Born in blood, sworn in blood

      Кара с рождения была куколкой, запертой в золотой клетке. Миленькой и грациозной, послушной леди, вышколенной для вежливых улыбок и светских вечеров. С сладкой улыбкой и аккуратными ямочками на щеках, со взглядом небесно-голубым и невинным. Хрупкая принцесса, предназначенная исключительно для принца, который будет всю жизнь носить её на руках.       Райан уж точно не тянул на принца. Выродок, убийца, монстр, цепной пёс, готовый рвать на части по приказу хозяина — это самое вежливое из того, что он о себе слышал. И всё же, она досталась ему. Жестокое наказание для такой, как она, и несправедливо ценный подарок для сына шлюхи.       Он её не достоин.       Даже после всего что произошло между ними, Райан продолжать считать себя недостойным. Как она могла любить его? Как она могла впустить его в своё сердце и шептать нежности, когда он насквозь пропах убийствами и тьмой? Как могла позволить прикасаться к себе руками, покрытыми кровью? Он убивал по приказу своего Капо, не задавая вопросов. Он даже не помнит скольких человек убил...       Возвращаться домой, где тебя кто-то ждёт — всё ещё было непривычно. Он нашёл для них небольшой дом в пределах Нью-Йорка. Тихом и приятном районе; безопасном и приветливом, с просторным задним двором для Коко и Бандита. Совсем не похожим на тот дом, где он жил долгое время. То место делало Кару несчастной, и потому он приложил все свои усилия, чтобы новый дом вызывал на её губах улыбку. Это самое малое что он мог для неё сделать после того, через что заставил её пройти.       Коко и Бандит едва ли повели ушами, когда он вошёл тихо в гостиную — его собаки заняли почти весь просторный диван. Кара же спала, свернувшись крохотным клубочком и прислонив стопы к гладкой шерсти Бандита. Коко лежала позади неё, грея своим теплом получше всякого пледа. Кара никогда не засыпала без него в постели. Всегда дожидалась, чтобы посмотреть на него, понять какой выдался у него день и в каком состоянии он вернулся домой. А паршивых дней было много... но, увы, в этой жизни лучше всего он умел причинять людям боль и если это умение делает его полезным для Нью-Йоркской Семьи, то так тому быть. Это меньшее что он мог сделать, чтобы отплатить Луке за возможность находится в этом городе, рядом с ней.       Он подошёл ближе, скользнул пристальным взглядом по ней — кажется он никогда не перестанет восхищаться её красотой. Миниатюрная, с гладкими, словно шёлк, каштановыми волосами, по-детски припухлыми губами и самой невероятной улыбкой на этом свете. Райан невольно коснулся толстого и грубого — уродливого — шрама на своей шее, навсегда лишившего его возможности говорить нормально, без рычащих ноток в голосе.       — Который час? — пробормотала вдруг она.       — Пять двенадцать.       — Всё в порядке? — Кара всё же нашла в себе силы открыть глаза, чтобы сонно взглянуть на него.       Райан утвердительно кивнул и нагнулся к ней, желая подхватить на руки и отнести в постель, чтобы она смогла наконец спокойно поспать, но она проворно обхватила его шею руками, потянув на себя. Поцеловать его ей хотелось куда больше, чем продолжить сон. Коко за спиной Кары потерлась об его руку, приветствуя, и поспешила спрыгнуть с дивана, освобождая ему место. Бандит же последовал её примеру, недовольно фыркнув напоследок, чем вызвал смешок Кары, вынуждая Райана вновь заворожено посмотреть на её ямочки на щеках. Милая. Светлая. Идеальная.       — Он и правда ко мне прикипел.       — Он любит тебя, — Райан посмотрел на неё пристально, и ему хотелось в этот миг добавить что в неё невозможно не влюбиться.       С самой первой их встречи он должен был понять что у него нет ни единого шанса устоять.       — Я догадывалась, — с широкой улыбкой ответила она, — Безразличным тебе людям не греют ножки.       Серьёзное лицо Райана стёрло улыбку с её лица. Она осторожно коснулась ладонью его щеки и нахмурилась.       — Что случилось?       — Я мечтаю, чтобы ты стала моей женой, — рычащие нотки в его голосе прозвучали сейчас особенно ясно из-за волнения.       Небесно-голубые глаза наполнились внезапно слезами и он ощутил дикую неуверенность. Почему она плачет? Кара всё ещё оставалась закрытой книгой для него, которую он упорно пытался понять, но все без толку. Годы жестокости вытравили из него эту возможность.       — Ч-что? — её голос дрожал и она даже не пыталась стереть слезы.       Райан неуверенно потянулся за коробкой с кольцом, которую носил при себе последние недели, всё не решаясь сказать ей этого. Встав перед ней на оба колена, он открыл коробку, но Кара даже не взглянула на кольцо. Её взгляд оказался сосредоточен на его лице.       — Если ты окажешь мне эту честь, то... обещаю, я не подведу тебя.       — Ты никогда не подводил, Райан, — Кара всхлипнула, притягивая его к себе ближе, цепляясь крепче.       Подводил, осознание горечью отозвалось у него на языке. Он подвёл её одним только своим существованием. Потому что, умри он ребёнком, когда ему перерезали горло, то он бы не стал личным псом Фальконе, он не стал бы работать на него и убивать. И его бы не оказалось в доме Кары в тот день. Ему бы не вручили её, словно вещь.       — Я люблю тебя, — прошептала она ему ласково на ухо, — И я согласна, Райан. Согласна потому что лучшего мужчины для меня в этом мире не существует.       Он с каким-то отчаянным ревом, сорвавшимся с губ, прижал её к себе крепче, впиваясь в её губы жадным поцелуем. Будто бы боялся, что она передумает и откажет, попросту исчезнет из его объятий.       Вся красота этого мира оказалась сокрыта в ней. В нём же собрались всё уродство и боль.