Хоук и прочие неприятности

      — Ты совсем с ума сошел? Как бы она там ни хорохорилась, она же ребёнок! Сколько вы выпили?       Я послушала эти вопли пару минут, попутно производя инвентаризацию организма. Голова не болит, не тошнит — отлично, похмелья и правда нет. Руки-ноги на месте, правда, ноги слегка затекли, похоже, я поленилась даже ботинки снимать… досадное упущение. Хорошо, что не зима на дворе — спать в сапогах наверняка еще хуже, а летние ботинки ничего, переживу. Сверху лежит одеяло, что странно, сама я вроде бы не укрывалась. Поверх одеяла тоже кто-то лежал, что отчасти объясняло, почему мне так жарко. Кто-то был компактным, приблизительно кошачьих размеров.       «Будь другом, дай водички», — попросила я. Хоть похмелья и не было, но пить хотелось.       Тяжесть с одеяла исчезла, а потом как-то резко исчезло и само одеяло, свет резанул глаза, заставляя сощуриться. Когда я их все же открыла, передо мной и впрямь оказалась леди Ванда с обиженно поджатыми губами. На этот раз демонесса, кажется, дулась всерьез, но разбираться с обидами я решила потом, тем более что стакан воды она мне все-таки принесла. Правда, едва я сделала пару глотков, как стакан снова исчез, а потом вода полилась мне на голову.       Фыркнув, я вскочила с кровати, чтобы не намочить простынь, и все-таки сместила приоритеты: стоило разобраться сначала с обидами.       Ждать вопроса демонесса не стала, обвиняюще ткнула пальцем:       — Вы пили! — и чтобы я не сомневалась в сути претензий, возмущенно добавила: — Без меня!       — А где ты вечно пропадаешь? — я отряхнулась от капель, но высказывать претензии не стала: душ получился хоть и кратковременным, но бодрящим. Леди Ванда зашипела, словно была в своей кошачьей ипостаси, но ничего не ответила. Я примирительно отозвалась:       «Ничего интересного ты не пропустила, а вино еще есть. Зато я его все-таки пощупала», — и вспомнила нужный момент, стараясь поярче передать ощущения. Демонесса тут же замолчала, прислушиваясь к моим мыслям.       Правда, толком насладиться ей не дали, дверь распахнулась, и на пороге показался Андерс, злющий как демон.       — Проснулась!       Я выгнула бровь, стараясь выглядеть как можно невозмутимее. Подтвердила:       — Проснулась. И теперь хочу умыться и переодеться. А что за кипиш?       Андерс, видимо, ожидавший, что я буду оправдываться, чуть-чуть притих, но нахмурился и стал похож на Китти — в лице проглядывала такая же обида. Я удивилась:       — Ты что, тоже переживаешь, что пили без тебя?       Маг метнул раздраженный взгляд на демонессу и буркнул:       — Одевайся.       Ради разнообразия, сегодня я сделала выбор в пользу платья, так что торопиться и носиться по лестнице бегом не стала. В доме никого не оказалось, во всяком случае, по пути мне никто не попался, но внизу ждал Андерс, все такой же суровый. При виде меня он молча развернулся и направился к выходу из особняка. Я проводила приятеля недоуменным взглядом, а потом покосилась на демонессу. Леди Ванда только пожала плечами, но отвечать ничего не стала.       На улице часть своей мрачности Андерс растерял. Светило солнышко, по небу неторопливо ползли белые пушистые облачка, похожие на пасторальных овечек, лицо приятно овевал легкий бриз — день был как раз такой, который принято называть идеальным. Сильно пахло цветами, казалось, воздух пропитался их запахом и стал тягучим, как нектар, так что можно было его пить. И, кажется, пьянил он тоже как нектар, потому что суровые складки у губ мага разгладились, да и взгляд слегка смягчился.       Направились мы в сторону Нижнего города. Я быстро догнала приятеля и пристроилась сбоку — никакой вины я за собой не ощущала, так что и плестись в хвосте не собиралась. Китти, плавно перетекшая в кошачье тело, бежала рядом с моими ногами, периодически пытаясь ухватить то одну, то другую лапой. Андерс покосился на эту игру и вздохнул.       — Между прочим, я туда шел проверять, не убили ли вы друг друга за ночь, — ворчливо сообщил он. — А вместо этого нашел два пьяных тела.       — Я за тебя еще замуж не вышла, а ты уже скандалы устраиваешь, — поддразнила я. Маг пообещал:       — Теперь и не выйдешь.       Я усмехнулась как можно более зловеще, намекая, что его не спросят, но развивать тему не стала.       — Если бы мы действительно собирались друг друга убивать, то к утру ты бы нашел как раз мой хладный труп.       — Как бы я ни относился к этому эльфу, — недовольно проговорил Андерс, — в его выдержке по отношению к тебе я уверен. Если уж на Глубинных тропах не убил… вряд ли ты сможешь сделать что-то еще настолько безумное.       Маг бросил взгляд на кошку, но она его величественно проигнорировала. А я едва не рассмеялась: то есть это я должна была нападать на Фенриса? Это даже в мыслях звучало бредово. А потом подумала, что Андерс благородно давал мне время прикончить своего вечного оппонента. Фыркнув насмешливо, отозвалась:       — Мы, наоборот, мирились.       — Я заметил, — язвительно отозвался маг. — Интересно, командор порадуется таким наклонностям младшей сестры?       — Он поймет, — убежденно заявила я. — Не каждый день выпадает возможность выпить вина по полтора золотых за бутылку, и это в лавках Минратоса.       Андерс секунду переваривал, видимо, считал, потом присвистнул, покачал головой, но ничего не сказал. Зато у меня еще были вопросы:       — А куда мы идём?       — Увидишь.       Мне стало любопытно — к чему такая таинственность? Но результат оказался разочаровывающим: мы без особых изысков дошли до «Висельника» и зашли внутрь, как делали много раз. В таверне тоже ничего не изменилось, разве что Мерриль из всей компании отсутствовала, зато Хоук притащил своего пса. Андерс глянул на мабари без одобрения, но промолчал, сам же пес нас вниманием не удостоил.       Фенрис уже был здесь, потягивал какую-то бурду из глиняной кружки, судя по запаху, безалкогольную. Но меня посуда все-таки натолкнула на мысль: как эльф может пить ту дрянь, что подают в таверне, если дома у него такие запасы приличного вина? Но спрашивать не рискнула — вдруг делиться он не планировал? А присутствующие, за исключением, пожалуй, Андерса, достаточно ушлые, чтобы устроить попойку прямо в винном погребе. Да и то, магу скорее помешает личная неприязнь к владельцу вина, чем нехватка наглости.       Хоук при виде нас слегка оживился:       — Пришли наконец! Есть дело.       — А я-то надеялась, ты просто соскучился, — я фыркнула и уселась на ближайший табурет. На самом деле, дело было очень кстати: в лечебнице мне некогда было тосковать, вчерашние вечер и ночь оказались достаточно насыщенными, а вот днем я успела снова окунуться в воспоминания. Повторения этих тоскливых минут не хотелось, и я бы согласилась на любое занятие.       — Вчера одного скучающего уже нашла, — раздраженно напомнил маг, метнув сердитый взгляд на Фенриса. Тот проигнорировал его так же величественно, как и демонесса, а Изабелла вскинула в удивлении брови и одобрительно заметила:       — А ты молодец, дорогуша. Губа не дура.       — Эй, мы просто пили, — чуть смущенно отозвалась я. Китти запрыгнула на стол, улеглась прямо в середине и душераздирающе вздохнула:       — Без меня.       — Как же это ты так все пропустила, Лавандочка? — рассеянно хмыкнул Варрик, с любовью полируя Бьянку мягкой тканью. Это занятие явно поглощало львиную долю его внимания, рядом стояло несколько баночек, наполненных чем-то светлым — явно субстанциями для полировки, но мне они знакомы не были. Но Варрик не был бы собой, если бы пропустил хоть слово.       Хоук вернул беседу в деловое русло, с иронией проговорив:       — Не отвлекайтесь, у нас появилось важное дело. Обратился сам судья Ванард…       — А кто это? — перебила Изабелла. Новоиспеченный аристократ пожал плечами и ответил с еще большей иронией:       — Хер его знает, впервые сегодня увидел. Обещает платить золотом и всячески поддерживать наши начинания.       — Он в городе лет семь, — отозвался Варрик все так же рассеянно. — Как-то сразу занял место судьи, разбогател и почувствовал власть. Мнит себя едва ли не самым влиятельным человеком после виконта, но я бы так не сказал: не все старые рода готовы принимать его у себя, да и те, которых он посещает, делают это не от большого уважения.       — Берет взятки? — предположил Андерс. Гном пожал плечами:       — Наверняка, но за руку его не ловили. На самом деле, до Глубинных троп он мог бы действительно как помочь, так и подгадить, но сейчас уже нет. И его предложение явно говорит о том, что историю местной аристократии он не потрудился узнать. Скорее ты ему можешь изрядно испортить жизнь, Хоук.       — Посмотрим, — чуть поморщился мужчина. — По его словам, сбежали какие-то преступники и отсиживаются теперь в пещерах на Расколотой горе. Авелин об этом впервые услышала от меня, так что мне очень интересно, что там за преступники. Разберемся?       — К чему эти вопросы? — равнодушно поинтересовался Фенрис. — Все равно же пойдем.       — Мама просила хотя бы попытаться проявить воспитание, — Хоук усмехнулся совсем уж откровенно. — В идеале — как «милая девочка» леди Алиена.       Я заулыбалась и показала ему язык.       Сегодня я шла вместе со всеми, благо, разведка была не нужна: местонахождение сбежавших преступников локализовала отправленная судьей стража, вот только выкурить их оттуда не удавалось. Причины такого невезения судья объяснять не стал, но, как я поняла, Хоук и не настаивал на подробностях, решив разобраться на месте.       Идти снова пришлось в сторону Расколотой горы; этот маршрут навевал весьма мрачные мысли. Четыре дня назад мы шли здесь же, и закончился тот поход не слишком хорошо.       Интересно, почему все маргинальные элементы так любят уходить либо на Расколотую гору, либо на Рваный берег? В той стороне ничего нет, есть нечего, рыбу тоже не половишь — обрыв. А к западу от Киркволла большой лес, где можно прятаться хоть до посинения. С вивернами, правда, ну так и Расколотая гора особой безопасности не гарантировала, вечно здесь не демоны так драконы появлялись.       — Потому что до леса сутки надо идти по открытой местности, — вслух пояснила Китти. Я недовольно отозвалась:       — Ну, здесь сверху их тоже видно отлично.       Варрик покосился на нас и, видимо, поняв, о чем мы говорим, пояснил:       — Не все же смотрят сверху, Перчинка. К тому же в эту сторону до укрытий куда ближе. А уж в пещерах можно на самых шустрых преследователей даже охоту открыть или хоть ловушек расставить.        — Это на нас, что ли? — с подозрением уточнила я. Хоук рассеянно поправил:       — На стражу, они были первыми.       Подниматься так высоко в горы, как в прошлый раз, не пришлось; оно и к лучшему, возвращаться домой, чтобы переодеться, я поленилась.       Нужные нам пещеры нашлись легко — их караулила стража, человек шесть рассредоточилось по поляне. Ничего полезного они, правда, не делали, Изабелла пробормотала что-то про околачивание груш. Рядом с командиром отряда стоял седой эльф и что-то эмоционально доказывал.       Стоило подойти поближе, и его слова стали слышны, эльф и не пытался скрывать сказанное. Правда, яснее ситуация от этого не стала: он возмущенно втолковывал что-то о своей дочери, кровавых убийцах и требовал немедленно идти внутрь. Похоже, беседа шла уже не по первому кругу, и все ее участники и так знали, о чем речь, потому что обходились без подробностей. Стражник морщился, потом, наконец, рявкнул:       — Да уймись ты, длинноухий! Мы и так троих потеряли в этом демоновом логове! Судья обещал подкрепление, так что ждем и… а, вот и оно, похоже.       Последние слова предназначались в большей степени нам, а не эльфу, но он обернулся и посмотрел с такой надеждой, что мне стало не по себе.       — Прошу, мессир! Он увел мою дочь!       — Он? — Хоук иронично приподнял бровь, но голос звучал серьезно. — Мне обещали преступников. Во множественном числе.       — Да этот один хуже отряда, — проворчал стражник и сплюнул. Эльф охотно поддержал:       — Он убивает наших детей уже много месяцев… Моя маленькая Лия уже, наверно, мертва. Умоляю, мессир, если в вас есть хоть капля справедливости, убейте этого ублюдка, чтобы он больше никому не мог навредить.       На этом одинаково дернулись Андерс и командир стражников. У мага в глазах едва заметно блеснули лазурные искры, я схватила его за руку, а Китти сзади прошипела:       — Уймись, дух, не до тебя!       Но если реакцию Андерса я могла понять и даже предсказать заранее, то стражник удивил. Впрочем, он скрытничать не стал, полагаю, эмоции не позволили:       — Никакого самосуда! Преступник должен быть передан в руки правосудия!       — Правосудия?! — эльф содрогнулся едва ли не всем телом. — На его счету одиннадцать девочек! А вы даже поймать его не можете! Я не верю в ваше правосудие.       — Сначала его надо поймать, — дипломатично заметил Варрик. Изабелла кивнула:       — Поймать, выдернуть ноги и засунуть в задницу. Открутить голову, а потом можно и к правосудию.       После такой отповеди незнакомый эльф посмотрел на Хоука с надеждой, а стражник — с легким раздражением и, как ни странно, облегчением. Фенрис скосил на пиратку глаза и одобрительно усмехнулся. Хоук, наоборот, закатил глаза.       Следующий комментарий пришел от Андерса. Похоже, дух снова перехватил контроль, потому что приятель знакомым глухим голосом пообещал:       — Справедливость будет восстановлена.       — Идем, — оборвал обсуждения наш предводитель. — Пока еще кто-нибудь не высказался.       Я сделала вид, что намека не поняла, а леди Ванда томно промурлыкала:       — А зачем? Мы согласны с Изабеллой. Хотя у меня есть еще пара интересных идей.       Стражник хмуро на нас посмотрел, снова сплюнул и пробормотал:       — Давно пора… Только судья Ванард этому точно не обрадуется, попомните мои слова. Поосторожнее там, мессир. Ловушек полно и тварей каких-то, я трех человек уже потерял. И девчонку оставьте, нечего ей на такое пялиться.       Я проигнорировала эту грубоватую заботу — каждому доказывать свою полезность язык отвалится, — но на этот раз за меня заступился Хоук:       — Девчонку оставлять никак нельзя, она у нас главная боевая единица. Ее и архидемон боялся.       Стражник отвечать не стал, махнул рукой, мол, сами разберетесь.       Убийца обосновался в очередных древних развалинах, уже привычном для окрестностей Киркволла месте. Вход в них выглядел как трещина в скале — не знаешь, так и не найдешь, но внутри я увидела знакомые коридоры и лавовые каналы: похоже, Глубинные тропы проходили и впрямь под всем Тедасом, куда не сунься — везде гномьи тоннели. К счастью, эти не были доработаны тевинтерскими работорговцами, иначе дежавю было бы совсем сокрушительным. Мне и так хотелось зажмуриться — слишком многое напоминали эти коридоры.       Чтобы подбодрить саму себя, я, стоило нам пройти с десяток метров, пробормотала:       — «Одни боялись Пью, другие — Билли Бонса». А меня боится сам архидемон.       Варрик, похоже, вспомнил эту историю, потому что рассмеялся, Изабелла бросила любопытный взгляд, но вопросов задавать не стала. Остальные проигнорировали, да и пожелай они что-то сказать — не успели бы: из-за ближайшего поворота на нас напали пауки. К сожалению, гигантские. Желание вспоминать сказки первого мира тут же отпало — про пауков там тоже было много, вот только приятного — ничего.       Коридор несколько раз разветвлялся, поворачивал под неожиданными углами, так что Хоук после первой же стычки велел своему мабари вести нас напрямую к цели. Каким образом пес мог найти человека, чей запах ни разу не нюхал, я не знала, но шел он довольно уверенно.       Ловушек нам так и не попалось, видимо, их успела разрядить стража. А вот противниками эти развалины изобиловали, кого мы только не встретили: и пауков, и оживших мертвецов, и даже шайку каких-то оборванных мужиков, которые набросились на нас с криками «это стража!».       Изабелла рявкнула в ответ:       — Ослеп, что ли, идиот?       Но на них окрик никак не повлиял, останавливаться мужики не стали. Пришлось вырезать всех.       Восьмилапых тварей было все-таки больше всего, и я брезгливо жалась за спинами своих друзей: было не то чтобы страшно, но противно, да и укус на Глубинных тропах я помнила прекрасно. Больше о щитах я не забывала, но подойти к паукам поближе решимости все же не хватало. Если бы еще в этом была какая-то необходимость… Но я вполне могла заниматься только защитой.       В одном из коридоров встретилась юная эльфийка, по виду — моя ровесница. Она пряталась в расщелине, рассекающей стену, а буквально в трех шагах от девочки висел кокон из паутины. Стоило подойти ближе, как появился и хозяин этого кокона, так что пришлось для начала разобраться с ним. На всякий случай я накинула защиту и на эльфийку — глупо было потерять ее, не успев спасти.       Избавившись от паука, Хоук подошел к ребенку:       — Ты Лия? Не бойся, нас послал твой отец.       — Папа, наверно, переживает, — всхлипнула Лия. — Келдер сказал, что убьет всю мою семью, если я не пойду с ним.       — Келдер? Он тебя похитил? — Хоук осмотрел девочку и уточнил: — Он что-то тебе сделал?       Я в этом усомнилась сразу: Лия выглядела абсолютно целой, немного испачкала платье, но в этих руинах грязь была наименьшей из проблем. Девочка подтвердила мои мысли:       — Нет… он ударил один раз, и я попросила его больше не бить меня. А он заплакал. Сказал, что не хочет причинять мне вред, но его заставляют демоны. И велел бежать, пока они снова не пришли.       — Врет, — возмущенно фыркнула леди Ванда. Потом прислушалась к себе и еще раз фыркнула: — Нет тут никаких демонов!       — Я не вру, — девочка снова всхлипнула. — Келдер сказал, что ему демоны велят убивать. Он не виноват, понимаете? Не причиняйте ему вреда, пожалуйста.       — Каждый преступник должен понести наказание, — проговорил Андерс. Я забеспокоилась: дух, который вроде как должен был уже раствориться в самом маге, за последний час проявлялся чаще, чем за весь прошлый месяц.       Девочка снова всхлипнула, явно собираясь зарыдать, и Хоук чуть беспомощно оглянулся. На Андерса он бросил очень раздраженный взгляд, но в целом явно не знал, что делать.       Я подошла ближе к девочке и пообещала:       — Если это демоны, мы их прогоним. Я умею видеть демонов. А если он тебе наврал, то накажем, чтобы он больше никого не бил.       — Он не врал, — упрямо проговорила Лия. Я кивнула:       — Значит, и переживать нечего, верно?       — Иди по этому коридору, — велел Хоук, переключая внимание девочки. — Там может быть страшно, но уже не опасно, всех опасных тварей мы перебили. Иди, папа ждет.       Девочка согласно кивнула и пошла. Трупов она, видимо, не боялась, но постоянно оглядывалась на нас и проход за нашими спинами. Судьба этого Келдера ее явно всерьез волновала.       Мы подождали, пока Лия скроется за поворотом, потом Хоук развернулся и отправился дальше по коридору, в еще неизведанную часть руин. На поиски Келдера.       — А из тебя вышел бы неплохой папаша, — усмехнулась Изабелла. Хоук передернул плечами и пробормотал что-то вроде «не приведи Создатель». Варрик насмешливо согласился:       — Да, растерянно оглядываться в поисках помощи уже получается отлично.       Далеко идти не пришлось. Два поворота коридора, две ловушки, которые все-таки оказались активными и их разобрал Варрик, два скелета с луками… почему-то всего было по два. А вот противник оказался один, и какой-то неубедительный: Келдер даже не пытался нападать. Он сидел у стены, поджав ноги и уронив голову на скрещенные на коленях руки, и на наше появление отреагировал не сразу.       — А, вы… — голову он поднял, только когда Хоук остановился едва ли не в шаге от преступника. — И вас послал мой отец?       — Нас послал судья, — уточнил наш предводитель. — Чтобы арестовать преступника. Но что-то вся его история мне теперь кажется достоверной, как задница Маферата.       — Судья и есть мой отец, — кивнул Келдер. — Уходите. Мне нельзя возвращаться к нему. А вам надо уйти, пока не вернулись демоны. С вами такая красивая девочка… как ты можешь быть такой красивой?       На последних словах голос упал до шепота, а взгляд изменился: в нем отразилась такая жажда, что на мгновение я даже поверила в демонов — мужчина выглядел одержимым. Но такой частичной одержимости не бывает, слишком много я изучала демонов, чтобы не знать об этом.       Да и правильный взгляд еще ни разу не подводил.       Леди Ванда рванула меня к себе и прошипела:       — Только тронь, кусок бесполезного мяса. Она моя!       — Очень мило, — пробормотала я, но вырываться не стала. Внезапно эмоции демонессы оказались… теплыми, она и правда за меня волновалась.       — Они не имеют права быть такими красивыми… совершенными… я должен наказать их… — судорожно забормотал Келдер, а потом вдруг взвыл: — Уходите! Убирайтесь! Пусть меня разорвут на части эти твари! Я не хочу больше убивать!       Теперь я уже и сама прижалась к подруге. Меня всегда пугало безумие, но такого активного и так близко я еще ни разу не видела. Хоук обернулся к нам и кивком головы велел отойти. Я даже не стала спорить, попятилась и едва ли не бегом отправилась за ближайший поворот. Китти последовала за мной, причем отпускать меня даже на секунду ей явно не хотелось. Когда мы остановились, демонесса снова притянула меня к себе и обняла. Прошипела:       — Моя!       Несмотря на довольно жуткую ситуацию, я хихикнула и прижалась к подруге. «Твоя так твоя».       Хоук тем временем пытался разговорить Келдера. После моего ухода тот успокоился, и возбуждение сменилось апатией.       — Так зачем ты убиваешь этих несчастных детей? — в голосе нашего предводителя слышалась ярость, но он старательно заталкивал ее поглубже, пытаясь то ли разобраться в происходящем, то ли собирая компромат на судью.       — Они такие яркие, красивые, такие совершенные, — бормотал сумасшедший. — Я не хочу убивать… не хочу… но они плачут, вырываются, зовут кого-то. Демонам это не нравится. Демоны велят причинить им боль, показать им их место! Не я! Круг меня проверял, но он лжет… маги лгут! Это не я...       — Fenedhis, — процедил Фенрис.       — Трус, — услышала я презрительный голос Изабеллы. — Кишка тонка даже себе признаться в своей развращенности.       — Только не говори, что он этих девочек еще и… — прошептала я, прижимаясь к Китти уже сама. К горлу подкатила тошнота: этого человека было немного жаль, безумие — ужасная вещь, но куда сильнее хотелось сделать ему что-от плохое. Убить. Это было бы справедливо и даже немного милосердно.       Демонесса зарылась пальцами мне в волосы, коготками аккуратно разбирая пряди, и громко произнесла:       — Нет в нем никаких демонов, если кто еще не понял. Он просто псих.       — Я не могу остановиться, — донеслось через ее голос бормотание Келдера. — Я пытался, сколько раз, но не выходит… никто не может мне помочь. Отец пытался, но не смог. Никто не сможет. Убей меня. Другого выхода нет.       — Хоук, надеюсь, ты удовлетворишь столь своевременную просьбу? — ярость Фенриса была холодной как лед. — Или позволь это сделать мне.       Наш предводитель ничего не ответил, по крайней мере, вслух, но леди Ванда встрепенулась и дернулась обратно, так и не отпустив меня. Сил демонессе хватало с избытком, так что я вынужденно тоже посмотрела, как эльф покрывается лириумными узорами, а потом вырывает сердце Келдеру. Не совсем то, что я хотела бы увидеть в обязательном порядке, но… сейчас это зрелище меня странным образом утешило.       А леди Ванда задумчиво проговорила:       — Не всегда нужны демоны, чтобы быть одержимым. Омерзительно.       Как ни странно, ей даже никто не возразил.       Обратно мы шли в молчании, не глядя друг другу в глаза. Мне снова вспомнился первый мир, но теперь совсем не в радужном ключе. Безумцы были во всех мирах. И лечить их удавалось не всегда.       Уже ближе к выходу к нам с Китти пристроился Варрик. Я уже давно заметила, что из всей компании он был, пожалуй, самым чутким; вот и теперь то ли гном почувствовал мои нелегкие думы, то ли просто решил отвлечь. Негромко поинтересовался:       — О чем задумалась, Перчинка?       — Почему вокруг столько извращенцев? — задала я встречный вопрос. Делиться своими воспоминаниями пока не хотелось. — Эта Лия ведь еще мелкая, ни груди, ни… Зевран все время смеется, что у меня смотреть не на что. Так чего они липнут?       Гном хмыкнул:       — Это ты о том типе из «Висельника»?       — Не только, — я отбросила мысли о прошлом мире, неприятного было достаточно и в этом. Андерс, идущий впереди, резко затормозил и развернулся:       — А о ком еще? Тебе кто-то угрожал?       Я прикинула, стоит ли жаловаться, но выбора мне не оставили — после этого вопроса остановилась уже вся компания. Пришлось сознаваться:       — В Казематах. Не то чтобы угрожал, так… намекал.       — Кто? — жестко спросил Хоук.       — Рыцарь-лейтенант Каррас, — я на секунду задумалась, потом добавила: — Надо Бет сказать. Вряд ли к ней полезут, раз уж ее судьбой интересуется рыцарь-капитан Каллен, но на всякий случай…       — А самому рыцарю-капитану ты сказать не хочешь? — хмуро поинтересовался Фенрис. Пожав плечами, я двинулась дальше. Поскольку остальные так и стояли, пришлось немного подтолкнуть Андерса, стоявшего у меня на пути.       — Я сказала. Проблема в том, что неприятные взгляды, улыбки и интонации вряд ли можно считать доказательствами. Каллен мне не поверил, сказал, что мне показалось.       — Так, может, тебе действительно показалось?       — Сомневаюсь, — буркнул Андерс. Я бы умилилась такой вере в меня, но вряд ли это была она. Скорее, нелюбовь к храмовникам. После моего толчка приятель все же сделал пару шагов к выходу, но снова остановился — за нами никто не пошел.       Убеждать в чем-то Фенриса я не стала, просто процитировала, старательно повторяя интонации:       — «Я ведь могу вызвать сюда рыцаря-командора Мередит, проверить тебя на магический потенциал. Или… могу не звать».       И после этого обошла Андерса и отправилась к выходу. Леди Ванда тут же догнала меня и снова обняла за плечи. Следом за нами сдвинулась с места и остальная компания.       — Не, — Изабелла сморщилась и даже сплюнула в сторону. — Не показалось. Знаю я таких мудаков.       — Вот мне и интересно, что им всем надо, — печально согласилась я. — Одно дело к тебе подкатывать, ты красивая. Другое — к таким, как я или Лия.       — Перчинка, что за пораженческие мысли?       В этот момент показался выход, и разговор пришлось свернуть. Да и что тут было отвечать? Страшной я себя не считала; если уж говорить откровенно, в этой жизни я об этом вообще до сих пор не задумывалась, но на прошлую — взрослую — версию меня парни поглядывали. Другое дело, что сейчас смотреть было пока не на что, тут Зевран прав: одной симпатичной мордашкой никого не привлечешь.       — Извращенцы, — резюмировала я почти шепотом. Варрик меня услышал и согласно усмехнулся, правда, без особого веселья.       Посиделки в «Висельнике» стали уже традицией, даже получение статуса аристократа на привычки Хоука не повлияло. Остальным и вовсе ничто не мешало пить ту дрянь, что подавали в таверне, и играть в карты вечера напролет. Сегодняшний день исключением не стал, даже сумасшедший Келдер испортить настроение моим друзьям не смог. Правда, впереди было еще общение с его папашей, но тут Хоук захотел подготовиться заранее. Свое желание он никак не пояснил, но мне показалось, что недолго судье Ванарду теперь оставаться судьей.       Поглядывая на Фенриса вместо своих карт, леди Ванда промурлыкала:       — А вы не думали о том, что некоторые люди хуже демонов? Я бы никогда ребенка не тронула.       — Чего это вдруг ты в защитники детей заделалась? — усмехнулась Изабелла. Демонесса поморщилась:       — Плевать я на них хотела. И это куда лучше, чем внимание вот таких психов.       — Уймись, демон, ты меня все равно не интересуешь, — рассеянно отозвался эльф. Он как раз очень сурово смотрел на свои карты; я бы под таким взглядом съежилась, а карты ничего, терпели. Мне даже стало интересно, что же там за такой расклад, что Фенрис так недоволен, и я, недолго думая, обошла стол и заглянула ему через плечо. Две змеи, песнь, ангел и рыцарь. Точнее карты я назвать не могла: в отсутствие матери Вильгельмины играть мне было не с кем, так что ее уроки слегка подзабылись. Но то, что такой расклад вряд ли можно считать хорошим, в памяти отложилось.       Фенрис повернул голову и почти уперся носом в мой подбородок. Вскинул свои черные брови, странно сочетающиеся с седыми волосами, и негромко поинтересовался:       — Мы сегодня, кажется, не пили, Алиена? — и тряхнул плечами, чтобы сбросить мои руки. Из чистого упрямства я, наоборот, обняла его покрепче и умильно сообщила:       — Раньше надо было думать, а теперь все: ты свой. Мы же вместе пили.       Эльф обреченно вздохнул, но избавиться от моих рук не попытался. Наши обнимашки сопровождались смешками и одним ревнивым взглядом… а если подумать, то и двумя. Я фыркнула и все-таки отошла от Фенриса, вернувшись на свое место. Понаблюдав немного за картежниками — Андерс опять проигрывал и на этот раз злился, потому что выигрывала Китти, — я задумчиво проговорила:       — Кстати, о демонах. Я вчера в церкви нашла одну книжку. Она призывала демонов, мы с Себастьяном еле отбились.       — Но отбились же? — Хоуку явно было не слишком интересно. — Ванда, ты уверена, что не пытаешься нас заколдовать?       — Уверена, — довольно протянула демонесса, а потом потянулась всем телом, как кошка. — Вы сами по себе неудачники.       — Погоди, — Андерс вдруг нахмурился. — Как это — книга призывала демонов?       — Тебе схему заклинания нарисовать, что ли? — удивилась я. — Защита на ней была, протянешь руки — потом протянешь ноги. Заклинание я уничтожила, но интересно, откуда такая книга вообще могла взяться.       — Какая разница? — пожал плечами Хоук. — Ты же ее уничтожила? Значит, проблемы нет.       — А вдруг она была такая не одна? — я попыталась отобрать у мужчины его карты, чтобы не отвлекался, но он не отдал. Пришлось заходить с козырей: — К тому же в церковь часто ходит твоя матушка. Что если такая книга попадется ей? Или Бетани? Или ее обвинят в призыве демонов?       — Бетани-то в церкви что забыла? — проворчал Хоук. Я уже открыла рот, чтобы сочинить что-нибудь, да так и закрыла. И правда, что Бет забыла вчера в церкви? Надо будет спросить.       — Я тут подумала, — лениво протянула демонесса. — Я хочу в Антиву. Едем завтра?       Я даже поперхнулась от такой смены темы и с удивлением уставилась на подругу:       — В Антиву? Завтра? С чего бы вдруг?       — Я соскучилась по Зеврану, — капризно отозвалась леди Ванда. Почему-то в это не слишком верилось; к тому же Зевран по нам если и соскучился, то явно не настолько, чтобы вмешивать в свои планы. Я была уверена, что мы ему больше помешаем, чем поможем. И так же была уверена в том, что демонессу не переубедить. И еще мне показалось, что неспроста подруга об этом заговорила именно сейчас: что-то ей в моей истории о книге не понравилось. Возможно, она даже знала больше: мне отчего-то вспомнилось месячной давности обещание показать что-то интересное.       Я уже открыла рот, чтобы задать наводящий вопрос, как у меня за спиной раздался весьма знакомый голос:       — Миледи? Добрый вечер.       Я резко обернулась и нахмурилась. Прямо у меня за спиной стоял наш дворецкий из Хайевера, смотрел на меня выжидающе и слегка неодобрительно — и видеть его в «Висельнике» было очень неожиданно. И неприятно: ведь где один хайеверец, там может быть и другой, а встречаться с Фергюсом без Айдана я по-прежнему не желала. Однако бежать было поздно, меня уже увидели.       — Марден? И вам добрый вечер. Как вы меня нашли?       Дворецкий окинул мою компанию цепким взглядом, явно решая, стоит ли говорить, но потом пожал плечами:       — Его светлость был в Башне Бдения. Серые Стражи посоветовали искать вас либо в Денериме, либо в Круге, либо в Киркволле. Сейчас дошла очередь проверить Вольную Марку.       — А что ж Фергюс не явился сам? — хмыкнула я и окончательно отвернулась от стола. Посланник брата определенно требовал максимум моего внимания. Марден улыбнулся:       — Его светлость счел, что диалог у вас может не сложиться. Поэтому передал письмо.       — И если я не соглашусь возвращаться, у тебя даже нет приказа притащить меня обратно силой?       Мужчина растерянно нахмурился, и я немного устыдилась: при всей своей строгости и мрачности Фергюс никогда не пытался применять ко мне силу. Примирительно улыбнулась и уточнила:       — Так что за письмо?       Это была скорее записка. Братец даже не пожелал упаковать ее в конверт, просто свернул листок пополам и отдал доверенному человеку. И написал не так много: «Возможно, я был не прав. Надо поговорить». После прочтения я прикрыла глаза, чтобы не выдавать обуревающих меня эмоций. Правда, меня явно сдала записка: я, не выдержав, резко смяла ее.       «Возможно»! Он еще сомневается!       Какое счастье, что Фергюс решил не приезжать сам, я определенно наговорила бы ему лишнего.       Почти минуту я переваривала эту записку, потом спокойным — очень на это надеялась — тоном попросила:       — Передай, пожалуйста… я согласна со второй частью записки. Но разговаривать с ним без Айдана я не буду. По крайней мере, пока вижу слово «возможно».       — Миледи… — начал наш дворецкий, но я оборвала:       — У меня еще есть дела, и они определенно не закончатся до приезда Стража-командора. Будь добр, передай Фергюсу эти слова. И, поверь, так будет лучше, иначе мы, боюсь, не договоримся. Я очень зла, а Фергюс, судя по этой бумажке, не очень-то раскаивается.       — Его светлость предполагал, что вы ответите именно так, — кивнул Марден. И на всякий случай предложил: — Мы прибыли на «Мистрале». Если передумаете, до утра корабль будет стоять на рейде.       Мужчина поклонился мне, кивком попрощался с моими друзьями и ушел. Я проводила его взглядом, Хоук задумчиво пробормотал:       — Тоже, что ли, дворецкого завести… Будет меня «милордом» звать.       — Не, Хоук, — с усмешкой качнул головой Варрик. — Монну Лиандру будет, а ты на милорда не тянешь.       Я посмотрела на него, на Китти, прикинула, насколько реально увидеть упорного Фергюса через пару недель здесь же, и решила:       — Едем в Антиву. По-моему, пора немного попутешествовать, раз ты так хочешь.       «Будешь должна разговор», — довольно жестко пообещала я демонессе. В последнее время у нее завелось как-то подозрительно много секретов.