Born in blood, sworn in blood

      Ремо пристальным взглядом уставился на ублюдка Скудери, задаваясь вопросом: как вообще возможно, что Фабиано с ним одной крови? В старшем Скудери не присутствовала даже капля силы; жалкий трус дрожал от страха и готов был уже обмочить свои фирменные брюки, а они ведь даже ещё не начали веселье... Ремо презирал таких людей. У власти должны стоять сильные, готовые замарать руки в крови и примером своим повести за собой солдат.       Именно поэтому Синдикат слаб.       Этот день можно было бы считать величайшим триумфом — обмен состоялся, консильери группировки Чикаго в их руках и он может узнать все тайны своего врага и дать желаемое отмщение своему брату не по крови. Вот только Ремо не чувствовал ожидаемой радости, все мысли его вращались вокруг женщины, которую он держал в заложниках ради этого самого момента.       — Пожалуйста... — дрожащим голосом пробормотал Скудери старший, вжимаясь в стул, к которому его приковали, — Фаби. Сынок...       Грубый удар в живот оборвал тут же все слова, показывая делом, что жалость в своём сыне он вызвать не сможет. Ремо довольно усмехнулся от разыгравшегося представления — не только трус, но ещё и глупец. Кто молит о пощаде ребёнка, которого ты отправил собственными руками на смерть?       — Члены «Семьи» здесь, — оповестил их Нино.       Он прошёл вглубь комнаты, неся сумку со всеми необходимыми ему медикаментами, и принялся раскладывать содержимое на столе, намеренно давая их пленнику рассмотреть и осознать, что ему не дадут умереть быстро. Если повезёт, то они смогут наслаждаться агонией пару суток.       — Каким составом?       — Консильери и Капитан Луки, а ещё... — Нино бросил короткий взгляд на Фаби, изучая его реакцию, — ...Джианна Витиелло.       — Маттео притащил свою жену? — удивился Ремо.       Он помнил эту рыжую. Все три сестры Скудери безусловно привлекали взгляд своей красотой, но именно в Джианне проглядывалось что-то... яростное и необузданное, заставляющее его внутреннего монстра в интересе оскалиться. Ремо невольно в день свадьбы своего брата и Киары Витиелло посматривал на неё, прекрасно понимая, почему Маттео Витиелло в своё время настоял на браке с ней. Его жена являлась живым воплощением вызова, который любой уважающий себя мужчина обязан принять.       — Джианна выступила инициатором, я уверен, — усмехнулся Фаби, — Нам с ней чаще всего доставалось от отца.       Наконец послышались шаги за дверью и их гости вошли в комнату. Мир между Нью-Йоркской Семьёй и Каморрой Лас-Вегаса держался на тончайших нитях, но сегодня эти нити стали чуть крепче — пытки объединяют, как никак. Скудери старший за свою жизнь успел нажить себе много врагов, и самые опасные из них стояли в этой комнате, а в двоих даже текла его кровь.       — Джианна, — умоляюще воскликнул Скудери, едва завидев дочь, — Пожалуйста, я твой отец. Прошу!       Лезвие керамбита опасно блеснуло в руках Маттео, но Джианна уверенно ухватила мужа за запястье, мешая ему сделать даже малейшее движение в сторону пленника.       — Нет, — твёрдо произнесла она, а затем перевела взгляд на отца, в чьих глазах успела уже вспыхнуть надежда, — Я хочу, чтобы он умер медленно.       Ремо удивленно присвистнул, привлекая к себе внимание всех собравшихся в комнате. Рыжая скользнула по нему настороженным взглядом, приветственно кивнула, но затем сосредоточила всё своё внимание на младшем брате.       — Фаби... — Джианна позвала его неуверенно, терпеливо дожидаясь, пока тот поднимет на неё вопросительный взгляд, — Покажи ему ад.       Губы Фабиано изогнулись в зловещей ухмылке и он слегка ей кивнул, говоря будто бы этим: обещаю, сестренка.       Джианна удовлетворенно улыбнулась, пронзив Скудери старшего настолько ненавистным взглядом, что тот нервно сглотнул — помощи ждать не от кого. Стадия осознания неизбежной смерти всегда была самой любимой у Ремо, поэтому он не смог сдержать радостный смешок.       — Уверена, что хочешь здесь остаться? — уточнил Маттео, внимательно всматриваясь в глаза своей жены, — Это выйдет кроваво...       Она нервно сглотнула, но всё же упорно смотрела на него в ответ. Слова казались излишними. Если Джианна проделала столь долгий путь ради этого, то не отступит в самый последний момент.       — Выпьешь? — указав на столик с начатой бутылкой виски, предложил Ремо, когда Джианна отошла чуть ближе к нему, давая пространство мужчинам.       Она резко обернулась, как будто забыла вовсе о том, что он находится в этой комнате — столь странное чувство пронзило его тело. Люди всегда помнили, что он рядом и едва могли дышать от страха в его близости... бесстрашие в голубых глазах напомнило ему взгляд другой женщины и Ремо ощутил острое желание присоединиться к пытке. Если бы Чикаго не согласились выдать им своего Консильери, то Фина осталась бы в его руках...       — Ты отдал свою дочь жирному старому ублюдку, — прорычал Ромеро, нанося первый удар по лицу Скудери.       Тот дёрнулся, рухнув со стула, словно мешок, и всхлипнул от боли. Джианна довольно усмехнулась и подошла к Ремо ближе, облокачиваясь рядом с ним на стену. Ещё раз взглянув на бутылку виски, она едва слышно произнесла:       — Буду.       Он усмехнулся и наполнил для неё стакан, бросая пару кубиков льда в напиток.       — Спасибо.       Ремо вернулся взглядом к происходящему. Его брат пока не присоединился к пытке, но сосредоточенно следил за каждым действием, готовясь остановить их — никто из находящихся в этой комнате быстрой смерти Скудери не желал.       — А твой муж знает своё дело, — признал Фальконе, — Режет не глубоко, чтобы вены не задеть, но чертовски болезненные места выбирает.       Их руки оказались покрыты кровью, а ведь они только начали... крики Скудери становились громче с каждым разом. Его тело не успевало даже адаптироваться к одному уровню боли, как Фаби, Маттео и Ромеро повышали интенсивность нанесённых увечий.       — Я знаю все секреты Капо. Прошу... — взвыл в очередной раз Скудери, — Пожалуйста. Пожалуйста, я...       — Так говори, — издевательски протянул Фабиано, давая отцу минутку передышки, — Чем больше говоришь, тем дольше будет промежуток твоего отдыха, отец.       Ремо не сдержал очередной смешок, чувствуя на себе пристальный взгляд Джианны — она вцепилась пальцами в уже опустевший стакан, но не сводила глаз с разыгрывающейся сцены.       «Крепкая» — тут же заключил он с легким восторгом. Всё его тело подрагивало от переизбытка адреналина и желания присоединиться. Сейчас как никогда ему это было нужно — раздавить кого-нибудь, сломать и вырвать сердце из груди, только бы заглушить осознание, что Фина больше не с ним... помотав головой, чтобы отогнать образ своего ангела, он принялся вслушиваться в слова Скудери, выбалтывающего тайны Синдиката.       Маттео довольно улыбнулся, похлопав тестя по плечу, а затем надавил пальцами на порез, раскрывая рану шире и заставляя её вновь кровоточить. Скудери взревел от боли и дёрнулся всем телом, но Фаби и Ромеро резким движением прижали его к полу. Ремо услышал тихий вздох Джианны и взглянул на неё, готовясь помочь ей убраться отсюда до того, как её вырвет ему под ноги, но на женском лице не читалось отвращение... наоборот, дыхание её стало прерывистым, она покусывала нижнюю губу и едва заметно сжимала бедра.       — Что б меня... — удивленно пробормотал Ремо, тут же встречаясь взглядом с Джианной.       В её глазах горел огонь возбуждения. Губы Ремо изогнулись в довольной ухмылке и он склонился чуть ближе к девушке, опаляя горячим дыханием её немного раскрасневшееся лицо:       — Кровь?       Джианна резко отшатнулась от него, окинув таким взглядом, будто бы он поймал её на месте преступления, и поспешила выйти из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. Маттео тут же заметил её отсутствие и отошёл от Скудери, обеспокоенно глянув на дверь. Вытерев руки от крови полотенцем, он приблизился к Ремо:       — Какого хера ты так улыбаешься?       — Ты счастливчик, Маттео.       Витиелло вопросительно вздернул бровь, тем самым прося пояснить.       — Твоя жена возбуждается от вида крови, — раздраженно бросил в ответ Фальконе.       Вот только раздражение крайне быстро схлынуло от одного только выражения лица Маттео — тот не знал. Удивление так легко читалось в его взгляде, смешиваясь с недоверием.       — Нет... — скептично пробормотал Маттео, — Нет, Джианна не переносит вид крови. Она сама мне говорила.       — Я способен распознать себе подобного, уж поверь, — хмыкнул Ремо, — Найди её и убедись. Она возбуждена. Только не используй спальни для клиентов, — крикнул он ему в догонку, разразившись смехом под конец.       Маттео ускорил шаг, спеша найти Джианну, чувствуя, как слова Ремо эхом проносятся в голове. Да что этот больной ублюдок может знать?! То что у него встаёт от вида крови — не значит, что Джианна так же реагирует на кровь. Она бы не стала ему врать. Маттео растерянно остановился посреди просторного зала «Сахарной Западни» и попытался вспомнить, когда она ему это сказала... через несколько дней после их первой брачной ночи Джианну вряд ли можно было бы назвать искренней. Тогда в ней говорила лишь ненависть к нему.       Одна из шлюх «Сахарной Западни» указала ему на уборную, когда он принялся искать Джианну, и Маттео ринулся туда. Его жена стояла у небольшой раковины, с мокрым от воды лицом, и смотрела пристально на себя в зеркало, делая глубокий вдох.       — Ты... — нерешительно начал он, но затем решил пойти ва-банк, — Ремо сказал мне кое-что.       Плечи Джианны напряглись от его слов, но она упорно продолжала смотреть на него в отражении зеркала, чуть вздёрнув подбородок. Упрямая.       — Тебя возбуждает вид крови?       Джианна резко втянула воздух в свои лёгкие от дискомфорта, что вызвал его вопрос, но утвердительно кивнула.       — Почему не сказала?       Подойдя к ней ближе, Маттео привычным жестом обхватил её талию, прижимая её тело к своему. Она немного расслабилась в его руках, откинув голову на его плечо.       — Как Ремо понял?       — Сказал, что распознал себе подобного.       Джианна фыркнула:       — Кто бы сомневался, что Ремо Фальконе ловит стояк от вида крови и пыток.       — Так почему ты не сказала?       Она сделала глубокий вдох и взглянула наконец ему в глаза напрямую.       — Потому что я всегда хотела сбежать из этого мира. Я слишком сильно ему подхожу.       — Даже сейчас? — настороженно поинтересовался Маттео; одна только мысль что в один день Джианна вдруг снова исчезнет, наполнила его животным ужасом.       — Я люблю тебя, Маттео, — яростно прошептала в его губы она, оставляя ласковые поцелуи, — Но будь у меня реальная возможность уехать с тобой и начать спокойную жизнь вдали от всего этого, то я бы не стала даже раздумывать и бросилась в ту же секунду собирать вещи.       — Я покину «Семью» только в гробу.       — Знаю, — горечь его слов отозвалась в ней, вынуждая сердце в груди сжаться от боли, — Я больше не убегу.       Маттео улыбнулся и прижался лбом к её лбу, всматриваясь в её глаза.       Любовь к ней росла в нём с каждым днём. Джианна — его личное пламя, об которое он с восторгом обжигается раз за разом. Единственная женщина, которая может вынести его тьму и раскрыть ему свою. А её темная сторона поистине прекрасна.       — Никогда больше не скрывай от меня ничего. Не стыдись и не бойся того, что ты принадлежишь этому миру.       — Слишком принадлежу...