Тридцать разных дней

      Энтерпрайз аккуратно коснулся трапом пристани, пассажиры ссыпались с него на привычную землю. Виринея осталась. Усевшись прямо на планшир, она наблюдала за Сидом, который возился с приборами.       — Гарлонд, — тихо позвала драгун, не в силах выдержать давящую на уши тишину.       — М-м? — вопросительно протянул тот, регулируя стрелку анероида.       — Давай посидим где-нибудь вдвоём? Я хочу… я так много хочу тебе рассказать... и…       Сид поднял глаза. Наткнувшись на его внимательный взгляд, она сбилась, стушевалась, неловко спрыгнула с планшира. Гарлонд же смотрел на мико`те, и то, что он увидел, ему очень не понравилось.       Она выглядела уставшей. Очень сильно уставшей. В чёрных глазах не мелькали искры, волосы потускнели и казались не серебристыми, а седыми. В голосе появились хрипловатые нотки. На лице, под скрытыми густотой ресниц глазами, в складках у губ — горечь потери и разочарования. Что случилось с ней после всех событий в Уль`Да? Куда делась его сияющая девочка, за которой смело шли в битву друзья и союзники? Которая одной своей улыбкой поддерживала надежду в сердцах людей? Сид с нарастающей болью и страхом искал в ней прежнюю Виринею… и не находил.       — Конечно, — ответил он. — Я тоже хотел бы поговорить с тобой.       Она терпеливо ждала, пока он закончит с приборами. Дождавшись кивка, спустилась по трапу на мощёную камнем мостовую Ишгарда. Гарлонд следовал за ней. Один переход через эфирит, пара переулков… крепко сбитая деревянная дверь. За дверью оказался длинный коридор с множеством квартир. Виринея не пошла по коридору, а стала уверенно подниматься по винтовой лестнице. На самом верху лестницы обнаружилась площадка с единственной дверью.       — Вот здесь я живу, — сказала Арьянен, отпирая её. Сид шагнул в небольшую комнатушку и огляделся. Холодная, как и всё в Ишгарде, камора выглядела необжитой и сиротливой. Из мебели — небольшой комод у стены, кровать, стойка для оружия и брони, стол и стул. В маленьком камине — остатки угля и зола. Рядом с ним в беспорядке валялись дрова.       — Не строй физиономии, Гарлонд, — усмехнулась она краем губ. — Мне просто некогда было заниматься благоустройством.       — Да, я понял, — он прошёл вперёд, опустился на колено перед камином и принялся разводить огонь. Виринея тем временем пристроила на стойку копьё и шлем, прошла к двери и плотно прикрыла её, защёлкнув засов. Вынула из кармана какой-то клейкий комочек и пришлёпнула к середине двери. Та на мгновение засияла и тут же погасла.       — Что это? — заинтересовался Сид.       — Заглушка. Не сочти за паранойю, — виновато сказала мико`те, поймав взгляд гарлеанца. — Вынужденная мера. Брат снабдил…       — Везде свои шпионы? — понимающе спросил Гарлонд. Получил в ответ кивок, на секунду задумался и, подойдя к окну, задёрнул плотную штору, погружая комнату в темноту, разбавленную пляской огня.       Весело потрескивали дрова в камине, постепенно обогревая комнату. Виринея потянула с ладоней перчатки, кинула их на стойку и расстегнула у шеи тугой воротник брони. Сид стащил свою единственную перчатку, больше похожую на кузнечную варежку, снял куртку, взял от стола колченогий стул и сел на него верхом. Стул опасно заскрипел.       — Может, сядешь на кровать? — насмешливо спросила мико`те. — Эти стулья не рассчитаны на мускулистых гарлеанцев.       — Ничего, выдержит, — осклабился он в ответ.       Оставшись в поддоспешнике, Виринея села на тощий матрас, прижала к себе подушку, протяжно выдохнула и уставилась на огонь, о чём-то задумавшись. Сид молча смотрел на то, как по её лицу, ещё больше подчёркивая усталые черты, пляшут отсветы огня.       — Девочка моя, дай руку, — вдруг сказал он.       Арьянен не удивилась, не спросила, зачем. Доверчиво протянула руку ладонью вверх. Под тонкой кожей явно обозначилась вена; её синеву можно было разглядеть даже в неверном свете огня.       Гарлонд запустил руку в карман, вытянул из него что-то блестящее и крепким узлом повязал на хрупкое запястье.       — Это что? — она подалась вперёд, разглядывая подарок. На плетёной обычной косичкой красной верёвочке висела тонкая вычурная шестерёнка.       — Это шестерня с моего первого магитека. Талисман, который охранял меня от бед. Я подумал, что тебе он нужнее.       Виринея усмехнулась, снова протягивая к нему руку и сжимая в ней его шершавую ладонь.       — Ты сам — мой талисман, Сид. Кто вытаскивал меня из беды, когда я почти валилась с ног от усталости и бессилия? Кто приходил на помощь каждый раз, когда я почти теряла надежду?       — Сионы. Разве нет?       Мико`те вдруг отвернула окаменевшее лицо, уставилась в угол.       — Сионы... — после долгой паузы сказала она. — Они... я их не понимаю. До сих пор не понимаю, Сид, а спросить некого, потому что они, похоже, мертвы.       Гарлонд сжал губы. Он был в курсе того, что при побеге из Уль`Да Минфилия, Танкред, Я`штола, Ида и Папалимо сделали всё, чтобы дать Виринее возможность скрыться, но не знал подробностей ситуации.       — После того, как меня обвинили в смерти Нанамо, а Теледжи Аделеджи захватил власть, они действовали быстро, — тихо и безжизненно говорила драгун. — Мы бежали вместе, но Ида и Папалимо оставили нас уже на верхнем ярусе, чтобы задержать отряд Бронзовых Клинков и дать нам возможность достичь входа в подземелье. Там нас снова нагнали солдаты, и теперь уже Танкред и Я`штола пожертвовали собой. А потом к ним пошла и Минфилия, приказав мне бежать. Я выполнила приказ. Но я до сих пор не понимаю, почему... они... ради меня...       Виринея сбилась, помолчала, а затем яростно ударила кулаком по подушке.       — Сионы никогда и ни во что меня не ставили, Сид! Я была для них орудием! Не живым человеком со своим мнением, чувствами, эмоциями, пристрастиями, а просто исполнителем, которому лишь давали информацию и приказы. Они не переживали, не выказывали участия, не давали понять, что я дорога им, а потом... — она подняла глаза, и интонация её голоса сменилась на жалобно-удивлённую: — …умерли ради меня. Почему? Я не понимаю.       Гарлеанец быстро поднялся со стула, двумя шагами пересёк комнату. Положил ладонь на лоб Виринеи и чуть надавил, заставляя поднять голову. Она молча подчинилась: откинула голову назад, и в вырезе ворота на тонкой шее стала видна бьющаяся в заполошном ритме жилка. Хотя глаза были сухие.       — Девочка моя, ты ведь знаешь ответ, — тихо сказал ей Сид. Виринея упрямо мотнула головой, освобождаясь от его руки. Соскользнула с кровати и шагнула к окну, но гарлеанец перехватил её локти, прижал спиной к своей груди, не давая возможности вырваться.       — Ты Воин Света, — тихо и жёстко заговорил Гарлонд, глядя поверх её макушки. — Ты — Символ. Вера и надежда всей Эорзеи. Сионы знали, что делали. Они спасали твою жизнь. Ты нужна людям, Вири. Именно ты. Такая, как есть. С твоими способностями, сомнениями, надеждами, слезами, улыбками, победами. С твоей бесконечной верой в лучшее, живостью, сочувствием и неизменной человечностью. Это отличает тебя от расчётливых, холодных Сионов, и они это прекрасно знали. Так что прими произошедшее, как данность, и успокойся, наконец.       Виринея замерла и съёжилась, будто из неё выпустили всё упрямство разом. Уши её поникли. Сид расслабил руки, и мико`те медленно развернулась к нему. На её лице были написаны вина, отчаяние и растерянность.       Гарлонд склонился к её лицу, коснулся губ. Ладони Арьянен скользнули по его груди, крылья носа вздрогнули, вдыхая запахи — мускуса, кожи, металла, машинного масла, дыма и... хвои. Чувство вины за свои сомнения ещё не оставляло её, но стягивающий грудь узел ослаб, и все переживания как-то разом померкли перед тем, что происходило сейчас. Прикосновения его пальцев и губ, его запах, его тихий шёпот, шорох одежды... Сид знал, как успокоить её мятущуюся душу, а большего Виринее и не нужно было.