Осень

*** На улице тусклой выцветшей серостью занялся рассвет. Комната хоть и оставалась темной, но в ней все прекрасно было видно. Сергей, накрывшись одеялом с головой, сквозь тонкую щель следил за братом, боясь хоть на секунду отвести от него взгляд. Он понятия не имел чего теперь ожидать от Влада, но, если тот опять решит себе как-то вредить, он в любую секунду готов сорваться в попытках его остановить. Мальчик не знал, как теперь быть, только с ужасом наблюдал за близнецом, совсем теряющим человеческий вид. Тот продолжал себя обнимать и неторопливо раскачивался в углу кровати. Глаза застилала соленая пелена, а простыня уже пропиталась слезами, вынуждая Сергея прижиматься щекой к мокрой ткани. Ребенок боялся даже пошевелиться и дышал через раз. Ему казалось, что любое его лишнее движение, снова вызовет у Влада новый приступ этого страшного и непонятного безумия. Сергей уже миллион раз прокрутил все случившееся, раз за разом коря себя за то, что вообще полез к брату. Ну кошмарил близнец, ну и спокойно бы кошмарил себе дальше. Не в первый раз же. Покричал бы и успокоился, и было бы все, как всегда. А сейчас… Это невозможно больно даже просто наблюдать. Происходящее не вписывалось ни в какие рамки познаний Сергея, Влад абсолютно себя не контролирует. Создавалось ощущение, будто сознание вовсе покинуло близнеца, оставив телу набор несвязанных, примитивных эмоций, с которыми оно не справляется. Сережа поджал руки к груди и тихонько скрутился в позу эмбриона, но такая попытка себя успокоить была слишком жалкой и не помогала. Все нутро выжигал страх за брата и еще больше пугала своя абсолютная беспомощность. Он не может успокоить Влада, не может даже просто прикоснуться к нему … И что теперь делать он тоже не знает, но видит, чем чревато его бездействие. Он сейчас мечтал увидеть привычного злого близнеца, пускай он раскричится, пускай наругается непонятно за что, пусть даже устроит драку на пустом месте. Сейчас Сергей готов был все это перетерпеть, лишь бы не видеть этот психоз, причину которого он так и не понимает. Нос уже перестал дышать и начинал слишком громко хлюпать, от чего пришлось вдыхать через рот. Сделав пару сиплых, но тихих вздохов, Сергей замер и насторожился. Влад на пару минут затих, от чего младший мальчик весь обратился во внимание. Сергей с животным ужасом ожидал его дальнейших действий, мысленно молясь, дабы тот ничего не вытворил. Но Влад пока только молчал и просто сидел, пустым взглядом вперившись куда-то в стену. Сергей слегка заворочался, пытаясь незаметно утереть свой нос, иначе он слишком громко хлюпает и привлекает внимание. Старший близнец, слыша этот шорох, как-то нервно дернулся и теми же рваными, механическими движениями утер свои глаза. Замерший Сергей всем своим видом пытался притвориться спящим, не желая нервировать брата. Тот же еще какое-то время отсутствующим взглядом осматривал спальню, после чего резко вскочил с кровати и очень быстро вышел из комнаты. «Успокоился?» — с надеждой пронеслось в голове Сергея. Он очень надеялся, что это действительно так. Слегка откинув одеяло и чувствуя, как буквально захлебывается в собственных слезах и соплях, ребенок поспешил утереть лицо об подушку. Внутри все так же колотилось непонимание и требование хоть что-нибудь сделать. Но вместо этого ребенок продолжал лежать на кровати и со страхом всматривался в приоткрытую дверь. Он хотел пойти за братом, но боялся снова его разозлить, от чего только страдальчески лежал и ждал, ощущая себя абсолютно бесполезным. На часах было уже полшестого утра, а мальчик все так же трусливо вслушивался в тишину коридора. Мысленно умоляя близнеца не сделать ничего дурного, младший клялся самому себе, что впредь будет куда внимательнее к брату. Плевать уже на все их недомолвки, плевать на любые обиды и даже подлости. Сейчас он готов ему простить что угодно, лишь бы он вернулся в норму. Да и какие могут быть недомолвки, когда у брата проблемы явно сильнее, чем он мог себе представить. Плевать уже даже на их гипотетическую связь с Марго. Если девочка хоть как-то радует Влада и сглаживает вот «такое», пускай забирает, ему не жалко, как-нибудь перетерпит и не будет к ним лезть. Лишь бы близнец был в порядке. *** Старший мальчик, склонившийся над раковиной, бездумно всматривался в белую эмаль. В голове была абсолютная, бескрайняя пустота, выжавшая из него все эмоции и чувства. Тело, руководствуясь годами отточенными привычками, завело его сюда, требуя, чтобы тот умылся. Какая-то часть сознания еще пыталась делать хоть что-то рациональное, по крупицам собирая все то, что разбил нервный срыв. Рука трясущимися пальцами провернула вентиль, а пустой взгляд с тем же безразличием наблюдал за вырвавшейся из крана струей воды. Было ощущение будто внутри взорвалась ядерная бомба и напрочь стерла все человеческие чувства, оставляя ему только способность двигаться. Подставляя ладони под холодную воду, ребенок стоял над ней слишком долго, совершенно не понимая, что теперь с ней делать, но все же ополоснул лицо и поднял голову. Грязная зеркальная поверхность отразила измученное лицо и пустые глаза, с болезненной безучастностью смотрящие на него из холодного стекла. Влад с тупой отстранённостью коснулся зеркала, желая прикоснуться к отражению, но оно было холодное и все такое же безучастное. В голове на пепелище сознания вновь вспыхнул какой-то огонек мучительной боли. Как же он ненавидит это лицо и также отчаянно его любит. Как же не хочется его видеть… *** Сергей и так весь измученный страхами, теперь нервничал от отсутствия близнеца. Даже сидячий в таком невменяемом состоянии, Влад хотя бы был на виду, а теперь младшенькому кажется, что тот отсутствует слишком долго. Внутри все так же жглось раздражение на себя за свою бесхребетность. С одной стороны он хочет пойти и проверить брата, с другой — это может привести еще к каким-то выходкам со стороны Влада. Остается довольствоваться только самобичеванием и упоением в своей бесполезности. За стеной со стороны туалета послышался надрывный горестный крик, даже не крик, а скорее вой, от которого у Сергея все похолодело внутри. Брат вовсе не успокоился. Комнату на мгновение оглушил звонкий бающийся грохот и Сергей замер, тихо всхлипнув. Вслед за грохотом, послышались звенящие капли стекла, падающего на пол, а за ними упало что-то тяжелое, будто в соседнем помещении обвалилась стена. Как же страшно. Мальчик трусливо подтянул к себе ноги, задаваясь все тем же вопросом «что происходит со старшим?». Звуки, доносившиеся из туалета, казались бесконечно долгими, но вмиг прекратились. Вновь воцарилась звенящая тишина, пугающая своей мертвенностью. В этой глухой тишине Сергею уже стало совсем невыносимо, и он резко подорвался, всё-таки вознамерившись вернуть брата в комнату и пускай тот бесится здесь. Плевать… Если ему хочется вести себя настолько неадекватно, то пуская срывается на младшем. Он уже готов принять на себя все, что происходит с братом, даже если это чревато отдыхом в больнице с тяжелыми травмами и переломами. Но его героизм быстро прервался запутавшейся в пододеяльнике ногой. Ему было лень нормально заправить одеяло, а теперь оно решило отомстить настолько подлым образом и заставило младшего сползти на пол, где он продолжил нервно трепыхаться в пододеяльнике, пытаясь из него выпутаться. Тем временем в комнате вновь стал различим знакомый и вызывающий ужас скулеж, перетекающий в надрывный завывающий стон. Сергей перестал дергаться в одеяле и замер, вслушиваясь в этот щемящий душу вой. — Господи… — прижимая ладонь ко рту, младший Разумовский полностью растерял мысли. Нет, брату нужен не психолог, а кто-то намного серьезнее. Теперь уже без вариантов, он сегодня же побежит обзванивать всех, кого можно. Похоже, на фоне бессонницы и кошмаров, Влад всё-таки повредился рассудком и его нервы окончательно сдали. Сергей всё-таки смог откинуть одеяло и вновь подскочил, вознамерившись вломиться в туалет, но услышал, как дверь в него сама хлопнула. Это разом сдуло с младшенького весь героический налет, и он снова ощутил себя слабым и бесполезным. Не дожидаясь, когда брат войдет, он опять плюхнулся на кровать, загребая на себя комок одеяла, прижал его к лицу, пытаясь снова прикинуться спящим. Комнатная дверь не спеша скрипнула, и младший мальчик незаметно приоткрыл один глаз. В нос сразу же ударил сладковато-железистый запах. На пороге комнаты стоял окровавленный Влад. Он, вяло утерев лицо ладонью, размазал по щеке алый след и ещё сильнее измазал его. Сергей видел, как с его правой руки тонкой струйкой стекают вязкие багровые капли, образовывая на полу мелкую лужицу. Старший близнец не обращал на это никакого внимания, продолжал стоять на пороге и с вымученным раздражением осматривал комнату. Потом резко сорвавшись с места, он быстро подошел к шкафу, грубым движение вырвал ящик, где хранились лекарства. Ящик от такой силы вывернулся наружу, выбрасывая все содержимое на пол, но старший мальчик не обращал на это внимания и просто подхватил бинт. — Кхех… — внезапно хрипло рассмеялся Влад. В тихой комнате этот жуткий каркающий смех казался чем-то инородным, от чего по телу Сергея пробежал вязкий липкий страх. Младший мальчик уже не знал, как реагировать. Если брат смеется, то значит отпустило? Но эта внезапная веселость была ничуть не лучше предыдущих выходок. — А ведь полегчало… — со странным удивлением обратился сам к себе Влад и наспех перебинтовал кровоточащую руку. Небрежно отшвырнув от себя уже ненужный бинт, он вперился пронизывающе холодным взглядом в притворяющегося спящим Сергея. Сейчас хотелось его убить. Просто подойти и придушить. Мелкий гадёныш сам полез, разрушив последние остатки самоконтроля. Сам спровоцировал, сам убил в нем последние нормы морали. И что теперь? Теперь Сергей сладко спит и ничего его не волнует, а он получил свой первый нервный срыв и абсолютное отвращение к себе. Впрочем, а чего он ожидал? Будто Сергей с радостью запрыгнет на него, сплетаясь с ним в жарком поцелуе? — О, да… — сделав саркастичное замечание своим фантазиям, мальчик снова рассмеялся, но это был нервный, надрывный смешок, в котором чувствовалась неприкрытая боль и горечь. Но теперь-то он наверняка знает — младший ни в каком виде, кроме как в статусе брата его не видит. И это правильно, хотя бы один из них нормальный. Влад устало вздохнул, осознавая мрачные перспективы их совместного будущего. Сергей не идиот и точно понял его намерения. Ладонь неприятно резануло, адреналин схлынул, и привычная чувствительность вернулась, принося с собой острую боль. Он и так опустошен до дна, а последний всплеск эмоций высосал даже будущие запасы. В глазах стало темнеть, и картинка поплыла. Тело, истерзанное сегодняшней ночью, не просило, а требовало оставить его в покое и дать уже отдохнуть. Сергей, чувствуя на себе колкий, пронизывающий взгляд, попытался не съёжиться под ним и не выдать себя, боясь спровоцировать брата еще на что-то. Но старший, как-то совершенно бездумно отвернувшись, мешком завалился на кровать и сразу же затих. Младший Разумовский немного полежал, вслушиваясь в сиплое дыхание близнеца, но тот, кажется, спал. Тихонько выбравшись из-под одеяла, мальчик опасливо встал, стараясь не издавать ни одного звука и подошел к кровати брата. Тот действительно отрубился, похоже полностью истощив весь свой нервный запас. Слезы и так не высыхали на его глазах, а теперь потекли с новой силой. Весь близнец был перемазан кровью и от этого вида к горлу подкатил комок. Внутри так гадко, так противно и отвратительно. Младшенький, утерев нос, очень аккуратно прикоснулся к брату, пытаясь взглянуть на его руку, но тот спрятал ее под голову. Сережа, тихо отступив, не понимал, что сейчас делать. Но что-то делать надо. Нога коснулась небрежно выброшенного бинта, и мальчик машинально нагнулся его поднять, заодно собрав пару укатившихся баночек с йодом или зеленкой. Эти движения были чисто механические, заставляющие тело не концентрироваться на увиденном. Задвинув выпавший ящик обратно, Сергей тяжело вздохнул, ощущая как пяткой размазал что-то влажное. Грязные кровавые капли тонкой вереницей тянулись за дверь. Ребенок с мрачной обреченностью последовал по их следу, с каждым шагом осознавая, насколько страшная картина его ждет в туалете. Глубоко выдохнув, Сергей трусливо открыл дверь в уборную и мгновенно оторопел. Он думал, что морально готов увидеть последствия выходок брата, но нет…