Несносный босс <Том Хиддлстон>
8 января 2023 г. в 23:49
— Вы опоздали, мисс Эрингтон! — слышу возмущенный голос моего начальника. — Я жду Вас уже пятнадцать минут.
Фыркаю на это необоснованное обвинение, пока неуклюже пытаюсь задом выбраться из такси, при этом не разлить на себя горячий кофе и не потерять ни один листочек из огромнейшей папки столь «важных» отчетов, которые понадобились начальнику этим утром. Выпрямляюсь, захлопываю дверь такси и иду к зданию офиса где возле входа уже стоит мой начальник и указательным пальцем правой руки постукивает по часам, намекая на мою задержку.
— Доброе утро, мистер Хиддлстон! — натягиваю приветливую улыбку, хотя уверена что она больше похоже на оскал. — Сейчас только семь сорок пять, а рабочий день фактически начинается в восемь.
— Я написал вам, что вы сегодня должны быть в офисе к семи тридцати. Вы что не видели моего сообщения? — вопросительно поднимает бровь.
— О, вы про то чудное сообщение, присланное в три часа ночи, о том, что все отчеты нужно разложить по датам в обратном порядке, и разметить более двухсот пятидесяти листов цветными стикерами в зависимости от важности отчета? — с иронией произношу я. — Что вы? Конечно видела, ведь здоровый сон это так, пустяки. Кому он нужен?
Поднимаю глаза на мистера Хиддлстона и вижу как в его глаза загораются, а уголок губ дергается вверх в попытке улыбнуться, но через секунду его лицо вернулось в вечно непроницаемую маску. И если бы я не видела это собственными глазами, а кто-то рассказал, то я подумала бы, что этот человек свихнулся, Хиддлстон не умеет улыбаться — он настоящий робот, не имеющий какой-либо эмоции.
— И я не опоздала. Просто кто-то решил себя побаловать горячим кофе из своей любимой кофейни на сорок шестой улице, которое я уверена ничем не отличается от того кофе, что можно купить за углом. Но мне пришлось выходить из метро за ним, а после брать такси и мчаться сюда. И между прочим, что было неоправданно дорого. — говорю я.
— Я возмещу. — кивает мой начальник.
— Очень на это надеюсь. — бурчу я себе под нос, надеясь что он меня не услышит.
Делаю шаг в направлении Хиддлстона, чтобы передать ему его напиток, но получается очень неуклюже из-за каблуков. Ненавижу их, но это теперь, можно сказать, мой рабочий дресс-код. Ведь ассистент мистера Хиддлстона должен выглядеть не просто профессионально, но и идеально. А ничто не делает девушку более идеальной, чем каблуки. Про крайней мере, так мне сообщил мой будущий начальник. И так как он платит мне приличные деньги, которые я не найду на другой работе, я смирилась и этим его пунктиком и хожу теперь на каблуках. Хотя, иногда у меня закрадываются сомнения, что Хиддлстон просто сексист.
— Вот, ваш кофе. Черный…- «как ваша душа» дополняю я, но уже у себя в голове.
Хиддлстон принимает из моих рук, снимает крышку со стаканчика и делает глоток.
— Горячий. — хмыкает он и делает еще один глоток, а затем выбрасывает стаканчик в ближайшую мусорку и направляется в здание офиса.
Задыхаясь от возмущения, сначала смотрю на отдаляющуюся фигуру Хиддлстона, потом на мусорку и снова на Хиддлстона. Чувствую как физически начинаю закипать от злости. Я потратила на это более получаса времени и пятьдесят баксов на такси, а он сделал только два глотка. Боже, этот человек мое наказание. Только не знаю за какие грехи. Делаю глубокий вдох, искренне надеясь на предстоящие спокойные выходные, и отправляюсь за Хиддлстоном. Догоняю его уже возле лифта.
— Отчеты готовы, а в договор по слиянию мне нужно внести поправки, которые вы прислали утром. — говорю я, входя и начальником в лифт. — Он будет готов через двадцать минут.
— Очень на это надеюсь. — возвращает мне мои слова Хиддлстон.
Прикрываю глаза от стыда. Боже, он все-таки слышал. Нужно быть аккуратнее с выплеском недовольства на своего начальника. Открываю глаза и натыкаюсь на взгляд Хиддлстона внимательно изучающим меня, с легкой ухмылкой. И серьезно, я уже готовилась сказать ему на это какую-то колкость, но меня отвлекло странное движение лифта.
— Кажется мы застряли. — констатирует Хиддлстон, устало потирая переносицу.
— Что…ч-что значит застряли? — произношу я, понимая что мне не хватает воздуха.
— Все хорошо, нужно только позвонить диспетчеру. — говорит он нажимая на кнопку вызова, но ответа не было.
Стены лифта будто бы сжимаются, а мое сердце начинает колотиться, что его стук думаю можно было услышать на любом из этажей этого офисного здания. С грохотом роняю папку, рассыпая все отчеты на пол, чем привлекаю внимание начальника, все еще пытающегося вызвать диспетчера.
— Только не говорите, что у вас клаустрофобия. — взволновано произносит он.
— Нет, нет, ничего подобного. — нервно машу головой.
Воздуха становится все меньше, а сердце начинает биться быстрее и быстрее. Расстегиваю рубашку сильнее, и начинаю судорожно растирать грудную клетку. Глубокое, хоть и рваное дыхание не помогает, зажмуриваю глаза и понимаю, что все тело начинает пробивать дрожь. Черт, что же это со мной. Мои запястья обхватывают и отрывают от нервного растирания.
— Но у тебя точно паническая атака. Рваное дыхание, учащенное сердцебиение и озноб. — со знанием дела говорит Хиддлстон.
— Нет, все хорошо. — продолжаю я отрицательно качать головой.
— Отрицание не помогает. Тебя начинает трясти сильнее. Нужно что-то сделать. — говорит он, все также продолжает удерживать мои запястья в своих руках. — Тебя нужно отвлечь.
— Грузоподъемность этого лифта тысяча двести килограмм, а вместимость до пятнадцати человек. Это самый большой лифт в этом здании. — бормочу я первое. что приходит мне в голову.
— Нет, что-то кроме познаний об этом лифте. Сомневаюсь, что это поможет. — слышу как он усмехается.
— С-скорость фотона равна три-триста тысяч километров в секунду. — продолжая задыхаться я, и чувствую как хватка на мои запястьях становится сильнее из-за увеличения озноба. — А к-капелька дождя весит больше, чем комар.
— А ты знала, что высота Эльфиевой башни может меняться? — спрашивает он.
— До двенадцати сантиметров. — всхлипываю я из-за нехватки воздуха. — Это из-за погодных условий.
Паника нарастает, а сердце стучит так, что вот-вот выскочит из груди.
— Хотел бы я послушать еще интересные факты, которые знаешь. Но боюсь, если мы продолжим обмениваться своими научными знания, то твое сердце может не выдержать. — говорит он, прижимая одной рукой мои ладони к своей груди, а другой приподнимает мое лицо за подбородок. — Но у меня есть идея. Открой глаза, Айрин. Пожалуйста.
С трудом открываю свои глаза и наталкиваюсь на его серо-голубые, смотрящие на меня с тревогой.
— Доверься мне. Хорошо? — спрашивает он меня, не сводя глаз и все также продолжает придерживать мое лицо за подбородок.
В его глазах я вижу заботу и желание мне помочь, поэтому соглашаюсь кивком головы.
Он медленно заводит одну руку мне за спину, останавливаясь чуть ниже лопаток. Другую руку он запускает мне в волосы и притягивает меня ближе к себе, слегка надавливая на затылок. А затем делает то, что я меньше всего ожидала в тот момент, он наклоняется ко мне, а его губы накрывают мои. Ошеломленно распахиваю глаза и замираю, не зная что делать. Но он притягивает меня сильнее к себе и я чувствую тепло его тела. Прижимаюсь к нему сильнее и начинаю согреваться, а озноб постепенно отступает. Поцелуй не прекращается, все движения его выверенные и уверенные, он умелый партнер. От его поцелуя по телу начинает разливаться тепло и я расслабляюсь, позволяя себе ответить. Мои руки все также оставались на его груди, но теперь решаюсь на дерзость. Начинаю движение вверх по его груди, нежно поглаживая ее, перемещаю руки на шею, а после запускаю пальцы в его пшеничные волосы. Его губы нежные, мягкие, горячие, и я с большим желанием вкладываюсь в поцелуй, желая согреться в его тепле.
— Здесь есть кто-то? — незнакомый голос отрывает нас друг от друга.
— Да, нас здесь двое. — отвечает Хиддлстон, справившийся первым со своим дыханием, но все еще не разрывает своих объятий.
— Мистер Хиддлстон? Это вы? — спрашивает уже другой голос.
— Да, Джим. Со мной мисс Эрингтон, у нее была паническая атака. Так что нужен медик, чтобы осмотрел ее и убедился, что все в порядке. — дает он распоряжения.
И тут меня накрывает стыд. Черт возьми, я только что целовалась со своим начальником! Да, он это сделал чтобы отвлечь от паники, но я целовала своего начальника. Твою ж мать! Теперь меня охватывает совсем другое чувство. Я хочу провалиться под землю! Хочу чтобы этот чертов лифт сорвался вместе со мной.
— Сейчас лучше? — участливо спрашивает Хиддлстон. — Хотя ты вся красная и тебя еще немного трясет. Подожди секунду.
Он отрывается от меня, снимает свой пиджак, а затем накидывает его мне на плечи, укутывая меня в него.
— Мистер Хиддлстон? — стыдливо поднимаю свои глаза на него.
— Том. Когда никого нет рядом, просто Том.
Он притягивает меня к себе и крепко обнимает за плечи, а я утыкаюсь лицом ему в грудь. Когда двери лифта все же открываются, мы узнаем, что застряли немного ниже двенадцатого этажа, пол которого находился примерно мне по пояс, так что сама, на каблуках и в юбке, выбраться я не могла. Том держа за руку, подвел меня к выходу, развернул к себе лицом. Он подбадривающе мне кивнул, затем обхватил мою талию и поднял меня, усаживая на пол этажа, где меня подхватили медики, которые быстро взяли меня в оборот. Долгий осмотр, укол сильного успокоительного и после долгих уговоров меня отпускают на работу.
— Ромашковый чай и отчеты, проверенные и разложенные по важности. — Том отвлекает меня от работы, ставя на рабочий стол стаканчик с ароматным чаем из кофейни за углом и папку с отчетами, которую я забыла в лифте.
— Вот черт. Я совсем про нее забыла. — говорю я. — Простите.
— Ничего. Как самочувствие? — спрашивает он, внимательно оглядывая меня.
— Медики вкололи мне такую дозу успокоительного, что мои нервы спокойно смогут выдержать недели две работы с вами. — говорю я.
— Проверим. — в очередной раз за день усмехается Том, направляясь в свои кабинет.
Успокоительное пусть и действует, но чувство стыда все равно меня преследует, так что когда Том идет к себе в кабинет, я позволяю себе немного расслабиться.
— И да, Айрин, после того что у нас было в лифте, вы мне должны. — лукаво произносит он уже в дверях своего кабинета, а мое сердце замирает.
— Надеюсь не жениться. — пытаюсь отшутиться.
— Это потом. Для начала хватит и свидания. — усмехается он и закрывает за собой дверь.