Монстр Разума

      Ухоженная квартира, без украшений отражающих владельца, лишь резная мебель без излишеств и парочка цветов в горшках, без которых место обитания выглядело нежилым, создавая схожесть с мебельным салоном или помещением для работы с документами, но не жилого дома. На полу сидела девушка, раскладывая, словно пазл, листы с заметками, газетные вырезки, черно-белые фотографии, копии рисунков и страниц из книг.       Изначально Пчелкина собирала материал для статьи: «Что скрывается за добродетелью эксцентричного гения?». Она твёрдо убеждена, что за благотворительностью богатеи проворачивали незаконные сделки или затыкали вяло подающую признаки жизни совесть. И она хотела, чтобы люди перестали почитать словно героев тех, кто подобного не заслуживал.       Она делала заметки до вечера в казино. И когда заметила Игоря разговаривающего с главным действующим лицом будущей статьи, она загорелась желанием и возможностью получить эксклюзивное интервью, воспользоваться своими отношениями ради работы. Ей приятно с Игорем, можно расслабиться и ощущать себя защищённой, с ним хорошо проводить время, как днём, так и ночью. Извиниться после содеянного ей казалось проще, чем потерять такой материал, к нему она испытывала не те чувства, которые помешали бы подобному поступку.       Но Игорь попросил её не писать про Разумовского, аргументируя тем, что ответственен за него, и не хочет портить отношения, не успев их наладить. Она тогда спросила, как вышло, что они за все время не познакомились. Полученный расплывчатый ответ, который сильнее убедил в правильности хода мыслей, что Разумовский что-то скрывал, раз с самого детства сбегал из дома.       Достав рисунки из детского дома и скопировав их с помощью копировального множителя на работе, она собиралась делать психологический портрет, многое в поведении человека формируется именно в детстве. Рисунки она вернула, пока никто не заметил пропажу, приют гордился тем, что Разумовский воспитывался у них, как и другие заведения гордятся принадлежностью к прославившимся людям.       Детское творчество раскладывали последовательно друг за другом, в порядке как и нарисованы. Она просмотрела творения и других детей, чтобы убедиться, что изображения не копировали выдумку других детей, или что нет психического воздействия на сирот со стороны, вроде одного из воспитателей, переодевающегося с непонятной целью в какого-либо монстра. Обычные, ничем не выделяющиеся изображения, нормальные для детей, оказавшихся в подобном месте, чуть агрессивней детей с семьями, но все же не выходящей за пределы здорового человека. Многие дети рисовали, что родители забрали их, или вымышленного друга, вроде феи, или защитника, который обязательно придёт и больше никто не посмеет их обидеть, используя многоженство цветов. Никаких признаков травмированной психики.       А вот к тому, что изображал Сергей стоило приглядеться. В его творениях присутствовали весьма жуткие сигналы. Почти всегда используя чёрные, фиолетовые и красные цвета как основные, лишь немного используя другие. Изображения более проработаны, что говорило о большей развитости, чем у сверстников, но всё же, можно проследить за развитием таланта и определить, что раньше нарисовано.       Поначалу в сюжете в свойственной манере виднелся вымышленный друг с птичьим тельцем, держась за руку с человечком в фиолетовом свитере, они нарисованы на равных, оба словно парят. Что важно для ребёнка, будет нарисовано большим, и на рисунке они казались равными. К подобному рисунку не возникало никаких претензий, кроме цветов, но мало ли ребёнку просто понравились такие карандаши, на лицах мальчиков нарисована улыбка, тела детально прорисованы, в меру детского таланта: присутствовало много дополнительных элементов на одежде — рисунок круглых птичек, а чёрная штриховка походила на перья. Внимание к деталям на рисунке у детей — признак демонстративности, желание быть замеченным, тягу к внешним эффектам, чаще подобное свойственно девочкам. Что Разумовский часто демонстрировал на официальных мероприятиях.       Доминирующие цвета практически в каждой работе говорили, что художник скорей всего: творческая, эмоционально незрелая личность (фиолетовый), эксцентричная и возбудимая, возможно агрессивная (красный), находящаяся в подавленном состоянии, с потребностью в изменениях, возможным протестом и разрушениями (чёрный), и немного непосредственная и любознательная (желтый). С характеристикой по цветовой гамме она во многом согласна, по крайней мере с тем, что показывал Разумовский на людях, даже в одежде отдавая предпочтение этим цветам. И всё же, это рисунки ребёнка, а не взрослого.       На последующих работах вымышленный друг изображался в манере защитника, становясь всё больше самого Сергея, или являясь единственным участником на рисунке. С этих рисунков и появлялось чувство беспокойства. Из защитника друг превратился в нечто другое: огромные руки, похожие на грабли, красные глаза. На его фоне Сергей рисовал себя маленьким, а выражение лица явно не радость отражало.       Птица, держащая его в руках, словно маленький факел, или скорей спичку, на этом рисунке Юля не сразу поняла, что держал угрожающий силуэт нарисованный на весь лист. Многие революции заканчивались пожарами… Церкви и здания правительства сгорали дотла, пожирая во огне зависимость от упомянутых структур. И всё это благодаря одной маленькой спичке, как в иносказательной, так и вполне реальной.       Если «вымышленный друг» не присутствовал в сюжете, значит мальчик пытался повторить чей-то рисунок, например «Рождение Венеры», прослеживались узнаваемые элементы. Никого больше он не рисовал: ни подписанных невнятных человечков «мама, папа, другой родственник, друг из приюта», в отличии от других детей. Во многих рисунках Разумовского, Юля видела крик о помощи, который, очевидно, никем не услышан, проигнорирован, никому не было дела до одного из множества сирот, брошенных и ненужных детей. И только после того, как её во сне навестил «вымышленный друг», она поняла смысл рисунков.       Он не просто вымышленный друг, он нечто большее, угрожающее, имеющее свои потребности. Осталось понять — связаны ли потребности антропоморфного и человека.       С рисунков она перевела внимание на вырезки из газет. «Мальчик из приюта «Радуга» умер во сне…». Разумовский на тот момент только появился в детском доме. А по рисункам погибшего Юля поняла, что тот являлся задирой, самоутверждался за счёт унижения других, несложно предположить, что новенького задирали. Трое мальчишек погибли в пожаре, делом занимался Константин Гром и повстречал Разумовского. К детскому дому погибшие не имели отношения. Очередное совпадение. Ни один здравомыслящий человек не предположит, что хилый малыш способен кого-то убить. Воспитатели детдома отзывались о нем как о тихом и одиноком мальчике, играющем самим с собой, и рисующем разное в тетради сразу после выполнения заданий.       Куда бы не поехал Сергей по учебе или как ассистент на конференции, или на научные исследования — учащались статьи о пожарах и убийствах. Очевидной связи нет, возможно, она выдавала желаемое за действительное, подстраивая свою теорию под обстоятельства, и всё лишь совпадение. Проследить весь путь по городам сложно, до учебы он путешествовал со старшим Громом, занимающимся перевоспитанием неуправляемых детей. Игорь вырос хорошим человеком, не без изъянов, но большую часть своего детства был предоставлен сам себе.       Сейчас же Юлия искала возможность спастись от кошмаров. Она не могла гарантировать, что антропоморфная птица не решит развлечься: вновь и вновь различными способами убивая её во сне, не позволяя умереть в действительности, до поры до времени, пока игра не надоест.       Она впала в отчаяние, найдя Гречкина и заплатив ему за ловец снов, который оказался бесполезным. После разговора с другим Сергеем, она нашла Кирилла и заплатила ему уже за услугу консультанта, закончившего институт истории и культуры. В разговоре она не упоминала причину интереса к мистике, но из описания существа, он сам сделал свои выводы и очень долго смеялся, словно знал, что она переживала раз за разом. В его словах не звучало ни подтверждения, ни отрицания ее теории, даже не понятно, догадывался ли он о том, что она предполагала. Он сказал, что она обречена, и раз проникнув в сознание, пернатый своим присутствием оставил след, что влияло на человека, и она не сможет ни прямо ни косвенно навредить ему, он почует и хуже будет, а само влияние существа принуждает защищать в случае угрозы, хотя и не даёт прямую команду к подобному.       Из объяснений Пчелкина уяснила, что чисто теоретически, если Сергей свалится с обрыва при ней, желала она его смерти или нет, то она схватит его в попытке спасти, сама толкнуть не сможет, как других спровоцировать его сбросить. Не навреди ни действиями ни бездействием.       Листая газетные заметки о происшествиях или смертях, она сверяла данные в каком городе в тоже время находился Разумовский, если данные имелись. Опять же, возможно совпадение, но их слишком много. Вспомнив о словах Грома, что в городе появился расхититель могил, она начала листать сводку о похожих случаях, их оказалось мало, возможно, они просто не зафиксированы, и снова, в тех же местах бывал и Разумовский.       Ей не хотелось верить, что она нарвалась на что-то, чему не способна противостоять. Сколько раз ей угрожали, пытались убить, чтобы она не занималась разоблачением — сбилась со счету. Но впервые столкнулась с мистикой, реальной, не вымыслом, не шарлатанами, которых также разоблачала, и оказалась беспомощна. Пока выход один — смириться, не угрожать, а возможно даже, попытаться получить благосклонность.       От прочитанных книг, которые порекомендовал Гречкин, голова шла кругом. Он не уверен в правильном варианте, но Юля уловила интересные идеи: кошмар никто не описал, потому, что приняли за другое существо, или он ребёнок уже описанных, и пернатый не из таких дальних мест, как она могла предположить.

***

      Яркие рассветные солнечные лучи пробивались через широкое окно в попытке пробудить всё живое, знаменуя начало нового дня. Но разбуженному рассветом так не казалось, сморщившись он накрылся одеялом, пытаясь спрятаться от режущего глаза света.       Просыпаться по утрам для Кирилла всегда оказывалось в тягость, особенно после весело проведенного времени всю ночь с алкоголем и дурманящими веществами от шаманов. Они говорили, что их травы помогали расширить сознание, а Гречкин получал наркотический кайф, не задумываясь ни о каком расширении. И приходы являлись не только наркотическими, только он сам не осознавал.       Он имел возможность проспать весь день, ему не нужно спешить на работу — отец накопил немалое состояние и можно жить в своё удовольствие, или являясь поставщиком различных редкостей, просто ради развлечения, чтоб веселиться не приелось — получал свободный график работы. Но с другой стороны, если проспит весь день, то головная боль обеспечена. Она, конечно, и сейчас присутствовала — расплата за разгульную ночь, но с ней ещё имелась возможность бороться.       Подняв голову и по привычке посмотрев на ловец снов над кроватью, Гречкин понял: в его сны проникли. Амулеты над кроватью защищали спящего от плохих снов, но не спасали от воплощенных существ кошмара, ожившего морока. Он задумался, пытаясь вспомнить каждую деталь своего сна. Во сне он был слишком поглощен танцами живота девушек в легких полупрозрачных тканях, но среди всего блеска мелькнул пернатый силуэт. Силуэт не являющийся воплощенным кошмаром, они не имели физического тела, и вспомнить их присутствие вовне практически невозможно.       Немного причин, почему тот решил залезть к нему в голову. Причина, по которой Кирилл боялся потерять благосклонность — он ведал, что Разумовский убивал неугодных, сжигал здания, умело скрывая труппы. Догадывался, что один представитель из совета, принимающих решения о допуске проектов на презентацию перед инвесторами, пропал перед тем, как Сергей впервые заявил о себе, пользующийся своим положением, и, домогающийся до только заканчивающих учебу студентов.       Но Разумовский показывал свою благосклонность: приют, в котором он когда-то жил, получал финансирование на развитие, участвовал в благотворительности, часто оказывал бесплатную медицинскую помощь нуждающимся. Да и самому Кириллу везло после знакомства с рыжим.       Пару раз выпивая с журналистками, он спрашивал невзначай какой цвет глаз у людей о которых они пишут, невзначай интересуясь, замечал ли кто изменение цвета у Сергея. Если и вспоминали, то говорили — голубой или синий.       Зевнув, Гречкин встал с кровати и потянулся к бутылке виски и стакану, собираясь выпить, так обычно начинался его день. Но передумал, его посетила мысль, что неплохо найти человека, который будет направлять его, станет моральным компасом, если другому Разумовскому так нравятся хорошие поступки.       О подобном он начал задумываться, потому что боялся, часто огненная птичка решит избавиться от него. Удовлетворить сексуальные потребности оказалось плохой идеей. Кирилла конечно забавляло, что майор полиции грубо хватал его, можно выкинуть шуточку в его сторону, но с рыжим это оказалось страшно. Гречкин не беспокоился, что Гром его убьёт, таковы его границы, что нельзя сказать о докторе.       Когда он привёл себя в порядок и переодевшись спустился в зал, его встретил дворецкий.       — Ваш отец уехал. Желаете что-нибудь? — по всем правилам этикета, никаких эмоций, только вежливость. Кириллу не хотелось в одиночку сидеть в огромном обеденном зале, где есть только прислуга, поэтому он отрицательно качнул головой и покинул особняк.       Позавтракать в каком-нибудь ресторане, обстановка заведений не угнетала, так как не приходилось завтракать в одиночестве. Не дойдя до места, он заметил знакомого мальчишку в лавке сладостей, рядом с ним стояла маленькая девочка, робко указывающая на сладости на прилавке. Кирилл попытался вспомнить имя пацана, но подобную информацию он запоминал редко.       — Так вот зачем подработка у Разумовского? — от вопроса за спиной мальчишка чуть не подпрыгнул.       Для того, чтобы показать дружелюбность, Гречкин достал купюры намереваясь расплатиться за покупки детишек. Но мальчишка не принял подобное поведение, лично в руки отдал свои деньги продавцу сладостей и забрал бумажный пакет с покупками, вышел из лавки.       — Можем поговорить? — разрешение Гречкину не требовалось, но видел у пацана нежелание находиться рядом, что означало, что диалога могло и не быть.       Лёша смотрел на него с опасением, но все же кивнул. И с упреком посмотрел на мужчину достающего сигарету.       — Если собираетесь что-то спрашивать, воздержитесь от курения возле моей сестры и меня!       — Работая на Разума, замечал ли ты приступы гнева? — убирая в карман сигареты, и подняв руки в жесте капитуляции, но ухмыляясь.       Впервые слыша сокращение фамилии, паренёк растерялся и непонимающе уставился на ожидающего ответа мужчину. Лёша не сразу понял, кого имел в виду Гречкин. Но вспомнив, что многие дети получали прозвища от сокращения фамилии, например Волк, Кот, Дубина, осознал вопрос, попутно предположив, что собеседника в школьные годы называли Гречкой, возможно звучали шутки про сгоревшую кашу.       — Как и любой человек. Сергей Викторович злился, когда детский дом хотели закрыть.       — Какого цвета глаза у него?       — Голубые, — не задумываясь ответил паренёк, но вопрос Кирилла вызвал новую порцию непонимания во взгляде у Леши.       — А смену цвета глаз замечал?       Алексей смотрел на Гречкина как на умалишенного, цвет глаз не менялся, прописная истина, разве что иногда со временем бывали случаи, когда ребенок рождался с голубыми глазами, но во взрослом возрасте имел карии, или игра света у некоторых цветов.       — Как и у всех, при свете светлей, в тени темней, но они все равно голубые.       Задумавшись над словами, Кирилл продолжал идти рядом с сиротами.       Расспросить Лешу мужчина хотел по той простой причине, что парнишка не только работал курьером, но и замечен за приемом пищи с Сергеем и Марго. Выходило, что не все видят золотистые глаза, и, когда телом управляла садистическая сущность, многие видели голубые глаза.