и зовет его пальцем подойти.       — Это девочка. И да, не волнуйся, с ней все в порядке. Ты хочешь увидеть свою младшую сестру?       Луи кивает и медленно подходит ближе.       — Привет, милая. Тебе повезло, ты знаешь это? У тебя лучшие отцы в мире. И самый крутой старший брат, который только что занял второе место на региональных соревнованиях по синхронным прыжкам в воду.       Лука обнимает Луи за плечи.       — Поздравляю, здоровяк, я так горжусь тобой.       — Я знал, что ты будешь на подиуме. Молодец, Луи.       Луи улыбается, почти краснея.       — Это совместная работа. Карим был по-настоящему счастлив. Итак, как ее зовут?       Луи нежно гладит маленькую девочку по руке, а Лука поглаживает ее по спине.       — Маева. Это означает «добро пожаловать».       Луи удивленно смотрит на Луку и начинает улыбаться еще шире.       — Это первое, что ты сказал мне, когда Элиотт привел меня в ваш дом. Ты обнял меня и сказал: «Добро пожаловать в семью». Это одно из моих самых ценных и любимых воспоминаний.       Лука обнимает Луи, прежде чем посмотреть на Элиотта.       — Это то, что сказал мне папа Элиотта, когда я впервые его встретил.       Элиотт сразу же возвращается воспоминаниями на много лет назад, в ту больничную палату, когда его отец хотел остаться наедине с Лукой. Он много раз пытался выяснить, что они сказали друг другу, но Лука никогда не хотел говорить ему. По-видимому, до сегодняшнего дня.       — Он так сказал?       Лука с улыбкой кивает.       — Он спросил меня, почему я так сильно забочусь о тебе, и я ответил ему, что есть что-то внутри меня, что заставляет меня хотеть этого, и я не могу это контролировать. Он улыбнулся мне, сказал, что это идеальное определение любви, и по тому, как ты смотрел на меня, он уже мог сказать мне: «Добро пожаловать в семью». И он был абсолютно прав. Когда Элиотт привел тебя домой, он смотрел на тебя точно так же, как смотрит на него его отец, и я знал, что ты станешь частью нашей семьи. Иногда достаточно одного взгляда.       Элиотт улыбается и хватает Луку за свитер, чтобы заставить его наклониться к нему и поцеловать.       — Спасибо, Лука. Ты превращаешь мою жизнь в сказку.       Лука качает головой, наклоняясь, чтобы поцеловать его снова.       — Это лучше, чем сказка, любовь моя, это реальность.       Маева начинает хныкать, а Луи начинает смеяться.       — Тебе придется привыкнуть к этому, сестренка, они всегда такие.       Все трое начинают смеяться, пока Элиотт укачивает их дочь.       В глубине его головы тихий голос желает ему: «С днем рождения», — но на этот раз он не чувствует себя сумасшедшим, он чувствует, что ему невероятно повезло.