Охота на ведьм

      Тишину нарушали только шаги охотника. Хвойные шапки высоких сосен не давали свету как следует пробиться к земле. Поначалу было сыро, холодно и мрачно, однако после нескольких минут погружения вглубь леса стало потихоньку светлеть: выглядывало из-за облаков негреющее осеннее солнце, сосны редели и сменялись полупрозрачными, почти опавшими осинами и берёзами, одетыми в пёструю парадную листву по случаю середины октября. Ни одного дуба вокруг не показывалось.       Захар был уверен, что идёт правильно. Если повернуть направо и пройти версты две, а то и меньше, можно выйти к реке. Если долго идти налево — покажется дорога, ведущая в ближайший город. Кажется, нападения на деревенских жителей происходили именно на ней.       А если продолжать двигаться прямо — кругом будет лес, да и только. Хотя нет, не только: ещё ведьма где-то неподалёку.       Немного подумав, Захар сменил курс, чуть повернул и направился в сторону реки.       Почти час назад он оставил деревню и с тех пор не встретил ни одной живой души. Лес как будто замер, не издавая ни звука; лишь ветер гулял где-то наверху, в кронах, срывая с веток последнюю листву. Ни букашки, ни пташки… Насекомые — чёрт с ними, не жужжат и ладно, осень, в конце концов, уже, поди, подохли от холода. Птицы? Улетели куда потеплее, должно быть. Но звери? Куда пропали они? Для спячки ещё рано, да и не все лесные твари пережидают зиму в норе.       Захар потряс головой. Не время сейчас об этом размышлять, как ни крути — всё плохо выходит. Если он в чаще один, звук собственных шагов не спрятать за шумом, который могли наделать лесные обитатели. Может, ведьма давно его услышала и затаилась, поджидает.       Он застыл на миг и прислушался. Тихий то ли шорох, то ли шелест, которого он раньше не слышал, нарушал лесное безмолвие. Захар прошёл ещё немного вперёд и наконец смог определить непонятный звук — журчала вода в реке; до берега уже недалеко.       Чувствовал — выйдет на свою добычу совсем скоро, а потому ступал осторожно, крался тихо, тише, чем дикая лесная рысь. Делал несколько шагов и, едва-едва дыша, замирал, прислушиваясь, затем шагал снова. И в конце концов услышал; охотничье чутьё ещё никогда его не подводило.       Оттуда, куда он направлялся, кроме плеска воды доносились другие, почти неразличимые звуки. Захар приблизился ещё и вслушался. Слух не обманул — у берега точно кто-то есть. Снова подкрался поближе и окончательно убедился, что у реки находится человек.       Женский голос раздавался издалека, и разобрать редкие слова не выходило. Кроме голоса был слышен ещё какой-то стук и плеск, и, воспользовавшись наделанным ведьмой шумом — это она, сомнений нет! — Захар, оставшись незамеченным, быстро подскочил поближе.       Засадой послужили кусты, достаточно густые, чтобы его было не разглядеть, но через которые открывался хороший обзор. Прямо за ними находилась небольшая полянка, три её стороны были окружены такими же зарослями и деревьями, а четвёртая примыкала к берегу, откуда всё ещё доносились те человеческие звуки.       Вдруг из-за кустов, загораживающих реку, на миг показалось движение — мелькнула и тут же пропала светловолосая голова. Захар прокрался левее и притаился, оценивая положение. Позиция была просто идеальной: берег и сидевшую у воды ведьму, повернувшуюся к нему спиной, было видно как на ладони. Ничего не заслоняло обзор, не мешало прицелиться и выстрелить. Захар ухмыльнулся — это будет очень короткая и лёгкая охота.       Жертва как нарочно застыла, любуясь отражением в реке и еле слышно мурлыча под нос какую-то мелодию. Беспечно наслаждалась последними мгновениями своей жизни. Как же просто её сейчас убить!       Он выпрямился, выглядывая из своего укрытия, вскинул давно готовый арбалет, заряженный остро наточенной и заранее обмокнутой в ядовитую смазку короткой стрелой, больше похожей на длинный дротик, и прицелился.       Так необычно. А ведь это правда самая лёгкая охота в его жизни — подкрасться со спины и подстрелить, что может быть проще? Ни погони, ни драки, ни выслеживания, ни многочасовой засады. Часто монстров приходилось убивать в жёсткой борьбе, пачкаясь в их крови, слыша прямо над ухом их мерзкое дыхание или клацанье зубов, ощущая, как чужие когти, лапы, реже — руки, впиваются в его тело, навечно оставляя шрамы. Привычнее было одерживать победу, самому находясь на волосок от гибели. А сейчас стрела молниеносно вопьётся в затылок, и он не увидит предсмертной агонии, не услышит последних стонов, не ощутит, как дёрнется перед тем, как навсегда застыть, тело жертвы. Разве только полюбуется потом на труп, до того как отрежет голову — вот и вся охота.       Захар был решительно готов. Ведьма уже на прицеле, осталось сделать одно маленькое движение — и работа окончена.       Он шевельнул пальцем, и стрела, сорвавшись со стремени, полетела точно в цель.       И не долетела.       Ведьме потребовалась жалкая секунда, а то и меньше, чтобы крутануться с лёгкостью поймать одной рукой пущенную ей точно в затылок стрелу. Она застыла снова, держа в нескольких сантиметрах от лица ловко перехваченное орудие, что несколько мгновений тому назад должно было проткнуть неё насквозь, и, чуть скосив глаза, рассматривала зажатый в пальцах предмет.       Оторопевший Захар, потеряв несколько драгоценных секунд, пока дивился ведьминому трюку, с небывалой скоростью принялся перезаряжать арбалет, уже не заботясь о том, чтобы не наделать шума. Руки слаженно двигались сами по себе — отточенная привычка — даром, что сердце колотилось, как бешеное.       Ведьма неспешно поднялась с земли.       —Какая занятная вещица!.. — нарочно громко и задорно заговорила она, отшвырнув стрелу, —Только вот откуда она могла здесь взяться?!... В этом чёртовом лесу кроме меня совсем никого нет!.. — продолжила она с явной издёвкой, —Или?.. Неужели ко мне кто-то пришёл?! Как славно! У меня давно-о-о не было гостей!..       Сквозь ветки кустов Захар мог видеть каждое ведьмино движение. Медленно-медленно вышагивая по поляне, она направлялась точно в сторону его засады.       —Я, конечно, не понимаю, для чего нужны эти прятки, — фальшиво кокетничая, продолжила вещать ведьма, —но если так хочется в них поиграть, то так уж и быть!.. — воскликнула она, —Мне водить, да? Хорошо!.. Я иду искать! Кто не спрятался — я не виновата!..       Арбалет был готов, Захар — не очень. Ведьма неторопливо приближалась.       —Я ещё ни разу не проигрывала!.. — воскликнула она, вскинула руку, и загораживавшие Захара кусты мгновенно раздвинулись.       Сердце пропустило удар.       —Приветствую! — радостно вскричала она, сверкая глазами и бешено улыбаясь.       Короткая оторопь, больше похожая на испуг, прошла быстро. Захар, чтобы не сбиться с прицела, поспешил выстрелить.       От летевшей в грудь стрелы ведьма ловко увернулась, изящно уклонив корпус, как будто в танце. После чего тут же выпрямилась и снова продолжила двигаться к нему.       —Ах!.. Нет, это совсем никуда не годится! Стрелять в безоружную женщину!..       Она была уже близко. Захар, точно не зная, зачем, решил попытать счастья в третий раз.       —Где твои джентльменские манеры? Или это теперь такие правила приличия при знакомстве с дамами — пускать в них стрелы? Ну, знаешь ли! Я бы всё-таки предпочла здороваться по-старинке.       Упрямый Захар здороваться вообще не хотел и, быстрее, чем когда-либо, перезарядив арбалет, выпустил третью стрелу, от которой ведьма уклонилась тем же манёвром.       —Опять он за своё! Мне это начинает не нравиться!.. — всё ещё задорно, но без тени фальши сказала она.       Захар отшвырнул ставший бесполезным арбалет и потянулся ко внутреннему карману плаща, заодно выжидая, пока соперница подойдёт поближе.       —То-то же, — улыбнулась она, увидя отброшенное оружие, —Больше не будешь в меня стрелять?       Стрелять он действительно больше не собирался. Молниеносным движением швырнув в неё раскрывшуюся на лету сеть, Захар завёл руку за спину, выуживая из чехла тонкий стальной гарпун. Пока накрытая сетью с утяжелителями ведьма не успела опомниться, встать во весь рост и выпутаться, Захар поудобнее перехватил гарпун, вскинул руку и метнул оружие точно в цель. И попал бы, если б…       Если б она не подпрыгнула, пролетев сквозь прибившие её книзу путы, словно она была из воздуха. Вибрировавший стальной прут торчал из земли в том месте, где ведьма сидела ещё мгновение назад, а сама она как ни в чём ни бывало плавно опустилась рядом.       —Ох-хо-хо, ну и ну! — звучно хохотнула соперница, —Это было ловко, правда!.. Ты меня впечатлил! Ещё какие трюки умеешь делать?       Это прозвучало так издевательски, что скажи ему те же самые слова кто-то другой и при иных обстоятельствах, он бы без раздумий кинулся в драку. Но сейчас действовать без раздумий было нельзя. Только вот на раздумья времени не было…       Захар отступил пару шагов назад, едва не запнувшись о корягу и замер, не спуская глаз с ведьмы. У него остался ровно один, спрятанный в подкладке плаща, шанс на победу.       —А может всё-таки погов… — начала и не закончила она.       Сверкнула сталь и, вращаясь с бешеной скоростью, рассекая пространство между ними сияющей вспышкой, ведьме точно в лицо полетел острейший охотничий нож.       Захар так и замер, чуть наклонившись, с выброшенной вперёд правой рукой. Соперница застыла на месте, держа перед собой руки с широко расставленными пальцами, а между ними в воздухе, в каких-то считанных сантиметрах, висел и слабо подрагивал брошенный охотником нож, направленный остриём ей в лицо.       —Х-х-ха-ха-ха!.. — звонко и беззаботно рассмеялась она, всё ещё "держа" нож, —Какой ты быстрый! Бросаешь, что надо!.. А… сам-то уворачиваться умеешь?       На её губах всё играла задорная улыбка, только глаза уже не смеялись, и в голосе за беспечными интонациями скрывалась угрожающая серьёзность. Весь её вид говорил об одном — этому большому опасному ребёнку хочется ещё поиграться, не в прятки, так в кошки-мышки, хочется похохотать над охотником-неудачником. Будет весело, будет ой как весело!.. Только кому?..       Захару уже давно стало не до смеха. Вспышкой мелькнула и тут же пропала назойливая мысль, что ловец в этой охоте уже не он, а ведьма — уже не жертва.       В подтверждение — неужто в голову ему влезла, проклятая?! — ведьма шевельнула пальцами, и висевший в воздухе нож повернулся, указывая лезвием на своего хозяина. Вовремя не заметь он этого, и молниеносно пущенный клинок впился бы ему точно в лоб по самую рукоять. Живо присевший Захар, чудом увернувшийся от верной смерти, широко раскрыв глаза, смотрел на торчащий из ствола нож и приколотый им к стволу дерева картуз, слетевший с головы от резкого движения вниз. Финальным аккордом развернувшегося действия стал заливистый смех ненавистной чертовки.       Избавившись от захватившего его ступора, побелевший от гнева Захар приготовился к решительной борьбе. Он ещё не проиграл. Даже оставшись безоружным против могущественной противницы, казалось бы, загнавшей его в угол — нет, он ещё не проиграл. Будет бороться до конца, и либо уничтожит гадкую ведьму, либо простится с жизнью сам.       Медленно развернувшись к вовсю хохотавшей сопернице лицом, он резко вскочил на ноги и, отчаянно взвыв от злости, одним мощным прыжком преодолел разделявшее их расстояние, рассчитывая застать её врасплох, повалить и сразиться врукопашную. Вместо тела поймал лишь воздух, а сам благополучно пролетел вперёд и грохнулся навзничь, поцеловав землю. На языке ощутился стойкий железный привкус.       Ещё больше разозлившись, Захар тут же поднялся, разворачиваясь на ходу, полагая, что чёртова трюкачка находится сзади. Противница в самом деле стояла за спиной, но толком её увидеть он не успел — в челюсть прилетел мощный удар сапогом, и, потеряв равновесие, Захар снова повалился на землю.       —А ты настырный, — сказала ведьма, наклонившись к скорчившемуся от боли охотнику, —Не хочешь сдаваться, я смотрю?       —Не хочу, — прохрипел Захар и, улучив момент, резко схватил чересчур близко подобравшуюся к нему чертовку за волосы, рванул на себя и что было силы ударил её лбом.       О чём вскоре пожалел.       Ведьма, вскрикнув от боли, накрыла ладонью его сжимавшую волосы руку и вместе с "прицепом" взлетела в воздух. Застыв в верхней точке, она отпустила руку, и Захар грохнулся вниз, больно ударившись о землю. Ведьма как ни в чём ни бывало опустилась рядом.       —С тобой, видимо, по-хорошему, не получится, — жёстким голосом произнесла она, утирая рукавом платья разбитый нос.       У её ног корчился ушибленный Захар. Думал — снова отмудохает. Не стала; ведьме драка уже надоела.       —Сам встанешь или помочь?       —Себе помоги.       —Ясно.       Не успел он опомниться, как неведомая ведьмина сила схватила его за ворот и поволокла по земле. Брыкался из последних сил, но из невидимой хватки не вырвался, пока не оказался усаженным под дерево спиной к толстому стволу, лицом — к своей ненавистной противнице. Ведьма присела на корточки в нескольких шагах от него, подпёрла щёку рукой и, сладко улыбаясь, принялась разглядывать свою жертву.       —Хоро-о-ош.       Захар вместо ответа звучно сплюнул кровавую слюну.       —Ну? Откуда к нам такого красивого барина принесло?       Хотел было ругнуться, но передумал; лишь кинул на ведьму дикий, полный ненависти и готовности убить взгляд.       —По какому делу наведался?       —А то не знаешь!       —Не знаю. Заблудился? Ха-ха-ха-ха-ха!..       Смех — будто серебряный колокольчик звенит. Хохочет, заливается — позабавилась своей шуткой; весело ей глядеть на подавленного врага, радостно понимать, что его разбитое тело и обагрённое кровью лицо — её рук дело. Смеётся легко и непринуждённо, совсем как малое дитя. Захар детей ненавидел.       Он чувствовал и понимал — любая атака обернётся провалом; руки-ноги едва слушаются, да и соперница слишком сильна. Ядовитый отвар из ненависти к проклятой ведьме и злости на собственное бессилие бурлил в душе, ещё чуть-чуть — и пар бы из ушей пошёл от гнева. Чем сильнее закипала злоба, тем сильнее обострялось желание прикончить чёртову гадину. Даже ценой своей жизни.       А ведьме, на лице которой заиграла шаловливая улыбка — куда только след от удара делся? — всё происходящее доставляло безумное наслаждение.       —Ну колись. Сам на меня набрёл или подсказал кто?       Захар не отвечал, только сипло дышал.       —Значит, не сам. Деревенские, поди?       Молчание.       —Язык прикусил или что? Эй, ау, я с тобой разговариваю!       И чтобы наверняка достучаться до безмолвного охотника, ведьма поводила рукой у него перед лицом, щёлкая пальцами, при этом заискивающе смотря в глаза. Наглый жест был сделан с таким невинным видом, что Захар мгновенно рассвирепел. Схватив валявшуюся неподалёку ветку, он швырнул её в ведьму, не с целью прибить, но выплеснуть ярость.       —А!.. Ну, знаешь ли!       Одно движение пальцем, и Захара резко крутануло, дёрнуло и подбросило в воздух. Точнее, подвесило — с трудом, но разглядел, как от сапога к ветке дерева протянулась толстая сверкающая нить, появившаяся по воле ведьмы. Полы плаща опали вниз; к голове прилила кровь.       —А! Сх-х-х!..       —Если ты и в таком положении умудришься в меня чем-то швырнуть, то я даже не знаю…       Где-то между носом и горлом неприятно забулькало и потекло туда, куда не надо. Воздуха стало не хватать.       —Переверни меня!.. — хрипло заорал он близко подошедшей ведьме в лицо.       —А то что?       —Переверни, дура!..       Отчаянное дёрганье и сипы, видимо, подействовали. Захара перевернуло снова и подкинуло ещё выше; в этот раз подвесило за обе руки. Ведьма оттолкнулась от земли и грациозно опустилась на толстый дубовый сук рядышком с болтавшимся в её путах, словно распятым на кресте Захаром.       —Так лучше?       —Не то слово!       —А поблагодарить?       —А по мордасу не съездить?!       —Попробуй. Ха-ха-ха!..       Снова этот убивающий смех! Захар было дёрнулся, чтобы как следует вмазать сто раз драной поганке по её нахальной роже, но вышло только качнуться в воздухе. Ведьма, наблюдая за его потугами, залилась пуще прежнего. Лицо скривилось от гнева, и он закричал:       —Сучка ты, нехристь поганая!.. Не знаю, что ты удумала, но коль убивать собралась — убивай! Помучить хошь, поиздеваться — так мучь! Только сказать я тебе ничего не скажу, сколько ни изводи!.. Поняла, ты, курва драная?! Хоть до смерти пытай — шиш тебе!..       Ведьма внимала с большим интересом.       —А, да!.. Лучше правда убей! Коль не убьёшь, а отпустишь, так я вернусь!.. А если вернусь, то уж точно тебе конец! Убью, тварь, тебя, жив ни буду — убью!.. Лес этот, чтоб его, сожгу, но до тебя доберусь!.. Со свету сживу!       Ведьма елейно улыбалась, слушая его пылкую речь.       —Всё сказал?       —А чё, ещё хошь?!       Она хитро осклабилась и, скрестив руки на груди, ступила по ветке пару шагов по направлению к нему. Захар следил за каждым её действием, бешено сверкая глазами.       —Убивать я тебя не буду, — спокойным голосом проговорила ведьма, а затем совершила абсолютно невообразимое действие.       Она легко оттолкнулась от толстого узловатого сука и одним изящным прыжком заскочила прямо на Захара, припечатав его вплотную к стволу дуба.       —Ты мне ещё пригодишься.       Руки лежали у него на плечах, колени сжимали торс, голос ласкал слух, как соловьиная трель.       Она не была похожа ни на деревенскую крестьянку, ни на городскую жительницу. Захар за свою холостяцкую жизнь повидал достаточно разных баб; видал и красивых, и дурных, и глупых, и ещё глупее, чем глупые, но такую — встретил впервые. Кожа светлая-светлая, ровная и чистая; губы по цвету, как спелая вишня, мягкие и нежные, ещё не прикасаясь к ним, Захар был уверен, что нежные, не обветренные и обкусанные, как у пастушек. Из-за светлой чёлки проглядывали молочно-белый высокий лоб и изящный разлёт бровей; короткие и ухоженные волосы лежали прямо, лишь концы загибались у шеи. И глаза — тёмные, глубокие, как два колодца, жгучие и умные. Изучали, плавили его, оторопевшего от внезапного манёвра, прищуренным взглядом.       Обычные бабы с такой и рядом не стояли. То, как она двигалась, как говорила, как держала себя, как выглядела, да даже как дышала, превозносило её до уровня дворянок, если не королев. Уверенная, сильная, смелая, красивая (что уж там, действительно красивая), умная…       Одним словом — ведьма.       Резкое осознание положения сдуло накативший на него шок от её внезапного финта. Захар задёргался всем телом и заорал.       —Чё творишь?! Слезь с меня живо, слезь!       Не слезла; вцепилась ещё крепче, чтоб не упасть.       —А ну тихо.       Оба застыли, она — схватив его за подбородок и глядя на его грязное подбитое лицо, он — недоумённо замолкнув, уставившись на неё непонимающим взглядом.       Вдруг из груди ведьмы вырвался какой-то непонятный (томный?..) еле слышимый вздох, веки распахнулись, и она подалась вперёд, соприкоснувшись с ним губами.       Мягкие, нежные, как он и думал… и руки так ласково гладят его кожу… и целуется так приятно, так сладко… Лучше всех пастушек вместе взятых.       Пастушка! Деревня, откуда он пришёл! Жители, указавшие ему дорогу! Охота!!!       Молнией разрезавшая сознание мысль, вырвала его из неги запретного поцелуя. Он на охоте! Целуется с той, которую обязался убить!       Захар замычал и задёргался. Ведьма разорвала поцелуй.       —Не трожь меня, не трожь, лярва! Убью!..       —Да ты только кричишь, а что-то всё не убил… — с издёвкой ответила она.       Не зная куда себя деть от отчаяния (несмотря на то, что магические светящиеся верёвки держали крепко, и деваться ему было некуда), Захар смачно плюнул в надоедливую гадину. Попал точно в щёку. Ошарашенная ведьма сдавленно ахнула и оттёрла кровавый плевок с лица.       —Ах ты… некрасиво так обращаться с дамами!..       —Какая ты дама?! Шалашовка ты драная, а не дама!       Ведьма без особого труда выдержала его гневный взгляд, при этом как-то странно усмехнувшись, смотря ему в глаза.       Только сейчас до Захара дошло, зачем он мог быть ей нужен. Заколдовать хочет! Превратит в какую-нибудь мерзкую тварину и!.. Страшно подумать, что может сделать. Потому и привязала, и целоваться полезла, и пялится на него так!..       И будто в подтверждение его тревожных мыслей ведьма вскинула над ним руку.       —Не смей, не вздумай!.. Тебе же хуже будет, чёртова ты падаль!       Зажмурился и замотал во все стороны головой, усиленно пряча взгляд, но ведьму это не остановило. Дотронулась одним пальцем до его лба, заставив замереть и распахнуть веки. Последнее, что Захар запомнил из своей вылазки в лес — нависшую над ним фигуру и источающие ослепительный синий свет глаза ведьмы.