Мечта гусеницы

Глава 7 Сегодня Антонина на месте. Она звонит в квартиру хозяйки, которая проживает на улице Карла-Марла. Проходит минута, никто не открывает. Тоня не из наглых людей, но она осмелилась позвонить ещё раз, после чего Алиночка выскочила с заплаканными глазами, устремив на неё зелёный взор. - Чего названиваешь? – недовольно выкрикнула бестия, освобождая дорогу для уборщицы. - Никто не открывал… - А я тебе что, метеор? Я вообще-то была на кухне… - Простите, - поспешила извиниться девушка, сразу же заметив беспорядок в гостиной. - С начало начни со спальни, а потом уже уберись в гостиной. Без лишних вопросов, Тонечка, сняв куртку, заходит в спальную комнату. Всё осталось по-прежнему, только кровать взъерошена не понятно от каких действий хозяйки. - Я поправила постель, теперь здесь убирать? – решила уточнить девушка, зайдя в комнату для гостей, где она нашла Алину, сидящую на софе, которая жадно глотала вино из бокала, после чего, держа при себе бутылку, наливала новую порцию. - Что значит, поправила постель? – не поняла красавица. - Ну, я же сегодня меняла ваше, твоё постельное, так что я всё поправила, как было… - Если я прошу убраться, это значит полностью заменить постельное бельё, а это кинуть в стирку… - Но я же только сегодня его меняла, - удивилась уборщица, на что она не ожидала такой яростной реакции хозяйки. - Ты тупая, или не понимаешь по-русски? – закричала Алина. – Я сказала убрать всё, значит убирай бестолочь. Тонечка убежала в спальню, со слезами приступив к приказанию. Она пыталась хныкать как можно тише, меняя пастельное бельё. Старое в стирку, новое в обиход, и решив на всякий случай, пропылесосить чистейшую комнату, и только после всего сделанного, она вернулась к Алине, которая открыла вторую бутылку вина, и уже не сидя поглощала виноградный напиток, а лёжа, как древние греки. - Я сделала, как ты просила, можно убирать здесь? – без всякого намёка на уважение спросила Тоня. - Делай, что хочешь, - закатив глаза, ответила хозяйка. Пол в гостиной весь усеян осколками разбитой посуды, разбитой вазы, разбитой бутылки алкогольного снадобья. Вино успело впитаться в пол, оставив влажное пятно. Спрашивать, как это произошло, Тонечка не осмелилась, начав собирать осколки, то руками, то пластмассовой метлой. - Ты вроде говорила, что учишься, - вдруг заговорила Алиночка, наблюдая за процессом работы. - Да, - коротко ответила девушка. - И как, тебе нравиться? – с вызовом спросила хозяйка. - Не жалуюсь… - Не жалуется она, - засмеялась бестия, распрыскивая вино из бокала. – Ой, прости, ты меня рассмешила… - Ничего страшного, - сжав зубы, сказала Тонечка. - Знала бы ты, как я зарабатываю деньги, ты бы не жаловалась вдвойне, - продолжила бессмысленный разговор красавица, чувствуя, что алкоголь пришёл в действие. – Мои подружки со школы тоже поступили кто куда, и к этим годам стали мамами, а я как не пойми кто, и я бы плюнула в рожу тому, кто бы сказал, что я поплыла по течению после школы. Ничего себе течение, - снова засмеялась Алина, но в этот раз без потерь из бокала. – Течение, может мы все в каком-то течении, - задумалась хозяйка, ныряя глазами в картины, висящие на стенах. – Знаешь, почему у меня столько картин? - Любите живопись? – предположила Тоня. - Это не просто живопись, это люди, которые мне приятны, с ними я не одна. Ты часто бываешь одна? – тут же спросила Алиночка. - В смысле? – не поняла вопроса уборщица. - В коромысле, - среагировала бестия. - Говорю, ты часто бываешь одна? Одна на столько, что тебе становится плохо, от того, что тебе не с кем поделиться, о внутренней боли. - Не знаю, - честно ответила девушка, уйдя в ванную, набрать ведро воды. - Сколько тебе лет? – крикнула вдогонку красавица. - Девятнадцать, - выкрикнула Тонечка, чтоб хозяйка её услышала. - Девятнадцать, - повторила за Антониной Алина. – В девятнадцать я только начала, - проговорила бестия, окунувшись в воспоминания. – Как я решилась, не пойму, - сама себе сказала Алиночка, пытаясь отыскать переломный момент, который с подвиг её на это. – Грёбанные девятнадцать лет, - вырвалось у хозяйки, после чего она подскочила от внезапного звонка в дверь. – Кого там принесло? - подойдя к двери, спросила бестия, впустив в свой дом женщину, с явным сходством её красоты. – Мама? - остолбенела Алиночка, выронив бокал с вином. – Это правда, ты? – не верила своим глазам девушка, не обратив никакого внимания на звук разбившейся флейты (название винного бокала если что). - Здравствуйте, - поздоровалась Тоня, выйдя в прихожую с ведром воды. - Здравствуй, - поздоровалась Снежана, не сводя глаз с дочери. - Так, тебе пора, - спокойно сказала Алиночка, обращаясь к уборщице. - Но я не вымыла пол, - напомнила о главном Антонина, приподняв ведро. - Я сказала пошла вон, вон, пошла вон, - заорала бестия, выталкивая Тоню из квартиры. - Отпустите меня, - сопротивлялась Антонина, расплескав воду по всей прихожей. - Алина, отпусти её, - вмешалась мать, оттащив кровиночку от беззащитной девушки. Тоня в истерике хватает куртку, наскоро обувается и пулей вылетает из дорогих стен на улице Карла-Марла, оставив родичей наедине обсудить явно что-то важное. Она бежала до остановки, по пути вытирая слёзы. Антонина впервые встретилась с таким отношением к себе и в этот момент ей необходим самый родной человек, которого она встречает на кухне в своей малюсенькой квартире на окраине города. - Мама, - вскрикнув, прыгнула в объятья к Людмиле Тонечка. *** Уборщица испарилась, Алиночка в пьяном бреду расхаживает по квартире, пытаясь собрать голову. Снежана, сняв верхнюю одежду, наблюдает за дочерью, пытаясь вспомнить заготовленные темы, которые она репетировала годами, но как это бывает от сильного волнения, все темы улетучились в миг, поэтому пришлось начать хоть с чего-то. - Алин, может, присядем, поговорим? – предложила мама, усевшись на софу. – Остановись, хватит наматывать круги. - Где это вино? – опомнилась бестия, решив упиться в вусмерть, дабы не испытывать гадкое чувство вины, перед человеком, к которому как ей казалась, она полностью безразлична. - Алиночка, я думаю, ты достаточно пьяна, давай просто поговорим. - Не называй меня Алиночка, поняла? – расплакавшись, выкрикнула хозяйка квартиры, после чего закрылась в ванной комнате. - Алина, открой, - не успела удержать дверь Снежана, решив продолжить диалог, пускай даже через дверь. – Выходи, я хочу тебя видеть… - Где ты была раньше? Хочет он меня видеть, - кричала бестия, сидя на полу поджав коленки. – А? Где ты была? - Я всегда была дома, только ты вот не возвращалась… - Не надо делать меня виноватой, я помню, что ты тогда сказала, поэтому не прикидывайся, а лучше убирайся, да, убирайся, - в ярости распылялась хозяйка, вылетев из ванной комнаты, чуть не сбив с ног маму. - Алиночка, остановись, что ты делаешь? - Знаешь, что это? – задала вопрос красавица, схватив с камина кнопу охраны. - Нет, я не знаю… - Это кнопка охраны, и если ты сама не уйдёшь, тебя вынесут отсюда… - Алиночка, я никуда не уйду, - заплакала Снежана, не веря своим глазам тому, что сейчас происходит. - Убирайся, я сказала, убирайся, - выкрикивала девушка, запугивая мать кнопкой, выставив вперёд правую руку как оружие. – Чего ты на меня так смотришь, я говорю, уходи, - истерила Алина, видя то, что мама не сдвинулась с места, а самое главное, продолжала смотреть на неё. - Я не куда не уйду, - повторила Снежана, после чего дочь с размаху кинула на кровать кнопку, а затем плюхнулась на задницу, спрятав лицо за коленками. В этот момент всё стало на свои места. Алиночка превратилась в маленькую девочку, сняв маску бабочки. Мама недолго думая, опустилась к дочери, обняв дрожащую девушку с запахом перегара. Снежана ничего не говорила, не выпуская дочурку до полного успокоения, при этом сама не в силах унять собственные слёзы. Они провели в таком положении минут двадцать, после чего Алина заговорила. - Зачем ты приехала? - Я не могу без тебя жить, - ответила мама, зарывшись лицом в волосы дочери. – Я так скучала, думала, ты опомнишься, вернёшься, и мы заживём как раньше, ты да я… - Ты сказала, что я не твоя дочь и то, что я позорю папу, который умер ещё в моём детстве. - Это я со зла, не подумав, прости меня, - уже рыдала мать, чувствуя свою вину. - Почему тогда так долго не общалась со мной? - Потому что я дура, какая же я дура, прости, прости меня… - Я знала, что ты со зла, поэтому приезжала как можно чаще, но ты не впускала меня домой… - Ну, прости, прости меня, я другая, глупая, - схватила за лицо Алиночку Снежана. - Мам, - бесчувственно произнесла бестия. - Что Алиночка? - Я не готова мириться, не сейчас… - Не говори глупостей, не повторяй моих ошибок, ты не понимаешь что говоришь… - Я давно всё понимаю, мне не десять лет и сейчас я тебе говорю, уходи, я тебя ещё не простила. - Как ты можешь, я же твоя мать, Алиночка, опомнись… - Мам, тебе пора, - настаивала на своём девушка. Тёплые руки отпустили дочь, Снежана встала с пола, продолжая чувствовать свою вину, Алина тем временем не двигалась до тех пор, пока мама не вышла из квартиры, закрыв за собой дверь. *** Бабушка Настя за порог, а ненасытный внук Коленька, тут же открывает советский шкаф, где в коробке из-под обуви спрятаны пожелтевшие документы и, конечно же, деньги. «Я всё верну», - заявил внучок в пустой квартире, в которой до ухода бабули, грыз ногти, дожидаясь преступления. Вымытый и причёсанный, он выбегает во двор и сломя голову спешит на автобус. Путь был не близким, Николай борется с похотью и угрызениями совести. В мыслях мелькает голая Алиночка, и тут же появляется злая бабушка, которая не довольна им, он будто слышит её голос, но ему повезло, толстый незнакомец цепляет его плечом в автобусе, от чего бабушка рассеялась в мыслях как дымка. - Аккуратней, - заявил дядька, решив, что «дохлый» парнишка, специально стоит в проходе именно так, чтобы нормальные люди не могли его не обойти не объехать. Центр. «Наконец-то», - выдохнул Коленька, покинув автобус, устав за время поездки ловить косые взгляды толстяка. С каждым шагом он приближался к дому на Карла-Марла. Всё как всегда. Предстоящая встреча будоражила его, он уже не думал, ни о бабушке, ни о скандале с Алиной, ни о каких-то там деньгах, но вот не задача, он сталкивается с заплаканной Тонечкой в подъезде. - Опять ты, - брякнула Антонина, хорошенько врезавшись в кости Николая, от чего он заскулил. - Блин, больно, - сказал парень, держась за рёбра. - Прости, я не специально, а ты что, снова здесь прячешься? – вытирая слёзы, спросила девушка. - Я только пришёл, а тут ты… - Ладно, я ушла, не хочу здесь находиться, - переходя в истерику, призналась Тоня. - Подожди, что случилось, почему ты плачешь? - Потому что Алина твоя, ещё та… - не смогла сказать слово сука Тонечка. - А моё письмо ты передала? - задержал девушку Коля, взяв её за руку, чтобы она не убежала. - Передала… - И что она сказала? - Ничего, - вырвалась от Николая Тонечка, продолжив спускаться по лестнице, но в самый последний момент, она выкрикнула: «К ней мама пришла». - Кто? – вдогонку крикнул Коля, перегибаясь через перила. - Мама её, - ещё раз повторила девушка, перед тем как выбежать из подъезда. *** Звонок в дверь. Снежана уже как с полчаса ушла из квартиры Алиночки, а хозяйка продолжает сидеть на полу у кровати. Звонок повторился, и только во второй раз она обратила внимание на входную дверь. Ещё раз звонок и красавица у цели опускает дверную ручку. Перед ней нарисовался кучерявый парень, к которому на данный момент она не испытывала ни злости, ни желания заработать. - Привет, что с тобой? – поинтересовался Коленька, уставший торчать в подъезде, пока уйдёт её мама, а после, набраться смелости, чтобы увидеться с бабочкой. - Коль, - чудом вспомнила имя пришедшего гостя красавица. – Сегодня я не в настроении… - Такого ещё ни разу не было… - А сегодня вот так, поэтому давай, - сказала Алина, попытавшись закрыть дверь, но Николай не позволил ей этого сделать, выставив ногу. - Мне необходимо поговорить с тобой, я хочу обсудить то, как я себя повёл в предыдущий раз… - Что было, то было, убирай ногу, я хочу отдохнуть, - настаивала на своём хозяйка, на что Коленька удвоил свои действия, силой зайдя к ней в квартиру. – Что ты мать твою делаешь? - Алиночка, я не могу так, выслушай меня… - Мне вызвать Альберта? Так я вызову, - сорвалась с места бестия, уйдя в спальню, не заметив, как кучерявый парнишка двинулся за ней, после чего повалил её на кровать, улёгшись на неё сверху. – Идиот, отпусти меня, - закричала девушка, сопротивляясь на удивление сильному парню, не смотря на его хилое тело. – Ты слышишь меня? - Успокойся, я не хочу, чтоб нам кто-то мешал, - ответил Коленька, целуя красавицу в шею. - Что ты творишь, перестань, - верещала Алиночка, почувствовав, как Николай прикоснулся к её золоту головкой члена. – Нет… - Говоришь, что не хочешь, а сама без трусиков, - произнёс полностью одетый гость со слегка спущенными штанами. - Нет, - заплакав, повторила Алиночка, почувствовав, как Коля с болью проникает глубже, чем предыдущий клиент. Бестия кричала, царапала ему лицо, кусала за всё что могла, но Коленьку это будто заводило, от чего он старался упорней. Прошло какое-то время, и Алиночка от бессилия опустила руки, решив дождаться окончания концерта в бездействии, и как ей подсказывала практика, в полном расслаблении. И как только правая рука коснулась покрывала, она пальчиками нащупала кнопку вызова охраны, которую швырнула в истерике от настойчивой мамы. Спустя пять минут, Николая за шиворот оторвали от сладкого занятия, его член повис и уже не был таким опасным раздражителем боли для девушки. - Мразь, какая же ты мразь, - сорвалась с цепи на парнишку бестия, уже кулаками нанося удары по исцарапанному лицу. - Алина, успокойся, - спрятал за собой Колю Альберт, изрядно получив по спине костяшками пальцев. – Что он сделал? - Он насиловал меня, эта тварь насиловала меня… - Доставай деньги, - первое, что сразу же сказал дядька. Коленька, спрятав наготу за штанами, достал из карманов все денежки, которые он украл у бабушки Насти, после чего Альберт приказал ему достать всё, что у него есть. На кровать упал только телефон, затем сутенёр приказал Алиночке снять с насильника золотую цепочку, которую он разглядел на шее парнишки и тоненький серебряный браслет. - Подождите, что вы делает? – испугался за своё имущество кучерявый гость, на что ему закрыли рот одним взглядом толстяка. - На пальцах колец нет, - сказала Алиночка, не впервой проводя данную процедуру, зная наперёд, что этого клиента в своей квартире она видит в последний раз. – Пока Коля, - напоследок попрощалась красавица, закрыв за гостями входную дверь. Район в потёмках встретил двух людей, вышедших из подъезда на Карла-Марла. Один из них амбал, повернувший к себе лицом кучерявого парня, после чего он нанёс тяжелейший удар жирным кулаком в область глаза. Насильник не смог упасть, потому, как Альберт продолжал крепко держать его за куртку. Ещё три удара в то самое прыщавое лицо и Николай потерял сознание, удобно разместившись под старой берёзкой, куда заботливо уложил его тучный мужчина. На этом было не кончено. Сутенёр знает таких прохвостов и поэтому достаёт травматический пистолет и делает два выстрела по костлявым коленкам, после чего Коленька просыпается с воплями. - Вернёшься, и я прострелю твою тупорылую кочерыжку, - гаркнул Альберт, приставив дуло к голове насильника, от чего тот перестал кричать, сжимая челюсти и дрожа всем телом. – Ты меня понял? – задал вопрос сутенёр, на что Коленька ответил кивком кучерявой головы. *** Двухкомнатная квартирка на краю города так же заливалась слезами. Тонечка, в объятиях Люды, высказывала, своё недовольство. Вторая встреча с работодателем вывела её из равновесия. Как так вышло, что человек, который платит тебе за хорошо выполненную работу, мешает тебя с грязью? Как так происходит, что взрослые люди не такие приветливые как родственники или преподаватели в универе? Почему несправедливость так сильно обжигает и высасывает все силы? - Мама, я больше к ней не вернусь, - хлюпая носом, сказала Антонина. - Я тебе сразу говорила, что это плохая идея, но ты же всегда делаешь по-своему… - Я же хочу тебе помочь… - Если я тебе сказала о своих трудностях, это не означает, что тебе стоит, как угодно заработать деньги. - Я не только из-за тебя пошла работать, - призналась дочка, высвободившись из маминых рук. – Я считаю, что уже давно взрослая и мне необходимо параллельно работать, как некоторые девочки из группы… - Успеешь ещё наработаться, учись солнышко, радуйся жизни, всё наладится, вот увидишь. - Ты говорила, что уже с восемнадцати лет пошла на работу… - Да, так оно и есть, но у меня не было выбора, а у тебя он есть, - поджав губы, сказала мама. – Знаешь, как я завидовала сверстницам, которые беззаботно жили лет до двадцати двух, пока учились в институте. - Вот, держи, - достала из сумки пятьсот гривен Тонечка, протянув купюру маме. - Что это? - Это, деньги, я их сегодня заработала, - ответила девушка, продолжая держать вытянутую руку. - Солнышко, это же твои первые заработанные деньги, ты должна, нет, ты обязана, потрать их на себя… - Но мама… - Это не обсуждается, - настояла на своём Людмила. – И не смотри на меня так. - Хорошо, - улыбнулась Тоня, после чего они общались о погоде и прочих мелочах, накрывая стол к ужину. Гадкая хозяйка на Карла-Марла больше не приходила к ним в разговоры, а Тоня не приходила к ней в квартиру, перестав отвечать на её звонки. Жизнь заиграла красками, Тонечка всё же продолжила подрабатывать уборщицей на протяжении всей учёбы, найдя приличные семьи в центре города, которые нуждались в ответственных людях, ответственных во всём, даже в том, чтобы считать себя взрослым человеком. Конец.