***
Нас встретили с радостью и помпезностью, особенно уделяя мне, истинно приглашенной на этот праздник, много внимания. Моей милости ждали все: от знатных особ до крестьян, чьи земли еще не оросил священный дождь. И тем более странными казались слова старейшин о том, что, кроме меня, главным приглашенным является Двуликий, имя которого бросает в дрожь всякого, кто его услышит. Сложно было поверить, что такое чудище способно на милость и священные действия. Но из того, что сказали старейшины, стало ясно, что дело не в уважении к силе Сукуны, а в первобытном страхе и разумной мысли показать ему, что они настроены на мирное сосуществование. С тем, кто смог разорвать в клочья сильнейшие отряды Фудзивар, стоит быть более почтительными, иначе его гнев обрушится и на них. И с этим решением я была согласна. Насчет «Пяти пустых генералов» не стоило и сомневаться, что они будут побеждены. Это был самый слабый отряд, собранный Фудзиварой. Они больше походили на грушу для битья, чем на воинов. В бою против меня они продержались не более пяти минут и с позором покинули поле битвы. «Отряд небесных тел» под предводительством Уро был покрепче, но и им досталось от меня и Сукуны. На данный момент мы являемся единственными, кто смог нанести поражение элитным отрядам. Единственный, с кем я еще не встречалась, это Ангел, и, возможно, это к лучшему. Я не стремлюсь к смерти и разрушению. Нам выделили роскошные васицу, которые разделялись фусумой на более маленькие. Я заняла с сыном самую большую комнату, а остальную часть отдала своим слугам. После небольшого отдыха и кормления сына, который уже причмокивал в нетерпении, я решила отдохнуть и немного привести себя в порядок. Когда я кормила сына, ко мне заглянула Ясу и, глубоко поклонившись, сообщила: — Моя госпожа, погода на улице прояснилась, если позволите, я бы хотела прогуляться. — Конечно, Ясу. До вечера освобождаю тебя и остальных. Можете отдыхать, только будьте осторожнее, — протягиваю ей мешочек с монетами. — Спасибо, госпожа, — служанка-маг просияла. Мне бы и самой хотелось прогуляться, подышать свежим воздухом и узнать последние новости столицы. Вызвав одного из отряда «Черных духов», я попросила его присмотреть за моим сыном. Он поклонился и молча приступил к выполнению своей задачи. Я хотела познакомиться с местной знатью и установить с ними полезные связи. Ведь всегда пригодится свой человек там, где властвуют неприятели. Распустила волосы, чтобы почувствовать себя более свободно, и надела маску, не желая пока раскрывать свою личность перед Сукуной. Хотя я и понимала, что стоит мне заговорить в его присутствии, как он сразу поймет, кто я такая. Но прятаться — это не мой стиль. Я вышла из дома, создав особый барьер, пройти через который могли только «свои», и неспешно отправилась посмотреть на приготовления к празднику. В воздухе едва ощущался аромат специй и пряностей. Слуги суетились, часто кланяясь мне при встрече. Праздничная атмосфера поднимала настроение, которое немного упало за время неблизкой дороги. Меня чуть не сбила с ног молодая девушка с длинными черными волосами, почти голая, в накинутом на тело халате. За ней бежал мальчик, явно пытаясь вразумить госпожу, которая решила продемонстрировать свою фигуру. Она остановилась, даже не думая прикрыться, и заговорила со мной. — Ты, кажется, госпожа из Синану? Княжна Татибана, да? — говор и отсутствие элементарного этикета выдавали в ней провинциалку, которая каким-то чудом попала в столицу. Скорее всего, хамоватая девица была под чьим-то покровительством в Столице. Приподняв бровь, раздумывая, стоило ли отвечать, все-таки решила завязать диалог. — Так и есть. А как твое имя? Ты придворная дама? — Мое имя Ёродзу, я из Аидзу. Здесь я по назначению клана Фудзивара. — Просто так Фудзивара никого не берут под свое покровительство. Чем-то отличилась особенным? — Я разбила отряд «Пять пустых генералов», — весело и с гордостью ответила новая знакомая. И правда, она казалась действительно сильной с таким запасом ПЭ, так что сомневаться в ее словах не приходилось. — Не против, Ёродзу, если я составлю тебе компанию? Мне скучно одной, хотелось бы провести этот праздник более ярко. — Понимаю, — глаза мага задорно заблестели. — Пойдем, я хотела полакомиться карукадамоно. — Тогда пошли. Я тоже люблю сладкое. — Госпожа, — почти жалобно начал служка. — На этом жертвоприношении не подают карукадамоно. — Как жаль, но, думаю, мы с госпожой Ёродзу найдем себе занятия. Служка лишь тягостно вздохнул, предчувствуя наказание. Щебеча о разном, мы вышли из-за угла, желая посидеть под тенью деревьев, однако, этому не суждено было сбыться. На деревянной террасе сидел Сукуна, а рядом стояла Урауме с довольным видом и улыбкой на лице. Они, кажется, наслаждались окружающим видом. Надо пройти мимо как можно быстрее, чтобы Двуликий нас не заметил. Рядом раздался протяжный вздох Ёродз и она, сверкая задом, бросилась прямо к мужчине. Я застыла, не зная, что делать. Сейчас я увижу, как девушка будет разорвана на куски, ведь она явно не обладает разумом и чувством самосохранения. Вмешаться или дать ей умереть? — Куда все смотрят? Почему не понимают? — возопила Ёрозду и прижалась к могучему телу Сукуны, обнимая за бычью шею и голову. — Ёродзу, глупая, отойди от него, — не выдержала этого безумия. Только сейчас, у Двуликого появилась хоть какая-то реакция и связана она была не столько его фанаткой, а мной. Я увидела, как два его глаза на правой стороне лица повернулись в мою сторону. Была не была, но девушку надо было спасать. Я решительно направилась к террасе, чтобы отцепить бешеную от Сукуны и посмотреть на разъяренное лицо Ураумы. — Все хорошо, я здесь, — нежно ворковала маг подле Сукуны. — Ты не один. Неужели она тоже это увидела? Я подошла совсем близко, призывая Ёродзу отойти от злобной твари, как мигом она сама отпрыгнула ко мне. Судя по всему, ее откинула возмущенная Урауме. — Держи себя в руках, простолюдинка! — угрожающе прошипела ледяной маг. — Посмотри, княжна, как она то держит себя в руках, — усмехнулась влюбленная дурочка, заметив ревность мага. — Ёродзу, прошу, пойдем, — я взяла ее за плечо. Сукуна не отнимал от меня взгляд, вглядываясь и прислушиваясь ко мне. — С этого дня там буду стоять я, — продолжала экзальтированная Ёродзу. — И этот человек больше не будет одинок. — Вряд ли ты поймешь прелесть одиночества и силу, что она дает, — я бросила всякие попытки вразумить ее. В нее полетел разрез, окрасивший грудь и живот алой полосой. Я заметила еще один, добивающий, но успела создать отражающий барьер и техника не долетела до потерпевшей. Сукуна повернулся уже всем корпусом ко мне, мы смотрели друг на друга. Впервые, кто-то смог отразить его разящий удар. Маг рядом со мной упала, мучимая жуткой раной. Я или Ясу подлечим ее, иначе она обзаведется огромным шрамом, что испортит красивый вид тела. К ней подбежали слуги, испугавшись и принялись помогать встать. Она безумно смеялась, словно ей было все равно, что объект ее любви чуть не отправил на другой свет. Глаза Сукуны горят желанием и огнем. И я поняла, что в этом огне мы сгорим оба.Глава 20
18 апреля 2024 г. в 23:09
Если бы взглядом можно было убивать, то, несомненно, искры между нами поразили бы нас обоих. Извращенный интерес Сукуны стал более заметен, его аура колыхалась незримой для простых людей шелковой тканью, меняя свой цвет с черного на красный, с блуждающими вспышками фиолетового. Все внутри него кипело, словно магма, ожидая выхода из мрачных глубин, готовясь излиться и поглотить все на своем пути. Его желание превалирует над здравым смыслом, и он готов устроить резню прямо здесь, чтобы насытиться запахами крови, боли и смерти. Нечеловечески большой язык выскользнул из складки мышц на животе и юрко спрятался обратно, оставив на животе Сукуны влажный след. Было в этом что-то похотливо-порочное, возбуждающее и отталкивающее одновременно. Одна из рук крепко сжимала камутоке, но только мой глаз мог увидеть, как тихонько пробирает дрожь могучее тело от одной лишь мысли о бое.
Безумное, ненормальное…совершенство.
За этим пугающим для человека обликом скрывалась истинная красота, эволюция, которая дала своему обладателю множество достоинств, которые может увидеть только тот, кто способен заглянуть за пределы человеческого, примитивного понимания. Это мощное тело, с буграми мускулов, закаленных в боях, могло перенести больше физических травм и повреждений, оставаясь дееспособным и выносливым.
Четыре руки давали больше возможностей для атак: он мог одновременно складывать печати для своих техник и атаковать магическим оружием — камутоке и хитеном, становясь Смертью для всех, кто встанет на его пути или вызовет его интерес. Четыре глаза также давали ему больший обзор окружающего его пространства, а дополнительное ротовое отверстие, расположенное на животе, скорее всего, могло разговаривать и давало ему возможность использовать несколько техник одновременно, усиливая песнопениями и заклинаниями.
Только моя собственная чудовищность позволила мне в полной мере понять всю животную и опасную красоту Сукуны и понять его. И я и он — мучимы особым голодом, который никто не сможет утолить.
Если сейчас он начнет атаковать, то я окажусь в сложном положении, ибо находящиеся здесь люди будут мешать мне эффективно использовать свои силы, поскольку, я просто задену их, да и стоящий позади мага мой кортеж попадал в зону поражения, а Князя, сына и своих людей я ценила больше, чем находящийся вокруг меня люд, как бы жестоко это не звучало. Я готова отбросить все, и жизни этих людей тоже, чтобы заставить его упасть на колени и познать горечь поражения.
Ведь только так, появится шанс уничтожить его. Только тот, кто готов отказаться от всего и всех, способен двигаться вперед и развиваться. Одиночество — удел сильных.
Ты ведь тоже все отбросил, да, Сукуна? И ты тоже одинок?
Только для тебя одиночество — выбор, который ты совершил, чтобы стать особенным, а у меня — проклятие бессмертной жизни, которое также заставило меня стать могущественной.
Мы продолжали смотреть друг на друга, словно ведя немой диалог. Что сейчас проносится в твое голове? Представляешь, я даже не хочу знать. Пожалуйста, просто иди своей дорогой.
Неожиданно, он разорвал нашу «беседу» и двинулся дальше по дороге, сопровождаемый Урауме. По какой-то причине, он не стал устраивать представления здесь, чему я была очень рада, но не стоило сомневаться — он приметил меня. Его интерес липкой паутиной окутал меня и физически чувствовала его дикое и необузданное желание меня «попробовать». Что же, я не останусь в долгу Сукуна и когда я вгрызусь в твою плоть своей магией, ты поймешь, что я буду твоим концом.
Там, на тысячу лет вперед, мой осколок души печально обводит собравшихся магов уставшим взглядом, уже зная, над кем висит меч палача…