Когда нефть с пола затекает в рот Когда царь стареет и город растёт
Все та же песня по кругу, и не замечается. Вот ведь странный. Просто слушать сейчас никого не хочется, да и вообще, ничего не хочется. Хотя кому лукавит, хочется... Хочется не видеть на каждой станции его. Тот единственный пассажир входящий или выходящий. В разных образах, с разными привычками, и разным темпераментом. Пусть все сотрется из памяти, пусть лист действительно станет чист. Пусть этот единственный пассажир не будет смотреть на него, когда поезд вновь дает ход и проезжает мимо того, что идет по станции, но на секунду замирает с дрожащей густой тенью перед собой, справа от себя, за спиной. Восемь образов пассажира, и восемь образов его самого. Так хочется, чтобы хотя бы один из них был счастлив. За окном вагона солнце разрывает облачную гладь на частички, как сахарную вату. До лета такая долгая и темная ночь. Но, образ сахарной ваты розово-персиковых оттенков на небесном полотне внушает надежду, что именно сейчас, когда поезд тронулся в очередной раз, следующей станцией будет не безымянное или 40-й километр, а лето 98-го в Зеленоградске. "Мы пьём чай в старых квартирах". Одними губами отправляет послание вышедшему пассажиру. "И ждём лета там же". Получает послание в ответ. Последнее пересечение взглядов наполненных болью и любовью. Но каждая тень за окнами вагона - это мрак, который гласит, что света и в новой жизни не будет. Да? А после, раздвигаются двери из тамбура в вагон и заходит один из восьми силуэтов от которых сердце бьется чаще и громче. И дышать становится легче.Я курю на балконе И делаю вид что не сплю