Когда блеск исчезает

В зеркале Генри вдруг увидел…фавна? У него была мягкая шелковистая бородка и аккуратные рожки. И хвост с кисточкой. Именно им он Люси и будил теперь по утрам. Кисточка отлично могла пощекотать ее в самых укромных местах. Люси находила ее очень возбуждающей и каждый день ему кисточку на хвосте расчесывала... Генри проснулся от холода. От недовольного ворчания своего живота. Он бы не то что фавном побыть для Люси согласился, но и ковриком под ноги лег бы, лишь бы поесть нормально и снова свою кровать увидеть. А также свой камин. Только кому нужен такой грязный вонючий коврик? Тот фавн в его сне куда приличнее выглядел… Еще недавно у него ведь было все. Молодость, красота, богатство. И как всё это превратилось в гору трупов? Ничто в жизни не готовило его к тому, что отныне он-всего-навсего пленник в дешевом борделе. Он-то думал, что Люси- ночная бабочка, а на самом деле это была паучиха. Молоденькая, неопытная, яд которой ещё не вступил в полную силу. Редкая, экзотическая, но паучиха. Но разве ему была хоть сколько-нибудь интересна бабочка- однодневка? Кажется, ей все-таки удалось сломать Фэллона. Как она и хотела. Элегантный холеный лорд исчез, теперь у него был вид и взгляд как у загнанного зверя. Когда-то она гладила его по щеке и сравнивала с котенком. Если он и кого походил сейчас, то только на блохастого уличного кота. Который объедками питается. Да и те редко когда удаётся раздобыть, вон как ребра торчат. Стройный и изящный Фэллон за какие-то там пару недель превратился в скелет, обтянутый кожей… Как только жар спал и к нему вернулась способность трезво мыслить Генри решил, что не все так уж плохо. А он-то уже подумал, что станет кормить вшей в грязном подвале и щеголять годами небритой бородой до конца жизни… Люси обеспечила против него алиби и вовсе не собиралась признаваться в лжесвидетельстве. Девицу Сканвелл наверно можно будет заткнуть деньгами. Денег у него хватает, а вот в тюрьму Генри отчаянно не хотелось. Только не тогда, когда Люси ,казалось, подобрела к нему. Во всяком случае не дала ему умереть. А что до спартанцев, то он им ничего не должен. Он готов их сдать ради Люси. В обмен на свободу Генри обещал жениться на ней и половину состояния отписать. Жаль, что он раньше до этого не додумался, Люси не имела привычки сожалеть о прошлом, она изо всех сил цеплялась за будущее. Как и он. Едва ли их теперь будут принимать в высшем свете, но что ему лондонский свет? Чего он там не видел? Генри ещё не настолько надоело жить, чтобы цепляться за глупые предрассудки и потерявшие силу клятвы. Во всех отношениях лучше прозябать в самой глухой провинции , чем мирно покоится в столичном склепе. Люси подумала и решила, что смерти она ему не желает. И спартанцев не боится. Может если их не удастся осудить, то хотя бы можно заставить затаиться? И девушек они больше не станут убивать? А с Амелией она сама поговорит. Скажет, что Фэллон раскаивается, хочет начать новую жизнь. Уж кто-то, а она за этим проследит. И сунет тайком миссис Сканелл взятку за молчание. Люси была уверена, что лорд сочтет за счастье обеспечить им и дальнейшее безбедное существование. Люси дерзко и вызывающе задрала перед ним юбки. -Давай лижи, Фэллон. Ублажай меня. Ее грот наслаждений выглядел таким заброшенным, в последние недели о нем явно не заботились должным образом. Ах, да, Люси же в трауре по матери. Генри торопливо раздвинул заросшую щель и волосы вокруг нее погладил. Они были мягкими, не колючими. И уже влажными от предвкушения. -Если мне понравится- так и быть, разрешу тебе принять ванну. Точнее лохань для стирки. Он и на лохань сейчас был согласен. Лишь бы не вонять как старая шлюха после сотого за день матроса. Ночью ему приснилась Люси Уэллс в одеянии Евы, но только с вилами. А за её спиной исходил паром огромный чёрный котел. Генри, к своему стыду, обнаружил, что это зрелище его возбуждает. Очень даже возбуждает. *** Одежда папы была Фэллону безнадежно велика. А остатки его рубашки Люси сожгла. Всё равно отстирать эти лохмотья не представлялось возможным. Впервые за последний месяц Генри увидел себя в зеркале. И зарычал. Выглядел он на редкость отвратно. На него бы сейчас ни одна шлюха не позарилась. Под глазами черные круги, волосы свалялись, борода как у курильщика опиума. Хорошо хоть помыться удалось. Можно смело выходить на улицу, никто в жизни не заподозрит в нём богатого лорда. Сейчас скорее уж Люси можно за благородную и богатую леди принять, чем его за урожденного аристократа, и эта смена ролей Генри ничуть не радовала. Совсем молоденький священник, которого позвала Люси, от удивления чуть не разинул рот. Подобного он еще не видел. Такая красивая молодая дама, вся в драгоценностях и шелках и еле живой доходяга, давно не бритый и в рубашке с чужого плеча. Генри заметил взгляд священника и почувствовал прилив злости. Да где была бы сейчас Люси Уэллс, если бы не он? Это он подарил ей золотистый атлас и бриллианты. Он научил ее держаться в обществе. И вовсе не заслуживал, чтобы с ним так обходились. Генри захотелось со злостью прокричать, что он и есть тот самый пропавший лорд Фэллон. Но посмотрев на свои руки, с чёрной каймой под ногтями, он устыдился и смолчал. Никто ему не поверит, у лордов точно не бывает таких рук. *** Он не только ванну и чистую одежду просил, ему и побриться давно хотелось. Но Люси в ответ только фыркала. - Может тебе ещё парик и шелковый камзол достать? Нет уж. С бородой вашу светлость никто не узнает. Знаешь, она тебе даже идет. И по щеке его погладила, Люси явно нравилось быть хозяйкой положения. - А если в ней блохи заведутся? Блохи мне тоже пойдут? - Ты же не в канаве ночуешь. Откуда в борделе возьмутся блохи? По мнению Генри в этом низкопробном заведении может завестись что угодно, но он решил это мнение оставить при себе. С Люси станется за свой родной Ковент- Гарден обидится. А еще он понял, что больше никогда в жизни и близко не подойдет к борделям, шлюхам и лондонским трущобам. Он вот давно в Йоркшире не был. Пора бы ему навестить своё поместье. И ещё он Люси Грецию обещал, но теперь, благодаря обширным связям маркиза Блейни их вряд ли из страны выпустят… - Меня же в таком виде и на порог собственного дома не пустят. - Ладно, брейся уже- сдалась Люси. - Я никогда не делал это сам. У меня для бритья камердинер был. - Знаешь, или сам, или никак. Чем меньше народу тебя здесь увидят, тем лучше. Внезапно он вспомнил венерин холмик Люси. Такой, каким Генри видел его раньше. Нежный и бархатистый, как персик. Было так сладко дразнить и мучить ее, не давая ни остыть, ни кончить. Языком и пальцами. Пока она не начинала кричать и изгибаться. - Мне будет очень приятно, если ты меня побреешь. Не хочу снова поцарапать твою нежную кожу. И такой взгляд бросил на её грудь, что Люси вся вспыхнула. Лорд Фэллон долго приручал её, но теперь ему было довольно и взгляда, чтоб она его снова желала. Мама перед тем, как проводить её на содержание к лорду Фэллону, побрила ее венерин холмик. И посоветовала почаще его от волос освобождать. Так она будет лучше отзываться на прикосновения лорда и само соитие больше не будет болезненным. Фэллон и впрямь называл её промежность то розой, то персиком и умел всего несколькими движениями пальцев заставить её содрогаться от желания. Когда они жили в его особняке, Генри часто целовал её там. Между ног. Он сосал и лизал её как леденец. Не было ни складочки, которую не приласкали бы его губы и язык. Брить кормилицу поначалу было долгой и болезненной процедурой, но потом Люси привыкла и наловчилась… Люси так завелась от этих воспоминаний, что сама его оседлала... Перед Генри красовалось треснутое зеркало и старая бритва, ничем не украшенная. Тут бы скорее пригодились ножницы, борода у него оказалась густой и лохматой. Один вид ее вызывал отвращение Ничего, ещё немного, и он снова станет собой. Нужно просто запастись терпением… -Одним чеком ты от нас не отделаешься. Тебе придется заняться благотворительностью. Все равно ведь деньги некуда девать- не удержалась от шпильки Люси, глядя на его отражение в зеркале. Генри презрительно скривился. Благотворительность его никогда не привлекала, он считал её уделом дураков, уродов и старых дев. Но между тюрьмой и попыткой задобрить мисс Сканелл он уверенно выбрал последнее. Кто знает, не заплатит ли маркиз Блейми, чтобы он вообще не дожил до суда и признания? С архонта станется. Когда-то подобное пренебрежение условностями его восхищало, а теперь Генри обнаружил, что единственное , чего он по-настоящему хочет-это выжить. А с фамильной честью он как-нибудь разберется. Потом, когда наконец-то выберется из лондонских трущоб. -А причесаться ты сможешь? Я знаю, лорды даже чаю себе не наливают- продолжала язвить его любимая. Еда была свежей, постель чистой, а большего от Ковент- Гардена ждать не приходилось. Да, он очень хочет жить. Он знает её грязную тайну, а она его. Они с Люси отлично друг друга подходят.