Просыпаясь утром от звонка будильника, специально заведённого пораньше, чтобы успеть привести себя в порядок, Чон на доли секунды думает, что всё это ему приснилось. Потому что такой, как господин Ким, не может быть реальностью. Но вибрация мобильного, оповещающего о входящем звонке, и высвечивающееся на экране «Ким Тэ» говорят об обратном.
— Да? — хрипло отвечает на звонок Гук.
— Доброе утро, — голос на том конце раздражающе бодрый. Да во сколько же встаёт этот человек? Он спит вообще?
— Доброе, — скрипя зубами, соглашается Чон, по биологическим часам всегда считавший себя совой, никак не жаворонком.
— Через минут двадцать тебе привезут доставку. Не пугайся, я подобрал тебе небольшое дополнение к гардеробу. Необходимость в связи с твоим выходом на работу.
— Хорошо, — не до конца понимает происходящее юноша. — Мне надо надеть сегодня что-то из вещей, которые доставят?
— Да. Если хочешь, я поднимусь и помогу тебе.
— Ты приехал? — вскакивает с кровати парень, путаясь в одеяле и сонных ещё ногах.
— Да, зайчонок, — с усмешкой подтверждает миллиардер. — Сварить тебе вкусный кофе?
— М-м-м, — неуверенно мычит в трубку Чонгук. — Я ещё не умылся.
— Обещаю не подсматривать. Откроешь?
Конечно, откроет. Разве может не? Гук бы соврал, скажи, что не ждал встречи, что неприятна ему компания интересного мужчины, что не залипает на него, слегка краснея.
Тэхён стоит прямо за дверью, одет с иголочки, сияет улыбкой и роскошью. И весь такой совершенный ерошит взлохмаченные волосы Чона, прежде чем пройти на кухню. Он скидывает дорогущий пиджак, закатывает рукава белоснежной рубашки и принимается за готовку.
— Иди умываться, иначе опоздаем, — с безобидной усмешкой Ким намекает, что прекрасно видит, как засмотрелся на него молодой человек, забыв об утреннем туалете.
Срываясь с места, парень спешит в ванную привести себя в порядок. Когда он выходит, его студия уже забита вешалками с идеально подобранными друг к другу вещами. От обилия пестрит в глазах.
Уплетая с аппетитом завтрак, приготовленный умелыми руками, Чон ловит себя на мысли, что очень быстро привыкает. К заботе, которой его окутывают. К тому ценному вниманию, что ему с лихвой дарят. И к глазам цвета дорогого виски, гипнотизирующими его непрерывно.
Спустя время, сидя в кабинете господина директора, Гук вчитывается в договор. Лёгкость утра как рукой сняло, стоило взять в руки юридический документ. Мрачно изучая весь текст, Чонгук задаёт осторожно вопросы, на которые ему бережно отвечают. Любой пункт Ким готов вычеркнуть немедленно, если парень хоть немного в нём сомневается. Но Чон отказывается, вникая в текст дальше. Дочитав до конца, он тянется к паркеру. Рука вздрагивает, зависнув над листом, губа прокушена до крови, прежде чем он ставит размашистую подпись. На двух экземплярах.
— Ты в порядке? — уточняет миллиардер, внимательно следящий за юношей всё это время. Он ощущает напряжение, но не может понять, что происходит.
— Да. Я могу идти? — поднимает пустой взгляд от бумаг Чонгук.
— Да, можешь, — хмурится Тэ.
Когда дверь за молодым человеком закрывается, бизнесмен откидывается на спинку кресла, задумчиво покручиваясь. Он никак не может понять причины таких перемен в состоянии парня. Лишь позже, погружённый в работу, он понимает.
Со вздохом разочарования (в себе, не в юном, подозрительном, опасливом партнёре), Ким тянется к телефону, чтобы дать распоряжение найти Чонгука. Он отправится к нему сам, ему надо лишь понимать, в каком отделе сегодня зависает его парень.
Наблюдая издалека, как сосредоточенно Гук чёркает что-то в своём новом скетчбуке, купленном этим утром, Тэхён не решается его прервать. Снова доверившись интуиции, он уходит, даёт юноше время обдумать новое положение дел, к которому тот привыкает рвано, медленно.
День пролетает незаметно. Чонгук настойчив в желании приготовить ужин самостоятельно, неоднократно повторяя пункт в договоре, подписанном ими несколько часов назад. Тэ понимает, что парня задело это всё гораздо сильнее, чем он хотел бы показать. Они доезжают до дома, посетив по дороге супермаркет, в гораздо более напряжённой и тихой атмосфере, чем днём ранее. Пока Чон колдует над плитой, бизнесмен принимает душ и усаживается на кухне, внимательно следя за каждым движением юноши.
— Чонгук-и, — осторожно начинает хозяин дома, — я хочу поговорить с тобой.
— Да, конечно, о чём? — даже в этом простом ответе колется чувство, будто Гук хочет на отлично выполнить свои обязательства. Куда делась вся лёгкость, которой они оба наслаждались ещё вчера?
— Я предложил тебе подписать контракт, чтобы ты чувствовал себя безопасно, — не ходит вокруг да около Ким.
— Безопасно? — оборачивается Чон, по-юношески не сумев спрятать эмоции на красивом лице.
— Да. Чтобы ты не думал, что я шучу или хочу обмануть тебя, — мужчина встаёт, чтобы подойти ближе к милому повару, но не прикасается, сохраняет дистанцию. — Я бизнесмен. И пусть творчество моей натуре так же близко, как расчет прибыльности акционных бумаг, но контракт, договор для меня — это юридическая защита. Для тебя же, как я ощущаю, пусть поздно, прости, но это… давление? — уточняет, видя смятение в глазах напротив. — Ты относишься сейчас ко всему, что вчера приносило тебе удовольствие, как к своим прямым обязанностям. Но я не хочу этого. Когда я просил у тебя три месяца, я лишь хотел, чтобы ты дал мне возможность провести с тобой время, чтобы ты узнал меня. Я хочу понравиться тебе.
— Но…
— Ты нравишься мне, Чонгук-и. Это не шутка. Я совершенно серьёзен.
Ким Тэхён знает, когда риск оправдан. И он позволяет себе рискнуть — сделать шаг ещё ближе, уничтожая расстояние между ними, уверенно обнять сжавшиеся от груза противоречивых эмоций плечи и притянуть к себе.
— Вы тоже нравитесь мне, мистер Ким, — тихо выдыхает парень, без сопротивления ныряя в доверительные объятия. С осторожностью укладывая подрагивающие ладони на широкую спину мужчины, он прикрывает глаза.
— Мне мало этого, зайчонок, — мягко улыбается Тэ куда-то в макушку. — Я хочу, чтобы ты верил мне. Хочу показать, что достоин твоего доверия. И три месяца лишь срок, в течение которого я прошу тебя не сдаваться. Не уходить от меня, даже если что-то тебе не нравится. Говори со мной. Я хорошо понимаю, что симпатия — это первая искра, которая может быстро погаснуть, оставив за собой лишь ожог и неприятное воспоминание. Надо время, чтобы лучше узнать человека, и почувствовать, возможно ли из искры создать тепло согревающего огня. Без ожогов, без боли. Я и сам не знаю, умею ли я так.
— Вы? Не знаете? — не скрывая удивления, Гук задирает голову вверх, алеющими щеками выдавая свои чувства по поводу сказанного хозяином дома.
— Я никогда не состоял в серьёзных отношениях, — ласковый взгляд громче слов подтверждает истинные чувства господина Кима. — И ты первый, с кем я действительно захотел этого. Я впервые хочу постараться и сделать всё возможное. Так внезапно, но это осознанно, поверь мне.
Чонгук верит. Сам не знает почему. Возможно, потому что чувствует то же самое.
— И Вы первый. У меня, — шепчет Чон, теряясь в нахлынувших эмоциях.
Рассматривая искусанные губы, Тэхён изо всех сил сдерживает себя, чтобы не наброситься, не пугать. Лишь крепче сжимает ладони на узкой талии, дышит прерывисто и сглатывает тяжело. Чон привстаёт на носочки, подаётся вперёд, впервые ощущая полную свободу от сомнений в правильности своего решения. Его ресницы трепещут, готовые вот-вот сомкнуться, как и сердце, колотящееся диким ритмом. Но скворчание чего-то на сковородке и резко бьющий по обонянию запах горелого, вынуждают отпрянуть и широко распахнутыми глазами уставиться на остатки несостоявшегося ужина.
— Сгорело, — расстроенно подводит итоги увиденному юноша.
— Еда не выдержала накала, — бормочет себе под нос бизнесмен, утихомиривая взвившееся в теле желание. — Я тоже уже плохо выдерживаю…
— Что ты сказал? — не слышит шуточки Гук, пытаясь спасти остатки продуктов, или хотя бы кухню, от пожара.
— Нет-нет, ничего. Закажем ужин? — берёт в руки смартфон Ким, немедля открывая приложение доставки.
— Везти будут долго, — вздыхает юноша. Громкое урчание в его животе подтверждает, что ждать не хочется. — Ох…
В отличие от смущённого откровенным голодом парня, Тэ лишь улыбается, предлагая варианты решения:
— Мы можем сейчас же поехать и поесть в ближайшем наивкуснейшем ресторане, либо ты можешь принять пенную ванну, пока я закажу еду и уберу хаос на кухне, что скоротает время ожидания?
— Сложный выбор, — задумчиво трёт подбородок Чонгук. Но тяжесть прошедшего дня подталкивает к решению: — Второй вариант!
— Отлично, — довольно улыбается Тэхён. — Тогда осталось лишь выбрать доставку…
Они справляются со всем быстро и слаженно. Не мешкают с выбором ресторана и блюд, не спорят о мелочах. Ощущая расслабленность в теле, погружённом в горячую воду, Чон думает, что ему нравится полагаться на господина Кима. Этот внезапно появившийся в его жизни мужчина даёт ему свободу выбора, уважает личные границы, проявляет терпение в отношении него и дарит столько заботы, что сердце учащает бег, а в животе появляются бабочки. Прячась от новизны всколыхнувшихся чувств, Гук ныряет с головой, жмурясь, и весело пускает пузыри. Счастливая улыбка не сходит с его лица, даже когда он, завершив ванные процедуры, и переодевшись в услужливо подобранные для него вещи, усаживается за стол, ломящийся от обилия блюд.
— Приятного аппетита, зайчонок, — подмигивает ему Тэ, с наслаждением рассматривая смягчившийся взгляд, сияющее лицо и расслабленность.
Всё время трапезы Чон то и дело крутит мысль о том, как же легко и умеючи Ким ведёт разговор с ним, направляя вопросами, поддерживая личными историями и подбадривая искренней заинтересованностью. У них большая, на первый взгляд, разница в возрасте, но она не ощущается камнем преткновения в сближении, которое происходит стремительно, игнорируя удивление обоих.
Сытный ужин и обилие эмоций этого дня клонят в сон. В попытке следить за сюжетом на экране, Гук искренне борется с дрёмой, но проигрывает. Плотно смыкаясь, веки отказываются подниматься вновь, а разум погружается в образы, нарисованные Морфеем.
Взгляд Тэхёна скользит по расслабленному во сне лицу, останавливается на приоткрытых губах. Он давит тяжёлый вздох и садится на корточки перед диваном, где посапывает его парень.
— Чонгук-и, проснись, — тихо зовёт миллиардер.
У него сердце сжимается от необходимости будить парня, но он знает, что тот хотел бы спать дома. Неспешно завоёванное доверие терять не хочется. Потому он настойчиво, но ласково пытается прогнать сон юноши.
— М-м-м, — хмурится Гук, причмокивая губами.
Он обхватывает ладонь мужчины и тянет к себе, прижимая к щеке.
— Останешься спать здесь? — осторожно уточняет Тэхён.
— Угу, — сонно бормочет молодой человек.
— Ну, что ж, тогда мне стоит отнести тебя в твою комнату, иначе завтра будет болеть спина от этого дизайнерского безобразия.
Бизнесмен бережно, с осторожностью, чтобы не разбудить, берёт на руки сонного парня, обвивающего его коалой, словно так и надо. Укладывая свою ношу в выбранной им ранее комнате, он укрывает его одеялом до самого подбородка и, не удержавшись, оставляет тёплый поцелуй на щеке.
Чонгук улыбается сквозь сон, уютнее устраиваясь на кровати.
***
— Где я? — первое, что выпаливает Чон, подрываясь на кровати от непонятно откуда исходящего звука будильника.
Хватает лишь пары минут, чтобы понять, испугаться, что забыл что-то важное, усомниться в честности намерений хозяина дома, прогнать все мысли и сбежать умываться, прежде чем учинить допрос единственному свидетелю финала прошедшего дня.
— Почему я…здесь? — осторожно уточняет Гук, но по хмурому выражению лица вполне очевидны его эмоции.
— Так и знал, что ты забудешь, — цокает Тэхён, ставя кружку с ароматным бодрящим напитком перед носом парня. — Ешь, пока я напомню тебе, что ты отключился во время просмотра кино на диване, а потом сквозь сон пробормотал мне, что хочешь остаться.
Щёки вспыхивают румянцем. Он правда так сказал? Не даром говорят, что во сне и в алкогольном опьянении люди произносят и делают то, чего на самом деле хотят. Все барьеры сняты.
— Ох, — всё, что готов сказать Чонгук, погружаясь в размышления.
Завтрак проходит преимущественно в молчании. Ким не давит, не требует увлекательных бесед, со смирением ждёт, когда Гук разберётся и примет решение. Наградой за его терпение становится негромкое, но почти уверенное:
— Давай попробуем?
Вопросительно вздёрнутые вверх брови намекают продолжить и пояснить.
— В одном доме. Попробуем. Жить, — прячет взгляд и свои чувства юноша, запихивая в рот огромный кусок омлета.
— Давай, — в голосе господина Кима отчётливо слышится благодарность за доверие.
***
— Что за тупые шутки, мелкий засранец? — голос хриплый, грубый, как и всегда.
— Привет, Юнги-я, — смеётся в ответ Чонгук. — Это не шутка. Ты с братом сможешь вернуться домой. Я… — не получается озвучить «заработал», — достал деньги вам на билеты. Жить есть где!
— Откуда у тебя такие деньги, ты с ума сошёл? — грубит Мин, с недоверием рассматривая слишком уж счастливое лицо друга по видео звонку.
— Просто дай мне номер карты, я переведу тебе нужную сумму или могу купить билеты. Как скоро ты сможешь сделать документы? Есть человек, который готов помочь… — тараторит Чон.
— Не вздумай делать этого. Я ни копейки от тебя не возьму, — нешуточно злится застрявший на чужбине товарищ.
— Юнги-я, пожалуйста! Не говори так, ты же знаешь…
— Знаю, что ты не мог накопить такую огромную сумму. Что происходит, Гук? Во что ты ввязался? — ярость видно и в хищном прищуре глаз, и в напряжённой позе, и в сжатых до хруста кулаках.
— Нет, нет, я в безопасности, всё в порядке, я…взял денег у брата, — врёт, краснея, Чонгук. Но они так и договорились с Тэхёном, который предложил эту идею на случай упёртости друга. — И, если ты пришлёшь мне копии ваших с Чимином документов на электронную почту, он поможет с визой и всем необходимым для переезда.
Ким вслушивается в разговор, не выдавая напряжения. Он понимает этого Юнги. Недоверие к неожиданно свалившемуся на голову джекпоту — вполне оправданно и даже подчёркивает, что мозг у этого друга есть. Но Тэ не нравится, что его мальчику приходится нервничать из-за страха, что не получится, врать, чего он делать категорически не умеет, и винить себя, что не может доказать другу надёжность плана. А ведь это целиком и полностью заслуга Чонгука, что у Юнги и его брата теперь есть возможность выбраться на родину.
— Фух, — вздыхает парень, кладя трубку спустя время. — Он согласился! Подумать…
Стараясь сохранять оптимистичный настрой, Гук радостно подскакивает на месте, притопывает ногами, уверенный, что получится убедить друга до конца. И умиляясь этой очаровательной картиной, Ким Тэхён совершенно не сомневается, что некий Мин Юнги, как и его брат Мин Чимин, совсем скоро будут в Сеуле. Потому что ради этой улыбки, он сам лично приволочет этих двоих сюда.
