Безумие на дне бутылки.

      Прошло немало времени с того момента, как Джейсон отключился, до нынешнего, где он открыл глаза. Тело его ломило и трещало, будто во всех направлениях на коже существуют швы, которые прямо сейчас расходятся. Словно он проткнутая тряпичная кукла в руках неопытного, злого на жизнь, представителя вуду. Но даже так, будучи сплошным решетом, находясь на волоске от гибели, эта нашпигованная иглами болванка колется, как ехидна и продолжает представлять угрозу.       Ноющая боль поглощала Ваасовского визитера с головой, пока сквозняк из-под двери крался внутрь, аки часовой, что вынужден подсматривать за неудавшимся беглецом через щель, вгоняя при этом ветряные лезвия прямо в косточки на заледеневших ступнях. Он исполнял роль и палача, и шута, и игл под ногтями. Ветер в этих краях ужасен. Он прячется в горах в знойную погоду и устраивает вылазки лишь во время грозы, и смерчей; точно также, как Ваас, который всегда вылавливал Джейсона, когда парень был уязвим. Ожидая того в грузовике, преследуя в наркотических припадках, провоцируя на порывы дурманящей ярости. Хитрожопости и харизмы испанцу не занимать, отнюдь наоборот. Джейсон пошевелил пальцами левой руки, было неприятно. Повода расслабиться и притвориться, что ты в якобы отключке, не представлялось. Номер не вип эксклюзив и на голову уже начали капать жуткие мысли. Да так стремительно, что заледенели жилы между пальцами ног. Воняло страхом, отчаянием и потом. Само существование здесь - пытка. Броди очень хреново себя чувствовал. Ступни он не чувствовал вовсе.       Шанс сбежать из севшего на мель судна был упущен, а возможность серьезного выбора между свободой и безумием дается лишь единожды. Контргамбит, при одном неверном шаге преобразовался в цугцванг. "Эта игра не твоя, Джейсон." Безрассудная ярость сыграла в минус. Шах. Любые действия нужно просчитывать, если на кону твоя жизнь, покуда бывает поздно даже учиться на ошибках. Только смертник слепо идет на поводу эмоций, тем самым загоняя себя в одно помещение с желающим отчекрыжить ему голову, или с чертовой дюжиной таких желающих. Рисковый и ебанутый. Джейсон именно из тех, кто постоянно лезет в залупу.       Рубка больше не казалась спасительным участком острова, теперь в ней все стало иначе. Выжить обычными, провернутыми тысячу раз путями, увы, не получится. Замкнутое, тесное помещение, оставляло без шанса на маневр. Напротив - выживший враг с неизвестными, но явно не добрыми мотивами. Подмоги ждать неоткуда. Вся она в одночасье стала волной негодующего и бурлящего в сторону Броди говна. Голова нахального чужака, на местном аукционе, наверняка, уже сейчас была бы продана за несколько миллионов долларов, а когда-то Ваас за мошонку предлагал десятку... Мелочно. Ставки идут на повышение, и раньше, хорошее бабло, однозначно, тоже мотивировало бы безмозглых бандитов на более слаженные действия. Жадность фраера сгубила. Почти.       Нынешний завсегдатай этого корыта все это время завороженно царапал ножичком по панели, словно археолог, сильно увлеченный своими раскопками. Сталь отвратно поскрипывала через раз, а старая облупившаяся краска, вместе с металлической стружкой, падала сидящему на колени. Пират, кажется, этого не замечал. Он пребывал где-то в своих мыслях. В том развитии событий, где далеко-далеко, в лагере, в начале их с Белоснежкой знакомства, никто из клетки не вырвался. Там где нет Цитры и Хойта, там, где он единственный Бог острова. Там, где царит его тирания.       Выключенный Броди сейчас совсем не интересен, как объект издевок, ведь было гораздо приятнее, когда этот ублюдок пытался выстроить диалог, пока его бьют, дергался, кричал, молил, залупался и просто реагировал на его, Вааса, присутствие.       Монтенегро терпеливо ждал. Его лицо выражало спокойствие вечно голодного удава. Игрушка, рано или поздно, очухается и поплатится за содеянное на острове. Ваас знал, насколько Броди его ненавидел, как он всем нутром желал выпустить ему кишки тогда, в их последнюю встречу и то, на сколько обидно будет беложопому, когда проснувшись, он еще раз осознает, что не добил. Что наркотики расползлись глистами по его желудку, высосали через трубочку весь мозг, вселили отчаянье в огрубевшее сердце, и главное, что они сделали - это поместили в опустевшую оболочку вкус мнимой победы и вечную жажду вражьей смерти. Сначала, дело было в брате, а потом, в свойственной обкуренному безумцу ломке. Очередная смерть очередного антагониста - как доза. Без нее уже сложно представить жизнь. И так хорошо, что на острове еще было много кого “можно” замочить. Джейсон съехал с катушек. Давно. Их с Ваасом война бесконечна и никогда не закончится фанфарами. Вечное возвращение и стопроцентная встреча после смерти. "Ты - это я, дождись меня в аду!"       У Джейсона, от одного только внешнего вида сидящего, внутри все переворачивалось: "Он будет пытать меня и договориться уже не получится. - Помутненный взгляд, ужасаясь, метнулся на оружие в чужих руках. - Вот также в печени прокрутит!"       Броди не верил в судьбу, но ножик-хуежик грозился стать его проводником на тот свет не первый раз за сутки. Из огня да в полымя. Сам нашел себе палача. Угораздило. Быть связанным в собственном временном укрытии, выжившим врагом, по рукам и ногам, все в тех же многострадальных штанах - не пожелаешь никому. Штаны явно следовало просушить лучше. Парень поморщился.       Не заметить, что американец очнулся, было трудно, покуда тот, спустя пару минут, удивленно задергался, пытаясь вытащить хотя бы одну конечность. Попытки сбежать не прекращаются, даже если человек вкурсе, что они бессмысленны. Бороться приходится всегда. Жизнь - штука единственная, и не подарок, как вам твердят. А наилучшие пути, которые изначально даны на отступление - идут строго нахуй…        Джейсон не сводил испуганных глаз с лица напротив, пока продолжал глупые попытки освободить правую руку: “Мне точно пиздец...” - Он не ощущал ни одной прохудившейся части веревки, ни одной лазейки, ничего. Крепкая и плотная, она прилегала к запястьям, корпусу и ногам. Кожа синела от усилий. Ваас, молча смотрящий на пленную, изворотливую тушку, словно в ответ на потуги, загадочно улыбнулся. Немудрено. Зрелище пред лицом весьма забавное. Будто червяка лопатой располовинило, а он еще на что-то надеется, извивается. Лучше б притворился спящим, ведь беда исходила оттуда, куда изначально смотришь.       Мужчина медленно поднялся, и размявшись, щелкнул затекшей шеей:       --- О чудо! Кто это у нас здесь? Спящая красавица, что, наконец, подняла свои веки?! А я думал, уже не дождусь! - Монтенегро манерно хихикнул и расплылся в гримасе, что нагло спер у самурайской маски. Он был несказанно рад, как неделю ждущая хозяина собака, и разве что, только не похлопал пробуждению жертвы. Ожидание принесло свой запретный плод. Такой беззащитный и испуганный бледнолицый мальчишка, сегодня и впредь, существует только для него. Никакого шанса на побег не может быть, когда самолично приглядываешь за объектом своей ненависти и никто не отвлекает. Мужчина источал лишь злобу, кристально чистую, неприкрытую. Джейсон последний раз дернул руку и замер: "Я точно попал."       Ваас шагнул в сторону пленника хищной, львиной поступью, исполняя в воздухе нетипичные вензеля ножом. Еще один ритуал перед смертью. И на этот раз, точно проигрышный для американца. Пара вдохов, пара шагов и вот он, финал пьесы. Джейсон сглотнул и слегка отодвинулся назад, скользя пяткой по полу. Отсрочить смерть не особо помогло, лишь стул предательски накренился, грозясь рухнуть и полностью обездвижить сидящего. Ваас шел к нему без спешки, явно хихикая про себя. Ужасный человек с ужасными намерениями.       Оружие перелетало из руки в руку столь же ловко, как у факира огненные палки. Взгляд неотрывно блуждал по сидящему парню и на нож смотреть вовсе не было нужды. Добыча манила своей живучестью, а движения рук, уже окончательно и бесповоротно, отточенные, были доведены до автоматизма. Завораживающее изящество. И когда только научился? А может всегда умел? Этот широкоплечий, высокий, с неизменным ирокезом и поведением глумящейся гиены пират, заполнял собой все внимание и пространство. Скульптурное тело. Гора мышц с ровным загаром, которая внешне смотрелась гармонично, а не уподобившись глазированному сырку. Само великолепие поцеловало все его тело. Выбор вселенной неоспорим.       Расстояние между мужчинами было не больше трех метров, но сокращалось так неторопливо, точно это была первая прогулка по ковровой дорожке самой красивой и сексуальной из моделей. Променад убийственного бронированного танка, на который смотрела единственная пара охуевших глаз. Казалось, даже напольное покрытие издавало тихий стон под весом испанца.       Второе пришествие - страшная красная буря. Ему не хватало лишь собственной камеры, дабы заснять происходящее. Снова шоу, что закончится в песке, у пляжа, на Аманаки. Ни намека на жалость. Глаза сияли огненными молниями. Пират, без прикрас, выглядел как режиссер фильма ужасов, где сейчас будут проводится нечеловеческие пытки, с отрезаниями всевозможных мясистых частичек тела. Они разойдутся, как шарф, по волокнам. Вот вот полетят на стол: лоскутья кожи, вырезки с ребер, ключиц, ладоней, паха, икр; и все будет продолжаться до тех пор, пока живого места на Броди не останется. Фестиваль смерти.       Кинжал сверкнул в очах испанца всего на долю секунды, но Броди успел засечь, как там, в широких зрачках, плавилась мало сокрытая жажда снова стать владельцем острова. Ваас, казалось, ждал появления подобного чужака, чтоб как следует оторваться, ждал всю свою жизнь. С неба упало не то, что следовало, но и это, со временем, начало возбуждать, переросло в игру, принесло наслаждение. После каждой их встречи, следующая становилась еще желаннее, еще яростнее. Манил запах свеже пролитой крови. Теперь, вопреки всему, он хотел только Броди, только мертвого, убитого своими руками Броди. Смерть пиздюка, испортившего спокойную контрабандистскую жизнь - стала единственным верным исходом. В рубке сгустился гиблый запах. Почти осязаемый. Сильный. Это было вне планов Броди. Его задница, от одного только присутствия выжившего врага, сжалась до ореха и вросла в стул.       --- Ох, принцесса. Вот чему тебя родители учили? Не открывай роток на чужой медок и останешься цел. Теперь новый глазок из-за тебя в двери, а я не планировал ремонт! Постоянно портишь все, блядь! Это талант! Ты очень талантливый, признаю! По другому не могло быть, все друг с другом связано, даже мы. Особенно мы! Я уже говорил тебе, что такое безумие?…       Великий монолог из давно заученной всеми на острове фразы был прерван визитом непрошенных гостей, с пустого места нарушивших "идиллию" намечающейся резни. Сначала они лезли исподтишка, "вежливо", пытаясь сохранить эффект неожиданности, а потом, осознав, что дверь конкретно так заперта и план говно, уже в открытую начали ломиться внутрь, крича что-то нечленораздельное и тупое, похожее на: "выходи по хорошему", "мы пришли поговорить", и другую чушь, на которую на острове не купится даже грудничок. Они гневались, стучали прикладами о железные поверхности и Ваас стал закипать, вспоминая Криса и фейерверк в ведре. Атмосфера настолько приближенная, что он почувствовал на том месте себя. Оказалось, не так уж и весело. Обстановка накалилась, как кованый меч. Рубка то еще ведро. Даже пердеж бабочки здесь звучит, как автоматная очередь. Лишь бы снаружи огнеметом не подогрели и С4 вместо петард не завезли.       --- Траханные вояки! Мне что больше нельзя разговаривать? И убивать? Сами то чем лучше? Даже шашлык не смогли из беложопого замутить, получается? От вас этот Бэмби, сверкая пятками, ко мне перебежал! И теперь он мой, суки дефектные! Воины они! Воины! Не то слово! Maldito idiota!* Сплошные петухи безглазые, неудачники без мозга и яиц, и сестра туда же!

Цветет этлингера в горах, Тихо водичка трепещет, Отбитые ракьят опять, Пирату испортили вечер.

      Пленник сидел почти напротив двери, охуевая с взбешенного пирата, когда "сезам" открылся. Беда не пришла одна. Зашкерится, оказывается, вообще негде, все проверяют. Для них этот архипелаг, как родная однушка, в которой Джейсон, как максимум - спрятавшийся ретривер.       Вероятность сравняться, а то и обогнать парадную в количестве пулевых, приравнивалась к сотне процентов. "Это конец" - Парень зажмурился и замер, ожидая неминуемого. Но, к счастью, все пошло не туда, как обычно. От привязанного к стулу тела, к тому же, в одних лишь штанах, гости опешили, и были награждены пулеметной очередью. Невнимательные в отряде - плешь. А без Джейсона они даже не тень от прежней угрозы ракьят. Только горстка назойливых мух.       Пират, злобно хихикая, спрыгнул с панели и приземлился на свежую мясную подушку.       --- О, hermano, вы так любезны! - Мягкая посадочка и красный фонтанчик изо рта незадачливого бойца - последнее, что увидит всяк сюда входящий. Шоу начинается. Под подошвой хлюпает человек-решето: брызгает своим наполнением, будто посмертно восхищается. Перед лицом дверь. за ней ссыкующие юнцы со своими игрушечными пукалками. Джейсон поднял глаза на врага: “Он ко всему в этой жизни готов что ли?” - то было искреннее удивление. Мужчина поражал своими навыками ведения боя, даже значительно преуспевшего на этом поприще парня.       Ваас подскочил ближе к проему, одновременно как феечка к цветку, и как снайпер к оружию. Его грации было не грешно даже начать завидовать. Шесть воинов в рубке уже валялось, как доминошки в большой луже свежей крови, а остальные ждали снаружи. Очередь неторопливая, и им же от этого будет хуже. Местные развлечения по особенному живописны и к ним быстро привыкаешь. В противном случае - умираешь.       Запах железа попал в глаза. Почему-то, здесь, в полузакрытом пространстве, он был схож с луковым душком. Броди прищурился, но лучше не стало. Все дело в эффекте самоубеждения. Он паниковал и вкупе с внешним фактором, это давало то, что парень плохо различал хуля творилось возле выхода. Фосфены юлили по светло-карим глазам, аки во время прихода. А сознавать, как там, в проходе, иногда маячит красная майка, приходилось лишь умом. Пираты на острове, сами по себе - ходячая мишень, но Ваас, при всем своем клоунски-красном маскараде, умудрялся всегда оставаться в выигрышной позиции. Его боялись. Он душил авторитетом. Даже сейчас ракьят не рисковали больше соваться к рубке, ведь то равно было бы подписать себе смертный приговор. Пришли целым отрядом, а уйдет полторы калеки, если уйдет. Любо-дорого нынче даже одним глазком посмотреть на Джейсона Броди, сразу обстрел! Выгоды никакой, сплошные потери.       Звонко хохочущий Монтенегро, из-за укрытия, длинными очередями палил по некоторым, уже улепетывающим, бойцам:       --- Куда же вы убегаете, ребята? Неужели, за подкреплением? Зачем же? Нам и без них весело, правда, Джейсон? - Радостная харя повернулась к пленнику, смотря куда-то сквозь него. Вопрос был риторический.       Отпор снаружи ощущался все меньше. Выстрелы звучали лишь из “очага возгорания”. Ракьят молчали и сие факт испанцу наскучил. Он, как никогда счастливый, выбежал прямиком в центр событий с двумя наганами, призывая гостей к встрече лицом к лицу. Что-что, а безжалостной прыти ему не занимать.       Джейсон, просиживая на прежнем месте, вспомнил свой последний, грандиозный врыв на базу к Ваасу, когда он один положил всех и был уверен, что победа над злом невероятно близка. Такой был замечательный день! Он - весь обвешанный патронами и гранатами, пуганные пираты, телевизоры, гарь, наркотики, Ваас… парень запрокинул назад голову и шумно выдохнул. "А потом еще надо будет лечь костьми на алтаре!" - так никто не сказал. Повсюду обман и недоговорки. Броди для них рвал и метал все живое, как сейчас это делает его выживший враг. А в ответ залупа с маслом и ножик, прицеленный промеж глазок. "Как это могло получиться? Что я имею на данный момент? Невезение. Оно возведено в абсолют. Я на острове, заперт, с безумцами. Повсюду предатели и враги. Живой Ваас взял меня в плен. Чертов ублюдок! Хотя это уже ему в минус, ведь от пуль пришлось спасать не только собственный зад, но и мой. Зачем это сделано? Весьма грациозно, но зачем? Ай! надо признать, что по части убийств он, сука, хорош."       Наружу, из мыслей, выдернула резко наступившая тишина. Так или иначе, по всем законам жанра, его сейчас убьют. Варианта два: маловероятно, но нельзя исключать, что, возможно, пришили пирата и Джейсона потащат обратно на алтарь; либо, в другой версии событий, всех убил Ваас, что тоже маловероятно и не сулит ничего радостного. Снова сплошь и рядом невезение.       --- Прекрасные принцы закончились, Джесси. - Мужчина зашел в рубку, грустно выдохнул и убрал оружие в тайник за дверью. - Эх! представляешь, больше никто не пришел на вечеринку, а я даже не успел вернуться, чтоб взять и дать им рассмотреть свой новый гранатомет! Ужасно! Мне не нравятся эти твои приятели, Белоснежка! - Лицо, к концу монолога, на удивление, снова выражало упоение и истому, как до пробуждения пленника.       --- Давно не стрелял. Но пошло на пользу, amigo! Теперь, суши портянки! - Мужчина тихо усмехнулся своим подколам, насыщаясь при том приливом дофамина.       Он резко переключал настроения, особенно теперь, когда враги испарились и можно было вернуться к прерванным делам. Без спешки, плывя по течению, с упоением. Смерть - лучшее, что случается в жизни, если она от твоих рук. Ох, это просто сказка неземная!       Прилив сил дернул мужчину распинывать тела по краям радиорубки. Безжизненные вояки подчинялись лучше всего, они до мерзкого совершенны в своем послушании, но к сожалению, не могут дать потерянного, былого величия. Звук ударов мяса о железо явно приносил испанцу удовольствие, но до той поры, пока он не стал, танцуя, поскальзываться на подтеках крови. Минусы в убийствах в собственном доме - на лицо, ибо ясно, что потом нужно будет обязательно вычищать биологические отходы или переезжать. Сами эти сволочи уйти не могут. А пришли то сами!       Сейчас это мало волновало. Ваас радостный крутился по помещению, словно позволяя собой налюбоваться. Ни царапины. Пуленепробиваемый какой-то. Джейсон ужасался, смотря на представшую ситуацию, на насквозь пропитанную кровью красную майку, на груду тел за чужой спиной. "Разве вместо плазмы адреналин у этого безумца?"       Когда все происходит слишком стремительно, рассудок перестает прогружать здравые ответы на поставленные вопросы. Но тут без здравых вопросов. Вышло то, что вышло, и кровопролитие - гранулы плодородия его недавнего побега. Джейсон бурлил и молча пялился вперед: "Обидчик обидчиков - это уже союзник получается? Или все же случай не тот? Блядь, да не бывает, чтоб в таком замесе присутствовало слово "тот"!" Пират закончил возиться с первой волной мертвяков, и будто чувствуя на себе "правильный взгляд" со стороны, развернулся к дверному проему, дабы высунуться наружу, и во всю глотку прокричать:       --- Заходите еще, ублюдки, бесплатный торт!       Пленник вышел из пассивно-унылого состояния и громко сглотнул, наблюдая за тем, как ловко его враг передумал раздавать накердыши покойникам и повыкидывал "загорающих" по углам за борт. Наедине - значит наедине. В логике Монтенегро все прозрачно, аки хрусталь, попробуй только доебись. События развивались стремительнее некуда, ибо Ваас малость утомился, пока возился с мусором, и только прикрыв дверь, сразу, безотлагательно прошел вглубь помещения, в разы быстрее чем дважды до этого. Пора было завязывать всю ненужную канитель, затем что "впутанный Броди" уже начинал мешать. Веселье не может длиться вечно: пули закончатся, наркотики уже почти на исходе, рабочие валят кто куда. Вакханалия, из-за которой и следа от кайфов скоро не останется. А зачинщик дерьмореволюционщик вот он, на блюдечке! С театральной-грустью мужчина присел напротив стула, где все это время молча сидел Джейсон. "Вот теперь точно пиздец."       Американец полностью осознавал никчемность своего положения и в очередной раз попытался дернуться в сторону, дабы резко высвободить руку, но переоценил себя и стул. Гравитация победила. Унизительно и глупо. Еще бы все было просто! Джейсон грохнулся на бок и зашипел, больно ударившись плечом. "Замечательно!"       Лицо сверху перед ним поразила гримаса начинающегося хохота. "Пусть хоть уссывается со смеху, главное выжить и сбежать." Пират вправду заржал.       --- Такой нелепый, Белоснежка, и как только целым остался? Даже не надо прикасаться к тебе, чтоб заставить жрать грязь, потрясающе!       Он вдруг протянул руку к физиономии ужаса напротив, не сбавляя смешковый поток. Джейсон был против, но ничего не мог противопоставить. Препираться с тем, кто в любой момент засунет и покрутит в тебе ножичек - идея так себе. "Язык - твой враг и твоя защита, не бросай слова попусту!" - Часто произносил Грант, когда они еще учились в школе. Урок Броди усваивал только в дни, когда сильно отхватывал от одноклассников по лицу. Теперь, для того чтоб промолчать - дополнительный повод создавать не было надобности. На спину антагониста янтарным заревом оседал закат. Насыщенно и интенсивно он обволакивал крепкий, преломляющий лучи, силуэт. "Я пол дня в отключке, пол дня наблюдаю убийства, теперь еще и этого безумца так близко. Его мышцы в солнечной оправе и кровь на полу - неожиданный, пылающий кошмар. Я в аду. Поэтично блять!"       --- Ты такой молчаливый. Мне нравится. Может даже протянешь еще пару дней. Сестренке своей я тебя не отдам, не бойся, amigo, ты мой почетный гость! Я даже выделил тебе стул, видишь! Я благосклонен даже к такому засранцу, черт побери! Будь благодарен, дорогуша!       Тень врага обрушилась на пленника, аки гробовая доска. Ваас словно вернулся с того света, чтоб забрать с собой всех обитателей острова. Хотя, возможно, так и есть. Посланник дьявола. Или сам дьявол.       Протянутая окровавленная ладонь, на удивление лежащего, только смахнула волосы, упавшие тому на глаза. Броди четко ощутил невесомо-мокрое прикосновение шершавых пластырей на висках. "Что он задумал?"       Горный хребет чересчур быстро внес вечернюю мглу в красное помещение. Солнце пряталось за ним, как за старшим братом, отчаянно сбегая от посторонних глаз. День закончился раньше, дабы меньше наблюдателей засматривалось на нагромождение из трупов у песчаного пляжа - такое впечатление производил сие эксцесс. Ваас, уже битый час, забавляясь, елозил руками в луже у ног и на лице развалившегося парня. "Это будет продолжаться до турецкой пасхи?" Хищная лыба на лице визави не давала американцу заскучать. Мужчина, восседая на коленях, хлопал по полу, брызгал во все стороны, пачкал панели еще больше. Казалось, ему не хватало подобного развлекалова уже очень давно. У безумцев свои причуды.       Рубка вязло смотрелась в сумерках. Боги забрали отсюда свет. В полной темноте не нужно будет кем-то притворяться. Просто закрыть, наконец, глаза и попытаться поспать, пока лицо так нагло изучают вражеские пальцы. Ваас уже не в настроении для убийств, всю прыткость утащили с собой в могилу ракьят, а Джейсон, как объект, не мешает его удовольствию, без него были бы даже не те ощущения. Парнишка - единственный источник тепла в этом холодном пространстве, а этим уже можно и попользоваться.       Пластыри Вааса размочила кровь, разъедая клей также, как кислота разъедает трупы. Теперь, ложась на бледную кожу, тканные клочки неприятно ее царапали и были главным источником нервозности, но лишь до того времени, пока, без сопротивления, не соскальзывали вниз. Джейсон ясно ощущал, какие невесомые завитушки оставлял на нем антагонист: кружочки, кресты, спирали, палочки. То было не неприятно, скорее щекотно, и по началу, даже вызывало неконтролируемые мимические реакции.       Легкий алый луч лег на лужу у проржавевшей двери, соглашаясь принять принесенные жертвы. Даже звезда в этой системе двуличная.       В дверном проеме, как новорожденный из пизды, показался испуганный человек. Он тихо крался, озираясь на распластанные органы. Видимость в рубке становилась совсем хреновая. Кривится малой в дверях, смахивает слезы, и очевидно, сдерживает рвотные позывы. Такая срань вокруг творится, хоть глаза выколи, все умом догонишь. Шансов у дурачка меньше, чем копыт у тигра, но он зачем-то лезет и лезет в залупу. А залупа та не по зубам и не по меркам ожиданий высится: громадная, аки эверест, глубокая, аки океан, короче - полнейшая, аки пиздец! Выставив руку с ножом вперед, как обосравшийся воробушек, парень еле заметно шагнул в глубь, хлюпая кровью под подошвами. Вот кому кому, а этому дохлопендрику в такой ситуёвине точно не помешал бы пулемет. "С ножом на Вааса. Как сказал бы пчеловод: появились первые яйца." Джейсон вспомнил, что даже он в этом плане облажался, а тут какой-то побледневший, трясущийся, как желе в эпилептическом припадке, пиздюк. Находка просто!       Глаза лежащего давно привыкли к сумеречной комнате, а мандраж от вида антагониста прошел. Теперь внимание занимал новый гость, стало весело даже, хотелось вслух спародировать Вааса, но Броди лишь прокрутил “уместные” реплики в голове: "В героя поиграть пришел? Смотри, в штаны не насри, опездал! Что Цитре потом докладывать будешь? Про то, что говно тебе вместе с пиздюлями подложили?"       Внешность, в сочетании куриных ножек и пухлых щечек, знакомой не была, но татау явно выдавали принадлежность к сраной секте Цитры: две цапли и несколько ломаных линий. Совсем молодой еще. Вероятно, новичок. "Не знает с кем имеет дело что ли?"       Броди перестал глумиться про себя и стал судорожно обдумывать происходящее. Этот гость, так или иначе, пришел в очень удобный момент. Шансы нанести удар по сидящему у него были, хоть и тухлые. Ваас слишком увлекся процессом своих художеств, чтоб услышать мышиные шаги. Сейчас он, с упоением, водил по лежащей роже пальцем. В крестики нолики играл. Какое есть дело до юноши с ножом, когда размазываешь кровь множества убитых по одному единственному лицу? Да никакого. Это, по сути, была не просто кровь, а кровь приближенного к Броди народа, верившего ему. Ведь Джейсон, а.k.a. мистер самая большая заноза в заднице, был их новоиспеченным “руководителем, лидером и победителем”. Теперь он предатель и беглец. Из князи в грязи.       Пират скалился во все зубы, и эта его лыба просто сводила с ума. У нормального человека свело бы челюсть. Удовольствие, вероятно, запредельное получал пока брызгался. На запястьях даже краснота начала подсыхать. Раздражает, но так упоительно. Джейсон смотрел то на пирата, то ему за спину, и вдруг, неожиданно для самого себя, еле слышно шепнул:       --- Обернись.       Ваас наклонил вправо голову, с удивлением нашкодившего котенка, но по глазам понял, что пленник ни на йоту не врал. Слишком уж ясные очи у Броди. Слишком ясные в сравнении с кровавой харей. Стоп машина! Он сейчас помог своему несостоявшемуся убийце? Дело принимает интересный оборот. Неужто омолаживающая масочка из эритроцитов знатно капала на мозги? Пират загадочно улыбнулся, проводя пальцем по нижней губе американца.       "Что я творю?" - Джейсон понял, но поздно. Обмануть и порешить незадачливого новичка было бы куда проще, чем опытного киллера, который один раз уже якобы умер. Который его не развяжет. Который уже набил оскомину своей рожей.       Монтенегро, наблюдая меняющуюся реакцию Белоснежки, незаметно вынул из ножен знакомый кинжал, и перекинув тот в руке удобным образом, полоснул наотмашь назад, словно всю жизнь изучал пенчак силат². Легкая прямая рука, крепкая стойка и внезапный тулуп. Тут стопудово без шансов. Исполнял профессионал. Ровная диагональ снизу вверх показалась на горле татуированного паренька. Какие-то жалкие секунды прервали еще юную, толком не прожитую жизнь. Вояка не успел даже выдавить слово, прежде чем артериальная кровь прыснула в нападавшего. Ожидания от соперника явно были ниже, и зря, надо знать врага, на которого идешь, а не прыгать в колодец с разбега. Юноша в ужасе свалился на пол, напротив Джейсона. Буквально в двадцати сантиметрах.       Американец неотрывно глядел в глаза умирающего, который хватался за шею и тихонько булькал, уподобившись пресноводной рыбе. Не нужно было лезть сюда. Убогое зрелище. "Никто не пришел на помощь, и никто не похоронит ваши туши." Кровь затекла под щеку Броди, когда очи напротив померкли. А куда утекает душа? Жалости нет, сочувствия нет, нет эмоционального отклика. Это не его погибший брат, да и спасти не хотелось, юнец - тоже враг.       Виртуоз ножевых угроз, тем временем, развернулся на дверь и цокнул языком в знак прощания последнему лучу света. Он выглядел загадочно. До этого приходилось совершать тысячу подобных маневров, а тут, дверь забыл закрыть и чуть не окочурился. Промах, который мог стоить жизни.       Пока не встретил Броди дома, он что, бродил по острову шатуном? Искал случайных жертв? Слежка за смертью - не способ ее избежать. Американец "кровью расписался" под последним убийством. Подельник пирата - клеймо.       Лежа на грязном полу и предвещая нехорошее, Броди смотрел на темноту в темноте. Трупак перед лицом не впервые. Отрицательные эмоции сожрала усталость. "Жабры у тебя, амиго, прорезались все равно быстрее, чем проклюнулись яйца! Полежи, попустит." - Джейсон ухмыльнулся, еще раз пародируя в голове типичные реплики испанца.       --- Одних инвалидов отправили. Даже ты, хорошо поднатужившись, такого смог бы одолеть! - Он вдруг хлопнул руками вдоль штанов - Позор, Цитра! Позорище!       В голосе ощущались нотки иронии, и Броди, мельком столкнувшись взглядом с пиратом, почему-то тоже захотелось улыбаться.