Ready or not

Я знал, что могу пробиться сквозь тьму. Думаю, мне суждено было стать звездой. Тот лев внутри меня заставил моё сердце сражаться. Ты стал жертвой своих оппонентов.

Погода выдалась парадоксально ясной, несмотря на передаваемый прогноз о надвигающихся снегах — никто из гостей совсем не ощущал холодов, хоть жених был уверен, что сей черствые чурбаны мало что могли чувствовать. Ласковые, теплые, солнечные лучи завладели воздухом, пропитав масштабный двор обманчивой безмятежностью, не глядя на атмосферу, царившую вокруг. Приглашённые без зазрений несуществующей совести кидали красноречивые взгляды на жениха в белоснежном костюме, с идентичными, белоснежными волосами, который держался непоколебимо и счастливо улыбался красавице-невесте под боком. Будто вышел из диснеевской сказки с неизменным хэппи-эндом в конце истории. Пара выглядела до безобразия гармонично, застыв на мраморном подножии перед усыпанным цветами алтарем на фоне архитектурных декораций, скульптур, украшающих сад. Безрадостные гости никак не портили настроение молодоженов, поглощенных друг другом, в ожидании вожделенного момента, когда следует прошептать заветное «да» на вопрос священника после монолога. Вокруг них, словно назойливые мухи, ютились профессиональные фотографы, освещая фигуры вспышками дорогих фотокамер. Чанёль раздражённо отмахнулся от надоедливого паренька, что пытался запечатлеть нахохленного мужчину. Сидящая по левую руку жена демонстративно кашлянула в кулак, привлекая внимание мужа. Последний повёл глазами вверх и приспустился на стуле, широко расставив колени и скрестив руки на груди. Он уловил укоризненное покачивание головой со стороны матери за несколько рядов от себя. Невзирая на всю братскую любовь мужчины к собственной сестре, Паку опротивело сей «памятное» событие, не успело то едва затеяться. Чанёль всей душой ненавидел свадебные церемонии — свою и подавно, ведь ему пришлось пойти на поводу у «любимых» родителей, чтобы жениться на черством богатеньком сухаре. Не помогал и тот факт, что им уже доводилось пересекаться на деловых встречах между семьями ещё в далёком детстве. Будучи в курсе о данной особе ещё с подростковых времен, шатен мог изречь один лишь мат в сторону на тот момент предполагаемой невесты. Айрин никогда не проявляла искренности, следовала явственным приказам старших по званию и, будто бы никогда не имела индивидуального взгляда и мнения. Её не интересовало ровным счётом ничего. Впрочем, как и Пака с той злополучной ночи тридцать лет назад. В любом случае, спелись они идеально, хоть и открыто презирали друг друга. Краем глаза Чанёль взглянул на неестественно прямую осанку своей ненаглядной — по всей видимости, в детстве этой женщине вставили железный прут вместо позвоночника — что мирно сложила выразительные, бледные пальцы рук с кровавыми перстнями друг на друге и чуть отвела сведенные вместе, стройные ноги с чёрными каблуками в сторону. На ней красовалось короткое чёрное платье с длинными рукавами, мерцающими звёздами переливаясь при свете солнечного дня. Сжатые губы привычно обрамляла ало-красная помада, а непреклонный взгляд буквально вцепился в главных героев церемонии у алтаря, что обменивались смущенными улыбками, будто двое сопливых тинейджеров, ей богу. Чёрные, прямые волосы ниспадали за спиной, а бледная кожа ненормально искрилась, словно из сцены знаменитой трилогии Сумерек. Вот только Айрин крайне трудно отличить, сравнивая между древним, мифологическим персонажем и обычным трупешником. Впрочем, как и их ополоумевшую тётку. Несдержанно прыснув себе в кулак, заработав недоуменные и порицающие взгляды на себе, Чанёль совсем не дёрнулся, когда женщина еле слышно обратилась к нему, так и не отвернувшись от пары в белом, глядя вперёд. — Прекрати сейчас же. Выглядишь глупо. — Её спокойный, неспешный тембр донёсся лишь до мужчины, что кислотно цокнул языком. — Что такого в том, что я любуюсь своей дражайшей женушкой? Весьма вероятно: весь этот сбор напоминает мне заветный день нашей прекрасной свадебки, — саркастично усмехнулся он. — Блеф. — Безразлично бросила жена. — Скорее, в твоём хмельном подсознании отразилась сцена с опрокинутым столом, который ты перевернул, будучи под чрезмерном градусом за весь день свадьбы. Хорошо, что большая часть гостей разошлась к тому моменту, и твой позор засвидетельствовала только семья. Шатен лишь небрежно отмахнулся. — Брось, Айрин. Сколько ещё ты собираешься брюзжать по этому поводу? Уже год прошёл — ты всё не уймёшься. — Когда бестолковый муженёк перестанет опустошать семейные погреба — может быть, подумаю. — Стальным тоном произнесла брюнетка — что очень напоминало главу семейства Пак, аж до мерзостной дрожи — и, наконец, одарила Пака серым, морозным взглядом. — Признаться честно, сыта по горло заставать окружающих в жалости к себе из-за безуспешного алкоголика, с которым я связала жизнь браком из-за денег семьи. — А разве это ли не правда? — многозначительно сцепился с женой Чанёль и хищно оскалился. — Будь у нашей кровной миллиардом меньше, ты бы ещё подумала о том, чтобы стать женой заядлого пьяницы, прекрасно зная о моих заскоках. Мать предупреждала тебя ещё с начала обсуждений о будущей помолвке. Вот только тебе даже минуты на раздумья не требовалось. Алчная сука. — Мерзкий неудачник. — Вторила ему Айрин, внешне совсем не показав истинную суть разговора с мужем, будто они обменялись ничего не значащими, обыденными фразами. Впрочем, подобный обмен любезностями являлся более, чем привычным между женатыми на протяжении всего их брачного периода. Их не связывало ничего более, нежели циферки нулей на банковских счетах друг друга. Если бы корпорация родословной женщины не потерпело сокрушительное фиаско по производству винного употребления в своё время из-за обнаружения некачественных сортов, что продавались по завышенным ценам наравне с элитными поставками — брюнетка никогда бы не вышла замуж за этого человека. Но её семья нуждалась в деньгах, в срочной поддержке со стороны. Так что сей союз был предрешён, и им довольно свезло, что шатен особо не противился. Лишь запивал мнение бутылкой за бутылкой. Тактично промолчав без желания продолжать диалог, Чанёль перевёл внимание вперёд — на алтарь. Его сестрёнка безусловно выглядела роскошно, а ещё очевидно счастливой. В голове пронеслась фраза тридцатилетней давности, что крепко укрепилась в подсознании уже тридцативосьмилетнего мужчины. если мой жених однажды выберет ту карту… я сама его убью. Сравнивая ту маленькую Юру с нынешней, шатену казалось глупым верить в истинную подлинность этих слов, однако мозг всё ещё помнил тот самый взгляд, коим его наградила сестра в злополучную ночь. В голове Чанёля невольно пронеслась мысль о том, что его сестрёнка совершенно обезумела. С врождённым безумством их семьи это совсем немудрено, однако достаточно пугающе. Вот только Юра с тех пор не проявляла ничего до боли похожего и казалась весьма разумной и сдержанной особой. Мужчина мог выдохнуть с облегчением, так как в тайне переживал, что девочку с ранних лет придётся запереть в палате с мягкими стенами, однако зря сотрясал воздух. Родители души не чают в своей дочурке; подчиненные открыто боготворят; менее богатенькие подружки боятся высказаться любым нелестным словом, ведь у всех стен есть глаза и уши. А разгневать эту стальную леди — себе дороже. Один Чанёль являлся негласным разочарованием в семействе, невзирая на поступок, совершённый в далёком детстве. Больше ничего выдающегося Пак не совершил за все почти сорокалетние годы жизни. Поневоле мужчина считал, что один лишь тот «подвиг» сглаживает отношение семьи — особенно придирчивого отца к нему, потому шатена терпят, как и все его буйные проделки, совершенные в нетрезвом состоянии ума, что уже больше двух лет является его обыденным состоянием. Будь воля Чжиёна — тот бы вышвырнул сорванца куда-нибудь за тридевять земель, чтоб глаза не видели. Вынудив из-под белого стула не приконченный сервис с виски, мужчина блаженно отпил, словив многозначительный взор главы. Нахально проигнорировав сей жест, Чанёль краем уха уловил усталый вздох жены, как и косые взгляды других гостей, но ему было плевать. Он перевёл взор на жениха. Неплохой парень, попавший в сети вероломных хищников — несчастная жертва. Ему повезёт, если сегодня он уйдёт живым, ха-ха. Шутка. Лучезарно улыбнувшись, когда с тонких губ невесты слетело заветное «да», жених потянулся к спутнице, и они слились в сладостном поцелуе. Гости фальшиво порадовались, одарив пару вялыми аплодисментами, принявшись звучно шептаться. Однако сей факт никак не волновал увлеченных друг другом, теперь уже законных супругов. Пак мимолётом оглядел чуть ли не зевающих гостей, лицемерно насмехающихся над церемонией, открыто обсуждая положение бедного жениха, и снова перевёл взор прямиком на Бён Бэкхёна. Он словно белое пятно в этой проклятой бездне. Приобняв свою невесту, юноша светло улыбался и терпеливо позировал для неугомонных фотографов; к ним подоспели родители невесты, а также и другие родственники. Прекрасно осознавая, к чему всё грядёт, шатен чуть ли не со стоном потянулся с насиженного места, с силой уведённый в сторону алтаря — прямиком на семейную фотосессию, устроенную специально для памятного события. Залпом осушив последние капли горячительного и с разочарованием опустив пустой стакан на один из опустевших стульев, Чанёль скептически сунул руки в карманы брюк и принял вид, будто его никак не касается разворачивающееся действо, а сам он мимо проходил. Но и до него дошла очередь: ему пришлось вытерпеть серию фотоснимков, застыв рядом с родителями, затем с «любимой» женой и новоиспечёнными супругами, а также в обнимку со счастливой сестрой. Мужчина не сразу догнал тот миг, когда оказался рядом с Бёном для запечатления жениха и шурина. Он вдумчиво скосил глаза на блондина, что удерживал тактичное расстояние в полтора шага, замерев с явственным ожиданием, когда этот спектакль подойдёт к концу. Чанёль бодро разделял чувства юноши, да и рядом с ним Паку становилось гораздо спокойнее. Причина в том, что Бэкхён был единственным, кто не строил из себя невесть что — он был самим собой; говорил всё, что думал, а также всегда знал своё место. Парень неприкрыто считал, что ему не место в этом прогнившем, золотом обществе напыщенных буржуев, потому и стремился скорее покинуть королевские хоромы, позабыв, как страшный сон. Его абсолютно не волновали грязные слухи, насмешки; кто зарабатывает на миллион больше, а кто меньше — он не походил ни на кого из них. И самое цепляющее — блондин не старался никому понравиться. Ему самому опротивело всё происходящее, но он стоически терпел ради Юры. Чанёль столь глубоко ушёл в раздумья об этом молодом человеке, что не сразу уловил, когда тот мимолётом обратился к нему так, чтобы только Пак услышал. — Будешь дальше так пялиться — пойдут гомофобные слушки. — Спокойно проговорил Бэкхён, кинув на мужчину предупреждающий взгляд. Несдержанно прыснув, мужчина вновь посмотрел в объективы ослепляющих фотовспышек, ощутив привычный наплыв азарта. — Так давай поможем им. В следующий момент, Чанёль уже внаглую сократил мизерное расстояние между ним и парнем и прижал того к себе одной рукой, обхватив за плечи и широко улыбаясь. Лицо рядом стоящего Чжиёна перекосило, Михё прикрыла уставшее лицо ладонью, Айрин приняла вид, что она всего лишь массовая галлюцинация. Реакции любимой сестрёнки Пак, увы, лицезреть не смог, однако ему и без того было феноменально от состоянии родных на его выходку. Бён не отреагировал от слова совсем, но шатену этого было не нужно; его настроение значительно повысилось до отметки « ближайшие полчаса можно не притрагиваться к бокалу — вывести семейку получилось и без этого». Спустя пару минут фотосессия подошла к завершению, Бэкхён поспешно высвободился из крепкой хватки и показательно оправил полы пиджака, скосив на довольного старшего убийственный взор. После чего направился за остальными гостями для продолжения безрадостного банкета. *** С трудом вырвавшись из цепких лап «любезных» гостей, что так и обступили жениха с невестой, как только всё торжество переместилось в стены дворца, Бэкхён вздыхает с облегчением, оперившись локтями о каменные бортики мостовой. Парень задумчиво глядел в зеркальное отражение ручейка под ногами, размышляя о том, как же ему хочется домой. Его утешала мысль, что теперь у него появилась настоящая, долгожданная семья в виде его любимой Юры. Осталось дотерпеть до того момента, когда они оба соберут свои чемоданы и выкатят за ворота и пределы территории семейства Пак, лично для Бёна — позабыв дорогу назад. Робко оглядевшись по сторонам, блондин вынимает пачку сигарет из внутренней части кармана пиджака, собираясь зажать фитиль между губами и щёлкнуть огоньком, чтобы затянуться, как следует, расслабиться. Его отвлекает движение сбоку от себя, он вовремя успевает развернуться и вежливо поднять уголки рта в добродушной улыбке, глядя на жену главенства семьи своей ненаглядной. — Сбежал от этих неугомонных чаек? — усмехнулась Пак Михё, заняв своё место рядом с парнем. Тот искренне кивает и благодарит всех богов, что именно эта женщина оказалась поблизости, а не кто-то из гостей или же, упаси господи, юморной брат невесты. Бэкхён не был уверен, что тело мужчины не пришлось бы ловить по течению реки на территории доминиона. — Неплохая минутка подышать, прийти в себя, — произнёс блондин, уставившись в воду. Женщина молча улыбнулась, одарив их шансом насладиться умиротворением. Предзакатные лучи освещали кромки некогда густых деревьев — морозная осень ступает на пятки, завладевая своим законным временем. Услышав рядом с собой звучный щёлк, Бён оборачивается на Михё и радушно замечает. — У вас хороший портсигар. — Спасибо. Подарок мужа, — блондин понятливо ведёт головой, в то время как женщина держит табачное изделие между губ и поджигает кончик, с интересом глядя на своего сваха, — будешь? — выгибает бровь Пак. — Нет, я не курю, — поспешно отказывается Бён, благодарно кивнув и запрятав бардовую пачку подальше в полы пиджака. Женщина впечатлено хмыкнула и с тем же щёлком захлопнула крышку металлического портсигара, оставив тот на покрытии мостовой. Она глубоко затягивается, выпуская из лёгких густой дым. Бэкхён воспоминает, что ему выдался удачный момент выразить признательность жене главенства, что, драматично, но сохранила парню жизнь и убедила категоричного муженька позволить родной дочери выйти замуж за Бёна. Блондин собирается с силами, когда Михё неожиданно подала голос. — Ты нравишься мне, Бэкхён. Спасибо, что вернул нам наших детей домой. — Женщина смотрела вперёд. Кажется, у всего семейства общая черта — не глядеть на своего собеседника, придавая большей выразительности. — «Будто в проходном фильме ужасов», — иронично хмыкнул Бён. — Что вы имеете в виду? — вопросил парень. Пак выдержала паузу, снова блаженно затянувшись и выпустив серый дым в воздух, чтобы уверенно продолжить. — За полгода до встречи с тобой Юра была совсем не своя. Девочка металась, словно птица в клетке — мы не могли толком осознать, в чём же дело. Честно признать, я и Чжиён до сих пор не до конца знаем всех деталей её поведения. Я думаю, она пыталась отыскать себя, выбрать свой жизненный путь. А потом она встретила тебя. И привела к нам, — стряхнув дотлевшие окурки, Михё всё ещё изучала взглядом жучащие воды, как будто говорила сама с собой. — Её мало интересовали другие парни, поэтому мы очень удивились, когда она пришла домой однажды вечером и напрямик заявила, что собирается выйти замуж. И показала кольцо. Видел бы ты лицо Чжиёна в тот момент, — слабо усмехнувшись, женщина покачала головой. — Для меня было важным, чтобы наша дочь перестала метаться среди неизвестности. Поэтому я счастлива видеть её спокойной, осевшей… Ты понимаешь меня? Бэкхён задумчиво кивает, не совсем улавливая, какую мысль до него пытаются довести. — Не уверен, что это моя заслуга. Скорее, я оказался в нужное время в нужном месте, — признался блондин. — К тому же, не понимаю, к чему тут Чанёль. — Засомневался Бён, припоминая замечание в смысле вернул наших детей, а не вернул нашу дочь. — Нас ничего не связывает. — Ты ведь работал под его руководством в начале своей карьеры. Ведь так? — женщина, наконец, выжидательно посмотрела на парня так, что последний ощутил себя при опросе с участием детектора лжи. Однако юноша уверенно кивнул, всё ещё не представляя, при чём тут он. — На тот момент он перестал употреблять алкоголь, представляешь? Аж на целый год. Вы разве не общались тогда? — выгнула бровь Михё. — Пересекались пару раз. Не более, — Бён отвернулся, сдержав уставший вздох. Судьба слишком плотно старается повязать парня с ненавистным семейством. — В любом случае, я хотел поблагодарить вас за то, что повлияли на наш союз. Для нас это очень значимо. Как для меня, так и для Юры. — Бэкхён взглянул женщине в глаза и серьёзно проговорил. — Спасибо вам. — Перестань, — улыбнулась Михё и погладила жениха по широкому плечу. — Хочешь, дам напутствующий совет? — облачко пара окутало младшего со словами Пак, которая ехидно подмигнула. — Посылай каждого в этом чертовом доме. Ты выше их всех. Бэкхён пару секунд задумчиво молчал, а затем не выдержал и звонко рассмеялся. — Вас понял. Они ещё немного постояли, после чего отправились по дорожке к многочисленным гостям. *** Тьма поглотила территорию дворца, омрачив и без того готическую архитектуру, словно одинокий замок графа Дракулы — неприветливый и грубый по отношению к чужестранцам. Стрелки напольных цветов перекатили за позднее время, однако не все гости разошлись по своим домам. Помимо семьи в доме задержались близкие из друзей и знакомых, незамысловато переговариваясь друг с другом, спокойно ведя светские беседы с неизменным бокалом вина или иного спиртного. Бэкхён ловит не прикрытый презренностью взгляд отца невесты за несколько метров от себя. Его это мало волновало, пока счастливая Юра прижималась к боку юноши, весело заливаясь над очередной шуткой своих друзей, приглашенных на свадьбу. Он обвил руку вокруг осиной талии девушки, мысленно отсчитывая часы, когда нога таки переступит порог дома семейства Пак, в который он не планирует возвращаться ближайшие лет пять, если не дольше. Как удачно сойдутся стечения обстоятельств. Наперекор воли хозяина глаза оглядывают всех оставшихся в объёмном помещении с горящим камином. Отец и мать невесты — уже законной супруги — с поддельным интересом вслушиваются в монолог одного из компаньонов пары по бизнесу: их статные фигуры застыли в идеальной осанке, а лица выражали отмеренную учтивость, но замечал напускную ложь, по всей видимости, один лишь Бён. Хотя погодите-ка. В отличии от своих сдержанных родителей, их непутёвый первенец заливал в себя неисчислимый стакан виски, развалившись в бархатном кресле около фамильного камина с внушительными подсвечниками и памятными фотографиями членов семьи в деревянных рамках. Мужчина давно избавился от ненавистного пиджака, оставшись в одной чёрной водолазке, укладка растрепалась из-за широкой ладони, что всё время проходилась по волосам. Его попросту не волновало, как он выглядел со стороны, а от того элегантного мужчины не осталось и следа. Переведя взгляд на стоящую чуть поодаль Айрин, что незаметно кидала на горе-муженька безнадёжные взгляды, параллельно сдержанно кивая на рассуждения знакомой про экологическую катастрофу, и как решить сей глобальную проблему, Бэкхён невольно пожалел девушку, хоть и на долю секунды. Всё-таки эта девушка ещё та стервозная особа. А глядя на Чанёля, парень не испытывал ничего, кроме сожаления. Но тот ещё оставался ему крайне противен. Заливистый смех привлек внимание Бёна. Он с трудом удержался, дабы не закатить глаза. Уж кто имел честь пожаловать после церемонии — их хотелось лицезреть меньше всех. Очередная близкая кузина семьи и её муж прибыли пару часов назад, пропустив официальный обет молодожёнов, однако успев где-то нахрюкаться до невменяемого состояния до прибытия в фамильный дом. Пак Суён была высокой девушкой с пухлыми щеками и обманчиво детским выражением лица, вот только у этой особы плодилось тысячи тараканов в не самой сообразительной головушке. Она не постеснялась короткого радужного платья в блёстках, подол которого с трудом достигал середины пухлых бёдер, несдержанно хихикая над словами одного из приглашенных. Её располневший муж Син Хёсоп, на объёмном теле которого трещала выглаженная, брендовая рубашка, загадочно улыбался, поглядывая на жену. Бэкхён давно подозревал, что эти двое употребляют достаточное количество запретного препарата, но выставлять сей факт в столь наглядном виде — вверх безрассудства, даже в компании такой же угашенной элиты. Хотя кто он такой, чтобы судить развлечения богатеньких снобов? Один, вон, напивается беспамятства, что не способен назвать имени родной матери, и ничего. Удивляет, что у этих двоих имелось двое не самых приятных спиногрызов, что прибыли вместе с родителями. В первую же встречу старший из сыновей пролил на штаны Бёна горящий соус, из-за чего парень чуть ли не заработал ожог первой степени. Мерзкий паразит. А вот вспомнишь лучик… — Мальчики! Что я вам говорил? — взревел Хёсоп, выправив ремень испод живота, когда мальчишки влетели в комнату, убегая от запыхавшейся няни — на их лицах красовались старинные, бледные маски эпохи девятнадцатого века. Им казалось очень забавным стащить откуда-то данный реквизит и устрашающе завывать в перерывах между детским смехом, что вызывало в брюнете сплошное раздражение. Всё же, парень не мог похвастаться большой любовью к детям. Особенно к чужим. — Брось, дорогой. Пусть развлекаются, — хихикнула Суён, инстинктивно почесав кончик носа. Кажется, кому-то необходима очередная доза заветного порошка. — Тётя Мэй! А как это я вас проглядела, надо же! — воскликнула Пак, бодро подскочив к престарелой мадам, что сливалась с тёмными обоями при свете сумрачных бра. Серьёзно, в богатом дворце всё столь прискорбно с электричеством, или же это некий выдержанный стиль, который не понять обычным простолюдинам? — Нюхала бы поменьше, может, и глаза бы лучше видели, — проворчала бабка, с отвращением смерив свою племянницу. Сбоку послышался предостережённый кашель. — Сестра. — Одними губами шепнул Чжиён, с намёком глядя на неё. Не все гости разошлись, а потому следовало следить за словами. Однако жених сомневался, что семейство умело владеть языком, когда надо. Уж больно многие не следили за собственной речью. Суён благоразумно сделала вид, что не расслышала слов тёти, или же была не в том состоянии, чтобы заострять внимание. Некоторое время она висла на своём кузене, что пытался на вытянутой руке удержать драгоценный стакан и увести подальше от не соображающей родственницы, в попытках раздражённо вытерпеть вторжение в своё личное пространство, пока первая не переключилась на двоих отпрысков, принявшись гоняться за теми по всему залу. К сожалению, муженёк ненормальной, временно потеряв опору в виде своей жены, обратил ненужное внимание на молодых, в который раз выражая своё почтение и снова поведав историю о задержке частного рейса из-за какого-то муссона, а также как стюард-неудачник подал ему белоногие креветки вместо тигровых. Действительно, проблема дня на повестке. Как только хмырь соизволил покинуть пару и вернуться к подуставшей супруге, что довольно неделикатно развалилась поперёк огромного дивана, тихий вздох привлек внимание невесты в белом. Юра сочувственно огладила гладкую щеку жениха и ласково прошептала парню на ухо. — Устал? Уже скоро всё закончится. Бён ответно приподнял уголки губ и примиряюще накрыл тонкую ладонь девушки на своём лице, несильно сжав. — Всё в порядке. Мне довольствует выслушивать рассказы твоих друзей и родственников о проведенном круизе по Тихому океану с охотой на акульи плавники за сотни тысяч долларов. И того, как чешуя отвратительно застревает в зубах, зато отличный шанс поставить золотые скобы для быстроты жевания. А если выбить кому-то из них зуб — это покажется вежливым? — с искренним любопытством вопросил Бэкхён. С забавой хихикнув, брюнетка покачала головой, мол, возможно, но лучше не стоит проверять, и прильнула к юноше ближе. Он в ответ прижал невесту плотнее к себе, вдыхая ароматный запах женских волос. Да, ради неё стоит перетерпеть неблагоприятный вечер в компании ненавистных родственничков. Главное, вернуться отсюда домой, как можно скорее. Нечаянно поймав глазами неотрывные темные зрачки шурина, юноша не смог считать в них ничего конкретного, но ощутил неприязненный холодок, прошедший вдоль позвоночника. За очередным глотком Чанёль уже отвёл внимание в пустоту, будто и не он внимательно изучал жениха секундой ранее. Но какое Бёну дело? Все в этой гребанной семейке немного двинутые, так чего удивляться. — Пойдём пообщаемся с супругами Чон, они наши специальные гости из Китая, — Юра потянула жениха в сторону пожилой пары, что атаковали продолжительный стол с приморскими закусками. Бэкхён не противился, покорно направляясь в ту сторону по инициативе любимой. Однако никак не мог выкинуть из головы тот странный взгляд брата невесты из головы. Он распознал в них взаимное сожаление. *** Долгожданно оставшись наедине, Юра прильнула к парню, ухватив за острые скулы и притянув к себе для глубокого поцелуя. Бэкхён поддержал чужое побуждение и ощутимо сжал тонкие бока девушки, горячо выдыхая. Пара постепенно добралась до кровати в спальне девушки; невеста повалила юношу и оседлала сверху, слегка приподняв до колен подол платья. Бён воспользовался случаем и повёл ладонями по оголенным, стройным ногам, задержавшись на манящих бёдрах. Беспрерывно целуясь, они были близки к нерушимой традиции любой свадебной церемонии — брачная ночь. Юра уже расстегнула рубашку жениха до середины, дыша часто и возбуждённо. Однако намерению не суждено было воплотиться. Глухой, тяжёлый удар в кедровую дверь потревожил молодую пару, что расслышала чужое намерение на вторжение далеко не с первого раза. — Кого там чёрт принёс? — сквозь зубы прошипел Бэкхён, не в силах запрятать своё раздражение. Девушка лишь слабо улыбнулась и подбадривающе чмокнула недовольного жениха в губы, поспешно слезая с чужих бёдер. По пути она оправила подол платья и распахнула дверь, от чего Бён встревоженно дёрнулся. На пороге застыла тёмная фигуры тётушки — её лицо наполовину скрывалось в тени, что создавало из неё образ похлеще маньяка любого хоррора. Тот же Майкл Майерс нервно курит в сторонке по сравнению с этой каргой. В устрашающей манере женщина осмотрела молодых, прекрасно осознавая, какая сцена имела честь развернуться, приди она на пару минут позже. Испепелив муженька не предвещающим лепестков роз взглядом — упаси, господи — что последний неуютно поёжился, она перевела эпохальный взгляд на замершую племянницу. — Все ждут только вас. Торопитесь. Спустя миг, а женщины и след простыл. Бэкхён даже моргнул пару раз, дабы убедиться, что эта ведьма ему не привиделась. Юра тихо прикрыла дверь, а Бён перевёл на девушку молчаливый взор, требующий объяснений, совсем не понимая, что это было. Тягучая тишина затянулась, потому блондин не придумал иного вопроса, нежели: — Так она умеет стоять на ногах? А к чему весь этот спектакль с инвалидным креслом? — Извини. Это для репортёров, чтобы не мучали расспросами о сбежавшем тридцать лет назад женихе сразу после свадьбы. Забрал все её кровные — а его так и не разыскали. Но крысы до сих пор не угомонились, всё пытаются настрочить репортаж, — утомленно вздохнула девушка. Она перебрала пальцами, как бы собираясь перед своими следующими словами, и сделала глубокий вдох. — На самом деле, есть кое-что, что я тебе ещё не рассказала. Не было нужного момента. Блондин нахмурил светлые брови. — Только не говори, что тоже сбегаешь от меня с моими деньгами, которых нет. — Разрядил обстановку он. Юра негромко хихикнула и отрицательно помотала головой. — В общем, в нашей семье существует одна традиция. Некий обряд, который должен выполнить каждый новый член семьи. Это традиция. Вымученно проведя ладонью по лицу, жених непоколебимо заявил. — Я не собираюсь перерезать горло несчастному животному. — Не будь дураком, — улыбнулась невеста и подсела к суженному, потрепав того по кучерявой голове. — Ты ведь в курсе, чем мы занимаемся. — Юноша кивнул, показывая, что внимательно слушает. — Так вот, — уверенно продолжила Пак, — каждый новоприбывший должен пройти условную «проверку». Без неё ты просто не будешь считаться одним из нас. Для них роспись в паспорте значит гораздо меньше — скорее, самым главным является игра, которая выпадет тебе сегодня, а ты должен будешь в неё сыграть. Выгнув бровь в недоумении, Бён поспешил уточнить. — Игра? И в какую же мы будем играть? — Это может быть, что угодно: шашки, салки… — пояснила Юра, подозрительно сминая ткань белоснежного подола нервными пальцами. — Главное не победа, а участие. Как только всё пройдёт — станешь полноценным родственником нашего фамильного рода. Отделив себе недолгое время на раздумья, Бэкхён махнул рукой и решительно заявил, чуть ли не ударив себя по груди. — Шутишь? Да я размажу каждого. Шашки? Будут им шашки. Счастливо подпрыгнув, Пак бросилась юноше на шею, крепко стискивая тонкими руками. — Только обещай, что после ваших «ритуальных игрищ» мы сразу уедем отсюда. Я, конечно, подразумевал, что ваша семейка «особенная», но это… — блондин издал насмешливый смешок, приобнимая девушку. — Будет весело. Я обещаю, — подмигнула Юра и потянула парня на выход. Что ж, ещё немного Бён способен потерпеть. *** Всё близкое семейство собралось в просторной помещении за широкими дверьми на первом этаже. На дверях красовалась недавно отполированная надпись «Игровая Пак Чхвесона». В центре комнаты находился обширный округлый стол, за которым их давно ожидали. Пара прибыла одной из последних. По пути Бэкхён успел застегнуть пуговицы и поправить полы белоснежного пиджака. Мимолётом оглядев помещение с неизменно тусклым освещением, дабы отвлечься от пристальных взглядов ненавистных людей, обращённых к нему, Бён отметил коллекцию настольных игр, что разместились на черных полках от пола до самого потолка. Там накопились все изготавливаемые компанией Пак товары от обычных карт до азартной подобии мафии. Но не это являлось самым примечательным. На стенах по всему периметру расположилось разного вида оружие вроде старинного лука, огнестрельного калибра или железной сабли с золотой рукоятью. Бён поневоле пропустил пугающую дрожь до самых кончиков пальцев, однако поспешил взять себя в руки. Всё больше его начинало напрягать общество, в котором он оказался по воле случая. Так ведь? Из-за тусклых бра чёрствость семейства остаётся помутнённой и не столь явственной. Дом давно покинут всеми лишними гостями, не участвующими в посвящении, а настенные часы показывали ровно без четверти двенадцать. Самое время для игр. Семья разместилась по кругу стола с бокалами спиртного, Бэкхён и Юра уселись спиной к дверям, захлопнувшимся благодаря мрачному дворецкому, лицом к остальным. По правую руку оказались тихие Айрин, что мирно сложила руки на коленях, и Чанёль, без особого интереса перекатывающего бурую жидкость на дне стакана. По левую сторону расположились довольно весёлые Хёсоп, что приглаживал полы пиджака на своём пузе, Суён нетерпеливо ёрзала, пытаясь сдержать неуместный приступ хихиканий, закусив губу, и устрашающая тётка Мэй, вцепившаяся испепеляющим взором в жениха. Тот постарался не обращать внимание, хотя нестерпимо хотелось огреть мерзкую бабку чем-то потяжелее. Поэтому он перевёл взгляд вперёд — прямо на родителей невесты. Отец долгожданно поднялся из-за стола, с неприятным скрипом отодвигая деревянные ножки стула, проехавшиеся по паркетному полу. — Что ж, раз уж все в сборе — можем приступать. Свечи на мебельной поверхности вокруг присутствующих принялись освещать с большей силой со словами главенства, будто некая мистическая сила повлияла на тянущую атмосферу в комнате. На лицах каждого из них играли смешанные эмоции — все ожидали начала выбора игры. — Бэкхён, — обратился седовласый мужчина к свату с неизменно каменным выражением. Хоть бы раз проявил подобие улыбки, чёрствый вареник, — надеюсь, тебя не смутит наша безобидная забава, передаваемая из поколения в поколение нашей богатой родословной. Чанёль излишне громко то ли хмыкнул, то ли кашлянул, не сдержав открытого скепсиса, на что Айрин незаметно пихнула мужчину под бок, отчего пара капель бурбона в крепких руках полетели на дорогую водолазку. Шатен метнул раздражённый взгляд в неприступную жену, заработав нелицеприятные взоры от всего семейства. Тем временем, отец стоически продолжал. — Хочу рассказать тебе историю, с чего всё началось. — У-у, сказочка, — с забавной хихикнула Суён, на что тётка злостно фыркнула на брюнетка. Та приняла обиженный вид, однако поспешно отошла, горящими глазами уставившись на дядю. — Когда-то давно наш предок по имени Пак Чхвесон, — он указал на громадный портрет, висящий около массивных дверей, где был изображён суровый мужчина с густыми, сведёнными вместе бровями, в охотничьей форме и винтовкой за непоколебимой спиной. Его черный взгляд так и проникал в самую душу, вызывая трепетный ужас, как и противоречивое восхищение. Страшно подумать, каким это человек был при жизни, если один его портрет привносит столько эмоций. — Он всю жизнь искал ту самую золотую жилу, дабы разбогатеть и жить припеваючи, не перебиваясь малым, будучи отщепенцем и живя в своей захудалой хижине на окраине. Пак Чхвесон тогда считал своим призванием торговлю, как и поставку оружия, однако так и не получил желаемого, всю жизнь занимаясь этим делом. После него осталось множество антиквариата, который теперь является неизменным атрибутом нашего фамильного замка. — Так вот зачем столько оружия, — прокомментировал Бэкхён, вновь бегло пробегаясь по стенам взглядом. Чжиён утвердительно кивнул. — К семидесяти годам жизни он почти отчаялся. Однако решился на весьма отчаянный шаг. Ему было шестьдесят девять, когда он заключил некоторую сделку… — Глава немного помялся, прежде чем, наконец, уточнить, — со старым другом, скажем так. Эта сделка перевернула всю его дальнейшую жизнь и обеспечила будущих потомков ныне уважаемого рода. Чхвесон принялся поставлять непримечательные настольные игры, что возымели успех в семейных домах, когда люди заимели возможность расслабиться после трудовых будней за непринуждённой игрой. В короткие сроки он заработал несусветное состояние, а также почтение элитных людей округа. После него сын Чхвесона продолжил дело нашего предка. Затем его сын, после мой отец, и теперь я сам — четвёртый владелец многомиллионными акциями, и под моим контролем прибыль возросла в десятки раз за последние годы, — Чжиён гордо вскинул подбородок, глядя на парня свысока. — «Сама скромность», — невольно помыслил Бэкхён, — «лишь бы корона не треснула», — однако вслух высказал, — я не совсем понимаю. — Сейчас поясню, — понизил голос глава семьи и метнул короткий взгляд на стрелку часов. Он вызволил из кармана пиджака серебряный ключ, блеснувший в тусклом свечении, а также в зрачках юноши. Спустя мгновение из выдвинутого ящика стола в руках мужчины появилась непримечательная, чёрная коробка. Бён удивлённо выгнул бровь. — Понимаешь, мы чтим заслуги предка, что одарил нас своим богатством. Потому в честь Пак Чхвесона наша семья вынуждена проводить некоторое посвящение в виде выбора игры, в которую мы сыграем вместе, с каждым пополнением извне. Кем бы этот человек не являлся. Бэкхён еле сдержался от насмешливого фырка. Юра взглянула на отца с осуждением и поспешно накрыла бедро юноши ладонью. Айрин не подавала признаков жизни вообще, в то время как Чанёль вообще старался мысленно находиться где угодно, лишь бы не здесь. Суён и Хёсоп таинственно переглянулись, сдерживая рвущиеся наружу смешки, словно два угашенных подростка, не скрывая своего нетерпения. Тётка Мэй плотно сжала побелевшие губы, будто давно направилась к праотцам. Михё нашла взгляд юноши и подбадривающе улыбнулась. С неприкрытым вожделением глядя на коробку, Чжиён еле слышно выдохнул и взглянул на задумчивого свата, накрыв крышку коробки широкой ладонью, покрытой зрелыми морщинами, он передал вещь ближайшему родственнику за столом, коим оказался его первенец. Чанёль схватил вещь, словно ему подсунули мусорный мешок, и отшвырнул жене. Чжиён не обратил внимания. — Пак Чхвесон действительно проделал восхищённую работу, потому мы обязаны одарить его особенным способом, в нашем случае — незамысловатой игрой с новоприбывшим. Это может быть любая игра на выбор. — У меня были шахматы, — внезапно подала голос Айрин. — А у меня покер, — усмехнулся Хёсоп, — повезло, в этом мне нет равных. Бэкхён не сразу заметил, когда коробка оказалась в его руках. Айрин спокойно передала коробку Юре, а та бережно подвинула её мужу. С любопытством перебирая и осматривая вещь, Бён дёрнулся от грубого кашля со стороны тётки, что кивком головы указала передать коробку дальше под неизменный голос брата. Бён молча повиновался; Хёсоп повертел вещь и отдал Суён. Та пощупала коробку, будто любознательный ребёнок и передала седовласой женщине, что с пугающей похотью поднесла древний антиквариат к губам, и вручила Михё. Она осторожно вложила коробку мужу в ладонь, и Чжиён принял семейную реликвию. — Схема простая. Мы вставляем пустую игральную карту в отверстие, — глава демонстративно вынудил белую карту и запрятал в углубление коробки. Затем медленно обошёл стол и поставил короб перед озадаченным Бёном, после чего вернулся на своё законное место, — какая игра выпадет тебе, в ту и сыграем. — Довольно просто, — высказал Бэкхён, обхватив реликвию пальцами. В тот же миг раздался чуть ли не оглушающий щёлк, но он прозвучал в ушах каждого, будто под кромкой головного мозга. На свет выглянула карта с предначертанным. Бегло прочитав выпавшее ему сегодня, Бён несдержанно усмехнулся, с забавой повертев картой в руке. — Что там? — нетерпеливо спросила Юра. Жених всё ещё не мог унять приступ ироничных смешков и закатил глаза, после чего развернул написанное всем присутствующим. Он не заметил немого ужаса, промелькнувшего в глазах невесты и её матери. Расширившихся глаз Чанёля, как и с силой сжавшихся пальцев вокруг постылого стакана. Детского азарта на лице Суён и её мужа, а также хищного оскала самой старшей из семьи, как и застывшего смирения в лице Чжиёна. Айрин упрямо глядела перед собой. — Мы серьёзно будем играть в прятки? — поинтересовался Бён, оглядывая каждого на наличие шутки — не может же всё это являться правдой. — Это как-то глупо. — Традиции есть традиции, — сухо заметил Чжиён и уверенно кивнул. Настенные часы отсчитывали без пяти полночь. — Что ж, правила просты. Тогда ты прячешься — мы ищем. Продержишься до рассвета — побеждаешь. — Ну и шуточки у вас, — посмеялся жених, в то время как глава семьи разумно умолчал. — Это всё? И где же мне прятаться? — В доме, где захочешь. Только мы закроем все двери и окна, чтобы игра прошла по справедливости. А также выключим все камеры слежения. К тому же, исключительно для игры с прятками у нас припасена особая песня-считалочка. Как только она завершится, игра считается начатой. Советую спрятаться понадёжней. — Весело, — прокомментировал Бэкхён и поднялся из-за стола. Юра в порыве схватила юношу за руку, однако многозначительный кашель со стороны кого-то из семьи помешал девушке вмешиваться. Жених ласково накрыл ладонь девушки и самоуверенно сжал. — Не волнуйся. Уж до рассвета меня не найдут. — Бэкхён, — осевшим голосом позвала она. Тот заверил невесту быстрым поцелуем и в последний раз оглядел всех присутствующих, после чего с легкомысленным смешком и несерьёзным отношением к происходящему скрылся за распахнутыми тем же дворецким дверьми, проводящим ничего не подозревающего паренька вглубь темных коридоров пристальным взглядом. На несколько секунд в помещении повисло напряжённое молчание, но его быстро нарушил резко протрезвевший Чанёль, вполоборота выдав резкое: — Вот и поиграли, — после залпом опрокинул остатки остывшего бурбона.