Орех и Перламутр: в объятьях сказки.

Солнце лениво выглянуло из-за горизонта, освещая своими лучами только верхушки многоэтажек. В парк направляются многочисленные собачники, со своими питомцами. На лавочках уже восседают почтенные старцы, читая новый разворот новостных газет. Открываются небольшие лавочки и кафешки, что становятся приютом для ранних пташек или ночных гулен. Моторы машин наполняют город монотонным звучанием, а где-то за парком слышится печальная игра на скрипке одинокого уличного музыканта. Сара приоткрыла глаза и посмотрела в потолок, привыкая к осознанию, что наступил новый день. А новый день для женщины всегда нес нечто особенное. А что есть нечто особенное? Каждый человек по-разному ответит на этот вопрос. Для домохозяйки с кучей детишек и пьяницей мужем, нечто особенное – это тишина. Для обычного клерка в маленькой компании – это неожиданная премия за квартальный отчет, который он сдал неделю назад и благополучно успел о нем забыть. Для успешного бизнесмена и прожигателя жизни – это небольшой и бесполезный, по сути, подарок, но зато от чистого сердца. А для Сары, чем-то особенным являлся каждый ее пациент. От мала до велика. Каждый ребенок воплощал в себе поистине уникальную силу и веру, что не могло не восхищать молодую женщину. В ее практике было много интересных случаев. Мальчик пяти лет, который даже не мог связно объяснить чего он хочет и ограничивался всего одним существительным, за несколько курсов смог формулировать простые предложения. Девочка четырнадцати лет, которая «глотала» буквы и получалось так, что она говорит начало и конец слова. После четырех сеансов, уже вполне свободно общалась с милым доктором. Маленький Жак трех лет, мог выговаривать только четыре буквы «а», «о», «л» и «м». Примеров достаточно, чтобы полюбить детей хотя бы за их стремление и доверие, а так же победу над собственными страхами. Сара вздохнула и поднялась, потянув руку к будильнику. Ровно через три секунды аппарат зазвонил и тут же утих, остановленный легким нажатием тонких пальцев женщины на верхнюю кнопку. Это была уже некая привычная процедура для женщины – просыпаться раньше будильника. Даже по выходным она вырывалась из объятий Морфея ранним утром, лишь давая себе чуть больше времени на легкую дремоту перед окончательным подъемом. Ведь в этом и заключался порядок ее жизни. Слово «изменение» для Сары было почти забытым и вспоминалось лишь тогда, когда она его где-то слышала или видела. Да и то, она вспоминала скорее само слово, что оно такое есть, а не его значение. Черный кофе без сливок и с одной ложкой сахара – вот весь завтрак Сары. Как и всегда она взяла большую красную кружку с изображением кролика Банни на торце и присела на подоконник, наблюдая, как солнце выглядывает из-за центральной башни и тепло улыбается всему миру в надежде на ответные улыбки. Может кто-то ему и улыбался, но не Сара. Это было бы глупо с ее стороны, как она неизменно считала. Кофе мерно остывал в ее стакане, а Сара продолжала смотреть на просыпающийся город, когда домашний телефон настойчиво разразился трелью. Женщина повернула голову и недоуменно вперила взгляд в аппарат, гадая, кто же может звонить в такую рань. Телефон продолжал истошно надрываться, а Сара решила не брать трубку и сослаться, что ее уже нет дома. Однако включился автоответчик: - Раз я не ответила, значит, меня нет дома. Оставьте свое сообщение после звукового сигнала. - Сарачка, я таки в курсе, шо ты дома, но можешь не брать трубку – я справлюсь и без твоего вялого «алло»! Рыба моя, я звоню напомнить тебе за четверг! Я понимаю, шо ты жутко занятая цаца, но тут один шлимазл предложил какой-то сомнительный заказ. Только бы если этот заказ не вызывал у меня зуд в самом непотребном, это бы был таки явный гешефт! Но таки я не о том позвонил воздух сотрясать, хотя оно мне нравится по самое не балуй!.. Сара не выдержала и быстро оказалась у телефона, взяв трубку: - Изя! - Сара! Я таки всем исподнем знал, шо ты не вынесешь потока моих миазмов! - Их никто не вынесет. Изя, солнышко, ты хочешь моей преждевременной кончины? - Шо? Таки я? Конечно же, не хочу, Сарачка, так как ты мне уже небезразлична по самое некуда! Но дослушать меня тебе все равно придется, - радостно оповестил Айзек и тут же продолжил, - я, конечно, мог подумать немножко на подождать, но дело не терпит тормозной жидкости! Рыба моя, я женюсь! Не надо башлять мне по своему раньше времени, я женюсь, но не сейчас! Сначала мне надо найти невесту, потом отвести ее к маман! Ты понимаешь, в чем проблема? Маман строг всегда и во всем! Даже если у меня галстук будет повязан дальше положенного, мама мне голову отвернет, шобы галстук таки был симметричен! - Все сказал? - Нет, но таки дай мне отдышаться! Женщина закатила глаза и коротко бросила в трубку: - Изя, мне уже пора на работу, а ты продолжай вещать свою трагичную судьбу автоответчику. Я приду, прослушаю и клятвенно обещаю, что поплачу. Чао. – И скорее положила телефон, не дожидаясь ответной реплики своего еврейского друга. Сверив часы, Сара направилась в гардероб, намереваясь надеть привычный костюм и отправиться на работу. *** Айзек укоризненно посмотрел на телефон, а потом перевел взгляд на Изабелл, которая с задумчивым видом помешивала кофе в маленькой фарфоровой чашке. Они сидели в небольшой кафешке, которая располагалась в самом начале улицы Риволи. Изя патетично вздохнул и монотонно заговорил: - Эх, подруга дней моих суровых, ты сегодня весела, как мой троюродный дядя Ёся, которому сказали, шо он таки умрет на следующие выходные, а ему как раз должны были повысить пенсию… Изабелл, ты меня вообще слушаешь? - Нет, а ты сказал нечто важное? - Таки тоже нет, - согласился без претензий Айзек, - но если ты не будешь меня слушать, я начну разговаривать сам с собой, а это таки чревато… Изабелл Эскофье вздохнула и подняла свои светлы очи на бородатого еврея: - Изя, ну что такое? - Что, что? Сарачка таки опять повесила трубку и не пожелала меня слушать! - Как я ее понимаю. – Изабелл хмыкнула и попыталась отогнать какое-то непривычное чувство. Словно она что-то забыла… - Ладно, лапа моя, я имею тебе сказать, чтобы ты таки не поворачивалась мне вслед – пока! У меня дела, заботы и мечты, а у тебя… Ну за твои проблемы я не в понятии! Пока, Изабелл! - Пока, Изя. – Девушка помахала другу и вновь погрузилась в свои думы. *** Сара откинулась на спинку своего кресла и помассировала виски. Сейчас был обеденный перерыв и весь персонал клиники, в которой работала женщина, направился в столовую. - Мисс Кенсинг?.. – В приемную Сары заглянула миловидная девушка лет двадцати двух и смущенно посмотрела на нее своими голубыми глазами. - Да, Сьюзан? Девушка незамедлительно покраснела и почти шепотом спросила: - Я… то есть, вы… Обед же… Вы пойдете? Сара мысленно застонала. Сьюзан Бекенфорд работала в регистратуре почти три месяца и с самого первого дня начала проявлять интерес к логопеду. Она смущалась, краснела, заикалась, но приглашала Сару на обеденный перерыв, провожала ее, как бы случайно, до машины и даже один раз предложила сходить в кино. Однако женщина неизменно отказывалась, ведь завести роман на работе – это было неправильно и не приемлемо для Сары Кенсинг. Тепло улыбнувшись, логопед как можно мягче ответила девушке: - Прости, Сьюзан, но не пойду. У меня, как всегда, обед с собой. Ожидающие выражение лица Сьюзан сменилось на грустное, и она коротко кивнула: - Ну понятно… Тогда приятного тебе аппетита заранее… - Спасибо. – Сара вновь улыбнулась и дождалась, когда за девушкой закроется дверь. Вздохнув, она прикрыла глаза. До двадцати пяти лет женщина оставалась при своей чести и как-то не спешила с ней расставаться. Потом она встретила Девида. Девид Миччес был профессором математики. Умным, тактичным, воспитанным и, как сказал Изя: «Таки этот поц правильный настолько, шо даже мне придраться не к чему, а это уже само по себе не кошерно! Брось это дело, рыба моя, ты с ним повесишься на первом же суку от скуки!». Но Сара решила не слушать старого друга и вступила в отношения с Девидом. Именно вступила. Как в… партию… Не было слов любви, не было огня, страсти и духовного тепла. Были рассудительные, монотонные и вялотекущие отношения. Даже первый раз Сары был словно по книжечке. Но женщину все устраивало. Можно сказать, ее грело осознание, что у нее есть Девид и все. Сам Девид ей не шибко был и нужен. Да вот только мужчина взбунтовался против такого отношения, назвал Сару «морозилкой», хлопнул дверью и укатил в пылкие объятья своей секретарши-блондинки. А Сара… Она опять же отнеслась к его поступку флегматично, пожала плечами и отправилась спать. Годом позже, Сара поняла, что ее больше привлекают женщины, нежели мужчины. Конечно, этими переживаниями она поделилась с Изей, а тот в свою очередь затащил ее в одну кафешку и познакомил с очень милой девушкой. Они провстречались ровно пять месяцев и тихо расстались. Просто Кайли (так звали девушку) неожиданно и очень сильно влюбилась в свою сослуживицу. Кстати, в прошлом году они сыграли свадьбу. Хотя тот факт, что ее привлекали особи женского пола и был неправильным, но умная Сара рассудила, что против природы лома нет, и смирилась со своей ориентацией. Сара с тяжелым вздохом поднялась и вышла на балкон, чувствуя, как легкий ветерок играет с ее волосами. Хм… Ее звали Изабелл… - неожиданно мелькнула абсолютно левая мысль в голове, но Сара даже не успела ей удивиться, а тем более обдумать, так как в дверь негромко постучали. Взглянув на часы, она поняла, что обеденный перерыв уже минут десять как закончился. Выйдя с балкона и закрыв за собой дверь, она поспешно села в кресло и мягко отозвалась: - Войдите.