История одной экспедиции, или Мы к вам (во)время

      Утро началось с Эрны, которая притащила из кабинета «вяленого нага» какую-то толстенную амбарную книгу, громко шлепнула ее на пол и вдохновенно доказывала разбуженным шумом ребятам, что польза от оной находки несопоставима с парой часов недосыпа.       — Линдсей, я тебя завтра в пять утра разбужу и в башню в ночнушке выгуляю, — не выдержал Тим. — Что ты там нашла-то хоть?       — С этого начинать надо было, — сказала Эрна тоном снисходительной мамаши, поучающей дошкольника. — Инвентарь. Можем сориентироваться, где что лежит. Экспонаты, документы… Ты что думаешь, тебе всё в витрину выставят?       — Ну и чего сюда этот кирпич переть? Могла бы попозже нас туда позвать, как проснемся…       — Ничего, ты ж не умер, — проворчала Эрна.       — Не заводитесь, народ, — Эльвенглори вытащил из рюкзака газовую горелку с баллоном и поставил на нее кастрюльку с водой. — Сейчас я кофе соображу, проснемся и айда к новым подвигам…       — У меня антиванский с собой, — поддержал его Даниэль. — Хороший, мама выбирала…       Эрика, отметив, что сейчас ее участия не требуется, развернула инвентарный «кирпич». Пока Ник с мажонком варили кофе, она выяснила, где лежат экспонаты со второго по пятый век. Дойти до седьмого не успела, да и за чем идти сначала, всё равно было неясно. Сам собой завязался очередной спор: Эльвенглори собирался искать долийский след, Эрна — двинуться по линии Кусландов, Даниэль время от времени пытался вставить что-то про «ну ребята, ну он же маг, не зря же нам магов показывают», а Тим разбавлял атмосферу шуточками про влияние Посвящения на оргазм, скверну в кофе и нижнее белье разнообразных исторических деятелей. Все опять раскричались, никто никого не слышал. Кто в лес, кто по дрова, честное слово, вот же угораздило поехать со стадом баранов, которые разбегаются и бодают друг друга при любой возможности, как с такими справиться-то…       «Никак, — раздался в голове голос прабабушки Клариссы. — Так ты, милая, и не справишься. Ты, верно, хочешь, чтоб тебе другую команду привезли, а не привезут. Давай, работай с какой есть. Ты, в конце концов, Вулфф, мы своих людей не выбираем...».       То-то же, подумала Эрика. Спасибо, бабуля, хорош одной там молодой леди паниковать от недосыпа. Тем более Стражи, в чьих делах мы тут копаемся, тоже всегда были орденом, куда принимали всех…       Она как можно громче хлопнула в ладоши. Сработало: гомон прекратился, все четыре головы обернулись наконец в одну сторону.       — Чего изволите? — поинтересовался Тим.       — Для начала — чтоб вы все замолчали и послушали. У меня, в конце концов, тоже есть мысль, с чего начать…       — И с чего же?       — Смотрите, — начала разъяснять Эрика. — Нам пока что показали нескольких разных людей. Неудивительно, что поодиночке каждый кому-то из нас, так сказать, может быть ближе. Но вообще-то и их, и командора Драйден, и мага, который нам, судя по вчерашнему, оставил эти... — лучше вчерашнего тимовского определения ничего в голову не приходило, не говорить же «видения», — мультики… Так вот, их всех кое-что объединяет. В первую очередь — то, что все они Серые Стражи. А во вторую, наш уважаемый Авернус упоминал «то, что происходило здесь в начале Века Штормов». То есть мятеж, ребята. Предлагаю отталкиваться от этого. С чего у нас, строго говоря, начался мятеж?       — С письма банна Матуина Вулффа, — оттарабанила Эрна. — По официальной версии…       — Вот если оно нам ничего не даст, тогда и будем искать неофициальную. А ты возьми этот фолиант, раз уж притащила, и уточни, подлинное письмо в витрине лежит или копия.       — Сейчас, погоди минуту... Подлинное. Но мы же его позавчера три раза прочли, и никаких видений не было!       — То позавчера, — бросил взгляд из-под челочки Даниэль. — Тогда мы еще ни на огонь не набрели, ни на это... завещание.       — Согласен, — поддакнул Ник. — Пошли проверим, авось никого не вызовем… ***       — София! — выразительно, как на школьном вечере, читал мажонок. — Зверски убиты эрл Руан и вся его семья, даже дети. Рода Руанов больше нет, и эрлинг теперь принадлежит короне…       Все притихли. Казалось бы, письмо попало даже в школьные учебники, и содержание все знали мало что не наизусть, но теперь, когда средневековое восстание было немного ближе, чем собственный дом, всё воспринималось совершенно иначе.       — Арланд считал, что Руан умышляет против него. Руан покритиковал то, как король проводит Венец Зимы, только и всего. Пара пустячных слов, сказанных не вовремя. Король заходит слишком далеко. Его мозг пожирает безумие, и он цепляется за корону, точно утопающий за соломинку...       Эрика заметила, что непроизвольно сжимает кулаки. Кажется, все остальные недалеко от нее ушли, разве что Тим, как обычно, смотрел на всё ироническим взглядом якобы опытного циника.       — Умоляю тебя, София, помоги нам. Если станем сидеть сложа руки, будут новые жертвы. Твой преданный слуга Вулфф… — Даниэль перестал читать, и всё опять залило голубоватым светом. Теперь все оказались не в кабинете, а, похоже, в том же зале, где были. Только вместо стеллажей с выставкой «Серые Стражи, их прошлое, настоящее и будущее» вдоль стен стояли столы и лавки, в углу — сундук, на стенах горели старые светильники, а вокруг разговаривали люди, которых, как обычно, ни о чем не спросить. Никого похожего на Вулффов среди них, впрочем, не было...       — Тарэн, это кто? — обращается командор Драйден к долийке, показывая на незнакомого остроухого мальчишку. Та, не переставая рыться в поясной сумке, рапортует:       — Да третий день под воротами шляется и орет, что хочет в Стражи. Надасом, говорит, звать. Я подумала — не впустить, так и будет орать, пока не помрет…       — Не дождетесь, — выдает мальчишка. — Принимайте уже, я полезный, драться точно умею. А в Стражи, я слыхал, всех берут, у вас вон маженята без храмовников бродят. Тевинтерец и тот крутится...       — А ну давай посмотрим, что ты там умеешь, — смеется Деррен и, не вынимая оружия, становится в боевую стойку. Дерутся красиво — так и хочется представить меч в руках у одного и парные кинжалы у другого. Победить, надо сказать, могут оба, но, кажется, поединок не для этого.       — Эльфинаж, полагаю? — спрашивает наконец Полкусланда.       — А то, — довольно ухмыляется новичок, разворачиваясь, и кажется скорее переодетой девчонкой, чем мальчишкой. — Жрать-то дадите, как примете?       — Распоряжения принимать еще не было, — Авернус бесшумно выходит вперед. — У вас на юге все эльфы такие наглые?       — Тебя, крыса тевинтерская, спросить забыли, — огрызается то ли новенький, то ли новенькая. — Коты не ловят, вот ты и борзеешь. Жирные коты-то у вас, на черный день, небось...       Долийка, с трудом сдерживая улыбку, вытаскивает из сумки очередного засахаренного червяка и вертит в пальцах.       — Молчать, — обрывает Деррен и поворачивается в сторону Авернуса. — Запомни, маг: здесь нет ни тевинтерцев, ни ферелденцев, ни людей, ни эльфов. Здесь все — Серые Стражи…       Авернус молчит, кажется, не считая нужным отвечать, а вот Надас — кажется, так его или ее зовут, — излучает прямо-таки восторг. Впрочем, сказать что-нибудь еще пока никто не успевает: в двери входит молодой парень, лицо знакомое, на доспехе — герб Вулффов.       — От банна Матуина Вулффа к командору Драйден, с вестями. Должен передать письмо лично в руки, — рапортует вошедший.       София забирает у него письмо и меняется в лице, читая.       — Оставайтесь. Сегодня же я соберу всех, кто должен это видеть. Пока обустраивайтесь, без отдыха вам не обойтись… Деррен, потом принеси письмо, что тебе отец прислал.       Как только молодой Вулфф покидает зал вместе с долийкой — видимо, обустраиваться, — Авернус так же неслышно подходит к столу, за которым командор и Деррен, похоже, продолжают беседу с новым рекрутом.       — И вот когда Надас помер…       — Как помер?       — Связался с кем не надо...       — Ты же Надасом и сказался, — отвечает Полкусланда. — Давай говори как есть. Врать не позволим, не надейся.       — Ну ладно, — немного помявшись, отвечает новичок, становясь еще больше похожим на девчонку в мужской одежде. — Двое было. Надас всю жизнь Стражем быть мечтал, все легенды о вас знал, только и жил, что вами. Не успел, связался с кем не надо, я ж говорю. А Дайна подумала: Надас мечтой жил, они с той мечтой друг другу нужны были, а я-то никому не нужна. Стало быть, нет больше Дайны, нарвалась, а Надас вот он, мечту исполнять пошел, раз о сестре заботиться теперь не надо…       — Ты понимаешь, во что ввязываешься и что с тобой может случиться? — вставляет София.       — А, похер. Хуже, чем дома, точно не будет...       Музейный зал снова обрел прежний вид. Все молчали, явно не ожидая такого представления.       — Ну и нафига нам этот эльфеныш? — всё с тем же выражением лица спросил Тим.       — Чтобы тебе не скучно было, — отбрила Эрика и тут же подумала, что в каком-то смысле она, пожалуй, права: что-то в «эльфеныше» неуловимо напоминало Брайанта. Не то ухмылки, не то шуточки…       — А тот мажонок тогда — чтоб мажонку не скучно было? — загоготал Тим. — Хотя, пожалуй, в новом персонаже этих мультиков натурально что-то есть. По крайней мере, он, точнее, она, не страдает чинопочитанием, ханжеством и занудством…       — А шутейками своими — вообще наслаждается, — заметил Эльвенглори. — Точно как ты, правда. И, пожалуй, всё-таки «он», эта история заслуживает уважения. А мы, пока нам ни его, ни прочих не показывают, давайте прикинем, что еще узнали из новой серии. Например, эту долийку зовут Тарэн, значит «разум». Да и Надас — любопытное имя, «неизбежность», в сочетании с тем, что он рассказал…       — Кто о чем, а вшивый о бане, — сердито заметила Эрна. — На твоем месте я бы заметила, что сыну Кусланда пишет отец, и мы могли бы найти эти письма…       — Могли бы, если они сохранились, — спокойно вставил Даниэль. — Лучше бы обратили внимание, что тевинтерец…       — Да подумаешь, важная птица, — осклабился Тим. — Я вообще ставлю на то, что этот эпизод — чистой воды его выпендреж, вряд ли что-то на самом деле важно…       — Всё! Всё важно! — Эрика снова поразилась тому, как может кричать, если надо. — Ушами слушайте, идиоты, вам же сказали — здесь все Стражи и все равны, а значит, нам нужны все! И если мы знаем, как их зовут и кто им пишет, мы можем за это зацепиться, а не устраивать грызню, что кому интереснее, тем более если мы хотим из этого всего выбраться! Сейчас немного отдохнем и продолжим, а отношения выяснять дома будете... ***       — «Клинок потерян, ножны не отсюда», — Тим изучал очередную страницу «кирпича». — «Неизвестно что неизвестного происхождения», «орудие системы топор для рубки дров и обороны крепости»... Они что, с похмелья эту опись составляли? Или глубинных грибов объелись?       — Ха, а я догадываюсь, что это за клинок, — вставил Ник. — У Героини Ферелдена упоминалось, что меч Астуриана…       — Вот только Астуриана и не хватало. Мы вроде пока с семисотлетними привидениями общаемся, этот староват будет. По крайней мере, для продолжения рода...       — А для науки пригодился бы… Ладно, хранилище с документами у них где?       — Надеюсь, что хоть его не пропили, — перелистнул еще несколько страниц Тим. — А, вот оно. Первый этаж, даже в башню пилить не надо.       — Если верить старому плану, бывший архив, ага, — добавила Эрика. — Странно, остальное в запаснике...       — Отчасти логично, — возразил мажонок. — Как раз за экспозицией, всё сразу на сохранность и заколдовывали. Остальное не поместилось, а крысы с молью эту защиту так и так не пройдут. Пошли искать, а?..       — Фонарик еще не сел? Там же темно, как у бронто в заднице, хоть эту фигню зеленую из подвала волоки!       В архиве на самом деле было темно. Неудивительно: хранить старые документы при свете — так себе идея, даже с магической поддержкой. Батарейки в фонарике, правда, еще работали, а письмо тэйрна Кусланда нашлось на удивление быстро. Вернее, два письма.       — Восьмой год, — сказала Эрна, пробежав пергаменты глазами. — А это десятый. Но мятеж был в пятом, так написано у…       — В направлении у тебя написано «практика», — ответил Тим и начал напевать: — На самом деле — потоп в борделе, тра-ля-ля-ля, тра-ля-ля-ля…       — «С каждым годом зверства короля становились всё страшнее и кровавее», — Эрика процитировала пергамент «из личных архивов торговца Леви Драйдена», лежавший в витрине. — Линдсей, ты головой-то подумай. Как в один несчастный пятый год поместить коронацию Арланда, два мятежа, считая тот, после которого Софию отправили в Стражи, смену командора, полторы гражданские войны и, главное, несколько лет королевских зверств?       — Многоуважаемый высокоученый профессор Киан, или как его там, ногами упихал. А что в том указе десятый год, так указ нам не указ. — Тим, похоже, был настроен дурачиться дальше.       — Стоп, — подал голос Ник. — В письмах-то что?       Эрна, прикинувшись, будто не слышала шуток, начала читать вслух. Знакомый голубоватый свет не заставил себя ждать — правда, загорелся он не по всему хранилищу, а над пергаментом, будто какой-то чародей хотел, чтоб тому, кто прочтет, было сподручнее.       Деррен, да присмотрит за тобой Создатель, будь осторожен и передай то же своему командору. Арланд проявляет определенные признаки нездорового разума, и иные полагают это виной чрезмерной осторожности и подозрительности покойного регента, да смилуется над ним Пророчица Андрасте. Но иные шепчутся, будто Драйден была права в своих ожиданиях и опасениях. Регент был обвинен в измене, об этом объявили везде и всюду, но говорят, будто на деле он всего лишь посмел возражать молодому королю чаще обычного. Дважды. Так или иначе, эрл Геррин обезглавлен, его наследник пропал, а младшая дочь, по слухам, бежала в Орлей.       Мой посланец передаст вам сверх обычной десятины кое-что еще — возможно, пригодится в недальнем будущем.       Благослови вас Создатель. Будьте осторожны.       Твой отец, Коннор Кусланд       — А она и была права, — заметила Эрика, едва свечение погасло. — Король-то, видите, еще тогда давал стране веридия. И Кусланд их, выходит, еще тогда страховал…       — Еще бы он свою любимую женщину не страховал, — мечтательно улыбнулась Эрна. Да чтоб тебя с твоим «Сердцем грифона»!       — Что-то он к ней обращается суховато для любимой женщины… — протянул Ник и взял второе письмо. Над ним тоже засветилось.       София!       Старший Сигард повешен за мятеж, его наследница Варна публично присягнула Арланду. В лучшем случае мы можем надеяться на ее нейтралитет.       Райнальд с Белой Реки от нас не отрекался, но откровенно тянет время. Мэрдок и Освин от Недремлющего моря выжидают, чья возьмет, но готовы не выдать тех, кто будет искать убежища. Вулфри и Розамунда с Морозных гор с нами до конца, но многого от них ждать не стоит, как и из Редклиффа.       Хайэвер всё еще не желает Арланда, но банны расколоты. Впрочем, я не оставляю надежд убедить их всех.       Храни тебя Создатель.       Коннор Кусланд       — Нормальная политика, — пожал плечами Даниэль, едва прозвучало последнее слово. — А вот с магией этой что-то странное.       — Оно и видно. Ты-то что скажешь, специалист?       — Скажу, что идея исходно была верная, — серьезно ответил мажонок. — Если светится, значит, нам было нужно это найти. А то, что нам ничего не показывают, намекает, что найти нужно было не только это…       — Ну не получали же они информацию только от Кусланда! Разведка у них была, мы ее даже видели, — добавил Эльвенглори.       — Так и давайте тогда искать данные разведки, чего сидим?..       Энтузиазм компании начал иссякать к концу неизвестно какого часа поисков. Ничего толкового, как назло, не попадалось — то ли потому, что документы в хранилище были разложены не по эпохам, а как пришлось, то ли потому, что толковое следовало искать не здесь. Или не сейчас. Зато всего остального было хоть отбавляй. Какие-то записи о поставках железа и дерева для кузнеца, невесть как сюда попавшая орлесианская книжка, письмо из Вейсхаупта о назначении командором некоего Элдена из Редклиффа (когда, не понять, дата оборвана), торговые накладные девятого века — ну да, правнук командора Драйден был торговец...       — Деловой мужик, — отметил Тим, — никаких тебе интриг и безумств, один бизнес. А мы тут имеем эту головоломку имени его прабабки, психа-короля и ушибленного мага.       — Это как посмотреть, — сказала Эрика. — Если он в крепости окопался сразу после того, как здесь демоны кишели… помните, Ник про мемуары Героини Ферелдена рассказывал?       — Кстати, народ, а Эльвенглори-то где?!       Ника не оказалось ни в архиве, ни на первом этаже, ни на втором, ни даже в подвале. Тим сунулся было на мост, но сейчас даже для него там слишком сильно лило, дуло и грохотало.       — Да вряд ли туда пошел, — сказал он, закрыв дверь. — Там, в конце концов, никаких долийцев не обнаружено…       — Нашел время шутить, — возмутился мажонок. — Человек всё-таки…       Эрика на секунду задумалась. Говоря серьезно, в словах Брайанта что-то было. Во-первых, безумствовать ради безумства Ник вряд ли стал бы, а ничего долийского в башне искать действительно не стоило: если верить старому орденскому магу, там была лаборатория. Во-вторых, в «кирпиче» черным по белому написано, что все документы хранятся здесь. Разве что за мостом есть еще какой-то еще особый тайник…       Тайник.       «Ты посмотри, — послышалось в голове, — ворон Диртамена! Он хранитель тайн, хотя не только, конечно...».       Забыв о том, что старым пергаментам нужна не только темнота, но и тишина, Эрика хлопнула дверью архива, пронеслась по этажу и выскочила во двор. ***       Оскальзываясь на каменных ступенях, она спустилась вниз и оглянулась. За хлещущим дождем и порывами ветра мало что можно было увидеть и услышать, хоть по памяти ориентируйся. Хорошо, молнии, судя по раскатам грома, били не поблизости: по крайней мере, ими этого сумасшедшего не прибьет. Зато в очередном всполохе стало видно и упавшее поперек двора дерево, о которое иначе споткнулась бы, и ту стену, на которой Эльвенглори несколько дней назад нашел резьбу. Дойти туда оказалось не так-то просто: ноги утопали в жидкой грязи, вода хлестала в лицо, намокшая одежда мешала двигаться. В очередной раз откинув со лба прилипшие волосы, Эрика наконец поняла, что стоит у той самой упавшей сосны, кое-как перелезла через нее и пошла к стене.       Подняться, к счастью, оказалось не так сложно, а вот стоять наверху на мокрых камнях было откровенно боязно. Ладно, главное — вниз не смотреть и вспомнить наконец, куда же показывал клювом этот ворон. Кажется, к внешнему краю, к зубцам, но это не точно. Ладно, попытка не пытка... а, зараза!       Нога в очередной раз скользнула по мокрому, и Эрика упала на колено. Пошевелившись, она поняла, что ничего не сломала и не разбила, и то хлеб. Вот вставать, конечно, совсем неудобно. Разве дотянуться рукой вот до того зубца… Стоп, а это что?       Эрика еще раз провела пальцами по камню и поняла, что нашла второго ворона. Он показывал направо, в основание круглой башенки. Может, туда Ник и полез что-то искать?       Подойдя чуть ближе, она наконец разглядела, что он на самом деле стоит на четвереньках возле башенки и, кажется, пытается расшатать один из камней.       — Эри, ты-то что здесь делаешь? — Ник с трудом перекрикивал ливень и ветер, а Эрику, похоже, вовсе не слышал. — Я уже почти… А, есть! — он справился с камнем, вытащил его из кладки и запустил руку внутрь. — Нашел!       — Что ты там нашел, чудо в перьях? — выдохнула Эрика. — Руку давай, пошли спускаться! Вниз загреметь хочешь?!       «Руку давай» он, по крайней мере, услышал. Кое-как оба слезли со стены и дошлепали до лестницы. Около входа Эльвенглори остановился и вынул из-за пазухи узкий резной ящичек:       — Держи.       «Еще бы на стене отдал», — подумала Эрика и открыла дверь.       — Вы там не утонули? — метнулся навстречу Тим. — Я-то думал, крышей ехать не заразно, а вы — один в грозу наружу, другая следом…       — Мы вас идти ловить испугались, — добавила Эрна.       — Правильно сделали, что испугались, — перебил ее Даниэль. — Во-первых, паниковать лучше здесь, а во-вторых, мы сухие шмотки и спальники из ваших рюкзаков вынули, горелку сюда принесли и горячего заварили. Идите уже грейтесь. Вон туда, — он показал на дверь в коридоре, напротив входа в архив.       — Я вам даже бутылку пожертвую, теплее будет. А мы спатеньки, с вашего, леди Вулфф, высочайшего позволения, — переключился на обычный театр одного актера Тим. — А то встали ни свет ни заря, потратили день на бумажки… Кстати, если вы что нарыли, надеюсь, что один не сломает, а другая не потеряет.       — Есть, сэр, — лязгнул зубами Ник и потащил Эрику за собой.              В коридоре зашуршали шаги — все ушли в «помещение». Эльвенглори взял с широкой лавки вещи и заметил:       — А могли и сверзиться…       — Потрясающе оригинальное наблюдение, — Эрика, обхватив ладонями кружку, смотрела, как он ерошит руками мокрые волосы и, ёжась, скидывает с себя рубашку. По-хорошему, самой бы переодеться, тем более делать это при парнях после пары выездов в поле стесняться перестала, но почему-то хотелось смотреть дальше. Странно, но сейчас, вымокший и замерзший, Ник казался ей красивым — не то потому, что сложен был очень даже неплохо, не то потому, что плечи, спина и грудь у него тоже были в веселых веснушках, не то потому, что физиономия всё еще светилась от счастья. — Да что ты улыбаешься-то?       — Как что? Я же тайник нашел, — рассмеялся он, — и добычу тебе отдал. У долийцев так принято — девушкам, которые нравятся, надо приносить добычу… Переодевайся уже, простудишься!       Обалдев от такого признания, Эрика не сразу нашлась, что ответить. Парни у нее, конечно, были, но подобного не мог выдать ни один. Сменить одежду, впрочем, так или иначе было надо, и она потянулась к своим вещам, сложенным на лавке. Ага, вот…       — Ничего себе ты замерзла, — заметил Эльвенглори, как только Эрика повернулась обратно. Она не сразу поняла, что он имеет в виду, но потом, бросив взгляд вниз, поняла, что соски под рубашкой встали от холода торчком, порезаться можно. А ведь он именно это заметил, подумала она. И сказал, мягко выражаясь, не то, что другой парень в таком случае говорил бы девушке… которая, кстати, ему нравится. И — Эрика еще раз обалдела, поняв это, — похоже, взаимно…       — Сам-то не лучше, — ответила она, всё еще не придумав осмысленного ответа на фразу о добыче. — Хлебни вон, Тим бутылку оставил… Кстати, это у тебя давно?       — Что давно? — не понял Ник.       — Ну, это… что я тебе нравлюсь.       — С первого курса, — улыбнулся он. — Но я же не мог просто так взять и…       И прийти объясняться без добычи, подумала Эрика. Панталоны Андрасте, он в самом деле настолько серьезно? И как теперь с ним быть? Его согреть бы сначала, даже после пойла этого дрожит…       — У тебя-то хоть какая-нибудь теплая часть тела осталась? — она, похоже, готовилась побить все рекорды по количеству сказанных глупостей, но фраза сама слетела с языка.       — Ну как тебе сказать… — покраснел Ник. — Кое-какая, наверно, есть.       Эрика расхохоталась и притянула его к себе:       — Кажется, ты забыл про еще один способ погреться.       — Я не забыл, — снова застеснялся Эльвенглори, — но ты же мне не разрешала…       — А ты и не спрашивал, — она расстегнула на нем только что надетую рубашку и снова обняла. — Вот, так правда теплее. Давай подключайся, я тоже греться хочу!       Ник плотнее прижал ее грудью к себе, зачем-то смешно фыркнул в ухо, и от этого по телу как будто пробежал разряд.       — У тебя волосы так пахнут… — шепнул он. — Как в лесу после дождя.       Сравнение даже не удивило — скорее тронуло. Эрика запустила пальцы во всё еще мокрые вихры Ника, которые тоже, кажется, пахли свежей листвой, и начала быстро-быстро целовать его — в щеки, в шею, в уши, куда попало. Он по-щенячьи вывернулся и обхватил ее губы своими — на них еще был вкус гномьего меда.       — Вкусно, — сказала Эрика, наконец оторвавшись от него. Нет, это положительно какой-то чемпионат по нелепицам, надо же такое ляпнуть!       — Мне тоже, — Ник помог ей раздеться, смел с лавки всё, что там лежало, и принялся снимать джинсы. С них тут же со звоном отлетела пуговица, и Эрика, не сдержав хохота, тут же испугалась — вдруг он обидится?       — Да ну нафиг, — он нисколько не обиделся и, осторожно уложив ее на лавку, пристроился рядом. Вернее, даже сверху, так, что Эрика вполне ощущала, какая часть тела у него самая теплая, и не только теплая. Не просто ощущала — как будто сама раскрывалась навстречу...       — Ах ты ж... — на Ника снова нашел приступ неловкости, и у него никак не получалось попасть в нужное место. — Говорила мне мама… учи геометрию, лентяй… несчастный…       — Это не геометрия, — Эрика обхватила член рукой и направила куда надо, — это механика...       — И математику… с физикой… я тоже путаю, — пытаясь не сбиться с дыхания, Ник начал двигаться. Чемпионат по глупостям, кажется, перешел в чемпионат по другим возгласам — менее членораздельным, но гораздо более приятным.       — Какой ты… — выдохнула наконец Эрика, когда к ней вернулся дар речи. Какой именно, она так и не придумала, но Эльвенглори, кажется, понял, потому что, крепко обняв ее, ответил:       — И ты.       Заснули на полу, состегнув спальники вместе. Эрике снился лес после дождя, медовая роса на листьях и ласковое солнце, которое оставляет на коже золотые веснушки.