Бакет и Вонка

      Сегодня вернулись Томасы, и Элизабет, да и остальные жители фабрики, были этому очень рады, как и само семейство.       За прошедшие дни изменилось многое, теперь за свою жизнь можно было бояться меньше. Всё дело в том, что теория Элизабет стала практикой. Она стала уделять больше времени фабрике, разговаривала с ней, изо всех сил старалась не проявлять открытого страха, когда её жизни очередной раз угрожала опасность, и, о Боги, это, вроде как, сработало! Да, фабрика всё ещё довольно холодно относилась к Элизабет, что проявлялось в открытии дверей цехов далеко не с первого раза, но теперь она хотя бы не пыталась убить, что уже было огромным успехом.       Удача Элизабет не кончалась одним успехом в примирении с фабрикой. Собравшись с духом, она как-то подошла к Чарли прогуляться по «Шоколадному цеху», где рассказала ему о своих чувствах. Они оказали взаимны, теперь Элизабет и Чарли были парой.       К счастью, парой стали не только Вонка и Бакет. После нескольких совместных походов в спортивный зал фабрики и разных спортивных игр, Майку тоже улыбнулась удача в отношениях с Виолеттой. Хоть его спорт и не привлекал, Элизабет ему посоветовала узнать о нём разную информацию, например, известных спортсменов, в особенности каратистов и правила карате. В отношениях Августа и Веруки всё оказалось гораздо проще, ведь он не обладал сложным характером и сразу пошёл на контакт с ней. После различных прогулок, как по итогу, Август стал ласково называть Веруку принцессой. Вообще-то ей никогда не нравилось, когда её так называли, но в случае с Августом всё было наоборот.       Томасы были рады за эту шестёрку и потрясены новостью о том, что фабрика оказалась разумной до такой степени, что была личностью. В их сторону она вредничала очень редко, что выражалось, опять же таки, в не открывании нужных дверей. Мистер и миссис Томас были встревожены новостью, что здание имеет разум, а вот детям она показалась хоть и жутковатой, но интересной и манящей своей таинственностью. Теперь родители волновались ещё больше — Дженнифер и Макс стали гулять по фабрике чаще, чем было раньше, и пытались пойти на контакт с ней, что получалось у них плохо, чаще всего заканчиваясь полным игнорированием с её стороны. Однако фабрика никак не пыталась нанести вред этим детям, то ли терпя их изо всех сил, то ли готовя второй план мести, то ли просто не испытывая к ним неприязни. Элизабет могла предположить все эти три варианта, но взволнованным родителям рассказала только третий, однако детей она попросила быть крайне осторожными.

***

Полгода спустя.

      Сегодня знаменательный день — три свадьбы. Хоть три пары и выбрали далеко не королевскую свадьбу, все обитатели фабрики всё равно были взбудоражены. Свадьбы решили провести в узком кругу, на фабрике, без всяких журналистов и гостей.       За эти полгода произошло то, что Чарли даже представить не мог, во что не мог поверить — Элизабет и фабрика не то, что помирились, но даже стали в некоторой степени подругами. Не имея рук и ног, фабрика всё равно умудрялась помогать женщине: когда у той были заняты руки, открывала ей все двери; когда она что-то забывала, старалась напомнить, как могла, и предоставляла другие виды помощи. Вскоре Элизабет поняла, что за все прошедшие годы с самого своего открытия, фабрика научилась многому и обладала хорошим вкусом. Это выражалось в том, что когда Вонка хотела смешать какие-то несочитаемые ингредиенты, она просто всячески не давала ей это сделать. Но бывали и другие случаи, когда женщина не понимала её знаков, и тогда Вонка убивала много времени на то, чтобы вникнуть в то, что ей хочет сказать фабрика. В конце концов Элизабет уже просто устала гадать, поэтому смастерила механическую подвижную руку, в которую вставлялся фломастер, и прикрепила её к маркерной доске. Фабрика знала буквы и быстро научилась писать. Теперь Элизабет могла с ней общаться. Конфеты, рецепты которых Элизабет создала с помощью фабрики, пользовались успехом. Чарли был рад за Элизабет, за то, что фабрика не убила никого, за то, что они подружились. Но в нём всё чаще просыпалась ревность, которую сменяло чувство ненужности. Когда мистера Вонки не стало, Чарли был на один процент из ста рад этому, потому что стал нужным, но вот теперь появилась фабрика, и Элизабет со своим гениальным мозгом, настроенным на создание эксклюзивных сладостей и других гениальных изобретений, который достался ей от отца, нашла свой идеал и проводила с ним львиную долю своего времени.       Сейчас Элизабет собиралась. Первыми свяжут себя брачными узами именно она и Чарли, затем Верука и Август, последними Майк и Виолетта. Элизабет понимала, что хоть времени ещё и много, но она всё же может опоздать, а потому нужно поторопиться. И вот началась беготня. Она бегала из угла в угол, беря в руку расчёску и колготки сразу, потом понимала, что делает не то и всё бросала, бежала к шкафу, открывала дверцу и начинала доставать платье, но потом понимала, что и это не то, и так далее. Продолжалось это около десяти минут, пока настольная лампа не начала мигать. Элизабет тут же остановилась и посмотрела на неё. Потом поняла, что нужно взять себя в руки, иначе она точно опоздает. Она начала раздеваться, и фабрика перестала мучить лампу то включая её, то выключая.       Через три четверти часа Элизабет переоделась, накрасилась и закончила заплетать волосы в колосок вокруг головы. Посмотревшись в зеркало и удовлетворившись результатом, она подошла к двери. Но дверь не открывалась. После нескольких попыток Элизабет поняла, что здесь всё не так просто и начала думать, о чём она могла забыть. Тут она увидела туфли, стоящие у кровати, которые она должна была надеть. Переведя взгляд на свои ноги, засмеялась — на ногах были домашние голубые тапочки. «Вот красавица пришла бы в церковь!» подумала она.       — Спасибо! — Сказав это достаточно громко, женщина стала переобуваться.       После этого она подошла к двери, которая, теперь уже, сама открылась.

***

      Церемония прошла отлично. Верука взяла фамилию Августа, как и Виолетта Майка. Элизабет долго думала, даже не спала одну ночь, и в итоге Чарли ей сказал, что не против, если она оставит свою нашумевшую по всему миру фамилию.       Сейчас на фабрике отмечали этот знаменательный день. Элизабет, просидев в шумной компании два часа, извинившись, ушла, так как поняла, что больше не выдержит. Обычно она любит праздники, их шумиху, а сейчас вдруг это всё начало её раздражать. Выйдя из «Шоколадного цеха», она остановилась в раздумьях, куда же ей идти, ведь в свою комнату ей не хотелось. Тут она поняла, что хочет с кем-нибудь поговорить. С кем-нибудь, кто не будет её перебивать. Кто сможет понять. Был вариант поговорить с фабрикой, но сейчас эта идея ей не понравилась. Внезапно её осенило. А ведь она уже и почти забыла о месте, где раньше проводила очень много времени!

***

— Представляете, я замужем! Ты рада, мама? А ты, пап? Надеюсь, что ты не отнесёшься к этой новости, как обычно относятся отцы к парням своих дочерей на первом знакомстве, ведь моим мужем стал Чарли, а к нему ты относился как к родному сыну. Хотя, сын и зять — это в некоторой степени разные вещи. — Элизабет усмехнулась — И, не знаю, как вы, но я рада, что Чарли разрешил мне оставить мою фамилию. Вот только что мне с ним теперь делать? Ну, любить, понятное дело. Просто у меня и так мало времени, чтобы уделять ему внимание, а так он мужем моим стал, так что наверняка будет требовать втрое больше. Я люблю его. А ещё я люблю фабрику. Внимание нужно обоим, вот только Чарли вряд ли убъёт меня, если я буду уделять ему мало времени. Или это я просто его плохо знаю, и он может убить? Нет, это вряд ли. Но всё равно — он мой муж, и я должна уделять ему время и внимание. Что мне делать?!       Тут в её голову пришла идея. Гениальная, но сумасшедшая, впрочем, как и многие идеи её отца.       — У меня, кажется, есть вариант, как мне разрешить эта ситуацию. Вот только он очень рискованный. Но я всё равно попробую! — Сказав это, она помчалась к лестнице.