Зависимость

      После окончательного вердикта Эми красный ехидна схватился за свои иглы, с силой зажав их между пальцев от прискорбного факта о том, что он единственный адекват в этой компании. Однако, на свое собственное удивление, его достаточно быстро отпускает от гнева, он скрещивает руки на груди, со скепсисом взглянув на летучую мышь. — Что ж, ладно. Делай, что хочешь, только потом не вздумай ныть о результатах своей выходки. — Да-да, как скажешь, — отмахивается от него рукой Руж как от назойливой мухи.       Обратившись к Сонику и Эми, она жестом просит следовать за ней. Наклз сопровождает их беззлобным, совершенно безинтересным взглядом, даже не пытаясь отговорить их от совершения очевидной ошибки. Он привык быть единственным источником здравого смысла, не считая Тейлза, привык быть тем, кто постоянно осаждает желания Руж сделать ужасную тупость и втянуть в свои авантюры других. Когда-то у него получалось это, но лишь тогда, когда девушка сама была не уверена в своем успехе, а происходило это крайне редко. Но он устал постоянно трепать себе нервы и накручивать на них собственные переживания. Он попросту смирился с непрошибаемостью Руж, и на это ему потребовалось целых четыре года.       Наклз выходит на дорогу с другой стороны скейтпарка и краем уха слышит голос Соника, который кричит ему вслед, что они найдут его позже. Стоун ядовито усмехается себе под нос с мыслью: «Найдете, если вас не собьет встречная машина или не повяжут менты». Он идет мимо сломанного дорожного знака и на периферии зрения замечает наркомана, которого Руж опрокинула на лопатки. Кажется, он шевельнулся, но парень не обращает на это внимания, поглощенный мыслями о том, как бы с пользой провести время. — Катрина, где тебя черти носят? Гребаная ты шалашовка, быстро вернись домой!       Прокуренный голос, очевидно, был направлен в его сторону, потому что никого на улице, кроме него не было. Судя по всему, он опять перепутал незнакомого человека со своей любовницей, и ладно еще Эми, но Наклз, который ни в одном месте не похож на женщину… В такие моменты он поражался, насколько сильные галлюцинации можно словить от трипа, ведь, похоже, этого мужчину все еще не отпустил эффект от препаратов. Либо же он спутал Наклза со своей дочерью, что сути дела не меняло, но такой расклад был гораздо страшнее. Таким людям нельзя заводить детей.       Наклз не хотел оборачиваться, но инстинкт самосохранения и услышанные приближающиеся шаги все же заставили его это сделать. Он кидает на едва ли державшегося на ногах наркомана взгляд исподлобья и как можно более низким голосом произносит: — Идите домой и проспитесь. Я точно не тот, за кого Вы меня приняли. — Да как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?! Знай свое место, подзаборная блядина!       Неизвестный резко хватает ехидну за воротник толстовки. Было видно и слышно, что он едва ли связывает мысли в слова, а слова в предложения, что он вообще не в курсе, на какой улице находится, и точно не был уверен, какой сегодня день. Можно было его с силой оттолкнуть и идти дальше, но Наклза ни один из этих факторов не остановил. В свете фонарных столбов блеснул опасный огонек гнева.       Схватив наркомана за запястья, он убирает его выпачканные в уличной пыли и грязи руки от себя, поморщившись в отвращении от запаха рвоты, алкоголя и химозного парфюма. Стоун не дает ему возможности накинуться снова решительным ударом по челюсти. Тот отходит от него на несколько сантиметров, не удержавшись на ногах, падает на колени и опирается руками об асфальт. Наклз хватает его за голову и прикладывает лбом о землю, заставляет его упасть, бьет ногой промеж глаз, по ребрам, печени и с силой ударяет между ног.       Его лицо искажено злостью, глаза горят чистой ненавистью, а в голове ритмично пульсирует слово: «Убью». В какой-то момент в его голове что-то щелкает, подталкивая его найти связующую с реальностью нить. Он распахивает глаза, с ужасом смотрит на свои окрапленные кровью костяшки, опускает взгляд вниз. Наркоман, согнувшись напополам, уже не держался за свое разбитое лицо, а просто безвольно лежал, кажется, переставая дышать. Парень отходит назад, с опаской переставляя ногу, будто боясь, что не почувствует под подошвой изношенных кроссовок землю и шагнет в бездонную пропасть, в которую насильно тянут его накатывающие страх и отчаяние.       Наклз совершает несколько глубоких частых выдохов, сжимает пальцы руки, на которой волнами до локтя вздулись вены, в кулак и садится перед мужчиной на корты, прикладывая к его шее два пальца. Нестабильные удары сердца позволяют ему с облегчением выдохнуть, он шарится по карманам неизвестного и достает его телефон, набирает номер скорой помощи и, выдав точные координаты их места положения, сразу отключается, возвращая гаджет на место.       Наклз прикрывает голову капюшоном и упирает взгляд в землю. Это опять случилось. В последний раз подобный случай произошел год назад, когда он в порыве агрессии ударил собственную мать. Тогда Руж настояла на походе к психологу, но парень отнесся к этому со скепсисом и на первом приеме открыто показывал неприязнь и нежелание с ним работать. Родители оплатили ему врача, но совершенно не озаботились его квалификацией, подсунув ему какого-то выпускника из задрипанного университета с заказным дипломом вместо нужного ему специалиста. Тогда он потребовал деньги назад и потратил на свои нужды, а остальным сказал, что прошел курс лечения, хотя от первого посещения не получил ничего — только пару псевдо-понимающих кивков головой и выписанные успокоительные, пополнившие его коллекцию таблеток.       И Руж ведь до сих пор об этом не знает, а он вряд ли когда-нибудь скажет. После первого и последнего опыта работы с мозгоправом ему показалось, что его проблемы с агрессией исчезли, поэтому он забил огромный болт, но нет. Ни одна проблема не может решиться по щелчку пальцев, к сожалению. Денег, которые он выбил у того шарлатана, не хватило бы на нормального врача, а сейчас ему никто их не даст, поэтому остается только продолжать забивать болт и закидываться успокоительными.       Его телефон продолжительно завибрировал, и от этого на виске Наклза вздулась вена, а пальцы сжались в крепкий кулак. Он достает свой телефон и раздраженно поджимает губы, когда видит никнейм контакта: «гнида». Смахнув вызов к зеленому значку, он прикладывает телефон к уху, слыша в трубку озлобленный мужской голос: — Я же сказал тебе идти домой. Не заставляй мать волноваться. — А я сказал тебе оставить меня в покое. Не пиши мне больше и тем более не звони. Можешь передать ей, чтобы в случае чего сразу же обращалась в морг, а не названивала мне.       Не дождавшись ответа, Наклз сразу же сбрасывает вызов и ставит телефон на беззвучный режим. Ну его нахуй, станет он отвечать на его звонки, и без того нервы шалят. Он не находит лучшего варианта, чем завалиться в бар, где работает Соник, сейчас как раз смена Шедоу еще не закончилась.       Тем временем Руж активно исполняла свой план в действие. Хозяин автомобиля, похоже, слишком рассеянный или тупой, раз оставил окно открытым, поэтому им не составило труда забраться внутрь. Хотя, даже будь оно закрытым, Руж бы это не остановило, она бы выбила его к чертовой матери, если бы это понадобилось. Когда она загорается какой-либо идеей, то пойдет на все и достигнет цели, несмотря на все препятствия.       Руж хочется засмеяться во весь голос, когда замечает ключ зажигания в скважине. Хозяин, видимо, не только рассеяный, но еще и до ужаса тупой. Поблизости находится пивнушка, поэтому Рейдиенс могла поставить на кон жизнь своего отчима, что он отлучился всего на пару минут, наивно полагая, что никто не позарится на его машину. Будь у нее такая, она бы приставила к ней несколько охранников и систему безопасности с сигнализацией в придачу. — Мы ведь вернем машину потом? — обеспокоенно интересуется Эми с заднего сиденья, выводя подругу из влажных мечтаний. Удивительно, что она еще в состоянии здраво соображать, ведь выпила целую бутылку пива, хоть и небольшую, да и эффект от него она слабо ощущала. — Посмотрим, — усмехается Руж и оглядывает панель кнопок и область под зеркалом наблюдения.       Она совершенно точно уверена в том, что эта красотка — кабриолет. Когда-то ей приходилось иметь дело с машинами, в автомастерской своего отца, когда он был еще жив. Когда она была маленькой, денег в их семье не хватало, чтобы оплачивать детский сад или няню, из-за этого он часто водил ее к себе на работу, поэтому она научилась обращаться с машинами не только в теории, но и на практике. Хотя, денег, как таковых, в их семье не хватает до сих пор. Но даже когда они появились, пятилетняя Руж продолжала проситься к своему отцу на работу вплоть до двенадцати лет, пока его не убило то, на чем он зарабатывал.       На свое великое счастье девушка все-таки находит переключатель складного верха и нужные рычаги. Предварительно проверяет защелки, и только потом нажимает и дергает нужные ей комбинации. Стойки складного верха начинают неспешно опускаться, а сама крыша так же медленно пропадает в районе багажника.       Руж, держась ладонями за щеки, смотрит на это, как будто в первый раз, искренне восхищаясь процессом. У Соника была менее бурная реакция, но по его заинтересованному взгляду можно было понять, что он явно видит такое зрелище впервые, а Эми даже внимание на это не обращает, поскольку ее семья имеет достаточно друзей и знакомых с кабриолетами или же с автомобильным бизнесом. Разумеется, это были не ее друзья, но периодически приходилось с ними контактировать, поэтому ее таким уже давно не удивишь.       Летучая мышь чуть ли не пищит от восторга как малое дитя, к ее щекам приливает кровь от сладостного предвкушения, от которого даже сводит скулы, а на языке появляется приторный привкус. Она тянет чуть подрагивающую руку к ключу зажигания, улыбаясь подобием маниакального оскала. — Руж, у тебя есть права? — встревоженно спрашивает Эми, похлопав подругу по плечу.       Девушка раздраженно закатывает глаза и хлопает рукой по передней панели, заставив Соника и Эми вздрогнуть и обратить свои удивленные взоры на нее. Ее всегда выводили из себя те моменты, когда что-то идет не по плану, даже самые незначительные мелочи, ей ведь не терпится уже завести эту красавицу, а Эми ее так навязчиво отвлекла. Глубоко вздохнув и выдохнув свое раздражение, Руж поворачивает голову в сторону ежихи, как можно более беззаботно проговаривает: — С собой нет, — и начинает с этого момента тараторить, нервно улыбаясь. — А теперь дайте мне уже завести эту девочку и умчаться в даль, навстречу розовым пушистым единорогам и гребаному попутному ветру, что будет развивать мои волосы, пока я буду рассекать воздух на этой малышке и распугивать окрестных бомжей.       Соник звонко рассмеялся, откинувшись на спинку своего сиденья. Руж тактично ждет целых десять секунд, пока друг закончит биться в конвульсиях, и сама уже начинает давить лыбу вместе с Роуз, а после, опомнившись, резко поворачивает ключ зажигания и тянет рычаг на себя, плавно стартуя со своего места. Смех у Соника чересчур заразительный, так и забыться недолго.       Во взгляде летучей мыши вспыхивают азартные огоньки, а на губах вновь растягивается маниакальный оскал, сердце начинает гулко и ускоренно отбивать свой ритм в груди. Синий еж, оглядев подругу снизу вверх, хмыкает возникшей в голове мысли и произносит: — Пора врубать колонку? — Валяй, — коротко, но пылко отвечает ему девушка.       Соник включает первую попавшуюся песню в плейлисте красного ехидны и делает громкость помощнее, а после достает их запасы алкоголя. С переднего сиденья он подкидывает розовой ежихе то же самое пиво с минимальным градусом, летучей мыши подобное ему, но более крепкое, а себе же берет самое прошибающее — такое, в котором даже чувствуется привкус спирта. Руж ведет автомобиль ровно, повинуясь всем встречным знакам дорожного движения, пока не выезжает на широкую, богом забытую трассу. Здесь можно будет разогнаться, а потом выехать на главную дорогу. Это занимает всего полминуты, но даже так девушка не могла усидеть на месте, так сильно желая прибавить скорость, но вот она — ее любимая трасса, встречает ее с распростертыми объятиями.       Она резко давит на газ, рывком стартуя с места. Соник и Руж подставляют лицо навстречу холодным потокам ветра, качают головой в ритм треку. Летучая мышь начинает громко подпевать исполнителям, кричит так, будто это была последняя ночь ее жизни, и Лостингер тут же ее подхватывает. Опрокидывая в себя пиво ни по одному глотку, они задыхаются в собственных криках, ледяном ветре и давятся алкоголем, но не останавливаются.       Рейдиенс снова давит на газ, продолжая разгоняться, сворачивает с прямой дороги и совершает петлю, заставив ежей откинуться на спинки своих сидений, а Соника восторженно проорать: «Уху-у!». Он встает ногами на кресло, даже не оперевшись о спинку, будто желая вылететь из машины и разбиться к хуям собачьим. Он оттопыривает указательный палец и мизинец, сумашедше качая головой под быстрый бит на колонке, его иглы расстрепаннее, чем обычно, глаза стремительно высыхают от непрерывного ветра, и он даже не думает их прикрыть, а наоборот раскрывает шире, желая прочувствовать каждым участком тела этот прекраснейший момент. Голова кружится, перед глазами все переворачивается, но его это не останавливает, он наклоняет горлышко бутылки к губам и залпом опустошает сразу несколько сантиметров.       Автомобиль подпрыгивает, наехав на камень, и Соника чуть не сносит прочь из салона, но он с достоинством удерживается на ногах. На его лице не дернулась ни одна мышца в испуге, а изумрудные радужки только ярче заблестели настоящим желанием и жизнью. — Соник, ты же упадешь! Сядь на место! — пытаясь перекричать громкие биты, просит Эми.       Парень, чуть покачнувшись, поворачивает корпус в ее сторону и опирается на верх спинки своего сиденья. Он скрещивает ноги и радостно скалит зубы, отпив еще немного из бутылки: — Не парься, мне не в первый раз творить подобную херь! — не без энтузиазма отвечает Соник со всей имеющейся уверенностью. — Полностью согласна! Поверь мне, это самое безобидное, что он может выкинуть! — поддерживает друга летучая мышь. Они бросают друг на друга полные решимости глаза и с хлопком дают друг другу пять. — Да мне без разницы, что вы там вдвоем могли делать! Я этого в любом случае не видела, а сейчас опасность очевидна, поэтому, Соник, пожалуйста, сядь!       В глазах парня отражаются удивление вперемешку со странным чувством, уколовшем ему область под сердцем. Он слышит и видит в ее интонации и взгляде неподдельное и совершенно искреннее волнение, а та настойчивость, с которой она проговорила свои последние слова, и вовсе выбила его из колеи. Соник мог бы запросто забить на ее чувства и продолжить делать то, что захочет, но с более менее знакомыми людьми не привык так поступать, так или иначе некоторые вещи он не мог игнорировать, особенно не наигранные. Поэтому он, ничего не ответив, вновь принимает сидячее положение и, желая сбежать от закрадывающихся темных мыслей в голову, делает несколько глотков пива.       Этого не могла не заметить Эми. Она была на сто и один процент уверена, что еж проигнорирует ее просьбу, а если он бы это сделал и во второй раз, то уговаривать его она бы точно не стала, не в ее интересах трепать себе нервы с чьей-то безопасностью и отсутствием инстинкта самосохранения. Скордж бы точно сделал по-своему, несмотря на то, сколько бы она там его не просила… Роуз щипает себя за кожу рядом с локтем и сдвигает брови вниз от осознания, что она опять проводит параллели между ним и своими новыми знакомыми.       Руж продолжает ускоряться, будто желая разъебать в пух и прах спидометр, на котором скоро начнет зашкаливать стрелка, а, если так пойдет и дальше, точно пробьет стекло и вылетит прочь. Сидящие впереди с громким звоном чокаются своими бутылками и залпом выпивают еще несколько сантиметров. — Соник, выйди из плейлиста Наклза! Мне от этих битов уже уши начинает резать! — говорит Рейдиенс абсолютно трезвым голосом. Ее взгляд был совершенно четким, без единой помутненности, потому что то пиво, которое ей всучил друг, было для нее очень легким.       Зная о большой любви своего друга к жесткому, бьющему по ушам металу, и легкой неприязни к этому жанру у Руж, было ошибочно выбирать именно треки ехидны, но Сонику попросту захотелось послушать что-то громко орущее. Он заходит в плейлист летучей мыши и включает трек, даже не посмотрев на название.       И в следующее мгновение он об этом пожалел. Это оказалась песня, которую он скидывал Руж пару месяцев назад, и она ассоциируется отнюдь не с приятными воспоминаниями. Его передергивает, по телу пробегает табун леденящих мурашек, что забираются ему под кожу и мертвыми тисками сдавливают горло, преграждая доступ к кислороду. Он теряет взгляд между собственной рукой и передней панелью автомобиля, опуская его еще ниже, и спешно переключает эту гребаную песню. Опрокидывает в себя несколько глотков алкоголя, насильно заставляя себя не акцентировать на этом внимание, его вечер ничто не должно испортить.       В скором времени они выезжают на главную дорогу. То ли Руж сильно вдарил в голову адреналин, то ли полностью опустошенная бутылка пива — это было неважно, она продолжала усиленно давить на газ и ускоряться, будто с желанием расхерачить педаль. Эми встревоженно попыталась уговорить подругу сбавить скорость, но та лишь отмахнулась от нее со словами не париться по пустякам и расслабиться. Как бы сильно ежиха ни хотела это сделать, она попросту не могла себя заставить. Да, она хотела испытать адреналин, но все время поездки тревожность сгрызала ее по любой мелочи, черт, она даже пристегнула ремень безопасности с самого начала! О каком таком «расслабиться» может идти речь?       И беспокоилась она не зря. Бешеная скорость кабриолета, резкие маневры и громкие музыка со смехом впереди сидящих не могли остаться незамеченными представителями закона, которые очень скоро их настигли.       На звук сирены сразу реагируют Соник и Руж. Лостингер двусмысленно хмыкает, ухмыляется, выключив на телефоне музыку, чтобы они могли слышать друг друга, и пихает подругу локтем в бок. — Давай как в прошлый раз? — на его искрящиеся чистым удовольствием глаза девушка реагирует аналогичным мимолетным взглядом на него. — Еще спрашиваешь, — отвечает ему летучая мышь, резко поворачивая руль в левую сторону и огибая едущую по встречной машину.       Менты тоже не отставали, начиная понемногу догонять их. Режущие звуки сирен закладывают Эми уши, она закрывает их руками и вжимает лоб в колени, очень сильно желая провалиться сквозь землю и перестать здесь находиться. Еще этого ей не хватало — проблем с законом. Если их поймают, тогда дома ей точно несдобровать, хотя о чем это она, тогда она вообще может больше не появляться на пороге своей квартиры. Становится трудно дышать, доступ к кислороду перекрывает большой ком, который она не в состоянии проглотить, перед глазами все начинает расплываться, а тело охватывает тремор. Эми дышит неполными и частыми вздохами, обнимает себя руками, стараясь всеми силами успокоить себя и предотвратить накатывающуюся паническую атаку.       Полицейская машина постепенно начинает дышать им прямо в затылок. Соник оборачивается назад с целью оценить обстановку и совсем не замечает сжавшуюся, охваченную паникой девушку. Его взгляд был направлен только в одну точку и на периферию зрения он попросту не обратил внимания. — Подрезай их, — говорит, будто что-то должное, Лостингер, обращая довольную ухмылку в ее сторону.       Руж отвечает ему резкой улыбкой, сведенными к переносице бровями и кивком головы. На горизонте сейчас не было ни единой машины, в которую можно было бы врезаться, поэтому девушка набирает еще десять километров в час, чтобы отстать от преследователей. Совершает резкий разворот, проскрипев шинами по асфальту, и несется навстречу ментам, заставив их быстро завернуть за угол, потому что на узкой односторонней дороге не было иного варианта, чтобы вовремя затормозить, отъехать в сторону и дать проехать другому автомобилю. — Красава! — эмоционально выпаливает Соник. — Впрочем, как и всегда.       Рейдиенс гордо задирает нос к потолку и, прибавив еще скорости, начинает проезжать несколько поворотов, чтобы сбить полицейский со следа, и решает выехать на главной площади, чтобы затеряться в гуще автомобилей. — Останови машину! — неожиданно кричит Роуз, вцепившись трясущейся рукой в сиденье. — Нас же могут оштрафовать или того хуже — посадить!       Руж и Соник без былого энтузиазма переглядываются друг на друга. Парень поднимает бровь в немом вопросе мол, ты что, серьезно ей не рассказывала о своих гонках с полицейскими? Рейдиенс пожимает плечами в качестве ответа и обращается к подруге как можно более спокойным голосом: — Эми, я тебя прошу, пожалуйста, успокойся. Если ты находишься в одной машине со мной, то тебе не о чем беспокоиться. Ты сама прекрасно видела, как я с ними расправилась, больше они нас не потревожат. — Я прекрасно вижу твое беззрассудство. Наклз ведь упомянал о каких-то случаях, которые плохо закончились, тебя они ничему не научили?! Ты в самом деле не думаешь о последствиях?!       Руж сжимает руками руль до побеления костяшек, не без раздражения закатывает глаза, создавая в своей голове мысленную заметку сегодня придушить Наклза за обламывающийся кайф. — Слушай, ты не была там, поэтому знать ничего об этой ситуации не можешь, так что изволь не припоминать этого, будто мне одного Наклза не хватает, — говорит летучая мышь сквозь зубы. — Я знаю одно: ты врезалась в машину ментов, это мне уже о многом говорит!.. — Роуз не унимала свои попытки вразумить подругу, готовая считать, что она попросту сумашедшая, и от накатывающейся злобы руки начинали трястись еще больше. — А я сказала, хватит!       Рейдиенс с силой ударяет кулаком по передней панели. Эми, распахнув глаза, вздрагивает от испуга и на мгновение выпадает из реальности, потому что летучая мышь ни разу за все время их общения не повышала на нее голос. На какой-то момент ей начинает казаться, может, зря она так? Соник и Руж ясно давали ей понять, что этот случай стычки с полицейскими не первый, поэтому они знают, что в таких ситуациях нужно делать. Получается, она просто не доверяет их опыту? Опыту конкретно Руж. Тогда, какая же она подруга, раз не верит ей? Такой потрясающей знакомой в ее окружении никогда не было, она не может ее потерять по собственной глупости, поэтому решает замолкнуть, чтобы не вызывать ссоры. Тем более, она сама согласилась на участие в угоне машины, поэтому в том, что ей что-то не нравится, только ее вина.       Руж, напротив, не чувствует ни единого намека на укор совести или даже малейшего понимания, что она не права. Она была уверена в том, что Эми с не привычки просто сильно распереживалась и зря на нее наехала. Она ведь всего навсего хотела развлечься и подключить к этому Роуз, на самом деле не расчитывая на встречу с полицейскими. И чего только Эми так испугалась, ну менты и менты, что в этом такого? Даже если бы их повязали, она бы быстро все уладила и заплатила за штраф, поэтому не было смысла ее в чем-либо обвинять.       Соник был готов остановить намечающуюся ссору и осадить их обеих, чтобы не портили друг другу такой необыкновенный вечер, даже не подозревая, что для ежихи он уже давно был испорчен чуть не начавшейся панической атакой. Он был уверен, что начнется перепалка, по крайней мере, со стороны Руж это было очень ожидаемо, но когда от Эми не последовало никаких возражений, он был этому удивлен, но не до глубины души. В какой-то степени он даже ожидал подобной реакции и сейчас думал, насколько же она была не уверена в себе, насколько сильно ее ни во что не ставило окружение, и как часто родители затыкали ей рот, раз сейчас она боится отстаивать собственное мнение.       Салон автомобиля погрузился в гробовую тишину. Эми, чтобы перестать чувствовать от этого напряжение, начала листать ленту в социальной сети, пытаясь хоть как-то отвлечься. Неожиданно ей приходит сообщение от Скорджа, по которому она сразу же переходит. «Я занят домашним заданием, позже напишу.». Роуз горько усмехается и неожиданно хочет засмеяться на всю улицу. Серьезно? Он за целый день не удостоил ее чести получить хотя бы одно сообщение или звонка с банальной целью узнать, как у нее дела, и тут он неожиданно решил поставить ее в курс того, что он делает домашку, да неужели? Хотя, элитный университет, в котором он учится, очень часто не дает возможности спокойно выдохнуть, поэтому она предполагает, что у него произошел очередной завал. — Я могу остановить машину и высадить тебя, если хочешь, — из мыслей ее выводит неожиданно спокойный голос Руж.       Перед ответом ежиха смотрит на время — полчаса до семи вечера, поэтому она тихо соглашается, стараясь не смотреть на нее даже боковым зрением. Они уже оказались на главной площади и даже проехали несколько кварталов, поэтому, помня о предупреждении, что у Эми есть время только до семи, летучая мышь решила ей это предложить, на подкорке сознания опасаясь, что она может ей не ответить.       Эми выходит из машины с вперенным в асфальт взглядом, не удостоив никого элементарным «Пока». Видимое только ей давление сильно прижимало к земле, поэтому у нее не хватило смелости, чтобы издать хоть один звук, даже хлопок двери получился неуверенным. И Руж никак это не прокомментировала, когда обычно они прощаются теплыми крепкими объятиями. Холод прошелся по рукам и задело самую чувствительную точку на сердце, скручивая его болью. Сопроводив уезжающий кабриолет полным удушающей печали взглядом, девушка обращает его на дорогу и выдыхает тяжесть вместе с напряжением. Благо, от этого места идти до дома недолго, хоть в этом ей повезло. — Вам стоит поговорить об этом.       Даже после того, как ежиха покинула салон автомобиля, Соник и Руж не перекинулись даже парой фраз. По прожигающему взгляду, которым девушка сверлила и сверлит до сих пор, лобовое стекло, и опущенным вниз бровям, Лостингер сразу понял, что на разговор в таком состоянии она явно не настроена. Он не боялся сталкиваться с буйным нравом летучей мыши, просто терпеть не мог бессмысленных диалогов, ведь в таком настроении она явно не будет ему выдавать красноречивых ответов. Зато у него было время, чтобы обдумать недавний инцидент.       Парень не поворачивает голову в сторону Руж даже после того, как сказал первую за несколько минут тишины фразу, по-прежнему смотрит на проносящиеся мимо многоэтажки безинтересным взглядом. — Без тебя знаю, — выплевывает Рейдиенс, не говоря больше ни слова. Не только один Соник думал над произошедшим.

***

— Прикинь, прямо так и сказала! А потом она такая: «Да-да, как угодно», — опустошая которую по счету стопку виски, говорит Наклз, изображая интонацию летучей мыши и имитируя женский голос. — Как будто я для нее пустое место!       Выпитая бутылка коньяка до этого явно была лишней или же лишними были виски десять стопок назад, но именно сейчас у него развязался язык, пробивая на откровения. Причину его хмурого настроения Шедоу спрашивал уже давно, а теперь пожалел об этом, вынужденный выслушивать его терки с бывшей. Или уже нынешней? Если бы черный еж вел счет того, сколько раз они сходились и расставались, то давно бы уже сбился. — Прекрати уже развешивать сопли и соберись, — спокойно и твердо произносит Шедоу, делая коктейли для других клиентов. — Если тебя настолько задела ее выходка, то поговори с ней об этом. — Да не задело меня ничего! Это не самое страшное, что она может выкинуть, я уже привык, — всплеснул руками ехидна, наворачивая одиннадцатую стопку с вискарем. — И какой смысл разговаривать с ней об этом, она все равно не перестанет лихачить!       Хешер раздраженно поджимает губы и с громким стуком ставит перед сидящим рядом с Наклзом мужчиной его заказ. Этот звук заставляет Стоуна поморщиться от прострельнувшей на мгновение головной боли и громко выругаться. Еж долго оставляет парня без ответа, чем вызывает у друга недовольный вопрос: — Ну хули ты молчишь?! Не видишь, у меня тут трагедия, а ты даже добрым словом не поможешь!       Сейчас он слишком преувеличивает собственную проблему, и Шедоу это понимает, поэтому никак не реагирует на его возмущения. — Если ты в самом деле считаешь, что ты для нее пустое место, тогда почему все еще с ней общаешься? — Шедоу бросает на него безинтересный взгляд из-под вздернутой брови.       Наклза передергивает. Взгляд с ежа смещается куда-то вниз и останавливается на барной стойке. Любит же этот парень заглядывать в душу и задавать наводящие вопросы, которые выбьют из тебя жизнь. Он и сам себе признаться-то в этом не может, поэтому ничего не отвечает, начав сверлить поверхность стены, и Шедоу больше ничего ему не говорит, наверное, даже не обращает внимание на то, что разговор резко оборвался. Однако, тот просто не захотел продолжать неприятный для ехидны диалог.       В бар заходит группа из трех парней, во главе которой находился один из завсегдатаев. Увидев его, Шедоу открыто кривится и не удостаивает их даже мимолетного намека на улыбку. — Три рюмки водки за мой счет, — положив нужное количество денег, которых Хешер тут же пересчитывает, самодовольно говорит Скордж и усаживается вместе с друзьями на места за барной стойкой.       Наклз, с неприязнью покосившись на них, отводит взгляд в сторону. Он их не знает, но в их присутствии ему стало крайне некомфортно, и если бы не желание набухаться, он бы тут же отсюда ушел. Зачем-то он проверяет уведомления в телефоне, будто увидит там что-то новое, ведь по сети парень мало, с кем общался, и соверешенно не ожидал увидеть помимо угроз отца, сообщение от летучей мыши: «Ты где?». Подняв брови в легком удивлении, он пишет ей ответ со встречным вопросом, на который тут же прилетает новое уведомление. — Руж написала? — поинтересовался черный еж, ставя перед Скорджем и остальными их заказы.       Стоун резко переводит на него взгляд с вопросом в глазах, и Шедоу моментально его читает, не давая возможности задать его вслух. — У тебя на лице все написано. Пойдешь к ней?       Наклз переводит взгляд вновь на сообщение, затем снова на Шедоу, который и так знал все наперед. Непонятно только, зачем тогда спрашивал, чтобы дать ему возможность обдумать, а не бросаться бежать к ней снова на первый ее зов? Как бы там ни было, он тяжело вздыхает, залпом допивает свой виски, а затем встает из-за барной стойки, кивнув ему в знак согласия и получив ободрительное похлопывание по плечу.